Текст книги "Третья книга мечей"

Глава 5

В ушах Марка бесконечно звучал перестук копыт, увлекающий вперед людей и животных. День за днем под солнцем и в пыли и ночь за ночью возле костра разговоры почти не были слышны. Марк и сопровождающий его патруль армии Темного короля уже ехали по землям, обильно отмеченным следами войны и оккупации – сожженными деревнями и заброшенными полями. С каждым днем следы эти выглядели все более свежими, и Марк пришел к выводу, что армия, прошедшая по этим землям, уже недалеко. Все увиденные им обитатели этих мест были мертвы – посажены на кол или повешены. Наверное, за сопротивление. А может, просто по прихоти захватчиков, ради развлечения.

Поначалу Марк еще слегка сомневался в том, куда его везут. Теперь эти сомнения рассеялись. Он по личному опыту знал, что любая армия на марше занимается мародерством, но лишь солдаты Темного короля оставляли за собой следы столь откровенных зверств. На некоторых мертвецах он увидел когда-то белые одеяния; очевидно, теперь Вилката не щадил даже тех, кто служил Эрдне.

Даже животных здесь почти не осталось, если не считать вездесущих стервятников и рептилий. Когда патруль проезжал мимо, стервятники иногда с карканьем взлетали, отрываясь от жуткого пиршества. Однажды живой и здоровый на вид козел уставился на людей сквозь дыру в изгороди, когда те проскакали мимо.

Спутники Марка ни разу не оспорили его право приказывать им и теперь деловито выполняли его единственный реально отданный приказ. Знакомый с армиями и войной, Марк оценил их как хорошо дисциплинированных и поразительно выносливых солдат. На общем языке они говорили с незнакомым Марку акцентом, а их принадлежность к армии Вилкаты выдавали лишь черно-золотые значки, прицепленные к шапкам или меховым курткам.

Скоро стало очевидно, что этих солдат, кроме дисциплины и суровости, объединяет и другое: по какой-то причине они очень боялись Марка. Тот мог лишь гадать, за кого они его принимают. Но кем бы ни был его двойник, он внушал им тихий ужас и желание беспрекословно подчиняться.

Рядом с Марком солдаты практически не общались друг с другом, но, оказываясь в некотором отдалении, свободно переговаривались и жестикулировали. Иногда, когда им казалось, что он за ними не наблюдает, кто-нибудь из солдат делал в его направлении жест, который Марк опознал как знак, охраняющий от опасности. Постепенно он решил, что они принимают его за могущественного и опасного мага, служащего Вилкате.

Оправившись от первоначального удивления после его появления у костра, воины быстро предложили ему еду и питье и позволили выбрать для себя ездозверя – они путешествовали, ведя в поводу двух запасных. Каждый вечер, когда они останавливались, Марк разводил для себя отдельный костерок чуть в стороне от солдатских. Он вскоре решил, что так им будет легче выносить его присутствие, да и ему самому так было уютнее.

Местность постепенно повышалась, и ночи при свете растущей луны стали холодными. Закутавшись в одеяло, притороченное днем к седлу своего скакуна, Марк спал в относительном комфорте. Во сне он всегда держал руку на рукоятке Ослепителя, хотя и был уверен, что уже одного обладания мечом достаточно для сохранения магической маскировки. Он слегка прибодрился, увидев, что солдаты, будучи истинными профессионалами, выставляют на ночь часовых.

Путешествие продлилось недолго. В середине четвертого дня совместного пути они увидели вдалеке главный лагерь Вилкаты.

Когда всадники выехали на вершину голого плоского холма, в километре перед ними открылся огромный бивак. Лагерь раскинулся вокруг большого плаца, расчищенного и выровненного. В лагере царил порядок, но его не окружали ограда или другие защитные сооружения. Он выглядел высокомерно беззащитным, словно предполагалось, что нет на земле такой силы, которая посмеет на него напасть. И Марк угрюмо пришел к выводу, что это предположение, скорее всего, верно.

