Текст книги "Я здесь… Фантастический роман"

– Вы представляете, о чем она думает?! – Сашка ударил себя по коленям. – Ну надо же было именно ей увидеть эту запись!

Парни, просмотрев дневник Оби, сидели понурые. Откровение женщины, которой уже лет триста нет среди живых, поразило и их. Неприятно поразило. Каждый задумался о том, кто прав, кто виноват и как бы он поступил, оказавшись в такой ситуации. В Центре подготовки к полетам они проходили разные тесты, но подобного не было. Неординарная ситуация, случившаяся с экипажем из далекого прошлого, вылезла таким боком, о котором никто и не думал.

– А как по-другому можно было выжить здесь, если нет никакой надежды на возвращение? – как-то странно спросил Влад, и остальные уставились на него.

– Ты что? Ты думаешь, что они поступили правильно, сделав единственную женщину машиной для деторождения? А ее дети? Девочки? Ты считаешь, что это правильно и иначе никак? – Жаргал набычился.

Сашка встал перед ним.

– Успокойся. Он просто спросил. Да, Влад? Ты же просто рассуждаешь?

Влад хмыкнул.

– Легко кидаться в бой за нравственность, когда точно знаешь, что тебе с подобным выбором не столкнуться, – с вызовом ответил он. Глаза Жаргала сузились. Пальцы побелели. – Вот так и те, я думаю, поначалу кидались друг на друга, пока командир не принял решение и не поставил все на свои места.

– Свои места?!

Жаргал оттолкнул Сашку и кинулся на Влада. Тот увернулся. Азиат пролетел мимо и врезался в ближайшую люльку. Открытая крышка мягко опустилась. Жаргал развернулся. Сашка кинулся на него и сжал в объятьях, шепча на ухо:

– Не надо. Успокойся. Возьми себя в руки.

В дверях показался командир. Он уходил на сеанс связи и пропустил весь спектакль.

– Что здесь случилось? – жестко прозвучал его голос.

Сашка отпустил Жаргала. Тот успел совладать с эмоциями и гордо поднял голову.

– Не удержал равновесие, Альберт Семенович, упал.

Влад уселся в кресло дежурного и стал просматривать периметр, ища Нелли и Миху.

– Ладно. Не буду спрашивать, что случилось с твоим равновесием. Оставьте молодецкие игры и давайте все сюда.

Он указал на стол.

– Нелли с Михой гуляют, Альберт Семенович, – Сашка присел напротив. – Вы видели эту запись? – Он положил перед командиром видеоплеер.

– Нет, что там?

– Тайна аборигенов в коротком дневнике их праматери.

– Праматери? Ты о чем?

– Альберт Семенович, лучше сами посмотрите. Мы все уже видели, кроме Мишки. Нелли тоже видела, – беспокойство блуждало по его лицу, и командир насторожился:

– И что?

Вместо ответа Саша пододвинул к нему видеоплеер.

Пока командир слушал Оби, все молчали. Запись закончилась. Альберт Семенович потер подбородок.

– Я предполагал это. Все родословные уходят к пяти предкам. А связь от них, от каждого, идет к одной записи – Обигайль. Но… ребята, одно дело видеть схемы и совсем другое – живые глаза и рассказ этой самой девушки – Обигайль. Я еще не посмотрел видеодневник командира Хуана.

– Есть его дневник? – в два голоса спросили Сашка и Жаргал.

– Есть. Ты же его нашел, Саша. Ты в его каюте обыск делал, – командир заглянул за спину Сашки и попросил подать ему все материалы, которые они принесли из Храма.

Жаргал принес и сел рядом с Сашкой. Альберт Семенович взял в руки пухлый блокнот в потрепанном кожаном переплете. Таким вещам храниться в музее! Блокнот напоминал древние книги. Странно было то, что командир по имени Хуан вел такие записи параллельно с видеодневником. О чем он думал? Надеялся, что когда-нибудь кто-то найдет его вещи и узнает правду о том, как они обживали планету? И предполагал, что технические средства могут выйти из строя, а бумага сохранит его тайны куда дольше? Возможно. И именно в этом блокноте лежал крохотный диск, вставленный в карман обложки.

