Текст книги "Неделя длинных ножей"

10

Назавтра, около десяти вечера, когда Турецкий и Денис, обложившись ворохом протоколов дознания и экспертиз, пришли к выводу, что ничего нового очередные свидетельские показания не добавили, не прибавили, Денис снова, для разрядки, обратился к загадочной истории с киллером по имени Павел, не дававшей ему покоя.

– Надеешься получить по этой линии какую-то информацию о Доронине? – спросил Турецкий.

– Просто ничего не хочу упускать из виду...

– Конечно, раз этот Павел упомянул про Доронина, он тоже должен быть в поле нашего зрения. Никогда не знаешь, из какой информации удастся вытянуть зацепку или улику. А ее все еще нет.

– Из МУРа сегодня сообщили, что Павла в их картотеке нет. – Денис вертел в руках фоторобот киллера, составленный со слов Игоря Володина. – Личность волевая. Что-то в нем есть... Да, кстати, насчет личностей. Я про твоего Соломатина, дядь Сань. Моя версия отпадает, его сняли с регистрации по выборам, что-то он там наврал о своих доходах. Так что можно спокойно его сажать.

– И посажу... Лучше расскажи, что ты еще вычитал в нашей свободной прессе?

– Везде одно и то же. Все только тем и занимаются, что наезжают друг на друга... – Денис поглядывал на хмурого Турецкого. – Черт их разберет, олигархи они, или просто ворюги, хапающие помалу, но которых раздули... И все, заметь, с «крышами»... Вплоть до самого верха, если верить всему написанному.

– А ты не верь.

– И все они, по идее, должны не сегодня, так завтра устроить друг дружке мочилово за милую душу. Первоначальное накопление капитала называется. И когда оно только закончится?.. И ничего не попишешь... Вот, кстати, небезызвестные братья Малинины. Они очень хотят участвовать в тендере по продаже блокирующего пакета акций компании НТК... Или вот еще, как пишут про строительство в Москве международного центра бизнеса, мол, на сегодня это самый большой и жирный кусок. Впрочем, тут все называют самым жирным куском... – махнул рукой Денис. – У меня уже голова кругом от этих «кусков». Хотя все – мимо моего рта.

– Это точно... В самом деле все? – усмехнулся Турецкий.

– А вот еще пишут... – Денис развернул другую газету. – Пишут, мол, на эти же акции претендует не менее тебе известная «Бета-групп» и «Инвестком»...

– И что?

Денис не успел ответить, поскольку раздался телефонный звонок. Турецкий взял трубку, на проводе был Игорь Володин.

– Александр Борисович, вы знаете, что милиция арестовала Доронина по кличке Дон, убийцу капитана Анисимова?

– Во-первых, здравствуй, Игорь! Во-вторых, мы договаривались перейти на ты...

– Извините.

– В-третьих, меня сейчас больше интересует, почему я узнаю об этом от тебя, а не от дежурного ГУВД? Но это точно?

– Точнее... – сказал Игорь. – Вернее, мне об этом сообщили под очень большим секретом из моих надежных источников в ГУВД. Сейчас он находится на Петровке, 38, в изоляторе временного содержания. Говорят, он сам им сдался.

– Кто сообщил?

– Я никому не раскрываю свои источники информации, – сказал Игорь. – Насколько я понимаю, они прежде всего должны были передать его вам.

– Правильно понимаешь... – недовольно буркнул Турецкий. – А я вот что сейчас сделаю. Возьму и позвоню своему надежному источнику, работающему в МУРе. И всыплю ему по первое число. А ты мне перезвони через несколько минут...

Положил трубку и сказал Денису, навострившему уши:

– Милиция Доронина взяла. А кое-кто из наших общих знакомых нас с тобой элементарно проигнорировал... – он говорил, набирая номер. – Алло, Вячеслав Иванович? Здравствуй, дорогой! Приветствую тебя категорически!

– Здорово, Саша, – ответил Грязнов-старший. – Что-то не так? Судя по твоему тону...

– Не то слово... Почему из твоей епархии нам ничего не передали об аресте Доронина? От посторонних узнаю, будто он у тебя в «Петрах» сидит. Это так?

