Текст книги "Пришельцы ниоткуда"

Внезапно на всех нас – как на нападавших, так и на моих товарищей или простых гостей – обрушилась мертвая тишина. Все сразу поняли смысл этих слов. Со времен Валтасара, узревшего на стене огненную надпись: «мене, текел, фарес», которая пророчила ему погибель, пирующих еще не поражали более страшные слова.

Ассза наскоро объяснил: на банкете ему передали записку от Аззлема с просьбой немедленно явиться в Дом мудрецов. Там Аззлем показал ему спектрограммы, полученные из центральной обсерватории на горе Арана. Для астрофизика картина была совершенно ясна: спектр Кальвено приближался к зловещему спектру Про́клятых галактик. Так как со Свадебным домом не было телевизионной связи, Ассза тотчас же сел в свой реоб и поспешил к нам.

Суйлик встал и медленно приблизился к нам.

– Насколько я понимаю, – сказал он, – мислики уже на планетах Кальвено. – Потом поморщился и пробормотал: – Пять световых лет. Всего пять!

– Да защитит Иалтар немеркнущий Первозданный Свет! – добавила Эссина.

Все молчали. Я видел перед собой бледные лица гостей.

– Но должно быть, они появились там недавно, – сказал я. – Всего три года назад Суйлик был на Риссмане и ничего не заметил.

– Я был на одном лишь Риссмане, – возразил Суйлик, – а не на Эрфене, Сионе и Шестой и Седьмой планетах. А мислики наверняка на Шестой и Седьмой. Остальные для них слишком горячи, по крайней мере пока…

Снова воцарилась тишина, затем Ассза заявил:

– Как бы то ни было, обсуждать это надо не здесь. Пусть тссемлянин пойдет со мной. Остальные, те, кто занимают официальные посты, должны быть на местах этим же вечером. Однако непосредственная опасность Иалтару еще не угрожает. У нас есть колонии на всех наших планетах, даже на самых холодных, а воздействовать на наше солнце с Кальвено мислики не могут. Суйлик и Эссина, пусть эта ночь останется вашей ночью. Вы присоединитесь к нам завтра в полдень.

Мы вышли вместе с синзунами. В реобе Ассза был более откровенным: не только Кальвено поражена насмерть – угрожающие признаки замечены также в спектрах Эль-Тоэи и Асселора. Завтра Мудрецы с согласия административных правительств Эллы, Марса, Рессана и Совета Союза человеческих миров объявят военное положение. Ситуация ясна: мислики вторглись в Первую вселенную.

Когда мы уже приближались к Дому мудрецов, над полуостровом Эссентем нам встретилась целая эскадра ксиллов: примерно сто аппаратов в плотном строю быстро набирали высоту. Странно было смотреть, как сверкающие чечевицы, десяток за десятком, взмывают ввысь и теряются в синеве неба.

– Первый разведывательный полет на Кальвено, – объяснил Ассза. – А сколько их возвратится? Мы не знаем, где мислики на планетах или в межпланетном Пространстве. Для тех, кто обнаружит их первыми, шансы на возвращение практически нулевые. – Помолчав, он добавил: – Суйлик будет в ярости. Этой эскадрой должен был командовать он.

– А какой будет моя роль? – спросил я.

– Ты полетишь со второй эскадрой в ксилле со смешанным экипажем из синзунов и хиссов.

Когда мы опустились рядом со звездолетом, я увидел, что входная лестница поднята, знамена убраны, люки задраены: чудовищный корабль изготовился к бою.

Мы прошли прямо в зал Совета. Пленарное заседание уже началось: девятнадцать Мудрецов сидели в первом ряду, остальные – позади них. Мне указали на место во втором ряду, возле представителей синзунов. Говорить, в сущности, было не о чем: вопрос о войне или мире был уже решен. У хиссов не оставалось выбора, они должны были изгнать мисликов любой ценой, а потом попытаться перенести войну в Про́клятые галактики.

Использовать синзунский звездолет было пока невозможно: Кальвено находилась слишком далеко, чтобы лететь к ней сквозь Пространство, и слишком близко, чтобы синзуны с их техникой рискнули устремиться через ахун. Решено было, что часть синзунов займет место в ксиллах, а остальные вернутся на Арбор за подкреплением.