– Влад, поищи копию файла с записями мужчины, – попросил командир, осторожно прикасаясь пальцами к пожелтевшим страницам. Листать блокнот еще раз он не решился: велик риск того, что листы бумаги рассыплются.

– Я делал копию, в храме, – доложил Жаргал.

– Я помню.

Командир пристально посмотрел в лицо задумавшегося парня. Что у него на уме? Что в душе? Не узнать, если сам не захочет рассказать. Этот не захочет, и спрашивать не стоит. Но ситуацию надо смягчить. Как? Видно, что поругались. Впереди еще долгая совместная работа, все должно быть слажено.

Влад открыл файл с записью дневника командира Хуана. На экране появилось напряженное лицо человека с внимательными глазами, будто осознанно смотревшего в будущее. Да, он отдавал себе отчет в важности принятого решения. Он не надеялся на спасение в то время, но понимал всю ответственность перед будущим. Весь его облик говорил о серьезности того, что он хочет сообщить. Узкие губы сжаты в ниточку. Короткие волосы, обрамляющие голову, создают хаос: торчат в разные стороны. Если бы они были длиннее, то лежали бы кольцами. Возможно, вскоре так и случится, и копна кудрей придаст ему молодости. Но пока перед ними серьезный мужчина средних лет, глаза которого буравят до мурашек.

– – Я – Хуан Ортега Гонсалес. Я – командир экипажа корабля EU14—2355. Мы прорвались через галактику Млечный путь и совершили аварийную посадку на необитаемой планете в звездной системе Gofer галактики MACS0647-JD. Корабль поврежден и не может быть восстановлен, – один в один, как и Обигайль в своем дневнике, повторил командир Ортега.

– Это мы уже знаем, дальше давай, – процедил Жаргал.

Сашка положил свою руку на его и слегка сжал. Друзья переглянулись.

Сеньор Ортега тем временем продолжил:

– Понадобилось немного времени для того, чтобы животное начало взяло верх над человеческим, – сплетенные пальцы рук поднялись перед лицом Гонсалеса и уперлись под нос. Прикрытые веками глаза смотрели куда-то вне. Командир думал. Молчаливая пауза затянулась. Экипаж другого корабля также молча ждал продолжения рассказа. И вот, Хуан, словно вспомнил о них и продолжил, снова устремив взор в глаза. – Каждый день я записываю в судовом журнале отчет. Что происходит, что мы делаем. Но… там я не могу рассказать о том, что меня волнует и что происходит с нами не как с экипажем космического корабля, а как с людьми. Но я должен об этом рассказать! – он возвысил голос и уже тише начал доклад. Сухо. Без эмоций. – Нас пятеро мужчин и одна женщ… девушка. Поняв, что мы здесь навсегда, во всяком случае, на долгое время, мужская часть экипажа начала выяснять отношения. Оби пока не знает об этом, но догадывается. Каждый решил проявить свою гордость и устраивать жизнь, как она ему видится. А видится всем одинаково. Оби должна пойти по рукам… Пьер пытался защитить ее. Он любит Оби. И об этом знают все. Но сейчас чувства никого не волнуют. Только первобытный зов мужской силы имеет значение!

Я спрятал все оружие. Теперь даже от местных хищников придется обороняться руками. В лучшем случае палками и ножами. Но это охладило головы. Оби я закрываю на ночь в ее каюте. До тех пор пока мы не решим, как будем жить. На мне лежит ответственность и за жизнь девушки, и за нашу жизнь. Потомки рассудят, прав ли я. Но я нашел один единственный выход: чтобы выжить здесь, на необитаемой планете, и не исчезнуть, как вид, мы должны создать общество людей – новых людей! Именно мы, больше некому. Жаль, что у нас всего одна женщина. Теперь я задумался о том, почему на Земле так формируют экипажи, уходящие на поиск иных миров. Нельзя посылать одну женщину с пятью мужчинами. Экипажи должны быть либо однополыми, либо состоять из пар. Это мое послание к землянам! Если когда-нибудь вы его услышите, подумайте над этим. Будь все иначе, мне не пришлось бы пойти на это!

