Текст книги "Мистер Фермер. Наследие!"

– Это всё равно ничего не меняет! – После падения, я шокировал Ветерок своей репликой. – Вы зажрались, купаетесь в золоте и богатстве, словно боги, когда другие…

– Заткнись, щенок… – Удар одного из инквизиторов под дых оказался вполне реальным. Несмотря на то, что я заблокировал его руками, рёбра звучно прохрустели, и я, кувыркнувшись в воздухе, перекатился на максимально доступное для цепи расстояние.

– Хватит! – Рявкнула на инквизитора Ветерок. – Разве ты не видишь, он только этого и добивается. Преступник хочет лёгкой смерти… – Сев надо мной, Ветерок использует магию исцеления, а после, взяв меня за ошейник, произносит: – Только мы уже в Оранжерее, а здесь никто так просто не умирает.

Инквизиция почтительно преклоняет головы, а меня за цепи подтягивают к двери огромного стеклянного купола. Своды его уходят в небо, а внутри – будто другой мир. Свои тучи, своё солнце, ветер и дождь. Десятки магов по всему периметру внимательно следят за окружением. Меня ведут по белому мрамору, вдоль красиво выстроенных цветников, клумб с растениями и овощами. Здесь и фруктовые сады, и ягодные кусты, поля, наполненные помидорами, огурцами и… картошкой, чёрт, они до сих пор выращивают здесь картошку! Ха-ха-ха… Вот же, тогда она была лишь для утоления нашего голода, неприхотливым и долгохранящимся плодом спасения, а сейчас…

– Смеёшься над садом? – Едва слышный голос одного из инквизиторов не отвлёк меня от созерцания всей построенной местными красоты. – Больной ублюдок, как я мог не заметить, помочь кому-то вроде тебя… – О, так под вуалью крылся тот добряк-инквизитор? Мда, деньги его я потратить не успел, да и обидно как-то за него. Этот дядька вроде бы хороший, поступил по совести, не хотелось бы, чтобы из-за такого недоразумения, его взгляды на мир изменились.

– Я ненавижу инквизиторов, – играя роль злодея, глядя вперёд, произнёс я, – но тебя ненавидеть не могу. Ты другой, не зная, кто я, ты поступил по совести и справедливости. Встреться мы с тобой немного раньше, может, путь, по которому я сейчас иду, вёл бы в совершенно другую сторону.

Ответа не последовало, гордо выпрямив спину, здоровяк проигнорировал мои слова, не так, как феечка. Наша игра в негодяя и святошу так ей понравилась, что она тоже решила присоединиться:

– Невежа, как смеешь ты сомневаться в доблести слуг Матвеемовых, как смеешь принижать их достоинства перед Богом нашим и обществом. Инквизиция безгрешна, щит и меч народа, она карающая рука Бога нашего! Когда Он вернётся, каждый из них смело предстанет перед владыкой на Божественном суде и с гордостью понесёт волю его в последний бой против сил зла! – Вуаль на лицах не смогла скрыть истинные чувства слышавших слова феи инквизиторов. Их гордые спины опустились, кто-то стыдливо приопустил голову или спрятал открытые ладони, сжав их в кулаки.

Безгрешные, говоришь… ну-ну. Наивная дурёха, Ветерок. Даже видя столь мелкие изменения в сопровождающих нас инквизиторах, я мог с уверенностью в девяносто процентов сказать, что абсолютно все, разово или постоянно, злоупотребляли своим положением и чином. Это подтверждало не только их поведение, но и то, как к ним относилось общество. Торговцы боялись и слово сказать, точно так же, как и крестьяне, разбегающиеся в момент, когда мимо проезжала наша карета. С солдатами дела обстояли немного иначе. Имея за собой серьёзного покровителя, они могли встать против инквизиции как противники, став для тех потенциальными врагами. Но в обыденности своей, что святоши, что воины предпочитали лишний раз между собой не контактировать, держась неподалёку от своих командиров. Так мы плавно подходили к положению аристократии. Одни, слабые, боялись церкви, другие относились к ней лояльно или нейтрально, третьи, как с Задиром, откровенно насмехались, не брезгуя обманом и созданием ситуаций, связанных с прямой конфронтацией.

