Текст книги "Непутёвая"

Часть 17

Идиллию прервал телефонный звонок. Леля ответила, звонила Света, и, если в такое время, значит что-то случилось.

– Лелька, ты можешь ко мне приехать? – рыдала в трубку Света.

– Что случилось?

– Ничего. Мне просто страшно. А Денис еще не приехал… – не успокаивалась подруга.

– Ладно, Свет. Я скоро приеду. – ответила Леля.

– Я так понимаю, мне нужно тебя куда-то отвезти. – констатировал Кирилл грустным голосом.

– Прости. Она моя подруга, я не могу оставить ее. Ей нельзя сейчас волноваться лишний раз, она беременна.

– Оль, я все понимаю. Ничего. Я отвезу тебя. У нас с тобой еще вся жизнь впереди. – сказал Кирилл и пошел к машине.

Когда Леля пришла к Свете, та уже успокоилась.

– Что у тебя произошло? – не могла понять Леля, к чему была такая срочность.

– Не знаю. Я скоро свихнусь от этих гормонов! Мне вдруг стало страшно, что я снова могу потерять ребенка, и Денис бросит меня. Что я буду делать тогда? А что, если он мне уже изменяет? Я же не знаю, что он там сейчас делает. А вдруг он там встретил какую-нибудь свою первую любовь и вспыхнули былые чувства? – Света снова начинала плакать.

– Так! Успокойся немедленно! У тебя, и правда, судя по всему, гормоны шалят. Ты же никогда не переживала из-за таких вещей. Ты прекрасно знаешь, что Денис любит только тебя. Других женщин для него не существует. А если ты будешь поддаваться таким своим настроениям и рыдать часами, тогда, действительно, стоит за ребенка опасаться. Ты что, хочешь ему навредить?

– Нет. – вытаращив глаза, уставилась на Лелю Света, не ожидая такой жесткой правды.

– Тогда возьми себя в руки, а то я тебя сейчас сама в больницу отвезу, чтобы тебя на сохранение положили. Поняла?

– Поняла. Лель, что случилось? – ошарашенная таким напором, тихо спросила Света.

– Все сразу. Ты вытянула меня со свидания с мужчиной всей моей жизни, между прочим.

– Ой. Прости. Что ты не сказала?

– Что я должна была сказать? Ты так рыдала!

– Извини. А кто он? – воодушевилась Светка в предвкушении новостей.

– Ты его знаешь. Это Кирилл.

– Тот наш клиент? Он какой-то странный. Все выспрашивал про тебя.

– Мы с ним давно знакомы.

– Правда?

– Да. Познакомились, когда мне было шестнадцать. А ты тоже должна помнить, в институте это именно ему я звонила насчет подработки.

– Так это ты из-за него тогда рыдала? – округлились глаза у Светки еще больше.

– Ну да. Представляешь, оказывается это он нам тогда помог с кредитом, и клиентов тоже он нам некоторых подгонял. В общем, все так запутанно… Он следил за моей жизнью, но держался на расстоянии. А теперь объявился, хочет отношений… Светка, что мне делать?

– Как что? Лель, ты его любишь до сих пор?

– Люблю.

– Тогда просто будь счастливой рядом с любимым мужчиной. Что же еще?

– Ладно, Свет. Поздно уже. Раз с тобой все в порядке, я поеду домой. У меня завтра утром еще одно сомнительное мероприятие. Представляешь, моя мать объявилась. Хочет встретиться, даже не представляю, что ее привело.

– Ну, удачи тебе. Что-то часто у тебя люди из прошлого объявляться стали. Спасибо что приехала.

– Да ладно, мы же подруги. Куда я без тебя.

Леля вызвала такси, распрощалась с подругой и поехала домой. Бабушка ее встретила, убедилась, что с внучкой все в порядке и отправилась спать. Леля отругала ее за то, что она в такой поздний час еще не в постели, но та возразила, что нет никакого смысла валяться, если все равно она не сможет уснуть, пока Леля не дома.

Еще долго перед сном Лелька думала о завтрашней встрече. Она не то что бы волновалась, просто у нее было какое-то неприятное предчувствие. Она, казалось, уже заранее знала, что из этого не выйдет ничего хорошего. Но как она могла отказать во встрече родной матери?

Рано утром за ней заехал Кирилл. Он был в прекрасном настроении, чего нельзя было сказать о Лелином. Он всю дорогу пытался ее разговорить, но безуспешно. Леля отвечала на все вопросы односложно и была погружена в свои мысли.