Хуан Родригес умолк, глядя прямо перед собой. Парни не спускали глаз с его изображения. Но вот он тяжело перевел дух и выпалил:

– Только один мужчина владеет женщиной до тех пор, пока она не родит, не выкормит ребенка своим молоком и не восстановит детородной функции. Следить за этим буду я. Дальше она переходит к другому мужчине. Так мы создадим новое общество и не потеряем человеческого лица. Главным будет закон! Мы точно будем знать, чья кровь бежит в жилах каждого будущего члена нашей расы. В дальнейшем я, а потом и мой преемник, будем обязаны следить за тем, чтобы не было кровосмешения. Чтобы отец не зачал ребенка со своей дочерью, чтобы сестра не стала женой брата, чтобы мать не зачала от сына. Если подобное случится, то плод их отношений будет уничтожен. Нам предстоит сложный путь создания полноценного общества людей, в котором не будет места генетическим уродам, – теперь Хуан Ортега смотрел с вызовом. Его дальнейшие слова прозвучали извинением, но не более того: – Прости меня, Обигайль. За твое самопожертвование ты получишь почетное звание Праматери. И это так и будет! – экран погас.

В кают-компании воцарилась тишина. Только мерно жужжала Дуся, готовя ужин по расписанию.

– Само-по-жерт-во-ва-ни-е… – по слогам произнес Сашка. – Это называется «самопожертвование»? Я так понял? Не жертва, а саможертва, то есть, жертва по собственному желанию?

– Успокойся, Саша, это случилось триста лет тому назад. Если вспомнить историю человечества, то и не такое всплывет, – голос Альберта Семеновича звучал не так убедительно, как смысл его слов. Но Сашка умолк.

Экран видеоплеера снова ожил. Снова на нем появилось лицо Хуана Ортега.

– Пьер увел Оби. Так будет лучше. Пусть она думает, что они сбежали. Остальные будут ждать своей очереди. Моя задача – загрузить их работой. С утра до ночи будут работать! Чтобы даже мысли не было о преследовании. Будем строить дома. Много чего еще надо сделать для комфортной жизни. Ресурсы корабля когда-то закончатся. Пока есть свет. Пока есть то, что напоминает о цивилизации.

Следующая запись:

– Они вернулись. Оби вот-вот родит. Она изменилась. Подурнела. Повзрослела. Глаза как у затравленной овцы. Боится. Чувствует что-то? Или боится за ребенка? Успокаиваю. Не знаю, верит или нет.

– Что ж он ничего не рассказывает о других самцах? – язвительно спросил Жаргал, но его вопрос утонул в следующем откровении.

– Родилась девочка. Это хорошо. Оби надо беречь. Пока мы не можем без нее выкормить младенца. На планете нет коров или коз, дающих молоко. Ищем. Пора подумать о следующем муже Оби. – Хуан пожевал свои губы, спрятанные под густыми усами. Его борода зашевелилась. Все лицо скривилось. Отросшие кудри упали на лоб и наполовину закрыли глаза, но его невидимый взгляд, ощутимый через века, заставил замереть сердца мужчин, смотревших на него сейчас. – Среди всех я самый старший. Следующим должен быть я. Как-то надо убедить в этом остальных.

Издали раздался плач ребенка. Хуан нервно обернулся. Послышался взволнованный женский голос:

– Командир, бегите скорее! Ганс затеял драку, он убьет Пьера!

Это Оби!

– Что вы смотрите?

Сашка вздрогнул. Альберт Семенович встал перед Нелли. За ней маячили крутые плечи Михи.

– Мы смотрим видеодневник командира Хуана, – взяв Нелли за руку, мягко ответил командир.

Нелли высвободила свою руку. Ее тревожный взгляд пробежался по лицам ребят.

– И… что там? – она отступила на шаг назад. Миха замер, не зная освободить ей дорогу или преградить ее.

Сашка спас положение. Он в один прыжок оказался рядом с Нелли и порывисто обнял ее. Девушка не ожидала ничего подобного. Испуг в ее глазах сменился недоумением и растерянностью. А Сашка зашептал на ухо:

– Нелька, я за тебя любому глотку порву. Ничего не бойся. Никакой Хуан или Ганс и пальцем тебя не коснется, так и знай! Мы другие, понимаешь? У нас не может быть ничего подобного. Никто не обидит тебя, я клянусь!

Нелли вдруг обмякла и зарылась в Сашкино плечо.

– Сестренка, не сомневайся в нас, – рука Жаргала легла на голову. Он погладил ее и обнял их вместе с Сашкой.