Итого, в общей сумме мы получали властвующую над крестьянами и мелкими торговцами церковь, служащую ей, утратившую уважение у знати инквизицию, и аристократов… тех, кому в ближайшее время предстоит вспомнить об их долге перед страной, народом и Богом.

Глава 9

Схватившись руками за голову, я не знал, куда бежать, от чего уклоняться и где прятаться. Магия, стрелы и даже пули летали, гудели и свистели над головой. А всё из-за неё, потерявшей сознание Зари!

Перекатом уйдя от вонзившегося в белоснежный мрамор огненного копья, ползком быстро заполз под стоящую у одной из грядок телегу, наполненную коробками с овощами.

Ебучая Ветерок, желая сделать подруге сюрприз, прилюдно представила меня как преступника, которого нужно завтра казнить, а после, подведя к моей будущей «убийце» поближе, сдёрнула с моего лица вуаль. Тут Заря, узнав меня и то, что ей предстоит сделать, внезапно для всех закатила глаза и упала спиной в клумбу. Кто-то из инквизиторов, стоящих позади, подумал, что это я напал на их госпожу, атаковал меня со спины и был отброшен магией Ветерка куда-то в сторону фруктовых деревьев. Наблюдавшие за всем этим со стороны маги посчитали, что инквизиция предала Сад, поэтому маги тут же атаковали инквизицию. Святоши в свою очередь посчитали, что маги предатели, и принялись дубасить их в ответ. Началась лютая схватка, свалка «все на всех», где нет хороших и плохих. Маги разносили деревья, инквизиторы топтали прекрасные цветы и овощи, а дура Ветерок, вместо того чтобы всё и сразу прекратить, пыталась привести в чувства свою подругу.

– Успокой их! – кричал я из-под телеги, но фея то ли не слышала, то ли оказалась слишком напуганной состоянием Зари.

– Не умирай, не умирай, цветочек мой! – Тряся огненноволосую за плечи, вновь в голос разрыдалась Ветерок. Слыша слёзы своей госпожи и властительницы, воины обеих сторон только сильнее обозлились друг на друга. Ожесточённость схватки кратно увеличивалась, пролилась первая кровь.

Едва один из магов пал недалеко от меня, и инквизитор, желая добить его, занёс свой клинок, как ветер и пламя ударили по куполу и всем, кто был внутри. Искусственные тучи развеялись, зазвенели, выбитые из купола стёкла, подобно шрапнели они, полетели в разные стороны. От вырвавшейся в момент силы фей, инквизиторы и маги, работники сада и ученики, все разом оказались на земле. С трепетом и страхом, прикрывая головы и глаза руками, они смотрели на то, как разрастается адское пламя, как в мою сторону постепенно приближается огненный смерч. Ещё когда только забрался под телегу, я трижды, как умел, перекрестился, а видя всё это нарастающее безумие, вовсе взмолился. Если Заря не контролирует свои силы и не знает, насколько человеческая тушка хрупка, то я вот-вот превращусь в хрустящий уголёк. Казалось, огненный смерч сожжёт меня, вместе с деревьями и садом.

Лишь на миг, краткий и почти не заметный, мне удалось разглядеть некую избирательность в поглощающем окружение пламени. Секунда, жар исчез, и стена огня уже за моей спиной. От телеги не осталось и следа, а надо мной, пуская из глаз жидкое, стекающее по щекам пламя, стояла огненноволосая, загорелая девушка неописуемой красоты. В бордовых глазах сверкали искры, длинные красные волосы, застилая белый мрамор, блестели словно редчайший шёлк.

– Матвеем, я так скучала… – с этими словами Заря, словно мягкую игрушку, без всяких усилий отрывает меня от пола и прижимает к себе. Упругая, округлая грудь внушительных размеров прилегает к моим рёбрам. Положив свою голову девушке на плечо и чувствуя полнейший диссонанс, я обнимаю её и осторожно кладу руку на тонкую талию, ниже которой виднеются упругие бёдра, хорошо заметные мужскому глазу. Заря изменилась так сильно, что я сразу не смог это принять, ведь я помнил её маленькой, худенькой и плоской Дюймовочкой.

