Текст книги "Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Северная Америка. Южная Америка"

Название культуры Хоупвелл, сменившей аденов, также не имеет никакого отношения к индейцам. Капитан по фамилии Хоупвелл был владельцем поместья, где было обнаружено более 30 маундов. Датируется эта культура временем с 100 года до н. э. по 600 год н. э. Памятники Хоупвелл также располагались на территории Огайо и соседних с ним штатов. В отличие от своих предшественников, круглоголовых аденов, хоупвелцы были длинноголовыми. Как длинноголовые вытеснили круглоголовых с лакомых земель штата Огайо, до сих пор продолжает оставаться загадкой. Но, хотя население и сменилось, культурные навыки остались прежними и даже получили дальнейшее развитие, отличаясь все большим размахом.

Большинство могильников Хоупвелла было разграблено еще к началу прошлого века. Но и то, что дошло до археологов, произвело на них неизгладимое впечатление. Прежде всего это касается богатства погребального инвентаря.

В отличие от аденских, погребальные маунды Хоупвелла строились в два этапа. В окончательном варианте их высота составляла в среднем около 12 м, а размеры по диагонали – примерно 30 м. Вокруг маунда все так же возводилось земляное ограждение, которое могло иметь круглую, прямоугольную и даже восьмиугольную форму, достигая уже 500 м в поперечнике. Два или несколько комплексов могли соединяться между собой специальными дорожками. Вместе с тем, хоупвелцы, в отличие от своих предшественников аденов, постепенно уходили от окружности при возведении построек и достаточно быстро перешли к прямоугольной архитектуре. Оградительные сооружения, внутри которых иногда заключались десятки маундов, образовывали системы площадью в несколько квадратных километров. Как и все пямятники подобного типа, это были не просто могильники, но особые племенные святилища, имевшие важное культовое и обрядовое значение.

У хоупвелцев существовало несколько типов погребений, однако самым распространенным было кремирование. Считается, что сжигали около трех четвертей всех умерших. Вместе с тем, покойник, обладавший высоким социальным статусом, получал индивидуальное погребальное помещение. Особые погребальные дома сооружались на специально подготовленных местах. Умерших хоронили в неглубоких могилах или срубных гробницах, расположенных внутри таких домов. Когда места для новых захоронений уже не хватало, хоупвелцы сносили или сжигали дом, а затем насыпали на этом месте маунд. Сами маунды в большей степени росли вширь, чем ввысь.

Подготовка этого священного места начиналась с выбора и расчистки участка. Сначала с места, где собирались возвести маунд, удаляли все деревья и кустарники, затем снимали верхний рыхлый пласт земли, а открывшуюся почву обычно покрывали прочной глиной. На глиняный пол насыпали небольшой слой песка или гравия и на этом «фундаменте» сооружали большое деревянное здание. Стены «дома мертвых» возводили из вертикально поставленных в один ряд стволов деревьев. Некоторые сооружения достигали весьма значительных размеров и, вероятно, даже не покрывались крышей, представляя собой огороженные участки под открытым небом. Часто вдоль внутренней стороны главной стены как бы выгораживались узкие помещения с потолками. В одном и том же доме мертвых могли проходить разнотипные похороны. Чаще всего мертвых сжигали в прямоугольных ямах, выкопанных в земле и облицованных глиной. При этом скелеты предварительно освобождались от мышц, а иногда трупы оставлялись разлагаться на воздухе. После сожжения пепел вместе с остатками костей помещали в погребальные склепы, сложенные из стволов деревьев на платформе вблизи от ям для сожжения. Иногда останки оставляли прямо в ямах.

Илл. 12. Ладонь из слюды, обнаруженная в одном из погребений культуры Хоупвелл. Ее длина 29 см, что превышает натуральные размеры ладони

Одно из примыкавших к основному строению помещений предназначалось для подготовки к погребению целого трупа. На полу дома мертвых, на низкой глиняной платформе, сооружали прямоугольный деревянный склеп, в который укладывали тело в вытянутом положении. Рядом размещались предметы, подлежавшие особой церемонии «умерщвления» или уничтожения – возможно, чтобы освободить их души. Эти предметы сопровождали умершего в потусторонний мир. Усыпальницы из стволов деревьев имели много общего со склепами аденов. Основное различие в захоронениях этих двух культур состояло в богатстве и лучшем качестве предметов Хоупвелл.