Мишка громко выдохнул.

– Ну и хорошо! – его низкий голос и впрямь напомнил рычание медведя.

Плечи Нелли затряслись от смеха. Сашка подумал, что она рыдает. Отстранил ее от себя. Жаргал заглянул в лицо.

– Что? – голос Нелли дрожал, она шмыгала носом и улыбалась.

Эта улыбка и слезы в глазах вызывали смешанные чувства. Парни переглянулись. Влад подошел сбоку и тоже вглядывался в ее лицо. Нелли смутилась.

– Что вы все на меня уставились? Да в порядке я! Просто проняло. Погуляла… с Мишкой… и все нормально теперь. Что там говорит Хуан?

Все вернулись к видео.

– Потом все сама посмотришь с начала, если захочешь. И давайте пропустим все, связанное с… его планом создания новой расы, – вывернулся Альберт Семенович, пролистывая записи одну за другой.

– Оби ушла, – сказал командир Хуан, а командир Альберт вставил свою реплику:

– Вот это послушаем!

– Она родила одиннадцать детей. Двое моих – два мальчика. Еще три мальчика от Пьера, Лучано и Марка. Девочек у нас шесть: две от Пьера, две от Ганса и по одной от Лучано и Марка. Старшая дочь Оби уже зачала от Ганса. Мой старший сын еще мальчик. Думаю, через пару лет он сможет стать мужчиной. Но Оби уже не может рожать. Последние роды были сложными, она едва не умерла от кровотечения. Сейчас она подавлена и не хочет жить. Я видел это в ее глазах. Я ее отпустил. Она ушла в лес. Она была хорошей женщиной и хорошей матерью. Наши потомки будут помнить ее, как Праматерь нашей расы. – Хуан говорил медленно, как старик. Паузы между его словами затягивались, он уходил в свои мысли, и потом, словно очнувшись и вспомнив что-то, говорил быстрее и пафосней. Но последние слова прозвучали с грустью: – Я тоже скоро уйду. Я устал. Все, что мог, я сделал. Дети растут. Их правильно воспитывают. Закон соблюдается. Мы остались людьми. И будем жить дальше как люди. Моим преемником будет Пьер. Он все понимает, как надо. Правильно понимает. Женщины должны рожать здоровых детей. Мужчины заботиться о жизни.

Последние записи были отрывочными. Положение основателя новой расы стало высоким и это чувствовалось в его словах, в тоне его сообщений. Он становился богом при жизни, и уже не было острых ситуаций, когда все держалось на его выдержке, силе убеждений. Последними словами, услышанными землянами через триста лет, стали следующие:

– Я – Хуан Ортега Гонсалес, основатель расы людей планеты Новая Земля…

4. Праздник

Нелли сидела у озера. Альберт Семенович не стал запрещать ей ходить сюда, но настоял на сопровождении. Миха не оставлял подругу, он держался рядом и наблюдал за окрестностями.

Абориген из пещеры больше не показывался. Хищники днем не выходили. А вода так упорядочивала мысли! Нелли смотрела на отражения деревьев, на скользящих по поверхности воды насекомых, слушала всплески, создаваемые резвящимися рыбами, и думала о своем.

Как легко помутился ее разум от откровений Оби! Почему? Почему она засомневалась в своих друзьях? Что-то женское, изначальное всплыло в генетической памяти, и чужая жизнь воспринялась как своя. Или она просто устала? Нет, Нелли подумала, что не это главное. Главное заключалось в том, что они аварийно сели и не куда-нибудь, а на сильный магнетик, который припечатал их модуль к валунам. Магнитные объятия оказались цепкими! Мало того, что невозможно было определить свои координаты, так и связь повредилась. Все это животным страхом засело в мозгу, и последней каплей к безумству стала история Оби. Как хорошо, что есть Сашка! Он отогрел своим теплом ее беспокойное сердце. Его слова проняли до слез и Нелли опомнилась, она словно вынырнула на поверхность воды. И глоток воздуха для нее оказался живительным – как раз тем, что надо!

Нелли провела растопыренными пальцами по воде. Она маслом заскользила между ними, приятно похолодив ладонь.

– Нель, – Миха подошел, – пойдем, ребята сейчас будут поднимать корабль. Посылка пришла.

