Текст книги "Битва при Мереме"

Глава 12

Дверь дворца скрипнула, и на пороге появился Дерин Свейл. Над толпой тут же повисло молчание.

– Эй, стража! – прорычал он. – Схватите этих перебежчиков!

Четыре солдата, одетые в мундиры, украшенные изображением с мордой золочёного оцелота, спустились по ступеням и арестовали Фрижеля и его друзей.

– За их преступления предадим их суду, и пусть они получат по заслугам! – произнёс самый храбрый человек в Эйкане.

А позади них бушевала пришедшая в неистовство толпа.

– Дерин! Дерин! Дерин! – доносилось со всех сторон.

Но вдруг один из стражников остановился как вкопанный и опустил голову. Тишина опустилась на площадь.

Восемь эндерменов появились на ступенях. А люди, окружавшие Фрижеля, Абеля, Химу и Эрнальда, уставились глазами в землю. Бормотание пролетело по толпе:

– Склони голову и покорись. И тогда Великий Строитель не обрушит на тебя свой гнев. А если он и покарает тебя, значит, ты это заслужил. И тогда умри и возрадуйся, добавив свой куб к сказочному зданию, которое они построили для тебя!

Фрижель уже слышал эту молитву, и это было в Менруруне, в болотах Кондулы!

Дерин обнажил свой меч.

– Поднимите головы, жалкие трусы! – крикнул он. – Сражайтесь или закончите свои дни в тюрьме!

Проговорив это, он спустился по лестнице и набросился на одного из монстров. И в отличие от этих странных людей, которые не отрывали глаз от земли, Фрижель и его друзья ринулись в бой. Хима танцевала танец жемчужин. Абель размахивал мечом над головой.

Фрижель снял с пояса одну из эссенций. Но рука Эрнальда сомкнулась на его руке.

– Никакой магии, – сказал он, – прошу тебя.

И в это же мгновение Фрижель почувствовал, как гнев овладел им. Дедушка не имел права требовать от него этого. Иначе к чему все эти вчерашние слова?!

Он освободил руку и мрачно взглянул на Эрнальда. Но когда он увидел лицо дедушки, вся злость мгновенно испарилась: у Эрнальда был такой несчастный и взволнованный вид, что у юноши не хватило сил спорить. Он поклялся себе, что это в последний раз, и, помимо своей воли, прицепил эссенцию обратно на пояс и переложил меч из левой руки в правую.

Набросившись на ближайшего к нему эндермена, Фрижель с такой силой рубанул по нему, что оглушённый монстр зашатался и не смог вовремя телепортироваться, получив ещё один удар. Фрижель попал ему по рёбрам. Эндермен издал леденящий душу крик и упал замертво.

Юный маг бегом поднялся по нескольким ступеням, присоединившись к Абелю. И как это уже не раз бывало, они встали спина к спине.

– Незавидное начало, – произнёс Фрижель и увидел, что его друг улыбнулся.

– Наоборот, – возразил тот.

– О чём ты? – спросил Фрижель удивлённо.

И в этот момент маг почувствовал электрический разряд эндермена слева от себя. Несколько месяцев тому назад секундное промедление, вызванное удивлением, чуть не стоило ему жизни. Но дальнейшие приключения отточили скорость его реакции. Он крутанулся вокруг своей оси, защитившись мечом. От удара монстра бриллиантовое лезвие зазвенело, но спасло Фрижеля. Абель проследил за его атакой, не отрывая своей спины от спины друга. А маг в это мгновение спросил себя, будет ли у него время нанести эндермену ещё удар до того, как монстр снова набросится на него. Ведь эти зловредные создания перемещаются с удивительной скоростью! К счастью, Хима материализовалась за спиной монстра и ранила его. Взбешённый эндермен подпрыгнул и телепортировался за спину Дерина, который уже почти прикончил другого монстра.

Подняв длинную чёрную руку к небу, эндермен занес её над Дерином Свейлом, собираясь ударить героя Эйкана.

– Папа! – воскликнул Абель, обнажая меч и вставляя стрелу в гнездо лука.