Звездолет улетел на заре, оставив на Элле с полсотни синзунов, в том числе Ульну и Акейона. В полдень прибыли Эссина и Суйлик, и все вместе мы отправились на остров Аниасц, где сосредоточивалась вторая эскадра. Лететь до него пришлось девять часов: Аниасц находился в другом полушарии Эллы.

Вторая эскадра состояла из ста семидесяти двух ксиллов различных типов, от легких, вроде того, что доставил меня с Земли, до огромных тяжелых, диаметром более ста пятидесяти метров, с экипажем в шестьдесят хиссов и могучим вооружением. Некоторое время мы бродили среди всех этих аппаратов, пока Суйлик не указал на ксилл средних размеров.

– А вот и наш корабль, флагманский! – произнес он шутливо, но не без гордости.

Это был странный корабль со странным экипажем, состоявшим из Суйлика, командира эскадры, Снезина, штурмана, и еще десяти хиссов и Ульны. Акейон, молодой физик-синзун Херанг и я сам образовали «десантный отряд». Наконец, к нашему удивлению, два хр’бена должны были испытать разработанное ими в лабораториях Рессана нетермическое оружие: уже знакомая мне Бейшитинсианторепансерозет и ее друг Сеферантозинансерозет. С общего согласия мы – хиссы, синзуны и тссемлянин – решительно усекли эти слишком длинные имена и в дальнейшем звали их просто «Бейшит» и «Сефер».

В последующие дни мы тренировались под руководством хиссов, осваивая их оружие и управление ксиллами. Херанг, Ульна и Акейон, уже знакомые с прохождением через ахун по синзунскому методу, довольно быстро освоили ксиллы и перегнали меня. Естественно, они гораздо лучше меня знали синзунское вооружение, но зато я в совершенстве изучил оружие хиссов. Что касается нового оружия, изобретенного хр’бенами, то мы не имели возможности его испытать, потому что оно воздействовало только на мисликов.

Утром шестого дня нас всех вызвали в Дом Мудрецов. Мы прибыли туда на ксилле почти мгновенно. Разведчики вернулись: двадцать четыре ксилла из ста двух. Как и предсказывал Ассза, потери оказались огромными. Кальвено почти угасла, но сияние ее еще доходило до Эллы и казалось таким же ярким, с чуть заметной краснинкой, хотя звезда умерла пять лет назад. Суйлик содрогнулся, когда осознал, что мислики еще во время его путешествия на Риссман вот уже два года как орудовали на Шестой и Седьмой планетах.

Теперь обледеневшая поверхность этих планет буквально-таки кишела мисликами. И точно так же, как и на планетах звезды Склин, они воздвигали там чудовищные металлические пилоны. Застать их врасплох было невозможно, потому что мислики, разбившись на девятки, патрулировали межпланетное Пространство. Ксиллам разведывательного отряда удалось разбомбить пилоны на Шестой планете, но подойти к Седьмой они не смогли. Итак, нам следовало достичь Седьмой планеты, высадиться – это относилось к синзунам и ко мне, тссемлянину, – постараться разрушить таинственные пилоны и, если удастся, возвратиться на Эллу. Чтобы хоть отчасти уберечь нас от ударов пикирующих мисликов, хиссы соорудили бронированные машины.

Я бы покривил душой, если бы сказал, что эта программа привела меня в восторг. Я заранее холодел от ужаса при мысли, что мне придется высадиться на неизвестной планете и сразиться с неведомыми существами, имея в товарищах тех, кого я едва знал. Но отступать было поздно. Я был гостем хиссов, они считали меня своим и открыли мне немало секретов. И наконец, я был нечувствителен к излучениям мисликов. Не мог же я стоять в стороне, когда Эссина и Суйлик согласились без колебаний, хотя им излучения несли смерть! Кроме того, защищая Иалтар, я защищал и наше Солнце, защищал жизнь своего человечества. Поэтому я согласился.

Мы вылетели утром следующего дня. Переход через ахун оказался предельно коротким; почти сразу же мы вынырнули в Пространство близ орбиты Риссмана, третьей планеты системы Кальвено.

Только не думай, что планеты есть у каждой звезды. В действительности звезды со спутниками встречаются довольно редко. Если верить хиссам, планеты имеются лишь у одной звезды из ста девяноста. В среднем лишь две планеты из десяти пригодны для жизни. Наконец, всего одна из тысячи планет, опять же в среднем, населена существами, которые могут быть названы людьми. Риссман относился к разряду планет, пригодных для жизни, но необитаемых: его фауна примерно соответствовала той, что водилась на Земле в кембрийский период.

