Текст книги "Кто Вы, госпожа Чайковская? К вопросу о судьбе царской дочери Анастасии Романовой"

№ 12. Врачебное заключение доктора медицины Федора Эйтеля о состоянии физического и психического здоровья Анастасии Чайковской[112]112
  Название документа, данное Ф. Эйтелем: «Врачебное заключение о г[оспо]же Анастасии Чайковской на основании шестимесячных наблюдений и руководствуясь врачебными заключениями Тайного Советника Бонхоффера, профессора Руднева и д[окто]ра Нобеля, проживающих все трое в Берлине».


[Закрыть]

Санаторий «Штиллахгауз».

Оберстдорф

2 Декабря 1926 года

Г[оспо]жа Чайковская, 25 лет, была принята 25 Июня 1926 г[ода] в санатории д[окто]ра Затгофа в Оберстдорфе на излечение от туберкулеза локтевого сустава.

Маленькая, хрупкая пациентка, находилась в состоянии, указывающем на совершенно недостаточное питание и потерю сил. Bес тела вместе с платьем составлял 47 килогр[аммов]. Она производит впечатление жалкого, тяжело больного, физически и нравственно изнуренного человека и казалась гораздо старше 25 лет.

Левый локтевой сустав не сгибается далее угла, приблизительно, в 80 градусов. На внешней его стороне находилась сочившаяся рана, размером в 5-марковую монету. На внутренней стороне верхней и нижней части руки находятся глубоко врезавшиеся шрамы, происходящие от разрезов. Мускулатура левой руки сильно поддалась. Кисть руки вообще мало подвижна. Пальцы держатся в вытянутом положении. Они имеют лишь незначительную подвижность в смысле сгибания. У среднего пальца левой руки на стороне, обращенной к указательному пальцу, заметен шрам в виде черты, длиною около 2 сантиметров, происходящий от повреждения в детском возрасте и обусловливающей негибкость этого пальца. Недостатки чувствительности в области nervus ulnarie[113]113
  Примечание по тексту: «Локтевой нерв».


[Закрыть]. Согласно отчету профессора Руднева об операции – здесь имеется смешанная инфекция туберкулезного воспаления суставов со стафилококками.

Дальнейшее исследование обнаружило: двустороннюю незначительную близорукость, сильное дрожание век при их смыкании, благоприятную реакцию зрачков.

Слух в нормальном состоянии. Позади правого уха заметен поверхностный шрам.

Язык и полость рта не обнаруживают никаких особенностей. В верхней челюсти недостает десять, а в нижней – трех зубов. Мозговые нервы не затронуты.

Щитовидная железа не преувеличена. На обеих сторонах можно прощупать более мелкие затылочные железы.

Грудная клетка слабо развита. Ямочки у ключиц – глубоко впавшие. На грудной кости находится лучеобразный шрам, величиною в 4 раза[114]114
  Так в тексте.


[Закрыть] 1,5 сантим[етра] (шрам происходит будто бы от глубокого нарыва).

Над верхушкою левого легкого, а также над нижней его частью слышен неопределенный скрип. Граница левого легкого еле сдвигается[115]115
  Примечание по тексту: «малоподвижно».


[Закрыть] (по имеющимся данным, больная перенесла в 1923 г[оду] тяжкое легочное кровотечение[116]116
  Зачеркнуто «кровоизлияние». От руки вписано «кровотечение».


[Закрыть]). В правом легком нельзя найти никакого болезненного признака.

Сердце не расширено и бьется правильно.

Исследование тела не обнаруживает никакого отступления от нормы. Рефлексы выявляются весьма явственно.

Сустав правого колена немного утолщен и вызывает боли при более продолжительной ходьбе (по заключению профессора] Руднева, имело место – воспаление сустава с выпадением[117]117
  Зачеркнуто «кровоизлиянием». От руки вписано в сноску: «выпадением».


[Закрыть]). На нижней части правого бедра, на боковой стороне его, кожа окрашена в сизо-красный цвет, тонка и без определенного зыбления[118]118
  Зачеркнуто «не проявляет прочной жизненности». От руки вписано в сноску: «без определенного зыбления». Зыбление (флюктуация) – признак скопления жидкости в патологическом очаге.


[Закрыть]. Рентгеновский снимок не дал никаких точных указаний.

Большой палец на правой ноге сильно отклонен в сторону (hallux valgus)[119]119
  «Hallux valgus» – «бурсит большого пальца стопы» (лат.). Вписано от руки.


[Закрыть].