Его отец застыл на месте от удивления, не замечая опасности у себя за спиной. И тут позади эндермена материализовалась Хима и прикончила его. Крик умирающего монстра вывел Дерина Свейла из оцепенения. Увидев сарматку у себя за спиной, он инстинктивно выхватил меч и нанёс удар. Но воительница предвидела такой ответ старого солдата и успела швырнуть жемчужину Эндера на достаточно удалённое от этого места расстояние. Она телепортировалась, а меч Дерина Свейла всего лишь пропорол воздух. Но вдруг поняв, что произошло на самом деле, Дерин Свейл вложил меч в ножны и приложил руки к пряжке на ремне в знак перемирия. Воительница сделала несколько круговых движений кинжалами и убрала их за портупею. А что касается Абеля, то он вздохнул с облегчением.

А люди, стоявшие у подножия лестницы, всё ещё умирая от страха, с опаской подняли головы. Убедившись в том, что все монстры были уничтожены, они не выказали никакой радости. Наоборот, их лица искажало замешательство, вызванное необходимостью сделать выбор между Дерином Свейлом и Великими Строителями. Постепенно зеваки разошлись, склонив головы и разговаривая вполголоса. Фрижель заметил, что кое-кто из них положил по блоку к алтарю, который наши путешественники заметили по прибытии в город.

Лицо Дерина Свейла сохраняло каменную неподвижность. Его плечи поднимались и опускались, он нервно дышал. Казалось, он размышлял. Дерин Свейл завёл руку за спину и вытащил связку ключей, которую бросил к ногам солдат, стоявших на последних ступеньках. Командир солдат наклонился, поднял ключи и подошёл к Эрнальду с намерением надеть на него наручники. C чувством омерзения Фрижель наблюдал эту сцену.

– Нет, голем вас задери! – вскричал Дерин Свейл.

Солдаты удивлённо переглянулись.

– Своими действиями вы глубоко огорчили меня, – продолжал он. – Неужели после стольких лет службы вы настолько плохо знаете меня?

И в то же мгновение лица стражников побледнели, а по лицу Абеля скользнула тень улыбки.

– Я не испытываю никакого уважения к подлецам и предателям, – произнёс Дерин, спускаясь со ступенек. – Сарматка спасла мне жизнь, в то время как вы тряслись от страха, уставившись на сапоги. Вы не заслуживаете ни звания солдат, ни изумрудов, которые оно вам приносит. Если у вас осталась хоть капля совести, сдавайтесь и с ключами в руках отправляйтесь в тюрьму, выберите себе камеры, заприте себя в них и бросьте ключи сквозь решётку. Я займусь решением вашей судьбы позже.

Стражники на секунду задумались, сомневаясь в серьёзности приказа Дерина Свейла.

– А если я узнаю, что вы дезертировали, я продержу волков несколько дней на голодном пайке, а потом отправлю их по вашим следам.

Солдат, который несколько мгновений назад собирался надеть наручники на Эрнальда, сразу же всё понял. С чувством глубокого стыда он снял с себя обмундирование и бросил его к ногам властителя Таранки. Остальные последовали его примеру. И четверо солдат практически голыми отправились пешком через величественный город, выросший посреди джунглей. Фрижель увидел, как сарматка удовлетворённо кивнула. Судя по всему, она одобряла строгую непреклонность Дерина.

И в эту минуту знаменитый военачальник повернулся к ней.

– Спасибо, Хима, – сказал он. – Добро пожаловать в Эйкан.

Но даже и в эту секунду он не смог сдержать лёгкого презрения по отношению к воительнице с рыжими волосами. Ведь они враждовали на протяжении многих лет. И раны, нанесённые за четыре столетия непримиримой борьбы, не могли затянуться в одно мгновение. Кивком отец Абеля поприветствовал Эрнальда.

– И ты, Эрнальд, будь моим гостем. – А потом он внимательно посмотрел на Фрижеля. – Рад тебя видеть, Фрижель. Я много слышал о тебе.

И, не обращая внимания на сына, он указал на дверь дворца, к которой вела лестница из кварца.

– Мы бок о бок сражались с вами. И в соответствии с нашими традициями я должен устроить угощение в вашу честь. Не могу сказать, чтобы я делал это с лёгким сердцем, но тем не менее я от всей души предлагаю вам разделить со мной трапезу.

