Текст книги "Тебе повезло, детка!"

Франциска Вудворт
Тебе повезло, детка!

© Ф. Вудворт, 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022

* * *

Глава 1

Катерина

Покинув здание почты, я замерла на миг на ступенях, с наслаждением вдыхая полной грудью. После очереди и духоты это был действительно глоток свежего воздуха. Взглянула на часы, с удовлетворением отметив, что время уже без двадцати шесть. Можно с чистой совестью не возвращаться на работу и направляться домой. До станции метро отсюда минут пятнадцать пешком. Прогуляюсь, тем более сентябрьский погожий день располагает к этому.

Шла не спеша, радуясь тому, что уже никуда не надо торопиться. Работая курьером, начинаешь по-особому ценить такие моменты. А еще я до сих пор не привыкла к ритму большого города и толпам людей на улицах. Рабочий день пока не закончен, поток людей из офисов не заполнил тротуары, и, может, мне еще повезет доехать сидя в метро.

До дома добираться недалеко, всего пять остановок, но мало удовольствия ехать в час пик, когда со всех сторон тебя подпирают. К концу дня ноги немного гудели, несмотря на то что в кроссовках, но это и рядом не стояло с тем, как я уставала раньше. Мой рабочий день никогда не заканчивался ни в шесть, ни в семь и даже ни в восемь вечера.

Завернув за угол, я увидела огороженный участок, где дорожники укладывали асфальт. Ускорила шаг, проходя мимо орангутангов в оранжевой спецодежде. Вот понимаю умом, что это люди, но видеть их волосатые измененные рожи без внутреннего содрогания не могу. И пусть сколько угодно кричат про толерантность! Ладно бы действительно на орангутангов походили, а то эта помесь человека и животного вызывает отвращение.

– Красавица, куда спешишь? Можно угостить тебя кофе? – крикнул мне симпатичный парень, тоже в оранжевой спецодежде.

Но я не повелась на приятное лицо, понимая, что если он и выглядит как человек, то все равно генетически модифицированный. Прорабом у генных человека никогда не поставят. И вообще все эти дорожники, строители и грузчики, вкалывающие там, где так ценится физическая сила, считаются низшей кастой среди модифицированных.

– Я на работе! – подняла руку, демонстрируя фирменный браслет издательства «Рай» с магнитной застежкой.

– А после нее?

Ничего не ответила, ускорив шаг.

– Сладкая девочка, но ее уже носорог катает, – сообщил прорабу один из рабочих, у которого в измененной форме обоняние было острее.

На самом деле не меня, а Марину, которая секретаршей у нашего шефа, но мы с ней снимаем квартиру на двоих, и на работе никого не смущает, если на моей одежде присутствует его запах. Хотя не удивлюсь, если некоторые думают, что и я с ним сплю. Или мы вообще практикуем секс втроем. И у них есть все основания для этого.

А шеф у нас да – носорог, тоже из модифицированных. Вот только эту матрицу могут себе позволить лишь состоятельные люди, и в их звериной системе рангов статус носорога выше, чем у обезьян, поэтому ко мне больше не приставали. Дошло, что имею высокого покровителя, которому очень не понравится присутствие чужого запаха. И дело даже не во мне, у них это на инстинктах: если младший осмелился посягнуть на самку старшего, тот просто обязан его наказать за такую наглость. А раздевающие взгляды в спину я переживу, это уже мелочи.

Стоило вспомнить о подруге, как зазвонил телефон и на дисплее высветилась ее фотография.

– Привет! Ты где?

– Письма отправила, уже домой иду.

– Давай в издательство!

– Марин… – тяжело вздохнула я.

Вот и порадовалась раньше времени, что у меня браслет остался и можно чувствовать себя защищенной. Теперь придется сдать. Что поделать, после завершения рабочего дня на посту охраны при выходе из офиса их снимают.

– Катька, быстро! Шеф в напряжении, у нас изменения грядут. Чувствую, ему нужна будет разрядка, так что не бойся.

– Ладно, иду.

– Поторопись!

Оглянувшись на рабочих, возвращаться я не стала. Их внимание было неприятно, лучше на следующем перекрестке сверну. А вот шаг ускорить пришлось. Можно даже пробежаться. Хорошо, если вспотею: чем больше натурального аромата, тем лучше.