На Риссмане сосредоточивались все силы ударной эскадры. По величине эта планета представляла собой нечто среднее между Землей и нашим Марсом. До нашествия мисликов ее озаряло ослепительное синее солнце – по словам Суйлика, одно из самых красивых в Первой вселенной. Но теперь Кальвено поднималась над горизонтом как зловещий, окровавленный глаз. Почва была покрыта снегом и сжиженным углекислым газом. Температура снизилась до минус ста с лишним градусов, все живое погибло, быть может за исключением глубоководных, укрывшихся на дне замерзших океанов.

Наш лагерь был таким страшным и неприветливым, что я не берусь его описать. Но все же попробуй представить себе бескрайнюю угрюмую равнину, сумеречное красно-лиловое небо, смутные сугробы на холмах, а между ними утонувшие в снегу чечевицы ксиллов, темные и сверкающие, и крохотные фигурки в скафандрах, с трудом передвигающиеся от аппарата к аппарату. Кальвено устало опускалась за плоский горизонт, и свет ее багровыми отблесками тянулся по ледяному полю, словно указывающие на нас окровавленные пальцы.

Жалкое, беспомощное создание, затерянное в безграничной вселенной, я почувствовал, как далеко от меня Земля, внезапно ощутил те миллиарды километров, что отделяли меня от родной планеты. Мне казалось, что настал апокалипсис, конец света, что мы где-то вне времени. Даже хиссы были для меня в тот момент чужими, существами иного мира, ничем не связанного с нашим. Наверное, Ульна чувствовала то же самое: я видел, как она побледнела и задрожала. Акейон и другой синзун с непроницаемыми лицами, неподвижно и молча сидели перед экраном.

Я слышал, как Суйлик в кабине управления, в сеалле, отдает приказы по радио. Голос его звучал спокойно и холодно, но чуточку дрожал, что у хиссов является признаком крайнего волнения. Еще бы! Столь важную миссию ему доверили впервые. Он знал, что вряд ли вернется на Эллу, но все равно был рад, что именно ему, молодому открывателю планет, поручили возглавить ударную группу.

Я уселся в кресло, перебирая в памяти все, что знал об оружии, которое мне вскоре предстояло пустить в ход против мисликов, и об управлении сахьенами, бронированными машинами, которые должны были защитить нас от мисликов. Ульна тронула меня за плечо и спросила по-хисски:

– Не хочешь прогуляться по Риссману? Суйлик только что объявил, что мы пробудем здесь где-то с базик.

Ее певучий голос делал даже хисские слова необыкновенно мелодичными. Она склонилась ко мне, и ее смугло-золотистое лицо со спадающими по сторонам белокурыми волосами показалось мне таким земным среди зеленых лиц хиссов, что я был потрясен. Почувствовав мою растерянность, Ульна улыбнулась чудесной улыбкой синзунок, которую ты сейчас видишь на ее губах.

– Хорошо, – сказал я. – Пойдем.

– Только не задерживайся! – прокричал мне Суйлик. – Скоро вылетаем. Ах, если бы ты мог видеть Риссман раньше!.. Но теперь все кончено; прежним ты его уже не увидишь, – добавил он, уже тише.

Мы мало что успели сказать друг другу во время той прогулки между ксиллами по обледеневшей почве Риссмана, и все-таки именно с того момента между мной и Ульной возникло чувство близости. А сблизиться с синзунами совсем не просто: их гордая сдержанность не имеет ничего общего с довольно равнодушной любезностью большинства хиссов, но если уж они дарят кому-нибудь свое сердце, то навсегда. На обратном пути Ульна поскользнулась и упала. Я бросился к ней, поднял ее и почувствовал под скафандром сильное гибкое тело, увидел ее глаза, устремленные прямо в мои. В то мгновение я впервые понял, что, несмотря на миллионы световых лет, разделяющих наши планеты, Ульна мне ближе и дороже всех дочерей человеческих, которых я встречал на Земле. Во входном отсеке, когда мы сняли скафандры, Ульна быстро и легко провела рукой по моей щеке и скользнула за дверь.

Я направился в сеалл. Суйлик находился там в компании Эссины, Акейона, Бейшит и Снезина.