Фрижель заметил, как Хима кивнула. Дерин возглавил процессию, воительница последовала за ним, а Абель тем временем едва сдерживал бушевавший в нём гнев. Его взгляд блуждал, и он так сильно стиснул челюсти, что мышцы заиграли под загорелой кожей. Фрижель дружески стукнул его по плечу, чтобы подбодрить друга.

– Вот сейчас всё и выяснится, – шепнул Абель на ухо Фрижелю. – Я верю в тебя.

И таранкоец изобразил на лице натянутую улыбку.

– Он совсем не изменился, – сказал Абель скорее себе, чем Фрижелю. – Он никогда и не изменится.

И Абель потёр мыском белый куб следующей ступеньки, как бы пытаясь обрести душевное равновесие, и кивнул, молча отвечая самому себе на вопросы, мучившие его. Потом он посмотрел на друга и в этот раз улыбнулся по-настоящему.

– Пойдём, – сказал он.

Глава 13

Солнце достигло зенита. Золотистый свет проникал в зал приёмов дворца Дерина Свейла сквозь громадные витражи. Смягчаемый листвой акаций, свет отбрасывал отблески на каменные плиты пола. Иногда красные, жёлтые и синие попугаи, как цветные молнии, пронизывали зелень леса. Балки, поддерживающие стеклянные блоки потолка, были закреплены скульптурными изображениями впечатляющих челюстей Дракона Эндера. Победа над ним была самым блистательным подвигом отца Абеля, и он хотел, чтобы каждый посетитель дворца это знал.

В глубине зала стоял трон героя Эйкана, собранный из чешуи монстра. Несмотря на свои размеры и архитектуру, это громадное помещение больше походило на тренировочный зал, чем на зал приёмов. Ряды доспехов, испещрённые следами сражений, были выставлены вдоль стен. Флуффи, никогда не видевший ничего подобного, обнюхал их все. Чтобы установить большой стол, солдатам Дерина пришлось демонтировать ринг и перенести в другое место деревянных манекенов. Судя по всему, герой Эйкана не часто принимал гостей. Прислуги не было, если не считать вооружённой стражи. И ни одной женщины они не встретили во дворце. Первым это заметил Фрижель. Абель, точно так же, как и он сам, никогда не рассказывал о своей матери. Знал ли он её?

Дерин сел во главе стола.

– Обед сейчас подадут, – произнёс он. – Присаживайтесь.

Эрнальд и Хима сели поблизости от генерала и напротив друг друга. Абель занял место рядом с сарматкой, а Фрижель – рядом с дедом. Флуффи пристроился на полу возле их ног.

Бросив искоса взгляд на Абеля, Фрижель заметил, что его друг крайне напряжён. Открыв рот, он собирался произнести речь. Но Эрнальд опередил таранкойца, и его голос пронёсся по залу.

– Дерин Свейл, мы благодарим тебя за гостеприимство, – сказал он.

В ответ герой Эйкана только кивнул головой.

– Однако я не совсем понял, что именно произошло перед дворцом на моих глазах? – спросил глава мятежников. – Все горожане как по команде уставились себе под ноги…

– Магнус, – ответил Фрижель.

– Разве ты его знаешь? – спросил Дерин, которого эта новость привела в замешательство.

Фрижель откашлялся и встал.

– Да. Нам с Абелем довелось встречаться с ним в болотах Кондулы. В то время он жил в небольшой деревушке под названием Менруруна. И её жители поступали точно таким же образом, когда видели перед собой эндермена.

Дерин Свейл откинулся на спинку кресла. Даже при упоминании о сыне он воздержался от того, чтобы посмотреть на него, и только лишь стукнул кулаком по столу.

– Попадись он мне на пути, этот Магнус! – сказал он. – Я бы ему объяснил, что думаю по этому поводу! А каков он в сражении?

Фрижель не мог сдержать язвительной на– смешки.

– В сражении? Магнус избегает любых столкновений, насколько это возможно. Ведь это трус и подлец, каких свет не видывал.

После этих слов взгляд Дерина Свейла на мгновение остановился на сыне, прежде чем он принялся рассматривать остальных. Абель вздрогнул и уставился на свои руки, в которых он вертел деревянный стакан, едва сдерживая душившее его бешен– ство.

