Текст книги "Лес Варога"

Глава 10

Уже наступила ночь, когда Фрижель и его спутники подошли к городу. Под звёздным небом Айянна выглядела восхитительно. Свет редстоуновых ламп[9]9
  Неслыханный успех редстоуновых ламп объясняется одним очень простым фактом. Как и тыквенные светильники, и подводные фонари, они также могут освещать морское дно. Но в отличие от этих последних редстоуновые лампы гасятся при помощи специального рычага. И поэтому не требуется снимать их со стены и убирать в шкаф, как только вы решите, что вашему ребёнку пора спать, либо захотите выбить из заключённого признание или наоборот. («Энциклопедия приблизительных знаний» Моргона-Эрудита, стр. 155.)


[Закрыть], которыми были освещены дома и улицы, отражался в водах дельты. Стихийно образовавшийся комитет по приёму гостей собрался на центральной платформе. Все сарматы собрались здесь, и ради такого случая они оделись в свои лучшие, парадные одежды, которые представляли собой длинные драпированные полотна, украшенные разноцветными квадратами. Их набрасывали на правое плечо. На самом видном месте на тканях, разумеется, искусно уложенных красивыми складками, крепился родовой знак племени: голова эндермена, проткнутая мечом. Мужчины находились на возвышениях: на крышах домов или на уличных лестницах. У них в отличие от женщин не было портупей с жемчужинами Эндера, но большинство из них носили на поясах топоры и кирки. Их длинные рыжие волосы были стянуты на затылке в сложные и очень красивые пучки.

Воительницы находились на понтоне, возвышавшемся над водой. Они сгруппировались вокруг молодой девушки приблизительно пятнадцати лет. Её волнистые волосы каскадом падали на плечи и доходили до колен. Бриллиантовый меч сверкал из-за спины. Она держалась с большим достоинством и стояла, скрестив перед собой руки, украшенные золотыми браслетами. Когда Фрижель с друзьями подошли к городу, она подала знак рукой. Стоя на крыше, один из мужчин привёл в действие рычаг, и лестница протянулась до самой кромки воды.

Фрижель поднялся первым. Но девушка даже не посмотрела на него. Она ждала, когда вся группа окажется на «суше». Но как только Алиса поставила клетку с гоблином на пол, волна гнева пробежала по толпе. Гоблин понимал, что сейчас любые провокации с его стороны неуместны, и поэтому сидел тихо, не шевелясь. Юная сарматка опять подала знак рукой, и всё стихло. Затем она направилась к Алисе и отцепила одну из жемчужин Эндера от своей портупеи.

– Добро пожаловать, найяти, – сказала она. – Меня зовут Талес. Прими это подношение от лица моего народа. Пусть жемчужина направляет твой путь, как и пути твоих друзей. – Талес бросила в сторону Стекса полный презрения взгляд: – А этот пусть сидит взаперти, пока вы будете у нас.

Алиса молча согласилась. Несмотря на свой юный возраст, воительница обладала настолько ярко выраженной харизмой и говорила таким властным тоном, что никому и в голову не могло прийти ослушаться. Она сделала несколько шагов и остановилась возле Абеля. Юная воительница так пристально разглядывала его, что у Фрижеля тревожно забилось сердце.

– Этот парень удивительно похож на нашего худшего гонителя, – сказала она. – Ему можно доверять, найяти?

– Разумеется можно, – вмешался в их разговор Фрижель. – Абель…

Взгляд, который бросила в его сторону Талес, заставил его тут же замолчать. Повернувшись к Алисе, она ждала её ответа. Девушка утвердительно кивнула.

– Да… – сказала Алиса. – Да, найяти, ты можешь доверять ему. Могу поклясться в этом.

Юная сарматка снова посмотрела на таранкойца, на лице которого блестели крупные капли пота. А до Фрижеля только сейчас дошло, что Таранка, откуда был родом его друг, окружала дельту Спрутов. И вся эта территория находилась под властью Дерина Свейла, героя Эйкана, отца Абеля. И теперь Фрижель ясно представлял себе, какие отношения сложились между сарматами и этим храбрым господином, отцом Абеля, хранящим верность своему королю, Люду Лоу.

