Текст книги "Механика невезения"

– Не стоит пугать милую пожилую леди! Волк, пришедший к бабушке, в свое время плохо кончил, – пробормотала Тайрин, на цыпочках подходя к стоящей на столике шкатулке. Заменила испорченный амулет первой помощи на полностью заряженный и вытащила дамский пистолет, снимая с предохранителя, – магия магией, а пуля в лоб надежнее.

Открыв дверь, Тайрин готова была выстрелить в любого, кто ворвался в дом, но в коридоре второго этажа никого не оказалось. Зато окно было приоткрыто. Может, это ветер сыграл злую шутку, но проверить входную дверь в любом случае не мешало.

Тайрин двинулась вниз по лестнице, но тут дверь в ее комнату с мерзким скрипом захлопнулась. Она оглянулась. Никого. Дверь снова приоткрылась с тем же протяжным стоном, и женщина уставилась на нее в испуге и ожидании, не выйдет ли кто. Но время шло, а таинственный гость, если он и впрямь был, не спешил показываться. Из открытого окна дуло, по шее с мокрых волос неприятно стекали холодные капельки воды.

Женщина разозлилась на собственный надуманный страх и, быстро завязав волосы в узел, спустилась в холл. Входная дверь оставалась запертой, а значит, Тайрин действительно себя накрутила. Чуть не сбежала из дома из-за какого-то шума! Напугалась обычного сквозняка! А ведь думала, что давно изжила эту детскую трусливость!

Не успела она отойти от двери, как раздалась трель звонка. В окно невозможно было что-то разглядеть – темнело по-зимнему рано, хотя царящую на улице слякоть с дождем язык не поворачивался назвать зимней погодой. Впрочем, на крыльце горел фонарь и, приоткрыв глазок на двери, Тайрин увидела стоящего за порогом Алеко с темноволосым незнакомцем. Друг выглядел взволнованным и несколько раз с силой дернул за висящий у двери шнур под неодобрительным взглядом спутника. Пока ей не сломали звонок, Тайрин спрятала пистолет и поспешила открыть.

– Добрый вечер. Чем могу быть полезна? – она не улыбалась, но старалась говорить вежливо.

Стоять в тонком платье на пороге было прохладно, и Тайрин сложила руки на груди, чтобы немного согреться. Однако ее жест восприняли превратно.

– Простите за поздний визит, – извинился спутник Алеко. У него были явно выраженные алазийские корни: раскосые глаза, узкий прямой нос, невысокий рост. Но говорил парень лишь с легким акцентом, не коверкая слов. – Детектив Соргес Квон, расследую происшествие на складе. В больнице нам сказали, что вы отправились домой. Мы бы не стали беспокоить вас так поздно, но время поджимает. Чем дольше мы ищем преступника…

– Давайте поговорим внутри, – прервала его уже порядком замерзшая Тайрин, отступая от двери.

Квон, смутившись, торопливо зашел в дом. Алеко, проходя мимо Тайрин, провел над ней рукой, и женщина ощутила горячую струю воздуха. Волосы моментально высохли, и стало теплее.

Следом за гостями она прошла к креслу в гостиной и уселась в него, поджав ноги и радуясь, что под длинной юбкой не заметно истертых носков туфель. Мужчинам указала на диванчик напротив. Квон предложением воспользовался, а Алеко остался стоять, поглядывая с тревогой. Тайрин знала этот взгляд – друг готов засыпать ее вопросами, но сдерживается при старшем коллеге.

– Вы можете подробно рассказать, что сегодня произошло? – достав блокнот, спросил детектив.

Тайрин начала рассказ. О договоренности встретиться с продавцом на складе говорила без проблем, но стоило дойти до встречи с Лэртисом, и ее горло перехватил спазм.

– Тьенна Даргор, с вами все хорошо? – уточнил мужчина, дождавшись, когда она откашляется.