Когда они приехали на вокзал, оставалось несколько минут до прибытия поезда. Они вышли на перрон и ждали, поезд не опоздал.

– Она во втором вагоне. – сказала Леля.

Они подошли к нужному вагону. Леля даже не знала, как сейчас выглядит ее мама. Она всматривалась в людей, пытаясь разглядеть в них знакомые черты. Когда на перроне появилась женщина в ярко красном брючном костюме, с рыжим каре и ярким макияжем, сомнения отпали.

Алина выглядела прекрасно, как всегда. Необычной была только ее худоба. Какой-то мужчина помог ей с огромным чемоданом. Она встала на перроне и стала оглядываться по сторонам. Да, даже такая красивая и привлекательная женщина, как Леля проигрывала этой зрелой и яркой красотке.

Леля смотрела на нее издалека и в памяти проносились те моменты, когда мать прихорашивалась, чтобы отправиться на очередное свидание. Даже в молодости она не выглядела так эффектно. Возраст, конечно, отражался на ее лице, но, наоборот, придавал ей какого-то шарма.

– Здравствуй. – сказала Леля, подойдя к матери.

– Лелька! Доченька! Как ты выросла! – защебетала женщина, обнимая дочь.

– Конечно. Мне уже тридцать.

– Как время летит! Я так рада тебя видеть, доченька.

– У тебя что-то случилось? Почему ты приехала?

– Давай я тебе позже расскажу, сейчас я хочу поскорее уйти отсюда. Не переношу поезда и толпу. – брезгливо сказала Алина.

Вот теперь Леля узнавала свою мать. Она всегда была такой. Ее интересовал только собственный комфорт, деньги и мужчины, которые могли ей все это обеспечить. Она никогда не стеснялась в выражениях, никогда не боялась кого-то обидеть.

Кирилл все это время стоял молча в стороне. Он следил за реакцией Лели. Ему не хотелось, чтобы она расстраивалась. Он подошел к женщинам и взял чемодан Алины.

– О! А это что за красавчик? – бесцеремонно спросила женщина.

– Это мой друг Кирилл. А это моя мама.

– Алина. – перебила та дочку и протянула свою руку Кириллу.

Часть 18

Кирилл пожал Алине руку и пошел с чемоданом к машине. Он был несколько обескуражен. Он даже не представлял, что мать Лели может выглядеть так. Женщины пошли за ним. Алина что-то щебетала, но слов было не разобрать. Леля все еще не понимала, куда именно везти мать.

– Мама, а ты надолго? Куда тебя отвезти? – спросила она, наконец.

– Что за глупые вопросы? К себе, конечно же. Я хочу посмотреть, как ты живешь.

– Может тебе будет удобнее в гостинице?

– Зачем это? Я и у тебя пожить могу, тем более, что я надолго приехала. А может и навсегда. Ты же меня на улице не оставишь? Правда ведь, доченька? – ласковым голосом говорила Алина.

– Навсегда? – переспросила Леля.

– Возможно. Тебя что-то смущает?

– А как же твоя семья? Ты одна приехала? – не понимала Леля.

– Леля, давай об этом потом поговорим. – сказала Алина, покосившись на Кирилла, давая понять, что при нем не собирается ничего рассказывать.

– Может, все-таки, в гостиницу? Понимаешь, у меня живет бабушка. А Вы, вроде как, не ладили. – пыталась объяснить Леля, почему матери не стоит появляться у нее дома.

– Жива еще старуха! – воскликнула Алина. – Столько крови мне попортила в свое время! Ведьма!

– Не нужно так о ней говорить. Не забывай, что она меня растила, пока ты…

– Ну, хорошо, прости. Не обижайся. Я буду вести себя прилично, обещаю. Или что, ты выставишь меня на улицу? Родную мать? – напирала Алина.

– Хорошо. Но только держи себя в руках, мама. И не вздумай ссориться с бабушкой.

– Договорились. – с улыбкой ответила Алина.

Кирилл смотрел на все это и не узнавал Лелю. Было странно видеть ее такой растерянной, неуверенной в себе. Как будто она снова вернулась в детство и хотела быть послушной девочкой для своей мамы, чтобы заслужить ее любовь и не навлечь на себя ее гнев.

Когда они подъехали к подъезду, Кирилл выгрузил чемодан Алины.

