Текст книги "Особое положение"

Забавно, но именно тот женский, мало обязывающий разговор принес тогда наиболее ощутимую пользу. Теперь мы уже несколько лет поставляем эти цветы и травы в Игенборг, и это приносит хороший доход. Ингредиенты послужили для создания нового аромата, который популярен в Асдоре до сих пор, и поставки только растут.

Мы тогда еще с ней и об аквиллах поговорили. Как истинная эльфийка, она знала толк в хороших лошадях. Всем известно, что ни один скакун не сравнится по скорости со степным аквиллом. У них только один недостаток: не могут жить в городах. Им нужны просторы, свобода. В конюшню дворца такого не поставишь: от тоски зачахнет, откажется от еды и погибнет.

Воспоминания о жене акифа остались светлым пятном. Она общалась со мной без превосходства, интересовалась нашими традициями, укладом. Узнав, что я выбрала для себя путь воина, лишь поддержала.

Хотя в самом Игенборге привыкли считать, что женщина – слабый цветок, который нуждается в защите и опеке мужчины. В рядах стражи акифа женщин нет. А на меня в мужской одежде игенборгцы смотрели снисходительно, как на ребенка, который подражает взрослым: забавный, но безобидный. Вот эта снисходительность меня безумно злила.

Я вздохнула и повернулась на другой бок. Ладно, дело прошлое. Я давно уже повзрослела и не нуждаюсь в том, чтобы кому-то и что-то доказывать. Если наследник акифа посчитает ниже своего достоинства принять помощь от женщины, то настаивать не буду. Нет никакого желания беречь его задницу, пока он будет охотиться за беглецами.

Глава 8

К месту встречи мы прибыли ближе к вечеру. Озеро Серебряной Девы немного в стороне от торгового пути. Ближе к нему для путников построена таверна, но большие караваны предпочитают останавливаться прямо у озера.

Мы остановились в таверне. Никому не хотелось готовить на костре, когда есть возможность и так поесть нормально. После ужина я отправила мужчин искупаться, а уже после их возвращения тоже поехала освежиться.

Пока их ждала, поболтала с хозяином заведения. Сейчас других путников, кроме нас, здесь нет. Недавно еще торговцы съезжались на праздник в Игенборге, но уже успели вернуться обратно, караваны основные прошли, и сейчас временное затишье.

– Ничего необычного не замечали? – полюбопытствовала я.

Люблю общаться с простыми людьми. Выяснять, что тревожит или какие слухи ходят. Можно узнать много интересного. А тут если в Игенборге всполошились настолько, что сам наследник в дорогу отправился, то, может, и трактирщик что-то заприметил.

Как оказалось, да.

– Было недавно, – задумчиво произнес он, протирая тряпкой деревянную стойку. – Я людей вижу, обычно понятно, кто и куда направляется, да и не скрывают цели пути. А тут пара молодая, нездешние, в сопровождении отряда охранников. Зачем понесло в степь, не понять.

– Да, странно. Обычно супружеские пары, если надо куда, предпочитают каравана дождаться, чем охрану нанимать. Безопаснее, да и дешевле. Может, к родственникам едут, случилось что?

– Не похоже. Парень и наемники точно из Асдора, по одежде видно. Девушку не рассмотрел толком, а вот служанка с ней из Игенборга. Говор у нее местный. Да и не жена она ему. Невеста, может. Разные комнаты брали. И служанка вокруг своей хозяйки тряслась, словно с младых ногтей ее знает. Только разве в Игенборге кто отпустит дочь свою в путешествие с мужчиной без обряда свадебного?

– Думаете, сбежали?

– Если так, то почему не в Асдор? И если девица пропала, то отчего погоню сразу не послали? Выяснить, через какие ворота они проехали, труда не составило бы.

Мы еще немного пообсуждали странных путников, но потом вернулись мужчины, и я поехала купаться. Эрик с Борком увязались проводить. Ну хоть Тхамул остался в таверне, отправившись спать. Не привык он много времени проводить в седле и к вечеру валился с ног.

От своих охранников я избавилась, оставив им аквилла и предложив погулять подальше в сторонке, компания мне не нужна.