О каких же предметах мы ведем речь? Естественно, самых ценных для древних американцев. К ним относилось, в первую очередь, вулканическое стекло – обсидиан, привозившийся торговцами с дальнего запада. Это был идеальный материал для изготовления ритуальных ножей. Высоко ценились украшения из меди, выполненные техникой отжига. Сама медь доставлялась из района Онтарио. С побережья Атлантики привозили раковины, черепашьи панцири, зубы аллигаторов и акул. Из Вайоминга, с территории Йеллоустоунского парка, доставлялись зубы и когти медведей гризли. Из южной части Аппалачей привозили слюду, из которой делали очень красивые плоские изображения ножей, змей, рук, птиц, свастики и т. д. Самой большой ценностью считался речной жемчуг.

Бытовая керамическая посуда была достаточно проста, однако та, что сопровождала покойника, отличалась большим изяществом и красотой. Хоупвеллские мастера по глине изготовляли и великолепные фигурки, изображавшие людей. Благодаря этим фигуркам удалось восстановить одежду и замысловатые прически, бывшие в моде у населения Огайо в начале нашей эры. У мужчины одежды было не так уж много – набедренная повязка и иногда накидка. Воин хоупвелл носил выкованные из меди нагрудные пластины. На голове – шлем, увенчанный рогами или другими украшениями. Шлем покрывался кусочками слюды, отчего должен был буквально сиять на солнце. Украшали воина также ушные вставки, браслеты и ожерелья.

Илл. 13. Курительные трубки хоупвелл были настоящими произведениями искусства и, по всей видимости, тщательно оберегались. Мордочка животного всегда была повернута к курильщику

Особым статусом у хоупвелцев, как и у других народов, обладали кусочки метеоритного железа. Из золота и серебра делалась фольга, которую использовали для ушных вставок. Из этих же металлов изготавливались такие полезные предметы, как кельты, плотницкий инструмент. Кусочки кварца, сернистого свинца и некоторые друге материалы использовались в качестве амулетов. Но самым, пожалуй, экзотическим предметом можно назвать медные искусственные носы – вещь, несомненно, первостепенной важности для всякого мертвеца. По богатству погребального инвентаря длинноголовые на несколько порядков превзошли своих предшественников. В походный набор покойника, помимо сосудов, украшений и фигурок, входили и курительные трубки, являющиеся своеобразной «визитной карточкой» этой культуры. Сама трубка представляла собой обычно плоскую платформу, на которой помещалось фигурное изображение животного: зайца, бобра, белки, хищника из кошачьих или даже утки, сидящей на спине рыбы. При этом мордочка с инкрустированными глазками была повернута в сторону курившего. Не исключено, что этот неслучайный эффект был рассчитан на облегчение вхождения в состояние гипнотического транса. Курительные трубки были настоящими произведениями искусства, изготовлялись в больших количествах и, по всей видимости, тщательно береглись. Только в одном Траппер-маунде было найдено 136 трубок.

Самым знаменитым маундом в форме животного считается Змеиный маунд. Точную дату его появления археологам до сих пор не удалось определить. Предполагается, что насыпан он был в I тысячелетии до н. э. Ученые не могут также с уверенностью отнести это сооружение к той или иной культуре. С одной стороны, Змеиный маунд расположен среди памятников Адены, но, с другой, сложность и изящество его выполнения соответствуют, скорее, культуре Хоупвелл. Змеиный маунд тянется вдоль изгибов небольшой речки Буш-Крик (штат Огайо), на возвышении около 45 м. Маунд был сложен из четырех соединенных между собой холмов. И все это сооружение по форме напоминало тело змеи. Голова с открытой пастью была ориентирована в юго-восточном направлении и находилась в самой верхней точке, как бы приподнимаясь над остальным телом. В ее раскрытые челюсти был как бы вписан чуть вытянутый круг с точкой посредине, что наводит на мысль о символе Солнца. Хвост змеи свернут в несколько колец, наподобие лабиринта, и ориентирован в сторону севера, с небольшим отклонением к востоку. Примечательно, что к северу от хвоста, в нескольких десятках метров от его колец, находится другой правильный круговой знак. Его размеры меньше солярного, что позволяет отождествить его с Луной. При этом общая длина Змеиного маунда составляет около 405 м. Средняя высота собственно маунда – около 1 м.

