Текст книги "Ложь богов"

Франческа Пелуссо
Ложь богов

Мечтателям.

Вроде нас с тобой.

Francesca Peluso

DAS MAL DER GÖTTER: BETROGEN

© 2020 by CARLSEN Verlag GmbH, Hamburg, Germany First published in Germany under the title:

DAS MAL DER GÖTTER: BETROGEN

© cover design by formlabor, Hamburg, Germany All rights reserved

© Косарим М., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Пролог. Свет Луны

События в Сильвине, провинции Лесов, напомнили стране Сирион и ее правителям, детям Божьим, что опасность еще не миновала. Атеисты вернулись. Древняя сила, вобравшая в себя преступников и отступников, отказывающихся признавать действующее мироустройство и правителей Сириона, была готова восстать и двинуться на детей Божьих войной. Но была еще одна странная вещь, которая случилась в Сирионе, стране Богов.

Кровавая Луна принесла с собой нечто невероятное. Далеко-далеко, на расстоянии многих миль от ветхой усадьбы, где Селеста и Натаниэль сражались с атеистами, остров, который считался проклятым, ожил вновь. Между одетыми в белое женщинами, исполняющими загадочный мистический танец, и монахиней, которая, преклонив колени, возносила Луне молитвы, в деревянной ванне сидела молодая женщина. Ее мечтательный взгляд был устремлен на полную луну:

– Каково будет снова увидеть его после всех этих лет? Помнит ли еще он меня?

С удовольствием погрузившись в воду, она заправила за ухо длинную прядь своих черных волос. При мысли о нем сердце ее забилось быстрее. Она не могла дождаться, когда наконец снова увидит его лицо.

– Как он мог тебя забыть? Ты была его первой любовью, – сказала ее сестра, переводя взгляд на небо.

Молодая женщина улыбнулась. Да, правда. Они были детьми, но то, что она чувствовала к нему, было искренней любовью. И он чувствовал то же самое.

– И последней, надеюсь, – очень тихо прошептала она голосом, полным надежды, но сестра услышала этот шепот и кивнула.

– Так и будет. – Она снова взглянула на луну, а потом опустила глаза на девушку, сидевшую в воде. – Пора.

Полная луна в небе окрасилась в красный цвет; вода в ванне приобрела тот же оттенок. Плавающие на поверхности воды свечи ярко мерцали, и белоснежная кожа девушки сияла в этом свете. Девушкой, сидящей в воде, овладела сила, коей та не испытывала никогда прежде. Кровь пульсировала в ее жилах, сердце в груди исступленно билось, а глаза сверкали подобно звездам. Область между лопатками пронзила острая боль, но девушка не проронила ни звука. Она была готова вынести любую боль на свете. Ради своего предназначения. Ради своей богини. Ради него.

Когда жжение утихло, она перекинула волосы через плечо, открывая обнаженную спину. Белоснежную кожу между лопатками украшал изогнутый трискелион. Знак богов.

– Поздравляю, сестра. Свершилось. Ты готова отправиться к своему любимому? – словно обладая каким-то тайным знанием, спросила девушка. – Теперь Луна будет вместе с Солнцем.

Эти слова, подобно жидкому счастью, заструились по венам девушки, сидящей в воде. Она встала из ванны, и призрачный свет луны замерцал на коже ее обнаженного тела, покрытого каплями влаги.

– Скоро всей стране будет что отпраздновать. Рождение новой Дочери Луны, – возвестила ее сестра.

В этот момент в другой части страны возродилось дерево, и на нем распустился кроваво-красный цветок. Адела, дерево безмолвия, зацвело вновь – впервые за двести пятьдесят лет.

Глава 1. Новое начало

Селеста

Уже не в первый раз она просыпалась рядом с этим надгробием. За башнями дворца показалось утреннее солнце, заливая своим теплым светом небольшую лужайку в глубине королевских садов. Селеста, чувствуя онемение во всем теле, села рядом с простым белым камнем. Ни мрамор, ни украшения, ни даже цветы не раскрывали значения камня. На нем было вырезано только имя. Эстель.

Своему отцу, главарю атеистов и мужчине, который организовал нападение на дворец Сильвины, Селеста воздвигать памятник не пожелала. Будь на то ее воля, она заставила бы этого человека сгореть в аду. До самого конца своей жизни он был на стороне атеистов, в то время как Эстель пыталась спасти Селесту. И заплатила за это своей жизнью.