– А тебе разве еще не передали? – удивился Грязнов-старший. – Зашились мы тут, понимаешь... Министр только недавно уехал, и вчера тоже приезжал. Запарка, Саня, сам знаешь. Скинхеды всякие объявились, фанаты футбольные... Что Дона взяли, мне еще ночью доложили... Он их сам вызвал и сдался... Слушай, лучше поговори об этом с моим помощником Колошиным. Он курирует наш СИЗО. Ну, ты знаешь его.

– Аркадия Ивановича? Да, хорошо и давно знаю.

– А так завтра с утра Доронин в твоем полном распоряжении. Приезжай и допрашивай. Извини еще раз... Держи меня в курсе, звони и не забывай!

– Заметано... – Турецкий положил трубку.

– Мне же и попадет, – вздохнул Денис. – Почему дядя забыл про арест Доронина, а родной племянник не в курсе?

Турецкий промолчал. Положив трубку, он набрал домашний номер Игоря Володина.

– Это опять я. Ты можешь к нам сейчас подъехать? Если жена отпустит... Мы тут с Денисом в свободное время прикидываем насчет твоего киллера... не хочешь поучаствовать в мозговом штурме? Алло, ты куда пропал?

– А может не надо? – тихо спросил Игорь.

– Что не надо? – не понял Турецкий.

– Может, черт с ними, пусть они друг друга поубивают! Чем больше, тем лучше. Им бы не мешать, а?

– Мы это уже проходили... Только меньше их почему-то не становится. Это ты, как журналист, можешь себе позволить фрондерство... А я, как прокурорский работник, могу тебя за это только осудить. Мы ждем твоей компетентной консультации по поводу некоторых весьма известных лиц... Ты же писал о них?

– Сейчас, только у жены отпрошусь, – сказал Игорь. И добавил через несколько минут: – Жена говорит, уж лучше вы к нам, в гости. Можете с супругой. А то сейчас поздновато, все-таки...

– Спасибо за приглашение, как-нибудь с удовольствием...

– Понял. Ну ладно, минут через сорок буду у вас.

Турецкий положил трубку, взглянул на Дениса.

– Продолжим? – спросил тот. – Итак, «Бета-групп» известна нам тем, что на прошлом аукционе по продаже акций «Северо-восточной компании» была отстранена из-за каких-то скандальных махинаций... Скандал возник большой. И силовые акции тоже были. Убили гендиректора конкурирующей фирмы. Как сейчас это помню, дядя сам рассказывал, поскольку участвовал в расследовании.

– Ну да, я тоже припоминаю, – кивнул Турецкий. – Тогда началась настоящая бойня. Была целая череда покушений. Покушались, если память не изменяет, на двух гендиректоров, президента и председателя совета директоров банка «Инвест». Сейчас попрошу твоего дядю, чтобы подняли материалы по делу об этих убийствах... – Он стал набирал номер. – Чем черт не шутит! Вдруг копаем там, где надо... Занято.

– Убили, правда, только двоих, – продолжал Денис. – Остальных как бы предупредили на первый раз... Некоторые отделались легким испугом и сняли свои заявки.

Турецкий кивал, снова раз за разом набирая номер на Петровку.

– На администраторов «Беты» тоже покушались? – спросил он.

– Только в ответ, когда все уже закончилось и «Бета» успела свое урвать...

– Но кровь, помнится, была? – кивнул Турецкий, снова набирая номер.

– Была... Что у них там? Селекторное совещание по телефону? – сочувственно спросил Денис.

– Наверно, акция «Чистые руки», – сказал Турецкий. – Переполошились!

– Давно пора, – поддакнул Денис. – Это дядя говорит, а не я. Некоторые, мол, совсем оборзели... А связи у них аж в самом министерстве, на козе не подъедешь.

– Тогда придется набрать другой номер, – задумчиво сказал Турецкий. – Есть там человек, которого я давно знаю. А он лучше многих разбирается в ситуации изнутри и не понаслышке.

– А дядя в курсе? – поинтересовался Денис.

И замолк, когда Турецкий поднял вверх указательный палец, означавший, что он соединился и просит тишины.

– Своих помощников твой дядя знает даже очень хорошо!

– Майор Колошин слушает, – донеслось после шороха в трубке.

– Алло! – сказал наконец Турецкий. – Аркадий Иванович? Здравствуйте! Это Турецкий из Генпрокуратуры вас беспокоит.

