Текст книги "Беспризорник"

Галина Миленина
Беспризорник

1997 г

Потом, когда прошло время, Маша вспоминала и не могла понять, почему она решила зайти именно в этот магазин. Никогда прежде она не делала покупки здесь. Значит судьба, – решила впоследствии она. В один из дней уходящего ноября, она ехала по городу и вдруг захотела остановиться возле гастронома у дороги, хотя место для остановки было неудачным – рядом запрещающий знак и ни намёка на парковку рядом. И всё-таки она оставила машину на обочине и вошла в магазин. В холодном маленьком коридоре сидел мальчишка, на вид лет шести, в грязной рваной одежде с чужого плеча. Рукава затёртого до дыр свитера грязно-зелёного цвета были закатаны толстым валиком на запястьях, а на скрещенных по-восточному ногах, на подоле свитера лежала мелочь. Светло-русые волосы мальчика давно не видавшие мыла и расчёски сбились в колтуны. Красные ручонки в цыпках крепко сжаты в кулачки. Взгляд, как у подраненного волчонка. Маша остановилась и открыла кошелёк, в это время проходящий бодрячок пенсионного возраста резко произнёс: «Да у него денег больше, чем у нас с вами. Это же бизнес, леди!» «Леди» решила не вступать в дискуссию и вошла в магазин. Она уже забыла, что хотела купить. Выбрала несколько йогуртов, буханку хлеба, батон варёной колбасы и вернулась к мальчишке. Протянула ему пакет, наклонилась над парнишкой:

– Где ты живёшь?

– Нигде, – мальчик открыл пакет и принялся тут же c жадностью откусывать и глотать колбасу, не освободив её от оболочки и почти не прожевывая. За полминуты он съел половину батона. Маша остановила:

– Не ешь всё сразу, плохо будет. Мальчишка послушался, положил колбасу в пакет и достал йогурт. Маша поняла, что ребёнок впервые держит его в руках. Он рассматривал упаковку, как начинающий охотник за жемчугом рассматривает первый улов.

– И где ты всё-таки живёшь? – повторила свой вопрос Маша.

– В подъезде.

– В каком подъезде?

– В каком придётся. Из какого не выгонят.

– Где твои родители?

– Папка в тюрьме, а мамка умерла.

– И что же, у тебя нет ни бабушки, ни дедушки, ни братьев ни сестёр? Вообще никого?

– Никого.

– Как тебя зовут?

– Сергей.

– Сколько тебе лет?

– Не знаю, наверно шесть.

Маша растерялась. Она не знала, что делать. Мальчик поднялся, взял пакет с продуктами и вышел из магазина. Она вышла следом. К магазину приближалась группа местных ребят, при виде которых, мальчик вжал голову в плечи и резко рванул в сторону парка. Его заметили, засвистели, заулюлюкали. Маша дождалась, когда мальчишки поравнялись с ней:

– Что он вам сделал?

– А что он в нашем районе попрошайничает, грязный, вшивый, может заразный? Пусть идёт, откуда пришёл.

– Ему некуда идти. У вас у всех есть тёплый дом, где вас ждут родители. А его родители умерли, и живёт он в подъездах, голодный, одинокий и несчастный, и вы ещё его гоняете. Оставьте его в покое. Не то я сама вами займусь! – пригрозила Маша и пошла к своей машине. Весь день мальчишка не выходил из её головы. Был вечер пятницы, дома Маша включила сауну, заварила травы, наполнила бассейн, принесла свежие простыни и полотенца, зажгла восковые свечи в комнате отдыха и заметила, что всё это делала на автомате, не осознанно, мысли были только о бездомном мальчишке. Вернулся с работы муж, забрав из школы их первоклассницу дочь. Перед ужином они пошли в сауну.