Воспоминания о тех событиях терзали Селесту, не давая ей спать по ночам. Часто, слишком часто она просыпалась вся в поту, крича от страха. Вид умирающей матери впечатался в ее сознание, и жрица была не в силах забыть этот образ. Но в стенах дворца Селеста не могла горевать и оплакивать мать. Слишком глубоки были угрызения совести и стыд от того, что она проливает слезы по атеистке.

Две другие жрицы, Малия из Сирены и Линнея из Сильвины, король Миро и ее опекунша Симея уверяли Селесту, что каждому ребенку позволено оплакивать потерю своих родителей. Но это было неправдой. Правду Селеста видела в аурах слуг и знати. Дар жрицы, божий дар Дочери Неба, открывал ей сущность и намерения других людей. И они осуждали ее. Селеста была потомком предателей, и это сеяло сомнения в сердцах людей. Сомнения, которые были вполне понятны ей самой. Девушка и сама не знала, как быть с этим знанием. Почему боги призвали дочь предателей? Зачем им понадобилось возлагать на нее такое бремя?

– Может, в следующий раз стоит взять с собой одеяло. – В этом глубоком голосе Селеста отчетливо услышала нотки веселья. Каждый раз, когда она проводила ночь в саду, на следующее утро за ней приходил он. И каждый раз мягко журил: – Ты снова ушла сюда одна. Я думал, мы договорились, что ты меня разбудишь?

Селеста посмотрела на говорившего. Мужчина, скрестив руки на груди, прислонился к стволу дерева. Пряди русых волос упали на лоб, зеленые глаза сияли в свете восходящего солнца. Выглядел он, как всегда, идеально.

– Нет, это ты решил, что я тебя разбужу. А я никогда не соглашалась с этим. А одеяло мне не нужно. Сейчас лето, и ночи теплые, – Селеста отвернулась, чтобы он не видел ее нежной улыбки.

Натаниэль, ухмыльнувшись, покачал головой, а потом оттолкнулся от дерева и направился к ней. Он остановился прямо за спиной Селесты и опустил руки ей на плечи.

– Все в порядке? – Он всегда задавал один и тот же вопрос, и Селеста всегда давала на него один и тот же ответ.

– Со мной все в порядке.

Большой палец его руки коснулся обнаженной кожи шеи Селесты, и по спине девушки пробежали мурашки.

– Я знаю, что ты не в порядке.

– Мне, наверно, никогда не суметь тебя обмануть, правда?

– Именно так.

Почему Илиас, бог Солнца, должен был благословить его именно этим даром – умением распознавать ложь? Селесте никогда не удавалось быть хорошей лгуньей, хотя за последние недели ей удалось улучшить свои позиции на этом поприще. Но только не с Натаниэлем. Против него жрица была бессильна. Он моментально чувствовал каждую крупицу лжи, что была в ее словах.

– Хочешь поговорить об этом? – Нат опустился позади нее на корточки, и Селеста прислонилась к нему. Она думала, что после возвращения в столицу их отношения изменятся. Что они вернутся к тому, что было раньше. Никаких прикосновений, никаких поцелуев. Вместо этого – ссоры и стычки. Но все было не так. После того, как Натаниэль и Селеста побывали в плену, отношения между ними изменились.

Селеста покачала головой и взяла его за руки. Она нежно провела пальцами по внутренней стороне его ладоней. Натаниэль вздохнул.

– Тебе нужно с кем-то об этом поговорить. Не со мной, так с кем-нибудь другим.

– Ну вот чего ты придираешься? Обычно ты только радуешься, когда мне нечего сказать. – Он не мог видеть, как уголки губ на ее лице приподнялись снова. С ним было так легко говорить, так легко смеяться. Раньше Селеста и подумать не могла, что однажды между ними все будет вот так.

Натаниэль притянул Селесту к себе, и она инстинктивно сжала его руки еще крепче.

– Неправда. Я радуюсь, когда ты всем довольна и тебе не на что пожаловаться. Так что хватит молчать. Поговори со мной.

На этот раз вздохнула Селеста. Девушка не знала, готова ли говорить о своих чувствах. Внутри царил хаос, который она никак не могла упорядочить.

– Что ты хочешь услышать? Я выяснила, кто мои родители. А теперь они оба мертвы.

