Текст книги "Спасти Софию"

…Я ей не нравлюсь

Через несколько минут за нами пришла мисс Сэкбатт. На ней был гидрокостюм персикового цвета. Он был ей велик, но при этом обтягивал её зад так, что было почти неприлично. Я не знала, что такое бывает, и задумалась, о чём вообще думал продавец, всучивший ей это.

– Девочки, надевайте купальники и спортивные костюмы. Нам нужно идти на полосу препятствий. Я так понимаю, что нас ждёт чудесный и вязкий ил.

Не о таком ли плавании говорила София?

Скоро мы валялись в грязи у основания стены, выслушивая уговоры мужчины в спортивном костюме. Мы пролезли по сетке, проплыли по каналу и проползли через бетонные трубы с червями, ползающими у нас над головами. Это было мерзко.

Раньше мы никогда не перелезали через стену. Полагаю, в прошлом году мы были слишком малы для этого. Я видела, как Нед и Олли взялись за дело. Едва они касались пальцами верха стены, их ноги соскальзывали по отвесной стене. Мужчина в спортивном костюме думал, что это весело. Я бы тоже позабавилась, если бы мне не предстояло сделать то же самое.

Мне пришло в голову, что есть гораздо более удобный способ забраться наверх: Эмили Кравиц использовала его в романе «До Каира без сна», когда они с Баб-эль-Маром спасались от убийц. Но я совершенно выбилась из сил и, вместо того, чтобы сказать кому-то об этом, легла, положив голову прямо в грязь. Я мечтала о том, чтобы потом принять душ, о приятном ощущении горячей воды, смывающей грязь и оставляющей на теле чистые дорожки. Я представляла себе накрахмаленные белые простыни и картофельную запеканку с мясом. Тёплую постель, какао.

Я воображала, что нахожусь в роскошном отеле с пушистыми белыми полотенцами и видом на идеально подстриженные лужайки. Если бы я зажмурилась покрепче, то могла бы даже почувствовать аромат какао.

– Пойдём, Лотти, давай перелезем через стену. – Это была София. Как ни удивительно, на ней не было налипшей грязи, и она протягивала мне руку, чтобы помочь встать. – Держу пари, ты знаешь, как это сделать, верно? Ты что-то придумала?

Никто не перебрался через стену. Пытаясь сделать это, Нед ободрал коленки.

– У тебя не получится, Лотти, – презрительно усмехнулся он. – Для такого рода вещей ты слабак.

Я слишком устала для того, чтобы треснуть его. Вместо этого я сложила ладони, сцепив пальцы.

– София, поставь ногу сюда, я подкину тебя.

Она легко взобралась наверх стены и села на неё верхом. Я подумала, что у неё не хватит сил поднять меня, поэтому я огляделась вокруг в поисках ещё кого-нибудь. Сара-Джейн? Нет. Эмили? Та плакала, уткнувшись в гидрокостюм мисс Сэкбатт. Нед? Ага! Ну, будь что будет. Я сцепила руки в замок.

– Молодец, сестрёнка! – И он подтянулся наверх.

Моментом позже они с Софией наклонились и, схватив меня за руки, спокойно помогли мне взобраться наверх. Там я на секунду задумалась: спрыгнуть по другую сторону стены или упасть?

На самом деле мне было приятно.

– Отлично сработано, Лотти, – окликнула нас мисс Сэкбатт с другой стороны стены. – Умница, сотрудничество – всегда самое лучшее решение.

Я посмотрела на Софию. Они с Недом держались за руки, пока он помогал ей слезть со стены.

Чепуха.

* * *

Сразу после этого мы должны были пойти в душ, но я дождалась, пока все примут душ, и только потом вошла в душевую. Я не хотела, чтобы кто-нибудь увидел меня обнажённой. На полу было полно грязной холодной воды, и мне пришлось идти к кабинке на цыпочках, надеясь не поскользнуться и не грохнуться на пол. Повесив полотенце на крючок и включив душ на полную мощность, я посмотрела вверх. Прямо над моей головой по бледно-голубому потолку полз слизень. Он был коричневым и пятнистым. Это был леопардовый слизень, вроде тех, что живут у нас дома на кухне.

