Текст книги "Королевство ведьм. Книга 2. Месть"

Следующая книга оказалась куда полезнее всех прочих. В ней отлично и в подробностях описывалось, как противодействовать обороняющейся армии.

Например, перед штурмом ледяные ведьмы пускали вперёд своего войска ледяное облако, полностью ликвидировавшее залитые смолами поля, разбитые грязевыми проклятиями дороги, а также противоосадные рвы. Последние либо замораживались толстой коркой льда, либо при отсутствии ведьм холода ровнялись с помощью магии земли, высушивались и утрамбовывались при воздействии огня. Также там говорилось и о земляных лестницах, при использовании которых нападающей стороне стоило трижды подумать, ведь фланговые атаки вражеских ведьм спокойно могли ту разрушить, погребая всех собравшихся внизу под возведённой земляной толщей. Точно такая же осторожность требовалась и при использовании вполне обычных лестниц и осадных башен.

Всё, как и в моём мире, упиралось в изначальный обстрел города из катапульт и требушетов. Требовалось пробить ворота, незащищённый участок стены, а после, завалив врага числом, взять город штурмом, не забыв при этом внедрить боевых ведьм в первые атакующие ряды. Ведь именно им, спрятанным под толстой бронёй и прикрытием, предстояло нанести главный урон возможной, подготовленной обороняющимися преграде. Будь то ров, дополнительная стена или многочисленная, прятавшаяся внутри армия. «Чем дольше живёт ведьма, тем меньше живых врагов у её хозяйки».

Ведьмы – вот кем мне предстояло заняться во время боя. Их будут прятать, прикрывать и защищать, а они в ответ наносить серьёзный урон. Именно на их ликвидации или выведении из строя я должен сконцентрировать своё внимание. Оставалось только понять, как из боевого построения, тыкающего в тебя всем, чем только можно, выдернуть ту самую, интересующую тебя фигуру.

Глава 7

К моменту, когда в моей раскалывающейся от множества мыслей голове созрел план по противодействию вражеским ведьмам, прячущимся за пехотой и рассредоточившимся при атаке как на земле, так и в небе, наступила ночь. По докладам постоянно прибывавших прислужниц и посланниц Бэтфортов, враг уже разворачивал лагерь в непосредственной близости от города. Ставил шатры, собирал осадные орудия, во всю готовился к грядущей битве.

После нашего позднего прибытия к южной стене, мать Бьянки долго рассказывала о том, чего ждать от завтрашнего дня и всей последующей недели. Эльга настоятельно советовала сегодня всем хорошо выспаться и отдохнуть, полностью игнорируя возможность запоздалой атаки.

– Глауд, я знаю, это твоя первая осада и ты хочешь помочь, но пойми: армии после марша нужно время на отдых, подготовку снаряжения штурмовых орудий, магии, сборку лестниц и башен. Города не берутся в одночасье, так что лучше идите домой, выпейте чего, – не желая слушать, отмахнулась от моих предупреждений воительница. В ответ на что я в очередной раз кинул на неё и Бьянку недобрый взгляд.

Видя, как я пытаюсь воздействовать на ту через чуть ли не взмолившуюся дочь, старуха, усмехнувшись, выплюнула едкое: «Мужчины…» Но потом добавила:

– Ну хорошо, я передам в ваше распоряжение десяток моих воительниц и трёх из шести оставшихся ведьм рода Бэтфортов. Надеюсь, с такой силой за спиной вы наконец-то от меня отвяжетесь.

– Благодарю, мама, – в той же едкой форме выдал я, отчего старуха, подавившись молодым вином забрызгала всех своих стратегов и подчинённых, получив в ответ множество смешков и пристальных взглядов, упёршихся мне в затылок.

– Кажется, эти дети всё и без тебя решили? – спросила Эльгу одна из советниц.

– Похоже… – В очередной раз усмехнувшись, вернулась к разбору тактики старшая Бэтфорт.

Ночь в полуразрушенном бедном городе выдалась необычно спокойной и звёздной. Где-то слышались громкие разговоры на иноземном языке, где-то храп дремавших под открытым небом зверолюдей, а где-то и вовсе на нас вдоль улицы смотрели потерявшие хозяев чёрные пустые окна покосившихся домов. В огне революции Собачий переулок пострадал больше всего, оттого и выглядел куда мрачнее остальных.

