Текст книги "Как общаться с ребенком, чтобы он рос счастливым, и как оставаться счастливым, общаясь с ним"

Чему в детстве можно научиться?

Ответ на вопрос, вынесенный в название этой главы, на первый взгляд предельно прост: в детстве ребенок должен научиться жить. У животных, например, детеныш переходит на положение взрослой особи тогда, когда начинает самостоятельно охотиться или каким-либо иным способом добывать себе пищу. А что у человека входит в это понятие – умение жить?

Мы предлагаем очень простой ответ: умение жить – это умение решать все жизненные задачи. Наверное, вы сначала с нами не согласитесь: ну в самом деле, разве есть на свете человек, который знает, как решить любую жизненную задачу? И что вообще это такое – жизненная задача? Для ответа давайте попробуем вспомнить, как устроен школьный учебник математики. Он-то уж точно создан для того, чтобы научить человека решать задачи – правда, математические.

Учебник математики, как все знают, разделен на большие теоретические темы. При рассмотрении каждой из них ученику предлагаются некие основные принципы решения задач, относящихся к ней. В ходе решения определенного количества типовых задач, основанных на каждом из таких основных принципов, ученик и осваивает возможные способы их решения. В конце же учебника обычно приводится подборка сложных задач, каждая из которых предполагает использование сразу нескольких принципов решения – причем ученик сам должен определить, каких именно.

А теперь представим себе, что какая-то тема – по болезни ли или по какой-нибудь иной причине – учеником не была должным образом понята и освоена. Основные принципы решения задач по этой теме так и остались для него загадкой. В результате он не сможет не только решить задачи на данную тему, но и некоторые из комплексных проверочных задач – как раз те, которые для своего решения требуют использования именно этого, не освоенного им принципа. Более того, он даже не сможет распознать, где в предложенной задаче требовалось применение пропущенного им материала!

Так вот, с нашей точки зрения, примерно то же происходит и в жизни человека. Попробуем пояснить. В сущности, любое действие можно считать решением вполне определенной задачи. Она может быть внутренней, обеспечивающей взаимодействие человека с самим собой, – например, заставить себя делать утреннюю зарядку, бросить курить, понять, в какой институт поступать или за кого выходить замуж, извлечь полезный опыт из сделанной ошибки и т. п.

Задача может быть и внешней, направленной на успешную организацию взаимодействия человека с другими людьми. Это может быть, скажем, задача отказать кому-либо в чем-либо, научиться подчиняться или, наоборот, отдавать указания, найти компромисс, уговорить кого-то совершить какое-то действие, заработать необходимое количество денег, построить дом и т. п.

Каждую жизненную задачу вполне можно сравнить с математической: в ней есть определенные условия, необходимый итог – и соответственно ход решения, состоящий из каких-то отдельных шагов. Условия каждой конкретной жизненной задачки – это те обстоятельства, которые складываются в реальной жизни человека на момент ее возникновения. Разумеется, для решения имеют значение не все имеющиеся жизненные обстоятельства, а только те, которые как-то относятся к самой задаче. Например, у человека есть задача – купить себе туфли. К условиям решения относятся имеющаяся в его распоряжении сумма денег, представление о том, какие именно туфли ему нужны – спортивные, выходные, повседневные, – определенное количество времени, которое он готов потратить на поиск, его социальный статус, расположение обувных магазинов и многое другое. Для решения задачи совершенно неважно, сколько комнат в квартире у этого человека, что любят есть на обед члены его семьи, какая температура на улице в момент покупки туфель, в чьей компании он отправился по магазинам и пр. Успешность решения задачи покупки туфель, конечно же, будет зависеть от полноты и точности имеющихся у человека представлений о ее условиях. Он может, например, плохо представлять себе цены на необходимые туфли (и тогда ему может не хватить денег), забыть о том, что в магазинах закончился сезон продаж нужных моделей обуви, не учитывать нестандартность своего размера – в этом случае придется потратить больше времени на поиск, и т. д. Информации может не хватать объективно – например, открылся новый обувной магазин, который еще не разорился на вывеску и рекламу в средствах массовой информации. Но может случиться и так, что человек не приложил достаточных усилий, чтобы необходимую информацию собрать – скажем, не удосужился выяснить, какую обувь по правилам его фирмы допустимо носить в офисе, и планирует купить для повседневной носки пляжные сандалии.