Мило.

По моему лицу заструилась горячая вода, напор стал сильнее, и в течение нескольких минут я не видела слизняка, притворившись, что я не в грязном Брим-Лодж, а на сказочной вилле на Карибских островах, где встречаюсь с Джеймсом Бондом, перед тем, как отправиться на секретное задание. Возможно, я могла бы быть двойным агентом из «Серебряного пистолета», в котором русский шпион с шифром в виде татуировки на лбу стреляет и промахивается.

В тот момент, когда я выключила душ, секретная миссия развеялась как дым, и оказалось, что я стою в луже на холодном бетонном полу со слизняком на макушке.

* * *

На моей кровати лежала записка от мисс Сэкбатт.

Лотти!

Ущелье смерти. Когда будешь готова.

Мисс С.

О нет, вот почему я терпеть не могла ездить в Брим.

Пробежав через весь лагерь, я поднялась на небольшой холм и, задыхаясь, подошла к основанию верёвочной лестницы, где уже выстроились все остальные. Мы делали это в прошлом году, или, по крайней мере, многие это делали в прошлом году. Я залезла до половины лестницы, прежде чем спуститься обратно.

Ужас. Лестница была сделана как будто из резинок и вела прямо к телеграфному столбу, на верхушке которого располагался небольшой балкончик. На нём был закреплён канат, другой конец которого был привязан к телеграфному столбу на другой стороне лощины. С каната свисал ряд треугольников – «висюлек», как называла их мисс Сэкбатт, а снизу было натянуто нечто вроде страхующей сетки. До смешного маленькой, на мой взгляд.

Я подумала, приходилось ли Айрин перебираться по узеньким верёвочным мостам, когда она шла через Шотландию. Вероятно, в Шотландии нет никаких узеньких верёвочных мостов. Вероятно, все они сделаны из камня и всякой всячины и на ней были надеты грубые башмаки, а не грязные кроссовки с блёстками из секонд-хенда.

И она была храбрее, чем я.

Только от одного взгляда на лестницу у меня закружилась голова.

Мужчина в спортивном костюме стоял сзади, на этот раз на нём был переливающийся красный наряд с подходящими по цвету красными кроссовками.

– Если вы не хотите этого делать, я вас вполне понимаю. Высота – это не для всякого, но попробуйте, если сможете.

Олли, друг Неда, вскарабкался по лестнице, без усилий, раскачиваясь, перебрался по треугольникам и оказался на другой стороне. Он казался совершенно беззаботным. Нед последовал за ним, скользя между веток и каждый раз аккуратно переставляя ноги. Он достиг противоположной стороны быстрее, чем я сумела воскресить в памяти какое-нибудь грубое замечание.

Очередь сокращалась. Все мальчики уже стояли на другой стороне, остались только девочки.

– Давайте, девчонки! – крикнул Нед с другой стороны. – Или вы боитесь?

В прошлом году Сара-Джейн неожиданно отказалась, но в этом году – хотя она сопротивлялась и мужчине в спортивном костюме пришлось забраться наверх вместе с ней – она перебралась через лощину, после чего сияла от радости.

Эмили отказалась.

Мисс Сэкбатт участливо улыбнулась мне. Не думает ли она, что я разревусь, как младенец, или что-нибудь в этом роде?

– Лотти? – позвала она. – Твоя очередь.

Глубоко вздохнув, я поставила ногу на первую ступеньку лестницы. Пока всё хорошо. Затем я попробовала вторую. Нормально. Я посмотрела вниз, голова мисс Сэкбатт была примерно на уровне моей талии. Я опять вздохнула и вскарабкалась ещё по нескольким перекладинам. А потом я посмотрела вниз.