* * *

К входу офисного здания я прискакала газелью. Позвонила еще раз Марина, шипя, что у меня не больше пяти минут, и пришлось бежать очень быстро. И тут все так эпично произошло: я несусь к двери, она автоматически распахивается, и я на полном ходу влетаю в объятия Максима, который как раз выходит. К его чести, он хоть и покачнулся от неожиданности, но меня удержал, обнимая. Крепко так и до мурашек приятно.

– Катерина?! Откуда такой рабочий энтузиазм? – с улыбкой спросил он. – Все с работы уже идут, а вы, наоборот, на нее спешите.

Глаза гречишного меда с темными крапинками смотрели на меня тепло. И руки с талии он убирать не торопился. Нас огибали выходящие люди, а мы замерли, смотря друг другу глаза в глаза. Как в кино.

Если бы не спешка, я бы позволила себе немного насладиться его объятиями и этой неожиданной близостью. Боги, да я о таком моменте мечтала сотни раз перед сном! И вот оно! Но по закону подлости мне надо бежать. Пришлось с сожалением отступить.

– Простите. Срочное задание, – даже не соврала я.

– Беги. Не буду задерживать. Но только потому, что ты сейчас спешишь!

Ушам не верю! Мне показалось или он перешел на ты? И последняя фраза очень похожа на флирт, намекает на продолжение?! Ну почему я раньше его сбить не пыталась! Знай я, что нечаянный тесный контакт поможет нашему сближению, уже давно упала бы на него при первой же возможности.

С трудом заставила себя отступить от него. А потом, поражаясь своей смелости, произнесла:

– Простите, что налетела. С меня кофе!

– Мне показалось, что это я едва не сбил тебя с ног. Буду рад, если ты согласишься…

Он продолжал обращаться ко мне на ты, но что хотел предложить, узнать не удалось. Пронзительно зазвонил мой зажатый в руке телефон, заставив Максима прерваться. Не сводя с самого лучшего в мире парня глаз, я поднесла сотовый к уху.

– Катька, я очень надеюсь, что ты уже в здании! Он меня уже вызвал, но я отпросилась в туалет почистить перышки. Бегом!!! – приглушенно рявкнула она.

Окрик подействовал как удар плетью, и, бросив извиняющийся взгляд на Максима, я сорвалась с места.

Показала пропуск охраннику на входе, сделав умоляющее лицо. Он сжалился и приостановил выходящий поток на одном из турникетов, дав мне пройти.

– Спасибо! – выдохнула я, бегом пускаясь к лифту. Хорошо, что он был внизу, и я успела заскочить в двери, пока опять не унесся вверх.

В кабине я оказалась одна: хоть минутка, чтобы побыть наедине со своей радостью. А радоваться было чему: Максим помнил мое имя, перешел на ты, и не торопился уходить. И еще у нас вроде намечается свидание!!!

Губы сами собой расползлись в счастливой и мечтательной улыбке. А я еще на работу возвращаться не хотела! Но смаковать подробности было некогда. Двери лифта открылись, и я побежала. Отметив пропуск на охране, понеслась в туалет.

– Ну, наконец-то! – раздраженно выдохнула подруга, всем видом выражая нетерпение.

Туалет пустовал, но все равно мы не стали рисковать и зашли вместе в кабинку.

– Постараюсь выяснить, что происходит.

Я кивнула без особого интереса. Какая разница, если меня, как обычного курьера, любые изменения мало коснутся. Сняла трусики и отдала ей. Она же мне сунула свои, сжатые в комок. Видимо, заранее сняла. Вот из-за таких моментов и приходится ходить в основном в платье, чтобы можно было быстро раздеться. Марина натянула мое белье и торопливо вышла, а я осталась ждать ее, закрывшись в кабинке.