– Слушаю вас внимательно, Александр Борисович, – сухо сказал Колошин.

– Сегодня ночью был задержан и доставлен к вам в изолятор временного содержания Доронин Вячеслав.

– Так оно и было, – ответил Колошин. – А что бы вы хотели узнать?

– Дело об убийстве капитана милиции Анисимова возбуждено в Генпрокуратуре.

– Тоже знаю. Только у нас тут с утра начались проверки по линии МВД, без конца проходят совещания.

– Понимаю... – сочувственно сказал Турецкий. – Акция «Чистые руки» называется. В прокуратуре тоже бы не помешала.

– От меня-то вы чего хотите?

– Я собирался приехать к вам завтра, чтобы его допросить... Но, учитывая специфику этого дела, в котором для меня до сих пор много странного, я хотел бы просить, в порядке исключения, чтобы его завтра к четырнадцати ноль-ноль доставили к нам на допрос в Следственное управление в Благовещенском переулке. А оттуда мы отправим его в один из следственных изоляторов Минюста. Вряд ли, учитывая характер этого дела, он будет много рассказывать у вас в милиции. Наверняка там найдутся желающие с ним разделаться.

...Аркадий Иванович Колошин положил трубку, потом, подумав, набрал местный номер.

– Котова будьте добры... Максим Андреевич, Колошин вас беспокоит... У вас в изоляторе среди задержанных есть Доронин Вячеслав, подозреваемый в убийстве капитана Анисимова. В Генпрокуратуре по факту возбуждено уголовное дело. Его нужно завтра доставить в Следственное управление Генпрокуратуры для дачи показаний к четырнадцати ноль-ноль, поэтому можете не дожидаться команды из Минюста.

– Сделаем, Аркадий Иванович.

Положив трубку, Котов вопросительно посмотрел на сидевшего перед ним рыжеватого, спортивного склада милицейского подполковника Демидова.

– Это кто? – спросил тот вполголоса.

– Майор Колошин. Помощник Грязнова.

– Колошин? Аркадий Иванович? Я его знаю... Вернее, наслышан. Хотя с ним не знаком.

– Человек он заметный, – подтвердил Котов. – Скоро уйдет на заслуженный отдых.

– Кстати, возможно, мы с ним молочные братья, – усмехнулся Демидов. – Секретаршу его случайно не Зиной зовут?

– Зина, точно. Ничего она. Глазками так и стреляет... А, все понял! Хороший у тебя вкус.

– Да уж. Что было, то было. И до сих пор есть.

– Ну, ты ни одной секретарши не пропустишь... – восхищенно покрутил головой Котов.

– Как иначе. Хочешь узнать, чем дышит тот или иной начальник, трахни его секретаршу. И будешь знать о нем главное, чего не прочтешь в личном деле. Она мне про него много рассказывала. Мол, крючкотвор и строгий служака. Вот почему секретарши так любят рассказывать про своих начальников, не скажешь?

Котов пожал плечами.

– Мне они ничего не рассказывают. А своей секретарши у меня никогда не было.

– Да уж, Макс, это происходит только в койке. И особенно когда пообещаешь ей жениться. Ладно. Так что он от тебя хотел?

– Насчет Доронина. Завтра отправим его в Благовещенский переулок, на допрос.

– Черт! – Демидов ударил кулаком по столу. – Но ты же теперь не подчиняешься МУРу? Ты подчиняешься Минюсту! Чего боишься?

– Запоздал ты маленько, Владимир Игнатьевич... Ты же все слышал. Придется отправлять твоего Доронина в прокуратуру. А оттуда в другой следственный изолятор. Подальше от нас... так что ничем не могу помочь.

– Но ты же обещал! – привстал со стула подполковник.

– Обещал, – подтвердил Котов. – Да, я Колошину не подчиняюсь, мой СИЗО теперь по линии Минюста, только с МУРом и такими, как он, лучше не связываться. Педант тот еще... И неподкупный. Вот-вот на пенсию, а берется, как уйдет, участвовать в этой операции «Чистые руки» на общественных началах. И никогда ничего не забывает... Обязательно потом спросит и напомнит.

– Черт!.. Без ножа режешь...

– Слушай, Володя, если откровенно, зачем тебе Доронин? Это ж лишняя головная боль?

Тот не ответил. Смотрел прямо перед собой, сжав тонкие губы.

