Текст книги "Наместники и наместничества в конце XVI – начале XVIII века"

Боярские наместничества в порядке от высших к низшим помещались в первом разделе любой книги о наместнических титулах. На момент 1665 г. (середины и расцвета царствования Алексея Михайловича) к ним относились следующие наместничества: 1) Владимирское; 2) Новгородское; 3) Казанское; 4) Астраханское; 4) Псковское; 5) Смоленское; 6) Тверское; 7) Великопермское; 8) Вятское; 9) Нижегородское; 10) Рязанское; 11) Ростовское; 12) Ярославское; 13) Суздальское; 14) Вологодское; 15) Костромское; 16) Белоозерское; 17) Новоторжское; 18) Коломенское; 19) Брянское; 20) Ржевское.

Между тем, перечень боярских наместничеств, существовавших на момент 1665 г., этим не ограничивается и может быть расширен за счет «новоприбылых» наместничеств. Среди них к боярским могут быть отнесены Белгородское, Путивльское, Дорогобужское. Доказать их боярский статус можно на основании положения в местнической и служебной иерархии тех лиц, кто стал первым носителем этих наместнических титулов. Так, первым наместником Путивльским был боярин князь Ф. Ф. Куракин, а первым наместником Дорогобужским – боярин и воевода князь В. Г. Ромодановский[44]44
  РГАДА. – Ф. 166.– № 5. – Л. 49.


[Закрыть]. Первым наместником Белгородским являлся князь Г. Г. Ромодановский, получивший этот наместнический титул, будучи в чине окольничего, но писавшийся с ним и при получении боярского чина. Кроме него, никто из последующих наместников Белгородских в XVII в. не был окольничим. Этот титул носили боярин князь Б. А. Репнин, боярин князь П. И. Хованский, боярин и воевода князь Ф. С. Урусов, боярин князь К. О. Щербатов[45]45
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 48; № 6. – Л. 228, 228 об., 229; № 4. —Л. 13.


[Закрыть].

Помимо этих трех наместничеств была предпринята попытка ввести в состав боярских и наместничество Полоцкое. В конце списка наместников Рязанских была сделана запись о том, что «174 года июля в 19 день указал Великий государь < > боярину князю Григорью Сунчелеевичу Черкасскому писать наместником Полоцким как писано о нем к калмыцкому тайше к Мунчаку из Казанского дворца». Против этой записи была в тексте сделана помета о том, что «с тем наместничеством боярин князь Григорий Сунчелеевич не писан»[46]46
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 11.


[Закрыть]. Окончательно вводить наместничество Полоцкое в тот период не стали. Таким образом, в царствование Алексея Михайловича число боярских наместничеств увеличилось с 21 до 24, если учесть тот факт, что наместником Полоцким Г. С. Черкасский написан не был.

Наместнические книги ставили «новоприбылые» наместничества на различные позиции в росписях порядка наместничеств. Книга наместнических титулов 1665 г., зафиксировавшая введение в список наместничеств в 7167 (1658/1659) г. наместничества Белгородского, в 7172 (1663/1664) г. наместничества Путивльского, в 7173 (1664/1665) г. – наместничества Дорогобужского, поместила сведения о даче государем соответствующих указов в конце текста[47]47
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 48, 48 об., 49.


[Закрыть]. В книге, доведенной до 1680 г., на первом листе дан список всех наместничеств в том порядке, который был принят в начальный период царствования Федора Алексеевича[48]48
  РГАДА. – Ф. 166. – № 4.


[Закрыть]. При этом введенное Алексеем Михайловичем Белгородское наместничество было поставлено после Вятского и перед Нижегородским. Наместничества Путивльское и Дорогобужское занимали третью и вторую строчки снизу, следуя за наместничеством Боровским. В книге, доведенной до 1685 г., Белгородское наместничество поставлено после Боровского, а за ним следуют Путивльское и Дорогобужское[49]49
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6.


[Закрыть].

Окольническими считались наместничества, начинавшиеся с Шацкого. В середине 60-х гг. XVII в. их порядок выглядел следующим образом: 22 (25 – с учетом Белгородского, Путивльского и Дорогобужского в качестве боярских наместничеств) Шацкое. 23 (26) Муромское. 24 (27) Тульское. 25 (28) Калужское. 26 (29) Галичское. 27 (30) Чебоксарское. 28 (31) Алаторское. 29 (32) Каширское. 30 (33) Ряжское. 31 (34) Можайское. 32 (35) Юрьева Польского. 33 (36) Елатомское. 34 (37) Кадомское. 35 (38) Серпуховское. 36 (39) Угличское. 37 (40) Кашинское. 38 (41) Звенигородское. 39 (42) Козельское. 40 (43) Болховское. 41 (44) Курмышское. 42 (45) Романовское. 43 (46) Переславля Залесского. 44 (47) Медынское. 45 (48) Боровское.