Как только командир наладил связь с головным кораблем и точно определил координаты, сопоставив местоположение модуля с картой и расчетным местом приземления, им отправили дополнительный энергетический блок, мощности которого должно было хватить для преодоления усиленного магнетизмом притяжения планеты. Блок отправили беспилотником от одного из двух модулей, прилетевших на планету вслед за ними. Жаргал с Владом с раннего утра колдовали над приборами, еще раз все проверяя.

– Пойдем, – Нелли встала, но нехотя. В сердце что-то защемило, какая-то необъяснимая грусть омрачила радость. – Миш, скажи, как ты относишься к людям на этой планете? – вроде бы не к месту спросила она.

Мишка пожал плечами.

– Нормально отношусь. Живут себе люди. Как могут. Не самый худший вариант. А может быть, и самый лучший.

– Что ты имеешь в виду? – ответ друга удивил.

– Смотри, что у нас Земле? Дома, дороги, заводы… парки, как напоминание о былых лесах, цветы на клумбах, которые и на настоящие не похожи. Растут все кучно, как на подбор. Не бывает так в природе. Запах не поймешь какой от какого. А тут?

– Что тут? – Нелли не предполагала, что этот обычно молчаливый увалень так понимает природу.

– Тут все настоящее… первозданное! – он наклонился, раздвинул траву и поманил пальцем. – Смотри, видишь желтый бутончик. Он прячется в траве, невелик, вроде неказист. Это пока! Скоро над травой голову поднимет, распустится. Понюхай! Он уже пахнет!

Нелли присела на корточки, потянула в себя воздух. Сладкий аромат приятно скользнул в ноздри.

– Вкусно, – она улыбнулась и, сощурившись от луча солнца, пробравшегося меж густой листвы деревьев, ласково взглянула на Мишку.

Тот расплылся в улыбке.

– Люди живут в природе. В самой настоящей. Я им завидую. Вот…

– Да, Миш, удивил ты меня, – они немного прошлись молча. И вдруг Нелли порывисто призналась. – Мне не хочется улетать, понимаешь? Мне кажется, что я здесь что-то потеряла и очень хочу найти.

Миха кивнул, понимая. Свою задачу команда выполнила. Нашла людей, нашла доказательства того, что они земляне. Что еще? Но хотелось большего! Хотелось не лазутчиками проникать в их жизнь, а слиться с ними, пожить рядом. Поговорить… Те люди, которые сейчас живут на планете пятью родами, не задумываются, откуда они, как все складывалось на заре их расы, какие проблемы решали космонавты, по воле судьбы попавшие на эту планету. Они не сгинули во Вселенной, как другие, а нашли дом на этой благодатной земле.

– Командир сказал, что готовится какой-то праздник.

– Я слышала. От каждого поселения к храмовому вышли целые делегации.

– Интересно, что будет…

– Мне тоже…

Миха остановился. Щелкнул выключателем на микрофоне. Брови Нелли взлетели вверх от удивления.

– Нель, давай посмотрим, – предложил он.

– Что посмотрим?

– Праздник.

В Мишкиных глазах сверкнули озорные искры, а его брови смешно поднялись и опустились, но Нелли было не до смеха. Его предложение озадачило. Командир не сказал, когда они улетают, но и не готовил команду к наблюдению за праздником аборигенов. А что если самим предложить отправиться туда, прежде чем улететь?.. Ведь такой материал будет!

– Слушай, Мишка, а это идея!

– Только…

– Что?

– Не разрешит Альберт Семенович…

– А мы все же попытаемся его убедить!

Нелли решительно прибавила шаг.

Влажное светлое утро предвещало хороший день. Капли росы падали с листьев дождем, окатывая прохладой каждого, кто осмелился в это время брести лесом.

Нелли тряхнула головой. Струйки воды пробежали по гладкой ткани капюшона и скатились на плечи. Нелли оттерла щеки. «Буду вся мокрая, платье прилипнет», – думала она, легко скользя в прыжке по верхушке травяного покрова. Впереди и сзади также скользили ребята и среди них Альберт Семенович. На корабле остался Сашка, с завистью проводив их на задание. Нелли держалась перед Владом, и ее сердечко замирало, когда она слышала его движения, его дыхание. Как-то так получалось, что им почти не пришлось работать вместе. Короткое общение на корабле больше разочаровывало, чем радовало. Вокруг было много ушей. Не хотелось при всех щебетать влюбленной птахой, тем более что Влад, как показалось Нелли, уклонялся от личного общения. Это расстраивало. Но сейчас чувства снова обострились. Хотелось нежности, ласки. Как ни строга была Нелли к себе и к окружающим, если бы Влад проявил к ней больше внимания, она не устояла бы.