– Ладно, не хочешь, не отвечай. Попробуй сам с ним поговори... – пожал плечами Котов. – Только что ты ему скажешь? Хочу, мол, свести счеты за лучшего друга Сережу Анисимова?

– Я тебе этого не говорил! – строго сказал Демидов.

– Ладно тебе, – махнул рукой Котов. – Что я, не понимаю. Эту нечисть, что поднимает руку на наших товарищей, я и сам бы, своей рукой... И потому, сам знаешь, после этого звонка, – он показал подбородком на телефонный аппарат, – я могу тебе только посочувствовать. – Он наклонился через стол к его лицу: – Нужно было самому его брать, Владимир Игнатьевич! Самому, а не поручать Анисимову!

Подполковник молча смотрел на него и под туго натянутой кожей его лица ходили желваки.

«А кто бы вместо меня свернул шею Тенгизу Чугаеву, чтобы все подумали на Дона? – думал он. – Кто еще на это способен, кроме меня?»

– Набери его номер, – сказал он Котову. – Я с ним сейчас сам потолкую...

Помедлив, Котов набрал номер Колошина. И передал трубку, когда там щелкнуло и послышался девичий голос.

– Зина, это я...

– Ой, Володечка... Ты где пропадаешь? Я тебе уже звонила, звонила...

– Надеюсь, не домой?

– Ну что ты, у тебя жена ведьма...

– Нормальная жена. Не хуже твоего начальника. Он, кстати, сейчас у себя?

– Не надо! А что она у тебя ведьма, ты мне сам рассказывал, – обиженно сказала она. – Теперь по-другому заговорил?

– Зинуля, мне сейчас не до этого... – Демидов показал взглядом Котову на телефон. – Соедини меня с твоим начальником.

– Что вздыхаешь? – подозрительно спросила она. – Тебе нужен он или я?

– Ты – в следующий раз. Обязательно. Тебе я могу позвонить и домой... А сейчас я звоню с работы и по делу. Мне нужно срочно с ним потолковать. Он как, в настроении?

– Н-не знаю, – несколько обиженно сказала она. – Заперся у себя и сидит там один, как бирюк... – вполголоса сказала она.

– Теперь это называется: работает с документами, – хмыкнул Демидов.

– Что ты, он вообще не пьет.

– Соедини. Давай, не тяни, после все обсудим... Это Аркадий Иванович? Здравия желаю. С вами разговаривает подполковник Демидов Владимир Игнатьевич, зам начальника Управления внутренних дел Восточного округа столицы.

– Здравствуйте, слушаю вас внимательно, товарищ подполковник.

– Я здесь рядом, на Петровке, у капитана Котова. Речь идет об опасном рецидивисте Доронине по кличке Дон, которого вчера взяли ваши ребята с Петровки...

– Сочувствую, – сказал Колошин. – Опять вам не повезло. Он уже был в ваших руках, и вы его упустили, не так ли?

– Рецидивист, я же говорю вам... И очень опасный.

– Так, и чем могу быть полезен?

– Нам нужно его допросить по горячим следам, чтобы выяснить, каким образом погиб наш товарищ капитан Анисимов. Потом мы его вернем в Генпрокуратуру.

– А зачем он вам? – удивился Колошин. – Он числится за Генпрокуратурой. Мы должны его передать в их руки. Они все и узнают. Вот с ними все и согласуйте, товарищ подполковник.

– Я вас понял... Прошу прощения, – Демидов пристально взглянул на Котова и положил трубку.

– Ты прав, Макс. Зря я ему звонил.

– Ну а что я говорил...

– Сделаем это по-другому... – Демидов не сводил взгляда с хозяина кабинета. – Когда вы будете его перевозить на допрос в Следственное управление?

– Завтра, к четырнадцати ноль-ноль. А что?

– Завтра я в тринадцать часов буду у тебя, а сейчас поеду отсыпаться. А ты пока думай, что можно сделать.

Демидов поднялся.

...Когда на другой день Демидов снова приехал, Котов взглянул на часы.

– По тебе можно часы проверять.

– Где Дон?

– Еще здесь, должны прислать наряд, жду звонка с минуты на минуту. А что?

– Могу предложить свой транспорт и свою охрану. Наш «газик» ожидает возле ворот. Отвезем в лучшем виде куда прикажете... Что смотришь?