Несмотря на то, что те памятные события произошли три недели назад и все их участники постепенно возвращались к своей обычной повседневной жизни, Селеста до сих пор никак не могла оправиться от случившегося. Слишком нереальным казалось то, что она раскрыла величайшую тайну своей жизни. К своему удовольствию или нет, значения не имело.

– Эстель умерла за тебя.

Голос Натаниэля был нежен, и его руки сомкнулись вокруг любимой. Селеста взглянула на белый камень с именем матери.

– Это ничего не меняет. Она была на стороне атеистов, и если бы не решила спасти меня от гибели, то пошла бы с ними. Кто знает, какую роль она на самом деле играла в их рядах?

Селеста подозревала, что ее мать поддерживала с лидерами атеистов связи более глубокие, чем они предполагали. Но этого им никогда не узнать.

– Конечно, меняет. Неужели ты думаешь, что она бросилась бы на эту стрелу, если бы уверенно стояла на стороне атеистов? Или позаботилась бы о том, чтобы нас нашла королевская армия?

Селеста покачала головой.

– Она не сделала этого ни для меня, ни для детей Божьих. Я видела ее ауру. Она ни в чем не раскаивалась. Я считаю, что она, скорее всего, не хотела ставить под угрозу первоначальный, настоящий план атеистов.

Эстель предала собственного мужа. Ради атеистов. Селеста была в этом уверена. Этой женщине было все равно, что атеисты захватывают и убивают людей. Тогда почему ее должно было волновать то, что один из Божьих детей погибнет? Разве не это, в конечном итоге, было тем, чего и хотели атеисты? Гибели всех Божьих детей. Не важно, каким способом.

– Прекрати убеждать себя в этом. Мир не делится только на черное и белое. Ведь она, в конце концов, дважды спасала тебе жизнь.

Губы мужчины оказались прямо у ее уха, и Селеста прикрыла глаза. Когда Натаниэль был так близко, ей хотелось многого. Но только не говорить о матери. Жрица уже привыкла к этой близости, к запаху и теплу тела Ната.

– Ты говоришь так только потому, что сам видишь все исключительно в оттенках серого.

– Точно. Я ведь тоже был не на той стороне, помнишь?

Селеста развернулась в объятиях Натаниэля так, чтобы видеть его лицо. Зеленые глаза Ната весело блеснули, и девушка не смогла удержаться от смеха:

– Как я могу это забыть? Ты столкнул меня с крыши.

– Исключительно для того, чтобы спасти тебе жизнь. Ты могла бы проявить хоть толику благодарности.

Она приподняла бровь и хмуро взглянула на него. Благодарность? Это что, шутка? Если вернуться в памяти в тот день, то благодарность – последнее, о чем она могла подумать. Но блеск глаз Ната и улыбка, изогнувшая его губы, пробудили в девушке совсем другие чувства. Селеста наклонилась вперед и прижалась губами к губам Натаниэля. Его поцелуй был вкуса кофе и настолько страстным, что у нее перехватило дыхание.

Здесь, среди дворцовых садов, они могли позволить себе близость. Но на публике Натаниэлю и Селесте приходилось играть свои роли. Нат был будущим королем, а она, жрица, – одной из его потенциальных невест. И хотя после событий в Сильвине Селеста считалась фавориткой Сына Солнца, оба они не хотели публично демонстрировать свою привязанность. Это правило, которое Селеста установила сама.

Она была бы только рада его нарушить. Селеста следовала всем инструкциям и выполняла все свои обязанности, но ощущение губ Натаниэля на собственных губах стоило каждого возможного проступка.

Слишком быстро его губы оторвались от ее губ, и Натаниэль одарил девушку извиняющейся улыбкой:

– Надо быть осторожнее.

Натаниэль встал и поднял на ноги жрицу. Он был выше Селесты на целую голову, и девушке приходилось смотреть на него снизу вверх. Нат, нахмурившись, взглянул на девушку и заправил ей за ухо прядь ярко-рыжих волос.

– Тебе и правда нужно с кем-то об этом поговорить. – Он прочистил горло и притянул Селесту к себе. – Кстати, я считаю наше правило совершенно бессмысленным. Почему я не должен целовать тебя на публике? Мы ведь вроде как уже помолвлены.

Рассмеявшись, Селеста заглянула Нату в глаза, а затем посмотрела на свои неокольцованные пальцы.

– Ну, вообще-то нет, или я что-то пропустила? Пока что существуют еще две женщины, которые могут претендовать на роль твоей потенциальной невесты. И потому целоваться на публике нам не подобает.