К Хельге мы прибыли примерно в полночь. Один десяток воительниц, переброшенный к стене, – это хорошо, но мало. Предчувствие, которому я привык доверять, буквально вопило об опасности, исходившей с той стороны. Требовалось подготовить если не крестьян, то хотя бы рабов. Тех, на кого я ещё мог хоть как-то повлиять.

Картина, которую я застал дома, слегка удивила и порадовала. За одним большим обеденным столом сидела мать, облачённая в свою броню, наша соседка Лерва, некогда являвшаяся старшей служанкой почившего рода Хорвардов, и мои новые знакомые тигрицы, две из которых мурча сопели у печи, а две другие так же, как и все женщины, распивали последние увеселительные запасы Вольфов.

– А вот и блудный сын вернулся… – хмыкнув, обратилась ко мне Хельга. – Всё-таки не забыл, где материнское гнездо.

– Будет вам, Хельга… – вступилась за меня Бьянка. – Нам помощь нужна, северные ворота сейчас фактически беззащитны. За исключением малого гарнизона, там практически никого нет.

– Ну так, разумеется, враг на востоке, причём всем своим лагерем, а перемещение войск на север по суше – дело не сиюминутное и очень заметное. – Напряглась седовласая Лерва, с интересом взглянув на ведьму.

– При свете дня незаметное. – Меня как мужчину, рассуждавшего о «женском воинском деле», слушать не собирались. Если в делах снабжения и обеспечения мои слова от имени Бьянки и имели вес, то после разговора с Эльгой я полностью убедился: не мужское это дело – бабьей армией командовать. Оттого и приходилось поддакивать да мои же слова, вылетавшие из уст ведьмы, защищать.

– Подумай, Хельга, у врага как минимум в два раза больше нужного воительниц. Они и до этого могли нас сильно потрепать, а сейчас что мешает им атаковать в первый же день с двух сторон? – пыталась достучаться до моей матери Брунхильда.

– То, что осадные орудия не готовы и как минимум половина их войска это на скорую руку собранное ополчение, прибывшее в город после трёхдневного марша, – отстаивала свою позицию упёртая старуха. – Людям, как и ведьмам, нужен отдых…

– А что, если по какой-то случайности северные врата распахнутся и туда ворвётся тысяча-другая ополченок, не говоря уже об элитных войсках Видэнберга? – вновь попытался подвести женщин к нужной мысли я, не забыв упомянуть об известном мне и всем остальным нападении на рудник, о беглых рабах, которых никто не видел, и о прочих несостыковках, говорящих о наличии в стенах толстой и очень опасной крысы.

Воцарившаяся тишина направила женщин к правильному решению. В этот раз спорить никто не стал. Недовольно сплюнув на пол, мать подняла свой боевой молот, не забыв попутно пнуть разлёгшихся на полу тигриц.

– Продолжим нашу трапезу в другом месте, – с вызовом глянув на меня, ведьму и сестер, вставших на нашу сторону, заявила старуха. Лерва со своими немногочисленными рабынями, жившими по соседству, тоже пообещала после сборов двинуться нам на помощь. Взятая в ученицы к матери плечистая тигрица, поговорив с своими соплеменницами, также решила встать под одни с нами щиты. Ничто не объединяет незнакомцев и врагов лучше, чем несчастье, обрушившееся на всех и сразу.

Лишь за час у северных врат собралась добрая сотня хорошо вооружённых воительниц. Пусть большинство из них по-прежнему не верило в возможность нападения и просто побухивало, одно их присутствие создавало проблемы для прятавшихся в наших стенах шпионов.

Приблизительно к трём часам ночи со всем необходимым для противостояния вражеским ведьмам прибыли телеги, запряжённые тяговыми волами. Три ведьмы, собравшись у стены, внимательно слушали Бьянку, рассказывающую свой план «противодействия» врагу в воздухе и на земле, когда я, разместившись подальше от ворот, занял крышу дома, с которого отчётливо виднелись ворота и все подступы, идущие к ним.