– Талес, – подал голос Фрижель, – а где мой дед? Хима принесла его сюда, и я хотел бы знать, как он себя чувствует.

Талес смерила его с ног до головы оценивающим взглядом, как бы желая понять, чего он стоит в сражении.

– Ты внук Эрнальда?

– Да, – ответил юноша.

Она подошла к нему и покорно склонила голову.

– Я хотела бы принести тебе свои извинения за то, что мы не оказали тебе должного почтения, которое ты по праву заслуживаешь. Вакиза из стана мятежников, и он очень много сделал для нас.

Она щёлкнула пальцами, оставив Фрижеля в полном недоумении. «Вакиза из стана мятежников…» Но что всё это значит?

Один из сарматских мужчин скатился с крыши и прыгнул на платформу, знаком попросив вновь прибывших следовать за ним. Он открыл две двери, в которых вместо стёкол была вставлена бумага, и пошёл по лестнице, ведущей на верхние этажи центрального здания. Через несколько мгновений все они оказались в огромном зале, выходившем на бухту. В нём не было никакой мебели, никаких стен, только две платформы, выложенные деревянными плитами из экзотических пород деревьев, которые поддерживали колонны из резного дерева. Горячий ветер дул со стороны джунглей, проникая в зал. Хима и Нельв сидели на фиолетовых коврах. Эрнальд лежал перед ними, и какой-то старик проводил осмотр. Золотые серьги, висевшие в его ушах, позвякивали, как только он поворачивал голову. Волосы, как и у всех сарматских мужчин, были уложены в пучок, но в отличие от остальных его лицо было расчерчено тонкими фиолетовыми линиями.

Алиса, Абель и Фрижель присели перед ними на корточки. Мужчина зажёг огонь на каменном кубе, сплёл вместе стебли нескольких цветков и поднёс к огню. Тонкая струйка ароматного дыма поднялась в свете редстоуновых ламп. Потом шаман взял склянку с розовой жидкостью и капнул несколько капель Эрнальду на губы. Микстура была очень яркого оттенка и казалась довольно густой. Алиса никогда такой не видела.

– Зелье восстановления здоровья? – спросила юная воровка.

Целитель поднял на девушку глаза, несколько мгновений изучающе её рассматривал, а потом кивнул головой, улыбаясь.

– А почему ты не дал ему выпить всё сразу?

Старик посмотрел на Химу, сделав несколько жестов руками.

– Найяти, Сахал просит у вас прощения за то, что не может вам ответить, – начала объяснять воительница. – Он немой, как и все наши шаманы, начиная с первого поколения.

В тёплом воздухе таранкойской ночи шаман знаками показал ещё несколько фраз.

– Он не даёт выпить микстуру здоровья целиком, – переводила Хима, – потому что тело вакизы Эрнальда слишком слабое, и оно к тому же обезвожено. Слишком большой приток энергии может навредить. Сахал считает, что ему лучше отдохнуть, и прописывает в качестве лечения постепенный приём лекарственных зелий.

Фрижель посмотрел на деда. Казалось, он просто мирно спит. Юноша дотронулся до его руки, и закрытые веки Эрнальда затрепетали.

Указав на пузырёк с микстурой, Алиса спросила:

– Сахал сам варит зелье здоровья?

Шаман отрицательно покачал головой и в течение нескольких долгих мгновений не отрывал глаз от Эрнальда. Потом что-то отвлекло внимание Фрижеля, и он обернулся. Юноша увидел Талес, которая наблюдала за ними, опершись о колонну. А ведь он даже не слышал, как она вошла. Девушка приблизилась, звеня всеми своими золотыми браслетами.

– Нет, – сказала она, – алхимики этого крипера Дерина Свейла варят зелья.

Фрижель и его друзья вздрогнули.