Как будущий король, Натаниэль должен был выбрать себе в невесты одну из жриц. И это решение должно быть принято в течение года. С тех пор, как он был призван, прошло всего несколько месяцев. Время принимать решение еще не настало.

– Только не говори мне, что каждый король придерживался этого дурацкого правила. Как будто кто-то из них ждал целый год, прежде чем поцеловать одну из жриц. И вряд ли дело было только в поцелуях.

Селеста потупилась. Она чувствовала, как жар приливает к ее щекам. Для Натаниэля эта тема была совершенно нормальной, и если бы это зависело от него, то они бы пошли уже гораздо дальше. Но Селеста была жрицей. Ожидалось, что она вступит в брак чистой и непорочной девой.

– Ты можешь передумать, – тихо произнесла жрица, не поднимая глаз от груди Натаниэля. Вот что пугало Селесту больше всего. Да, некоторые уже считали девушку невестой Натаниэля, да, они обменивались тайными поцелуями, но все же Натаниэль мог передумать. Он мог бросить ее в любое время. И до сегодняшнего дня жрица не была уверена в том, что и сама не хотела этого. Селеста еще не была готова окончательно связать свою судьбу с Натаниэлем.

– Ты тоже. Ты, может, в итоге выберешь Кая или Элио. А я с чем останусь?

Селеста в ужасе посмотрела на него, но Натаниэль тут же рассмеялся.

– Кая? Ты серьезно? – Сама мысль о желании связать собственную жизнь с Каем была абсурдной. В сознании промелькнула еще одна мысль – о том, что она вообще не собиралась связывать себя с кем-то. В том числе и с будущим королем.

– А разве тебе не кажется, что вы двое были бы хорошей парой? – усмехнулся Натаниэль. Селеста сопротивлялась желанию толкнуть его в грудь. Когда они были наедине, девушке хотелось наслаждаться этим временем. А подобные бессмысленные споры они могли вести и публично.

– Не смешно. Но если я выберу Элио, то кого выберешь ты? Линнею?

На самом деле Селеста не могла и подумать о том, что выберет кого-то другого. Но глаза и голос Натаниэля подсказывали ей, что в его словах нет ни грамма серьезности, так что девушка осмелилась ответить на его шутку.

– Тогда мне придется просить ее руки у Линдона. О нет. Лучше не надо, ибо этот мужчина слишком рьяно защищает своих детей.

– Ну, в моем случае ты будешь избавлен от этого. – Селесту нисколько не беспокоили разговоры о смерти ее отца, Мануэля. Иногда она даже ловила себя на мысли о том, что ей хотелось бы, чтобы это Натаниэль его убил.

Натаниэль умолк и провел рукой по волосам. За последние несколько недель они порядком отросли и нуждались в стрижке.

– Надеюсь, я никогда не узнаю, кто мой отец. Чем так, лучше неведение.

Селесте оставалось только согласиться с ним. Неведение тяжело давило на нее все эти годы. Незнание того, кто были ее родители и почему они отказались от своей дочери, причиняло Селесте глубокие раны. Но сравниться с той пустотой, которую жрица ощущала сейчас, они не могли.

Натаниэль поднял взгляд к небу. Солнце уже взошло, и его теплые лучи осветили город.

– Нам пора идти.

Озадаченная, она посмотрела на него.

– Что ты имеешь в виду?

– На самом деле, я пришел к тебе потому, что король Миро созвал Королевский Совет. – Натаниэль провел ладонями по ее рукам.

– А что за повод? – скептично спросила Селеста.

– Он хочет поговорить об атеистах и обсудить дальнейшие действия. И на этот раз не собирается никого оставлять в неведении. Итак, что думает фаворитка короля о возвращении во дворец?

Озорно усмехаясь, Натаниэль взглянул на Селесту, но она покачала головой. Несмотря на то, что девушка хорошо ладила с Миро, она не верила в то, что в ней он видит королеву больше, чем в любой из двух других жриц.

– Я не фаворитка короля.

– Верно. Ты фаворитка принца, и это все, что имеет значение.