– В том, что касается вас, маневр следующий, – проговорил Суйлик. – Мы уйдем в ахун и вынырнем над самой поверхностью Седьмой планеты. Нас будут сопровождать двадцать пять ксиллов со смешанными командами. Остальные атакуют мисликов и создадут на планете теплую зону, где мы сможем опуститься. Семь больших ксиллов доставят сахьены, на которых пойдут синзуны и тссемлянин. Мы сразу же взлетим, потому что не сможем долго выносить излучения мисликов и поддерживать высокую температуру в этой зоне. Постараемся поддержать вас сверху массированной бомбардировкой. А вы попытаетесь добраться до пилонов и разрушить их, предварительно разузнав, что они собой представляют. Всего у вас будет двенадцать сахьенов. Командиром назначаешься ты, Акейон. Затем мы спустимся за вами во второй теплой зоне.

Сделав резкое движение, он отключил связь с остальными ксиллами.

– Ваш сахьен – единственный, который выкрашен в красный. У меня есть категоричный приказ Совета: любой ценой вернуть вас на Эллу. Что касается остальных – сделаем, что сможем.

Снова включив общую связь, Суйлик начал отдавать приказания эскадре. Первое звено ксиллов взлетело в сумеречное красноватое небо. Мы последовали за ним десять минут спустя.

Суйлик тщательно отрегулировал какой-то сложный аппарат:

– Переход через ахун на сей раз будет таким коротким, что я просто не успею совершить маневр: у нас недостаточно быстрая реакция. Это сделает автомат. Надеюсь, он сработает точно, ведь если мы вынырнем под поверхностью планеты… Держитесь крепче. Включаю!

Далеко внизу под нами я мог видеть на экране мертвую, голую равнину Риссмана. Вошла Ульна и села рядом со мной. Я вцепился в ручки кресла. На мгновение экран померк, потом снова осветился, и мы увидели самую фантастическую картину, какую только можно вообразить.

Мы летели над плоскогорьем, окруженным черными хребтами. Была почти непроницаемая темнота: лишь над самым горизонтом горел темный рубин – Кальвено. Примерно каждые десять секунд внизу возникали ослепительные вспышки и резкие черные тени ложились на местность: термические бомбы сыпались градом, создавая теплую зону.

Суйлик отдавал в микрофон короткие приказы. Новые чудовищные взрывы далеко за горизонтом озарили небо, на фоне которого проступили дрожащие силуэты неведомых гор. В голове у меня назойливо вертелась идиотская фраза: «Наш специальный корреспондент сообщает с космического фронта…»

Суйлик обернулся:

– Слер, скорее надевай скафандр! И вы, синзуны, тоже! Мы садимся!

Когда я проходил мимо него, он вскочил и в редком для хиссов спонтанном порыве быстро приобнял меня:

– Бейся храбро за наш Иалтар и за свое Солнце!

Эссина махнула мне рукой. Через минуту я был в выходном отсеке, где уже облачались в скафандры Ульна, Акейон и Херанг.

– Мы на поверхности! – прозвучал в моем шлеме голос Суйлика. – Выходите. Ваш сахьен – слева.

С тепловыми пистолетами в руках мы вышли из ксилла. Вся поверхность вокруг была усеяна телами мисликов, расплющенными и оплавленными. Похожий на американский внедорожник сахьен ожидал нас. Незнакомый хисс открыл нам дверцу, мы сели в машину, однако из предосторожности остались в скафандрах. Нашим позывным было «Арта» – слово, которого нет в хисском языке. Его мы выбрали специально, во избежание любой путаницы.

– Арта, Арта, Арта! – загремел голос Суйлика. – Освободите теплую зону! Нам нужно взлетать! Вокруг, как минимум на четыре брунна, нет ни одного живого мислика. Пилоны находятся в двадцати пяти бруннах к западу-северо-западу от вас. Мы будем вас наводить. Говорит Париж. Прием.

Шутки ради я предложил Суйлику взять себе в качестве позывного «Париж».

– Говорит Арта. Вас поняли. Отправляемся, – ответил Акейон.

Он быстро отдал по-синзунски несколько распоряжений экипажам остальных сахьенов. Я включил мотор, и мы тронулись.