Здесь, в месте, где три дороги сходились в одну, более широкую, легче всего заметить непрошенного гостя. «Как же он или она сейчас нервничает, ведь ещё несколько часов назад тут находилось не больше десятка стражи, а теперь целая армия».

Чем дольше думал о скрытом внутри враге, тем больше сомневался в собственном чутье, будучи готовым признать это паранойей. Благо я не просто так валялся, а разбирался и, как все другие, готовился принять свой первый бой. Три дня, проведённые с Брунхильдой на окраинах хищного леса, не прошли даром. Моя прекрасная в обмен на небольшие прикроватные утехи помогла заново воссоздать и даже усовершенствовать перчатки с эльфийским шёлком. Добавив туда некие магические плетения и камень странной формы, она, похвалив идею, с гордостью заявила, что теперь мои руки в полной безопасности. А также объяснила при помощи всё той же магии, хранившейся в камне, когда нужно обрубать и, наоборот, присоединять прочные, словно сталь, нити. Ведь самой большой проблемой являлось именно отделения прочнейшего шёлка от механизма в тот момент, когда созданная мною ловушка могла меня же и погубить.

Разбираясь, как всё это устроено, и случайно чуть не запутавшись в собственном оружии, краем глаза заметил тень, прошмыгнувшую из подворотни в дыру стены наполовину разрушенного дома. Выждав минуту, заметил такую же, крайне быструю и скрытную, вслед за которой спокойно, ничего не опасаясь, вышла знакомая мне лысая плечистая воительница, одетая в кожаный доспех. Именно её я видел в нашем доме перед мятежом. Данная особа являлась то ли помощницей главы гильдии убийц, то ли какой-то важной шишкой, отвечавшей за вербовку. С оружием, слегка нервная, она, оглядываясь, расположилась напротив дыры. «Кажется, дамочка решила постоять на шухере, пока её более мобильные подруги изучали обстановку».

Опустевший флакон зелья усиления вернулся на пояс. Осторожно, сливаясь с тенью покрывшегося сажей города, стал вглядываться в окружавшие нас крыши и окна соседних домов. Перетекая из укрытия в укрытие, словно сгусток бестелесной материи, беззвучно спустился с крыши, перебрался на соседнюю улицу и медленно, боясь выдать себя малейшим дуновением ветра или скрипом старой прогнившей древесины, подобрался к той со спины.

Надкушенный жадной челюстью, белый кусок луны предательски выглянул из-за туч ровно в тот момент, когда я, уже подняв руки, приготовился накинуть леску на горло своей жертвы.

– Сука! – испуганно вскрикнула убийца, успев обеими руками, защищёнными кожаными перчатками, схватиться за эльфийскую паутинку.

Запрыгнув на ту и упёршись в её спину ступнями, изо всех сил потянул на себя.

– Гха-а! – сдерживая меня голыми руками, испуганно рыча, стонала женщина, не желая умирать… – Пальцы! – только и услышал я перед тем, как что-то хрустнуло, а леска, резко дёрнувшись, вонзилась громиле в шею, пройдя между позвонками, отделила голову от тела.

Потеряв точку опоры, я спиной при падении с грохотом пробиваю одну из ветхих стен, находившихся позади. Вслед за чем меня приваливает огромная двухметровая обезглавленная туша. Едва успев подняться на ноги, кувырком уклоняюсь от метко брошенного в меня ножа. Неизвестная готовится осуществить ещё один бросок, но неуместно выскочившая из окна третья перекрывает своим телом линию атаки.

Сгребаю с земли песок, случайно при этом схватив и один из отрубленных и рассыпавшихся по земле пальцев лысой. Бросаю на удачу – враг был готов. Прикрыв глаза рукой, вторая шустрая налётчица уже замахнулась для нанесения удара, но поднырнувший я, выставив невидимую в ночи леску, спокойно заблокировал женскую руку, закрытую лишь тканью. Огромный пласт мяса от кисти до локтя, словно пройдя сквозь острое и широкое лезвие кухонной тёрки, сваливается с руки. Убийца в шоке, шипя и скрипя зубами, готовится принять мою следующую атаку целой рукой. Не успел я схватиться за нож и добраться до шеи, как из-за спины раненой показалась её товарка. Схватив подругу за плечо, спасла ту от колющего удара и, замахнувшись, нанесла рубящий удар длинным палашом.