Когда они приблизились к лагерю, юноша понял, что в нем расположилась, наверное, не только самая большая армия, какую ему доводилось видеть, но и самая разнообразная по составу, и обитают солдаты во всевозможнейших палатках и прочих временных жилищах. Внешние пикеты лагеря – мужчины и женщины с боезверями на поводках – даже не пытались остановить Марка и его эскорт. И Марк заметил, что часовые, разглядев и узнав его, заметно пугались – совсем как те солдаты, к костру которых он вышел.

И он вновь принялся гадать: кого или что они видят? И кого или что увидит Вилката, когда Марк окажется рядом с ним – разумеется, если ему удастся проникнуть в лагерь настолько далеко? Марк с трудом представлял, что отыщется человек, которого Темный король когда-либо любил или боялся.

Лишь теперь юноша наконец-то ясно понял, что его может ждать личная схватка с Темным королем. Подойдя тогда к патрульным, он замыслил лишь подслушать, о чем будет говориться на военных советах врага – по примеру Драффута, незаметно побывавшего среди богов. Сейчас же Марк впервые осознал, что его долгом может стать нечто большее. Мысль оказалась весьма интригующей и одновременно не менее пугающей, и он старательно отгонял ее, не желая принимать четкое решение.

Он ехал, все еще сопровождаемый патрульными, пока они не оказались в сердце огромного лагеря. Тут солдаты остановились и принялись о чем-то оживленно спорить на непонятном для Марка диалекте. Решив, что они могут пререкаться о том, как бы от него отделаться – безопасно и как можно скорее, – он взял дело в свои руки: спешился и отпустил солдат и ездозверя, махнув рукой с высокомерной уверенностью (во всяком случае, он надеялся, что со стороны это выглядит именно так).

Отпустив патрульных, Марк зашагал дальше, направляясь к высокому флагштоку, стоящему возле палаток невдалеке. На нем было черно-золотое знамя, ныне обвисшее в безветрии. Марк надеялся, что знамя означает местонахождение центрального штаба. Шагая, он видел, как поворачиваются в его сторону головы обитателей лагеря; и еще он заметил, как некоторые замедляют или ускоряют шаги, лишь бы не оказаться слишком близко от него.

Марку пришлось обойти несколько клеток с боезверями, откуда разносились запах и мяуканье крупных существ, похожих на кошек. Вскоре он достиг одного из углов обширного плаца. С дальнего его конца, не видимого отсюда Марку, доносились команды и барабанный бой – какой-то невезучий отряд маршировал там в жару. Взглянув через плац, он увидел высокий флагшток целиком. Возле него располагалась деревянная трибуна, а за ней величественный шатер из черной и золотой ткани, превышающий размерами многие дома.

Марк направился к шатру, рассудив, что это наверняка и есть штаб Темного короля. Его правая рука, которую он не снимал с рукоятки Ослепителя, ощутила исходящую от меча вибрацию магической силы – вероятно, ему пришлось преодолевать какие-то охранные чары.

С лицевой части трибуны свисал еще один флаг Вилкаты, но уже распрямленный и с четко видимой эмблемой – золотой череп на черном фоне. Глазницы черепа пялились на мир, напоминая два окна во мрак.

И снова Марку пришлось пуститься в обход низких клеток, которые он сперва принял за клетки для животных. Но эти дощатые конструкции выглядели слишком маленькими для боезверей. Все они были пусты, кроме одной, а в ней… в ней он увидел обнаженную женщину.

Внезапно в воздухе вокруг головы Марка что-то замерцало, причиняя мучительную боль. Он инстинктивно шагнул в сторону, но мерцание переместилось вместе с ним. И лишь тогда до Марка дошло, что это нечто разумное.

А еще секунду спустя он понял, что это демон.

И этот демон обращался к нему, чего-то от него требовал, но не на языке людей. Марк не мог определить, предназначались ли слова демона для его ушей или входили напрямую в мозг. Он сумел ухватить лишь фрагменты смысла. То был, по сути, вызов: «Почему он здесь? И почему он здесь сейчас, когда ему следует находиться в другом месте?»