– Володя, ты хоть понимаешь, что берешь на себя? – негромко спросил Котов. – Ведь сейчас у нас идет проверка по линии МВД...

– Поэтому у меня и нет выбора, – еще тише сказал Демидов. – Макс, ты меня давно знаешь. Так вот, как на духу: я должен успеть, иначе из-за этого подонка вся моя служба, карьера – псу под хвост. И не только у меня, как ты понимаешь.

– Что, он много знает? – усмехнулся Котов.

Демидов смолк, ничего не ответил, только странно и одновременно изучающе посмотрел на него.

– Так мы договоримся? – спросил он совсем тихо. – За мной не пропадет. Сам понимаешь...

– А что я понимаю?! – с ожесточением спросил Котов, швырнув ручку на стол. – Я-то как буду выглядеть в этой истории, ты можешь понять? У тебя карьера, а у меня, по-твоему, хрен собачий?

Демидов по-прежнему молчал и в упор смотрел на хозяина кабинета. Котов отвел взгляд. Посмотрел на часы.

– Только не надо меня гипнотизировать... Что-то действительно долго его оформляют и до сих пор наряда нет.

По-прежнему не глядя на гостя, он набрал номер.

– Калюжный? Это Котов. Ну что там у тебя, где наряд, чтобы этого Доронина перевезти? А то прокуроры нам уже все телефоны оборвали, почему, мол, до сих пор нету?

Демидов не сводил с него пристального взгляда. Котов мрачно смотрел в сторону, кивал, вздыхал...

– Ну да, как всегда. То у них машина не заводится, то бензин кончился... Ладно, что-нибудь придумаем. Вот тут у меня подполковник Демидов сидит, привет тебе передает... Он с машиной, с охраной, может, попросим его, если время есть, отвезти? Не положено, конечно... А что делать, с другой стороны? Как, Владимир Игнатьевич, не выручите нас? – он перевел взгляд на Демидова. – Может, подбросите задержанного Доронина в Благовещенский?

– Постараюсь... – приложил руку к сердцу Демидов. – Ну ты молодец, Макс... – восхищенно сказал он, когда Котов положил трубку. – Ловко все обставил.

– Втравил ты меня... – вяло отмахнулся тот.

– Значит, звони мне, как и что, – сказал Демидов, вставая. – Понял? Докладывай, держи в курсе дела, если вдруг кто опять заинтересуется.

11

...Когда Дона затолкали в кузов «уазика», он присвистнул от неожиданности.

– Мля, знакомые все рожи... Вы, в натуре, ничего не перепутали?

Дюжие омоновцы, севшие по бокам, молча сопели и смотрели в сторону. Дон обернулся в сторону кабины.

– Владимир Игнатьич, товарищ подполковник, наше вам! – продолжал Дон сквозь решетку окна. – Вы это куда меня?

– Потом все объясню, – ответил Демидов. – Как только отсюда отъедем...

Он явно нервничал и опасался проверки на КПП при выезде с Петровки, 38. Но все обошлось. Охранник только взглянул на удостоверения и сопроводительные документы, потом махнул рукой в сторону выезда.

До Садового кольца они ехали молча. Дон время от времени поглядывал на омоновцев, сидевших напротив него с автоматами. Но они смотрели в сторону, как бы не желая его видеть.

Когда подъезжали к Белорусскому вокзалу, Демидов сказал водителю:

– Притормози... – и снова обернулся в салон: – Парни, выйдите, разомнитесь. Перекурите там, пивка попейте, у меня вопросы будут к задержанному, прежде чем прокуроры начнут его колоть... Идите, идите, все нормально. И ты, Сережа, тоже сходи, – сказал он водителю. – Движок не выключай пока. Пяти минут нам хватит. – И перешел в кузов, где сидел Дон в наручниках.

Они остались в машине вдвоем и какое-то время молча смотрели друг на друга.

– Значит, к прокурорам меня? – спросил Дон.

– Слава, ты не думай, я все понимаю... – Демидов достал ключ от наручников. Потом посмотрел ему прямо в глаза. – Ты ж меня знаешь, я таких пацанов, которые стали на путь исправления, всегда уважал, помогал им и, как мог, поддерживал. Правильно?

– Ну, правильно, – настороженно подтвердил Дон, завороженно глядя, как Демидов вставляет ключ и открывает замок наручников.