Если в середине 60-х гг. XVII в. число наместничеств достигало сорока восьми, то после этого наметился значительный рост их количества. Во всех книгах наместнических титулов, начиная с 1680 г., отмечается значительное количество новоприбылых наместничеств. В книге наместнических титулов, доведенной до 1680 г., к списку наместничеств, приведенному выше, были прибавлены: Болгарское (поставлено между Вятским и Нижегородским, но его положение по отношению к Белгородскому не ясно, так как Белгородское внесено в общий список, где нет Болгарского, а в общей текстовой части с росписью наместников под каждым наместничеством есть Болгарское, но нет Белгородского); Черниговское (поставлено после Нижегородского и перед Рязанским); Стародубское (поставлено между Угличским и Звенигородским); Ростовское (поставлено последним). Путивльское и Дорогобужское, как отмечалось выше, было поставлены третьим и вторым с конца списка. Вологодское было написано дважды (в боярских и четвертым с конца списка)[50]50
  РГАДА. – Ф. 166. – № 4. – Л. 1, 1 об.


[Закрыть].

В книге 1685 г. к ранее указанному списку наместничеств были добавлены новые. Между Тверским и Великопермским появилось Югорское; между Суздальским и Вологодским – Кондинское и Холмогорское; между Белоозерским и Новоторжским – Обдорское. В конце списка были поставлены наместничества Устюжское, Рословское, Каргопольское, Свияжское, Тан(м)бовское, Сим(н)бирское, Вяземское, Карачевское, Бельское[51]51
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6.


[Закрыть].

В росписи всех наместничеств, данной перед основным текстом Книги 1685 г., в качестве «новоприбылых» наместничеств зафиксированы Болгарское, Черниговское, Удорское, Обдорское, Кондинское. При этом Болгарское и Черниговское наместничества были и в предыдущей книге[52]52
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 1–2 об.


[Закрыть].

Порядок наместничеств в книгах 1701 и 1706 гг. существенно отличается от того порядка, который наблюдается в книгах XVII столетия. Между тем изменение традиционного порядка произошло ранее. Новый порядок отразила роспись, поданная в марте 1680 г. царю Федору Алексеевичу думным дьяком Ларионом Ивановым. Книга титулов 1685 г. практически не использовала эти изменения, а книги 1701 и 1706 гг. полностью соответствовали росписи Иванова, добавляя новые наместничества к ней.

Роспись Лариона Иванова разделила все наместничества в противовес ранее существовавшим боярским и окольническим на «степенные великие царства, государства, земли и города великого княжения» и «города сверх степенных», то есть не являвшиеся таковыми[53]53
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 1–4.


[Закрыть]. Помимо того, роспись впервые в практике наместнического титулования ввела в число наместничеств Московское и Киевское, поставив их соответственно на первую и вторую позиции. Эти наместничества числились в росписях книг 1701 и 1706 гг., но не присваивались конкретным лицам, оставаясь либо вакантными, либо чисто символическими, олицетворявшими наряду с остальными наместничествами основные города и земли России.

К числу «степенных» были отнесены 23 наместнических титула, расположенные в следующем порядке: 1) Наместник Московский; 2) Киевский; 3) Владимирский; 4) Новгородский; 5) Казанский; 6) Астраханский; 7) Сибирский; 8) Псковский; 9) Смоленский; 10) Тверской; 11) Югорский; 12) Пермский (Великопермский); 13) Вятский; 14) Болгарский; 15) Нижегородский («Нова города низовския земли»); 16) Черниговский; 17) Рязанский; 18) Ростовский; 19) Ярославский; 20) Белоозерский; 21) Удорский; 22) Обдорский; 23) Кондинский.

Все эти наместничества принадлежали ранее к числу боярских. Между тем ряд боярских титулов, существовавших помимо перечисленных (Суздальский, Холмогорский, Вологодский, Костромской, Новоторжский, Коломенский, Брянский, Ржевский), в число «степенных» земель и городов не вошли.