Таким образом, дело идет о туберкулезном заболевании левого легкого с образованием метастаз[120]120
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть] и нарывов в костях: грудной клетке (кости), большой берцовой кости[121]121
  Зачеркнуто «икре правой ноги». От руки вписано в сноску: «большой берцовой кости».


[Закрыть] и суставах (правое колено и левый локоть).

При приеме в санаторию и в первые дни больная являла в психическом отношении ту же в сущности картину, какая изображена в заключениях г[осподина] Тайного Советника Бонхоффера и д[окто]ра Нобеля. Больная была запугана, боязлива, очень корректна, владела собою и отличалась приветливостью. На вопросы о ее болезни она дает медлительные и недостаточные ответы, причем лицо ее искажается, выражая глубокую грусть и утомление. Мы присоединились к диагнозу лиц давших предыдущие заключения: наличность психопатии и состояние самовнушения[122]122
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть].

Больная с большим трудом уживалась здесь. Горная местность чужда ей. Она была очень сдержана и недоверчива. Она лежала на кушетке с боязливым, глубоко печальным выражением лица, равнодушная ко всему, что происходило вокруг нее. Она отнюдь не высказывала своей печали в какой-либо резкой форме, напротив того, в присутствии других пациентов она вполне владела собою и была очень сдержанная. Она не искала никакого контакта с прочими больными, не требовала ни книг, ни газет. Говорила очень плохо по-немецки, с типичным русским акцентом (выговором). Никаких следов немецкого наречия здесь нельзя было наблюдать.

Память находилась в том же состоянии, какое указано в прежних заключениях: большие пробелы в воспоминаниях, нехарактерные[123]123
  «Не» вписано от руки.


[Закрыть]для органической мозговой болезни, а также для настоящего психоза.

Только после многих недель постепенно началось улучшение. Сильное чувство усталости и общее утомление исчезли. Физическое улучшение выразилось и в увеличении веса на 5 фунтов. Рана на левом локте медленно заживала. Нервы также несколько успокоились, хотя и оставалась заметная[124]124
  Зачеркнуто «продолжалась явная». От руки вписано в сноску: «оставалась заметная».


[Закрыть] повышенная чувствительность.

Прежде всего, наступило, однако, существенное изменение в психическом отношении. Больная стала доверчивее к своему ближайшему окружению, чувствовала больше уверенности в себе и стала по поводу мелких ежедневных происшествий самостоятельно[125]125
  Зачеркнуто «непосредственно». От руки вписано в сноску: «самостоятельно».


[Закрыть]и непринужденно говорить о детских воспоминаниях из родительского дома, царского двора. Сперва она рассказывала о случаях, бывших при самом дворе, о своих родителях, брате и сестрах, о путешествиях с родителями в Крым и Германию, описывала посещение Императора Вильгельма II в Петербурге. Вследствие ее недостаточной способности выражаться разговоры были с пробелами, но ясны и определенны, без всякого повышенного тона и важничанья.

Каждый месяц приносил с собою, вместе с возрастающим некоторым успокоением, прогрессивность укрепления[126]126
  Зачеркнуто «уплотнения». От руки вписано в сноску: «укрепления».


[Закрыть] ее памяти и улучшение взаимного понимания. Больная сама сознавала этот успех и однажды сказала мне, что «она теперь вновь находится на пути к тому, чтобы сделаться человеком».

Ужасный хаос воспоминаний за последние шесть лет, страшные впечатления, при часто повторявшихся тяжких лихорадочных припадках, беспорядочно кружились в ней и не давали ей покоя. Временами тяжесть пережитого совершенно одолевала ее, и ей овладевала глубокая грусть и отчаяние. Она раз сказала: «Я не должна думать обо всем этом, иначе я заболею». Это все выяснилось за последние недели, когда наступило улучшение, так что больная теперь в состоянии говорить о разных вещах объективно, связно и уже без пробелов.

Так, она ныне пространным образом сообщает подробности из всего своего прошлого. Она говорит о своем детстве, о своих отношениях к родителям, сестрам и в особенности к младшему брату, а также о совершенно личных происшествиях из семейной жизни. Она описывает обстоятельства в начале войны, посещения ею лазаретов, время пленения, болезнь ее брата в это время, рассказывает о рукодельных работах, которые она тогда изготовляла, и об обострении условий жизни в то время. Все эти рассказы она делает с выражением глубокой печали и в большинстве случаев заканчивает их словами: «Великая Россия не могла спасти одной семьи».