Маша вышла из парилки, прыгнула в бассейн, ледяная вода не просто освежила, а обожгла. Но даже после этой процедуры беспризорник не исчез из её мыслей, и она нарушила правило, на котором сама настояла – никогда и никакие проблемы не обсуждать во время очистительной процедуры, которую они уже превратили в ритуал. Муж, выслушав её эмоциональный рассказ, скептически произнёс:

– Ты только одного беспризорника видела, а меня они целый день преследуют, особенно бесит, когда перед светофором материализуется перед лобовым стеклом такая парочка и давай тряпкой размазывать грязь по стеклу, пока не заплатишь, хрен отойдут в сторону, хоть дави! У меня для этой цели всегда мелочь под рукой лежит.

– Мелочью эту проблему не решить. Ты представляешь, что будет, когда весь этот голодный, оборванный и бездомный народец подрастёт, по улицам будет страшно пройти. Это же катастрофа!

– Мне что, усыновить их? Слушай, я не солнце, всех не обогрею, есть правительство, министры образования, юстиции, пусть у них голова болит.

– Если бы каждый из нас помог, хотя бы одному бездомному, детей, живущих на улице, уже бы не было.

– Ошибаешься. Такие будут всегда. Они такими рождаются и это нам с тобой не изменить. Создай им нормальные условия, одень, обогрей, заставь учиться, они выйдут, когда ты не уследишь за ними и пойдут шарахаться по городу, по рынкам и вокзалам, снова попрошайничать и воровать. Им нужна свобода. Независимость. Это такой сорт людей. Они есть в любом обществе. И в благополучных странах их полно.

– Ну, о чём ты говоришь? Какой сорт? У ребёнка мать умерла, отца посадили. Он просто одинок и несчастен. Вот в чём беда. Будь у него родители, он был бы нормальным мальчиком. Представляешь, он даже не знает, сколько ему лет. Сказал, что шесть, и выглядит на шесть, но взгляд взрослый и говорит, как старичок. Я думаю ему лет девять. Просто не растёт, голодает, курит, наверное.

– Маша, что ты сейчас хочешь от меня? Поехать завтра к магазину, найти этого несчастного и привезти сюда? Что дальше? Посвятить ему жизнь? Чужому, возможно и наверняка хронически больному, а возможно и заразному ребёнку. С неизвестно какими генами. Хотя, почему неизвестно? Отец в тюрьме, мать умерла. Отчего она умерла? От старости? Ей что, сто лет было? Гены зашибись! Ты сама просила не обсуждать никаких проблем в сауне, у меня нет ощущения, что я очистился, скорее наоборот!

Муж вышел, раздражённо хлопнув дверью.

«Действительно, чего я так распустилась? На кой мне все эти беспризорники? Своих проблем мало? Вот дочь в первый класс пошла, постоянно простывает, домашний ребёнок, пока к коллективу привыкнет, всеми болячками обменяется. Есть о ком заботиться, за кого переживать, а мне мало».

Но на другой день в это же время, Маша была у магазина. Мальчик сидел на прежнем месте. Она прошла мимо, кивнув ему. Мальчишка смотрел преданными глазами больной собаки. Маша купила для него еды, вернулась, протянула пакет, он взял и сразу же стал есть. Она присела рядом с ним на корточки. Так и сидели: грязный беспризорник, жадно рвущий зубами мясо, как волчонок и молодая, хорошо одетая женщина.

– Предлагаю тебе поехать со мной в приют. Если тебе там будет плохо – ты всегда можешь вернуться сюда или в любое место. Но я уверена, тебе будет там лучше, чем здесь. Согласен?

– Нет.

– Почему нет?

– Я там был. Меня били.

– Кто?

– Все. Пацаны. Воспитатели. Все. Я убежал. Мальчик упрямо склонил голову.

– В каком приюте ты был?

– В центре, я не знаю улицу.

– Послушай, уже конец ноября, скоро зима. Как ты будешь жить в подъезде? Ты замёрзнешь и погибнешь! Я устрою тебя в другой приют и буду приезжать. Если тебя обидят, ты мне скажешь.