Полезла в сумку, достала из пакетика запасное белье и сложила в него уже ношеное Маринино, невольно морщась при этом. Вот она не брезгует мое надевать, а мне даже прикасаться к чужому неприятно. Но жизнь заставит – и не такое сделаешь. Вышла, помыла руки и опять вернулась в кабинку. Уже не торопясь, надела свои трусики шортиками с приклеенной прокладкой, поглощающей запах. Вот так всегда: утром на работу ухожу в них, тут меняю на кружевное изысканное белье, на случай, если Марине понадобится, и возвращаюсь домой в своем же, простом хлопковом без изысков.

Что поделать, все эти ухищрения нужны из-за того, что модифицированным, с их тонким обонянием, нравится интимный запах женщины без примеси недавней близости с мужчиной, а еще больше ценятся девственницы. Инстинкты пробуждаются при виде свободной самки. Марина убеждена, что в секретарши к шефу ей удалось пробиться лишь благодаря моей помощи. Она практически сразу стала его любовницей и говорит, что шеф буквально дуреет, когда она в моем белье.

Раньше, живя в нашей деревне, я бы над этим только скептически посмеялась, но не после того, как уехала и уже насмотрелась, как на меня реагируют оборотни. Да те же волки из охраны, что в холле здания, дали мне прозвище Райская Девочка! Только мне одной, хотя в издательстве «Рай» работает много женщин. Хорошо хоть не досаждают с непристойными предложениями, но тут уж скорее спасибо Марине – благодаря ей на мне запах нашего шефа.

В иерархии модифицированных носороги стоят все же выше волков, хотя и среди последних есть те, кто добился высот и может составить конкуренцию. К счастью, такие экземпляры простыми охранниками не работают и наш шеф, опять же, круче! А уж я как рада, что меня не трогают!

«Интересно, а ТОТ волк мог бы нашему главному что-то противопоставить?» – на миг задалась я вопросом, но быстро отогнала эти мысли. Хотелось просто навсегда забыть о нем и больше никогда не вспоминать.

Невесело усмехнулась, подумав, как быстро пришлось всему учиться и разбираться в таких тонкостях. В нашем поселке мы модифицированных видели лишь по телевизору. Да и что им там делать, когда в городах у них свои профсоюзы, где и общежитие дадут, и в специализированный садик со школой детей устроят. Только высшее образование уже вместе с обычными людьми получают, но и там есть льготные места. И работа высокооплачиваемая им обеспечена. Да, у них оклады выше, чем у обычных людей, но такие работники точно не болеют, не пьяницы и не наркоманы.

Главное, модифицированным стать несложно, даже если у тебя денег нет. Пусть будет не настолько крутая матрица, как у шефа, но волком или орангутангом – без проблем. Реклама на каждом углу, подписывай контракт – и за тебя все оплатит корпорация «СГМ». Вот только потом будешь обязан отработать каждую вложенную в тебя копейку и подчиняться внутреннему своду правил, принятых у каждого вида отдельно. Зато точно будет работа, жилье, и за своих они горой.

– Ты здесь? – постучала в дверь кабинки Марина.

– Да. Ты быстро, – удивилась я.

Хотела открыть, но над дверью появилась рука с трусиками.

– Лови!

Неловко схватила, едва не уронив. Черт, вот зачем она так делает!

– Шеф сегодня быстро. Весь на нервах.

– Да? Что случилось? – спросила я без интереса, больше сосредоточенная на том, как бы натянуть чужое белье поверх своего, лишний раз не коснувшись им ног.

Зажмурилась от отвращения и старалась не думать о том, что делаю. Мысленно проклинала модифицированных за то, что презервативами не пользуются. Эти гады половыми инфекциями не заражаются, а детей могут иметь лишь от своей пары. Теперь от меня будет разить запахом секса за километр. Как обычно, но гадко каждый раз. Только самый первый обмен бельем стал исключением: я была напугана до ужаса и делала все, что говорила мне Марина.

– Кошка шефа действительно от него ушла. Встретила свою пару, и потому они разводятся.

Кошка, или точнее рысь, – Кристина Эдуардовна, единственная дочь олигарха Эдуарда Соболева. Эту матрицу обожают и могут позволить себе лишь богатые дамочки. Рыси ветрены, непостоянны, независимы, но красивы и грациозны. Есть у них особый шарм, сводящий мужчин с ума. Не знаю, чем ее наш Дмитрий Борисович зацепил, но сплетничают, что бегала она за ним долго, пока не окольцевала с помощью папочки. Несколько лет у них была идиллия, а потом Кристина заскучала от семейной жизни, и опять ее стали замечать на светских тусовках без мужа и с разными спутниками.