Дно было илистое, и для удобства давно построили мостки. Я разделась догола, но косы подняла вверх и заколола острой, как стилет, заколкой. Из предосторожности полностью безоружной я никогда не оставалась.

О том, что за мной могут подглядывать, не беспокоилась. Во-первых, давно привыкла не стесняться своего тела и ложной скромностью не страдала, а во-вторых, Эрик – друг детства, Борк – лучший друг брата, им совесть не позволит. Даже учитывая странное поведение последнего, я была уверена, что вместе они на меня глазеть не станут.

Нырнула в теплую, как парное молоко, воду. Вначале помылась захваченным с собой душистым куском мыла. Дорогое, его нам доставляют от эльфов, и цена у него по весу золота, но того стоит. А потом сильными гребками поплыла на середину озера. В воде отражалась молодая луна и россыпь звезд, словно кто-то щедрой рукой рассыпал серебряные монеты, только руку протяни. Утомившись и наплескавшись, я вытянулась на воде, наслаждаясь тишиной и покоем. Так бы и заснула здесь.

Жаль, но отдаленное ржание лошадей заставило вспомнить о сопровождающих и поплыть обратно. Без задней мысли я спокойно подтянулась и вылезла на деревянный настил, где были сложены мои вещи. И вздрогнула от раздавшегося с берега бархатистого с хрипотцой голоса.

– Не знал, что в озере Серебряной Девы действительно живет прекрасная дева.

Я моргнула, вглядываясь в пустынный берег, и не поверила глазам, когда буквально из воздуха соткалась мужская фигура. Словно до этого его укрывали густые тени, а сейчас расступились. Я слышала, что среди эльфов есть такие мастера маскировки, что рядом пройдешь и не заметишь, а высшая форма мастерства – умение укрываться в тени, но стоящий впереди незнакомец был в форме личной стражи акифа.

Мысленно застонала. Сомневаюсь, что здесь бродят еще какие-то другие посланники из Игенборга. Стоило лишь посмеяться над моими планами соблюсти их традиции и тоже прикрыть наши лица при встрече, придавая ей больше официоза. Ведь лица игенборгцы открывали перед теми, кому доверяли.

Если бы меня не удовлетворили причины, по которым мы должны оказать им помощь, мы бы так и уехали, а посчитав их значимыми, я бы открыла лицо, показывая свое доверие. Это был бы красивый жест.

Сейчас же мы с этим представителем Игенборга демонстрировали градус доверия выше некуда. Лицо рассматривающего меня наглеца было открыто, а уж обо мне и говорить нечего!

Спохватившись, я ответила ему в тон:

– Не знала, что редкое умение прятаться в тени эльфы используют не только для того, чтобы укрываться от врага, но и чтобы подглядывать за девами. – Назвать себя беззащитной язык не повернулся, даже чтобы воззвать к его совести. – Отвернитесь!

– Я не эльф. Вернее, только наполовину. И с моей стороны отвернуться было бы крайне беспечно. Или вы, как истинная дева озера, исчезнете в его глубине, или метнете в меня кинжал в отместку, что видел вас в столь откровенном виде.

– Можно подумать, что-то мне помешало бы сделать это прямо сейчас, ваше высочество, – произнесла я, доставая из волос заколку, удерживающую волосы, и позволяя хотя бы тяжелым косам прикрыть мне грудь. – Отвернитесь, я вас не трону.

При моем обращении он весь напрягся, а еще проследил взглядом за блеснувшей сталью заколкой в моей руке. Но мне не составило труда догадаться, кто передо мной. Сомневаюсь, что среди выехавших к нам навстречу игенборгцев есть еще один полуэльф. И пусть встретила я его в неподобающем виде, но спешно наклоняться и судорожно натягивать на себя одежду не позволяла гордость. В конце концов, это не я за ним подглядывала!

Чуть поколебавшись, он встал ко мне боком, отвернув в сторону голову. Спину не подставил, но просьбу выполнил.

– Вы знаете меня? – прозвучал с долей удивления вопрос.

– Мы встречались во дворце, когда я приезжала с отцом и братом к вам на праздник. Правда, тогда меня посадили за женский стол. Я Эсфер, дочь Олгамана Конора.