– Давно не виделись, Искорка. Или теперь к вам обращаться как к Леди Цветок? – спросил я.

Фея рассмеялась, и мою спину едва чувственно обожгло. Ойкнув, Заря тут же потушила мою одежду и ещё сильнее прижала к себе.

– Ты ведь не сон, да? Много раз ты приходил ко мне во снах, и каждый раз уходил… Прошу, скажи, что это не сон.

– Не сон, – ответил я. – Я здесь надолго. Но обсудим это позже. Сейчас нужно прекратить кровопролитие. Как и сказала Ветерок, для всех, абсолютно всех, кто видел меня в этом мире, я должен умереть. Я обязан умереть понарошку, чтобы кое-кто не убил меня на самом деле. Поможешь? – Заря не Ветерок, едва я произнёс это, нежности закончились. Отдалившись от меня, девушка с красными то ли от слёз, то ли от собственного пламени глазами кивнула, хлопнула в ладони и… я телепортировался. Вот так просто…

Незнакомое место, комнатушка пять на пять. Здесь была простая кровать, стол, стул, книжный шкаф, письменные принадлежности, камин, люстра, излучающая тусклый магический свет, и… никаких окон или дверей. Я оказался в комнате без выхода и входа, маленькой и слегка давящей своими стенами и невысоким потолком. Если захочется в туалет, быть беде. Ладно, хотя бы дышать я мог, тело слушалось, и, наверняка, Заря скоро придёт, чтобы всё объяснить. А пока… Желание плюхнуться в чужую аккуратно застеленную кровать пропало в тот момент, когда я увидел на одной из полок картину. Среди книг неизвестных авторов, расставленных в определённой цветовой последовательности, она выделялась своими габаритами и некоторой неуместностью. В отличие от пыльных полок, картина была идеально чистой; кто-то недавно её рассматривал. Написанное на старом, пожелтевшем и растрескавшемся холсте заставило меня расплыться в дебильной, умилительной улыбке. В центре картины, в тёмно-фиолетовом сексуальном костюме, стояла непривычно спокойная Аорра. Она держа на руках двух маленьких, точно не своих, плачущих младенцев. По бокам от Аорры были две мне неизвестные девицы от видов кролли и лис. Мордашки зверолюдок были гордыми и самодовольными, на головах у них золотые диадемы, а позади них изображались горы, крепость и две парящие в углу и улыбающиеся феечки. В коих я и признал тех самых, ничуть не изменившихся в моих воспоминаниях, Ветерка и Зарю.

Полюбовавшись картиной этак минут пятнадцать, погрустив от того, сколько же я в этой жизни уже успел пропустить, собираясь вернуть вещицу обратно, на обороте её заметил надпись.

«412 лет со дня поиска…» – Наверное, это про меня… и гордые мордашки зверодевочек, и мелкие, лысые и плаксивые малыши, тоже мои. Странно только, что их «папок» нигде не видно. Может, из-за того, что императором могу быть лишь я, а у власти после смерти оказались женщины, мир этот чуть в сторону вильнул? В быту рабов, торговцев и рабочих я такого не помню. Мужчины охотно рассказывали у костра, как блядовали, а женщины, за исключением Регины, молчали и боялись им слово сказать. Нет, матриархатом в обычном обществе тут и не пахнет, а вот в порядке престолонаследия, вполне возможно. Трон занят незримым духом, которому неизменно служат три императрицы, а значит, всё, что могут сделать мужчины, так это забацать ребёнка, обязательно девочку (у пацана нет права на престол, так как есть я, всеми любим и ожидаемый). Получив такого ребёнка, девочку, мужчины могут вливать ей в уши важные исключительно для их семьи истины, ну а дальше, всё как и везде… От мысли, что кто-то пихал свой член в моих дочерей, которых я даже не видел, кольнуло в области сердца. То была не ревность, а… злоба? Я даже не видел своих девочек, а уже мысленно злился на тех, кто взял их себе в жёны. Интересно, такая реакция это нормально, или я просто озлоблен на мир, лицемер, жадина и псих?