– Они варят лучшие и самые мощные зелья в стране. И иногда мы воруем их. И это справедливо. Тот, кто называет себя героем Эйкана, воюет с нами вот уже на протяжении тридцати лет. Он изгнал сарматов с их исконных территорий в дельту, чтобы контролировать залежи минералов в пещерах в лесу. Ресурсы Эйкана истощились, и это вызвало беспокойство Дерина. И тогда, чтобы добиться разрешения короля и отогнать нас как можно дальше от леса, он начал распространять гнусную ложь. Он, например, заявляет, что мы – маги, что наш Танец жемчужин является тому подтверждением и что наши жемчужины ничем не отличаются от магических эссенций. Но ведь его город построен на храме наших предков! И это они дали название джунглям: Таранка.

Она сжала кулаки и от бешенства стиснула зубы. Юная сарматка выглядела так величественно, что её вид поразил вновь прибывших. Она очень близко к сердцу принимала судьбу своего народа, демонстрируя удивительные решимость и зрелость. Опустив глаза, Фрижель увидел своё отражение в стеклянном флаконе. И в это мгновение одна мысль пронзила его: он был одного возраста с Талес, и он тоже рисковал своей жизнью ради других.

Краем глаза он увидел, как Абель встал и, взглянув на Талес, опустил голову.

– Талес, – сказал он, – я должен признаться тебе. Дерин Свейл – мой отец. И я…

Он не успел закончить фразу. В ту же секунду Талес швырнула жемчужину, телепортировалась и приземлилась рядом с ним, приставив меч к его горлу.

Глава 11

Алиса с Фрижелем вскочили на ноги.

– Вакиза… – пробормотала Хима.

Жестом Абель попросил всех оставаться на своих местах.

– Вакиза, – сказал он. – Я прошу у тебя прощения за все зверства, учинённые отцом. У нас всегда были с ним разногласия, и мне не остаётся ничего другого, кроме как выразить тебе мои сожаления и заверить вас в хорошем к вам отношении.

– Талес, – добавила Алиса, приблизившись к ней, – я ручаюсь за Абеля. Это самый изобретательный, самый честный и неподкупный человек из всех, которых я когда-либо знала.

Воительница, казалось, застыла. Её мышцы подрагивали от напряжения, и она продолжала удерживать лезвие своего меча у шеи таранкойца, не отрывая взгляда от его лица. И чем дольше она сохраняла неподвижность, тем невыносимее становилась тишина, повисшая в комнате. Несмотря на предупреждающий жест своего друга, Фрижель на всякий случай медленно перекатывал в ладони эссенцию. Алиса как можно спокойнее и осторожнее положила руку на светло-голубой меч сарматки и отвела его в сторону.

– Талес…

Юная воительница в нетерпении дёрнула плечом, отошла на шаг назад, повесила меч за спину и, продолжая пристально смотреть на молодого человека, указала на Эрнальда.

– Если бы не помощь вакизы Эрнальда, – сказала она дрожащим голосом, – твой отец… твой отец уничтожил бы мой народ! Советую тебе дорожить тем, что ты друг его внука!

Абель выдержал удар и стоял с непроницаемым видом. Фрижель хорошо знал друга: он очень бурно реагировал, когда его незаслуженно обвиняли. И Фрижель знал, сколько Абелю пришлось пережить из-за разногласий с отцом. Скорее всего, Абель считал несправедливыми упрёки в свой адрес из-за действий Дерина! Было видно, каких усилий молодому человеку стоило держать себя в руках.

Наблюдая за ними, Фрижель отметил, что Алиса побаивалась, как бы Абель не наломал дров, оскорбив хозяев. Таранкоец повернулся вполоборота.

– Я был честен с тобой, – сказал он Талес с горькой усмешкой на губах, – и вот как…

Алиса взяла его за руку, умоляя замолчать. Но он стоял, как будто громом поражённый, и грубо отдёрнул свою руку. Фрижель приблизился к ним и сказал нарочито громко, чтобы сарматка услышала его слова:

– Я знаю, что тебе тяжело всё это выслушивать, Абель. Но ты должен видеть все грани куба. Ты не можешь нести ответственность за действия отца, но ты их наследуешь, хочешь ты этого или нет. И это несправедливо. Но, с другой стороны, никакие из твоих слов не уменьшат всё то зло, которое Дерин причинил сарматам.