– Я не понимаю, что Люд Лоу нашёл в этом Магнусе? – продолжил Дерин Свейл. – Его секта распространилась быстрее сигнала редстоуна[13]13
  Я не раз слышал, что сигнал редстоуна даёт возможность очень быстро активизировать рычаг или ручку управления. Но я не могу с этим согласиться. Если вы приведёте в действие рычаг, пустив сигнал редстоуна вокруг планеты и соединив его с поршнем, расположенным рядом с рычагом, то могу побиться об заклад, что этот поршень будет приведён в действие с несколькими секундами опоздания. Впрочем, это всего лишь гипотеза, и у меня и без того хватает гастов, которым следует врезать, поэтому я даже не собираюсь приводить какие-либо доказательства своей правоты. («Энциклопедия приблизительных знаний» Моргона-Эрудита, с. 155.)


[Закрыть]. Это позор для нашего королевства. Тем более что этот шарлатан повсюду рассказывает свои бредни, согласно которым якобы эндермены обустроили этот мир и что наше присутствие в нём нарушает первозданный порядок. Осуществляя им подношения в виде кубов, мы благодарим их за то, что они сделали для нас. Но что они в действительности сделали?! Они только нападают и портят нам жизнь. И, конечно, гораздо приятнее созерцать собственные ноги, вместо того чтобы ввязаться в бой! И, к сожалению, гораздо удобнее предпочесть бегство сражению! И таких слабаков у меня наберётся огромное количество!

Услышав слово, которое ему причинило столько боли, Абель вздрогнул. Но Дерин, казалось, ничего не заметил.

– Это секта безответственных людей, вручивших свою судьбу в руки отъявленных негодяев, – продолжил он. – Магнус ещё хуже, чем все маги, вместе взятые.

И он кивнул в сторону Эрнальда.

– Разумеется, я никого не хочу обидеть. Но вы только посмотрите на них! Мои солдаты стали трусливее женщин! Даже мой сын храбрее!

Фрижель сглотнул. Речь Дерина начала его беспокоить, и не его одного, если судить по взбешённому взгляду Химы, который он заметил.

– Меня раздражают идиоты, которые населяют мои леса. Они восстают, во‑первых, против роста налогов, которые дают возможность содержать город, в котором они живут, и армию, которая их защищает. А во‑вторых они отдают в качестве подношения кубы худшим из монстров, которых когда-либо видывал свет, в надежде, что это решит все их проблемы как по мановению волшебной палочки. И не это ли является ещё более несправедливым и бесполезным налогом?

Герой Эйкана метал громы и молнии. К счастью, он продолжал сидеть во главе стола и даже не встал со своего места, а то бы разошёлся не на шутку и унять его было бы невозможно.

– Мой народ, мои алхимики, архитекторы стали ленивее гоблинов. А разве может быть иначе? Они больше не верят в себя, и когда случаются несчастья, то винят судьбу, обвиняя её во всех своих бедах, и не пытаются противостоять неприятностям. А мои рудокопы? Они теперь проводят изыскания и ведут разработки, трясясь от страха, потому что, видите ли, изымая у земли куб, они считают, что наносят этим величайшее оскорбление Великим Строи– телям!

Солдаты прервали его гневную речь и вошли в зал. Блюда, которые они поставили на стол, выглядели так аппетитно, что настроение Дерина Свейла тут же улучшилось. Подали рагу из кроликов с гигантскими грибами, жареного ягнёнка с гарниром из картофельной запеканки с золотистой морковью и жареную курицу под арбузным соусом. Даже перед Флуффи поставили солдатский котелок с аппетитной косточкой. Фрижель улыбнулся, вспоминая о завтраках, которые им наскоро готовил Абель во время их путешествий. Но Абель оставался по-прежнему невозмутимым и даже не притронулся к еде.

Зазвенели столовые приборы, все молча принялись за угощение. Тишину прервал Эрнальд.

– Дерин, – начал он, – ваша армия до сих пор не присоединилась к войскам Люда Лоу на равнинах Мерема из-за того, что солдаты являются членами секты Магнуса?

Отец Абеля дожевал кусочек крольчатины и вытер чёрную с проседью бороду, прежде чем ответить.