Убирать портрет я не стал. Поставив его на стол, плюхнулся на мягкую, очень упругую кровать. От того, что я на неё сел, она, словно водяной матрас, стала покачиваться, принимая форму тела, создавая ощущение, что ты не просто на кровати, а прямо на волнах. Подобная разработка в столь странном мире заинтересовала, в очередной раз сунув свой нос куда не нужно, я с ужасом спрыгнул с кровати, оступившись, ёбнувшись на пол, отполз к столу. За прозрачной, напоминающей чехол, резиной передвигались и перемещались сразу сотни слизеподобных, имеющих рты и глаза существ. Слаймы, слизь и слабейшее существо, встречающееся практически в любом аниме и манге. Какой идиот додумался запихнуть их в резиновый сосуд, сделав из чудовищ себе кровать?! Задумка интересная, вещица очень удобная, но… не-не-не нет, в пизду. Оставив на кровати простыню, чтобы не видеть эти сотни таращащихся на меня глаз, на пол я кинул (к моему счастью) самую простую перьевую подушку и одеяло. Это место, должно быть, рай для умалишённого самоубийцы-затворника…

Находясь взаперти, в неведении, полностью доверившись своим феям, я максимально усердно старался не думать о чём-то, начинающемся с фразы «А что если меня предадут…». Тело моё за день слегка устало, да и перегруженный разум тоже искал покоя. Покоя, которого орда демонов, спрятанных в кровати, дать мне не могла. Понимая, что уже час, а может и два, не могу уснуть, я перебрал все пустые листы бумаги на столе, в надежде найти чей-то дневник. После, когда поиски не увенчались успехом, полез в полки книжных стеллажей и… таки нашёл кое-что интересное. Белая палка, сантиметров шестьдесят-семьдесят, заполненная внутри чем-то в меру упругим и мягким, обтянутая кожей, с небольшим разветвлением и изогнутым в сторону основания отростком на конце. Штука эта имела удобную мягкую рукоятку и вполне могла быть ножнами для клинка, но… к сожалению, таковым оно не являлось. Рядом с этой странной вещицей находились ещё несколько платочков, разного рода колбы с бесцветными и цветными жидкостями, проверять которые на вкус и запах я естественно не стал. Может, это палочка какая-то волшебная, или ещё что-то магическое, хер знает. Внешний вид её напоминал некий предмет, очень знакомый, но и в то же время слишком редкий, чтобы видеть его постоянно. Подозревая его в использовании для каких-то ритуалов, от греха подальше вернул обратно, туда, где он и лежал. После чего принялся шарить по другим полкам.

Пустых почти нет, везде что-то или где-то лежит. Но в основном, в каждой новой секции я вижу алкоголь: вино и чистый спирт. Тот, кому принадлежало это место, любил прибухнуть. Откупоренных, начатых и выпитых темных бутылок я насчитал семьдесят шесть, к ним ещё около тридцати пустых и отпитых прозрачных. Причём в закусках местный хозяин совершенно не нуждался, ибо из еды я нашёл лишь пару почерствевших корок хлеба. Хотя, наверное, это были просто сухари. Ещё час косясь на алкоголь, достаю две бутылки: пустую (на всякий случай) и ту, из-под пробки которой шёл самый приятный, сладкий аромат.