Мне была видна граница крашеных и седых волос на макушке мисс Сэкбатт. Мне была видна лысина на макушке мужчины в спортивном костюме.

Не хочу этого делать.

Не могу.

Не хочу этого делать.

Не могу.

Так повторяла я себе с каждым ударом сердца до тех пор, пока не добралась до балкончика. А потом всё прекратилось, потому что мне стало так страшно, что я не могла сдвинуться с места.

Аманде Арнотт из романа «Прощайся с жизнью» удалось вскарабкаться на крышу замка, хотя она боялась высоты. Но я не могла. Я просто была не в состоянии двигаться.

– Лотти? – окликнула меня мисс Сэкбатт. – Ты в порядке, дорогая?

Я покачала головой. Я не могла даже говорить.

– Я поднимаюсь, – сказал мужчина в спортивном костюме.

Лестница дрогнула под его весом, отчего я была вынуждена вцепиться в неё и закрыть глаза, но через мгновение он стоял позади меня, положив руки мне на плечи.

– Ты хочешь спуститься? Или пойти дальше?

– Спуститься, – пробормотала я.

– Хорошо, отлично, ты всегда можешь попытаться позже ещё разок.

Я кивнула, и мы спустились по лестнице и ступили на твёрдую землю. Мне захотелось сесть, чтобы собраться с силами. Я нацепила на лицо улыбку, хотя предпочла бы заплакать. Мисс Сэкбатт сама чуть не плакала.

– Через минуту, когда ты отдышишься, ты сможешь пересечь лощину простейшим путём, – сказал мужчина в спортивном костюме, указывая на короткий верёвочный мостик, туго натянутый над лощиной.

– София? – сказала мисс Сэкбатт. – Как насчёт тебя?

Окинув меня взглядом, София быстро отвернулась. Неужели я внушала ей жалость?

– О, я, да, конечно, – сказала она, ставя ногу на первую ступеньку. – Мне подниматься сейчас?

Мужчина в спортивном костюме кивнул. Теперь он выглядел очень серьёзным, словно перед ним был кто-то гениальный. Кто-то из первоклассных цирковых гимнастов.

София быстро вскарабкалась по лестнице. Её ноги перелетали с одной перекладины на другую. Она была рождена для того, чтобы взбираться на высоту, так же как я не была рождена для этого.

Наклонившись вперёд, она схватилась за первый треугольник и, поставив ногу на планку, оттолкнулась к следующему.

– Браво! – закричала мисс Сэкбатт. – Отлично сработано. Так держать!

София держалась. Она без усилий перепрыгивала по треугольникам, и при каждом прыжке её прямые чёрные волосы развевались. Словно мы смотрели балет. Стоя внизу, учителя с беспокойством смотрели вверх.

– Браво! – снова крикнула мисс Сэкбатт.

София сползла с балкончика на другом конце и быстро пронеслась по лестнице, её ноги мягко приземлились на землю, словно она была настоящей цирковой гимнасткой.

Перейдя обратно по узкому верёвочному мосту, подвешенному над лощиной, «простейшему пути», она подошла и встала рядом со мной. Раздались вежливые аплодисменты и послышались вздохи восхищения.

– Так ловко, так впечатляюще, – сказала мисс Сэкбатт, хлопая Софию по спине. – Как чудесно, что ты с нами.

Я почувствовала себя полный отстоем.

Той ночью мне снилось, что я лезу на гору по узкой растрескавшейся тропе с крохотным проволочным поручнем и бездонным скрытым за облаками ущельем сбоку. В конце тропинки была лестница, ведущая прямо в облака. По какой-то дурацкой причине я всё время взбиралась только для того, чтобы понять, что мне нужно спуститься по другой отвесной лестнице обратно, через облака, в долину, раскинувшуюся у меня под ногами на сотню метров ниже. На этот раз там была мама, которая с безумным блеском в глазах размахивала курицей. Она шла за мной и говорила, чтобы я не была слюнтяйкой, чтобы я старалась идти дальше. За ней следовала древняя Айрин, одетая в форму ВВС Великобритании, держа в шишковатых руках ещё одну курицу. Посмотрев вперёд, я увидела Неда, с лёгкостью перепрыгивающего по верёвочной лестнице, при этом он смеялся и разговаривал. Свернув, я начала спускаться, мои ноги скользили на ступеньках.