– А вы, правда, будете приезжать? – в его голосе появилась надежда.

– Если сказала, значит буду. Ты мне веришь? Мальчишка кивнул, ещё ниже склонив голову.

– Тогда пошли. Маша выпрямилась и подала мальчику руку. Он поспешно обтёр свою руку о грязные штаны и потянулся к её руке. Когда подошли к автомобилю, Маша заметила, как в глазах мальчика полыхнуло восхищение, и он не удержался:

– Вот это да! Это ваша машина?

– Моя. Садись сзади.

Машина мягко тронулась и поплыла, как корабль. Мария наблюдала в зеркало за мальчиком, он как птенец крутил головой, вероятно, отыскивал взглядом своих обидчиков, и жалел, что за тонированными стёклами его невозможно увидеть. Они подъехали к приюту на улице Мате Залке. Маша побывала там уже с утра и договорилась с заведующей, что привезёт ребёнка, пообещав материальную помощь приюту. Молодая, неуместно яркая, (такую бы на сцену) красивая заведующая объяснила, что мальчик может находиться здесь ограниченное время, за которое они должны установить его личность, найти документы и если действительно он сирота, перевести в подходящую школу-интернат. Но бывает, что ребёнок вовсе не сирота, а просто убежал из дома от пьющих родителей, от их побоев и скрывается по подвалам. Тогда он ни за что не расскажет правду, будет врать и тогда, у них один вариант – переводить беспризорника из одного приюта в другой, потому, что их заведение – это временная крыша для потерянных ребят. Здесь нет учителей, только воспитатели, которые наблюдают за порядком. Дети более – менее сыты, в тепле, присмотрены и только. Мальчик смотрел исподлобья на взрослых, в чьих руках ему предстояло оказаться. Слушал и не доверял. Маша почувствовала его недоверие. Она погладила мальчишку по взъерошенным серым от грязи волосам, успокоила. Дала честное слово, что завтра приедет, и передала его в руки санитарки. Ребёнка повели купать, стричь и переодевать в чистое. Маша попрощалась с заведующей и пошла к машине. Но домой поехала не сразу, сначала в магазин, накупила одежды для своего подопечного, только потом, с чувством исполненного долга поехала за дочерью в школу. Вечером она рассказывала мужу, как провела день и была очень довольна собой.

На другой день она была в приюте и с трудом узнала Сергея. Без вихрастой шевелюры на голове, обритый наголо, без своего толстого свитера и широченных штанов, которые скрывали фигуру, мальчик выглядел, как узник Дахау. Непонятно, в чём душа держалась. Маша с трудом справилась с комком, подступившим к горлу. Они не успели поздороваться, как в комнату стремительно впорхнула заведующая со списком добрых дел, которые должна была организовать для приюта Мария. Заведение недавно открылось и нуждалось во многом. Список был солидный. Заведующая рассказала, как много для них уже сделали меценаты, спасибо большое, добрые сердца, замечательные люди. Маша поинтересовалась, как вёл себя Сергей, рассказал ли откуда он, возможно, вспомнил свою фамилию. Нет, более того, показал себя закрытым, агрессивным, ребёнком, с неустойчивой психикой. На контакт не идёт. Вчера изо всех сил сопротивлялся, когда его стригли, и даже укусил санитарку. А на вопрос кто у него есть, ответил, есть только тётя. Мария оживилась, обрадовалась. Зря. Как выяснилось, «тётей» оказалась она. Да, мальчик так и сказал: «У меня есть тётя, с которой мы приехали на красивой машине». Он так уверенно заявил, что мы предположили, вероятно, он ваш племянник – улыбаясь, развела руками красавица заведующая. Маша оторопела:

– Вы могли подумать, что я своего племянника вот так взяла и привезла в приют? И не знаю, его фамилии? Что за бред!

Она решительно направилась в комнату, где находились мальчики. Сергей прикину

...

конец ознакомительного фрагмента