Об убийстве и первом времени после спасения больная почти что ничего не говорит. На мой вопрос о том, как происходило бегство, она дает мне берлинскую газету, в которой напечатана большая статья о ней, с указанием, что кое-что там изложено правильно, но многое ложно. Она сама не может теперь еще об этом говорить. С большою признательностью она упоминает имя спасшего ее г[осподи]на Чайковского. О Бухаресте, куда она была доставлена, она почти ничего не рассказывает.

Когда в зиму с 1919 на 1920 год обстоятельства стали там для нее небезопасными, она бежала пешком через границы в Германию при очень тяжелых якобы условиях, при ужасной погоде и после того, как она за несколько месяцев перед тем родила ребенка. В Германии она хотела отыскать своих родственников. В совершенном истощении и отчаянии она совершила в Феврале 1920 г[ода] попытку на самоубийство. Она считает этот поступок самою большою своею глупостью, от которой произошли все дальнейшие осложнения и предполагаемая душевная болезнь.

На вопрос, почему она просто не назвала себя, она показывает, что она написала письмо[127]127
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть] своей тетке Принцессе Ирине Прусской[128]128
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть]и надеялась, что этим путем положение будет урегулировано.

Вследствие пребывания в доме для сумасшедших, нахождение в одной палате с другими, частью весьма тяжелыми больными, и обращения с нею врачей, считавших ее душевнобольною, она ни к кому в заведении не могла иметь доверия и впала в состояние боязни, подозрительности, равнодушия и депрессии. Она сама поясняет, что она испытала все эти переживания в слишком молодом возрасте, тем более, что дома она была окружена всем самым лучшим и отборным и в 15 лет никогда не читала книг о такого рода вещах. Пребывание в больнице для душевнобольных и последующее время сделали ее человеком глубоко недоверчивым. Недоверие еще более усилилось благодаря тому, что она много раз оказывала доверие, но часто наталкивалась на неправду и явную эксплуатацию.

Эти показания были даны больною после наступления физического и нервного улучшения за последние недели.

Вывод

Оценка состояния больной могла быть сделана правильно лишь после того, как началось успокоение нервов и память больной укрепилась[129]129
  Зачеркнуто «сгустилась». От руки вписано в сноску: «укрепилась».


[Закрыть]. Еще и теперь обращает на себя внимание то обстоятельство, что ей трудно запоминать имена лиц и городов, что, однако, не дает основания предполагать душевное расстройство, но объясняется просто тем, что это вытесняется из памяти более важным и ей кажется безразличным.

Татьяна Мельник (Боткина), Анастасия Чайковская, доктор Федор Эйтель. 1926 год

Признававшееся до сего времени расстройство памяти имеет свою причину в том, что больная часто не могла отвечать на настойчивые расспросы отчасти вследствие недостаточного умения выражаться, отчасти из боязни, но, прежде всего (больная особенно подчеркивает это), из-за того, что она внутри себя так сильно переживала разные значительные события, что предлагавшиеся вопросы казались ей несущественными. Поэтому она просто не могла больше ни слушать[130]130
  Зачеркнуто «прислушиваться». От руки вписано в сноску: «слушать».


[Закрыть], ни отвечать.

Вспоминание всего пережитого и возникшее благодаря этому мучительное чувство одолели ее. Она отговаривалась тогда утомлением и молчала. Показания эти я считаю безусловно правильными, потому что таким же образом больная держалась и по отношению ко мне в продолжение первых месяцев. Эта же манера держать себя описана в заключении Тайного Советника Бонхоффера. Пробелы в воспоминаниях больной об ее пребывании в Дальдорфе могут быть объяснены отчасти случившимися там летаргией и депрессией, отчасти тем, что она большею частью[131]131
  «Большею частью» – вставлено в текст в виде сноски.


[Закрыть] лежала в кровати с лицом, обращенным к стене.

С первого раза кажется удивительным, что больная в настоящее время не говорит по-русски. Она говорит, что она в последний раз разговаривала по-русски с одной сиделкой в начале пребывания ее в доме для умалишенных. Она ныне понимает русскую речь, знает отдельные слова и полагает, что она будет вновь в состоянии говорить по-русски после упражнения в этом в продолжении нескольких дней, если притом нервное настроение окажется у нее хорошим. С английским языком дело обстоит, вероятно, таким же образом. Больная сама теперь требует, чтобы ее вновь обучали этому языку.

Настроение больной получало при более продолжительной беседе некоторый грустный оттенок[132]132
  Зачеркнуто «характер». От руки вписано в сноску: «оттенок».