Помимо «степенных», роспись 1680 г. содержала названия ряда наместничеств. В их число входили: 24) наместник Суздальский; 25) Вологодский; 26) Коломенский; 27) Костромской; 28) Галичский; 29) Брянский; 30) Муромский; 31) Путивльский; 32) Белгородский; 33) Углечский; 34) Тульский; 35) Стародубский; 36) Свияжский; 37) Дорогобужский; 38) Устюжский; 39) Холмогорский («Колмогорский»); 40) Ржевский («Ржевы Володимировой»); 41) Новоторжский; 42) Калужский; 43) Каширский; 44) Шацкий; 45) Ряжский («Рясский»); 46) Юрьева Польского; 47) Кашинский; 48) Можайский;49) Звенигородский; 50) Боровский; 51) Переславля Залесского; 52) Алаторский; 53) Серпуховской; 54) Романовский; 55) Курмышский; 56) Чебоксарский; 57) Рословский; 58) Козельский; 59) Медынский; 60) Кадомский; 61) Елатомский; 62) Болховский.

Книга наместнических титулов 1701 г., полностью сохранив порядок этой росписи, добавила к ней «новоприбылые» наместничества, подписав их в общей росписи вслед за Болховским. Среди них числились: 63) наместничество Бельское; 64) Каргопольское; 65) Тан(м)бовское; 66) Син(м)бирское; 67) Вяземское; 68) Карачевское[54]54
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 4 об.


[Закрыть].

Книга наместнических титулов 1706 г. к числу «новоприбылых» прибавила наместничество Волоколамское, поставив его последним (69-м) после Карачевского[55]55
  РГАДА. – Ф. 166. – № 8. – Л. 6 об.


[Закрыть]. Не всегда наместнические титулы, указанные в росписях, предшествующих книгам титулов, перечислялись в самих наместнических книгах. В ряде случаев, когда наместничество долгое время никому не присваивалось, составители книг переставали оставлять под него пустые страницы под соответствующим заголовком. Так в тексте книги 1701 г. не было отведено страниц под наместничество Астраханское, хотя в книге 1706 г. оно было вновь восстановлено с записями по раннему периоду.

Со времени Федора Алексеевича закрепилась традиция: вне зависимости от статуса «новоприбылого» наместничества его название записывалось в наместническую книгу в ряду всех новых наместничеств, согласуясь с хронологическим порядком их появления. (Новые наместничества указывались после традиционных.) В тех случаях, когда несколько наместничеств прибавлялись на основании одного указа в один и тот же день, то порядок их в росписи соответствовал порядку их поименования в указе. Так, если рассмотреть шесть наместничеств, занимающих последние листы в книге, доведенной до 1685 г., то явно прослеживается отмеченная нами тенденция. Так, Свияжское наместничество было внесено 16 апреля 1679 г., за ним следуют Тан(м)бовское, Син(м)бирское, Вяземское, внесенные 29 октября 1680 г.; за ними Карачевское (2 декабря 1680 г.), после него – Бельское (6 февраля 1681 г.). Взаиморасположение наместничеств, внесенных указом от 29 октября 1680 г., определено в тексте указа Федора Алексеевича, который «указал внесть в Посольском приказе в сию наместничью книгу вновь наместничества Танбовское, Синбирское, Вяземское»[56]56
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 252.


[Закрыть].

Пополнение списка наместничеств каждый раз производилось строго на основании царского указа, поскольку изменение как царского, так и наместнических титулов являлось прерогативой царской власти. Указами царей Алексея Михайловича и Федора Алексеевича в список наместничеств были добавлены: 16 декабря 7167 (1658)г. – Белгородское; 28 февраля 7179 (1671) г. Рославское; 16 марта 7183 (1675) г. – Болгарское; 14 мая 7184 (1676) г. – Черниговское, Удорское, Обдорское, Кондинское; 25 сентября 7186 (1677) г. – Холмогорское; 24 октября 7186 (1677) г. – Устюжское; 16 апреля 7187 (1679) г. – Свияжское; 29 ноября 7189 (1680) г. – Югорское; 29 октября 7189 (1680) г. – Тан(м)бовское, Син(м)бирское, Вяземское, 2 декабря 7189 (1680) г. – Карачевское; 6 февраля 7189 (1681) г. – Бельское. По указу царей Ивана и Петра Алексеевичей и царевны Софьи Алексеевны от 6 марта 7196 (1688) г. в список наместничеств было добавлено наместничество Волоколамское[57]57
  Архив историко-юридических сведений, относящихся до России, издаваемый Н. Калачевым. – Кн. 1. – М., 1850. – Отд. 2. – С. 39, прим.; РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 48.


[Закрыть].