Как обычно, первыми заинтересовались Змеиным маундом «воскресные охотники за сосудами». Позже таких «любителей дорогостоящих древностей» стали именовать «черными археологами». Сколько времени продолжались грабительские раскопки, никому не известно. Но когда в 1935 году на Змеиный маунд попал антрополог университета Оклахомы Ф.Э. Клементс, он был потрясен увиденным. Вот как описывает ученый это дикое зрелище: «Великий маунд был изрыт тоннелями вдоль и поперек и опустошен с безумной поспешностью. Куски кедровых бревен были разбросаны по земле. Обрывки одежды из перьев и меха устилали все пространство. Невозможно было сделать и шага, чтобы не наступить на фрагменты керамики, обломки гравированных раковин и бусины из камня, кости и других материалов. Памятник был заброшен: землекопы закончили свою работу…»

Илл. 14. Змеиный маунд, обнаруженный в штате Огайо. Сооружение напоминает тело змеи. Голова с открытой пастью ориентирована на юго-восток и как бы приподнимается над остальным телом

Грабителями были проделаны три тоннеля, ведущие с разных направлений к центру конуса. Все они сходились в большом помещении неправильной формы. Размеры этой комнаты составляли приблизительно 4,5 × 6 м в основании и около 2,5 м по высоте. Сохранились рассказы о том, что пол этого помещения был усеян медными нагрудниками, орнаментированными ушными вставками, глиняными сосудами, фигурными трубками и гравированными раковинами. Около одной из стен возвышался алтарь. На нем стояла урна, полная жемчуга. Рядом с алтарем лежал завернутый в саван скелет. Но археологи ничего этого уже не застали, поскольку все было разрушено и разграблено. Крупнейший американский археолог Майкл Ко склонен считать, что Змеиный маунд имел не столько специально погребальное, сколько ритуальное назначение.

Таким образом, можно предположить, что Змеиный маунд был возведен как культовое сооружение – нечто наподобие «храма» под открытым небом или племенного святилища. Он воплощал представления древних аденов о жизни, смерти, возрождении и устройстве мира. Возводя людей своего рода к мифическому прапредку-тотему, адены поклонялись змее, совершали у ее святилища обряд инициации, хоронили умерших. Они ожидали их своевременного возрождения не просто в мире живых, но непременно в роду Змеи, чтобы численность племени никогда не уменьшалась.

Сайп-маунд, обнаруженный также в штате Огайо, свое название получил по фамилии братьев Сайп, владевших территорией с археологическими останками. Сайп-маунд представляет собой могильник высотой 6 м и площадью основания 7 × 46 м. Тайны этого маунда чуть не стоили жизни археологу Генри Шелтону, который работал здесь с 1926 по 1928 год. Он подкопал холм, пытаясь проникнуть как можно ближе к его середине. Однако только он приступил к замерам и фотографированию, как верхняя часть древнего сооружения толщиной в несколько метров осыпалась и завалила исследователя – прямо на глазах у его потрясенных помощников. Придя в себя, они бросились на помощь Шелтону. А когда отрыли, тот почти не подавал признаков жизни. В больнице, правда, к нему быстро вернулось сознание, но археолог еще долго оставался прикованным к постели, так как переломал себе почти все кости. Так Генри Шелтон чуть было не пополнил коллекцию костей в этом могильнике, где и без него уже разместилось 99 скелетов. Причем захоронения оказались как коллективными, так и одиночными, находящимися в отдельных камерах.

Сайп-маунд известен прежде всего благодаря «Большой жемчужной могиле». Это название получила большая камера, сложенная из стволов деревьев и балок с перекрытием. В ней оказались погребенными останки четырех взрослых человек. Покойники располагались в вытянутом положении на спине, а около их голов – два лежащих поперек грудных младенца. Инвентарь отличался исключительным богатством: орудия и украшения из меди, слюды, панциря черепах и серебра. И главное, что поразило воображение археологов, – тысячи и тысячи речных жемчужин!