– Ясарат, сын Инасара Зейда эль Рошана. Я думал, что к нам приедет ваш брат Аркелл. Или он где-то неподалеку с людьми?

– Мой брат пропал около полугода назад. На данный момент я объявлена наследницей. И я тоже думала, что ваш отряд более многочисленный. Вы один или где-то оставили своих людей?

– Приказал им отъехать подальше, когда увидел вас в воде, чтобы не напугать. Вы были одна, поблизости никого. Думал, что вы из таверны, которая должна быть неподалеку, и хотел уточнить, не приехали ли посланники повелителя Степи.

Это больше похоже на правду, а то озерная дева, озерная дева… Или подавальщица из таверны, на которую можно безнаказанно поглазеть. То-то он сразу же отвернулся, едва назвала его высочеством. Вспомнил о манерах.

– Примите мои соболезнования насчет брата, я не знал.

– Не стоит. Я верю, что он жив. Можете обернуться.

Пока мы говорили, я быстро оделась и сейчас распускала косы.

– Что вы делаете?! – в замешательстве спросил принц, глядя на то, как я пропускаю сквозь пальцы пряди.

– Распускаю волосы, чтобы просохли, пока буду ехать.

– Где ваша лошадь?

Вместо ответа я громко свистнула и лишь после этого сказала:

– Мои сопровождающие сейчас подъедут, остальные отдыхают на постоялом дворе. Можете позвать своих людей и поехать с нами. Или предпочитаете остановиться на ночь у озера?

– Присоединимся к вам, но выехать я хотел бы с рассветом, – властно произнес принц.

– Мы выедем не раньше, чем вы обоснуете причину, почему мы должны вам помогать, – отбрила я, приближаясь к нему.

– Я думал, что этот вопрос уже решен с повелителем, раз вы здесь.

– Вы написали, что вам требуется помощь в поимке беглецов, но не пояснили, кто они и в чем их обвиняют. Отец послал меня выяснить причины и оставил решение за мной.

– Это дела Игенборга.

– Не совсем. Вы ведь тоже не спешили выдавать нам бунтовщиков, пока мы не предоставили вам доказательства их вины. Так скажите, кто те, за кем вы гонитесь? В чем их вина? – задала я вопросы, ничуть не впечатлившись раздраженным взглядом наследника акифа.

– Они похитили мою невесту. Это достаточно веская причина? – зло произнес он.

– Девушка со служанкой в окружении наемников из Асдора?

– Д-да… Их видели? Где?

Принц был в замешательстве, но заметно оживился. А вот я разозлилась из-за того, что меня водят за нос.

– Видели. Вот только она не выглядела похищенной и ехала добровольно со своим женихом. Ничего не хотите мне объяснить, ваше высочество? Зачем гонитесь за невестой, которая предпочла другого?

– Это не ваше дело! – Его лицо заледенело.

– Пусть так. Но и помогать вам неволить девушку к браку мы не будем. Она приняла решение, отдавая свою судьбу в руки другого.

Я была тверда в своем решении. У нас не принято принуждать к браку. Даже тех девушек, которые дни проводят на женской половине, а женихов им находят их отцы. Как истинные дочери Степи, они должны доверять выбору родителя и подчиниться, но имеют право отказаться и пойти против воли отца. Только этим отказываются заодно от его покровительства и поддержки, уходят из семьи. Жила не тужила на всем готовом, а теперь хочешь сама принимать решения? Добро пожаловать во взрослую жизнь, без защиты рода. Иди из дома и живи дальше как хочешь. Жестоко? Может быть, но зато справедливо.

Сбегали и у нас с пришлыми или с не одобренными отцом женихами. Только у большинства таких строптивиц судьба незавидная. Жизнь долгая. За судьбой своих дочерей следят. Если муж обижать будет, плохо обращаться или ущемлять, за такую встанет весь род, а кто защитит ту, от которой род отказался? Где искать защиту той, которая презрела и опозорила свою семью? Чаще всего любовь мужская непостоянна, и сожаление об опрометчивом решении не заставляет себя долго ждать.