Таранкоец молча согласился, кивнув, и тяжело вздохнул.

– Голем тебя задери… – пробормотал он сквозь зубы, как бы выплескивая наружу тяжёлые переживания, которые непосильным грузом довлели над ним.

Он подошёл к Эрнальду и сел рядом, всё ещё чувствуя себя не в своей тарелке и буквально заламывая руки. Через мгновения Абель всё же успокоился.

– Почему ты называешь деда Фрижеля вакизой? – спросил он у Талес.

И хотя Талес и удивилась, но поняла, что, сменив тему разговора, таранкоец пытался разрядить обстановку.

– Это очень почётный титул, – ответила она с каменным лицом. – Это означает «та, которая ведёт народ». Как правило, мужчинам не присваивают этот титул.

– Так почему же вы изменили обычай? – спросила Алиса.

– Обычай остался неизменным. Это просто исключительный случай. Эрнальд всегда нас поддерживал. В обмен на нашу помощь в освобождении из заключения какого-нибудь мага или при нападении на королевский конвой он снабжал нас оружием, а иногда и едой в тот момент, когда мы в этом больше всего нуждались.

Фрижель как губка впитывал слова Талес. Наконец-то приоткрылась завеса над таинственными исчезновениями его деда. Но он не помнил, чтобы когда-нибудь видел оружие у них дома в Ланньеле, не было его и в потайной комнате. Впрочем, они вели очень скромное существование и никогда не купались в изумрудах[10]10
  У знаменитого банкира Пиксора было столько изумрудов, что, по слухам, он поместил их все в огромный зал из обсидиана. Каждый полдень он отправлялся туда точно так же, как ходят, например, в бассейн, и на целый час погружался в эту гору изумрудов. Отсюда и пошло выражение «купаться в изумрудах» (или «купаться в деньгах»), что означает быть обладателем большого богатства. Но мало кто знает, что Пиксор умер нищим. Горы изумрудов развили в нём манию величия, и он решил основать большой иллюстрированный «Журнал Пиксора», в котором рассказывал историю своей жизни. После выхода третьего номера его обобрали до нитки. («Энциклопедия приблизительных знаний» Моргона-Эрудита, стр. 84.)


[Закрыть].

– Но откуда он брал всё это? – спросил юный маг.

Талес, улыбаясь, бросила на Эрнальда взгляд, в котором светилась нежность. Сахал вдруг начал объясняться знаками.

– Твой дедушка был правой рукой Вальдис, которая правила королевством до Люда Лоу, – переводила Хима. – В то время он избороздил все дороги королевства, объединяя жителей и внимательно выслушивая жалобы народа. Он создал множество братств. Я, как сейчас, помню, когда он впервые пришёл на переговоры к правительнице Айянны. Тогда это был ещё молодой человек, и в ту эпоху мало кто интересовался сарматами: бедный народ, живущий на лодках. А Эрнальд всегда был человеком исключительной доброты и к тому же провидцем. Он в течение многих лет вёл переговоры с королевой, чтобы сарматы вернулись в места обитания их предков. Королева Вальдис пообещала ему вернуть нам земли, если мы проведём Люда Лоу и Аскара Рога с войсками к воротам Эндера. Но не стоит даже и говорить, что когда Люд Лоу захватил власть, он тут же забыл обещание, данное Вальдис. Эрнальд тогда рассвирепел и пришёл в такое неистовство! Он всё потерял во время этой кампании в Эндер! Жену, свои братства, которым он посвятил всю жизнь. И он отправился к тем, кого тяготила тирания нового короля. Так и родилось движение мятежников. Но у организации не было средств.

Фрижель вздрогнул и посмотрел на деда. А ведь у него совсем вылетело из головы, что Эрнальд когда-то был женат. Но что же произошло с его женой, бабушкой Фрижеля?

Сахал бросил в сторону Талес выразительный взгляд, чтобы та не прерывала рассказ. И продолжение этой истории было связано с новой вакизой.