Поставив бутылки на стол, жду ещё приблизительно час. Бухать или не бухать? Вопрос простой, а ответ очевидный. Ещё спустя полтора часа, откупорив вторую, я, осмелев, возвращаюсь к предыдущим интересующим меня вещам и вопросам. Вновь вытащив из полки странный предмет, на запах и даже вкус проверяю спрятанные рядом с «волшебной палочкой» субстанции. Херня полнейшая, какая-то слизь совершенно безвкусная, хотя от одной из банок шёл сильный, стойкий, цепляющийся за руки, приятный запах клубники. Может это духи какие-то жидкие, или гель… Ещё спустя полчаса и полбутылки, я, решительно и по-мужски, стиснув зубы, в очередной раз ложусь на кровать из монстров. Осознание того, что спрятано под покрывалом, медленно тает во время приятного подо мной движения. Ощущение, словно десятки рук одновременно массажируют тебя по всему телу, причём делают это мягко и ласково, заставило испытать блаженство. Чёрт… Вторая бутылка заканчивается. Прилично охмелев, кое-как я возвращаю на кровать одеяло и подушку, взяв с полки первую в числовом порядке книгу, заваливаюсь на «монстряной» (водяной) матрас, открываю страницы неизвестной мне, но наверняка очень интересной книги. С чего всё начиналось, о чём в ней писали, я даже не понял. Для меня было важно лишь одно: она достаточно лёгкая и широкая, чтобы спрятать лицо моё от злоебучего волшебного светильника на потолке.

Из состояния полудрёма меня вывели не… нет, не мягкие красивые женские ручки, не чьи-либо касания и поцелуи. Простое, очень неприятное в моей ситуации желание поссать. Делать это в помещении и на пол, где нет ни окон, ни дверей, только монстры, алкоголь и книги, – себе же навредить. Стойкий запах станет проблемой, да и перед хозяином этого места будет неудобно. Здесь мне и пригодилась пустая тара с очень удобными, хорошо, а самое главное плотно закупоривающими горлышко пробками. Сделать это в узкую бутылку оказалось весьма проблематично, особенно в нетрезвом виде, но, как мне казалось, бил я можно сказать с снайперской точностью, после чего вновь завалился спать. Ситуация максимально неприятная, но житейская, тут уж ничего не поделаешь.

Ночью, а может быть и днём, мне впервые за долгое время приснились самые обычные, немного странные сны о моём мире. Универмаги, мегаполисы, моя собственная комната, стримы и собирающие множество просмотров ролики на интернет-площадках. На мониторе своего компьютера я, будучи радостным, видел миллионы просмотров, которых никогда в реальности не набирал. Во сне я видел игры, в которые никогда не играл, кат-сцены, которых никогда не существовало и… дом, тот, что был до всего этого. Время во сне словно сматывалось, откатывалось назад. Там я ссорился с алчными родственниками, рвущимися к наследству моих родителей, там я обиженно дулся на родителей, которые улетели без меня, и… там же, под звон будильника и голос мамы, я просыпался в школу…

– Почему ты не оставила ему еды?!

– А ты почему не оставила?!

– Я предпочитаю питаться энергией, я не знала, что он…!

– Так и я тоже не знала!

Два спорящих между собой женских голоса разрушают сон, концовку которого мне бы так хотелось досмотреть.

– Он просыпается!

– Спрячь, спрячь его!

– Куда?!

Открыв глаза, вижу испуганно вставших по стойке смирно фей, прячущих за собой ту странную рогатую вещицу.

– Матвеем! – Кинулась ко мне Заря, но прихватившая её за руку Ветерок, в очередной раз казырнув за спиной непонятной вещицей, вернула девушку обратно.

– Дура, не дергайся… банки, банки спиной спрячь… – стараясь говорить не открывая рта, прошептала Ветерок.

Кажется, эта штука и вправду была магической, чем-то, что я не должен был трогать или видеть. Девушки выглядели очень озабоченными и смущёнными, а я… Мне от выпитого ещё плохо, голова кружится, и кажется, я уже даже тут накосячил, как всегда…

– Извините, я не хотел ничего сломать, мне просто стало любопытно. Надеюсь, я не повредил эту штуку… – махнув рукой в сторону Ветерка, я намекнул, что всё вижу и знаю.

– Ш… штука… какая штука… – на лбу Зари появились огненные капельки, – а… ты об этой ш… штуке? – Вырвав роговидный предмет из рук подруги, раскрасневшись, но стараясь сохранять невозмутимость, Заря в мгновение ока превратила его в пепел. – Всё хорошо, он мне больше не нужен… да, Цветок Божественного Ветра, да?