Вот и тропинка к плоскому камню.

– Стоп, – скомандовал Жаргал, идущий впереди, и все встали, как вкопанные. – Там оживление. Несколько человек находятся вокруг камня. Я обойду, посмотрю ближе.

– Нет, – остановил командир, – пошлем «стрекозу».

Бесшумная помощница взлетела на уровень густой листвы и, показывая окрестности, направилась к камню. Оказавшись рядом, она остановилась, зависла и все увидели на ручных мониторах изменившуюся за время их отсутствия картинку.

Пушистые остролистные ветки скрыли плоский камень почти полностью. Только в центре осталось незакрытым ими овальное место. Несколько женщин суетились вокруг, развешивая на кустарниках полотна белой ткани. Ближе к лесу был установлен высокий шест с разноцветными лентами, собранными в пучок на его верхушке. Ленты намокли и облепили шест, по которому соскальзывали капли воды.

Закончив со своим делом, женщины удалились. Исследователи быстро перебрались к своему заветному месту за другим камнем. «Стрекозу» усадили на храме. Но и без нее храмовый поселок был как на ладони. Дверь храма была открытой. В черном проеме блуждали огоньки света. Наверняка, жрец готовился там к какому-то ритуалу! Стайка девушек с охапками цветов шумно вышла из леса на дальнем конце поселка. Они направлялись к храму.

– Будут украшать кресла и пульт управления, – догадался Миха.

Из изб то и дело кто-то выходил. Люди готовились к празднику, это было ясно. И, чем суетливее они вели себя, тем понятнее было, что уже скоро все начнется.

– Смотрите, перед храмом полукругом тоже шесты стоят. И тоже с лентами, – заметил Жаргал.

– Какой-то символ?

– Думаю, да, – Жаргал переводил взгляд с монитора на храм, стараясь не пропустить ни одной мелочи.

– Альберт Семенович, – Нелли перешла на шепот, – началось…

– Вижу…

На дороге из леса показались люди. Они шли беспорядочно, громко смеясь и разговаривая. Толпа оказалась внушительной. Не разобрать, из разных племен эти люди или из одного. Казалось, они все знают друг друга. Девчата в венках и с распущенными волосами переглядываются с парнями. У некоторых из них в руках ветки с листьями. За молодежью показались старшие. Все мужчины. Они шли степенно. Мало кто разговаривал. Все больше смотрели вслед молодым. За ними из леса вышли пожилые женщины. В отличие от девушек, их головы прикрывали платки. А в руках были букеты из цветов и листьев и рулоны ткани.

Нелли успела натянуть на себя белую рубаху и повязала платок. Костюм спрятался под длинной юбкой. Только носки сапожек чернели из-под нее.

– Мне, конечно, венок бы… но волосы коротки, – посетовала Нелли.

– Не надо венка, – назидательно сказал Миха, – это могут быть невесты. Так что натяни платок по самые брови, чтобы никто не видел, что ты молода.

Альберт Семенович смотрел на Нелли, и все больше сомневался в правильности своего решения. Да, доводы команды убедительны: посмотреть на все изнутри, послушать речь, постоять рядом с людьми, почувствовать их и, может быть, узнать больше, чем они знают сейчас. Но вдруг что-то пойдет не так! И Нелли…

– Я пошла, – выдохнув напряжение, она шмыгнула в кусты; только белеющая над зеленью спина мелькала, удаляясь все дальше и дальше.

– Жаргал, подберись как можно ближе, как можно ближе к толпе и глаз с Нелли не спускай!

Жаргал исчез в тех же кустах.

– Я обойду храм, – не спрашивая, а докладывая, сообщил Влад.

Командир кивнул.

– Миха, а ты иди к тому камню в ветках. Отсюда туда пойдут. Так что найди себе местечко понадежней, пока никого нет. А я здесь.

Парни удалились по своим объектам.