Тайрин криво улыбнулась:

– Кажется, я переволновалась. Выпью воды. Может быть, вам что-то принести?

– Стаканчик потина, – пробормотал Алеко, но Тайрин услышала его и улыбнулась гораздо искреннее. Пить на работе друг никогда бы не стал.

Глоток воды принес временное облегчение, но стоило снова заговорить, как спазм повторился. «Треклятая клятва!» – догадалась женщина. Она не могла открыть никаких подробностей о разговоре с Окбертом. Пришлось солгать, что продавец не пришел. Ну а что там делал Лэртис, она, мол, не знает, хотя благодарна, что он помог ей выбраться из горящего склада.

Когда же Тайрин рассказала, как мужчина вытащил ее из воды, Алеко до треска сжал спинку дивана. Воспользовавшись тем, что Квон увлеченно записывал услышанное в блокнот, женщина показала другу кулак.

Скоро с показаниями было закончено. Детектив сдержанно поблагодарил и попросил, чтобы Тайрин обязательно с ним связалась, если вспомнит что-то еще. Алеко немного задержался, сделав вид, что все же решил выпить столь любезно предложенную воду.

Проводив его на кухню, Тайрин мгновенно попала в крепкие объятия.

– Ты в порядке? Не поранилась? – взволнованно спросил друг, бесцеремонно ее ощупывая, чтобы убедиться в отсутствии повреждений. – Этот ублюдок чуть не утопил тебя. Ты же не умеешь плавать!

– А так я сгорела бы заживо, – возразила Тайрин, хотя защищать Лэртиса не собиралась. В конце концов, именно он втянул ее в передрягу! – Но что ты делаешь вместе с Квоном? Неужели тебя перевели в следственный отдел?

– Если бы, – скривился друг. – У Квона напарник заболел, я его временно подменяю.

– Старайся. Может, тебя заметят. – Тайрин хлопнула его по плечу и вдруг вспомнила, что так и не навестила пса Алеко. – Пайк! – ахнула она. – Я совсем про него забыла.

– Неудивительно, с такими-то приключениями! – Друг потрепал ее по голове. – Не переживай, он в последнее время набрал жирок, один голодный день не убьет. А я постараюсь найти преступника побыстрее, чтобы не подводить ни тебя, ни его.

Алеко подмигнул ей, и Тайрин улыбнулась. Несмотря на бахвальство, к делам он всегда относился серьезно.

Визит Квона и Алеко ее успокоил. Все, что она знала, уже рассказала, и теперь для преступника неинтересна. Зачем ему рисковать, нападая на пожилую даму, если она не представляет угрозы? И все же перед сном Тайрин положила пистолет под подушку, а ночью пару раз просыпалась, прислушиваясь, не разносится ли шорох шагов по пустому дому. Но ее никто не потревожил.

Утро началось с привычного для города длинного заводского гудка. Завод, расположенный на окраине, начинал работать с шести, и Тайрин вставала в это же время: сонно брела в ванную, чистила зубы и умывалась. Затем, подкрепившись парой бутербродов и кофе, шла в мастерскую, а оттуда в академию. Но сейчас первым делом отправилась в лабораторию: вчера она много времени провела на улице, амулет почти разрядился. Маленькая стрелка на часах почти добралась до двенадцати, а женщине совсем не хотелось, чтобы кто-то застал ее в настоящем обличье.

Дом за ночь выстудился, и Тайрин плотнее куталась в шерстяную шаль, спускаясь по скрипучей лестнице в подвал. Прикоснулась ключ-руной к скважине. Раздался тихий щелчок, несколько раз провернулись шестеренки, и дверь открылась.

В нос ударил запах пыли, ржавчины, машинного масла и кислоты. Убирай не убирай, а чище в лаборатории не станет. К тому же Тайрин никогда не была аккуратисткой.