Не менее важно для успешного решения этой задачи и представление человека о том, что именно ему в имеющихся обстоятельствах необходимо получить. Например, компания все-таки может оказаться важной при покупке туфель – но тогда это будет означать, что человек отправится по магазинам решать совсем другую задачу. Он может, допустим, хотеть приятно провести время, произвести впечатление на своих знакомых, уговорить кого-то оплатить его покупку и т. д.

Иначе говоря, человек в любой момент может предполагать, что решает он одну жизненную задачу, а решать на самом деле совсем другую. Тогда вероятность успешного решения настоящей задачи значительно снижается – ведь человек-то в такой ситуации учитывает обстоятельства, важные для решения предполагаемой им задачи, а важным может оказаться что-то другое… Например, все тот же покупатель обуви полагает, что действительно хочет купить обувь, но на самом деле в глубине души просто хочет немного развеяться и поднять себе настроение. При этом он может очень точно учесть все обстоятельства, необходимые для покупки обуви: и необходимое количество денег, и расположение обувных магазинов и пр., – но в итоге сталкивается с тем, что туфли куплены, а настроение-то так и осталось прескверным! А все потому, что он не учел все, что было необходимо, для решения настоящей задачи, – не понял, отчего у него плохое настроение, не устранил его реальную причину и т. д. В самом худшем случае он может в конце концов обнаружить, что в квартире невозможно повернуться из-за обилия совершенно ненужных вещей, а приступы плохого настроения случаются все чаще и чаще…

С другой стороны, осложнять решение задачи может и то, что человек очень туманно представляет себе, какую именно обувь ему нужно купить – то ли сапоги, то ли кеды, то ли на лето, то ли на зиму, то ли красные, то ли черные… Не менее сложно решить и задачу с чрезмерно четко сформулированным итогом – вы сами можете представить себе, насколько легко будет решать задачу покупки сиреневых туфель с пятью стразами, двумя бантиками и обязательно на голубой в серую клеточку подкладке…

Но даже при точном знании условий задачи (читай: конкретных жизненных обстоятельств) и понимании необходимого итога ход ее решения может значительно варьироваться. Можно обойти все имеющиеся магазины, а затем принимать решение, в какой из них вернуться, можно купить первую пару, хоть сколько-нибудь подходящую по нужным параметрам, можно магазины обзвонить, можно заказать необходимое в мастерской, можно ездить по магазинам на метро, на такси, на своей машине, ходить пешком…

Попробуем подвести итоги. Понятно, что сложности в решении любой конкретной задачи могут быть трех видов. Во-первых, человек может пытаться ее решать в условиях недостаточной, неправильной или неточной информации. Во-вторых, его представления о необходимом итоге могут затруднять решение – быть либо слишком неопределенными, либо чересчур конкретными. В-третьих, человек может испытывать трудности в построении оптимального хода решения задачи.

Получается, чтобы всех этих сложностей не было (или, во всяком случае, чтобы они не стали системой), человеку в детстве необходимо научиться трем основным умениям.

В первую очередь, это умение осознавать и понимать то, чего он в каждой конкретной ситуации хочет, какая потребность требует обязательного удовлетворения – и не только тактически, то есть здесь и сейчас, но и стратегически, на будущее.

Во-вторых, человеку важно научиться оценивать реальные условия, в которых ему придется каждую свою жизненную задачку решать.

И наконец, в-третьих, он должен освоить умение находить адекватные средства решения.

Но достаточно ли человеку этих трех основных умений для того, чтобы можно было сказать: я способен решить любую жизненную задачу? Ведь способность решить конкретную задачу или даже большой круг разнообразных задач вовсе не означает наличия способности решать любые задачи. Давайте снова вернемся к нашей аналогии с учебником математики, который отнюдь не учит умению решать каждую задачу – он предлагает ученику базовые принципы, которых достаточно для решения каждой задачи. Так и для уверенности в своей способности решать любые задачи человеку необходимо обладать еще одним чрезвычайно важным умением.