Леска звенит и растягивается, но не рвётся.

– Магия?! – отпрыгнув в сторону и вытащив из-за пазухи какой-то предмет, прикрикнула вторая. – Ты боевая ведьма?!

Разговаривать с ней я не собирался. Натянув между выставленными руками леску, в одной из кистей, лишь для концентрации вражеского внимания, я держал свой кинжал. Враг до сих пор не мог понять, в чём заключалась моя тактика ведения боя, а значит, можно было продолжать.

В этот раз, стараясь окружить меня, враги расходятся, желая добраться до спины. Понимая это, атакую раненую. Прижатая к стене женщина видит, как я замахиваюсь, и даже не пытается защититься. Она тянула время в надежде на то, что я подставлюсь, и сейчас, когда её подруга уже готова была своим длинным лезвием рассечь мою спину, неожиданно охнула.

Едва успев наклонить голову и вскинуть правую руку, в последнюю секунду успеваю перебросить нить себе за спину. Вновь металлический звон. В этот раз удар со всего плеча оказался гораздо мощнее. Руки дёрнулись, а вражеское лезвие коснулось спрятанного под плащом кожаного доспеха. Впервые кто-то из врагов сумел меня достать.

Резко подсев, крутанув руками, опутываю нитями палаш, а после резким движением вырываю из рук налётчицы, не забыв при этом обрубить нити. Прижатая в этот момент к стене женщина левой здоровой рукой попыталась зацепить меня ножом, но, к её глубочайшему сожалению, она уже потеряла слишком много крови, стала медленнее и слабее. Стукнув перчатками и активировав магический камень, быстро растянул новую нить. Пользуясь замешательством обезоруженной, опутал женщине левую руку, рывком оттолкнул от стены, а следом, оказавшись у неё за спиной, сделал петлю, зажимая прокинутое через подмышку и на шею лассо.

Выхватившая один из своих ножей, готовая к сражению последняя воительница в панике. Ведь сейчас я прикрывался её обливающейся кровью соратницей, как живым щитом. На её глазах нити затягивались, впивались всё глубже в кожу, кости. Жертва истошно кричала, но на каждый рывок от товарки я отвечал таким же рывком, натягивавшим всё больше эльфийский шёлк.

– Стой-стой, остановись, давай поговорим! – видя, как угасает жизнь в глазах подруги, обратилась ко мне последняя из уцелевших. – Ты же та самая маска, ну, защитница бедных и несчастных, охотящаяся на знать. Мы тебе не враги, отпусти нас, и после осады мы заплатим столько, сколько ты захочешь, можем даже выбить для тебя титул и земли!

– После осады? – «Ну слава богу, а то я уж подумывать стал, что, может, не тех на тот свет решил отправить».

– Верно! – улыбнувшись, ответила убийца. – У стен тринадцать тысяч воительниц, город падёт в любом случае, с нашей помощью или без. Поэтому присоединяйся. Нас до этого было трое, долю тоже поделим на троих.

– Сколько? И что нужно сделать? – Обрубив нити, приставил к горлу пленницы кинжал, а сам, делая вид, что готов к дальнейшим обсуждениям, вытащил из-за пояса колбу с зельем исцеления.

– Да в общем-то и ничего, просто… – пытаясь слукавить, видя, как в полубессознательном состоянии шатается её подруга, отозвалась женщина.

– На «ничего» трёх убийц не отправляют. Если почувствую в твоих словах ложь, вы обе здесь умрёте. И поверь на слово, смерть твоя не будет безболезненной, – кинув взгляд на обезглавленную громилу, с хрипотой в голосе рыкнул я.

– Стена, нам нужно выявить самый незащищённый кусок стены. Ворота охраняются куда лучше, чем мы предполагали, поэтому просто найдём участок севернее, устраним там стражу и всё. Боже… – глядя на подругу, шикнула та. – Ты вообще можешь ничего не делать, мы сами справимся, просто дай ей зелье исцеления и всё! – «Кажется, эти дамочки были близки».