Она прошла мимо полок со склянками, незаконченными механизмами, книгами, отодвинула тяжелую табуретку и уселась за потертый деревянный стол. Сняла часы – и тут же в стоящем напротив зеркале увидела, как разгладились возрастные морщины, а седина в волосах исчезла. Выпрямился нос, пополнели губы, щеки окрасил румянец. Тайрин настороженно улыбнулась отражению, словно кому-то чужому – она так долго носила маску, что уже начала забывать, как выглядит на самом деле. Прикоснулась пальцами к лицу. Первые морщинки вокруг глаз – настоящие морщинки, едва заметные в двадцать семь лет, – уже появились. Однажды придет тот день, когда она снимет амулет и практически не изменится…

Тайрин отвернулась от зеркала и протянула руку к коробке с инструментами. Вытащила небольшую отвертку и осторожно, чтобы ничего не повредить, раскрутила крышку часов. Внутри прерывистым, тревожным светом тускло мерцал энергетический кристалл. Она пододвинула к себе другую коробочку, поменьше, и покопалась в ней. Затем высыпала содержимое на стол. Увы, заменить магический накопитель оказалось нечем – последний рабочий она вставила три дня назад, и его заряд подошел к концу.

Тайрин окинула усталым взглядом лежащие на столе пустышки и взяла остро заточенный карандаш и лист бумаги. Эх и досталось бы ей от мужа! Кален говорил, что на крайний случай под рукой всегда должен быть готовый накопитель, но женщина то и дело тянула до последнего. Подзарядкой приходилось заниматься раз в месяц, и она ненавидела эти дни: отдав слишком много магии, чувствовала себя разбитой. И все же рисковать было опасно. Что бы она делала, если б не смогла вчера вернуться домой?

Конечно, никто не заставлял ее носить маску, Тайрин просто перестраховывалась. Муж попросил сменить облик в тот год, когда они переехали из столицы, и тогда же уговорил скрывать магию. В Фелтоне не знали, что Тайрин Даргор умеет колдовать. В глазах всех она оставалась скучной пожилой дамой, сохранившей любовь к механике – кого могла заинтересовать такая особа?

Поначалу опасения Калена казались глупостями – ровно до его ареста, смерти и последующих визитов незваных гостей, выпытывающих, с кем он работал. На убийц мужа они выйти не помогли, зато Тайрин поняла, что его совету лучше следовать – целее будет.

Рука привычно нарисовала пентаграмму с рунами внутри. Лишь изредка женщина останавливалась, вспоминая, в какую сторону должна быть направлена та или иная закорючка, и пару раз сверялась с лежащими рядом записями мужа. Затем поместила в центр фигуры несколько пустых кристаллов и поставила ладони по разные стороны от нее.

От кончиков пальцев пошел мягкий свет, пробежался по линиям пентаграммы и вспыхнул в ее середине, наполняя магией накопители. Только когда ладони Тайрин стало покалывать от холода, она убрала руки. Зато кристаллы, заполненные магией до краев, сияли ровненьким голубоватым цветом. Четыре накопителя она спрятала в шкатулку, один положила в карман, а последний вставила в часы, стрелка которых теперь стояла на двенадцати.

Тайрин не лгала Лэртису о Калене. Ее муж не был магом, он был механиком. Выдающимся изобретателем своего века! Ученым, который сразу понял, каким кладом является необученная двадцатилетняя девушка, случайно заморозившая на его глазах чашку с водой. Кален никогда не занимался созданием запрещенных магических артефактов. Их делала за него сама Тайрин.

Они встретились семь лет назад на железнодорожной станции, совершенно случайно. Тайрин собиралась в школу благородных девиц на последний год обучения, а Кален ехал по делам в столицу. Стояло жаркое засушливое лето. Дамы обмахивались огромными веерами, мужчины снимали шляпы и тяжело дышали, ослабляли шейные платки и расстегивали жилеты.