Так же, как на основании царского указа пополнялись списки наместничеств, царь мог принять и решение о том, что бы впредь этим наместничеством никто не писался. Однако это решение далеко не всегда выполнялось. Наследники того или иного государя вновь возвращались к практике использования такого наместнического титула. Так, 19 марта 7188 (1680) г. царь Федор Алексеевич приказал Василию Васильевичу Голицыну с этого момента писаться наместником Великопермским, а прежним наместническим титулом Голицына – титулом наместника Черниговского никого не писать, но уже в 7191 (1682/1683) г. по указу царей Петра и Ивана наместником Черниговским был титулован боярин князь Владимир Дмитриевич Долгорукий[58]58
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 43 об.


[Закрыть].

Все наместнические книги типичны по характеру сообщаемой ими информации. Их записи содержат такие сведения как время присвоения наместнического титула, должность, при назначении на которую произошло его присвоение, чин, в котором находился наместник при выполнении порученных ему обязанностей. Систематизация сведений подобного рода может способствовать получению дополнительной информации не только о наместнических титулах, но и чиновно-должностной системе России конца XVI – начала XVIII в., особенностях российской дипломатии этого периода.

Глава III
Наместнические титулы и должностная система

Присвоение наместнического титула находилось в прямой зависимости от назначения на должность. Среди тех, кто занимался дипломатической деятельностью, к ним относились послы и посланники, члены Ответных палат. Известно, что должностная сфера, связанная с отправлением русских посольств за рубеж и с приемом иностранных представителей в России, была значительно шире и многообразнее, чем перечисленные должности. В нее входили дворяне, оберегавшие русское посольство; лица, участвующие во встречах иностранных послов; лица, объявляющие послов русскому государю; приставы послов и многие другие. Однако же ни одно из этих поручений не было связано с присвоением наместнического титула. Помимо послов, посланников и членов Ответных палат наместническим титулом наделялись те, кого русское правительство отправляло на встречу с иностранными представителями для определения государственной границы («посланные на размежевание»). Кроме перечисленных лиц носителями наместнических титулов традиционно выступали те воеводы, чья деятельность была сопряжена с перепиской с представителями иностранных государств. Рассмотрим подробнее должности, связанные с присвоением наместнических титулов.

Одной из важнейших служб, выполняемой представителями высшего общества, было воеводство. Всех воевод можно разделить на гражданских (управлявших определенной территорией) и военных (командовавших крупными военными соединениями). Практика присвоения наместнических титулов была связана как с теми, так и другими должностями, но в большей мере была присуща гражданским воеводам.

Окончательно система воеводского управление сложилось в период после Смуты к 20-м гг. XVII в. Изначально воеводы появились в пограничных областях, где требовалась сильная власть.

Основные права и обязанности гражданских воевод по управлению уездом к середине XVII в. были кодифицированы Соборным Уложением. Воевода являлся главным стражем государственного порядка в уезде. В функции воевод входили обязанность сбора и высылки дворянского ополчения в указанный срок и место; выдача проезжих грамот в порубежных городах тем людям, которые отправлялись за рубеж. При получении «изветных челобитных» от помещиков и вотчинников о наличии «измены» у их крестьян воеводы были обязаны произвести сыск по делу и отписать о его результатах к государю. Тех же, на кого поступил извет, предписывалось содержать в тюрьме до государева указа.

Воеводы обеспечивали не только государственную безопасность, но также и внутренний порядок. В тех городах, где не было губных старост, их обязанности, связанные с делами об убийствах и воровстве, возлагались на воевод. Наряду с губными старостами и приказными людьми воеводы на подведомственных им территориях вершили суд по гражданским делам, контролировали соблюдение законов и исполнение судебных решений, принятых как на местах, так и в центре. По грамотам из приказов они производили обыски и сыски по судным делам, относящимся к компетенции приказов. Воеводы также контролировали соблюдение крепостного режима, устанавливая вольное состояние тех людей, которые изъявили желание записаться в крестьяне или бобыли к местным помещикам или вотчинникам. Аналогичные операции воеводы проводили и в отношении кабальных холопов. Кроме того, воеводы собирали деньги с небольших откупов (перевозы, рыбные ловли) и пошлины за откупа и высылали их в Печатный приказ[59]59
  Соборное Уложение 1649 г. – Гл. VI. – Ст. 1, 2, 6; Гл. VII. – Ст. 2; Гл. Х. – Ст. 22, 119, 130; Гл. XI. – Cт. 20; Гл. XVIII. – Ст. 30; Гл. ХХI. – Ст. 1, 3.