На лице Ветерка читалась боль и обида за весь мир сразу.

– Ну, тебе-то он может быть и не нужен, а как же я, сестра? Мне ведь до ваших взаимоотношений… Ох бля… – Ветерок, фея, возвышенное духовное существо, выругалась матом. – Да… мне он теперь тоже не нужен. – Пролив скупую слезу и наводя меня в пьяном уме на одну очень пошлую, совсем нереалистичную мысль, заявила фея. Нет-нет-нет, Матвей, это точно не то, что ты подумал…

От этой мысли мне ещё раз захотелось взглянуть на банки, которые… вместе с целой полкой, вспыхнув, тут же стали пеплом. Неловкое молчание. Лица загорелой Зари и белоснежной Ветерок постепенно начинают краснеть до цвета спелого помидора. Блин… красотки, феи, правительницы мира, вы что, серьёзно?

Глава 10

С возвращением Зари и Ветерка, место моего содержания стало чуть более оживлённым и весёлым. Верные только мне и моему слову феи, коих феями уже и назвать сложно. Постоянно несли в комнатушку разные угощения, мучные сладости, мясные деликатесы, напитки, большое количество выпивки, а иногда, когда мы уже совсем перебирали, даже подарки для меня, в виде одежды и драгоценностей. Пару дней, пока мои дриады (так я решил называть пробудившиеся Цветы), подготавливали почву для нашей дальнейшей, совместной истории, я позволил себе отдохнуть. Откормиться, насытить тело как жирами так и угливодами. Делалось это как по моему желанию, так и по требованию моих спутниц, сетовавших на мой ужасный, ещё более тощий, чем при прошлой жизни внешний вид. Еда давала энергию, а алкоголь, затуманивал разум, затуплял боль, которую, своими отварами и целебными заклинаниями разжигали в моём теле девушки. Мои мередианы, сам сосуд, они иссхохли, сжались, имели в себе множество рубцов и тромбов что при использовании магии разрывались, нанося вред организму, забирая ресурс тела. Наши пьянки с дриадами, превратились для меня в настоящую игру для взрослых, с кляпом, с доминацией и лютой болью, от которой я не просто кричал, а орал до потери голоса.

Уничтожая, а иногда и вырезая из меня омертвевшие, слишком медленно регенерирующие части, Ветерок, орудовала подвластным воздушным лезвием словно скальпелем. В то время как Заря, при помощи тайных знаний, приобретённых в очень скверное время, из моей же плоти и крови вила новые, подходящие по размерам каналы. По факту, моё желание стать сильнее эти двое восприняли слишком серьезно и лепили из меня чуть ли не магического франкинштейна. Я в любой момент мог прервать их, потребовать что бы дриады привели более искусную Аорру, но, тогда риск быть убитым демоном возростал многократно.

