Книга: Пармская обитель - Фредерик Стендаль

Вот оно - субъективное восприятие литературы. КиЧ подвернулась мне исключительно вовремя, и я готова закрыть глаза на любые недостатки романа. А вот "Пармской обителью" я опоздала.

Я не могу не проводить здесь параллели с КиЧ, потому как эта книга была единственной причиной дочитать Обитель. Я ждала... чего-то. Чего-то, что я бы назвала стендалевским: будь то исторический масштаб или неоднозначные герои, которыми то восхищаешься, то прибить хочешь. По первой части меня подвела собственная неграмотность: без регулярного обращения к википедии понять все нюансы происходящего при дворе копошения - задача не для средних умов. Оттого вся военно-политическая болтовня прошла мимо меня (а кроме болтовни, там была одна несчастная, простите, "впечатляющая" картина битвы при Ватерлоо). И это грустно, поскольку остальной объем книги посвящен тому, что так и хочется назвать любовным романом.

Спору нет, Жульен Сорель тоже поучаствовал в паре романтических скандалов, один из которых его и погубил, но этим его персонаж не ограничивался. Из Фабрицио не выходит даже толкового романтического героя, потому как скучен и сер. И всю заложенную в роман драму можно описать как "она любила его, а он любил другую". Женские персонажи весьма унылы, и, разумеется существуют только в контексте указанной формулы.

Это было скучное чтение, но кое-что для себя я из него вынесла, а именно, зарок никогда не перечитывать "Красное и чёрное", вдруг очарование рассеется при повторном рассмотрении.

События начинаются в 1815 году накануне Ватерлоо. Малолетний итальянский мажор-аристократ Фабрицио дель Донго в глубине своей наивной детской души одержим Наполеоном и бежит из родового замка, чтоб положить всего себя на алтарь служения кумиру. Естественно, суровая реальность тут же пообломала зубы глупой мечте: Фабрицио, похоже, рассчитывал увидеть на поле боя благородные дуэли на шпагах с надушенными платочками у носа, а увидел месиво, хаос и мародерство. В качестве воспитательного момента это смотрелось бы эффектно, если бы... Если бы одновременно с событиями не начались и мои непонятки. Почему Фабрицио не мог поехать на войну открыто? Мать сняла с себя последние бриллианты, и он мог бы нанять себе нормальную охрану, а то в первые же полчаса получил по темечку и лишился лошади. Но он же вообще шифровался, как не знаю кто, взял себе чужое имя и дрожал, как осиновый лист, что его раскроют. У меня всплывал логичный вопрос – почему? Почему он не мог просто приехать как аристократ и встать на сторону французов без таких махинаций? Всё равно ж перед Наполеоном истекала слюнями вся Европа. Проблема была в сложных отношениях Франции и Италии? Это было связано с какими-то упомянутыми, но не разжеванными трудностями рода дель Донго? Именно поэтому герой потом несколько лет заметал следы, чтобы никто не догадался, что он был при Ватерлоо? Ах да, и потом даже не упоминал о своей былой великой любви, ну правильно, Наполеон сделал свое дело, Наполеон может уходить. Долго ли герой был-то на поле боя? Всего один день, больше в горячке провалялся из-за какой-то царапины потом. Автор, прости, но мне нихера не понятно. Ты не мог хотя бы в двух словах объяснить, что вообще происходило? Нет, я учил историю в школе, но это была история России: мы всех нагибали, после нашей победы Гитлер убился, а Наполеона сослали на Святую Елену. Что? У него в промежутке было еще что-то? Нет, не знаем. Да, это был гуманитарный класс. Представляю тогда, что было в математическом.