Терпеть не могу высоту.

Мои ноги скользят, я отпускаю руки и падаю…

Заходи…

– Лотти!

Что-то случилось с моим плечом. Кто-то тряс его. Это было странно, потому что обычно, если Нед хотел разбудить меня, то он просто орал мне в ухо.

Может быть, это не Нед?

– Лотти.

Я открыла глаза. Было темно, но не очень, и мне показалось, что очертания моей спальни изменились.

– Лотти.

Я поднесла руку к голове. Я не могла понять, кто это.

– Что?

– Ш-ш-ш, это София. Надевай купальник.

– Что?!

– Мы пойдём плавать.

– Сейчас? Но сейчас ночь, разве нет?

– Сейчас четыре часа утра. Пойдём.

Человеческая фигура проскользнула по домику, и вокруг двери появился прямоугольник тусклого света. Я споткнулась в темноте, надевая на себя влажный костюм, щёлкая резинками по плечам и поднимая отёкшие ноги. Я чувствовала себя разбитой. Хотя руки и ноги у меня двигались, мысленно я всё ещё спала на своей подушке.

Прокравшись через комнату, я выбралась наружу. Ещё не рассвело, и в тусклом свете были видны только тёмные силуэты. Из леса доносились какие-то звуки, как будто бродили животные, но здесь, в нашем лагере, их не было.

Я остановилась, несмотря на влажную землю под ногами, и огляделась. Небо было удивительным, совсем не таким, как тогда, когда я легла спать. Можно было разглядеть созвездие Орион. Помню, папа говорил, что лучше всего его видно зимой.

– Пойдём, Лотти. Сюда.

В темноте силуэт Софии сливался с деревьями, и со своего места я сначала приняла её за большой куст. Но вдруг она пустилась бежать, и я понеслась за ней со всех ног.

За моей спиной что-то шуршало в траве. Гигантская крыса?

– Постой.

Мы оказались рядом с чем-то высоким и тёмным. Протянув руку, я коснулась его кончиками пальцев. Забор. Тут я наконец вполне проснулась и осознала, что мы делаем.

– София, у нас из-за этого будут большие неприятности…

– Нас не поймают. А теперь сделай так же, как тогда, когда мы перелезали через стену, подставь мне руки.

– Что? – Но я послушно сцепила руки и, хотя не было видно ни зги, почувствовала ногу Софии на своих пальцах. Потом она наступила мне на голову, забор затрясся и раздался глухой удар с другой стороны. А потом наступила тишина.

– София? – прошептала я.

Что-то громыхнуло, и в кромешной тьме нарисовался светлый проём: София открыла калитку.

– Заходи. Добро пожаловать в наш личный плавательный бассейн.

Керамическая плитка была холодной и сухой, но я уловила запах хлора, когда София потянула тент, закрывавший бассейн. Ткань зашуршала, и послышался плеск воды в бассейне. Она была совершенно чёрной.

ПЛЮХ!

– София? – окликнула я.

На поверхности появились белые круги, а посередине – чёрная клякса.

– Иди сюда, вода восхитительно тёплая.

Я села, свесив ноги с бортика. Я бы не назвала воду тёплой, скорее ледяной, но всё равно стала спускаться. Вскоре мои ноги коснулись дна, в этом месте вода доходила мне до талии.

– Разве не блаженство? – спросила София.

Я наклонилась вперёд, погружаясь в воду до груди.

– Мне холодно, – сказала я. – И как нам вернуться, чтобы мисс Сэкбатт не заметила отпечатков от мокрых ног?