Если девушка отвергла решение семьи и вручила свою судьбу другому – это ее право. В таких случаях мы не вмешиваемся. Хочет наследник акифа носиться по Степи в поисках беглянки, забыв о гордости? Его право. Мешать не будем, но и помощи от нас пусть не ждет.

– Я так понимаю, что вы отказываетесь нам помогать?

– Не в наших правилах возвращать сбежавших невест. У нас женщин не принуждают. Она отказалась от своей семьи и вручила судьбу в руки любимого. Это ее выбор и путь, – повторила я.

Чуть помедлив, решила еще и предупредить:

– В Степи вы помощников не найдете. Будь она похищена – тогда да. Но любой наранец, узнав, что девушка едет добровольно, еще вас накажет за обман. Отступивших от своих семей девушек не уважают, но не мешают им идти выбранным путем.

Принц закусил губу, хмуря брови, едва сдерживая раздражение. Не был он похож на обманутого и оскорбленного влюбленного. Скорее выглядел обеспокоенным.

– Не понимаю, неужели в Игенборге не осталось достойных невест, способных оценить оказанную им честь? Зачем вам та, которая женою вашей быть не хочет? Чем она особенная, что вы не хотите ее терять даже после такого поступка?

Я действительно не понимала. А он не обязан был отвечать. Но ночь, наше уединение и беседа один на один, без лишних глаз, создавали доверительную атмосферу.

Принц Игенборга чуть помедлил, изучая мое лицо, и тихо произнес:

– Я не хочу потерять брата.

Мои глаза округлились от удивления. Я не могла поверить. Да ладно, быть того не может! Но принц подтвердил:

– Она сбежала с моим братом. Отец ему этого не простит. Не знаю, почему он выбрал путь через Степь и что задумал, но хочу его остановить, пока не поздно.

Как по мне, стало поздно, как только они сбежали. После такого поворачивать обратно уже бессмысленно.

– А если они не захотят возвращаться?

– Тогда я помогу ему. Хочу лично убедиться, что с ним будет все в порядке.

Я отметила, что он сказал «ему», неосознанно подчеркивая, о ком действительно его мысли.

– Я беспокоюсь о брате, – обезоруживающе признался он. – Вы поможете мне? Мы справились бы и сами, но я понимаю, что так поиски займут больше времени. С нами местные откровенничать не обязаны, а я не хочу, чтобы брат попал в беду.

Он открыл карты и пояснил причины своей откровенности. Настала моя очередь в замешательстве кусать губы. Самое паршивое, что я его понимала, а слова о брате тупой болью отозвались в душе.

Приближающийся топот копыт сообщил о том, что наше уединение на исходе.

– Поклянитесь, что насильно девушку обратно возвращать не будете и хотите помочь брату! – потребовала я.

– Клянусь! – тут же ответил он. – Только то, что с ней мой брат, – тайна. Об этом ни слова никому. Поклянитесь!

Да я в общем-то не болтлива.

– Клянусь!

Протянула ему руку, и мы скрепили наш договор.

Глава 9

Ясарат, наследник Игенборга

Я разглядывал степнячку, стараясь не выдать своего искреннего изумления. Даже Рада, боль моего сердца, не выглядела так дерзко и при этом величественно. Высокая, с гордой осанкой и ярким взглядом синих глаз. Золотые волосы, еще влажные, блестели в лучах заката. Она оделась, но в памяти все еще стояла обнаженная, с загорелой гладкой кожей. Я мысленно замотал головой. Не стоит думать о таком, беседуя с дочерью повелителя Степи. Женщины здесь не мирные и приветливые, как игенборгки. Могут сражаться наравне с мужчинами, править, выбирать себе мужей. Игенборгцы считали их едва ли не варварами, но я читал историю Степи. Ее жители, наранцы, – вольный народ, живущий по жестким справедливым законам. Они считают Степь своей Матерью, приносят ей дары и не понимают, как можно жить в городах.

Но одно дело – читать историю, а совсем другое – видеть вживую степнячку.

– Мне повернуться спиной? – раздался дивный грудной голос.

– Что? – не понял я сразу.

Синие глаза напоминали яркие степные цветы.