Детей у них не было. Дело в том, что, несмотря на все плюшки от генных модификаций, они практически не рожают себе подобных не только в смешанных браках, но и даже от партнера того же вида. Зато с людьми получается: ребенок несет в себе генную модификацию родителя, причем за время беременности изменяется и мать. А если в паре модифицированная именно женщина, то мужчина такой бонус не получает. Тут только матрицу потом ему покупать.

– Ее пара человек?

– Да. Представляешь, полетела отдыхать и с инструктором по дайвингу роман закрутила. Беременна уже.

– Так это же хорошо. Разве нет? Шеф теперь свободен.

– Это катастрофа! Свою долю по брачному контракту он получит, но вот с поста главного скорее всего ему придется уйти. Соболев же по бумагам владелец, и он продал издательство!

– Как?! Это же несправедливо! – ахнула я, одергивая платье и открывая дверь кабинки. Всем известно, что тесть шефа лишь формально владелец и в управление не вмешивался, а издательство поднимал и раскручивал Дмитрий Борисович. – Кому?

Хотя меня больше волновал вопрос, чем мы будем платить за квартиру, если нас уволят.

– Да не знаю я! – раздраженно отмахнулась Марина, поправляя макияж. – Он сам только сегодня о беременности и продаже узнал. Выясняет. Теперь понятно, почему нервный такой, от подобных новостей застрелиться можно.

– И что будет теперь?

– Ничего, прорвемся. Я сегодня задержусь, а ты домой иди. Приготовишь на ужин что-нибудь вкусненькое?

– Да, конечно, – кивнула я. Могла и не спрашивать. Из нас двоих готовлю в основном я, но мне несложно. Даже в удовольствие. Никто не критикует, и Марина всегда спасибо говорит, дома же и этого не дождаться было. – Хочешь, я курицу с овощами запеку?

– Слушай, а можешь с гречкой, орешками и тем соусом интересным, когда ты без костей делала?

Я вспомнила, как пробовала один рецепт из интернета. Там нужно кожу с курицы аккуратно снять, потом отделить мясо от костей и засунуть его обратно, начиняя и сшивая. Возиться не меньше двух часов… Ну да ладно.

– Сделаю.

– Спасибо! – благодарно сложила руки подруга, состроив умильную мордашку. – До встречи, и удачно добраться! Побегу.

– До вечера! – попрощалась я.

Мы покинули туалет и разошлись в разные стороны.

Глава 2

В пустом коридоре раздался уверенный перестук каблуков, и я оглянулась вслед подруге. Вопреки обещанному «побегу» шла она на высоченных каблуках не спеша, с достоинством неся себя, словно лебедь. Я так не умею. Несмотря на то что мы примерно одинакового роста и комплекции, она выглядит как стильная штучка, а я больше подростка напоминаю, особенно если джинсы надеваю, волосы собираю в хвост и без макияжа.

Это сейчас хожу с распущенными волосами, привыкая с трудом укладывать свою непокорную гриву по утрам. Марина научила специальным ухищрениям, чтобы от волос шел приятный для оборотней аромат, приглушающий мой естественный запах. У нас в ванной гора разных баночек и тюбиков для волос, тела, интимных зон. Есть те, что удаляют запах, а есть просто не раздражающие или привлекательные для тонкого обоняния модифицированных. Марина в этом просто гуру.

Эх… Подавив вздох, я пошла на выход. Ничего, и я со временем всему научусь. Нет, не как понравиться модифицированным, мне до них дела нет, а как правильно подать себя и стать женственной. После того как я впервые увидела Максима, очень сильно захотелось выглядеть красиво. Раньше делала все, чтобы не привлекать к себе внимания.

Конечно, Марина, которая намного опытнее меня, могла бы дать кучу дельных советов, как поближе познакомиться с Максимом, но увлечение им было моей тайной. Я понимала, что ее не обрадует, если у меня появится парень. Ведь именно из-за того, что я девственница, она помогла мне и вытащила сюда. Подруга рассчитывает на меня, и подводить ее я не хочу.