– Не переживай, – отмахнулась София. – Ляг на спину, плыви… мечтай. Мы свободны.

Но я не могла справиться с тревогой. Я никогда не нарушала правил. Я терпеть не могла нарушать правила, от этого мне становится плохо. Но при этом я также не хотела потерять Софию, и поэтому легла на спину и попыталась расслабиться. Звёзды над моей головой бледнели, а небо окрашивалось в своеобразный зеленовато-голубой цвет. Но эта красота меня не радовала, вместо этого меня начало подташнивать. Волосы намокли в воде, потом я вспомнила, что это выдаст меня, поэтому я перекинула их вперёд, расплескав воду, что ещё больше растревожило меня, поскольку поднялся громкий плеск. Я выпрыгнула из воды, подтянулась и села на бортике, дрожа от холода.

– Что ты хотела рассказать мне? – спросила я.

– О, не знаю, уже не важно, – вяло проговорила София.

– Я бы хотела узнать об этом сейчас, – сказала я. – Что-то происходит, не так ли?

Последовало долгое молчание, а потом София подплыла к бортику.

– Я боюсь, – сказала она. – Боюсь втягивать тебя в это.

Я посмотрела на её лицо, возможно, я смотрела ей в глаза, но было слишком темно, чтобы быть уверенной в этом.

– Во что в это?

София вздохнула.

– Во всё. Во всё это. Сложно объяснить.

Подтянув колени к подбородку, я дохнула на них тёплым воздухом и твёрдо сказала:

– Расскажи мне.

– Ты уверена?

Я кивнула, а потом поняла, что она этого не видит.

– Да.

Она глубоко вздохнула.

– Меня зовут София Формоза…

– Я думала Пинхед?

– Он, Пинхед, не мой отец. Он мне даже не отчим. Он женился на моей маме много лет тому назад, устроив нелегальную церемонию в Таиланде, на которую меня даже не пригласили. С тех пор я переходила из одной школы-интерната в другую, пока мама носилась с ним по всему свету.

Я опять изменила своё мнение о Пинхеде. Сначала я считала его тренером скаковых лошадей, потом – свинячьим шпионом и, возможно, вышибалой. Но теперь стала подыскивать для него более мрачное занятие. Наёмный убийца?

– Это жестоко. Почему ты сменила так много школ?

София засмеялась.

– Я добиваюсь того, чтобы меня исключили! В каждой школе я ухитряюсь нарушать правила до тех пор, пока меня не попросят покинуть её. Я три раза сбегала. Мне просто хотелось вернуться к маме, но Пинхед всё время находит меня и отправляет в очередную школу.

– Тебя исключали? Я никогда не встречала человека, которого исключали из школы.

Я сидела, пытаясь переварить эту новость. Вот этой тщедушной, с виду невинной девочке удаётся добиваться, чтобы её снова и снова исключали из школы! Не знаю, трепетала ли я от благоговения перед ней или просто от ужаса.

– Это легко, если только как следует постараться, а я, поверь мне, старалась. Но главное не это. Я добивалась того, чтобы меня выгнали из школы, чтобы уехать домой. Пинхед уже два года не даёт мне увидеться с мамой. Нет, на самом деле, должно быть, пять лет, во всяком случае с тех пор, как они поженились. Он держит нас подальше друг от друга.

– Что? Но почему? Зачем ему это?

– Потому что… Потому что… – София замолчала, рассекая ногой воду в бассейне. – Он ненавидит её и ненавидит меня. Он хочет сделать нас несчастными, а ещё он мошенник.

– Это так… Так… – Я хотела сказать «интересно», но вовремя остановилась.

– Ему нужны её деньги, у неё их полно, а он любит другую женщину. И мама стоит у него на пути… – тихо закончила она, при этом в её голосе слышалась бесконечная грусть.

– Чтоб мне провалиться! – вырвалось у меня.