– Какой сигнал ты подашь для наступления?

– Что? – Видя, как клинок, пустив кровь, впился в горло уже буквально повисшей у меня на руках воительницы, переспросила та.

– Какой сигнал для атаки?! – прикрикнул я, схватив рухнувшую на колени девушку за волосы и замахнувшись.

– Две одновременно пущенные стрелы в зелёном пламени, а теперь отпусти её! – Едва предательница произнесла это, как по горлу её товарки тотчас прошлось лезвие.

– Не-е-т! – Кинулась с рёвом на меня обезумившая от злобы убийца, но спикировавшая той на голову Бьянка мощным заклятием припечатала её к земле. – Сестра! – пытаясь подняться, с криками и пеной у рта шипела женщина. – Ты, мерзкое грязное чудовище, ты сгоришь в аду, вместе со всем этим городом и его жителями, мразь, будь ты про… – Мощным ударом своего ботинка, с применением магии Бьянка без колебаний размозжила голову говорливой дамочки, тем самым оборвав хрупкую человеческую жизнь.

– Долго собиралась летать над нами? – недовольно выплюнул я, глядя, как в агонии дёргаются пальцы несчастной.

– Позволила тебе насладиться моментом, – обтерев обувь о тело, отозвалась ведьма.

– А убила-то её зачем? – вновь спросил я. – Ценный свидетель как-никак.

– Она собиралась проклясть тебя. В кругу ведьм подобное недопустимо, да и к тому же мы услышали достаточно. Ты ведь не рассчитывал на то, что целью могут быть не врата, верно? – Ехидно заявила ведьма, позволив мне порыться под плащами убитых.

– Верно, – вытащив сломанный лук и пару стрел, обмазанных какой-то вонючей жидкостью, ответил я. – Осталось только узнать, когда начнётся атака на город.

Мощный взрыв на юге, а следом и ещё десяток в воздухе и на земле ознаменовали начало вражеского штурма.

– Дождалась… – хихикнула Бьянка, а после спросила: – Ты готов?

– Всегда готов, – обтерев скользкие от крови перчатки о плащ одной из убитых, коротко ответил я.

Глава 8

Затаившись в предрассветных сумерках воительницы города Видэнберг, нервно пожёвывая корешки первых весенних трав, ждали сигнала для атаки. У восточных врат вот уже больше двух часов во всю гремела битва. Ополченки и обычные городские стражницы лили свою кровь, пока элитная тысяча вместе с Видэнбергскими ведьмами и оставшимися верными Штольцгерам Перстнями просиживала свои портки в кустах.

– Сёстры, мы не можем больше ждать… – Понимая, что время уходит, поднялась тысячница, а после, не дожидаясь сигнала, взмахом знамени повела своё воинство в сторону по-прежнему запертых врат.

В небо десятком одиночных целей взмыли ведьмы. Решив лично обезопасить ворота, те, сделав петлю, резко направились к наступающим соратницам.

– Две зелёные стрелы правее врат! – стоя на парящем в воздухе посохе, отчиталась разодетая в пёстрые цвета старуха.

– Отлично, меняем направление атаки, возводите грязевую стену! – оглянувшись и заметив, как за первой тысячей двинулась и вторая, предвкушая скорую битву, отдала приказ командующая первой элитной тысячи.

Армия спешно приблизилась к стенам, одинокие башни которых тревожно молчали. Ни часовых, ни ответного огня, словно сами мертвецы приглашали их в свои объятия. Никогда ещё подобное ощущение не посещало голову Олы Лигмунт. «Но ведь ведьмы провели разведку над стеной и спокойно пролетели дальше, а значит, врага действительно нет!» – взбираясь по засохшей толстой глиняной лестнице, наспех созданной их ведьмами, успокаивала себя командующая. Сейчас она шла в авангарде, в первых рядах. Как кто-то вроде неё мог позволить себе трусость перед неизвестностью, ждавшей их за каменными зубцами стен врага?