Для всей империи, неделю назад, в Запретном саду произошёл беспретендентный случай. Попытка убийства Цветка Последней Зари с использованием затмевающей ум магии. Активатором сего заклятия был назван некий злодей по прозвищу Костлявый. Под действием его сильнейшего проклятия попали как маги так и инквизиторы, после чего, между двумя самыми уважаемыми фракциями империи разразилась битва. Лишь благодаря самоотверженности раненой, мудрой Зари, убийца, черный маг по прозвищу Костлявый был ликвидирован, а защитники отделались травмами средней и лёгкой тяжести. Весь сад стоял на ушах, для большинства аристократов, постоянные пропажи, Ветерка и Зари, были связанны с восстоновлением полученных в ходе битвы травм. О том, что с моими дриадами что-то не так, узнали и в Вавилоне. Не так давно, Дворцовый Крылатый почтальон, как я понял представитель вида гарпий, принёс известие об выдвинувшейся в нашу сторону специальной магической комиссии, во главе которой двигалась одна из Императриц, кто именно, в письме не указывалось. Я очень надеялся, что это Аорра, что визит её удачно совпадёт со случившемся и мы, пусть и тайно но сможем встретиться. Однако, Заря и Ветерок, разочаровали меня, сказав что правительницы сейчас точно не до Сада, в коем и так находились две самых могущественных личности кантинента. Последнее время, Аорра целиком и полностью погрузилась в дела Геройских гильдий. Этаких содружеств авантюристов, чьи подвиги, приключения и прочее, субсидировались из Имперской казны. Главной зачадей таких гильдий являлись рейды в подземелье, уничтожение и искоренение разростающихся из пустыни тёмных ходов, называющихся в народе «Демоническими корнями». Катакомбы, лабиринты наполненные темной энергией, исходя от Абу-Хайра, расползались по всему материку, в недрах своих плодя нечистую силу. Уже несколько раз империя и наши соседи сталкивались с вырывающимися на свободу расплодившимися ордами демонов, и для того, что бы подобное не повторилось, живыми были созданы Геройские гильдии. Герои – они же чистильщики, авантюристы, подземники, тоннельные приключенцы. Большинство из них это выходцы из бедных семей, уголовники и преступники согласившиеся на роль авантюристов лишь потому, что она, позволяла избежать любому из заключённых смертного приговора. Звание Авантюрист, давало возможность заработать деньги, заслужить титул, право возвыситься над другими. Когда гильдии испытывали кадровый голод, они обращались к королям, короли к аристакратам, а те, не желая губить себя и своих слуг, к властителям правопорядка. Авантюристы геройских гильдий, это набор самых безжалостных, готовых на всё ради золота и выживания ублюдков. Армия галоворезов, разбавленная редкими, качественными кадрами из аристократии, именно таким войском сейчас и управляла Аорра, зачищая один из открывшихся подземных лабиринтов.

Авантюристы, императоры, демоны с подземельями и эльфами, а между всем этим я, фермер… Имея по настоящему читерские способности к развитию, созеданию и строительству, я мог создавать уникальные вещи, а с ними таких же, невероятно сильных, уникальных бойцов. Создавая, я испытывал наслаждение, собственная предорасположенность к этому делу помогала мне развиваться. Огороды, садоводство и работы в теплице, крафт и создание всякого нового… Настоящие Герои из фентези, рождались с мечом в руках, и жаждой к тренировкам по шестнадцать часов в день в фехтованию, боевой магии. У настоящих героев прям в заднице сверлило, дай только им только подраться. Я же, мог проводить по двадцать, а то и двадцать четыре часа в сутках за крафтом, уходом за своими посевами, наблюдениями результатов своих трудов. Мне не доставляло удовольствия своей силой причинять людям вред, потому, и поцифизм мой, привёл к закономерному, в какой-то степени ожидаемому результату.

Шла вторая неделя моего пребывания в плену четырёх стен, и двух соблазнительных красавиц. Уже как три дня, я сменил винные напитки на молочные, выпечку на фрукты с овощами, а вредную жирную пищу, на сухую куриную грудку, яйца и каши. Тренировки, три, четыре раза в день, сначала магические, затем, вызывающие у дриад искренний смех физические. Всё просто, отжимания, приседания, пресс и бег на месте. В перерывах чтение исторической литературы и знакомства с правилами и особенносятми этого мира. Телика нет, интернета тоже, всё что мне оставалось, так это либо бухать (что уже надоело), либо как-то саморазвиваться, чем я собственно и занимался.

Каждый день, я работал до изнеможения, мышцы мои забивались, грозясь порваться, отказывались работать, намекая о том что завтра придётся брать выходной. Но, на утро, благодаря силе приглядывающих за мной дриад, их магии, правильному питанию и хорошему сну, я, день за днём, вновь и вновь просыпался в хорошем настроении и отличном физическом состоянии. Утром завтрак и пытки, потом регенерация, обед, изучение литературы и физические упражнения до потери сил. Я работал над собой, Зоря и Ветерок работали надо мной, и вскоре, приблизительно на середине третьей недели это стало видно даже моему, замыленному глазу. На дрыще вроде меня, появление любой мышцы сложно не заметить. В особенности, когда это мышцы торса, груди и плеч. Магия, а так же моё нежелание сдаваться, спиваться в надежде что кто-то всё сделает за меня, помогли найти в жизни новый интерес. Физические нагрузки которые я с детства презирал, за неимением другой забавы и развлечения, стали приносить плоды, превращаться в нечто на подобии хобби, делая моё тело сильнее и крепче.