– Спиной повернуться? – вежливо повторила собеседница. – Чтобы вы меня и сзади рассмотрели, как разглядываете спереди.

Я едва не закашлялся. Да, язык у нее как лезвие. Кстати, заметил два кинжала за поясом Эсфер. Красивое имя…

– Я уже все рассмотрел, – ответил не менее вежливо. – Может, мы скрепим наш договор не только рукопожатием, но и совместным ужином? Чтобы наши люди пригляделись друг к другу.

«И мы тоже», – добавил мысленно.

Эсфер, подумав, медленно кивнула.

– Я велю подать ужин в отдельную залу таверны, – ответила она. – Чтобы нам не мешали лишние уши. Не хотелось бы отрезать их. Мои люди приближаются.

Я услышал перестук копыт. И не удержался от вопроса:

– Почему вы уверены, что ваши, а не мои?

– Разве вы сами не отличаете звук копыт аквилла от обычной лошади?

Я проглотил все, что хотел сказать. Степняки с рождения общались с аквиллами и могли ездить верхом. Ничего удивительного, что Эсфер легко отличала поступь своих лошадей от наших.

Подъехали двое. Они словно выступили из темноты, которая уже опустилась на Степь. Только тут и там загорались мягким светом светлячки.

Плечистые степняки, с длинными волосами и жесткими лицами, не сводили с меня внимательных взглядов. Я отметил рукоятки мечей за спинами. У того, кто ехал чуть впереди, их оказалось две штуки. Такой воин – редкость везде. Он сражается одинаково хорошо обеими руками.

– Эл’нари, – обратился он к Эсфер. – Прибыла группа воинов с наследником Игенборга… впрочем, думаю, вы и сами это знаете.

Всадники склонили головы. Коротко, но так, что чувствовалось уважение. Я поднял руку ладонью вперед, вспомнив, как показывают ответное приветствие высокородные степняки.

– Борк, – откликнулась Эсфер, – как вы проглядели наследника Игенборга?

– Тот, кто наполовину эльф, обладает знаниями уходить в тень, – сообщил воин по имени Борк.

– К тому же, – добавил второй с улыбкой, – зная вас, эл’нари Эсфер, я бы больше волновался за наследника Игенборга. Простите, эл’нари. – Он кивнул мне.

– Думаю, вы правы, – улыбнулся я. – Повелитель Степи может по праву гордиться дочерью.

Это были просто вежливые слова, которые мне полагалось сказать. А вот восхищенный вздох, слетевший с губ при виде аквилла, которого подвели к Эсфер, был более чем искренний.

– Он великолепен!

– Я знаю.

С этими словами Эсфер как птица взлетела на аквилла, сиявшего золотом в свете луны.

– Поторопимся, союзник. Выезжаем завтра на рассвете, путь не близок.

Я свистнул, подзывая своего коня. Эсфер права, не стоит задерживаться. Но не мог удержаться от восхищенного взгляда на нее. Настоящая дочь Степи! Ее волосы и грива аквилла точно сплетались вместе под свежим ветром, который поднялся после заката.

Такая не позволит выбирать себе мужа. Она сама подберет. И не одного, вспомнил я обычаи степняков. Правители нередко брали одну или несколько жен… или мужей. Да, в правах они точно равны. Говорят, три сестры так сильно любили одного мужчину, что втроем и пошли за него замуж.

На постоялом дворе я вдруг понял, как устал в пути. Еще хватило сил поужинать с Эсфер и ее двумя приближенными, а после я ушел в отведенную мне комнату, где крепко, без сновидений, уснул до утра. Впервые за эти дни. Последние две ночи мог ворочаться почти до утра, размышляя, как так вышло, что невеста меня бросила. Уже вторая женщина на моей памяти предпочла мне – другого. Что происходит? Думал, как и что скажу брату, когда встречу его. Как взгляну в глаза Иланне. Хорошо притворялась, лиса! Первый порыв возмущения прошел. Теперь я думал, как отвести от брата гнев отца.

Но в эту ночь я спал так, точно все проблемы были уже позади. Спал крепким сном… до пяти утра.