[Закрыть].

За исполнение своих обязанностей воеводы получали денежное жалование. Также они имели доход со своих вотчин и поместий. Между тем воеводы традиционно широко прибегали к вымогательствам, брали посулы от населения.

Воеводы не выбирались, а назначались Разрядным приказом из числа бояр, дворян и детей боярских и утверждались царем и Боярской думой. Городовые воеводы подчинялись приказу, ведавшему городом.

В отдельных городах, таких, как Новгород, Псков, Астрахань, Казань традиционно было 2 или 3 воеводы. Воеводская служба продолжалась 2–3 года. Чем дальше от центра и ближе к окраинам находился город, управлявшийся воеводой, тем в меньшей степени действовало правило, касающееся сроков смены воевод. Так в Сибири, особенно в конце XVII в., воеводы засиживались значительно более двух-трех лет.

Центр воеводского управления помещался в съезжей или приказной избе. Сам орган местного управления, возглавляемый воеводой, носил аналогичное название. В крупных городах, таких, как Астрахань, Тобольск съезжую избу называли Приказной палатой. К концу XVII в. это название закрепилось в отношении местных органов крупных городов. Приказная изба (палата) помещалась в городской крепости.

Чины и звания городовых воевод соответствовали политическому, экономическому и военному статусу города. В крупных центрах воеводами были бояре, в средних – стольники, в небольших крепостях – дети боярские.

К середине XVII в. сложилась система правил, касающаяся чинов воевод, посылавшихся в крупнейшие города. Еще Г. К. Котошихин отмечал, что в «Великии Новгород, царствы Казанское, Астраханское, Сибирское, государство Псковское, княжествы Смоленское, Полотцкое; и тех государств в первые городы посылаютца воеводы бояре и околничие, а с ними товарыщи; з боярами – околничие и столники и дьяки, а с околничими столники и дьяки». «А которые к тем государствам и большим городам належат городы всякою ведомостью и владетельством, и податми, и в те пригороды посылаюца воеводы дворяне и дети боярские, с Москвы и тех городов от воевод»[60]60
  Котошихин Г. К. О России в царствование Алексея Михайловича. – М., 2000. – С. 148–149.


[Закрыть]. Современным языком, в России середины XVII в. существовала тенденция введения разрядов, объединявших несколько уездов, то есть установления военно-административных округов. Соответственно, выделялись разрядные воеводы, и подчиненные им уездные.

В своей повседневной служебной деятельности уездные воеводы должны были руководствоваться указаниями из главного города, посылать туда отписки о своих городовых делах[61]61
  Маркевич А. И. История местничества. – Одесса, 1881. – С. 374.


[Закрыть]. О тех делах, которые воевода должен был решать сверх наказа, о непредвиденных ситуациях, по вопросам, находившихся в компетенции высшей власти, разрядный воевода был обязан отписать в Москву, уездный воевода – разрядному воеводе.

В период господства местничества соотношения старшинства между воеводами носило местнический характер.

На воевод крупнейших городов России, а также на воевод порубежных городов распространялось правило присвоения им при назначении на воеводство наместнического титула.

Всего в наместнических книгах до 1706 г. со времен Грозного указываются следующие гражданские воеводы, писавшиеся с наместничеством: Великого Новгорода, Пскова, Киева, Смоленска, Белгорода, Яблонева, Полоцка, Севска, Чернигова, Нежина, Великих Лук, Сибирских городов, Олонца, Азова, Переславля. При этом в период до смерти Федора Алексеевича большинство этих городов в наместнических книгах не фигурировали. Постоянная практика написания с наместничеством городовых воевод до 1682 г. существовала только в отношении Великого Новгорода, Пскова, Смоленска и Киева. Считанное число раз в связи с присвоением наместнических титулов в этот период в них упоминаются воеводы Белгорода, Полоцка, Яблонева.

С начала царствования Ивана и Петра Алексеевичей в конце 1682–1683 гг. среди записей о наместничествах появились фамилии воевод, направленных в такие города как Севск, Великие Луки, Чернигов, Нежин, Переславль, а также в сибирские города. С 1696 г. в наместнических книгах появился Олонец в качестве воеводства, связанного с присвоением наместнического титула. С 1700 г. к нему добавился Азов.

В царствование Ивана и Петра Алексеевичей, а также при Петре наиболее часто в наместнических книгах фигурировали воеводы Севска и Нежина. По числу присваиваемых им наместнических титулов они опережали даже воевод Киева, Новгорода, Смоленска и Пскова. Немного отставали от этой группы воеводы Белгорода и Чернигова.