Ладно, Нельсон с ним с Наполеоном, в конце концов, не собственное же невежество заставило меня рыдать кровавыми слезами всю книгу. Ищущий да обрящет истину в Википедии. Нет, мою психику все 30 часов убивал сам Фабрицио. Вам наверняка знаком тот ни с чем не сравнимый типаж вдохновенного идиота, который вечно лезет на рожон и подводит под монастырь жизнь как свою, так и своих близких. Ему было сказано не высовываться, а он что делает? На уме одни подвиги и девчонки. Чертов сентиментализм, я не понимаю, что движет этими безумцами. Если б не добрые люди, непонятно за что, очень любящие Фабрицио, его бы порешили в самом начале, наверное. И опять же непонятны мотивы автора. Что он хотел показать? Что некоторых людей ничему жизнь не учит? И всё? Что нужно иметь пронырливых и влиятельных сторонников и тогда после убийства выйдешь сухим из воды? Что придворные дамы на полном серьезе спекулировали собой как валютой? Спасибо, поблевал. Собственно, кульминация сюжета – это заключение Фабрицио в пармской тюремной крепости, где он перемигивался с дочкой коменданта. Ох уж эти романтические иллюзии. Как он вообще в тюрьму попал? Из-за женщины. Сначала поломал жизнь одной ради прикрытия, потом другой ради прихоти, а когда оказался в застенках, тут же про всех забыл и... "О, Клелия, свет моего сердца!" То, что Пьетронера душу продала, лишь бы его вытащить – вообще походу прошло мимо. Фабрицио – паразит. Сам по себе он вообще ничего не представляет, он – пустышка с сентиментальными бреднями, всё время выезжающий только за счет чужой доброты. За что его так любили женщины? Неужели исключительно за смазливость? Но тогда ради чего вообще заводилась вся эта история?

К тому же повествование было совершенно хаотичное и рваное, что тоже не придавало особой ясности происходящему. И даже не о том речь, что перемешивались разные временные отрезки – с этим разобраться было проще. Но вот когда в мельчайших подробностях расписывается один день только ради его сентиментальных впечатлений, а потом весьма важный по событиям год комкается на десяти страницах, поневоле возникает вопрос, а не сокращенная ли это версия. Ан нет, так и было. Финал же – просто что-то с чем-то, у меня даже слов нет. Развели шекспировские страсти на целый роман, чтоб потом сказать "Ну, в общем, все умерли, никаких выводов, кина не будет, расходимся". С какой целью тогда вообще всё это было, зачем? Зачем я это читал, вы хотите спросить? "Обитель" – это моя персональная страница позора. На 3 курсе я завалил по ней предзачет, и полгода меня этим попрекали, расхваливая, какой роман интересный и значительный. Не знаю, я надеялся наконец приобщиться к прекрасному, но вместо картины эпохи увидел несвязное, нелогичное, комканое повествование о крайне неприятных людях. Если они – лицо эпохи, то пусть она держится от меня подальше. Вообще роман об Италии можно было написать намного красивее, там же такая природа, архитектура, еда, а на выходе мы увидели мелкие страсти и дворцовые интриги. Грустно, товарищи.

Посудите сами: одна мадама любит парня, но он сидит в тюрьме за то, что зарезал любовника своей любовницы, потому как вынужден был завести себе девицу на стороне, чтобы никто не заподозрил его в том, что он любит свою тетушку, которая вышла замуж по расчету, но живет не с мужем, а с любовником, который сам женат, но не может развестись, чтобы его не удалил от должности принц, который, в свою очередь, заигрывает со всеми придворными женщинами и плетет интриги против всех своих подданных. Ну, и это, само собой, еще далеко не всё, а лишь начало!..

Эпоха дворцовых переворотов выглядит просто ясельной группой на выгуле по сравнению с Пармским двором и его обитателями.

А финал... Финал, да, просто потрясает. Наверное, меньше эффекта произвела бы история какого-нибудь реального знакомого, который часа три расписывал бы во всех красках, как он любит своих соседей по жил.площади, а закончил рассказ как бы вскользь упомянутым сообщением о том, что он только что зарезал их ржавой ножовкой дяди Васи.

Ну нельзя же так с читателями, нельзя!

Выведенный главным героем Фабрицио - незначительная пешка в интригах двора Пармы. В начале повествования он наивен и живет в крайне романтическом мире - собственном, не настоящем. В настоящем мире люди то и дело падали отравленными или заколотыми, а он вот на своем идеализме доскакал до Наполеона и обратно. Ладно, думала я, подрастет еще и отрастит немного реализма. Но вышло так, что все вокруг только и стремились оберегать его неприспособленность, так что в итоге он занимался тем, как бы вернуться к Клелии, а спасать его от яда? Так этим пусть другие занимаются. Опекунов ему доставало, пусть мотивы у всех были разные. Так Фабрицио и взрослел - исключительно по женской части, во всех остальных он так и остался полуслепым кутенком. Тюрьма? Какая тюрьма? Суд? Какой суд?