Сопровождавшая Тайрин старшая сестра отошла в дамскую комнату, и девушка от скуки и жары принялась создавать в чашке кусочки льда. Замораживать воду она научилась несколько лет назад. Магия у нее проявилась в шестнадцать – достаточно поздно, чтобы идти в магическую школу, тем более что денег на подобное обучение у родителей не было. Поэтому все, что могла Тайрин, – это подобные фокусы.

Она играла со льдом, пока не заметила на себе пристальный взгляд. Сидящий за соседним столиком мужчина с темной эспаньолкой сложил газету и с любопытством наблюдал за ее колдовством. Ему было за сорок, но для своих лет он выглядел неплохо. Тайрин не привыкла, чтобы кто-то так на нее смотрел, и растерялась, упустила концентрацию. В итоге заморозила и чашку, и половину столика. Отпрянула, чуть не упав со стула.

Незнакомец подскочил к ней, позабыв собственную трость.

– Я напугал вас? Извините. – Он подал руку, улыбнулся – и будто помолодел лет на десять.

От этой улыбки у девушки екнуло сердце.

– Все в порядке. – Она неуверенно приняла предложенную руку, затем поспешно вытерла стол батистовым платочком. – Просто я неуклюжая. Мне все это говорят.

– А по-моему, это я сбил вас с толку. Не хотите попробовать еще раз? – мужчина указал на чашку.

– У меня не очень получается, когда смотрят, – призналась Тайрин, отставив чашку на середину столика. От жаркого солнца лед на ней стремительно таял, и на стол натекла лужа.

– Но почему? Я вас смущаю?

– Разве что самую малость. – Щеки пылали, но Тайрин показала пальцами щепотку, и Кален в шутку прикрыл глаз рукой.

– Так я буду мешать вам меньше? Видите, я почти не подглядываю!

Иногда казалось – Калену вовсе необязательно смотреть, чтобы подсказать, каким образом сделать то или иное. Муж был удивительным! Он научил Тайрин магии, будучи обычным человеком! Он знал только теорию, но владел ею виртуозно и не уставал учиться новому. Не проходило и недели, чтобы домашняя библиотека не пополнялась очередным фолиантом по истории магии или брошюрой по артефакторике.

Кален заразил Тайрин любовью к исследованиям. А как их было не полюбить, когда на ее глазах муж творил настоящие чудеса, не прибегая к волшебству? Он создавал движущиеся заводные игрушки, музыкальные шкатулки и даже коробочки, имитирующие чужие голоса!

Он заставлял ее раз за разом перечерчивать пентаграммы, придумывал, как использовать магию при создании механизмов. Со временем Тайрин все чаще помогала ему в исследованиях. Она научилась нагревать и охлаждать металл, расширять и сжимать его по мере необходимости, сплавлять элементы и сохранять свою магическую силу в накопителях. Перед ней открылся совершенно иной мир: мир, где техника и магия работали бок о бок. Делать артефакты вместе с Каленом было по-настоящему чудесно! А его шутки? Он любил посмеяться над собой, часто называл себя сапожником без сапог. Тайрин тоже доставались его меткие колкости, но, впрочем, она не обижалась. На Калена невозможно было дуться, по крайней мере долго.

… Женщина поймала себя на том, что глупо улыбается воспоминаниям, и улыбка сошла с лица. Калена больше нет, его убийцы разгуливают на свободе, а у нее не хватает ни времени, ни денег, чтобы продолжить дело мужа – доделать созданные им артефакты и рассказать всему миру о его изобретениях!

Она вспомнила вчерашний интерес Лэртиса к амулету родства, и рука сама потянулась к стоящей на полке шкатулке. Внутри лежали части разобранного механизма. За день до того, как мужа забрали в тюрьму, он пытался откалибровать амулет. Но что-то не заладилось, и Кален оставил артефакт в лаборатории до следующего раза. Вернуться к нему уже не успел, а у Тайрин рука не поднималась заняться его исследованием. Словно это окончательно вытеснило бы Калена из ее жизни.