Юноша с ужасом понял, что обязан ответить демону, произнести нечто вроде пароля, иначе тот его не пропустит дальше этого места или вообще не оставит. То, каким демон его видит, не имеет значения. Он останавливает здесь всех, подходящих к шатру. И Марк сомневался, что это демон способен кого-либо бояться или любить.

А ответить демону внятно и четко, на его же языке, Марк мог не больше чем общаться с пчелой. Его охватил ужас, переходящий в панику. Он обязан был предусмотреть, что здесь может иметься серьезная охрана – именно тут, в самом центре власти Вилкаты. Ведь, скорее всего, в огромной палатке перед ним находится сам Темный король. И здесь, вероятно, выставлена защита даже против меча Воров. И возможностей меча теперь окажется недостаточно…

Прошло всего несколько секунд с того момента, когда его перехватил демон, но Марк уже ощутил его нарастающее подозрение. Допрос, которому он подверг Марка, стал еще более настойчивым. Демон проник в его сознание и копался там, отыскивая доказательства магических способностей, которыми Марк не обладал. Через секунду тот поймет, что перед ним некий самозванец, а вовсе не чародей.

От отчаяния Марк ухватился за одно воспоминание, все еще яркое, несмотря на прошедшие с тех пор четыре года. То было воспоминание о его единственной прежней схватке с демоном в глубине подземной сокровищницы Синего храма. И теперь, отчаянно подражая кому-то, некогда оказавшемуся в такой же ситуации, Марк выдохнул в мерцающий воздух:

– Именем императора – изыди и пропусти меня!

Послышался короткий вой, воздух на мгновение закрутился смерчем. Марк уловил последний всплеск эмоций существа, бросившего ему вызов, – оно было в ярости, потому что четко опознало в нем самозванца. Но это уже не имело значения. Демон ничего не успел предпринять, потому что в следующую секунду исчез, причем мгновенно, словно его дернули за невидимый стальной канат, тянущийся в бесконечность.

Теперь воздух вокруг головы Марка стал спокойным и ясным, но прошло еще несколько секунд, прежде чем его чувства после такого потрясения пришли в норму. Он вдруг осознал, что споткнулся и едва не упал и что стоит, наклонившись вперед и вытянув перед собой руки, словно заслоняется от жара или смертельной опасности. И он воистину был на грани смерти.

Марк торопливо выпрямился и осторожно осмотрелся. Куда бы демон ни исчез, ничто не намекало на его возвращение. Перед входом в шатер стояли несколько человек, бездельничая или разговаривая, и он предположил, что хотя бы некоторые из них могли заметить и его схватку с демоном, и ее результат. Однако все они, насколько Марк мог судить, продолжали заниматься своими делами, словно не произошло ровным счетом ничего необычного. И ему подумалось, что здесь, в центре постоянных интриг, такое отношение к увиденному стало необходимостью.

Марк зашагал дальше. Пройдя мимо клеток для пленников и трибуны, он оказался в нескольких шагах от огромного шатра, по всем признакам – палатки самого Вилкаты. Зайдя настолько далеко, Марк поклялся, что пойдет еще дальше. Вход в шатер охраняли двое часовых, но, к его облегчению, они лишь поклонились при его приближении. Не ответив на поклон, он прошел мимо них и оказался в полутемной прихожей.

Его окутал прохладный ароматизированный воздух, наверняка созданный каким-то магическим способом. Марк остановился, позволяя глазам привыкнуть к относительной темноте, и у него появилось несколько секунд, чтобы удивиться: «Как могло настолько простое заклинание, да еще произнесенное человеком, не имеющим никакого отношения к магии, – таким, как я, – прогнать даже самого слабого из демонов? И какое там прогнать! Прогнать – это еще мягко сказано. Демон исчез мгновенно, словно им выстрелили из катапульты».

Удивлялся он далеко не впервые; тот же, по сути, вопрос не давал ему покоя все четыре года после аналогичного столкновения с демоном в сокровищнице Синего храма. За это время Марк рассказал о пережитом нескольким надежным чародеям, но никто из них не дал ему удовлетворительного объяснения, хотя все сочли его рассказ чрезвычайно интересным.