* * *

В комнате еще царил полумрак, когда в дверь резко и требовательно постучали. Мгновение, и я вынырнул из сна. Резко сел, касаясь рукой лежавшего рядом клинка. Все же постоялый двор, да и всегда стоит быть начеку.

– Это я, – услышал голос Эсфер и тут же расслабился… а рано.

Она вошла, даже не потрудившись постучать. Я едва успел прикрыться простыней, которую сбросил под утро. Несмотря на свежую ночь, в комнатах оказалось жарко. Здесь явно не жалели отопительных камней. Эсфер и глазом не моргнула, точно ей не впервой было видеть обнаженного мужчину. Затем я вспомнил, что народ Степи относится к открытому телу совершенно спокойно. И постарался сделать непринужденный вид. Насколько это было возможно в моем положении.

– Собирайтесь, – проговорила степнячка. – Мы выезжаем через час, я узнала кое-что полезное. Вам скажу за чашкой тарна.

Тарн – напиток, который делают лишь в Степи. Он мне сразу пришелся по вкусу. Изготавливается из двенадцати трав и местного меда, настаивается почти неделю, дает огромный заряд бодрости на сутки.

– Благодарю, – ответил вежливо, но не пошевелился.

Эсфер вздохнула с таким видом, точно я перед ней творил глупости.

– Ясарат, у вас ничего такого, чего нет у других мужчин. Нет даже уродств, которые можно скрывать. Я жду вас за завтраком.

После чего вышла, оставив меня с мыслью, что еще никто и никогда не делал мне таких странных комплиментов.

За легким завтраком – местные жареные овощи и сыр из молока аквилла – мы разговорились. Эсфер сидела, скрестив ноги, как истинная степнячка. Волосы золотым водопадом окутали плечи, синие глаза сверкали и напоминали весеннее небо. Такие же яркие и прекрасные.

Но ее повадки… она говорила и перебивала своих спутников, причем делала это спокойно и давая понять, кто здесь главный. Она командовала. Она, в конце концов, носила штаны с разрезами на боках, отчего тут и там мелькала гладкая загорелая кожа. Даже после Академии Боевой Магии я все равно не мог привыкнуть к подобному поведению.

А нам ведь вместе ехать!

– Я оставлю вас, – сказал, не выдержав, и встал, отодвинув недопитый тарн.

И тихо скрипнул зубами, когда Эсфер лишь кивнула, продолжая смотреть на Борка, своего воина. Еще и кивнула с таким видом, точно отпускала меня. Точно я спрашивал разрешения!

Вот так, поскрипывая зубами и сетуя на запущенные нравы местных девушек, я добрался до хозяина постоялого двора. Он стоял за стойкой, протирал бокал, то и дело внимательно разглядывая его блестящие бока. Видимо, недостаточно блестящие, потому как опять вздыхал и принимался тереть. Но при виде меня отложил это интересное занятие.

– Да, эл’нари. – Он не знал, кто я, но по одежде понимал, что перед ним некто из знати.

– Несколько дней назад здесь были девушка и несколько воинов, – отрывисто проговорил я. – Ты сказал эл’нари Эсфер, что видел их.

– Голова трещит… – покачал головой мужчина. – Какие девушки? Какие парни? Тут за день знаете, сколько народу-то проходит? Место бойкое, все ж Тропа рядом.

Тропой называли караванную дорогу, пересекающую Степь. Она охранялась от набегов, но особо бойкие разбойники ухитрялись вскрывать охранные заклинания ради наживы.

– Это тебе… – проговорил я медленно, кладя на прилавок горсть золотых игенборгских монет, – на лекарство от головы. На хорошее лекарство, которое прочищает память, но голову оставляет на месте.

– А вы знаете толк в лечении, – кивнул хозяин. – Меня Акрелом зовут, я тут уже много лет как местечком-то владею. Так скажу вам, влюбленные это были. Вот глаз-то у меня наметан. Влюбленные, да еще из Игенборга, только девица-то в асдорском наряде, штанах да рубахе. В Игенборге ее б застыдили, а тут у нас свобода! – гордо добавил он.

Я постарался перестать скрипеть зубами. Да Игенборг тоже свободный город, но у нас традиции! Которые и так уже заметно слабеют, им на смену приходит нечто новое. То, что принесла моя мама.