Но кого искал Лэртис? Очередного государственного преступника? Зачем знать его семейные связи?

Тайрин поставила коробочку обратно на полку и надела заряженные часы, принимая облик пожилой дамы. Убрала отвертку в ящик и направилась к выходу из лаборатории. Ее ждал третий курс и лекция, на которую лучше не опаздывать, иначе придется искать сбежавших студентов по всей академии.

В мастерскую женщина заглянула буквально на пару минут. Беспорядок здесь царил не меньший, чем в лаборатории. Просторное помещение с тускло светящими лампочками было завалено самыми разнообразными механическими деталями, а где-то в углу, накрытый брезентом, стоял прототип дирижабля в миниатюре, рассчитанный на четырех пассажиров. Кален не успел его закончить, и мечта покорить небо так и осталась неосуществленной.

По центру мастерской располагался наполовину разобранный паромобиль, который Тайрин обещала отремонтировать к концу следующей недели. До срока сдачи оставалось всего ничего, а из-за неудавшейся сделки Тайрин не только подвергла свою жизнь опасности, но и потеряла драгоценное время. Корпус она уже выправила, а вот с внутренностями возникли проблемы. Починить сгоревшую коробку она не могла даже с помощью магии. Женщина с досадой посмотрела на двигатель клиента. Удивительно, что счастливчик, управлявший этой грудой металлолома, вообще выжил после того, как врезался в дерево! А ведь он не гнал, в отличие от вчерашних ребят, просто не справился с управлением. Все-таки с тех пор, как появились паромобили, в Фелтоне стало значительно больше аварий.

Женщина надела пальто, чтобы защититься от мелкого то ли дождя, то ли снега, и направилась к ближайшей остановке.

Под ногами хрустела наледь, прохожие торопились по своим делам. Несмотря на отвратительную погоду, когда из-под высоко поднятого воротника и носа не хочется высовывать, Тайрин ловила на себе заинтересованные взгляды. Слухи в Фелтоне разлетались быстро: наверняка многие слышали о пожаре на складе и ее злоключении, но расспросить не решались.

На ближайшей остановке она села в омнибус и добралась до академии. Успела даже раньше, чем рассчитывала, в аудиториях стояла тишина, а редкие студенты собирались кучками, списывая друг у друга домашнее задание. Коллег тоже пока не было, разве что пожилой заведующий дремал над газетой. Тайрин перегнулась через стол, доставая ключ-руну от нужной аудитории. Заведующий что-то пробурчал, неловко повернулся и открыл глаза.

– А, мастер Даргор, это вы, – прокряхтел он, торопливо приглаживая залысину. До почетной должности магистра Тайрин не доросла, преподавала слишком недолго, да и магией, по легенде, не владела. Но даже слово «мастер» от коллеги польстило. – Вы рано. Я, честно признать, не ожидал вас увидеть. Слышал о вашем приключении.

Тайрин скрипнула зубами. Она не сомневалась, что к ней будут приставать с расспросами, но не первый же встреченный коллега! Надолго ли хватит ее ледяного спокойствия?

– У меня лекция у третьего курса. К ним даже мертвым лучше прийти. Сами знаете, только намек дай прогулять, – свела все к шутке Тайрин.

Заведующий покряхтел-посмеялся и протянул газету. Утренний заголовок кричал о пожаре на складе.

– Думаю, сегодня проблем с посещаемостью не будет. Всем интересны подробности. Так что готовьте обстоятельный ответ, – посоветовал он.

Тайрин взяла газету и поспешила в аудиторию. По пути мельком глянула статью и вскипела от злости: газетчики умело все переврали, превратив деловую встречу на складе чуть ли не в заговор против короля! Как только язык повернулся. С другой стороны, что им еще придумывать? Не расписывать же свидание почтенной тьенны с герцогом!