Натаниэль

Натаниэль искоса наблюдал за Селестой. Она изменилась. С тех пор, как девушка узнала о своем происхождении и о том, кем были ее родители, она уже не была прежней. И он беспокоился о ней. То, что Селеста проводила ночи у могилы своей матери, – это одно, но то, что она не хотела говорить об этом с ним, – совсем другое, и это раздражало его. Самой жрице Нат, правда, сказал, что ей не обязательно говорить с ним об этом, но на самом деле Сын Солнца хотел именно этого.

Нат принял решение. Несмотря на то, что их отношения находились еще на начальной стадии и они с Селестой не говорили об этом открыто, а танцевали своеобразный «танец» узнавания друг друга. Но Натаниэль был не из тех, кто гонится за двумя зайцами, и хотел попробовать построить отношения с Селестой. А отношения включали в себя доверие. У Селесты были проблемы, и ей нужно было о них поговорить. С ним.

Предстоящее заседание Совета не улучшит состояния жрицы. Наоборот. Нат знал, что после нападения на дворец и похищения детей Божьих атеистами по стране ходили самые дикие слухи. Однако пока что, казалось, никто не догадывался о реальной связи Селесты с повстанцами. Так и должно оставаться. Жрица никак не могла повлиять на поступки своих родителей, но людям было свойственно стричь всех членов семьи под одну гребенку. Идиоты какие-то, подумалось ему.

Но сейчас Нат должен был попытаться сосредоточить свои мысли на заседании Совета, которое требовало его безраздельного внимания. И они вместе с Рыжей направились туда.

Войдя в зал, она села напротив него, между Симеей и лордом Адрианом.

Совет заседал не во дворце короля, где они жили во время своего пребывания в Солярисе, а в Народном дворце, внушительном здании из белого мрамора, где министры Сириона занимались своей работой. Именно здесь Нат проходил обучение, чтобы впоследствии пойти по стопам короля Миро.

Принц украдкой взглянул на Миро. Недавние события оставили на лице короля свой отпечаток. Он выглядел старше, чем несколько недель назад. Более уставшим и измученным.

Остальные члены Совета – министры и советники короля, а также септины и септоны провинций – выглядели столь же изможденными. Каждой провинцией страны управляла жрица. В ее подчинении находились септина или септон, которые, представляя из себя старших сестру или брата Ордена, регулировали в своем регионе все вопросы, касающиеся веры, в то время как жрица, помимо этого, брала на себя руководство в политических, финансовых и экономических вопросах. Яким, верховный септон Соляриса, сидел слева от короля, Нату было отведено место по правую руку от Миро.

Миро слегка кашлянул, и разговоры тут же смолкли. Взгляды всех членов Совета сосредоточились на короле. Нату было известно, что после нападения на дворец Сильвины уже было организовано несколько заседаний, однако ни он сам, ни жрицы на них приглашены не были. Король хотел пощадить всех, кто стал свидетелем нападения атеистов на дворец Сильвины, последовавшей за этим резни и похищений, которые осуществили мятежники. Каждый из них имел право на передышку. И каждый нуждался в ней. Больше всего – Селеста.

– Все вы знаете, почему мы здесь. Последние несколько недель после нападения на дворец Сильвины атеисты залегли на дно. Их не видно и не слышно. Из достоверных источников нам известно, – взгляд короля остановился на Натаниэле, – что виновниками этого нападения были атеисты-отступники. Их выдали свои же люди, и только так мы смогли спасти Божьих детей и их спутников.

Серые глаза Миро по очереди остановились на каждом члене Совета. В глубине его зрачков бушевал шторм. Дикий и неукротимый. Гнев короля на собственную неосторожность и тот факт, что он был вынужден наблюдать, пока его народ находился во власти этих людей, были понятны всем. Нат ощущал ту же ярость. И только вера в то, что рано или поздно атеисты получат по заслугам и именно он, Натаниэль, привлечет их к ответственности, держала эту ярость в узде.

– Вот уже более ста пятидесяти лет Сирион живет в мире. За это время не случилось ни одного достойного упоминания мятежа или восстания. До сегодняшнего дня. В этом году все изменилось. Атеисты, члены группировки, известной всем нам, выползли из своих нор и снова терроризируют нашу страну. На наших плечах лежит обязанность защитить наш народ.

Миро закончил свою речь и выжидательно воззрился на присутствующих.

Лорд Пим, министр юстиции, взял слово первым:

– Ваше Величество, я считаю, что мы должны действовать на опережение. Мы не должны ждать, пока атеисты нанесут новый удар. Мы оказались неподготовленными, и это было их преимуществом. Мы должны действовать, а не просто реагировать.