Воеводы имели право писаться с наместническим титулом в достаточно ограниченном количестве документов, исходивших от них. Книги наместнических титулов четко фиксируют все ситуации, при которых воевода того или иного города титуловался наместником. Так, киевские воеводы писались с наместническим титулом в переписке («пересыльных листах») с коронными и литовскими гетманами, то есть в посланиях, адресованных в Польшу и Литву, а также в переписке с гетманом войска Запорожского. Как известно, в Польше в XVI–XVIII вв. гетманы являлись командующими армией. С 1539 г. одновременно было два гетмана: в Польше (великий коронный) и в Литве (польный, считавшийся заместителем коронного). В XVI – первой половине XVII в. должность гетмана существовала и на Украине. Тогда гетман являлся главой реестровых казаков. С 1648 г. гетман стал правителем Украины и главой казацкого войска. С 1657 г. существовали гетманы Правобережной и Левобережной Украины. Если эту должность занимал один и тот же человек, то его титуловали гетманом обеих сторон Днепра. При присоединении Украины к России в официальных документах гетмана называли «подданным его царского величества». Чаще всего в книгах наместнических титулов в связи с перепиской с русскими воеводами упоминаются гетманы Иван Самойлович, бывший гетманом Левобережной Украины с 1672 по 1687 гг. и ставший с 1674 г. также и гетманом Правобережной Украины, и Иван Степанович Мазепа, ставший гетманом обеих сторон Днепра с 1687 г.

Гетман обеих сторон Днепра был главной фигурой в переписке, отмеченной присвоением наместнических титулов, помимо киевских воевод также для воевод Белгорода, Севска, Нежина, Чернигова и Переславля. При этом книги наместнических титулов не зафиксировали предписаний вести переписку с представителями иностранных держав, ограничив ее только перепиской с гетманами, в отношении воевод таких городов как Чернигов и Белгород.

Воеводы Севска, Переславля и Нежина кроме гетмана Украины вели переписку с коронными и литовскими гетманами, а также комендантами, губернаторами порубежных с русскими территориями польских и литовских городов. Для воевод Смоленска главными адресатами их корреспонденции, уходящей за рубеж, напротив, были должностные лица (коменданты, воеводы, старосты и различные «урядники») территорий Литвы, пограничных с Россией.

Швеция была главной страной с точки зрения дипломатических сношений воевод Новгорода, Пскова и Олонца. Они отсылали свои «пересыльные листы» тамошним генералам, губернаторам и комендантам. Помимо дипломатических сношений со шведскими чиновниками, воеводы Пскова чаще всего направляли официальные письма в Литву, воеводы Новгорода – в Польшу.

В отношении таких городов, как Азов, Яблонев или сибирские города книги наместнических титулов не указывали круг адресатов воевод, в переписке с которыми необходимо было писаться с наместническим титулом. Этот факт можно объяснить тем, что практика присвоения наместнических титулов перечисленным воеводам носила не постоянный и систематический, а единовременный характер. В силу этого строгих правил использования наместничества не могло сложиться.

Анализ книг наместнических титулов позволяет сделать вывод о том, что название города, где служил воевода и название города, указанное в его наместническом титуле, практически никогда не совпадало. Редким исключением было написание наместником Белгородским отправленного в Белгород (18 августа 7172 (1664) г.) боярина князя Б. А. Репнина; а также написание наместником Смоленским направленного воеводой в Смоленск В. П. Шереметева (7 марта 1700 г.)[62]62
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 48; № 4. – Л. 13; № 7. – Л. 12; № 8. —Л. 14.


[Закрыть]. Несовпадение в большинстве случаев названия города, указанного в наместническом титуле воеводы, и названия города, в котором он служил, возможно, было не случайным явлением, а проистекало из политики правительства, стремящегося отойти от практики прежних наместничеств, при которой права наместника на подведомственной ему территории по отношению к правам государства и центра превышали права воевод XVII в. Преимущественное присвоение наместнического титула разнящегося с названием города было призвано подчеркнуть ограниченность в пользу государства прав воеводы.

Рассмотрим чиновные и местнические характеристики воевод городов, наиболее часто писавшихся с наместничеством.