Представим себе, что до какого-то момента своей жизни человек все время покупал обувь, сначала обходя все знакомые ему обувные магазины. Потом в одном из этих магазинов ему дали визитную карточку с указанным на ней электронным адресом сайта. Человек на этот сайт зашел – и обнаружил там весь имеющийся ассортимент товара. «Ага!» – подумал этот умный человек и с этого момента начал покупать обувь, предварительно изучив сайты интересующих его магазинов. Пока что это означает всего лишь то, что он освоил новый эффективный ход решения задачи покупки новой обуви. Но если с этого момента он начнет покупать так любые товары, то это будет означать, что он распространил новый, понравившийся ему способ решения на другие задачи, связанные с покупками. А если он еще догадается, что в Интернете в принципе можно найти почти любую информацию, которую раньше он получал путем опроса знакомых, хождения в библиотеку, обзвона и обхода учреждений и т. п., то это уже будет означать, что он нашел самый удобный и эффективный для себя способ поиска любой информации.

Что, в сущности, сделал наш умный покупатель? Он перенес опыт, полученный в ходе решения одной задачи, на процесс решения других.

Именно это умение находить сходные задачи в своем жизненном опыте и переносить на них основной принцип решения одной, уже решенной, и является последним умением, необходимым для того, чтобы человек оказался действительно в состоянии решать любые жизненные задачи.

Можно сказать, что человек, обладающий всеми этими четырьмя умениями, может приспособиться к любой ситуации, которая может возникнуть в его жизни, – хоть внешней, связанной с отношениями с окружающим миром, хоть внутренней, связанной с отношениями с самим собой. По сути дела, «приспосабливаться» и означает «находить способ» – в нашем случае способ установить равновесие между своими желаниями и целями, с одной стороны, и условиями окружающей действительности – с другой.

Кстати, именно такого человека мы в одной из предыдущих глав назвали счастливым – того, который знает, чего хочет, и умеет этого добиваться. И тогда, следуя нашей с вами логике, для того чтобы ребенок вырос в счастливого взрослого, ему необходимо – и достаточно! – в детстве освоить эти четыре умения:

• чувствовать и понимать самого себя и свои желания;

• соотносить свои желания с реальностью;

• совершать необходимые действия;

• и наконец, переносить опыт из одной ситуации на другие.

Как устроено детство?

Освоению четырех главных жизненных умений, которые мы описали в предыдущей главе, и посвящено все детство ребенка. Причем осваиваются они последовательно – на овладение каждым из них отводится свой период.

Сразу же после рождения маленький человек живет исключительно в режиме удовлетворения собственных потребностей. Перед ним, ясное дело, не встает глобальных жизненных вопросов «а чего я хочу на самом деле?», «а что изменится в моей жизни, если я это получу?» и «зачем вообще чего-то хотеть?»… Строго говоря, на этом этапе даже «я хочу» не существует, поскольку отсутствует само по себе «я» – скорее ребенок просто живет в режиме смены состояний удовлетворенности и неудовлетворенности.

Самая важная задача, которую ребенок решает в это время, – учится понимать, чего он хочет в каждый конкретный момент своей жизни. Кстати, задумайтесь – это ведь очень непросто! Это вы сейчас, став взрослыми, прекрасно понимаете: если у вас сосет под ложечкой, то вы хотите есть, если пересыхает во рту – хотите пить, а если замерзли ноги – хотите согреться. Но ребенок-то не рождается с умением различать все эти тонкости! Он понятия не имеет, что означает каждое ощущение, возникающее у него в теле! Этому ему еще предстоит научиться. И процесс обучения очень сложен и в очень значительной степени зависит от внимательности, сообразительности и терпения его родителей.

Сначала у малыша возникает некое неприятное ощущение, которое в очень приблизительном виде можно описать как «что-то не так». Он кряхтит, ворочается, плачет или каким-нибудь иным способом проявляет собственное неудовольствие. Родители замечают (или, в худшем случае, не замечают) его и начинают пытаться угадать, что же ребенка не устраивает. И если они угадывают, что он хочет, например пить, и дают ему возможность от неприятного ощущения избавиться, то у малыша начинается процесс соотнесения конкретного вида внутреннего дискомфорта с определенной потребностью. Он начинает привыкать к тому, что когда ему вот так нехорошо, то хорошо будет после того, как он попьет. А если нехорошо каким-то другим образом – то это значит, что он хочет есть.

Конечно, внимательные родители довольно быстро обучаются по внешним проявлениям малыша понимать, чего он хочет сейчас. И тогда сам малыш тоже начинает понимать, чего он хочет, через удовлетворение его потребностей родителями! Представляете, как все это важно? Вы сумели помочь малышу понять, чего он хочет в настоящий момент, – а на самом деле помогли ему в будущем ориентироваться в своих уже куда более сложных потребностях!