Министр юстиции ударил кулаком по столу. Его мускулистое тело подчеркивало каждое сказанное слово. Произошедший инцидент поселил гнев и в этом мужчине.

– И как вы собираетесь это делать? Мы не знаем, где находятся атеисты, не говоря уже о том, кто входит в их состав. Это все равно что искать иголку в стоге сена, – фыркнула леди Марин. Несмотря на то, что эта женщина была министром социальных дел, в ее глазах застыл холод. Натаниэлю так до сих пор и не удалось сблизиться с ней.

– Сирион не так уж велик, – возразил Пим, не сводя взгляда с женщины-министра. – Невозможно спрятаться так, чтобы оставаться совершенно незамеченными. Кто-то должен был что-то видеть. Такая большая организация не может перемещаться, оставаясь в тени.

– Вы должны осознавать стоимость такого предприятия. Поиски группировки могут быть осуществлены только военными и флотом, а содержание таких больших поисковых отрядов выльется в огромную сумму. Страна не может позволить себе такие расходы на постоянной основе, – вмешался лорд Ламонт.

Министр финансов, как обычно, был дотошен. Его голос звучал слишком резко и, определенно, с достаточной долей провокации. Как такой человек мог подарить жизнь двум столь невероятным детям, было для Ната загадкой. Каю и Нике принц доверял безоговорочно, чего совсем нельзя было сказать об отце этих двоих.

– Поиски не будут длиться вечно. Только до тех пор, пока мы не выследим и не уберем этих ублюдков, – проворчал Эмир. Адмирал королевской армии посмотрел на короля в упор. – Все солдаты, даже новобранцы, сами хотят найти атеистов. Им нужно отдать приказ, иначе они сойдут с ума. Если страна подвергается нападению, то военные должны получить разрешение предпринять что-то против этого. Они уже несколько недель только и ждут, когда мы примем решение.

Кое-кто из присутствующих кивнул, в том числе Пим, лекарь лорд Халид и Малия, жрица Сирены. Теперь фронты этой дискуссии были определены четко. Оставался только один вопрос: к какой из сторон присоединится король Миро. К тем, кто выжидал, или к тем, кто хотел действовать. Нат уже выбрал сторону. И надеялся только на то, что Миро выберет то же самое.

– Поиски, организованные военными и флотом, повергнут в панику всю страну. Наша задача – защищать народ, а открытая война против атеистов не служит этой цели. Население впадет в страх. Мы не можем этого допустить. – Лорд Венн обвел Совет взглядом. Министра обороны в королевский Совет приняли совсем недавно, но в связи с занимаемой должностью предстоящее решение в большей степени касалось именно этого человека. Его точка зрения Нату была понятна, но не убедила будущего монарха.

– Лорд Венн, мне понятна ваша точка зрения, я полностью согласна с вами в том, что защита народа всегда должна стоять на первом месте. Но страх и паника уже давно распространились среди населения. На решение с нашей стороны надеются не только военные. Народ тоже хочет, чтобы мы наконец-то что-то предприняли, – твердо заявила Селеста. Она сидела на своем месте с высоко поднятой головой. Лорд Адриан, посланник Самары, и Симея, сидевшие по обе стороны от нее, склонили головы в знак согласия.

Нат наблюдал за рыжеволосой жрицей, которая первой из всех Божьих детей вступила в этот разговор. Едва заметная улыбка тронула губы сына Солнца. Девушка придерживалась того же мнения, что и он, как и надеялся Нат. В груди его вспыхнула гордость.

– Война еще больше усугубит эту панику, миледи, – мягко сказал Венн, дружелюбно глядя на Селесту. Однако взгляд жрицы остался тверд. Нат, может, и был новичком в своей должности, но зато Селеста – нет. Сам Миро рассказывал принцу, насколько ответственно эта жрица выполняет свои обязанности.

– Дело не только в этом. Развязав открытую войну, мы окажемся в невыгодном положении. Атеисты знают наши слабые места. Они вообще знают о нас слишком многое. Они перехватывали и грабили повозки с продовольствием, сколько бы мы ни меняли маршруты, они знают, где находятся наши военные базы и, вероятно, даже расположение королевского флота. И, как будто этого было недостаточно, они, оказывается, всегда знали, где находились дети Божьи. А вот мы – мы о них не знаем ничего. – Леди Марин окинула Селесту снисходительным взглядом, но рыжая только улыбнулась.