Но ведь нет ничего плохого, если мы просто выпьем кофе? К серьезным отношениям после всего случившегося со мной я и сама пока не готова, но при виде Максима у меня замирает сердце и перехватывает дыхание. Он же такой добрый, внимательный, заботливый. Я это точно знаю! На себе испытала.

Что ему было за дело до незнакомой промокшей девчонки? Я только-только устроилась на работу, и в тот день пришлось побегать под дождем без зонта. Вернулась в издательство мокрая, озябшая, напоминающая облезлую кошку. Он мимо проходил и остановился, заявив, что мне нужно срочно согреться, если нет желания заболеть. Сам заварил горячий сладкий чай. И не успокоился, пока я не выпила его. Еще и конфет мне притащил.

От этой доброты со стороны совершенно незнакомого человека я готова была расплакаться. Он не клеился, мы даже не познакомились. Это потом уже я узнала, что зовут его Максим и он айтишник. Застала его в приемной у Марины, когда он что-то настраивал в ее компьютере. Перекинулись парой слов, до этого просто улыбались друг другу при встрече. К сожалению, Марина его быстро выставила, заметив, что он мне уделяет внимание. Сказала, что у него девушка и мне не на что рассчитывать.

Эх, даже если и так, то можно же нам просто по-дружески встретиться? Хотя кого я обманываю! Если и встречаться, то только с таким, как Максим. А насчет девушки Марина могла и ошибаться. Мне хотелось в это верить.

У поста охраны меня поймал наш безопасник Илья Андреевич. Модифицированный. Волк. Любовник Марины. Они еще до ее новой должности встречаться начали. На работе свои отношения никак не афишируют, но в нерабочее время она часто уезжает на свидания с ним. Я ее не осуждаю, шеф ведь тоже женат… Был. Хотя сама я не смогла бы встречаться одновременно с двумя.

– Кузнецова, ты чего туда-обратно скачешь? Что-то забыла?

Ноздри его носа затрепетали, и я внутренне сжалась, понимая, что от меня разит сексом.

– Вернулась за сладким, – ухмыльнулся один из охранников.

– Ключи забыла дома. Взяла у Марины ее комплект, – холодно ответила я, просовывая руку в отверстие для снятия браслета.

Ненавижу такие моменты! Вот из-за этого все и уверены, что я любовница шефа.

Магнитный замок щелкнул, и теперь моя защита – лишь запах секса с сильным самцом. Хорошо еще, что без надобности в звериную форму у охраны переходить не принято, а в человеческой нюансы им недоступны. Чувствуют запах шефа, мой и Маринин, а уж кто с ним… Логически получаюсь я, раз белье на мне. А подруга всегда тщательно избавляется от следов, чего только у нее в сумочке нет для этого…

– Бывает, – протянул Илья Андреевич, а вот взгляд его оставался холодным и давящим. Мне всегда в его присутствии как-то не по себе. Не представляю, как Марина с ним встречается!

Я отрывисто попрощалась и ретировалась.

Для меня в такой ситуации всегда особенно неприятно проходить через охрану в офисе и на выходе из здания. У них такие понимающие лица становятся. Модифицированные… меня от них просто воротит!

Спустилась на лифте, стараясь ни на кого не смотреть, прошла через турникет и покинула здание. Огляделась по сторонам, но глупо было надеяться, что Максим где-то поблизости меня дожидается. Вздохнув, я направилась к метро, уже никуда не торопясь.

– Миша, ты куда? – обеспокоенно позвала идущая впереди меня женщина светловолосого мальчика лет пяти, который побежал с тротуара на газон к деревьям.

Сердце кольнуло от знакомого имени. А карапуз схватил большой желтый лист и подарил маме. И столько радости и любви было в его глазах… Я ускорила шаг, проходя мимо них. Не думать, не вспоминать, не оборачиваться…

Даже солнце больше не радовало. Хотелось скорее прийти домой и принять душ, смывая чужие запахи и воспоминания. Пришлось напомнить себе, что все же я ни на миг не жалею, что приехала сюда. Живя от зарплаты до зарплаты и в съемной квартире, я обладаю огромным богатством, самым дорогим и ценным – свободой!