– С Эрнальдом вступило в контакт одно секретное формирование города Улан Варка, – продолжала сарматка. – В него входили представители знатных семейств главного города королевства, которые, действуя подпольно, поставили перед собой цель вернуть магов. Эти благородные люди происходили из самых знаменитых родов, являющихся частью королевского двора, но они были не согласны с политикой, проводимой Людом Лоу. Они-то и финансировали стан мятежников. Их называют Стеклянными Големами.

Алиса сдвинула брови в задумчивости.

– Стеклянными Големами?

– Да, найяти. Ими руководит таинственный персонаж, которого никто никогда не видел. Он просит называть себя Хироном.

Алиса вдруг так сильно побледнела, что Фрижелю это сразу же бросилось в глаза.

– И никто не знает его? – спросила она дрожащим от волнения голосом.

– Никто, но боюсь, как бы Хирона не раскрыли и как бы с ним не случилось самое худшее, потому что на протяжении нескольких месяцев у нас нет от него никаких вестей.

При этих словах юная воровка пошатнулась, потеряв равновесие. Абель бросился к ней.

– Всё хорошо? – спросил он.

В ответ Алиса широко улыбнулась.

– Да. Я просто устала. Ведь с тех пор, как нас бросили в тюрьму, у меня совсем не было возможности отдохнуть. Пойду лягу спать.

И, едва держась на ногах, она пошла по направлению к лестнице, чтобы спуститься на нижний этаж. Фрижель поймал на себе встревоженный взгляд Абеля. Он тоже не поверил словам юной воровки. Было ясно: она что-то скрывает. Абель пошёл вслед за ней.

И тут Фрижель почувствовал, как чья-то рука легла на его плечо. Эрнальд пришёл в себя и открыл глаза. Дед с улыбкой смотрел на Фрижеля, не в силах скрыть радости.

Глава 12

Абель обошёл все комнаты нижнего этажа. Большая платформа была поделена на небольшие комнаты с дверями из берёзы, которые в любой момент можно было открыть и насладиться простором, высоко ценимым сарматами. Но Алисы нигде не было. Абель подошёл к краю платформы. Серебристый куб луны отбрасывал отблески в водах дельты и Лазурной бухты. Стекс что-то напевал, сидя в своей клетке.

Таранкоец внимательно осмотрел понтон, который шёл вдоль всего города, но Алисы и след простыл. Он узнал бы её силуэт среди тысяч других. Абель уже научился принимать в Алисе всё: манеру надевать повязку на чёрные волосы, вызывающе дерзкую улыбку, знание истории королевства. Он даже дошёл до того, что смирился с независимостью юной воровки, которая поначалу так пугала его, с её манией внезапно исчезать без предупреждения, и с этой свободой, которая вызывала в нём лёгкую зависть и внушала беспокойство, потому что Абель боялся, как бы Алиса его не оставила в один прекрасный момент. А после того, как Алиса поймала его, летящего в пропасть в Нетере, юноша стал слишком неуверенным и нерешительным, чтобы предпринять что бы то ни было и сделать первый шаг. Хотя он знал, что Алиса ждала, когда же он признается в своих чувствах.

Абель заметил тень, поднимающуюся по одной из узких лестниц, тянущихся в небо. Он улыбнулся.

Подойдя к центральной лестнице, он взобрался на крышу здания. Город качался, издавая поскрипывание в ритме волн. Потом Абель вошёл в башню, которая вела в подвесные жилища, и взобрался по ступеням, следуя тем же путём, что и Алиса. Все эти лестницы производили на Абеля огромное впечатление. Шириной не более двух блоков, они парили над пустотой, и чем выше поднимался Абель, тем сильнее раскачивалась вся конструкция. Он подошёл к жилому дому, от которого отходили ещё две лестницы, и остановился, чтобы перевести дух. Подъём наводил на него ужас.

Но Абелю не пришлось взбираться ещё выше, потому что он заметил силуэт Алисы, сидевшей на краю и болтавшей ногами в пустоте. Бесшумно, как эндермен, молодой человек приблизился к ней и увидел, как она вытирает слёзы.