Управлять сахьеном было проще простого: повороты осуществлялись с помощью обычного руля, скорость регулировалась одной педалью, рычаг реверса позволял давать задний ход. Ульна сидела рядом со мной, положив руки на клавиатуру, управлявшую передними орудиями. На экране перед нами отражалось все, что возникало впереди, угол обзора равнялся ста восьмидесяти градусам. Расположившись к нам спиной, Херанг на таком же экране видел все, что происходило сзади. Сидевший в середине машины Акейон со своего командного пункта следил за обоими экранами и в любой момент мог связаться с остальными сахьенами или ксиллами. Кроме того, он управлял оружием хр’бенов, с действием которого мы еще не были знакомы.

Минут пять мы ехали без всяких происшествий, довольно-таки быстро. Гусеницы сахьена дробили замороженную почву безымянной планеты, иногда проскальзывая по отвердевшему воздуху. Горизонт впереди по-прежнему озарялся вспышками взрывов, совершенно бесшумных в этом мире, лишенном атмосферы. Лишь иногда мы ощущали их как легкие подземные толчки. Время от времени по небу, словно тени, скользили ксиллы, в зависимости от своего положения похожие то на вытянутый овал, то на круг. Ксиллы мчались совсем низко, с чудовищной скоростью.

Затем появились мислики. Сначала мы заметили в черной трещине неясный металлический блеск. Сахьен слева от нас выстрелил, и вспышка теплового снаряда озарила панцири, скользившие нам навстречу. Ни один мислик даже не попытался взлететь. Мы обогнули стороной глыбы оплавленного металла, окруженные фиолетовыми язычками: немногие уцелевшие мислики излучали, но тщетно.

Мы пересекли равнину, беспрестанно расчищая себе дорогу, и преодолели узкий каньон, форсирование которого стоило нам десятка снарядов. Остальные сахьены защищали наш тыл и фланги, уничтожая мисликов, затаившихся во всех щелях. Лишь когда мы оказались посреди обширного цирка, окруженного черными скалами, мислики изменили тактику.

Теперь они обрушивались на машины с утесов. Два сахьена были продавлены и расплющены за три минуты, прежде чем мы нашли способ отражать атаку сверху при помощи термических лучей вкупе с мощными гравитационными полями. Лучи убивали мисликов на лету, а утроенная сила притяжения заставляла их падать на то же место, откуда они взлетали. Тем временем другие сахьены поливали термическими снарядами гребни скал.

Через второй каньон мы снова выскочили на равнину. Вдали, на фоне пылающего неба, вырисовывались резкие силуэты пилонов. Они вздымались на невероятную высоту: взрывы освещали только их подножие! Постепенно мы приближались, потеряв еще три сахьена и уничтожив по меньшей мере пять тысяч мисликов. Чем ближе мы подъезжали к пилонам, тем фантастичнее становилось зрелище: ксиллы сбрасывали одну бомбу за другой, вспышки следовали за вспышками почти непрерывно, кругом было так светло, словно стоял солнечный день. Из-за выделившегося тепла замерзшие газы начали испаряться, и временами казалось, будто вокруг мертвой планеты снова возникает нечто вроде атмосферы. Этот туман из газов настолько искажал перспективу, что определить расстояние порой было почти невозможно. Мы проехали мимо обломков большого ксилла, раздавленного и развороченного; на искореженной переборке висел мертвый хисс.

Больше живые мислики нам не попадались. Внешний термометр показывал всего минус десять градусов, что намного превосходило сопротивляемость мисликов. Акейон сообщил об этом Суйлику, и я с радостью услышал, как тот ответил:

– Хорошо. Мы прекращаем бомбардировку вокруг пилонов. Пусть ваши физики выйдут из машин и постараются разобраться в сооружениях мисликов. Мы сможем прикрывать вас где-то с базик. После этого вам нужно будет сосредоточиться восточнее пилонов. Мы спустимся за вами.

– Спроси его, как там дела наверху, – сказал я Акейону.

– Не так уж плохо, – ответил Суйлик. – Не более сорока процентов потерь. До скорого.

Я остановил сахьен у подножия пилона. Вскоре подошли остальные шесть машин. Над нами, исчезая в бездне черного неба, вздымалось металлическое кружево пилона. Херанг и остальные синзуны вышли из сахьенов и всемером принялись бродить в поисках «машины, которая гасит звезды». Я тоже сошел, приказав Ульне и ее брату оставаться в машине. С пистолетом в руке я присоединился к синзунам.