[Закрыть]. Однако эта грусть никогда не выносилась на показ. Никогда не наблюдалось колебаний[133]133
  Зачеркнуто «переменчивых». От руки вписано в сноску: «колебаний».


[Закрыть] настроения, необоснованных аффектов или капризов. Во всяком случае, здесь никогда более не наступало той перемены настроения с острою возбужденностью[134]134
  Зачеркнуто «раздражительностью». От руки вписано в сноску: «возбужденностью».


[Закрыть] и депрессивной реакцией, какая описана Тайным Советником Бонхоффером. Первоначальный диагноз: психопатическое[135]135
  Зачеркнуто «психическое». От руки вписано в сноску: «психопатическое».


[Закрыть] состояние оказывается с течением времени теперь уже более не обоснованным[136]136
  Зачеркнуто «приемлемым». От руки вписано в сноску: «обоснованным».


[Закрыть].

Таким образом, никакого психопатического расстройства в настоящее время не имеется[137]137
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть].

Тяжелое состояние, в которое больная впала, есть прямое последствие всех ужасных переживаний, крупных разочарований, которые были ей в молодости (молодые ее годы) не по силам. Таким образом, ее грустные настроения, боязнь, подозрительность вполне понятны. Что касается вопроса о наличности самовнушения, то за шесть месяцев при регулярных объективных наблюдениях, нельзя было обрести никаких данных, указывающих на самовнушение. Против самовнушения говорит все течение болезни с ясно обозначившимся улучшением, более же всего здравый смысл больной, строгое критическое отношение к самой себе и очень тонкая критика всего окружающего.

Предполагаемое у больной, согласно заключению Тайного Советника Бонхоффера, желание вытеснять из памяти пережитое безусловно[138]138
  Зачеркнуто «наверное». От руки вписано в сноску: «безусловно».


[Закрыть] более уже не наблюдается[139]139
  Зачеркнуто «существует». От руки вписано в сноску: «наблюдается».


[Закрыть] со времени улучшения ее нервного состояния. За истекшие месяцы я постоянно снова проверял все показания, сделанные больною мне или ее ближайшему окружению, и мог установить, что больная никогда не сделала противоречивых указаний. Рассказы и описания переживаний теперь всегда откровенны, с неподдельным тоном искреннего чувства, без всякого преувеличения.

Следует поэтому прийти к выводу, что больная действительно пережила то. что она рассказывает[140]140
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть]. Совершенно недопустимо, чтобы столь больной физически человек, не обнаруживающий признаков психопатического состояния, демонстрировал одно и то же положение, ни разу от своей линии не уклоняясь.

Если теперь подойти к вопросу об идентичности, то мое мнение по этому вопросу вытекает из регулярных, длившихся целые месяцы, объективных наблюдений. Для лиц, дававших до сего времени свои заключения, решение этого вопроса было затруднено тем, что больная вследствие физического и психического своего истощения делала своим молчанием невозможным проникновение в ее субъективные переживания.

Нет никаких симптомов душевной болезни и никаких признаков[141]141
  Зачеркнуто «ясных указаний на». От руки вписано «признаков».


[Закрыть] психопатии.

На вопрос о самовнушении следует ответить отрицательно.

У больной нет никаких признаков[142]142
  Зачеркнуто «показаний». От руки вписано в сноску: «признаков».


[Закрыть] на истерию, на обман, на гипноз.

Действительно законченная картина ее личности во всей ее округленности получилась лишь в последние восемь недель, когда наступило известное внутреннее успокоение и нервное успокоение[143]143
  Зачеркнуто «отдохновение». От руки вписано в сноску: «успокоение».


[Закрыть]. По моему мнению, только теперь есть возможность вникнуть в вопрос об идентичности (тождественности), к которому мы с самого начала относились с величайшей сдержанностью.

В г[оспо]же Чайковской распознается человек, необыкновенно высоко стоящий в этическом (нравственном) отношении. Ее высокий уровень, ее благородный образ мыслей, особенно выдающаяся правдивость в больших, а также в малых вопросах[144]144
  Зачеркнуто «делах». От руки вписано в сноску: «вопросах».


[Закрыть], известного рода важность в соблюдении своего положения[145]145
  Неразборчиво в сноске, вписанной от руки.


[Закрыть], которую она с первого дня и до сих пор проявляла по отношению ко всякому, дают основание предполагать, что г[оспо]жа Чайковская с самых ранних лет вращалась в необыкновенно высокопоставленных кругах.