– А я никогда и не говорила об открытой войне, министр. И вы ошибаетесь, утверждая, что мы ничего не знаем об атеистах. Нападения были организованы в двух разных местах. Что общего было между ними? – Селеста оглядела собравшихся. На некоторых лицах читалось недоумение, на других – Марин и Ламонта – Нат прочел недоверие.

– При нападениях присутствовали дети Божьи. Они были целью обеих атак, – нарушил тишину Яким. Нат покосился на него. Темная кожа и такие же темные волосы разительно контрастировали с его ослепительно-белой улыбкой. – Вы хотите использовать Божьих детей в качестве приманки. Считаете это мудрым, миледи?

Селеста покачала головой:

– В этом нет необходимости. Ближе к концу года нашему принцу предстоит принять решение – выбрать в жены одну из жриц. Именно здесь, в столице Сириона – Солярисе. Мы и так прервали наше путешествие на целый месяц. Таким образом мы убьем двух зайцев. – Селеста сплела пальцы в замок и, облокотившись на стол, подалась вперед. – Народ успокоится, потому что все вернется в привычное русло. Атеисты же почувствуют провокацию и нанесут удар: либо в Сирене, либо снова здесь, в Солярисе, как при покушении на короля Миро. Нам просто нужно дождаться этого. Но на этот раз мы будем во всеоружии.

Нат поймал взгляд Селесты. Ее карамельного цвета глаза сияли. Он почувствовал, как сердце его забилось быстрее, а грудь наполнило чувство благоговения.

– Я считаю предложение леди Селесты разумным, – проговорил лорд Карим. – Ожидается, что Натаниэль в течение последующих девяти месяцев выберет себе невесту, и мы должны дать ему этот шанс. Атеисты будут наблюдать за нами. За всеми нами. Так почему бы нам не воспользоваться этим?

– Мудрые слова, друг мой, – согласился лорд Адриан. – Чтобы не вызвать ажиотажа, я предлагаю для сопровождения детей Божьих и обеспечения их безопасности направить новобранцев. А опытные солдаты займутся поисками атеистов и будут охранять города.

Адриан был умным человеком и никогда не принимал поспешных решений. И поскольку сам Нат придерживался того же мнения, его ощущение, что они поступают правильно, только усилилось.

– К тому же мы вернемся к прежнему распорядку и сохраним видимость того, что стране ничего не угрожает. Но в то же время будем готовы отреагировать на любую угрозу, – спокойно добавил лорд Халид.

Усмехнувшись, Нат выжидательно уставился на короля Миро. Тот, казалось, обдумывал предложения советников. Потом монарх выпрямился, вскинул голову и твердым голосом объявил о своем решении:

– Значит, решено. Мы не будем искать атеистов – мы заставим их самих прийти к нам. Будет усилена защита каждого из Божьих детей. Лорд Венн и лорд Карим обеспечивают безопасность народа. Лорд Эмир и лорд Адриан позаботятся о расстановке вооруженных сил. Со стороны не должно казаться, что мы выдвигаем войска, но на деле будет именно так.

Лорды кивнули. Все три жрицы сделали то же самое. Нат был рад, что Миро согласился с предложением Селесты. Идея была разумной. Действовать иначе, не вызывая недоверия среди населения, они не могли.

Стук заставил всех присутствующих одновременно повернуться к двери. Когда король пригласил нарушителя спокойствия войти, взгляды советников устремились на слугу, который нервно переступал с одной ноги на другую.

– Ваше Величество, прошу прощения за беспокойство, но у городской стены появилась кое-какая проблема.

Глаза короля сузились, на лицо Ната тоже набежала тень. Что еще за беда приключилась? Сколько можно? И так уже проблем девать некуда.

– Что за проблема? – нахмурившись, спросил Миро.

Слуга сглотнул. Лоб его покрывали капли пота: он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Мой король, у ворот ожидает группа женщин, которые утверждают, что являются последовательницами Богини Луны. Среди них есть молодая женщина, которая требует у вас аудиенции.

Услышав слова слуги, Нат распахнул глаза. По залу пронесся ропот: советники тихо зашептались. Но гонец, похоже, еще не до конца передал свое сообщение. Он кашлянул, и взгляды собравшихся снова обратились к нему:

– Есть еще кое-что, мой король: эта женщина утверждает, что она – Дочь Луны.