Скрипя зубами, выпучив глаза, я с гортанным рыком завершал последний подход по отжиманиям, когда в комнату в очередной раз пожаловала Заря. Сегодня, в Запретный сад с проверкой прибыла делегация с императрицей, наследницей крови кролли. Она являлась одной из самых неоднозначных персон дворца, ведь, в отличии от двух других императриц совершено не употребляла в еде мясо, даже пик-пик. Именно её семья являлась главным импортёром продуктов Сада, потому, и прибыла она сюда, с одной лишь задачей, убедиться что ушастые аристократы не останутся голодными. Сейчас, императрице кролли насчитывалось больше семидесяти лет, здоровье её постоянно давало слабину, а дети… детей у неё много и все крайне не послушные. Так, с «большой мамочкой», заявились в сад ещё трое молодых ушастых воинов, возвростом до тридцати. Всего у этой кролли девятнадцать детей, и, то, как рьяно прибывшие мужики принялись искать виновных происшествия, только доказывало их потуги, как можно лучше выслужиться перед главою рода.

– Три идиота… влезли в бумаги казначейства, всё поперепутывали, из-за них я задержалась а Цветок Ветров ещё до утра будет разгребаться с последствиями их «проверки». – От подобного к родне я должен был разозлиться. Но обращались к… к кому, детям, но ведь не моим? Мы родственники, я их какой-то там дед, но… Девятнадцать детей? А у детей ведь свои дети… Нет… главой столь огромного семейсва я пока стать не готов!

– Прости, я не должна была оскорблять их… – Видя, как я, утратив силы в последнем повторении рухнул на мягкий ковёр, извинилась Заря. Пытаясь перевести дыхания, я просто лежал, обдумывал то, как должен относиться ко всем тем, кто хоть и отдалённо, но всё же является моими родственниками. Дети, мои собственные, как и их мать, и… даже те кто помнил их, уже в земле, а я, а что я? Пусть в этих ребятах и моя кровь, но все мы сейчас друг другу чужие. Хотя, это и ни как не отменяет моего прошлого желания, а вместе с ним и обещаяни заботиться о каждом потомке.

Горячие пальцы Зари касаются моей оголённой спины. Последние два дня я усердно тренировался только лишь в одних, удобных и свободных штанах, подаренных мне дриадами. Ожидая, что девушка, как и всегда использует целительскую магию, совершенно не обратил внимание на то, как пальцы её скользнули вниз до поясницы, а после, ещё ниже, под веревочку штанов.

– Помнишь… когда вы делали это с Мурркой, Пом, Хохо, Белой и даже Зелёной… я всегда отворачивалась? – Спросила она.

– Прости, я должен был найти тебе отдельную комнату, ты ведь была ребёнком… – ещё бы я этого не помнил.

– Дурак. – Недовольно дернув рукой, она то ли случайно, то ли нарочно обрывает эту веревку на штанах. Извиняется, обещая всё исправить, начинает их стягивать. Когда я переворачиваюсь на живот, что бы видеть эту наглую загорелую морду, представшая передо мной девушка, Заря, уже скинула с плеч шлейки платья, а с груди большой лифчик. Её светлые розовые соски прикрывали изящные, тонкие пальчик, сама Заря, слегка наклонив голову в сторону, косилась на меня, ожидая реакции.

– Ты всегда, так честно любил их. Сначала я думала это из-за физической близости, доступности этих… варваршь… но, ко мне ведь ты относился точно так же. Хотя я и не могла ублажить тебя в постели, дать наследника. Темными, холодными вечерами, мне тоже хотелось, но, из-за размеров своих, там с низу, я не могла… теперь всё иначе. – Заваливая меня на спину, Заря грудью своей ложится на меня, запускает ручку в штаны, туда, где уже всё давным-давно окаменело.