Когда Абель оказался в двух шагах от неё, одна из половиц скрипнула. Алиса, вздрогнув, обернулась. Увидев Абеля, она приветливо улыбнулась. Но ей не удалось провести таранкойца: он заметил грусть в её зелёных глазах.

– Захотелось подняться повыше, – сказала она. – Мне так и не удалось заснуть.

Абель сел рядом с ней.

– Почему ты ушла? – спросил он. – Не знаю, прав ли я, но мне показалось, что ты услышала нечто такое, что испугало или по меньшей мере опечалило тебя.

Она глубоко вздохнула, не отрывая глаз от глади воды, простиравшейся перед ними. Ночную тишину иногда нарушали плеск или ворчание зомби, раздававшееся вдалеке, и шорох ветра. Несколько облачков появились над лесом и мирно поплыли к луне.

– Мне нравится этот город, – произнесла девушка, хотя ей совсем не хотелось разговаривать.

Абель решил не настаивать. Они теперь лучше знали друг друга, и таранкоец был уверен в том, что когда Алиса захочет поделиться, она всё ему расскажет.

– А мне нет, – сказал он.

– Разве? Но почему?

Молодой человек пожал плечами:

– Не знаю. Мне кажется, что он неустойчив и вот-вот рухнет. А эта постоянная качка наводит на меня тоску.

Насмешливая улыбка тронула её губы.

– Конечно, я могла бы сама догадаться. Ведь ты предпочитаешь, чтобы всё было прочно, стабильно, предсказуемо и скучно.

– А ты жаждешь перемен, непредсказуемости и бьющих через край эмоций, – ответил Абель, посмотрев ей в глаза. И она не отвела своего взгляда.

– Не всегда.

Абель положил свою руку на руку Алисы, но она не отдёрнула её.

– Я была уверена, что этот город тебе понравится.

– Почему?

И опять на её лице промелькнула вызывающе дерзкая улыбка.

– Я думала, ты будешь чувствовать себя как в своей тарелке в городе, в котором женщины воюют, а мужчины – инженеры и архитекторы.

Её звонкий смех растворялся и таял в горячем ночном воздухе. И этот смех был настолько чарующе прекрасным, что слёзы чуть не брызнули из глаз Абеля.

– Посмотри, – сказала она.

Облако только что закрыло луну. Сразу всё потемнело, и дельта покрылась блёстками. Тысячи сверкающих искр вращались в потоках вод, как если бы целые галактики опустились с небес на морское дно.

– Спруты, – объяснила Алиса.

– Спруты?

– Да, они приплывают сюда на период размножения, и от них исходит это золотистое свечение[11]11
  Спруты (они же осьминоги) безобидны, и люди перестали проявлять к ним интерес. Наблюдать за ними было скучно, а сами спруты настолько утратили интерес друг к другу, что чуть не вымерли. И всё это продолжалось до тех пор, пока эволюция не снабдила спрутов-юношей способностью излучать свет. Не описать словами тот успех, который выпал на долю самцов со стороны спрутов-девиц. Для подтверждения этого стоит отправиться весной в Дельту спрутов. Осьминог-самец передал способность к биосвечению всему виду! Вижу в этом факте хороший урок, преподанный нам природой: ничто не даётся просто так. Монстры, которых легко победить, никогда не войдут в историю и не станут легендой. Партнёры, не отличающиеся от остальных особыми качествами, никогда не задержатся надолго в наших сердцах. Чтобы существовать, мы должны выделяться из толпы и быть яркими личностями! («Энциклопедия приблизительных знаний» Моргона-Эрудита, стр. 89.)


[Закрыть]. Вот почему это место называется Дельтой спрутов.

Абель удивился, что никогда не слышал о них, хотя всю жизнь прожил в джунглях, обрамляющих устье реки. И его поражал дар Алисы: где бы она ни находилась, всегда видела мир таким, каков он есть, и он не скрывал от неё свои секреты в ответ.