– Нет, – произнёс он. – Мои солдаты всё ещё верны мне, и я по-прежнему внушаю им страх. Они бы без разговоров отправились на равнины Мерема, если бы я им отдал такой приказ. – И он повернулся в сторону Химы. – Но если я отправлюсь на фронт, то сарматы, воспользовавшись моим отсутствием, захватят наши шахты. Ставка в этой игре слишком велика как для Таранки, так и для королевства в целом. Оно может стать ещё беднее. Сейчас моё место здесь.

– Как раз об этом мы и хотели переговорить, – сказал Эрнальд. – Сарматы готовы обсудить условия перемирия. Если вы выдадите им Талес, ту самую воительницу, которую вы захватили в плен, её народ даст обещание не ступать ногой в джунгли до тех пор, пока ваши войска не вернутся из Мерема.

Дерин переводил взгляд с деда Фрижеля на воительницу, как если бы предвидел подвох с их стороны. Он задумался и не произнёс ни слова в течение нескольких долгих минут. Потом он покачал го– ловой.

– Нет, – сказал он. – Я отказываюсь освобождать пленницу. Она является моей единственной гарантией. Вы хотите обсудить перемирие. Согласен. Но только на моих условиях!

Эрнальд посмотрел на Химу, которая уже собиралась встать из-за стола, и взглядом дал ей понять, чтобы она не горячилась.

– И каковы же эти условия? – спросил глава мятежников.

Дерин немного помолчал и ответил:

– Я оставляю пленницу в тюрьме до конца войны. А сарматы должны пообещать мне, что переправят свой город в открытое море и бросят якорь возле дюн Кинзира. Или, если пожелают, они могут отправиться ещё дальше, вдоль побережий Арданского леса.

– До вашего возвращения? – спросил Эрнальд.

– Нет, – ответил он. – Навсегда. Лазурная бухта большая, а их город можно перемещать. Так зачем им оставаться в Дельте спрутов?

Фрижель почувствовал, как его сердце сжалось. Вопиющая несправедливость этого предложения, сделанного народу Химы, который и без того перенёс много страданий, поразила его.

Воительница вскочила из-за стола, опрокинув стул, и бросилась к выходу.

– Я сама освобожу Талес! – сказала она.

– Хима! Подожди!

Сарматка остановилась и скрестила руки. Дед Фрижеля встал, опёршись кулаком на стол, и, встретившись со взглядом Дерина, спокойно выдержал его.

– Это последнее условие нам не подходит.

– Но это главное условие переговоров. Если бы можно было с лёгкостью получить желаемое, переговоры были бы излишни.

– И если Талес остаётся…

Хима прервала Эрнальда.

– Вакиза, это условие нас также не устраивает. Талес – наша предводительница и лучшая найяти из всех.

Эрнальд не знал, что ей ответить. Поставленный в тупик её словами, он смотрел и не знал, что делать дальше.

И в это мгновение прозвучал голос, нарушивший тишину.

– Я предлагаю дуэль.

Эти слова принадлежали Абелю. До этого во время переговоров он молча сидел на своём месте, не сводя глаз со стакана молока.

Глава 14

Взгляды всех собравшихся были прикованы к таранкойцу. Впервые с момента их прибытия Дерин Свейл посмотрел на сына.

– Дуэль? – повторил Фрижель, не веря своим ушам.

Неужели именно такой план вынашивал его друг с тех пор, как они появились в Таранке? Но это же глупо! И почти равноценно самоубийству!

Но Дерин смотрел на сына с довольной улыбкой.

– С кем дуэль? – спросил он.

– С тобой, – заявил Абель.

И его отец разразился звонким хохотом.

– Но ведь её исход известен зара…

– Если я проиграю, – прервал его Абель, – перемирие будет заключено на твоих условиях.

– Абель! – воскликнула Хима. Сжав в бессильной злобе кулаки, она отвернулась.

– В случае твоего проигрыша, – продолжал Абель, продолжая сохранять невозмутимый вид, – ты освободишь Талес и перемирие будет заключено на наших условиях.

Его отец встал.

– Какое оружие предпочитаешь?

– Личное оружие, – ответил Абель. – Единственное условие: никакой смены оружия. То есть никаких луков, никакой магии и никаких эссенций. Дуэль будет происходить на ринге. Первый, кто упадёт или умрёт, считается проигравшим.

Дерин обнажил свой меч и сделал себе насечку на ладони.

– Договорились, – произнёс он.