– Дальше! – потребовал я коротко.

– А! – Акрел потер затылок, просиял. – Вспомнил! Я мимо проходил, когда разговор услыхал. Они собирались на юго-запад. Я-то почему удивился и запомнил? Тропа, она ж на север уходит, они, стало быть, с нее сойдут. Я понимаю, с ними воины, оружие, может, магия какая есть. Но тут ведь разбойничьи банды тоже не из голытьбы состоят. Среди них и маги имеются, да и в карманах не ножички, а кой-чего покрупнее держат. К тому ж чего им делать-то в той стороне? Степь – она Степь и есть. В той стороне кочевники да звери дикие.

Эти сведения совпадали с теми, что дала Эсфер. Я подумал и спросил:

– Девушка выглядела так?

У меня было изображение Иланны, записанное на кристалл связи перед отъездом. Его я и показал Акрелу. Тот внимательно посмотрел и кивнул:

– Она. Красотка, ага. И парень с ней видный.

Бедные мои зубы точно уже сточились от скрипа. Конечно, Данис по праву считался красавцем. Еще и поет красиво, даже эльфы заслушиваются.

– Этот? – Изображение брата тоже у меня было, разумеется.

– Он, – согласился Акрел.

– Девушка выглядела напуганной? Несчастной?

– Ну, если смех и постоянные прикосновения считать признаками испуга, то да, – заухмылялся собеседник. – Да говорю вам, влюбленные голубки это были.

Я молча развернулся и пошел на выход. Больше здесь делать было нечего.

Эсфер точно угадала мои мысли. Она с Борком и Эриком оказалась во дворе, когда я заканчивал раздавать указания своим людям.

– Что может быть на юго-западе Степи? – спросил у нее.

– Степь, – пожала плечами Эсфер, закидывая сумки на спину своего аквилла.

– А что в Степи? – начал закипать я.

Вместо ответа девушка повела рукой вокруг, предлагая мне впечатлиться пейзажами.

– Вот это. Еще озера, наранцы – дети Степи, разбойники, дикие звери…

– Вы издеваетесь? – не выдержал я.

Эсфер вдруг широко улыбнулась и одним прыжком оказалась на спине аквилла.

– Нет, Ясарат, я не издеваюсь. Просто пытаюсь показать вам, что в той части Степи вашим беглецам делать нечего. Если только они не решили стать разбойниками или присоединиться к наранцам, что маловероятно. Они могут стать нашими гостями, но не вливаться в наш народ. Поэтому просто отправимся следом и найдем их. Надеюсь, Великая Мать будет благосклонна к нам.

Я выдохнул, успокаиваясь. Эта девушка… эта девушка странным образом раздражала и восхищала. Как сейчас, сидя верхом на великолепном аквилле, чья золотая грива развевалась под утренним ветром, смешиваясь с золотыми волосами хозяйки.

Эсфер снова возмутительным образом не заплела волосы, отчего они золотым каскадом спускались ниже пояса. Лишь две тонкие косички у висков стягивались сзади на затылке.

Я запрыгнул на коня, давя в душе вспыхнувшие чувства. Все же степнячка в большей степени раздражала. Так восхищавшая меня свобода поведения женщин в Асдоре сейчас была как кость в горле. Хотелось лично заплести ей волосы и спрятать. Неужели она не понимает, что видом распущенных волос должен наслаждаться лишь муж? То-то мои люди с нее взглядов не сводят. Для любого игенборгца это особое зрелище.

– Разве вы не укрываете голову буртусом? – ворчливо спросил у нее, намекая, что она забыла про эту деталь одежды.

Наследница повелителя Степи бросила на меня удивленный взгляд и выгнула бровь.

– Укрываем. В жару.

– Сегодня будет жарко, – уже откровенно намекнул я.

– Как только станет, надену.

И взглядом таким одарила, словно я закостеневший в традициях старик. Я стиснул зубы. Потеряв ко мне интерес, девушка обратила внимание на своих спутников.