Спиро-маунд, как и большинство маундов Огайо, был разграблен «воскресными охотниками за сосудами» задолго до появления здесь археологов. Еще в XIX веке один из фермеров, распахивая землю на своем ранчо, обнаружил каменную трубку, вырезанную из красноватого камня. Он показал ее своим приятелям-фермерам, слыхавшим, что «на востоке» (США) есть чудаки, которые могут отвалить за подобную вещицу немало денег. Собрав урожай, фермеры «отправились на раскопки» маунда. Расчистили его от деревьев и начали рыть. С каждым взмахом лопаты они доставали из земли медные пластины, курительные трубки, бусы из камня, кости, раковины. Продажа древностей была поставлена на поток, и деньги от коллекционеров полились рекой. Сохранились даже описания грабительских раскопок, по которым и можно судить о богатстве этого древнего памятника. Наконец слух о сокровищах Спиромаунда достиг ушей ученых, и Оклахомский университет отправил специальную экспедицию для спасения оставшегося. Но не тут-то было! «Настоящим американцам» улыбнулась удача, и они не собирались выпускать ее из рук. Ковбои (то есть пастухи) организовали и официально зарегистрировали «Общество для раскопок» и доказали, что маунд является собственностью этого общества. От лопат «воскресные копатели» перешли к динамиту, при этом запретив ученым не только появляться на территории «частного владения», но и критиковать проводившиеся работы. Только в 1935 году специальным государственным декретом удалось прекратить этот археологический кошмар, и экспедиция Оклахомского университета смогла попасть на полуразрушенный памятник.

Применив систему вертикальных разрезов, возглавивший раскопки Клементс и его рабочие сделали ряд траншей, рассекавших конус маунда от верхушки до основания. В ходе работ во всех слоях были обнаружены погребения и различные предметы. «Весь маунд являлся погребальным сооружением, – прокомментировал Клементс, – содержащим приблизительно 900 захоронений с большим количеством погребальных предметов, и образцы, найденные в центральном конусе, составляют лишь малую часть от общего количества». Как и в Окмульджи, здесь внутри одного маунда были обнаружены несколько других, составленных по принципу матрешки.

Известны и другие маунды Северной Америки, но для нас важно следующее: американский маунд оказался разновидностью хорошо знакомого всем кургана.

Глава 3
МАУНДЫ ИЛИ ПИРАМИДЫ? ПРИВЕТ ИЗ МЕКСИКИ

Один из парадоксов истории состоит в том, что прошлое, случившееся или не случившееся, уже никак не изменишь. Человек целенаправленно творит настоящее, которое иногда влияет на ближайшее будущее, но он не может отвечать за то, что когда-то произошло без его участия. Наследие – и приятное, и неприятное – остается только принимать как некую данность. Жертвой этого горестного парадокса оказалась современная супердержава – США. Как известно, основателями «нации» стали европейские маргиналы – в основном бандиты и проходимцы всех мастей, которые, в отличие от испанцев, не допускали и мысли о праве индейцев жить на собственных землях. Психология индейца исключала возможность рабского подчинения, и потому «настоящему американцу» индеец, тем более сопротивляющийся, только мешал. Естественно, что большинство индейцев были обречены на варварское уничтожение, а оставшиеся в живых загнаны на плохие и труднодоступные земли. В качестве даровой рабочей силы были завезены африканцы, никак не угрожавшие «жизненным интересам» новых американцев. Кроме того, привезенные негры имели и кое-что общее с белыми колонистами: и те, и другие уже утратили собственное прошлое. Это самое прошлое было только у индейцев – их история уходила своими корнями во времена великих цивилизаций Мексики. Об историческом наследии аборигенов южной части США и пойдет речь в этой главе.

Появление так называемых «пирамидальных» маундов в южных районах США свидетельствовало о том, что сюда, наконец, также добралось мексиканское культурно-религиозное влияние. Задолго до этого по региону распространился маис и некоторые хозяйственные навыки. Значительно позже была воспринята и более прогрессивная модель мира, детально разработанная мексиканцами. Эти новшества появились вместе с новыми, более продуктивными сортами кукурузы и агротехническими приемами. Заодно появились и мексиканские бобовые, которые стали сеять вместе с кукурузой, что, с одной стороны, резко повышало ее урожайность, создавая эффект удобрения, а с другой – фасоль добавляла в рацион две отсутствующие в маисе «ключевые» аминокислоты. Сочетание этих двух продуктов – кукурузы и фасоли – покрывало недостаток в протеинах, столь необходимых для полноценной человеческой жизни.