В кольце застывших навсегда мисликов, все еще сжимая оружие, лежал мертвый хисс. Я приблизился. Из прозрачного шлема на меня смотрело знакомое лицо: студент, который командовал караулом и остановил нас с Сззаном возле звездолета в тот вечер, когда синзуны только прилетели. Первое же космическое путешествие стало для него последним. Чуть поодаль, у холма, стоял помятый ксилл с продырявленной броней – почти на ребре. Кроме пилонов, вокруг не было ничего: ни дорог, ни построек, ни малейших признаков разумной жизни. Я приблизился к подножию пилона: оно состояло из сотен метровых мисликов, сплавленных в единую массу. И все это гигантское сооружение, насколько доставал луч моей лампы, оказалось скопищем мисликов. Я отчетливо различал геометрически строгие формы их панцирей. Значит, никакой «машины, которая гасит звезды» вообще не существовало! Точнее говоря, она представляла собой все тех же мисликов, чья таинственная энергия, сконцентрированная в один пучок, была способна замедлять атомные процессы звезд. Синзунским физикам здесь нечего было делать, да и всем нам, существам из плоти и крови, тоже.

Вокруг нас, в радиусе нескольких километров, продолжали градом сыпаться бомбы, отодвигая тьму. На время возникшая разреженная атмосфера передавала глухой рокот взрывов, и почва вздрагивала под моими металлическими подошвами. Базик почти прошел. Я приказал синзунам вернуться в сахьены и сам направился к своей машине. Даже не знаю, что заставило меня поднять и прихватить с собой труп молодого хисса. Наверное, мне была просто невыносима мысль о том, что этот юноша, с которым я когда-то беседовал, навсегда останется там, на холодной чужой планете, среди сыновей Ночи.

Мы проехали всего с пару сотен метров. К востоку от последнего, третьего пилона мы остановились и образовали тесный круг, готовые отразить возможное нападение мисликов, если те вдруг вернутся. Но они не вернулись. Несколько мгновений спустя неподалеку от нас опустился первый большой ксилл, за ним другие и наконец ксилл Суйлика. Мы оставили наш сахьен хиссу из первого ксилла. Суйлик ожидал нас вместе с двумя хр’бенами. Увидев Бейшит, я почувствовал смущение: мы даже не подумали о том, чтобы испытать новое оружие! Бейшит рассмеялась – ее смех был гораздо больше похож на человеческий, чем посвистывание хиссов.

– Да мы сами его применили! – объяснила она. – Похоже, оно оказалось эффективным. Попробуете в следующий раз, когда…

– Готовы? – прервал ее Суйлик. – Взлетаем!

Планета, черная масса, где все еще мерцали синие или красные точки последних взрывов, очень быстро осталась далеко внизу. Время от времени наш ксилл окутывало фиолетовое сияние термических лучей: то и дело попадались рои мисликов, похожих на пчел из растревоженного улья, но они не представляли опасности, потому что их было сравнительно немного. Суйлик вызывал поочередно всех капитанов уцелевших ксиллов: из ста семидесяти двух осталось девяносто два. Перегруппировавшись, хисская эскадра зависла на высоте ста километров.

Херанг доложил о результатах осмотра пилонов.

– Не думаю – сказал Суйлик, выслушав его, – что теперь есть смысл разрушать пилоны. Должно быть, они эффективны лишь до тех пор, пока составляющие их мислики живы. Но как знать? Смотрите хорошенько! Сейчас вы увидите зрелище, какого не видел никто со времен последней войны на Элле-Вен, – взрыв инфраатомной бомбы. Включай, Эссина!

Та нажала кнопку. Прошло несколько секунд. Далеко под нами быстро падала светящаяся точка, пока наконец не растаяла в темноте. Вдруг над безымянной планетой загорелась звезда.

И мгновенно превратилась в чудовищную вспышку нестерпимого ярко-фиолетового пламени, которое росло, ширилось, становилось синим, зеленым, желтым и наконец разразилось багровым ураганом. Вспышка озарила пространство километров на двести во все стороны от центра взрыва.

Стали отчетливо видны равнины, горы и ущелья, черные трещины на серебристой замороженной почве. Потом все исчезло. Еще некоторое время было видно светящееся газовое облако, но вскоре и оно рассеялось в пустоте.

– Можем переходить в ахун, – сказал Суйлик.