– Сам знаешь. Я привык все делать по-справедливости. И твердо знаю: вины твоей здесь никакой. Анисимов еще телевидение позвал, ни с кем не согласовав... Славы ему захотелось!

– Анисимов? Сам позвал? – удивился Дон.

– Подонок он был, царство ему небесное. Если уж честно... Я знаю: ты его не собирался убивать. Он сам как бы напросился... Любой бы тоже психанул на твоем месте. Верно я говорю?

– Ну. Так и скажите это прокурорам! – воскликнул Дон, разминая освободившиеся от наручников запястья.

– Одного ты не понимаешь... – вздохнул Демидов. – А разъяснять уже нет времени... Короче, если бы это дело оставили у нас в районной прокуратуре, мы бы быстро все как есть установили, как непредумышленное, а то и несчастный случай натянули... То есть так, как все и было на самом деле. Беда, что это случилось на глазах всей страны, получило широкую огласку, общественный резонанс, пошли запросы в Думу, и возмущенная общественность требует крови... Чего смотришь? Да, в Думу был запрос. Словом, попал ты... И на этой волне встряла Генпрокуратура, теперь все понимаешь? А это уже очень серьезно, Слава.

– А там что, не разберутся? – спросил Дон.

– Да пойми, ты для всех – криминальный авторитет! Рецидивист. Об этом уже было столько сказано в газетах и по телевидению. И обратного хода нет. А им там сейчас – вот так! – он провел ребром ладони по горлу, – нужна повышенная раскрываемость громких преступлений.

– А вам она не нужна? – подозрительно спросил Дон.

– Ты про что? – не понял Демидов.

– Насчет раскрываемости.

– Им еще нужнее... – нетерпеливо сказал Демидов. – Они на виду и на слуху. Все ждут результата. Громкие дела тянутся годами... Словом, давай, не тяни, Слава, скоро парни вернутся, и другой возможности у тебя не будет. Теперь все понял?

– Да вон они стоят. Пиво пьют... Ну, не знаю... Одно не пойму, куда вы меня, в натуре, везли, Владимир Игнатьич? Вроде Генпрокуратура в другой стороне, а?

– Мы везем тебя в Благовещенский, там у них Следственное управление... – Демидов озабоченно взглянул на часы. – Специально через Белорусский вокзал. Что, до сих пор не понял? Я думал, ты поумней будешь. Короче, вокзал вон там. И там всегда толпа. Прыгай, и ходу туда! Смешайся с ней – и в подземный переход, а там в любую электричку... Я пару раз для понта выстрелю вверх, но ты не обращай внимания.

– Вам это зачем? – подозрительно спросил Дон. – Вам же за это припаяют...

– Называется: неполное служебное соответствие, – кивнул Демидов. – Чушь собачья. Волкодавы, как я, начальству всегда будут нужны. Не они же пойдут брать вооруженных убийц?.. Ты за меня, Слава, не беспокойся... А если уж совсем откровенно, мне нужно, чтоб такие крутые, как ты, были у меня в должниках... – он весело сощурился. – Ну, ты готов?

Он резко сунул руку в карман куртки, где глухо щелкнул предохранитель «макара».

«Умный ты мужик, – подумал Дон, глядя на Демидова. – Только одного не понимаешь...»

– Всегда готов, – сказал он вслух. – Ну, я пошел?

Демидов кивнул. И, хотя в салоне было тесно, Дон, уже приоткрыв заднюю дверцу, резко развернулся и нанес удар ногой Демидову, успевшему выхватить пистолет, в пах. Тот охнул, согнулся, схватился за живот, уронив «макара» на пол.

Дон подхватил его, выпрыгнул из машины, мельком глянул в сторону омоновцев, степенно пьющих пиво у ларька.

Наверняка они в курсе, подумал Дон.

Народу возле Белорусского, как всегда, было много, все озабоченные, с сумками, чемоданами и колясками, и потому не заметили или не обратили внимания на случившееся.

Демид был прав: затеряться здесь – дело техники.

А я уж уши развесил, думал Дон, лихорадочно работая локтями и пробиваясь к подземному переходу к перрону. Это все ты здорово придумал, товарищ подполковник, одно только не знаешь: своими ушами слышал я, о чем твои менты базланили, когда меня возле гаражей поджидали. Там не вышло, решили, значит, здесь замочить, при попытке к бегству?