– Эта женщина – Вессон. У него с ней роман. Я знаю, но мама не знает. Мне нужно рассказать маме об их романе и о деньгах.

Я слушала, как плещется вода в бассейне, и пыталась переварить слова Софии. Мне хотелось сказать: «Это похоже на „Жестокую ночь“, а ты похожа на Тину Темпер – удивительную девочку-кошку, борющуюся с дьявольскими силами», – но вместо этого я сказала:

– Я так и подумала, что мисс Вессон имеет какое-то отношение к тебе. Раньше с нами в Брим никто вроде неё не ездил.

– Да, она появилась несколько месяцев назад. Они… – София замолчала. – Ш-ш-ш.

Послышались голоса и какой-то шум, и у нас хватило времени лишь на то, чтобы снова нырнуть в бассейн.

К сожалению, у обладателей этих голосов был с собой большой фонарь, который просвечивал воду, и они направили его прямо на меня.

Последняя проверка на прочность…

Когда мисс Сэкбатт отчитывала кого-нибудь, то обычно несла всякую чушь. Не знаю, почему я всегда так боялась этого.

– И, Шарлотта, ты не должна так вести себя. Ты чуть не довела меня до сердечного приступа, понимаешь? Мисс Вессон просто разбудила меня среди ночи, сняв с меня маску для сна и включив фонарь! Только представь!

Мисс Сэкбатт помахала рукой у себя перед лицом, словно ей грозил новый сердечный приступ.

– И так неожиданно, ТЫ?! Самый благоразумный ребёнок в классе, самая благоразумная из всех детей в мире! Собака, которая тебя нашла, конечно, умный зверь.

Я сидела очень спокойно, ожидая, когда её гнев развеется, что и произошло приблизительно через минуту. А до этого у меня даже была возможность всплакнуть и попросить прощения, в ответ на что мисс Сэкбатт угостила меня кусочком шоколадного батончика.

А в это время мисс Вессон отчитывала Софию. Не знаю, что она говорила ей, потому что лицо у Софии было покрасневшим и распухшим, как будто она плакала. И я не думаю, что с ней поделились шоколадным батончиком.

За завтраком мы должны были сидеть по отдельности, а потом между нами всё время находилась мисс Вессон, поэтому я не могла поговорить с Софией, даже когда мы шли к навесу с гидрокостюмами, хотя мне до смерти хотелось побольше узнать о её маме, Пинхеде и мисс Вессон.

– Кто-нибудь делал это прежде? – спросил мужчина в спортивном костюме, показывая на каяк.

Все, кроме меня, подняли руки. Нед бросил на меня быстрый взгляд. Я делала это раньше, но у меня не очень хорошо получалось. Так что мне хотелось, чтобы все подумали, будто я совершенный новичок.

Оказалось, что София отлично умеет сплавляться на каяке, поскольку одна из школ, в которых она училась, располагалась на берегу озера Верхнего в Канаде. Поэтому мужчина в спортивном костюме посадил меня вместе с Софией.

– Но… – начала было мисс Вессон, открыв рот от удивления.

– Это полезное для здоровья и безопасное занятие, мисс Вессон, – успокоил её мужчина в спортивном костюме. – Я не могу отправить Шарлотту на море без опытного каякера, а инструкторы должны находиться в лодках по одному. – Пожав плечами, он подобрал с пляжа спасательный жилет.

Я одарила мисс Вессон белозубой улыбкой, и она оскалилась в ответ, но забралась в свой каяк и стала ждать нас, чтобы двинуться в путь.

София заняла место сзади как рулевой, а я села спереди, «на вёслах». От лодки, как и от гидрокостюма, пахло старыми резиновыми сапогами, но я опускалась на её дно, пока гидрокостюм не остановил моё кровообращение, а спасательный жилет не заблокировал нос и рот. Когда я вдобавок надела шлем, то почти ничего не видела и едва могла двигаться и дышать.