Нелли вышла у ручья; склонилась над ним; зачерпнула горсть воды; пригубила; слегка повернув голову, кинула взгляд на проходивших мимо людей. Они были поглощены своим и не обратили внимания на чужую женщину, одетую, как они. Нелли присоединилась к толпе, постепенно продвигаясь от края к середине. Она шла, опустив голову, и старалась делать шаг как можно меньше, чтобы не демонстрировать свою необычную обувь. Изредка поглядывая по сторонам, она не заметила никакого интереса к себе. Две женщины справа тихо вели беседу между собой. Лица их не выражали радости, как можно было ожидать от тех, кто идет на праздник. Разобрать их речь Нелли не удалось. Даже отдельные слова казались непонятными. «Намудрили себе язык: одно слово оттуда, другое – отсюда. Поди, догадайся, что говорят!» – злилась она. Сзади шли мужчины. Нелли не оглядывалась, но по голосам поняла, что трое пожилых и один молодой. Пожилые наставляли его. Отчетливо слышалось немецкое слово «должен». Парень отвечал односложным немецким «да». «Что он должен?» Нелли аж вспотела от напряжения.

В ухе прозвучал тихий шепот Жаргала:

– Сестренка, я рядом.

– Где? – она завертела головой и встретилась взглядом с парнем лет пятнадцати. Серые глаза смотрели с любопытством. Нелли присела, будто что-то уронила. Пропустила несколько человек и встала. Пошла нарочито небрежно, помахивая зеленой веточкой. – Я чуть не влипла из-за тебя, – отчитала она Жаргала, при этом сохраняя полуулыбку на губах.

– А ты не вертись, просто слушай. Справа, с краю. Видишь жестикулирующих мужиков? Вот, я рядом.

Нелли вдруг увидела знакомое лицо и опять чуть не остановилась. Жаргал шел, как все! На нем была местная одежда – и когда успел?! Смуглое лицо отличалось от подобных лиц только отсутствием бороды. Ну что ж, пацан, мальчишка, у которого борода еще не отросла. Волосы коротки? Зато вьются. Таких здесь полно!

– Вижу, – ответила она себе под нос, – где принарядился-то?

– Неважно! Я рядом, помни об этом, – ответил он, и дальше шли молча.

Тем временем люди собирались около храма. Друг за дружкой, они встали в несколько рядов. И теперь отчетливо образовались пять групп, пять секторов. Нелли оказалась в третьем. Жаргал – в пятом.

Когда на ступенях Храма появился жрец, толпа притихла. Его зычный голос пробрал до мурашек.

– О чем он говорит? – Нелли не понимала его речь и это ее напрягало.

– Соблюдать закон предков. Новые пары. Новые семьи. Праматерь благословила следующих…

Вперед стали выходить девушки. Каждая становилась рядом с шестом, на который указывал жрец.

Нелли вглядывалась в лица молодых – очень молодых девчат, и пыталась по ним прочитать их эмоции. У первого шеста девушка напряжена. Белое открытое лицо, беспокойные глаза. Волнуется. Даже боится. Теребит конец пояса. Есть у нее своя тайна, свои желания. Но здесь это не в счет. Здесь все решает Праматерь! Или жрец, который долго колдовал над старыми списками, собирал новые пары, чтобы их родословные не пересекались, а если и пересекались где-то, то в глубокой древности.

Вторая девушка вертлява. Сразу видно, что нет у нее особых симпатий ни к кому, а суженый – это мечта, непознанное, тайна, которую ей совсем скоро предстоит узнать.

Третья постарше первых двух. Да, ей на вид лет двадцать. Красива, но грусть в глазах вселенская! Когда она вышла к шесту, люди ее рода загудели. На ней и венка не было. Женщины успели нахлобучить, пока она медленно, озираясь вокруг, шла на отведенное ей место.

– Кто она? – почесывая нос, чтобы никто не заметил, что она разговаривает сама с собой, поинтересовалась Нелли.

Жаргал тут же ответил:

– Вдова по-нашему. Второй раз замуж отдают. Похоже, она об этом и не догадывалась. Видишь, не рада совсем.

– Вижу.

Четвертая и пятая девушки оказались из одного рода. Они так и вышли, держась за руки и посмеиваясь, словно шли не замуж, а в круг потанцевать.