Но сейчас у него нет времени на догадки.

Из-за внутренней занавеси палатки доносились голоса – пять или шесть, мужские и женские вперемешку, негромко распевающие нечто, по мнению Марка, магическое. Вместе с голосами из-за двери просачивался запах каких-то ароматических курений. Но к нему примешивался еще один запах, поначалу довольно приятный. Однако когда Марк его опознал, его руки и ноги словно утратили силу, на мгновение лишив его возможности двигаться. Ему показалось, что он различил запах горящей человеческой плоти.

– Да пребудет со мной Эрдне, – машинально пробормотал он и еще более страстно возжелал, чтобы рядом с ним сейчас очутился великан Драффут. Затем отвел заслоняющую вход тяжелую занавесь и заставил себя войти в следующее помещение палатки. Секунду спустя он уже пожалел, что сделал эти несколько шагов.

Человеческое тело, привязанное к каменному столу-алтарю, было еще живым, потому что шевелилось, насколько ему позволяли путы, но его каким-то образом лишили возможности кричать. Вчера этот человек, вероятно, был молодым, но мужчина это или женщина, теперь, при тусклом свете подвешенной над алтарем коптящей лампы определить было очень трудно. Вокруг алтаря стояли шесть магов обоих полов, держа разнообразные приспособления для пыток. Марк увидел много крови, большая часть которой аккуратно собиралась на алтаре, имеющем по периметру углубления и канавки для ее отвода. Возле него стояла небольшая жаровня, где на тлеющих углях калились другие пыточные инструменты с изолирующими ручками.

Марку уже доводилось видеть страшные вещи и в темницах, и на войне, и все же ему пришлось, войдя, несколько секунд подождать. Он закрыл глаза, крепко держась за рукоятку Ослепителя и проклиная меч за то, что тот позволил ему увидеть при взгляде на жертву. Он испытал сильнейшее желание выхватить меч и зарубить злодеев на месте, но тут же понял, что сделать это будет нелегко. Воздух здесь был насыщен охранными заклинаниями и другими магическими силами, причем настолько плотно, что даже обычный человек не мог этого не заметить. Пока еще облик Марка мог эти силы обмануть, но стоит ему обнажить меч, как маскировка спадет, и они вряд ли позволят ему убить своих хозяев-людей.

К тому же он начал сознавать, что его ждет задача гораздо более важная и он должен выполнить ее прежде, чем умрет.

Шестеро, собравшиеся вокруг алтаря и облаченные в одеяния с различными комбинациями черного и золотого, почти не обратили внимания на вошедшего Марка. Но один из них все же взглянул на него, воспользовавшись паузой в распеваемых жутких заклинаниях, медленно пульсирующих в воздухе.

– А я думал, что ты где-то в другом месте, – небрежно заметил маг.

– Но не сейчас, – отозвался Марк, с огромным усилием заставив голос прозвучать столь же небрежно. Такой ответ, очевидно, вполне удовлетворил мага, потому что тот коротко улыбнулся, поправил капюшон и вновь занялся своей отвратительной работой.

Марк стоял и ждал, неосознанно молясь о каком-нибудь знаке, который подсказал бы ему, что делать дальше. Он не хотел отступать, но ему не хватало решимости войти в следующую внутреннюю комнату, которую он заметил за занавесью в дальней стене пыточного помещения. И еще ему отчаянно хотелось каким угодно способом избавиться от зрелища того, что находилось на столе.

Тут одна из женщин обернулась к нему и деловито спросила:

– Это пространство защищено?

Не зная, что еще делать, Марк ответил утвердительно, угрюмо наклонив голову.

Женщина слегка нахмурилась:

– Мне показалось, что я ощутила вторжение, очень хорошо замаскированное… но ты в таких вещах эксперт. И еще я подумала, что наш следующий объект, который пока в клетке снаружи, обладает какой-то особой защитой. Но это мы выясним, когда приведем ее сюда.