Как отмечает Майкл Ко, распространение «трех сестер» – кукурузы, фасоли и тыквы – выводило древних обитателей Северной Америки на совершенно новый уровень существования. Если нормой расселения во времена Хоупвелл считалось 40 человек на 100 км², то экосистема и хозяйственные условия в районе Миссисипи позволили увеличить плотность населения, по крайней мере, в пять раз.

Поля располагались вокруг церемониальных центров и поселений. Сельское хозяйство носило интенсивный характер. Часто поля засеивались дважды, чтобы получать урожаи скороспелых сортов для немедленного потребления. Были поля, которые засевались лишь один раз – сортами, приспособленными для длительного хранения зерна. Фасоль, как уже было сказано, сеялась вместе с кукурузой. Края полей занимали тыквами, подсолнухом и другими овощными культурами. Использовались ирригационные и дренажные приемы, а также аллювиальное земледелие.

В вопросе о постоянных контактах между районами Центральной Мексики и юга (юго-запада) США остается много загадок. С одной стороны, с севера постоянно вторгались полчища варварских племен, причинявших немало неприятностей цивилизованным мексиканцам. С другой стороны, неясно, кто именно доставлял культурные новшества за пределы Рио-Гранде. Возвращавшиеся после набегов и шпионских рейдов варвары? Захваченные пленники?

Или же существовала и мексиканская экспансия на север? Пока мы об этом можем только гадать. Так или иначе, примерно с середины I тысячелетия на территории южных штатов США проникает новая для здешних мест культура и появляются протогородские центры, копирующие мезоамериканскую модель.

По аналогии с уже известными сооружениями американские археологи стали называть их «маундами», добавив, правда, во избежание окончательной путаницы определение «пирамидальные». Возникновение протогородских центров и обществ, перенявших мексиканский способ хозяйствования, не было случайностью: здешние земли, расположенные на территории бассейна Миссисипи, изобиловали водой и отличались благоприятными климатическими условиями. Именно поэтому в специальной литературе эти культуры стали называться «культурами средней Миссисипи».

Поселение Кахокъя, самое крупное из всех, что возникли к северу от Мексики до появления европейцев, было обнаружено в Сент-Луисе, штат Иллинойс. Оно же считается и лучше всего изученным. Во времена расцвета здесь проживало до 40 тысяч человек. Основано поселение было около 600 года, а его расцвет пришелся на 1050–1250 годы, затем Кахокья постепенно приходило в упадок и уже не пережило появления европейцев.

Городище разместилось на площади в 13 км², где было возведено около сотни платформенных и пирамидальных построек. А всего в округе насчитывается до 300 сооружений.

Ориентировка плана поселения следует архаической мезоамериканской модели: на юге – профанная часть городища, на севере – сакральная. При этом центр поселения имел собственные границы. С севера он примыкал к реке, отрезок русла которой здесь четко ориентирован с востока на запад. От точек, где русло начинало отклоняться от прямой, была выстроена сплошная деревянная ограда, западная и восточная стены которой располагались параллельно до того места, где заканчивалась центральная площадь, а затем смыкались под острым углом. Внутри ограды оказывалась территория площадью в 120 га. В целом фигура напоминала вытянутый пятиугольник или, более романтично, корабль, плывущий с севера на юг. На «носу корабля» располагались две пирамиды с плоским верхом – квадратная и круглая. Затем следовала широкая прямоугольная главная площадь, вокруг которой размещались круглые и квадратные постройки. С севера к площади примыкала Главная пирамида, на которую вела широкая лестница. Это было вытянутое прямоугольное сооружение, включавшее несколько неполных платформ.