Остановившись у касс, он задумался. Там, возле выхода к электричкам, его могли поджидать, если Демид успел очухаться. В метро идти – денег ни копья, и это может привлечь ненужное внимание. Он встал за угол на выходе у платформы номер семь, выглянул – и тут же отпрянул.

Два «омоновца», из тех, что только что пили пиво, бежали к электричкам, на ходу грубо расталкивая всех встречных и поперечных. Один из них на ходу что-то кричал в рацию.

Дон качнул головой, довольный своей предусмотрительностью. Он прошел на другую платформу, где стоял готовый к отходу поезд дальнего следования. Потолкался среди пассажиров, прошел в самый конец платформы, спрыгнул на землю, перебрался на другую и снова вернулся по ней в подземный переход, чтобы слиться с толпой.

Было по-зимнему сыро, зябко, хотелось для начала чего-нибудь пожрать и потом как-то согреться. Только где? Надо бы позвонить, но кому? Любу сейчас пасут, ее телефон и без того прослушивался... А решаться на что-то надо. Вон уже мент косится... Что за жизнь настала, прости господи!

Он вышел на узкую улицу, отходившую от Ленинградского проспекта влево и увидел стоявшую у тротуара новенькую «Ауди-100». Проходя мимо, заметил в приоткрытое тонированное окошко, что там целуются парень с молодой женщиной.

– Кх-м... – сказал он, нагнувшись к ним. – Чем это вы тут занимаетесь?

– Ой! – взвизгнула женщина, отпрянув от парня. – Кто это?

– Да вот шел мимо, смотрю, точно, машина та самая... И цвет и марка, а главное, номер совпадает. Спички есть?

То, что парень не послал его сразу и не дал по газам, убеждало, что дело здесь нечисто. А если воспользоваться их растерянностью, можно кое-чего поиметь...

– Вот...

парень был совсем молодой, лет двадцати двух, пошарил по карманам, а она – несмотря на ухоженность лица, тянула не меньше, чем на тридцать пять, – сунула Дону шикарную зажигалку.

Дон пару раз щелкнул, посмотрел на язычок пламени, потом похлопал по карманам.

– Черт, сигареты тоже в офисе оставил... – сказал он. – Парочка найдется?

И когда парень полез в карман, Дон протянул свою длинную руку в салон, вроде за пачкой сигарет, а сам спокойно вытащил ключи зажигания из передней панели.

– Вы что делаете? – взвизгнула дама.

– Спокойно, сейчас все узнаешь... что делаю и зачем. Значит, машина та самая...

Он выгнулся спиной назад, словно еще раз хотел прочесть номер машины Не ошибиться бы. Но похоже, он угадал. Парень наверняка служит водилой у ее мужа. А тут они выбрали место для свидания. Хорошо устроились...

– Не твоя тачка, верно говорю? – Он подмигнул шоферу.

– Я ее не угонял!

– Да знаю... – Дон по-хозяйски пнул ногой колесо. – Я ж не говорю, что угонял. Зачем хозяйскую тачку угонять. Верно? Вот жену угнать – совсем другое дело...

– Все? – робко спросил парень, когда Дон затянулся. И протянул руку за ключом зажигания.

– А ты не спеши...

– Женя, что ты сидишь?.. Слушайте, вы! Верните сейчас же ключи! – потребовала она.

– А ты мужу пожалуйся... – хмыкнул Дон. – Или ментов позови. Могу, конечно, и вернуть... – Он снова покрутил ключи на пальце. – Только далеко ведь не уедешь. В смысле, не дальше мужа. Он ведь самолично меня как частного детектива просил за вами проследить. И ведь как чувствовал, а? Женя, значит... Ну, он вообще-то про другого думал.

– Что вы, наконец, от нас хотите? – спросила она плачущим голосом. – Денег?

– Ну уж, сразу денег...

Краем глаза он заметил приближающийся милицейский патруль. Пора было срочно определяться. Парочка, кажется, созрела.

– Мне б погреться для начала. Я ж тут давно вас пасу. Замерз совсем... Ты не смотри, что у меня прикид под бомжа. Это чтобы не бросаться в глаза общественности. Таких тут много. В салон сяду, тогда и поговорим...