– Оль, можно тебя на минуту?

– Да. Мам, я сейчас. – подошла она к Кириллу.

– Малышка, ты уверена, что это верное решение?

– Не знаю, Кирилл. Ну, а что я должна делать? Она моя мама. Я не видела ее много лет. Наверняка, у нее что-то случилось. Это она так, на публику бодрится. Просто так она бы не приехала.

– Ну, смотри сама, если что, сразу мне звони.

– Да что может случиться?

– Оль.

– Я позвоню. – сказала она и вернулась к матери, которая с интересом разглядывала дом.

Она взяла тяжеленный чемодан и потащила его в квартиру, пожалев по пути, что не разрешила Кириллу это сделать. Алина молчала. Когда Леля открыла дверь, бабушка уже встречала ее на пороге.

– Леля, куда ты пропала с утра пораньше? Ничего не сказала. Ты! – воскликнула Тамара Степановна, обратив внимание на спутницу внучки.

– Тамара Степановна! Здравствуйте! Так давно не виделись! Как Вы? – пыталась изобразить из себя дружелюбную особу Алина.

– Бабушка, мама приехала.

– Да я вижу. Явилась, не запылилась. – грубила бабушка, которая тоже никогда за словом в карман не лезла.

– Вот это горячий прием! – язвила Алина. – Я тоже рада Вас видеть, Тамара Степановна. А ничего, дочка, ты устроилась. Какие хоромы! Это твоя квартира? – спросила Алина, пройдя мимо Тамары Степановны и осматриваясь.

– Моя. Ты голодна? Пойдем на кухню, заодно все мне расскажешь.

– От кофе не откажусь. – сказала Алина с деловым видом.

Тамара Степановна ушла в свою комнату. Она не хотела расстраивать внучку своим недовольным видом, понимала, что это, как-никак, мать, и что Леля, как ни крути, скучала по ней. Леля зашла к бабушке, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

– Бабуль, прости, что я тебя не предупредила, не хотела тебя расстраивать. Она вчера вечером позвонила, сказала, что приехала. Я думала, что мы с ней встретимся один раз и все, что ты не будешь нервничать. А она сюда напросилась…

– Лелечка, ты за меня не переживай. Я-то себя, сама знаешь, в обиду не дам. Не волнуйся. Просто не могу я ее видеть. Наглая такая, расфуфыренная. Тьфу! Ни капли не изменилась.

– Это точно. Ладно, я пойду, чаем напою, да разузнаю, каким судьбами. Я люблю тебя, бабуль. – обняла Леля бабушку.

– И я тебя! Ступай.

Леля отправилась на кухню. Там Алина уже сидела за столом в ожидании, видимо, когда вокруг нее начнут суетиться. Леля сварила кофе и поставила перед ней чашку. Она смотрела внимательно на мать, пытаясь разглядеть в ней хоть каплю сожаления о том, что она ее когда-то бросила. Но, напрасно. Алина держалась, как ни в чем не бывало.

– Выкладывай, какими судьбами? – не выдержала Леля.

– Что за тон? Неужели ты до сих пор злишься, что я тогда не смогла забрать тебя с собой? Ты же не маленькая теперь, должна все понимать.

– Это прошлое. Что стряслось сейчас? Почему ты приехала, да еще и одна? Где твой муж? Твой сын?

– Они остались там. Мы развелись. Этот идиот оставил меня ни с чем, на улице, можно сказать. Я, вообще, на мели. Кое-как на билет наскребла. В этом чемодане все, что у меня осталось. Дочка, можно я поживу у тебя какое-то время? Мне больше некуда идти. – для убедительности Алина даже пустила слезу.

– Мам, я даже не знаю. А как же брат?

– А что ему? Здоровый лоб вымахал. Захотел остаться с отцом, весь в него.

– И какие у тебя планы?

– Ну, не знаю. Я раздавлена, дочка. Мне нужно прийти в себя. А потом я найду себе какого-нибудь мужичка… – размечталась Алина.

– Понятно. Ты в своем репертуаре. А поработать, например?

– Кем? Ты смеешься, что ли?

– Ну ты же должна на что-то жить.

– То есть, ты мне так намекаешь, что не собираешься помогать?

– Знаешь, это все неожиданно для меня. Ты свалилась, как снег на голову.

– Дочка, я все понимаю, прости меня, прости. Конечно, я устроюсь на работу. Я хочу, чтобы у нас с тобой наладились отношения. Я же так тебя люблю, доченька, я так скучала по тебе.