– Только вперёд! – Видя конец лестницы, а после и ощутив твёрдые камни под своими ногами, она, с облегчением вздохнув, со стены глянула в сторону разгоравшегося на востоке пожара. Толпы воительниц с осуждением небрежности защищающих высыпали на высокие стены, двинувшись к башням в поиске лестниц для спуска, а также захвата и открытия врат.

Двери ближайшей башни оказались закрытыми, дёрнув раз-другой, Ола, выругавшись, оглянулась – за спиной воительницы уже скопилась целая сотня, позади по лестнице тоже толпой двигались её люди. «Какая беспечность: сбиваться в такие кучи при штурме по всем военным канонам запрещалось, а здесь…» – стоило тысячнице обнажить клинок, как замок неожиданно щёлкнул и двери распахнулись.

– Союзницы? – глядя в золотистые глаза открывшей двери ведьмы, спросила командующая.

– – произнесла ведьма, закончив сотворения одного из страшнейших и мощнейших огненных проклятий.

Испепеляющая волна голубого пламени, распыляя металл, плоть и кости, двинулась вдоль всей стены, неся за собой смерть и разрушение. Всего за секунду больше трёх сотен разместившихся на стене от башни и до ворот превратилось в пыль.

Заметившие происходящее с лестницы ведьмы, вскинув вверх руки, принялись читать защитное заклятие, но мощный удар, обрушившийся на них со стороны ворот, пошатнул глиняную твердь, а после и вовсе разрушил ту, обрекая всех скопившихся на падение с шестиметровой высоты.

– Засада! – видя, как из бойниц врат защёлкали вражеские арбалеты, взревела одна из видэнберог.

С каждой секундой выстрелов становилось больше, на пылавших жаром стенах замелькали чужие силуэты. Фаерболы, разряды молний и мощные воздушные заклятия рухнули на плечи растерянной армии. Паника и неразбериха не позволили тем быстро возвести укрепления и защитные порядки. Множество боевых ведьм Видэнберга не успевало сотворить и одного заклятия, как их пожирало адское пламя. Голубые языки смерти, падая со стен облизывали пятки бегущим прочь. Нападавшие морально уничтожены. Ведь где-то там же, на стенах осталась и первая тысячница, героиня города Видэнберг – Ола.

Скрипя зубами, вторая тысячница разворачивая бегущих, отдаёт приказ уцелевшим ведьмам взмыть в небо и уничтожить при помощи своих сил одиночные башни, из которых вёлся прицельный огонь по скопившимся под стеной воительницам.

Спустя секунды загремели небеса, засверкали молнии сотнями малых взрывов, оставляя после себя дымовые облака. Кровавый рассвет в лике роившихся, словно пчёл, ведьм казался ещё более ужасным и зловещим. То и дело, не находя цели, заклятия сыпались на головы неспособных укрыться от мощной магии воительниц Тэтэнкофа. В ответ на что со стены только и слышались победные крики и возгласы поддержки союзников.

– Это какое-то безумие… – вдавливаясь в товарок и прикрываясь щитом от сыплющихся сверху камней и стрел, обронила одна из сотниц Видэнберга. – У них же на востоке целая армия, откуда их здесь так много? Ещё и эти ведьмы! – Со свистом рухнувший с неба булыжник похоронил под собой сразу троих женщин, стоявших всего в метре от сотницы.

– Нужно отступать, или все здесь поляжем! – крикнула вторая, приняв на щит две стрелы, одна из которых, пробив деревянную основу, с мерзким чавканьем вонзилась в руку воительницы.

– Нельзя! – Через едва заметную щель в щите глядела в небо второй перстень Тэтэнкофа. Предав Вигберт и присягнув Пенеде, женщина в обмен на свои умения и знания рассчитывала получить титул, а взамен обрела лишь крайне жестокую и расчётливую хозяйку, обращавшуюся с ней, как с рабыней. Если сейчас она здесь не погибнет, то за неудачу её всё равно казнят как предательницу.