Переходить после романтических бредней юного дель Донго к изощренной политике Пармы, при всей моей нелюбви к интригам, было почти отдыхом. Принцы неплохо показаны именно как люди, при этом от всех остальных их защищает такая стена дворцового этикета, что видно лишь их высочайшее положение. Графы, маркизы и герцогини сменяют друг друга весьма бурно; особенно забавно было наблюдать, как один и тот же человек сначала был графиней, потом герцогиней, потом еще кем-то, и запоминай как хочешь. Хотя, конечно, труда это не составляло, потому что главные герои этих интриг были всегда одни - непонятная мне тетя Фабрицио, она же графиня/герцогиня, и крепко увязший в политике и любви к герцогине граф Моска.

Одно из немногих действительно приятных впечатлений от книги - природа и география. Когда можешь примерно представить себе, как на месте вживую увиденных современных приятных североитальянских городов разворачивались такие масштабные события (это я про смены принцев и интриги, а не Фабрицио), возникает не слишком оправданное, но стойкое чувство сопричастности.

Поэтому обратимся к критике. Итак, Стендаль (Анри Мари Бейль) - основоположник французского реализма начала 19 века. Писатель многие годы прожил в Италии, а потому, закономерно, "Пармская обитель", последний и лучший его роман, описывает именно Италию времён Наполеоновских войн и последующей Реставрации.

Формально "Пармскую обитель" как историческое полотно подразделяют на две части. Первая - Наполеоновские войны, вторая - Реставрация, ну и связующее их описание битвы при Ватерлоо. Не менее формально её можно также подразделить на три части, отталкиваясь при этом от биографии и становлении характера главного героя.

Первое затруднение состоит в том, что я плоховато представляю себе историю Италии начала 19 века. Поэтому всё великолепие описаний вторжения наполеоновских войск в Италию (страниц двадцать-сорок), Битвы при Ватерлоо (ещё столько же), пармского двора (процентов тридцать от всего остального) и итальянского народа (в общей сложности страниц пять, из них три читаются между строк), - т.е. мощь произведения с т.зр. исторических масштабов прочувствовать не смогла. Увы мне.

Второе затруднение в том, что три этапа становления главного героя являются историями совершенно разных жанров.

Первая - детство и юность - история невежества и простодушия, гротескных с точки зрения человека современного. Если здесь не включить внутренний тормоз и не напоминать себе поминутно, что это, чёрт побери, девятнадцатый век и, может, они там все такие и были, то Фабрицио (это героя так зовут) может показаться клиническим идиотом. Такого количества восторженного невежества невозможно себе представить, как ни старайся. Что, они и вправду в девятнадцатом веке такими были?

Вторая - история молодого повесы - развесёлый авантюрный роман с поножовщиной. Наш дорогой друг волочится за женщинами, бросается деньгами, скачет верхом, а в результате убивает своего соперника и попадает в тюрьму. Между прочим, всё это на фоне политических интриг, карьерных взлётов и падений, да и просто тонкостей управления маленьким но гордым княжеством. Здесь современному человеку уготованы новые испытания: осознать, что абсолютное безделье и безразличие ко всему происходящему, возможно, тоже было нормой жизни. В то время как все кругом беспокоятся о благополучии Фабрицио и о его карьере, он плевать хотел на все эти истории. Он, бедняжка, пытается влюбиться, а у него не получается.

Третья - заключение, побег и все последующие события. Честно скажу, здесь я, наконец, вчиталась. Герой обрёл некую цельность, побуждения его перестали казаться абсолютно идиотическими и нелогичными, хотя всё ещё оставались непонятными моей холодной северной душонке. Предфинальные же сцены, когда дорогой Фабрицио неожиданно добивается народной любви, совершенно к тому не стремясь, даже показались изящными. Хотя сам финал снова заставил задуматься о том, что, наверное, в девятнадцатом веке они там были какими-то странными.

Резюмируя. Если это реализм, то я раньше, вероятно, находилась в плену исторических мифов. Зато устроила себе краткий экскурс в историю литературы. Тоже хорошо, раз уж сам роман не впечатлил.