И женщина вновь энергично взялась за дело.

Марк, представляя лишь в общих чертах, о чем она могла говорить, снова кивнул. И опять его ответ оказался приемлемым. За кого бы его ни принимали, никто из этих людей не считал странным, что он продолжает здесь стоять и посматривать то на них, то в сторону. И он стоял, ожидая сам не зная чего.

Весьма скоро уже другой мужчина отвернулся от алтаря, словно завершив свою часть кровавого ритуала. Он отделился от группы и подошел в столу возле Марка, чтобы бросить небольшой окровавленный нож в черную чашу с какой-то жидкостью.

Затем, стоя очень близко от Марка, этот человек спросил его полушепотом:

– Брось скрытничать, скажи: для чего он на самом деле вызвал тебя обратно? – И, не получив немедленного ответа, добавил голосом, исполненным уязвленной гордости: – Ну ладно, молчи. Но только не рассчитывай, что те, кого ты сейчас держишь в неведении, очень уж захотят помогать тебе потом, когда…

Тут мужчина внезапно смолк. Создалось впечатление, будто его о чем-то предупредили, подав сигнал, которого Марк совершенно не заметил. Мужчина отвернулся и уставился на проем, который, по предположениям Марка, вел во внутренние помещения шатра.

– Повелитель идет, – негромко произнес кто-то у алтаря.

Все присутствующие – разумеется, за исключением жертвы на алтаре – упали на колени. Марк отстал лишь на секунду.

Миг спустя, раздвинув траурно-черные занавеси, в проеме появился Вилката. Прежде Марк никогда не видел Темного короля, но ни на мгновение не усомнился, что это именно он.

Первое, что его поразило, – это высокая, выше самого Марка, угловатая фигура, облаченная в простую одежду черных и золотых цветов. Откинутый капюшон открывал голову, увенчанную золотым обручем, стягивающим длинные седые кудри. Лицо и руки Темного короля были очень бледными, намекая, что белизне волос и курчавой бороды тот обязан не возрасту, а какой-то особенности своего организма.

Вторым впечатлением Марка стала уверенность в том, что как минимум часть наиболее жутких рассказов о нем правдива, ибо Темный король воистину оказался физически слеп. Веки с длинными ресницами скрывали пустые (скорее всего) глазницы, выглядевшие единственными пятнышками мягкости на суровом и жестком мужском лице. Как повествовали те жуткие рассказы, этот человек в молодости пожертвовал собственными глазами ради совершения какого-то отвратительного ритуала, необходимого для преодоления магии врагов и осуществления жестокой мести.

Узкую талию Вилкаты охватывал черно-золотой пояс, с которого свисал меч в ножнах. Даже при тусклом свете Марк безошибочно опознал черную рукоятку – такую же, какую сейчас сжимал вспотевшими пальцами. И еще Марк, чье зрение Ослепитель сделал чуть острее прежнего, разглядел белый стилизованный символ знамени, которым был помечен меч Вилкаты.

Разумеется, как и предупреждал Драффут, то был Мыслебой. Марка мгновенно охватила уверенность, что он обязан отнять Мыслебой у Вилкаты и помешать ему овладеть миром с помощью этого меча. Такое решение не нуждалось ни в размышлениях, ни в оценке последствий.

Лицо слепого Вилкаты повернулось слева направо и обратно, словно он каким-то образом внимательно разглядывал собравшихся магов. На этом суровом лице Марк не смог прочесть четкого выражения. Затем из рукава показалась бледная крупная рука. Вилката поднял ее, подавая тем самым сигнал, что всем разрешается встать. Марк задумался: как король может знать, что они действительно стоят перед ним на коленях? Потом понял: в противном случае не послышался бы шорох одежды.

Когда лицо слепца вновь обратилось к нему, но теперь уже не отвернулось, Марк затаил дыхание. Бледные веки за белыми и гротескно длинными ресницами воздействовали столь же магнетически, как и взгляд. Была в них какая-то извращенная красота.