Наши наблюдения, вместе с данными профессора Руднева и состоявшееся здесь свидание с госпожою Мельник, дочерью лейб-медика Царя Николая II, дают нам основание прийти к заключению, что госпожа Чайковская есть Ее Высочество Великая Княжна Анастасия Николаевна.

Д[окто]р мед[ицины] Фёдор Эйтель

ГАРФ. Ф. 10060. On. 1. Д. 41. Л. 122-127. Копия. Машинопись.

Свидетельства приближенных к царской семье

Показания приближенных к царской семье, которые много наблюдали и хорошо знали детей императора, имеют принципиальное значение при опознании предполагаемой Анастасии. Несмотря на противоречивость оценок, высказанные суждения являются одним из важных и убедительных свидетельств.

№ 13. Показания Николая Васильевича Саблина[146]146
  Авторское название документа: «Показания бывшего капитана 2-го ранга Гвардейского Экипажа Николая Васильевича Саблина третьего по делу неизвестной личности, именующейся госпожой Чайковской и считающей себя Августейшей дочерью в Бозе почивающего Государя Императора Николая Второго Всея России Великой Княжной Анастасией Николаевной».


[Закрыть]

Бухарест

29 Января 1927 года

Прежде чем, по возможности, точно передать все, что я показывал в Генеральной Сигуранце Румынского Правительства по вышеупоминаемому делу об установлении личности выше-называемой г[оспо]жи Чайковской, каковые розыски производились по Высочайшему Ее Королевского Величества Королевы Румынии Марии повелению, позволяю себе изложить, на каком основании я имею право считать себя достаточно знавшим Августейшую семью.

В 1906 году я был назначен на Императорскую яхту «Штандарт», на каковом корабле и проплавал непрерывно до 1916 года, т[о] е[сть] -10 лет, сперва в должности вахтенного начальника, потом ревизора, а последние пять лет состоял старшим флаг-офицером Походного Штаба флаг-капитана Его Императорского Величества генерал-адъютанта адмирала Константина] Дмитриевича] Нилова.

В 1906 году Великой Княжне Анастасии Николаевне было пять лет. С этого года Их Величества начали ежегодно плавать на яхте, сперва эти плавания бывали по двум – трем неделям, потом по более чем двум месяцам непрерывного пребывания Их Величеств на борту.

С 1909 года Их Величества изволили проводить по два раза в году в Ливадии, почему яхта «Штандарт» переходила или даже оставалась на зиму в Черном море, имея постоянную стоянку в Ялте.

По должности флаг-офицера при флаг-капитане Его Величества я имел свою канцелярию в Ливадии, где постоянно имел счастье видеть Августейшую Семью и близко знать их жизнь.

Также я сопровождал флаг-капитана Его Величества при поездках Их Величеств по Волге при праздновании Царствования Дома Романовых в течение трех веков в России.

Во время этой поездки я жил на том же пароходе, на котором помещалась Августейшая семья, причем, вследствие малых размеров судна, кроме семьи на борту находились только Министр Двора[147]147
  Владимир Борисович Фредерикс.


[Закрыть], Статс-Дама Е[катерина] А[лексеевна] Нарышкина, флаг-капитан[148]148
  Константин Дмитриевич Нилов.


[Закрыть] и я.

Все это дает мне право считать, что я достаточно близко был к Августейшей Семье, и вот почему ко мне на квартиру в Бухаресте 15 Февраля прошлого года явилась некоторая особа по фамилии Шпиндлер в сопровождении двух инспекторов Еенеральной Сигуранцы, из коих один довольно свободно объяснялся по-русски, и обратились от имени директора Сигуранцы с просьбой сообщить, действительно я есть офицер с яхты «Штандарт» и знал ли я хорошо Великую Княжну Анастасию Николаевну. Рассказав мне, что в Берлине обнаружилась некая г[оспо]жа Чайковская, считающая себя дочерью в Бозе Почивающего Еосударя Императора Николая Второго, означенная особа, а также инспектора Сигуранцы просили меня подтвердить рассказы означенной г[оспо]жи Чайковской и со своей стороны сообщить что-либо, что могло бы помочь выяснить настоящее загадочное дело.

Прежде всего мне показали фотографии г[оспо]жи Чайковской, в ответ на что я показал фотографии великой Княжны Анастасии Николаевны, имеющиеся в книге г[оспо]жи Мельник, дочери Лейб-Медика Их Величеств Е[вгения] Сергеевича] Боткина.

Присутствующие признали, что локон над правой стороной лица г[оспо]жи Чайковской однообразен с локоном[149]149
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть], каковой всегда носила, причесываясь, Великая Княжна.