Роскошь быть самой себе хозяйкой я смакую до сих пор. Даже работая курьером, будучи у всех на побегушках, я чувствую себя свободной. Ведь могу в любой момент уволиться, сменить место работы, если мне что-то не понравится. А дома я была словно преступница без права помилования, которая всем должна и обязана.

Может, некоторым приезжим и трудно в большом городе выживать одним, без поддержки родных, но я не из их числа. Марина сделала для меня больше, чем все так называемые родственники, вместе взятые. А единственный родной по крови человек, которого я вынянчила, предал меня. Иначе его поведение я расценивать не могу. Слишком больно ранили слова Миши о том, что близняшки ему ближе и он любит их больше меня. Умом я понимала, что сестры специально настроили его, но в душе что-то надломилось.

До сих пор не смирилась с тем, что братик смог так сказать. После смерти отца из родных у меня остались бабушка и Миша. Мачеха вынуждена была хвататься за любую подработку, чтобы прокормить нас и дочерей от ее первого брака, ей было не до воспитания. Сводных сестер кричащий младенец лишь раздражал, а я в младшем братике видела часть отца, его черты и улыбку. Это я носила его на руках ночами, когда у него болел животик или резались зубки, это я помогала ему сделать первые шаги, выхаживала, когда болел.

Но и он служил мне утешением, когда хотелось рыдать от обиды, несправедливости, от резких упреков мачехи. Обнимешь его, уткнешься носом в светлую макушку, вдохнешь чистый запах ребенка – и отпускает. Он ведь любил меня, хвостиком ходил везде… Но стоило брату подрасти – и ради возможности поиграть в планшет сестер Миша сказал мне все, что они от него требовали.

Я до сих пор не понимаю, за что сводные сестры так возненавидели меня с самого первого дня?! Мачеху бросил первый муж, променял на любовницу, выгнал из квартиры, купленной до брака на имя его матери. В городе мачеха не потянула жить и вернулась в поселок к своим родителям. Инга и Снежана попали в мой класс и перед всеми задирали нос, считая себя городскими, а нас селючками. Не так одеваемся, не так ходим… Всегда острые на язык, сестры поливали всех ядовитыми замечаниями и быстро окружили себя свитой. Я не стремилась в нее попасть, и мне изрядно доставалось от них. Как же близняшки бесились, когда между нашими родителями завязался роман!

Мама моя умерла от пневмонии, когда мне не было и годика. Воспитывала меня бабушка, и я была не против, когда отец решил жениться на своей школьной первой любви. После выпускного она уехала поступать в город и выскочила там замуж за другого. А когда вернулась, у отца вспыхнули прежние чувства и он был готов взять ее с детьми.

Не знаю… Сейчас, оглядываясь назад, я предполагаю, что она его, может, даже и не любила. Не помню с ее стороны особой нежности к папе. Ее собственный отец, Василий, часто прикладывался к бутылке и в подпитии любил распускать руки, попрекая дочь неудавшейся семейной жизнью и крича на всю округу, что в этом доме он хозяин. Она просто искала возможность сбежать из постылого дома, и тут подвернулся мой отец. Непьющий, работящий, есть дом, хозяйство. Живет со мной и бабушкой. Почему нет? Она пришла в наш дом и стала наводить свои порядки.

Господи, как в сказке про «Золушку»! Мне пришлось переехать в маленькую комнату к бабушке, ведь близняшкам требовалось много места. Молодая жена занялась перестановкой в доме, во дворе. Чем-то помешали мои клумбы с цветами, вырубила посаженные мной кусты сирени: ее запах мачеху раздражал.

Бабушка помогала мне пережить это время. Жалела, успокаивала, просила понять, дать новой маме почувствовать себя хозяйкой. Ведь если она будет довольна, то и с отцом будет ласкова. Я же хочу, чтобы папа был счастлив?

Я хотела. Терпела, когда сводные сестры брали без спросу мои игрушки или намеренно ломали. Когда мои вещи стали общими, а к их вещам мне прикасаться не разрешалось.