Послышалось еле слышное гудение, и в воздухе вокруг головы Темного короля появилось миниатюрное завихрение. С ним общалось какое-то демоническое или охранное существо – так решил Марк, наблюдая за Вилкатой и сжимая рукоятку Ослепителя.

Казалось, Темный король хочет заговорить, но медлит, словно магически ощущает, что здесь, в самом средоточии его власти, произошло нечто такое, чего происходить не должно. Слепые глаза все еще смотрели на Марка, и Вилката прошептал в воздух вопрос. Гудение ответило. Марк почувствовал, как охранное поле висящего на боку меча внезапно усилилось.

Когда Вилката заговорил, Марка удивило звучание его голоса – плавное, низкое и приятное.

– Барслем, я удивлен, видя тебя здесь. Означает ли это, что задание, с которым я тебя посылал, выполнено?

Барслем?.. Для Марка это имя ничего не значило.

– Воистину так, милорд. Головой отвечаю.

– Воистину, раз ты так говоришь… Теперь вы, остальные, – быстро заканчивайте тут свои дела. Вы мне нужны за столом совета, и как можно скорее. Генералы ждут.

И Вилката вместе с полуразличимым демоном скрылись за черной занавесью.

Один из магов – наверное, младший член группы – ненадолго задержался, чтобы убрать останки со зловещего алтаря. Остальные, включая Марка, двинулись следом за Вилкатой. Они прошли через соседнее помещение, заставленное предметами, напоминающими задрапированную мебель, и оказались в следующем.

Эта комната была больше и освещена лучше. Там стоял стол для совещаний – достаточно большой, чтобы за ним смогли уместиться и все маги, и примерно такое же число людей военного вида – мужчин и женщин. Как и сказал Вилката, их уже ждали. На военных символически оставались надетыми некоторые части доспехов, но, как заметил Марк, никто из них не носил оружие в присутствии короля. Сам Вилката, как и следовало ожидать, сидел во главе стола на большом стуле. За его спиной в деревянной раме висела крупномасштабная карта, испещренная множеством символов – кроме всего прочего, на ней были обозначены и позиции нескольких армий. Вблизи центра карты, где извилистая Корго прокладывала путь на север к морю, был изображен Ташиганг. А вот и Великое болото…

Марк отчаянно старался запомнить типы и расположение символов на карте, но происходящее вокруг его чрезвычайно отвлекало. Маги занимали места за столом – к счастью, это не сопровождалось никакими церемониями. Марку опять пришлось некоторое время простоять столбом, угадывая, куда положено сесть Барслему. И он даже не понял, испытал ли облегчение, когда уселся на последний свободный стул в некотором отдалении от короля.

Едва негромкий шум рассаживающихся людей стих, в комнате наступило и затянулось молчание. Вилката сидел на стуле, установленном на небольшом возвышении, и всем была четко видна рукоятка Мыслебоя. Гудящее завихрение над его головой появилось вновь и исчезло, почти не заметное для остальных в комнате.

– Я вижу, – сказал наконец Темный король (если в этих двух словах и таилась ирония, то она была, по мнению Марка, отмерена весьма точно), – что никто из вас не в силах отвести глаз от новой игрушки у меня на боку. Вы, несомненно, гадаете, откуда она у меня и как я ухитрился ее раздобыть без вашей помощи. Что ж, я разрешу вам хорошенько ее разглядеть. Но сперва желаю выслушать несколько рапортов.

И вновь лицо слепца стало поворачиваться, словно Вилката разглядывал их, желая в чем-то удостовериться. На его белом и по-юношески гладком лбу появилась морщинка.

– Барслем, – добавил он приятным тоном, – твой рапорт я выслушаю чуть позже, наедине. Когда ты посмотришь на мой меч.

– Слушаюсь, господин, – четко ответил Марк. Для него собственный голос звучал по-прежнему. Остальные не уловили в нем ничего подозрительного. Но, что бы там ни услышал Вилката, морщинка подозрения с его лба не исчезла.