Илл. 15. Поселение Кахокья в Сент-Луисе (штат Иллинойс) – самое крупное из всех, что возникли к северу от Мексики до появления европейцев. Во времена расцвета здесь проживало до 40 тысяч человек

Илл. 16. Все постройки в Кахокья были ориентированы по оси север-юг. Только два здания являлись исключением. Одно из них находилось в самой восточной точке комплекса, а другое, здание 72, – на юге

Эта центральная пирамида крупнейшего в Северной Америке протогородского поселения впечатляла своими размерами: ее высота достигала 30 м, а размеры основания составляли 360 × 241 м. В свое время эту постройку назвали «Монашьим маундом» – из-за того, что в самом начале XIX века здесь ненадолго поселилась группа траппистов. Объем сооружения составляет 600 тысяч кубометров земли. Эту землю индейцы доставляли из карьера, расположенного за юго-западной частью ограды. Естественно, что это делалось вручную: корзину за корзиной, каждая весом по 18 кг, переносили на расстояние около 700 м.

Справа и слева от Монашьего маунда находилось еще несколько небольших прямоугольных и конусовидных пирамид. Всего внутри ограды, помимо Главной пирамиды, оказалось 16 менее значительных пирамидальных построек. За рекой, строго на север от ритуального центра, был расположен другой архитектурный комплекс. К востоку и западу от стен церемониального центра находилось несколько акрополей меньшего значения и множество небольших круглых пирамид. У всех пирамид Кахокья был плоский верх – на этой площадке некогда стояли небольшие деревянные храмы. На вершину к храму вели лестницы или скаты, иногда достаточно крутые. Как забавно заметил в XVIII веке один из путешественников, «даже коровы не могли забраться по этим лестницам наверх». Вокруг пирамидальных построек и акрополей были разбросаны маленькие поселения общинников. Каждое состояло из четырех-пяти домов. Всего в пределах Кахокья располагалось около 50 земледельческих общин.

Некоторые постройки Кахокья долгое время продолжали хранить свои тайны. Так, например, были обнаружены большие круги, некогда составленные из столбов красного кедра, от которых остались к настоящему времени лишь круговые ямки. Красный кедр, по всей видимости, имел особое ритуальное значение в этом регионе. По аналогии с английским Вудхенджем, расположенным рядом со Стоунхенджем, эти круги получили название «американского Вудхенджа» – для обозначения их астрометрического назначения. Совершенно очевидно, что они служили для наблюдений за движением Солнца, Венеры, Луны и, возможно, звездного неба. Назначение этого необычного памятника было раскрыто археологом Ворреном Витри еще в 60-е годы, но многое продолжает оставаться неясным. Как уже отмечалось, комплекс представлял собой круговую конструкцию, соединявшую по крайней мере четыре круга примерно одного диаметра. Не исключено, что их было больше. Точнее говоря, один круг – главный – был представлен достаточно полной окружностью, а от остальных присутствуют лишь дуги. Круги создавались не одновременно. В центре главного круга, возможно, возвышался столб или иная конструкция, от которой и велись основные наблюдения. Однако никаких следов этого центрального маркера до сих пор не обнаружено. Радиус составлял около 60 м. Точно к западу от столба на окружности главного круга располагалась точка, в которой пересекались остальные дуги. Она соответствовала положению Солнца в моменты равноденствия. Количество столбов в каждом случае было разным, располагались они вдоль окружностей неравномерно и в каждом случае по-иному.

Из наблюдательной точки в центре круга «Вудхенджа» можно было провести линию к необходимому столбу, чтобы определить направление на точку восхода Солнца в определенные моменты года: в дни равноденствий, а также зимнего и летнего солнцестояний. Определение времени смены сезонов имело исключительно важное значение, поскольку от этого зависела хозяйственная деятельность населения всей территории Кахокья. Скорее всего, круговые маркеры позволяли следить и за перемещениями Луны, что было не менее важно для расчета самых разнообразных хозяйственных и жизненных циклов. Следили, по всей видимости, и за ежегодными разливами реки, от чего также зависела урожайность.

Илл. 23

Все постройки в Кахокья были ориентированы по оси север-юг практически без отклонений. Только два здания являлись исключением из этого правила. Одно из них находилось в самой восточной точке комплекса, а другое, здание 72, – на юге. Оба эти здания имели отклонение от оси север-юг в 30° на северо-запад. При этом именно юго-восточный угол постройки 72 оказывался на линии север-юг, проходившей через западную сторону Главной пирамиды. Нечто подобное отличало и восточное здание: его северо-западный угол лежал на прямой, которая проходила через северную стену Главной пирамиды восточного акрополя и через расположенный с западной стороны «Вудхендж».