– Можешь пока остаться здесь, но спать придется на диване. Я подыщу тебе другое жилье. Не хочу, чтобы бабушка нервничала. Но ты не рассчитывай на то, что я стану тебя обеспечивать. Придется тебе, все-таки, искать работу, мамочка. – сказала Леля, не обратив внимания на ее слова о любви.

– Спасибо, дочка. – ответила Алина, пытаясь изобразить на лице благодарность.

Часть 19

О том, что поселила у себя маму, Леля пожалела в этот же день. Она ругала себя за мягкосердечность. Как она могла повестись на ее слезы? Неизвестно, конечно, достоверно, страдала ли Алина из-за разлуки с дочерью, но то, что она ничего не сделала, чтобы что-то изменить – это факт.

И почему Алина настолько самонадеянна? Она, несмотря ни на что, была абсолютно уверена, что Леля обязана ей помогать. Сама то она не привыкла трудиться. Она всегда, как паразит, присасывалась к какому-то человеку и тянула из него ресурсы.

Таким человеком был и отец Лели. Тамара Степановна не ошиблась, она раскусила ее сразу, поэтому и отговаривала своего сына жениться на ней, несмотря на беременность. А когда он перестал приносить пользу, Алина быстренько переключилась на другого. Так и продолжалось всю ее жизнь.

А теперь, когда она лишилась мужа, на эту роль сойдет и собственная дочь. Оля то, очень кстати, выросла успешным человеком и прилично зарабатывает. И плевать, что она сама к этому становлению дочки не приложила никаких усилий, ни материально, ни морально не поучаствовала. Наглость – второе счастье.

Через несколько часов после того, как приехала, Алина стала куда-то собираться. Она крутилась перед большим зеркалом, прихорашивалась. Леля, смотря на нее, вспоминала, как она это делала в детстве. Действительно, бабушка права, ничего не изменилось.

– Ты куда-то собираешься? – спросила Леля.

– Да. Хочу по городу прогуляться, посмотреть, как теперь здесь. Может в ресторан зайду или в кафе. Пойдешь со мной?

– Нет. У меня были другие планы. Ты же говорила, что на мели. Уверена, что ресторан тебе по карману?

– Доченька, умные женщины никогда за себя не платят.

– Тебе виднее. – ответила Леля.

Сама она хотела встретиться с Кириллом. Они так и не договорили из-за Светки. Ей хотелось побыть с ним наедине подольше. Она позвонила ему и договорилась о встрече. Кирилл, естественно, тут же согласился. Но он напросился к ней в гости.

Леля решила, что это неплохая идея. Ей не терпелось познакомить его с бабушкой и услышать ее мнение о Кирилле. Тем более, что мама собиралась уходить. Время удачное. Однако, Кирилл приехал немного раньше, чем Алина ушла.

Когда она увидела красавчика, который подвозил их сегодня утром, она резко поменяла свои планы и решила остаться дома. Кирилл пришел в дом Лели не с пустыми руками. Он принес каждой из женщин по букету цветов, еще большую корзину с экзотическими фруктами, коробку дорогих конфет.

Было заметно, что он немного нервничает. Но это быстро прошло, когда Кирилл увидел бабушку Лели. Он прекрасно знал, что только ее мнение для любимой важно и переживал, что может прийтись ей не по душе.

Когда Тамара Степановна увидела Кирилла, еще на пороге, она очень долго и внимательно его разглядывала, как будто пыталась заглянуть ему в душу, чтобы понять, какой он на самом деле, не причинит ли он вреда ее внучке.

Потом она дружелюбно, по-доброму улыбнулась и пригласила его пройти в дом.

– Чего же ты, Леля, не предупредила, что у нас будут такие гости, я бы хоть пирогов напекла.

– Я сам напросился. Не расстраивайтесь, Тамара Степановна, у меня на Вашу внучку большие планы, я думаю, что мы будем с Вами очень часто видеться, если Вы не против, конечно. А пироги я просто обожаю. – говорил Кирилл с улыбкой.

– Хорошо. – одобрила бабушка.

У Лели, как будто гора с плеч упала. Она понимала, что бабушке ее выбор понравился. По крайней мере, она никогда вот так просто с Михаилом не разговаривала, никогда на него не смотрела так, как будто он ей родной.