Женя безропотно открыл стопор задней двери. Видно, очень держался за эту работу. Иначе давно бы послал куда подальше.

– Чего вы хотите? – грудным голосом спросила грешная женщина, когда он захлопнул за собой дверь. Она смотрела на него в зеркальце заднего обзора своими огромными глазищами. А ничего баба, подумал Дон, почему-то вспомнив свою Любу. Ее лицо разрумянилось, что ее красило еще больше.

– Послушайте... – продолжала она. – Мы отблагодарим вас, обязательно... Только вы никому не говорите, прошу вас. Сколько мой муж вам обещал? Я дам больше... Только не говорите ему ничего. Это его убьет.

– Ну да, сердце у него больное, – сочувственно кивнул Дон. – А у меня оно покуда здоровое. Да и все прочее покуда работает в штатном режиме.

И подмигнул ей, отчего она побелела. Он сам не вполне понимал, зачем сдался ему этот кураж. Мимо машины прошли милиционеры. Они заглянули в салон, задержав на женщине свои взгляды. И прошли дальше. Дон сидел, привалившись к ближней к ним двери, и они на него не обратили внимания.

– А вы тоже прячетесь? – спросила она.

– Ни боже мой! – оскорбился Дон. – Ведь если меня задержат, начнут составлять протокол, мы же с вами договориться ни о чем не успеем, верно я говорю?

– Ну так чего вы хотите? – снова спросила она. – Или сколько?

– А чего тут не знать, – ухмыльнулся Дон. – Неужто не понятно? Вон у него спроси, чего мужики хотят от такой, как ты. Только на службе я этим не занимаюсь, понятно? Работа есть работа. Я правильно говорю?

Парень молчал, смотрел в сторону. Его руки стискивали руль, беспокойно сжимаясь и разжимаясь.

– Ладно, – сменив тон, смилостивился Дон. – Тыща зеленью и позвонить по мобильному. Муж твой больше обещал, если вас засеку, понятно? Только Женя мне твой очень понравился. Молчит, но в обиду тебя не даст. Не дашь ведь, а? Чего молчишь?

– Я слушаю... – сказал Женя, по-прежнему глядя прямо перед собой.

– Вот и слушай. А после подбросите меня в одно место. На Большую Дмитровку. И вы меня не видели, и я вас. Делаю это, как уже сказал, из сочувствия. Нравишься ты мне. Но больше мне на глаза не попадайтесь.

Парень хотел что-то сказать, но она умоляюще положила руку на его плечо. Потом порылась в сумочке и протянула Дону сотенные купюры с изображением Бенджамина Франклина.

– И сотовый! – напомнил Дон. – Раз только позвоню, и хорош. Вы свободны.

– Но вы действительно оставите нас в покое? – начала она.

– Шантажировать не собираюсь, – усмехнулся Дон. – Не в моем стиле. У кого хошь спроси.

Потом он стал припоминать номер сотового Павла. Но вспомнил только номер одной из квартир, где тот бывал. И набрал его.

– Здравствуй, Лида. Мне Пашу бы... – сказал он, услыхав женский голос.

– Его нет. А кто его спрашивает?

– Да товарищ его... Слава. А когда хоть объявится?

– Вчера уехал. Ничего не сказал. Когда он вернется, сегодня, через неделю... Знаете, наверно, раз товарищ. Что-нибудь передать?

– Номер его сотовый не подскажешь? – он непринужденно перешел на ты. – А то забыл, а книжка в другом месте.

– Нет, он не разрешил... Что ему передать, если позвонит?

– Скажи, Слава Дон ему звонил. Он знает. Пусть поостережется! Тут такое начинается... Повнимательнее пусть будет, передадите?

– Хорошо... – неуверенно сказала она.

– Тебя ведь Лидой звать, точно? – спросил Дон. – Да ты не бойсь, он мне про тебя рассказывал.

Она промолчала.

– Я еще перезвоню попозже... – сказал Дон и вернул сотовый.

Черт, и поговорить не с кем... Паша – единственный, про кого можно сказать: этот не настучит. Из нынешних – один такой остался. Только работа вишь у него такая. Специфика, вернее сказать. Может пропасть на неделю, а то и больше, потом вернется с пачкой зеленых и все в момент просадит с корешами... Которых, тоже осталось – раз-два и обчелся.