Радовалась, когда появился маленький братик. Вот только с его рождением денег стало не хватать. Отец работал водителем и всегда подрабатывал, подменял кого-нибудь, если надо. И однажды от усталости заснул за рулем и съехал в кювет. Смерть была мгновенной.

Бабушку увезли с инфарктом, у мачехи от потрясения пропало молоко, Миша плакал не умолкая. Как вспомню, вздрогну. Я боялась остаться совсем одна, но, слава богу, бабушка тогда выжила. Не представляю, как бы мы справились без ее накоплений и пенсии. Мачеха вышла на работу, и постепенно жизнь наладилась. У нее с дочерьми, а не у нас с бабушкой, которая свой дом заранее оформила на отца, чтобы тому потом не мучиться с наследством. И мачеха стала в нем официальной хозяйкой.

Да, была и моя доля, но крошечная. Отец удочерил сводных сестер. Бывший муж мачехи добыл справку генетической экспертизы, что не является их отцом, и перестал платить алименты. Мачеха уверяла, что это фальшивка, мол, ему работающая в больнице новая жена эту филькину грамоту состряпать помогла. А мой отец сказал, что, значит, он будет им отцом, и удочерил. Теперь же все чаще из уст мачехи стало звучать, что мы с бабушкой нахлебники, лишние рты, ведь много уходило пожилой женщине на лекарства.

Чтобы держаться на плаву, мачеха завела свиней, уток, кур, и хлопоты по хозяйству в основном легли на мои плечи. Сводные сестры считали ниже своего достоинства ухаживать за скотиной. Я трудилась и не роптала, чтобы как-то оправдать свое проживание. Одежду донашивала за сестрами, и те высмеивали меня перед всеми за это. В школе раньше училась почти на одни пятерки, но после смерти отца скатилась на тройки. Когда учиться, если засыпаешь над книгами от усталости?

А в старших классах проблем прибавилось. Я вытянулась, сформировалась фигура, появилась грудь. Это сестры сидели на диетах и по интернету качали видео с фитнесом, а у меня из-за тяжелой работы по хозяйству лишнего веса не было. Откуда, когда присесть за день некогда? Честно признаться, я в школе на уроках отдыхала, радуясь тому, что никуда не надо бежать.

Удивительно, но на меня стали заглядываться парни. Инга со Снежаной бесились из-за этого. Ну как же, на простушку без макияжа, маникюра и в их обносках зарится кто-то! И стали распускать слухи о том, что я целуюсь якобы то с тем, то с этим, а потом и похуже. Как же было обидно, когда сводные сестры пели матери в уши, а та орала на меня и позорила на всю улицу, что я шлюха и если принесу в подоле, она меня из дома выгонит.

Из-за сплетен меня однажды чуть не изнасиловали. Средь бела дня! Не наши, из соседнего поселка парни. Я козу сбежавшую искала и на отдыхающих у озера ребят набрела. Думала, умру от ужаса и отвращения, когда мне в лицо перегаром дышали, лапая и задирая платье, сбивчиво шепча: «Ну чего ты ломаешься? Всем даешь и нам дай».

А ведь один из них Снежану домой из клуба провожал и видел меня во дворе мельком. Я его по неприятному оценивающему взгляду запомнила. По-любому это именно сводная сестра ему обо мне гадостей наговорила! Я ведь по вечерам никуда не ходила и с молодежью не гуляла. Меня с парнями видеть рядом не могли. Некогда: хозяйство, и бабушка слабенькая уже, ухаживать надо.

Если бы не вмешательство модифицированного, они бы меня изнасиловали. Вот только я до сих пор не могу сказать, что мне тогда повезло.

Не хочу вспоминать, не буду! До сих пор все переворачивается в душе и жжет в глазах. Плакать как обычные люди я разучилась. Хватило бабушкиных слов: «Катенька, не плачь! Твои слезы разрывают мне сердце». А сердце у нее и так слабое было. И после этого как отрезало. Безумно боялась потерять еще и ее…

Я задрала голову к небу. Его цвет в погожий день всегда напоминал мне глаза бабушки, и казалось, это она смотрит на меня с небес.

«Ба, вот видишь, я уехала, и теперь у меня все хорошо!» – мысленно обратилась к ней и бодро зашагала к метро.