Абель последовал его примеру, и они пожали друг другу руки.

Затем Дерин указал на дверь в глубине зала.

– Мои люди покажут вам ваши казармы, где вы сможете переночевать.

И вышел с ироничной ухмылкой на губах.

Участники переговоров проследовали за Дерином Свейлом и молча поднялись по лестнице. Они вошли в просторный дортуар (помещение, которое обычно использовалось как общая спальня), построенный на вершине громадной акации. Это был квадратный зал, очень простой в убранстве, где, вытянувшись в ряд, стояли койки.

Из узких, как бойницы, окон открывался великолепный вид на зелёные просторы.

Фрижель вышел на большой балкон, служивший, скорее всего, наблюдательным пунктом, – оттуда открывался замечательный вид. Фрижеля душил гнев. Он злился на себя за то, что позволил другу привести их сюда, злился за то, что наотрез отказался отправиться вместе с ним в долины Мерема. Он злился и на Абеля. Пытаясь разобраться в истории с отцом, он взял в заложники Эрнальда и Химу, а это было недопустимо. Если он проиграет дуэль, последствия будут катастрофическими.

И Абель тоже отдавал себе в этом отчёт, если судить по его поникшему виду. Он сидел на кровати, опустив голову, и не осмеливался произнести ни слова.

Хима нервно вертела в руках жемчужину Эндера, устремив взгляд в пустоту. А Эрнальд вдруг вскочил, быстрыми шагами пересёк комнату и остановился перед Абелем с выражением такой ярости на лице, что молодой человек инстинктивно прикрыл голову руками, боясь, как бы Эрнальд его не ударил. И в это мгновение деда Фрижеля охватила такая безысходная тоска, что он вышел из казармы, громко хлопнув дверью. Юный маг посмотрел на Абеля.

– Мой отец никогда не изменится! – вдруг произнёс тот. – Гордость ослепляет его! Он твердит о чести, а сам отказывается оказать помощь из-за нескольких бриллиантовых жил. А вы ещё говорили о каких-то переговорах с ним! Он всегда найдёт отговорки, потому что ненавидит поражение! Отправиться на фронт – значит подвергнуть себя риску. Остаться – значит ничего не потерять.

С грохотом распахнулась дверь. В комнату вернулся Эрнальд, кипя от гнева.

– И что ты предлагаешь? – взревел он. – Пусть он прячется за этими условиями, если ему так хочется! Но не подобает решать мелкие детские обиды за счёт судьбы королевства! И пока мы тут болтаем, Талес остаётся в заключении, а магам больше не придётся рассчитывать на помощь сарматов.

Вопреки ожиданиям, именно Хима положила конец спорам.

– Хватит, вакиза! – сказала она.

И, подойдя к Абелю и Эрнальду, она знаком попросила Фрижеля приблизиться к ней.

– Это, разумеется, поспешное решение, Абель. Но что сделано, то сделано. И раз уж так всё сложилось, наши раздоры ничего не изменят. Наоборот. Давайте лучше подумаем, как нам найти выход из положения.

Эрнальд глубоко вздохнул, пытаясь справиться с гневом, который не находил выхода. Он, привыкший всё заранее обдумывать, не знал, как поступить в случае возникновения непредвиденных обстоятельств.

– Это невозможно, – сказал он. – Дерин – герой войны, а Абель…

Таранкоец грустно кивнул.

– Спасибо за доверие, Эрнальд, – с тоской произнёс он.

Старик вздохнул. Ему бы хотелось поддержать молодого человека, но ситуация не внушала надежды.

– Я пройдусь, – сказал дед Фрижеля. – Я сейчас не в состоянии предложить хоть какое-то приемлемое решение.

Он круто развернулся и вышел.

Фрижель был ошеломлён и чувствовал себя потерянным. Реакция деда была справедливой, но он считал её чересчур жёсткой. Фрижелю хотелось поддержать Абеля.

– Хочешь, я дам тебе жемчужину Эндера? – спросила Хима.

Абель покачал головой.

– Мы имеем право только на один вид оружия, – ответил он.

В это мгновение Фрижель присел рядом с другом и обнял его за плечи.

– В таком случае есть повод изготовить новое.

В глазах Абеля сверкнула надежда. Вера в себя, хоть и очень небольшая, вернулась к нему.