Несколько особо усердных ребят, сидевших у двери, при виде преподавательницы поспешно вскочили и поклонились. Гуськом зашли за ней в кабинет, но по своим местам расходиться не спешили, а переглядывались и подпихивали друг друга локтями. Тайрин помнила себя в семнадцать: она тоже сгорала от любопытства, и расспросы было не остановить. Впрочем, она долго такой и оставалась. Пока был тот, кто отвечал.

Женщина помрачнела и уселась за преподавательский стол. На студентов старательно не обращала внимания, а те не решались приблизиться, пока в аудитории не собрался почти весь курс. Только тогда они нерешительно подошли к столу.

– У вас какие-то вопросы? – Она требовательно посмотрела на столпившихся учеников.

Оправляя юбку, вперед вышла староста Алисия – миловидная белокурая девушка в круглых очках на остром носике.

– Мастер, вы хорошо себя чувствуете?

– Достаточно, чтобы не отменять ваше занятие.

Третьекурсники стушевались, а староста и вовсе заалела как мак.

– Мы вовсе не из-за этого спрашиваем! – успела пискнуть она, прежде чем прозвенел звонок на лекцию. Тогда девушка торопливо прошмыгнула на свое место: получать замечание ей не хотелось.

Половина лекции прошла в напряженной атмосфере. В кои-то веки студенты слушали тихо, не пытаясь сымитировать внезапные колики или судороги и не срывая занятие магическими штучками. Тайрин кожей ощущала любопытные взгляды: студентам явно не терпелось забросать ее вопросами, они с трудом дождались перемены.

Перед коротким звонком на перерыв дверь распахнулась. Зашел Окберт Лэртис. Тайрин оборвала лекцию на полуслове, и тишина стала как будто осязаемой.

– Не обращайте на меня внимания, продолжайте, – великодушно заявил следователь, усевшись в угол на задний ряд.

На него дружно уставились все студенты без исключения, и Тайрин пришлось несколько раз громко кашлянуть, чтобы переключить их внимание на себя. Как ни велико было искушение выгнать следователя из аудитории, разбираться с ним в присутствии подопечных она не желала. Дочитала тему без выражения, и ладно – все равно ее не особо слушали. Зарисовали схему с доски – и на том спасибо.

Женщина взмахом руки отпустила студентов на перемену и резко встала. Игнорируя приподнявшегося навстречу ей следователя, вышла в коридор. До кабинета ректора она буквально долетела. О приличиях вспомнила, когда уже толкнула дверь. К счастью, сидящий за столом мужчина средних лет был один, и притворяться не пришлось.

– Что-то случилось? – спросил он, отрываясь от многочисленных бумаг. Самопишущее перо тотчас упало на столешницу, а висящая в воздухе книга захлопнулась и полетела к полке.

– Что на моем занятии делает Окберт Лэртис? – возмутилась Тайрин, сложив руки на груди.

– Почему бы не спросить у него самого? – спросил ректор, подравнивая папку бумаг.

– Меня не интересуют его причины, – закатила глаза женщина. – Меня интересует, почему ты это допустил!

– По-твоему, я должен был выгнать из академии королевского следователя? – удивился Аствар. – Как ты себе это представляешь?

Тайрин подскочила к столу, хлопнув ладонями по столешнице.

– У нас тут убийство произошло? Ограбление? Изнасилование? Какого дьявола он здесь забыл?!

– Успокойся, – отрезвил ее холодный голос ректора. – Тьен Лэртис не озвучил мне причину, по которой пришел, но находится он здесь с позволения его величества. Я понимаю твои чувства, но…

– Ничего ты не понимаешь! Из-за него Кален мертв, а ты хочешь, чтобы я терпела его присутствие? Видеть его не могу! – с горечью воскликнула Тайрин и отошла от стола. – Я плохо себя чувствую и возвращаюсь домой. Вчерашние события слишком меня утомили.

– Тайрин! У тебя еще две лекции сегодня!

– Вот пусть Лэртис их и проводит.

Женщина вышла из кабинета, плотно закрыв за собой дверь.