Тем временем в небе, словно гусиный клин, двигалась неизвестная четвёрка ведьм. Словно неуязвимые, они защищались и атаковали одновременно, снося любую преграду на своём пути. На острие, сдерживая вражеские атаки, способные разом уничтожить всю четвёрку вместе взятую, летела Бьянка. Её сырая, необузданная магия лучше всего подходила для статического шарообразного защитного поля, скрывавшего под собой всех её подопечных. Благодаря непробиваемой преграде, спокойно творя заклятия, они разбрасывали всех, кто пытался их атаковать или убежать. Разрозненные ведьмы Видэнберга должны были сплотиться и действовать вместе, однако из-за непривычности к групповым сражениям в воздухе всё, что они могли, это лишь пытаться распознать в небе своих и надеяться покончить с врагом быстрым и слабым заклятием, ведь на сотворение сильного у незащищённых попросту не было времени.

«Давить букашек толпой нечестно, но очень весело», – когда счёт их воздушных побед перевалил за второй десяток, упиваясь собственной силой и безнаказанностью, с которой они громили Видэнбергских шавок, думала Бьянка. Да и враг оказал им большую любезность, бросив собственных солдат под стенами умирать. Без осадных орудий, земляной лестницы и поддержки ведьм люди оказались беспомощны перед высокими стенами. Число убитых и раненых давно превысило тысячу. Всего полторы сотни смогли совершить невозможное: заманить врага, нанести сокрушительное поражение авангарду и сбросить его вниз со стены.

– Победа, которую уже давно не видел Север, сокрушительная и героическая! – Глядя, как не выдержав напора вслед за ведьмами пустилась в бегство и пехота, смеясь громко кричала Бьянка. – В погоню, сожжём всю пехоту, которую только сможем!

– Может, рассредоточимся? Враг бежит, и нам нечего опасаться! – окрылённая лёгкой победой, предложила одна из старших ведьм рода Бэтфорт. Именно об опасности подобного и предупреждал Бьянку Глауд.

– Нельзя, держим строй и заливаем их огнём с безопасного расстояния! – опасаясь контратаки, решила до конца следовать плану любимого молодая ведьма.

Прятавшаяся в извилистых лестницах высоких городских башен пехота Тэтэнкофа, высыпавшаяся на свежий воздух, матом и добрым словом погоняла бегущее вражеское войско, не забывая при этом посылать вдогонку редкие стрелы и камни.

Сегодня благодаря Бэтфот младшей, оплавившей своим заклятием всю северную стену от башни и до самых врат, они совершили настоящее воинское чудо. Отразили атаку двадцатикратно превосходившего по численности врага. Больше часа прошло с того момента, как три сотни превратились в пепел от одного единственного заклятия молодой ведьмы. Смрад обмасленных вражеских тел казался лучше любого дорогого парфюма и мыла, использовавшегося знатью, а крики раненых и умирающих у стен заменяли песни и музыку лучших имперских менестрелей и бардов.

– Как вам настоящая северная магия? – выйдя за ворота и принявшись добивать последних уцелевших воительниц, с хохотом рявкнула одна из ополченок.

– Поделом вам, Видэнбергские навозницы! – пробив копьём живот одной из пытавшихся уползти женщин, рыкнула другая, не забыв после своей расправы проверить карманы покойницы. Драгоценные магические камни, украшения и золотые зубы – с поверженных собиралось и вырывалось всё, что только можно.

Дождавшись возвращения Бьянки, Хельга вместе с Лервой и другими старшими женщинами, защищавшими врата, в спешке обсудила дальнейший план действий, после чего отдала приказ:

– Хорош мародёрствовать, бабоньки. Пора помочь нашим на востоке! – Окрыленная лёгкой победой, толпа взревела. Чувствуя свой неоценимый вклад в успех, каждая из местных свежих и бодрых женщин была готова рвать и метать под управлением талантливейшей командующей Брунхильды, идеи и решения которой казались крестьянкам да и даже бывалым воительницам безумными и очень эффективными.

– За госпожу Брунхильду! За непобедимую ведьму! – Звучно скандируя имя Бьянки, вслед за устремившимся на юг клином двинулась толпа. В этот раз, уже по настоящему оставив врата без какой либо существенной защиты.