В период до 1682 г. первыми воеводами в Новгороде традиционно были лица, имевшие боярский чин, занимавшие высокое местническое положение. Их наместнические титулы также имели боярское достоинство. В зависимости от положения их носителя в местнической иерархии они колебались от наместника Псковского (5-й) до наместника Костромского (19-й). По отношению к воеводам Новгорода, чьи наместничества были зафиксированы в росписях и книгах, помимо перечисленных, упоминаются титулы наместников Великопермского, Рязанского, Суздальского, Вологодского, Югорского, Дорогобужского[63]63
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 5, 10 об., 13, 14 об., 15 об., 16, 49; № 4. – Л. 8 об., 13, 14 об., 18 об., 21, 22, 23, 24, 24 об.; № 6. – Л. 32, 236; № 7. – Л. 14. (Здесь и далее порядковый номер наместничеств дается в соответствии с порядковым номером наместничества в одной из книг наместнических титулов, использованных автором для характеристики данного института. В каждом отдельном случае ссылка делается на ту из книг, которая по времени создания ближе всего стоит от факта пожалования наместническим титулом рассматриваемого лица. Первая книга доведена до 1665 г.; вторая – до 1680 г.; третья – до 1685 г., четвертая – до 1701 г., пятая – до 1706 г. Единственное исключение делается в отношении наместничества Белгородского. В третьем списки (до 1685 г.) оно было отнесено к вновь внесенным в наместнические книги и приписано, как и все эти наместничества в конце книги, после наместничества Боровского. Нами данное наместничество оставлено на той позиции, как оно указывалось в предшествующих книгах, поскольку боярский статус его согласно чинам и положению лиц, писавшихся наместниками Белгородскими, не оспорим. При определении порядкового номера каждого из наместничеств на конкретный год делается поправка на то, какие из вышестоящих наместничеств не были внесены в роспись до этой даты. В связи с этим даже на основании отнесения к одной росписи одного и того же наместничества по разным годам, его порядковый номер может колебаться).


[Закрыть].

После отмены местничества на новгородское воеводство, как правило, продолжали назначать бояр, принадлежавшим к ранее возвысившимся фамилиям. К таковым можно отнести бояр Ф. С. Урусова, М. Я. Черкасского, П. С. Прозоровского, Б. И. Прозоровского, И. Ю. Трубецкого[64]64
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 122; № 7. – Л. 13, 19, 20, 22, 36; № 8. —Л. 11, 15, 39.


[Закрыть]. Большинство присваиваемых им наместнических титулов относились к разряду «степенных» и входили в середину второго десятка. В отличие от местнического периода очень высоких наместничеств воеводам Новгорода с царствования Ивана и Петра практически не присваивали. Редким исключением стало Астраханское (фактически 4-ое) наместничество боярина И. Ю. Трубецкого в 1698/99 г.[65]65
  РГАДА. – Ф. 166. – № 8. – Л. 11.


[Закрыть] Новгородское воеводство, видимо, считалось одним из традиционных назначений. В начальный период царствования Петра представителей «новых фамилий» среди наместнического круга на эту должность практически не назначали. Единственным исключением, пожалуй, стал ближний окольничий Петр Матвеевич Апраксин, назначенный новгородским воеводой в 1698 г., но получивший титул наместника Нижегородского еще ранее, в 1697 г.[66]66
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 18 об.


[Закрыть]

Первые воеводы Пскова, так же, как и воеводы Новгорода, назначались из бояр. В местнический период границы наместнических титулов этих воевод по сравнению с титулами воевод Новгорода были традиционно ниже, хотя и не на много: от Вятского (9-й) до Коломенского (25-й). Среди титулов, помимо указанных, встречаются: Вологодский, Кондинский, Холмогорский, Свияжский[67]67
  РГАДА. – Ф. 166. – № 4. – Л. 11, 23, 26 об.; № 5. – Л. 8, 14 об.; № 6. – Л. 39, 63 об., 69, 92 об., 93, 132 об., 133; № 7. – Л. 16.


[Закрыть].

Отмена местничества нарушила представления о соотношении чести городов. Некоторые псковские воеводы получили титулы, опережавшие в наместнической иерархии титулы новгородских воевод. Так, 8 марта 1697 г. псковскому воеводе кравчему К. А. Нарышкину был присвоен титул наместника Владимирского, доселе никогда не присваивавшийся воеводам[68]68
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 7 об.; № 8. – Л. 8.


[Закрыть]. Местнические нормы, утратив свое значение, подчас открывали дорогу чрезмерным претензиям победивших придворных группировок, что и произошло в рассмотренном случае. Помимо того, ликвидация местничества в случае с Псковским, также как и Новгородским воеводством, привела к значительному расширению границ наместнических титулов (от высшего Владимирского до Костромского, Свияжского, Холмогорского – титулов, относившихся к третьему и началу четвертого десятка)[69]69
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. —Л. 39; № 7. – Л. 16, 18, 30, 38 об., 41; № 8. —Л. 14, 20, 33, 44.