– Блестяще, – сказал мужчина в спортивном костюме. – Море сегодня чудесное и спокойное. Посмотрите, что мы будем делать: гребите к жёлтому буйку, а потом обратно, к оранжевому.

Мы стартовали, а мисс Вессон стартанула через долю секунды после нас, при этом нос её каяка качался позади нас. Её пёс остался лаять на берегу.

Я старалась изо всех сил, но вряд ли я была прирождённым гребцом. Жёлтый буй оказался на некотором расстоянии от нас. Я вскоре вспотела, в гидрокостюм забились песчинки, царапая мне подмышку, а идиотский шлем сполз вниз и свисал над глазом. Мне был виден нос нашей лодки, но не более того. После недолгого проливного дождя солнце вышло из-за тучи и нагревало воду, попадавшую мне под гидрокостюм. Если вам нравится ощущение, что вы сидите в тёплой моче, тогда замечательно. Если нет, не плавайте на каяке.

София что-то говорила мне, но из-за дурацкого спасательного жилета я ничего не слышала.

Я припомнила заговор из «Последней остановки в раю». Там герой как раз плыл по реке, он был обессилен, а из кустов на него выскочили трое натренированных убийц…

– Ещё пять минут, – крикнул мужчина в спортивном костюме.

Теперь казалось, что все рванули наперегонки, каяки мчались, обгоняя нас, вода побелела от безумно мелькавших вёсел.

Я начала считать.

Один шимпанзе, два шимпанзе…

Там, в «Последней остановке в раю», герой, схватив бамбуковую палку, сбивает с ног убийц…

Это длилось целую вечность.

Пять шимпанзе, шесть шимпанзе…

Кто-то врезался нам в корму, обходя нас на скорости по пути к жёлтому буйку.

– Эй! – возмущённо крикнула София.

Девять шимпанзе, десять шимпанзе, одиннадцать шимпанзе…

– Ой! Идиот!

Вытянув шею, я посмотрела по сторонам, чтобы понять, кто кричит, при этом чуть не лишив себя глаза жёсткой кромкой спасательного жилета. Лодки мисс Вессон не было видно. София развернула лодку так, чтобы мы могли видеть, что происходит. Кажется, рядом с двумя каяками оказалась моторная лодка, но кто-то был в воде, и один из каяков, видимо, перевернулся. Все остальные подгребали туда.

Мужчина в спортивном костюме, стоя в лодке, кричал что-то людям на моторке, и как раз в тот момент, когда перевернувшийся каяк сам по себе начал возвращаться в исходное положение, мы увидели, как мужчина падает в воду. Я старалась не упускать его из виду, но, как оказалось, было почти невозможно удерживать каяк на месте.

– Скорее! – завопила София. – Греби как можно сильнее, я буду рулить!

Не задумываясь, я стала грести как маньяк, стараясь имитировать то, что делали руками другие, что оказалось гораздо эффективнее, чем то, что я делала до этого. Мы помчались обратно к берегу, а потом обошли скалы. Здесь море было чуть более бурным, но София рулила, а я старалась не терять скорости. Это было очень тяжело, а из-за дурацкого шлема мне были видны только скалы, прыгающие у меня перед глазами.

– София! – крикнула я. – София, тормози!

Я не могла обернуться и посмотреть, откуда мы отплыли, спасательный жилет отпилил бы мне голову, но я примерно понимала, куда мы плывём.

К моему великому облегчению она вытолкнула лодку на песчаную прогалину среди скал. Извиваясь и цепляясь за борта, она выбралась на берег, а потом схватила меня и вытянула из лодки.

– Молодец, Лотти! – крикнула она. – Ты в порядке?

Я кивнула. Отвечать не было сил. Как и она, я задыхалась, поэтому на секунду прилегла и уставилась в небо. Со стороны моря надвигались тучи, и можно было различить неровную стену дождя, которая, должно быть, направлялась к нам.