Илл. 24

Илл. 25

Илл. 26

Илл. 27

Кроме того, существовали (как и на других аналогичных памятниках во всем мире) и особые «спецэффекты»: два раза в год восходящее Солнце как бы подтверждало права правителя на власть. В такие дни – дни весеннего и осеннего равноденствия – оно всходило из-за маунда великого вождя. При этом создавалось впечатление, что этот яркий огненный шар выплывал из самой пирамиды в качестве посланца божественных предков.

Угол в 30°, который был выбран для постройки здания 72, также, по всей видимости, не случаен. Американский археоастроном Рэй Вильямсон рассчитал, что в зимнее и летнее солнцестояния создавался особый эффект скольжения тени от здания в момент восхода солнца и его перемещения по небосклону. Однако много загадок продолжают оставаться нерешенными, и для их прояснения необходимо вести дополнительные раскопки и замеры.

Все небольшие пирамиды, как оказалось, хранили в себе захоронения знатных людей. В таком случае 16 погребений на территории огороженного центра наводят на мысль о племенной структуре, аналогичной мезоамериканской, предполагавшей наличие именно 16 главных родов и 16 главных предков. Все погребения свидетельствуют о развитой социальной стратификации.

Как же выглядели погребения Кахокья? Здание 72, длина которого составляет свыше 60 м, было построено в непосредственной близости от карьера, откуда брался грунт для возведения Главной пирамиды. И именно в здании 72 оказались самые пышные захоронения Кахокья.

Так, например, в ходе раскопок постройки 72 было открыто несколько церемониальных и жертвенных захоронений, помещенных в коллективные могильники. Совершенно очевидно, что три погребения были элитарными, неодновременными. Почти во всех погребениях находились жертвоприношения. В основном захоронении особое место занимает центральная фигура – мужчина возрастом около 45 лет. Его тело вытянуто на спине и уложено на слое из десятков тысяч бус из раковин. Вокруг расставлены различные погребальные подношения. Рядом с «главным покойником» была вырыта большая яма, в которой также находились скелеты: четыре мужских скелета, без головы и без кистей рук, при этом сами руки связаны; 53 женских скелета, без следов расчленения, в возрасте от 15 до 25 лет.

В непосредственной близости от богатых элитарных погребений было обнаружено около 300 менее пышных захоронений.

Любопытно, что среди иконографических сюжетов культур Миссисипи присутствует мотив «мертвого лица» – лицо с приоткрытым ртом и безжизненными глазами. Подобные мертвые лица появлялись и воплощенными в керамике, в качестве погребального инвентаря. Этот мотив является универсальным по всему континенту, вплоть до андских культур Перу.

Среди предметов, обнаруженных в Кахокья, особенно любопытны полированные каменные диски, похожие по форме на хоккейную шайбу. Предполагается, что они использовались, как и в более поздние времена, в весьма распространенной среди индейцев юго-запада США игре под названием чуши. У разных племен были свои особенности этой игры, однако суть оставалась неизменной: одна команда должна была заставить диск катиться по гладкой, ровной поверхности как можно дальше, а соперники, со своей стороны, должны были бросать в него длинные палки, чтобы попытаться остановить. Тот, кому удавалось сбить диск, выигрывал очко.

После 1300 года н. э. протогородское поселение Кахокья стало клониться к упадку. Оно быстро уменьшалось в размерах. К 1500 году его существование прекратилось, и появившиеся спустя столетие европейцы застали лишь руины былого величия. Пока причины этого грустного конца остаются тайной.

Среди гипотез – и истощение природных ресурсов, и перенаселение при невозможности интенсифицировать производство сельскохозяйственной продукции, и истощение поголовья промысловых животных, и даже перенаселение города, приведшее к распространению заболеваний. На останках обнаружены следы таких заболеваний, как туберкулез, бластомикоз (разновидность грибкового заболевания), кишечные паразиты, и некоторых других.

Илл. 17. Глиняная фигурка культуры Кахокья изумительно воплощает традиционный сюжет: мать и младенец. Высота фигурки 15 см.