Все шло хорошо, пока Алина не стала вставлять свои пять копеек, что стало для всех присутствующих неожиданностью. И Леля, и Тамара Степановна, естественно, уже отвыкли от ее взбалмошного характера.

– Кирилл, а чем Вы занимаетесь? – спрашивала она, глядя ему в глаза, слишком уж откровенно.

– У меня бизнес, он связан с производством удобрений, еще… Знаете, я думаю, это не очень интересно.

– Ну, почему же? Очень интересно. – не унималась Алина.

– Алина, я не знаю вашего отчества… – сказал Кирилл, которому, казалось, не очень приятно такое назойливое внимание со стороны матери-кукушки.

Он прекрасно понимал, что эта женщина оставила свою дочь на бабушку, а теперь явилась непонятно зачем. Он не уважал ее, наоборот, она была ему омерзительна. Он всегда презирал таких женщин.

– Можно просто Алина, у нас с Вами не такая уж и большая разница в возрасте. Вам так не кажется, Кирилл?

– Это не имеет никакого значения. Вы мама моей любимой женщины, и я так воспитан, что должен обращаться по имени и отчеству. – поставил Кирилл ее на место, но она, все-равно, не унималась.

– Алина Станиславовна, но я настаиваю просто на имени. Отчество меня старит, а я еще совсем молодая. Вы так не думаете?

– Алина Станиславовна, поймите меня правильно, я, вообще, не думаю ни о ком, кроме Ольги.

Тамара Степановна одобрительно посмотрела на Кирилла, Леля заметила это и заулыбалась. Она была рада, что Кирилл не поддавался на уловки ее матери и вел себя, как настоящий мужчина – сдержанно и уважительно, при этом, не позволял Алине переходить границы.

Алина только раздражала всех присутствующих, была здесь лишней. Никак она не вписывалась в эту компанию, была совершенно чужой. Она, естественно, это и сама понимала, но ее это нисколько не смущало. Она обожала привлекать к себе внимание.

Только все это было напрасно. Как она ни старалась, Кирилл совершенно не видел в ней женщину. Ему, вообще, казалось, на нее наплевать. Алина бы, конечно, не остановилась даже перед тем, что этот мужчина – возлюбленный ее дочери, на пути к достижению своей цели.

Он хорош собой, обеспечен, а это самое главное. И искать никого не надо, вот он – идеальный вариант. Алина из кожи вон готова была вылезти, чтобы заполучить такого мужчину, с которым можно не волноваться о своем будущем. Только вот Кирилл оказался крепким орешком, устоял перед ее женскими чарами. Что ж, придется ей искать свою жертву в другом месте.

Часть 20

Когда Кирилл ушел, обстановка накалилась до предела. Тамара Степановна, все-таки, не смогла промолчать. Поведение Алины выводило ее из себя, но она, конечно же, не стала затевать этот разговор при госте.

Ей было очень обидно за внучку. Мало того, что на нее свалилась эта кукушка, так та еще и бесцеремонно пыталась охмурить ее мужчину на ее же глазах! Это было возмутительно. Тамара сидела за столом напротив Алины и мысленно подбирала слова.

– А чего это Вы так на меня смотрите, Тамара Степановна? – заметила Алина на себе ее тяжелый взгляд.

– Какая ты бессовестная!

– Вы это о чем? – нагло говорила Алина, как будто специально провоцируя бабушку на скандал.

– Как тебе, вообще, совести хватило здесь появиться? Еще и ведешь себя, как…

– Как кто? Говорите, не сдерживайтесь.

– Сама знаешь, как кто. У тебя, смотрю, вообще ничего святого не осталось. Это же надо, совсем совести не иметь. Да как тебе вообще не стыдно на глаза дочке было появляться? Ты ведь ее бросила. А теперь что?

– Ну, во-первых, я приехала к родной дочери, к своему ребенку. Во-вторых, я веду себя так, как считаю нужным. И в-третьих, это ты здесь лишняя!

– Что? Да как у тебя язык поворачивается такое говорить? Я воспитывала Лелю с двенадцати лет, всю душу в нее вложила, столько сил. Да я люблю ее больше всех на свете. А ты, поди, и не знаешь, что такое любовь.

– А свою ли ты внучку воспитывала?

– Что ты болтаешь?

– Да то. А ты уверена, что Леля твоя родная внучка? Ты такая же наивная, как и твой сынок.

– Не смей говорить о моем сыне!