Если в Раде отсутствие ко мне уважения и почтения умиляло, то те же качества в поведении Эсфер задевали. Я наследник, и такое отношение ко мне, граничащее с пренебрежением, ущемляло гордость. Неужели не понимает, что со мной лучше не ссориться? В будущем нам с ней предстоит заключать мирные договоры и поддерживать добрососедские отношения. Так зачем сейчас их портить своим поведением?

То, что я спускал ведьмочке, степнячке сейчас спустить не мог. В конце концов в академии нет титулов и по уставу все адепты равны. В данный момент мне, а в моем лице и всему Игенборгу, не оказывают почтения. А это чревато!

Забыли, чего стоят воины Игенборга? А ведь мы можем не только открыть ворота через Игенборг для караванных путей в Степь, но также и закрыть их.

Поймал себя на мысли, что уже готов объявить ей войну. Из-за распущенных волос. Смешно. Но и молча проглотить ее поведение не мог.

– Торговые договоры между нашими странами истекают, если не ошибаюсь, через год?

Мне удалось привлечь к себе ее внимание. Торговые договоры со степняками заключали на семь лет. Жизнь обычно вносит свои коррективы, и всегда может возникнуть необходимость добавить новые пункты или условия.

– К чему вопрос? – настороженно поинтересовалась она.

– В прошлый ваш приезд договоры подписали без изменений. Но ведь мы можем и пересмотреть условия.

Я пришпорил коня, бросая его вперед. Нечего терять время, а она пусть задумается о своем поведении. И чем это может грозить ее народу.

Глава 10

Эсфер, дочь повелителя Степи

«Высокомерная задница!» – мысленно обозвала я наследничка Игенборга и направила Золотого за ним.

С какой стати он вообще заговорил о торговых договорах? Что хотел этим сказать? Караваны выгодны не только нам, но и им, так что о закрытии торгового пути не может быть и речи. Намекнул, что от успеха нашей миссии будут зависеть условия соглашения?

Странно тогда, почему завел об этом речь сегодня, а не вчера, когда просил им помочь. Гораздо логичнее было угрожать мне этим, а он даже не заикнулся. Я выругалась про себя, не понимая его поступков. Одно знала точно: если по моей вине Игенборг станет затягивать с обновлением договоров или начнет пересматривать условия, отец меня по голове не погладит.

По голове! Меня внезапно осенило. Вспомнила, с каким неудовольствием вчера и сегодня наследник смотрел на мои распущенные волосы. Да ладно, не мог же он из-за этого злиться?! Привык, что их женщины прячут волосы под корфой, и мой внешний вид его настолько раздражает?

Не люблю мучиться сомнениями. Лучше сразу все выяснить. И я послала Золотого вперед, нагоняя наследника.

– Почему вы заговорили о договоре сегодня, а не шантажировали им вчера? – поравнявшись с ним, задала вопрос.

Меня вначале смерили холодным взглядом и лишь после этого соизволили ответить.

– Между нашими странами дружеские отношения. Нехорошо угрожать друзьям, ведь между собой и без этого можно договориться, – произнес он.

Все верно. Он вчера поговорил со мной по-человечески, откровенно объяснил положение дел, и я пошла ему навстречу. Что же изменилось сейчас?

– Но вот если друзья откровенно выказывают неуважение, тогда стоит задуматься, насколько крепка дружба и нужно ли ее продолжать.

– Чем же я вас не уважила? Признайтесь, вас вид моих распущенных волос выводит из себя, оскорбляя изысканный вкус?

– У нас с распущенными волосами можно видеть лишь мун, распущенных нравом дев. Появляясь в таком виде перед моими людьми, вы мало того, что принижаете себя, так еще смущаете их своим видом. Это выглядит откровенным оскорблением наших нравов и попранием традиций.

Так дело все же в волосах?! Поверить не могу, что из-за этой мелочи он угрожал мне договором между странами. Но ведь намекал недавно, чтобы я покрыла голову буртусом. Если дело в этом, то я хоть вся им замотаюсь!

А с другой стороны, почему я должна идти на поводу у его желаний? Пусть это и мелочь, но уступать не хотелось. Пусть не думает, что народ Степи будет плясать под его дудку по первому же щелчку пальцев!