– Ты имеешь в виду Беллграм…

Фрижель согласно кивнул. Синяя наковальня таранкойца давала возможность создавать уникальное оружие. С помощью Беллграма он создал кинжалы для Алисы и для нескольких сарматок.

– Ведь ты ещё никогда не использовал Беллграм для собственных нужд. И теперь настала пора изобрести меч, который был бы частью тебя.

Абель вытащил наковальню из мешка и вышел на балкон.

Первый удар молота эхом раздался по лесу и вспугнул птиц, устроившихся на ночлег в вершинах деревьев. Их одновременный взлёт, как взрыв радужных красок, восхитил Фрижеля. Со спокойной душой он отправился спать. Флуффи, свернувшись калачиком, пристроился возле него.

– Ты веришь в это? – вдруг спросил он у Химы.

Воительница сидела, прислонившись к стене. Она часто спала сидя. Эта привычка выработалась у её соплеменников ещё в те времена, когда они жили в Эндере.

– Верю во что? – переспросила она юношу.

– В победу Абеля, разумеется.

– Верю я в неё или нет, это ничего не изменит, – ответила она.

В течение нескольких секунд Фрижель пристально вглядывался в пустоту. Его обидел ответ Химы. Ему было важно её мнение. И если бы он знал, что она тоже верит в победу Абеля, это придало бы Фрижелю сил.

– Если накануне сражения нас охватывал страх, – продолжила воительница, – Сахал, наш шаман, разжигал какие-то растения в большом зале Айянны. И когда воцарялась тишина, он принимался с помощью жестов рассказывать нам историю, причём каждый раз одну и ту же.

На мгновение образ старого сармата с лицом, испещрённым фиолетовыми линиями, встал перед Фрижелем.

– В одной очень бедной деревушке в саваннах Солены, – говорила Хима, – жил крестьянин со своим сыном. У него было большое поле, обнесённое оградой, которое они обрабатывали. Однажды утром фермер проснулся, и что же он увидел на поле? Дикую лошадь! Жители деревни пришли к нему и сказали: «Еще вчера у тебя ничего не было, а сегодня к тебе пришла лошадь! Тебе неслыханно повезло!» И фермер ответил: «Может быть».

На следующее утро сын крестьянина решил оседлать лошадь. Он вскочил ей на спину, а лошадь встала на дыбы и сбросила седока. Юноша упал и сломал руку. Новость быстро разлетелась среди соседей, они пришли проведать юношу и сказали крестьянину: «Твой сын был в добром здравии и помогал тебе в работе. Из-за этой лошади он сломал руку. И ничего бы не произошло, если бы это животное не оказалось на твоей земле. Как тебе не повезло!» И фермер ответил: «Может быть».

А ещё через день солдаты Люда Лоу появились в деревне. Король готовился к кампании в Эндер, и солдаты получили приказ вербовать в армию всех молодых людей. Но так как сын фермера сломал руку, его не тронули. Узнав об этом, селяне нанесли крестьянину визит и сказали: «Твой сын – единственный, кого не увели на войну. Если бы не лошадь, твой сын не сломал бы руку, пытаясь оседлать её, и тогда его бы тоже забрали. Как тебе повезло!» И ты, Фрижель, уже, наверное, догадался, что ответил фермер?

– Нет, – признался Фрижель.

– Фермер ответил: «Может быть».

Рассказ настолько удивил Фрижеля, что он не мог сдержать улыбки. Вся эта история ему показалась абсурдной… Да, сарматы – странный народ! Но, снова улыбнувшись, он вдруг понял! Сахал иносказательно хотел сказать, что мы не можем предвидеть последствия тех или иных событий. Не стоить терять время в бесконечных рассуждениях и предположениях.

Хима права. Несмотря на большую вероятность того, что Дерин одержит победу, было невозможно предвидеть исход завтрашнего сражения. И каждая минута, проведённая Фрижелем за пустыми размышлениями, только забирала у него энергию, которую он мог бы потратить с большей пользой. Хима верила в то, что сложившаяся ситуация разрешится сама собой в любом случае. Фрижель с Эрнальдом же любили всё распланировать. Но сейчас нужно было довериться судьбе.

«Не буду терять времени, ломая голову над проблемой, которой ещё не существует», – решил Фрижель.