Затем некоторые маги и генералы, соблюдая непонятную для Марка очередность, начали докладывать королю и совету, поднимаясь со своего места за столом. Неразоблаченный шпион услышал перечни воинских подразделений, описание проблем, возникающих при сборе войск и снабжении их припасами, о неожиданных трудностях при прокладывании дороги, которая понадобится позднее для обеспечения внезапного маневра одной из армий. Все это казалось Марку бесценными фактами и жизненно важной для сира Эндрю и его союзников информацией, но она влетала ему в одно ухо, а вылетала из другого. «Слушай! – приказал он себе, разозлившись. – Копи все в голове, запоминай!» Но от волнения у него ничего не получалось. И тут к нему пришла мысль, принесшая облегчение. Когда он вновь встретится с дамой Иолди, она поможет ему вспомнить все, что он сейчас слышит. Он ведь сам видел, как она помогала вспоминать другим.

Если только он когда-нибудь вновь увидит прекрасное лицо Иолди. Если сумеет выбраться из лагеря Вилкаты живым.

Вот чудовищный меч на боку Вилкаты, а вот и сам Вилката, сидящий вполне в пределах досягаемости меча Марка или его лука – у него еще остались две стрелы. Сейчас гораздо важнее, думалось Марку, – важнее любой информации, которую он сможет собрать, – лишить Темного короля его Мыслебоя. А если получится, то и самой зловещей жизни.

Марк не знал способа уничтожить ни Мыслебой, ни любой из его одиннадцати собратьев. Поэтому лишить врага меча он мог, лишь завладев им. И убежав вместе с мечом. И есть шанс, убеждал он себя, возможно, и неплохой шанс на то, что Ослепитель сумеет скрыть его истинный облик и защитит от ярости людей и демонов, пока он будет убегать. К тому же что касается демонов, у него появилась новая надежда – на несокрушимую силу нескольких простых слов.

Вполне вероятно, что ему придется убить Вилкату, чтобы завладеть Мыслебоем. А это уже само по себе станет добрым деянием. Да, он убьет Вилкату… если сумеет. Если даже зловещие маги выставили защиту в помещении возле входа, то какая же магическая защита (и насколько более сильная и менее очевидная) охраняет тогда Темного короля?

Чтобы успешно поразить Вилкату, необходимо очень тщательно выбрать момент. Мысленно погрузившись в расчеты и преодолевая страх, Марк перестал вслушиваться в происходящий за столом спор. Внезапно до него дошло, что Темный король обращается к своим приспешникам и говорит уже некоторое время. Все – за исключением Марка – отвечали кивками и одобрительными возгласами. А вывело Марка из ступора, вероятно, то, что Вилката возвысил голос и завершил:

– …наш план – война. И он быстро исполняется!

Все немедленно и громко зааплодировали. Более конкретно первым отреагировал один из военных – широколицый здоровяк, чей статус обозначали несколько фрагментов доспехов, оставленных поверх одежды. Генерал вскочил, явно охваченный внезапным энтузиазмом. В его голосе также ощущалась энергия:

– По кому мы ударим в первую очередь, повелитель?

Вилката не сразу повернул к нему незрячее лицо, словно Темный король счел вопрос не слишком умным:

– Мы ударим по ямбу. Королева самая сильная – после меня – и поэтому самая опасная. Кстати, я только что получил неприятные новости насчет нее… но об этом скажу чуть позднее.

Тут Вилката опять сделал паузу. Почти неслышимое гудение и почти невидимые вибрации продолжали колыхать воздух над его головой.

– Я вижу, что многие из вас до сих пор не в силах оторвать взгляды от моей игрушки, – заявил он и опустил бледную ладонь на рукоятку меча. – Что ж, прекрасно. Я хочу, чтобы потом мы смогли сосредоточиться на разработке планов, и поэтому покажу его сейчас!

Последнее слово вырвалось из горла Темного короля воплем, он мгновенно вскочил. И Марку показалось, что Мыслебой, когда король выхватил его и воздел над головой, издал глуховатый рев, подобный голосам множества людей, радостно кричащих где-то вдалеке.