[Закрыть].

Первые воеводы Киева в местнический период имели боярский чин и наместнические титулы от Тверского (7-го) до Рязанского (14-го). Редким исключением было наделение воеводы Киева титулом, относящимся ко второй половине второго десятка. Кроме Тверского и Рязанского здешние первые воеводы титуловались Болгарскими, Ростовскими, Белгородскими[70]70
  РГАДА. – Ф. 166. – № 4. – Л. 15, 20; № 5. – Л. 11 об.; № 6. – Л. 30, 50, 229; № 7. – Л. 13.


[Закрыть].

В послеместнический период Киевское, так же, как и Новгородское воеводство, стало «вотчиной» старых боярско-княжеских фамилий. Воеводами сюда назначались А. И. Голицын, П. И. Хованский, П. С. Прозоровский, Л. Ф. Долгорукий, Ф. П. Шереметев, А. П. Салтыков, М. Г. Ромодановский, Ф. С. Урусов[71]71
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 30, 50, 70 об., 229; № 7. – Л. 13, 14 об., 20, 25; № 8. – Л. 16, 28, 30.


[Закрыть]. Большинство первых воевод с 1682 по 1706 гг. носили наместнические титулы, входившие в число «степенных». Между тем, нижняя граница титулов этих должностных лиц опустилась до середины третьего десятка. Так, в 1688 г. воевода боярин М. Г. Ромодановский носил титул наместника Костромского (25-й)[72]72
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 29; № 8. – Л. 32.


[Закрыть].

Во все три перечисленных города (Новгород, Псков, Киев) направляли по 2–3 воеводы. Соответственно, чины и наместнические титула воевод меньшего достоинства были гораздо более низкими. Городовые воеводы, подчиненные первому воеводе, также, как и он, имели право в переписке с зарубежными городами титуловаться наместниками. Естественно, 2-й и 3-й воевода уступали в чиновном и титульном отношении первому воеводе.

Соотношение титулов первого воеводы и его товарищей видно из назначений на совместную службу. Так, в 7162 (1653/54) г. в Киеве товарищ боярина князя Федора Семеновича Куракина (наместника Ростовского (12-го)) князь Федор Федорович Волконский был наместником Галицким (26/28-м)[73]73
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 27.


[Закрыть].

В 7185 (1676/77) г. в Киеве на воеводстве числились боярин князь Иван Борисович Троекуров, окольничий Алексей Петрович Головин, думный дворянин Федор Иванович Леонтьев. При этом Головин носил титул наместника Калужского (28-й), а Леонтьев, числившийся товарищем Троекурова – наместника Кашинского (41-й)[74]74
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 126 об., 189 об.


[Закрыть].

По указу от 22 февраля 7189 (1681) г. товарищ киевского воеводы боярина и наместника Смоленского (6-го) Петра (большого) Васильевича Шереметева Федор Петрович Шереметев носил титул наместника Кондинского (18-й)[75]75
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 63 об.


[Закрыть].

Правило, согласно которому наместнический титул товарища воеводы, также как и его чин, должен значительно уступать титулу и чину главного воеводы, сохранилось и в послеместнический период. Так, в 1688 г. товарищем боярина и наместника Костромского М. Г. Ромодановского был думный дворянин и наместник Карачевский С. И. Языков[76]76
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 71 об.; № 8. – Л. 73.


[Закрыть].

По сравнению с новгородскими, псковскими и киевскими воеводами в период господства местничества смоленские воеводы занимали более скромное положение. На воеводстве здесь могли находиться и бояре, и окольничие. Для этого воеводства было характерно присвоение наместникам титулов вновь введенных в наместнические книги, статус которых не был строго определен, таких как наместник Путивльский, Обдорский, Устюжский и пр.[77]77
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 48 об.; № 6. – Л. 84, 239.


[Закрыть] В период после 1682 г. соотношение изменилось в пользу Смоленска. Среди его воевод многие имели наместнические титулы, входившие в число степенных, занимавшие высшие строчки наместнических росписей. Среди них наместники Сибирский (5-й), Псковский (6-й), Смоленский (7-й), Болгарский (12-й), Белоозерский (18-й), Обдорский (20-й)[78]78
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 19 об. – 20, 84; № 7. – Л. 10, 12, 17, 23, 23 об., 31; № 8. – Л. 12, 14, 19, 25, 27.


[Закрыть].