Книга: Герман Геринг: Второй человек Третьего рейха - Франсуа Керсоди

Сложилась бы судьба Германа Геринга иначе, если бы Карин осталась жить? Могло бы обожание, которое питала к фюреру эта наивная, великодушная идеалистка, выдержать испытание ужасами последовавших вскоре лет? Смогла бы эта легкомысленная женщина, декларировавшая свой антисемитизм и имевшая при этом множество друзей среди евреев, закрыть глаза на их массовые казни в будущем? И наконец, если бы она, возмутившись всем этим, восстала бы против этой мерзости, смогла бы она увлечь за собой мужа, на которого оказывала сильнейшее влияние?

Не будет преувеличением, если я скажу, что этот переломный период в жизни Германа Геринга стал отправной точкой его морального падения. Чем дальше автор описывает жизненные перипетии своего героя, тем яснее проявляется картина морального разложения Германа Геринга. Это уже не бравый герой войны, отличавшийся внешним лоском и умением угадывать настроения аудитории, как и его идол, Адольф Гитлер. Геринг периода 30-х годов не гнушается нечестных методов ведения дел, как в жизни, так и в политике, вызывая у читателя отвращение и негодование. Коллекционируя должности и награды, Геринг постепенно перестает заботиться о качестве своей работы, перекладывая его на плечи подчиненным. Шаг за шагом автор описывает, как человеческие качества непобедимого рейхсмаршала вытесняются непомерной жаждой наживы и стремлением выслужиться, за которое вынуждены расплачиваться высокой ценой его подчиненные. Глазами писателя мы видим, как все ценности – союз с Эммой Зоннеман, которую ярый национал-социалист создал только «по просьбе фюрера, считающего, что в высших сферах нацистской партии слишком много холостяков», стремление к мирной и спокойной жизни, которой он пренебрег по приказу фюрера, шантажируя президента Чехословакии своей военной авиацией – постепенно заменяются ложью не только перед окружающими людьми, но и перед самим собой. Герман Геринг был слишком труслив, чтобы взглянуть правде в глаза, слишком жаден, чтобы отказаться от своих картин и 118 наград, и слишком ревностен к службе, чтобы по приговору собственной совести разжаловать себя перед высшим судом. К концу повествования, Франсуа Керсоди рисует зловещую, но в то же время гротескную картину правления Германа Геринга, итог которого хорошо известен каждому. По приговору военного трибунала в Нюрнберге за свои преступления второй человек Третьего рейха должен был казнен через повешение. Встал ли на праведный путь этот человек за весь долгий судебный процесс, лишенный привычных удобств?.. И был ли шанс на исправление, учитывая его послужной список и речь, произнесенную в свою защиту? Оптимист с определенностью может ответить утвердительно, но гораздо лучше окрасят путь «покаяния» следующие слова:

Смятение на скамье подсудимых было почти осязаемым. Одни подсудимые вытирали пот со лба, другие кусали губы, хмурили брови или делали вид, что заняты изучением документов. После Шоукросса выступили главные обвинители от Франции и СССР, подтвердившие обвинения своих коллег. Но Герман Геринг уже не слушал. Он перечитывал все обвинения, выдвинутые против остальных подсудимых американским и британским обвинителями, получая извращенное удовольствие от того, что в одной только обвинительной речи прокурора Джексона его имя упомянуто сорок два раза – намного чаще, чем имя ненавистного Ялмара Шахта!

Вот только это удовольствие не смогло спасти его от Ада. Под стать тому, какой Ад устроили его «непобедимый» воздушный флот!.