– София, – выдохнула я. – Что мы делаем? Что мы делаем?

– Убегаем, – сказала она.

– Ох, – сказала я. Мне бы хотелось добавить: «Я хочу дружить с тобой, но на такое я не рассчитывала», – но вместо этого я произнесла: – Понятно. Но удачный ли это способ для побега?

– Я хочу увидеть маму. Она здесь, в стране, на неделю, мне нужно поговорить с ней. – Она замолчала, а потом скомандовала: – Давай, нам нужно спрятать лодку. – Она стала подкатывать песок с обеих сторон каяка, так чтобы он немного зарыть его.

Я стояла и смотрела на неё, постигая сногсшибательное величие того, что мы делаем.

– Но, София, нам надо было просто убежать на лодке.

– Да. – Повернувшись, она посмотрела на меня. – Я понимаю. И спасибо.

– Я ещё не дала полного согласия, – сказала я, сражаясь с мокрыми завязками и стаскивая с себя противный спасательный жилет.

Она молча посмотрела на меня, и я увидела, что её глаза затуманены слезами.

– О, всё нормально, я обещаю помочь тебе, но это неправильно, ты это понимаешь? – сказала я, затаскивая лодку в углубление в песке и заваливая её комьями морских водорослей. Я села на корточки рядом с ней, сняв шлем и зачерпывая им песок, чтобы замаскировать каяк.

– Блестяще, – сказала она, повторяя за мной. – Это мой единственный шанс увидеть маму, рассказать ей о том, что происходит… И я знаю, мне нужен именно такой человек, как ты.

– А почему не Нед? – спросила я, вспоминая, как они беспечно сидели на стене, не боясь свалиться вниз.

– Нед? – Она засмеялась. – При чём здесь Нед?

– Ни при чём, – сказала я, позволив крохотной искорке надежды промелькнуть в душе. Искорке, говорящей о том, что не только она что-то значит для меня, но и я что-то значу для неё. – Просто я так подумала.

– Нет больше ни единой души, кому я могу доверять и кто способен на такое. – Она чуть было не пронзила меня взглядом своих почти чёрных глаз. Крохотная искорка надежды разгорелась мощным пламенем. – Ты можешь себе представить, что Сара-Джейн пошла бы на это?

Я подумала, что Сара-Джейн, окажись она моём месте, беспомощно сидела бы на песке и жаловалась, требуя внимания. Потом перед моим мысленным взором предстала я, моё сильное и молчаливое «я», шествующее рядом с Софией, направляющее её, придающее здравомыслие её миссии. Героическое «я».

– Нет, не представляю.

– Вот именно.

Вероятно, мы потратили минут десять на то, чтобы спрятать лодку. Закончив, мы завалили развороченный песок кучей камней и водорослей, наблюдая, как внезапный порыв ветра, подувшего с моря, и дождь уничтожают наши следы.

– Блестяще, – сказала София, отбрасывая в сторону косу, с которой капала вода. – Теперь в путь.

– У тебя есть план? – спросила я, шагая следом за ней по камням.

– Нам нужно добраться до мамы прежде, чем Пинхед найдёт нас. Думаю, нам сюда, – сказала она.

«Это не совсем план», – подумала я, но не произнесла вслух, поскольку мы пробирались по валунам, а потом через три бухточки, спрятавшиеся под утёсами.

Скоро нас окутал туман, которого не было на море, и я едва могла различить свою руку у самого лица.

– Сколько нам нужно пройти? – задыхаясь, спросила я. – Это краткосрочный или долгосрочный побег?

София не ответила, но, слыша её шаги на песке передо мной, я шла следом к следующей песчаной бухте.

– София? – позвала я.

Мне стало тревожно. Я не знала, хочется мне увидеть рыскающий над морем в поисках нас вертолёт береговой охраны или нет. Отчасти это зависело от того, что собиралась делать София. Мне хотелось стать героиней, но как мы будем, например, есть или пить?