Также весьма схожи[150]150
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть] очертания ноздрей[151]151
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть] двух фотографий, длина носа[152]152
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть], но что совершенно не схоже – это рот и подбородок. На представленной мне фотографии, газетный отпечаток коей при сем прилагаю, – нельзя отрицать известного фамильного сходства изображенной личности с очертаниями Великой Княгини Ксении Александровны. Переходя к дальнейшим физическим совпадениям, г[оспо]жа Шиндлер просила меня сообщить, не знаю ли я чего-либо относительно поранения пальцев на правой (если теперь не ошибаюсь) руке г[оспо]жи Чайковской. Означенное поранение г[оспо]жа Чайковская объясняет, будто бы ее рука была придавлена во время игры в Александровском дворце с сестрами и Наследником Цесаревичем.

Я же отлично помню другой случай, когда Великая Княжна получила поранения руки[153]153
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть]. Однажды после завтрака в Ливадии Августейшая семья отправлялась в прогулку на автомобилях, и в последнюю минуту Анастасия Николаевна, отличавшаяся большой живостью характера [и] порывистыми движениями, пожелала переменить место из одного автомобиля в другой, и, вскакивая в последнюю минуту в мотор, дверцей ей придавило довольно значительно палец так, что поездка была отставлена, и Великая Княжна долго ходила с перевязкой на руке. Совершенно невольно мне известно еще следующее из физических отличий Великой Княжны: когда Княжны были маленькие, то в плаваниях в шхерах Они ездили на берег пустынных островков купаться. Хотя Княжны носили купальные костюмы, тем не менее, на спине Анастасии Николаевны была довольно большая, в серебряный пятачок, родинка[154]154
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть], которую можно было видеть из-за выреза купального костюма. Мы, офицеры «Штандарта», назначались по очереди для охраны Княжон во время купаний, хотя для этого всегда с Княжнами купались матросы, одевавшиеся в парусиновые костюмы.

Мы смеялись над родинкой Великой Княжны и нажимали на нее как на пуговицу электрического звонка. Не следует упустить из виду, что в это время Анастасии Николаевне было пять – шесть, семь лет, т[о] е[сть] все Княжны были еще ребенками.

Подобная примета природы может лучше всего доказать правду.

Когда Княжна подросла, то Государыня Императрица говорила, что она выжжет[155]155
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть] или уничтожит каким-либо путем эту родинку, дабы она не портила бы декольте впоследствии, когда Великая Княжна превратится в барышню. Мне лично неизвестно, было ли это приведено в исполнение, но инспектора Сигуранцы чрезвычайно ухватились за этот признак и немедля телеграфировали в Берлин, прося проверить, нет ли на спине какого-либо шрама или даже родинки. Ответ получился на имя г[оспо]жи Шпиндлер, что версия о родинке была известна не только мне, но уже запротоколена почти год назад в Июне 1925 года, и что теперь на месте родинки есть шрам. По-видимому, Государыня привела свое намерение в исполнение.

Прежде чем перейти к изложению дальнейших сходств и расхождений, считаю своим долгом сообщить следующее:

В 1919 году я волею судеб вынужден был служить в красном флоте СССР, занимая должность начальника шифровального отделения Штаба Балтийского Флота. При мне в качестве наблюдательницы от Чеки состояла некая особа женского пола, приходившая контролировать нашу работу. Женщина безусловно интеллигентная, сия особа, тем не менее, не могла справиться со своей задачей контролирования старых штабных офицеров, и под конец попала под наше влияние. Эта женщина сообщила мне за два дня до официального известия о мученическом убиении Священных Мучеников, о чем я почел своим долгом немедленно сообщить обер-гофмаршалу Высочайшего Двора графу Бенкендорфу, который постоянно проявлял лично ко мне особое свое внимание.

Покойный граф, в то время уже лежавший в тяжелом состоянии больным, пришел в ужас и просил меня держать его в курсе этого преступления. Поэтому я в это время очень часто бывал у него, и однажды ко мне пришел егерь графа Сорокин с просьбой немедленно прийти к графу. Это было спустя месяц после убийства Семьи. Я застал графа в постели, причем скоро вошла какая-то плачущая женщина, которая оказалась женой придворного повара Харитонова, который постоянно плавал с Их Величествами и был расстрелян вместе с Ними.