– Это великолепно, – сказал он.

И его взгляд встретился с глазами юной воровки. Алиса безмолвно согласилась с ним. Абель видел, как блестят в темноте её глаза, и его сердце застучало с такой скоростью, что казалось, сейчас выскочит из груди. Он слегка наклонился к ней.

– Этот свет, – проговорил Абель, указав на спрутов, – скорее всего, это их способ понравиться самкам.

– Так оно и есть, – ответила Алиса.

Она сжала руку Абеля, ненадолго переводя взгляд с его глаз на чёткие очертания губ. Она приблизила к нему своё лицо. Абель закрыл глаза.

– Посмотри! – вдруг вскрикнула она.

Абель не мог понять, в чём дело. И напрасно таранкоец напряжённо всматривался в темноту в том направлении, куда указывала Алиса. На поверхности Дельты он не видел ничего другого, кроме танца спрутов.

– Да приглядись же, там! – не унималась Алиса. – Там кто-то есть.

Прищурившись, Абель заметил чей-то силуэт, плывший по воде и направлявшийся к Айянне.

Казалось, Эрнальд постарел на тысячу лет. Пребывание в Суратане оставило на нём неизгладимый отпечаток.

Фрижель ждал, какой будет реакция деда, но тот оставался таким же невозмутимым, даже равнодушным, как если бы ничего не произошло. Вперив взгляд в пустоту, он, казалось, о чём-то размышлял. И этим безразличием он выводил юношу из себя. Ведь Фрижель немногого просил. Всплакнуть, например, от гордости за внука, которого он втянул в это приключение безо всякой подготовки. Или сдержанно похвалить за то, что вместе с Абелем, Алисой и Флуффи они расправились с Драконом Эндера. Пусть бы даже Эрнальд его упрекнул за то, что он не сдержал обещания и оставил сундук Эндера в руках Аскара Рога. Фрижель уже заметил, как дед вздрагивал и хмурился, когда Фрижель заикался о магии. Но сейчас старик молчал. Скорее всего, Эрнальду было не до того: он думал. Всё происходило точно так же, как в детстве Фрижеля, когда Эрнальд погружался в свои мысли, размышляя о том, что приготовит им будущее. Фрижель редко мог наслаждаться моментами, проведёнными вместе с дедом. И даже когда Эрнальд был рядом, казалось, что мысленно он находился далеко-далеко.

Фрижель подавил горечь. Как бы то ни было, он был рад, что сидит возле деда и что тот чувствует себя гораздо лучше. Как хорошо, что они снова вместе после долгой разлуки. И тем хуже для Эрнальда, если его мысли витали далеко и выстраивали самые немыслимые стратегические планы. И так уж случилось, что именно к деду Фрижель был привязан с самого раннего детства, и теперь было поздно что-то менять. Юноша скрестил ноги и вдохнул цветочные ароматы, которыми благоухала тропическая ночь. Флуффи, как в корзине, пригрелся у него в ногах, и тепло его тела придавало уверенности юному магу. Огонь, ночь, Эрнальд и Флуффи. Фрижель наслаждался этими мгновениями безмятежного спокойствия, которые напоминали ему детство, тем более что этим мгновениям не суждено было продлиться долго. Вскоре нужно будет отправляться на поиски второго сундука Эндера.

Однако состояние здоровья Эрнальда не позволяло ему сопровождать их.

– Хима, – попросил старик, – приведи ко мне Нельв.

Воительница направилась к центральной лестнице и вернулась через несколько минут вместе со стройной сарматкой с двумя перекрещёнными портупеями на груди. Нельв присела перед Эрнальдом на корточки, не говоря ни слова. Эрнальд понятным только им жестом показал Химе, что она должна удалиться, и та снова исчезла среди многочисленных лестниц Айянны.

– Ты нужна мне, Нельв, – сказал Эрнальд. – Я знаю, что по моей вине ты оказалась в заточении в Суратане. Но скажи, готова ли ты вновь приступить к выполнению миссии секретного осведомителя, добывая информацию для стана мятежников?