Даже здесь, в тускло освещенной и дымной от факелов палатке, полированная сталь торжествующе сверкала, ослепляя сияющими лучами. Марк никогда не видел да и вообразить не мог, что когда-либо увидит нечто столь прекрасное. Подобно всем собравшимся за столом, он вскочил, не обращая внимания на упавший стул.

И в этот момент Ослепитель, который Марк придерживал ладонью, наполовину выскочил из ножен, словно желая принять брошенный своим собратом вызов.

Но Марк не мог оторвать взгляда от Мыслебоя. Исходящая от него чудовищная сила неумолимо притягивала, бессловесно требуя, чтобы он бросил свой меч к ногам Вилкаты, а затем пал на колени и сам, клянясь в вечной верности Темному королю. И Марк действительно лишь отчасти осознавая свои поступки, снова опустился на колени, окруженный чародеями, которые поступили так же.

Торжествующий рев Мыслебоя заглушил все прочие звуки, сверкание его лезвия ослепило все глаза.

Марк мучительно пытался вспомнить, зачем пришел в лагерь, зачем проник в эту палатку… но какой бы ни была причина, сейчас она не имела значения. Главное, что сейчас, с этой секунды, он должен начать новую жизнь на службе у Вилкаты. Об этом твердила ему сияющая сталь, этот прославленный меч, эта самая прекрасная вещь под небесами или на небесах. Такой меч не может лгать.

Ощущал он и некую опасность – его могут бросить, не взять с собой, если он не принесет клятву верности немедленно, как это делают сейчас окружившие его коленопреклоненные фигуры. Голоса, звучавшие недавно столь цинично, теперь охрипли от страсти, бормоча самые причудливые клятвы. Но что удерживает его, Марка? Наверное, с ним что-то не в порядке или нечто внутри него непростительно другое.

Он раболепствовал на полу вместе с остальными, что-то выкрикивал, но при этом знал, что его клятвы ничего не значат, потому что неискренни. Почему же он медлит? Как такое может быть? Ведь он обязан, причем немедленно, отдать себя душой и телом Темному королю. Как славно будет сражаться и завоевывать во имя него! И какой безупречной станет смерть – любая смерть – за такое дело! Пока этот сверкающий меч ведет человека за собой, ему нечего бояться. Впрочем, есть лишь одно, чего следует страшиться – если он каким-то образом упустит столь блистательную возможность, и тогда его ждет самая обычная, ничем не примечательная смерть, а жизнь окажется прожитой напрасно.

Так почему же он в таком случае медлит?

Мощь Мыслебоя затуманила сознание Марка, однако он не уступил ей окончательно. Его разум сохранил упрямое ядро сопротивления. Если не считать бессмысленных телодвижений и имитации клятв, меч Вилкаты так и не заставил его действовать. Где-то в глубине сознания Марк и сейчас понимал, что должен противостоять. Его правая рука продолжала сжимать рукоятку Ослепителя, и он решил, что до сих пор держится лишь благодаря мечу. Ему оставалось лишь надеяться и верить в существование силы, которая сможет его спасти – хотя он уже был не в состоянии четко вспомнить, почему нуждается в спасении.

Скорчившись на коленях вместе с остальными, Марк смотрел на сверкающий над головами Мыслебой. Из центра этого восхитительного сияния исходил рокочущий рев, словно множество голосов возносило хвалу, не прерываясь даже на вдох. На фоне этого рева театрально повышался и понижался голос Темного короля, словно тот играл на сцене роль чародея. Вилката нараспев и подробно перечислял все зловещие и отвратительные черты королевы Ямбу, делающие ее истинным воплощением зла. Одно из этих обвинений, подчеркнутое интонацией, особенно воспламенило воображение Марка и поразило своей особой злобностью. Даже среди прочих ее бесстыжих деяний оно стояло особняком: королева не только обладала мечом по имени Душегуб, но и намеревалась вскоре пустить его в ход. И использовать против благословенного Темного короля, спасителя мира!