– А то что? Вы уверены, что Лелька, это его дочь? – со смехом говорила Алина.

– Это вранье. Леля моя внучка! – настаивала на своем Тамара Степановна.

– А вот и нет! Чужая! Чужая! Как я тебя надула? Это ты здесь теперь не ко двору!

– Нет. Этого не может быть. Не может быть! – повторяла ошарашенная Тамара Степановна.

Леля, которая все это время была в душе и не слышала этой беседы, застала бабушку в ужасном состоянии. Женщина схватилась за сердце и что-то шептала. Рядом стояла Алина и довольно улыбалась, у нее горели глаза, как у сумасшедшей.

– Бабуль, что с тобой? Тебе плохо? – кинулась Леля к бабушке.

Та лишь шевелила губами и, казалось, что она пытается что-то сказать. Леля тут же схватила телефон и вызвала скорую. Она держала Тамару Степановну за руку и повторяла: «Потерпи, бабуленька, потерпи.». По ее лицу текли слезы.

Скорая приехала достаточно быстро, и бабушку госпитализировали. Леля поехала вместе с ней в больницу. Алина отговаривал ее ехать, она не хотела, чтобы бабушка нажаловалась ей. Она рассчитывала на то, что ее не спасут.

Когда Алина ехала, она надеялась, что Тамары Степановны уже нет в живых. Она не думала, что кто-то будет мешать ей строить отношения с дочерью, а в бабушке чувствовала угрозу. Для того, чтобы осуществить свои планы, ей нужно было как можно скорее избавиться от нее.

И, кажется, у нее это получилось. Результат превзошел все ожидания, бывшая ненавистная свекровь при смерти. А самое главное, что ее никто не сможет в этом обвинить. Кто виноват, если старенькой бабушке стало плохо?

Леля сидела в коридоре приемного отделения, пока врачи спасали ее бабуле жизнь, и рыдала. Она не готова была ее потерять, тем более, сейчас, когда ей так нужна ее любовь и поддержка. Кирилл, как будто что-то почувствовал и позвонил Леле в этот момент.

Леля все ему рассказала, и он сразу же к ней поехал. Уже совсем скоро он сидел рядом и пытался утешить. Хотя, он сам еле сдерживал слезы. Ему так понравилась Тамара Степановна, такая она была теплая, приятная, милая женщина. Ничто не предвещало трагедии.

Кризис миновал, врачам удалось спасти Тамару Степановну, но она должна была пройти лечение, ее оставили в больнице. Леле так и не дали ее увидеть, отправили домой. Кирилл нежно обнимал Лелю. Ему хотелось защитить ее от всего плохого, что только может произойти, но, к сожалению, это невозможно.

– Поехали, я отвезу тебя домой. А завтра ты навестишь бабушку, привезешь ей все необходимое. Самое страшное уже позади.

– Кирилл, я не хочу домой. – сказала Леля, вспомнив, что там ее мать.

Она чувствовала, что бабушке стало плохо не просто так, ей совершенно не хотелось видеть эту женщину. Она не ощущала никакого тепла от нее, наоборот, она была совершенно чужой, посторонней.

– Тогда мы поедем ко мне. Тебе нужно отдохнуть. – сказал Кирилл и усадил Лелю в машину.

Она не сопротивлялась, готова была ехать куда угодно, лишь бы не домой, тем более, с Кириллом. Она чувствовала себя рядом с ним в безопасности, казалось, что, когда они вместе, ничего плохого не может произойти.

Леле было с ним так легко, так спокойно, тревоги этого дня отдалялись от нее, как только они становились ближе. Квартира у Кирилла была светлая и уютная, но было видно невооруженным глазом, что женщин здесь не бывает, не чувствовалось женской руки. Это Лелю даже порадовало.

Несмотря на то, что Леля не хотела торопить события, она не могла сопротивляться притяжению между ними. Сейчас, когда они остались наедине, стало очевидно, что она все еще без ума от этого мужчины, а он без ума от нее.

Эта ночь стала лучшей в жизни Лели. Она впервые в жизни чувствовала себя по-настоящему любимой, самой желанной. Она знала теперь точно, что сердце Кирилла принадлежит ей, что он ее судьба.

Проснувшись утром, она совершенно ни о чем не жалела. Она смотрела на спящего рядом с ней Кирилла и понимала, что теперь она счастлива по-настоящему. И, если бы не болезнь бабушки, она бы, вообще, никогда с ним не расставалась.