* * *

Сидя на крыше одной из южных церквей, с любопытством наблюдал за разворачивающимися на стене баталиями. Изначально, отдав все необходимые приказы и указания о действиях в той или иной обстановке Бьянке, не тратя её времени понапрасну, пешком отправился сюда. После, заняв точку повыше, принялся ждать. Если в городе что-то пойдёт не так и нас прорвут на севере или востоке, я как наблюдатель об этом узнаю первым и подам свой собственный сигнал, предназначенный для моей ведьмы и её подруг.

Проиграй мы, я не собирался гибнуть вместе с этим вонючим городом. Пусть его судьба и была мне небезразлична, но она не стоила жизни моей прекрасной ведьмочки, а также жизней полюбившихся мне питомцев в виде Хельги, Илвы и, конечно же, Сигрид, чьё спасение в случае поражения являлось приоритетной целью для Брунхильды и её подопечных.

Однако этого не произошло. Кажется, у возомнивших себя непобедимыми женщин, правящих армиями, чересчур слабо развиты воображение и мыслительные способности. Ибо я не представляю, как и по какой причине, владея таким численным превосходством, можно опростоволоситься на севере и не взять под контроль восток. Хотя с последним тоже не всё так просто. Чего стоила только вылазка за врата Тэтэнковской конницы под началом наставницы, носящей прозвище Северной горы. За считанные минуты их отряд числом меньше полусотни уничтожил вражеский таран и почти добрался до катапульт, выдвинутых на передний край, да только что-то им помешало, а что именно – я отсюда и не увидел. Да и по крикам и гулу, царившему на стене, понять тоже не удалось.

Всё стало куда проще, когда в небе появился знакомый клин. Сделав круг над стеной, Бьянка отправила своих соратниц на отчёт к матери, а сама, с лёгкостью обнаружив искомое, с радостью пала в мои объятия.

– Глауд, это было великолепно! Мы стольких убили, сожгли больше трёх сотен вместе с их тысячницей. Я лично сожгла её! – В глазах ведьмы бушевало жаркое пламя восторга и радости. Я чувствовал её обжигающее дыхание, учащённое сердцебиение и дерзкий взгляд. Состояние эйфории, смешанное с чувством безнаказанности, гнало её находившееся на пределе тело вперёд. – Сейчас вместе с матерью и всеми нашими ведьмами уничтожим их, так что…

– Остановись, – прервал я радостную речь Брунхильды. – Взгляни на себя, – ткнув пальцем девушке в грудь, проговорил, вытащив из кармана кусочек разбитого зеркальца, в отражении которого на меня глядели золотые безумные глаза залитой с ног до головы кровью женщины. На теле не было и миллиметра чистой одежды, всё от головы до задницы в багряных красках, а на поясе и вовсе болтался зацепившийся за острую пряжку кусок чьей-то плоти.

С ужасом оценив свой вид, ведьма, боясь, что её отвергнут, перевела взгляд на меня, а следом сотворила заклятие очищения. Не помогло. Слишком много крови засохшей и свежей украшало её.

– Я сейчас всё исправлю… – отстранившись, попыталась очистить мою одежду ведьма. Из-за неё мы теперь оба выглядели, как два мясника со скотобойни. – Чёрт, да почему ничего не работает?! – стукнув ладошами и попытавшись вновь использовать очистку, рыкнула та, но магия вновь ослушалась свою хозяйку.

– Всё хорошо, – улыбнувшись, подтянул руками за поясок свою «Кровавую Мэри». – Выпей. – Попытался залить ведьме в рот колбу с синим, словно само небо, эликсиром, способным немного восстановить магическую энергию.

– Я в порядке, подожди… – раз за разом, шипя и терзая свой внутренний опустевший источник, старалась казаться сильной девушка, что своими отказами и попытками отстраниться всё больше выводила меня из себя. – Я сама справлюсь!

«Упрямая дура», – залив зелье себе в рот, а после, соприкоснувшись с ней губами, в наполненном злобой и нежеланием уступать поцелуе заставил ту выпить содержимое. С сильным привкусом солёной, засохшей на губах крови я в очередной раз добился своего. Взгляд обезумевшей ведьмы вновь стал человечным, дыхание нормализовалось, а тело избавилось от былой напряжённости.