Сия женщина нам рассказала, что убийство было совершенно ночью, и что никто не думал, что Семью разбудили ночью для такого злодейства. Повар Харитонов[156]156
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть] сказал своей жене, что не покинет семью, и ушел в дом, где содержались Мученики. Часа через два Харитонова, обеспокоенная долгим отсутствием мужа, вышла во двор и увидела, что у подъезда стоят грузовики, в кои грузят какие-то предметы. В то же время один часовой ей сказал, что всю Семью убили и вот теперь вывозят трупы.

Одновременно она увидала, что какие-то вещи и сундуки часовые выносили за ворота, и вообще шел грабеж имущества Их Величеств. Тогда же ей сказали, что одна Княжна не была убита, но Харитонова не могла нам сказать, что произошло затем далее.

В известной книге Роберта Вуильтона «The Last Days of the Romanovs»[157]157
  «Последние дни Романовых» (англ.).


[Закрыть] (Thornton Butterworth Ltd. 62 St Martin's Lane London), бывшего корреспондента «Таймс» в Петербурге, на странице 89 можно читать следующее:

«Death had been instantaneous in the case of the parents and THREE of the children, and of Dr. Botkin, and two servants. Alexis remained alive in spite of his wounds, and moaned and struggled in his agony Yorovsky finished him with his Colt. One ofthe girls-presumably GRAND DUCHESS ANASTASIA – rolled about and screamed and when one of the murderers approached, fought desperately with him till he killed her. It seems as if the murderers had not been able to aim straight at the boy and GIRL»[158]158
  «Смерть была мгновенной, в случае родителей и троих детей, а также доктора Боткина и двух слуг. Алексей, несмотря на свои раны, оставался жив, стонал и бился в агонии, Юровский прикончил его из Кольта. Одна из девочек, по-видимому, ВЕЛИКАЯ КНЯЖНА АНАСТАСИЯ, каталась и кричала, и когда один из убийц приблизился, отчаянно боролась с ним, пока он не убил ее. Кажется, что убийцы не могли целиться прямо в мальчика и ДЕВОЧКУ» (англ.).


[Закрыть].

Имя повара Харитонова упомянуто на странице 87 той же книги. Хотя Вуильтон и говорит, что после борьбы Анастасия Николаевна была все же убита, тем не менее, Ее Величество Королева Мария Румынская, удостоившая меня вызвать к Себе по этому делу, считает, что возможно допустить, что Великая Княжна была спасена, принимая во внимание рассказ жены Харитонова.

Таким образом, версия о спасении Великой Княжны Анастасии Николаевны была мне известна еще в 1919 году, и когда я сказал об [этом] моей агентше Чеки, то через несколько дней она мне передала, что некий высший чин Чеки сказал ей в ответ на эту версию, что убийство было совершено очень беспорядочно и неорганизованно, и что Главная Чека из Москвы послала немедленно комиссию для проверки этого дела.

Оставаясь в Совдепии до 20 года, когда я бежал, мне неоднократно приходилось слышать, что одна из Великих Княжон спасена[159]159
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть].

Переходя к дальнейшему изложению расследования, должен сказать, что если г[оспо]жа Чайковская не есть великая Княжна Анастасия Николаевна, то для того, чтобы научить простую женщину, или даже и интеллигентную, рассказывать все то, что г[оспо]жа Чайковская сообщает о своей бывшей жизни – надо, по моему мнению, организовать нечто вроде шт[а]ба, чтобы наполнить голову событиями и фактами, происходившими:

в Царском Селе,

в Ливадии,

в Ставке

и на яхте «Штандарт».

Не зная, кто мог бы дать все сведения об Августейшей Жизни в первых трех пунктах, могу сказать, что о жизни на яхте могли дать подробные сведения только офицеры яхты, или немногочисленные лица свиты, плававшие с Семьей.

А между тем сведения о плавании на яхте иногда поразительно точны[160]160
  Подчеркнуто карандашом.


[Закрыть]. Так, между прочим, г[оспо]жа Чайковская говорит, что при них были назначаемы «дядьки» из матросов. Это действительно так, но это было только в первые два – три года плавания, пока Княжны были маленькие, и была опасность, что Они могли бы упасть за борт или что-либо вроде этого.

Рассказ г[оспо]жи Чайковской о том, что Наследник Цесаревич имел ящик с игрушками на мостике над Царской Рубкой – столовой -правилен, но вход на эту рубку быль почти что запрещен посторонним, потому что от хождения по ней портилась подволока – потолки в столовой, да и вход на нее был чрезвычайно неудобен – по крутым и узким трапам. Да и играл на ней Наследник весьма редко, хотя и играл.