– Сейчас начнется самое интересное: женихи пойдут!

Жрец выкрикнул имя. Первая девушка напряглась, словно услышала смертный приговор. Она подняла руки к груди и сжала кулаки. Ноздри прямого носа приподнялись. Глаза расширились. Она что-то шептала. Нелли сама напряглась и подалась вперед. Она не услышала, а поняла звучавшее на всех языках почти одинаково одно слово, в которое вылилась вся горечь, затопившая сердце этой девушки: «Нет!»

«Нет, нет, нет», – как мантру шептала она, и не мигая смотрела в толпу, в одну точку. Нелли проследила за ее взглядом и поняла: девушка смотрела на своего любимого. Он стоял во втором секторе. Высок, худ, светел ликом, с прямыми длинными волосами. Глаз его Нелли не видела, только профиль вполоборота. Но по вытяжке парня было понятно, что и он в смятении, в том состоянии, когда бессилен и ошарашен одновременно.

А к девушке шел парень из пятого рода. Совсем другой: черноволосый, невысокого роста, коренастый. Вслед ему сыпались подбадривающие возгласы друзей, он отвечал усмешкой, кривлялся. Подойдя к суженой, он встал по другую сторону шеста, с той же ухмылкой оглядел девушку с ног до головы и, видимо, остался доволен. А она опустила голову и руки. Венок скрыл верхнюю часть ее лица. Ветер потеребил волосы, собранные в пучок у самой шеи. Несколько прядей взлетели и легли на плечо, словно чья-то рука – успокаивающая и ободряющая.

Женихи второй и двух последних невест не вызвали у них озабоченности. Девушки посмеивались, смущенно отворачиваясь, парни балагурили. А вдова отвернулась, когда к ней направился смурной парень. Он был явно моложе ее. И всем своим видом выражал недовольство. С завистью поглядывая на веселящихся ровесников, он с неприкрытым отвращением оглядывал свою невесту. Нелли показалось, что женщина сглатывает слезы. Венок сполз ей на лоб, тяжелые головки склонившихся цветов закрыли глаза. Длинная шея выдавала хозяйку: по горлу было видно, как часто она сглатывает слюну.

– Две несчастные, – промолвила Нелли.

– Да и парень тоже не сильно рад, – добавил Жаргал.

Но пары созданы. И дальше шла церемония скрепления союза. Жрец затянул песню. Нелли не услышала в ней радостных нот, скорее, ее можно было назвать торжественной. Люди подхватили ее, и многоголосый хор пожелал новым семьям счастья и любви. Женщины по две вышли к парам. Они расправили длинные холсты тканей и обвили ими каждую пару.

– Саван на всю жизнь, – задумчиво проговорила Нелли, не спуская глаз с первой девушки, лицо которой на глазах посерело от горя.

– Оглянись, – в тон ей сказал Жаргал.

Нелли оглянулась и увидела, как по дороге к лесу убегал возлюбленный несчастной красавицы.

Жрец подошел к каждой паре и благословил их возложением рук и, что-то сказав каждому лично. Казалось, он не видит трагедии, только что разыгравшейся здесь. Он выполняет волю предков и делает все, что завещано первым жрецом, придумавшим закон для процветания новой расы на Новой Земле.

Стараясь не привлекать внимания, Нелли ходила среди людей, прислушивалась к их речи, пыталась соединить отдельные слова в осмысленные фразы. В свое время она изучала разные языки, но те знания лежали балластом в тайниках мозга и очень нехотя просыпались, всплывали в памяти облачными образами. Нелли наблюдала за людьми. Мимика, выражение глаз, жесты, смех, шепот – все было интересно, все отдельными пазлами складывалось в одну картину. И вот уже не просто люди, а жизнь целого общества обретала реальные черты. Нелли ощущала себя зрителем спектакля о далеком прошлом землян. Воля жрецов, передающих тайные откровения предков, запретные чувства и невозможность не подчиниться – это было, все это знакомо по древним эпосам, легендам, сказкам! Нелли видела, что люди новой расы, как назвал их командир Хуан, сами того не подозревая, повторяли обряды и образ жизни своих предков: людей, живущих не на Новой Земле, а на той единственной планете Земля, человеческая раса на которой прошла долгий путь от пещерных оргий до цивилизованного безразличия.