Любимое место Государыни на яхте, под грот-мачтой, г[оспо]жа Чайковская указывает весьма правильно, но это не трудно, потому что это было весьма на виду.

Любимым местом пребывания на ходу яхты Семьи был нижний ходовой мостик, что широкой публике не могло быть известным.

Что Государь Император любил кататься на двойке по утрам, причем на руле всегда бывали княжны – это правильно, но указание, что иногда Государь брал собой Наследника на руль – совершенно не правильно, потому что Наследник с раннего утра уезжал на берег и играл в военные игры с юнгами яхты. Лично я не помню, пожалуй, ни одного случая, чтобы Наследник сопровождал Государя при этих катаниях.

Рассказы г[оспо]жи Чайковской о каютных размещениях на яхте удивительно верны, именно, что Княжны долго не имели своих отдельных кают, а спали по две в каюте с нянями – Теглевой и Эреберг или Уткиной – это довольно интимные подробности, пожалуй даже команде яхты неизвестные.

Потайной ход из уборной Государыни в нижние каюты, где спали Княжны, – тоже довольно тайного характера, тем более, что, проходя по этому ходу, Государыня должна была входить в каюту своей горничной Тутельберг, что, по-видимому, стесняло Государыню, и Ее Величество очень редко пользовалась этим ходом.

В этих каютах были диваны для пассажиров и также кушетки, под коими были устроены ванны. Поэтому для Великих Княжон привозили походные кровати, на коих Они спали, а на диване же спали няни. Наличие ванн в спальнях было очень негигиенично и неудобно, поэтому судовое начальство все время просило Их Величеств переменить Княжнам каюты, но Их Величества говорили, что пока Дети маленькие – хорошо и так.

Об этом г[оспо]жа Чайковская рассказывает довольно подробно, а между тем это могло быть известным только весьма малому числу лиц. На юте яхты для Детей была устроена электрическая карусель, для чего приспособили кормовой швартовный шпиль, однако карусель особенного успеха не имела вследствие тихого хода, но упоминание об этом развлечении г[оспо]жой Чайковской показывает, что либо она действительно бывала на яхте в 1906-07 годах, либо ей кто-либо об этом рассказал из весьма осведомленных лиц, плававших на яхте. Повторяю, что эта забава была очень скоро заброшена. Почти ничего г[оспо]жа Чайковская не говорит о позднейших плаваниях на яхте, когда у нее должно бы было более сохраниться воспоминаний.

Ни одну фамилию из офицеров, плававших на яхте, г[оспо]жа Чайковская не называет, и тогда я просил Сигуранцу переслать г[оспо]же Чайковской фотографию Государя Императора на двойке под веслами, когда я был назначен грести с Его Величеством.

Фотография эта, прилагаемая при сем, снята лично Ее Величеством, которая была на руле двойки.

Судовой механик и Н. В. Саблин

Великие княжны на яхте «Штандарт»

Николай II с Цесаревичем Алексеем в шлюпке

Яхта «Штандарт»

К сожалению, г[оспо]жа Чайковская не только не узнала меня, но даже не могла вспомнить мою фамилию, между тем как невозможно себе представить, чтобы при виде этой, можно сказать единственной в мире, фотографии – и весьма редкой – у лица, называющего себя Дочерью Государя – не воскресло бы в памяти хотя бы что-либо похожее на мою фамилию. Таких фотографий двух на свете нет.

С другой стороны, г[оспо]жа Чайковская просила меня спросить, нет ли у меня крестика, которые Государыня давала очень ограниченному числу лиц. Это простой медный крестик без какой-либо цены, но Великие Княжны получали их от Государыни и давали офицерам, наказывая хранить эти крестики более всего либо другого на свете.

Александра Федоровна и Цесаревич Алексей на «Штандарте»

Великие княжны на яхте «Штандарт»

Великие княжны

Ливадия, после игры в теннис. Слева лейтенант Н. Родионов, далее Великие княжны Татьяна и Анастасия, Николай II, Великая княжна Ольга

Мне неизвестно происхождение этих крестиков, но факт тот, что такой крестик я имел и дорожил настолько, что вывез на шее со своим крестильным крестом. По желанию г[оспо]жи Чайковской я отослал этот крестик ей в Берлин и, по словам г[оспо]жи Шпиндлер, г[оспо]жа Чайковская сразу признала этот крестик. Получил же этот крестик из рук В[еликой] К[няжны] Татьяны Николаевны, после одного бурного и туманного перехода, когда я стоял на вахте и был ответственен за благополучный ход яхты.