Чтобы вы как следует прониклись чрезвычайной значимостью этого жизненного умения, попробуйте ответить на вопрос: сколько проживет, например, животное, которое не может понять, что оно хочет есть?

Итак, с точки зрения главных жизненных умений речь идет об освоении человеком умения чувствовать себя и свои желания. Назовем это время в жизни ребенка этапом выживания. Начинается он еще в конце беременности и продолжается в среднем до 2,5 – 3 лет.

Далее в жизни ребенка наступает следующий очень интересный период. И главным событием в это время является на первый взгляд не слишком значительное событие: ребенок осваивает местоимение «я». Но на самом деле это событие оказывается для него настоящей революцией. Он начинает выделять себя из окружающего мира, понимать, что есть чрезвычайно много всего вокруг, что не имеет к нему отношения, – иными словами, он осознает, что, кроме него, на свете есть еще много всего разного. И только с этого момента он может начать осваивать второе главное жизненное умение – способность оценивать условия, в которых ему приходится действовать, соотносить свои желания с реальностью.

Можно сказать, что в первые месяцы жизни ребенок осваивает умение слышать собственные потребности. Когда же малыш получает возможность самостоятельно перемещаться в пространстве, он переходит к освоению способности оценивать внешние условия. Этот этап в жизни ребенка можно назвать этапом различения. Это умение ребенок осваивает начиная примерно с двухлетнего возраста до 5 – 6 лет.

За периодом различения для ребенка наступает период освоения произвольности. Это умение на первый взгляд чрезвычайно простое: это всего-навсего способность сделать то, чего он в данный момент не хочет, и удержаться от совершения того, чего он в настоящий момент хочет.

В норме к этому моменту ребенок уже научился понимать, что обозначает тот или иной дискомфорт. Он уже знает, чего именно он хочет в каждый конкретный момент. Можно сказать, что ко второму этапу – этапу различения – неудовлетворенность превращается для ребенка в потребность. А на третьем этапе он получает возможность многие свои потребности удовлетворять самостоятельно – то есть сам может прилагать усилия, чтобы получить желаемое. И с этого момента мы уже можем говорить о том, что неудовлетворенность первого этапа и потребность второго превратились в намерение, которое отличается четким представлением о желаемом и готовностью тратить на его достижение необходимые усилия.

С точки зрения представления о главных жизненных умениях мы говорим о способности человека находить эффективные средства для решения жизненных задач. Назвать этот этап можно вполне предсказуемо – этапом достижения. Овладение этим чрезвычайно важным для взрослой жизни умением происходит от 4 до 10 лет.

Когда ребенок уже называется подростком, приходит время освоить еще одно главное жизненное умение – способность к осмыслению происходящего с ним, с окружающими его людьми и построению на основе этого своего собственного жизненного опыта. Помните пример с приобретением обуви умным покупателем? Так вот, собственный жизненный опыт как раз и основан на способности переносить нечто, полученное в одних ситуациях, на другие и чужой опыт – на собственную жизнь. Развитие на этом этапе обеспечивает умение человека находить принципиальные схемы решения жизненных задач. Намерение, существовавшее на предыдущем этапе его детского развития, превращается в цель – то есть вполне определенное желание, сопровождающееся пониманием, зачем ему нужно достигать этой цели. Соответственно называется этот этап этапом понимания. Начинается он в возрасте примерно 9 лет – и продолжается практически всю оставшуюся жизнь…

Как детство можно испортить?

Родителям, чей ребенок естественным способом и успешно овладевает всеми описанными выше главными жизненными умениями, наша книга в принципе не нужна. Ученого, как известно, учить – только портить. Они все знают прекрасно и без нас, и их ребенок имеет все шансы вырасти в счастливого взрослого. Но поверьте на слово двум давно и много практикующим психологам – так везет немногим детям. Очень немногим. То есть, честно говоря, почти никому так не везет.

Посмотрим правде в глаза: что бы большинство родителей ни говорили о том, что они хотят только счастья для собственного ребенка, на самом деле они делают все, чтобы его было как можно меньше. Причем все это делается, конечно же, из самых лучших побуждений!

Поймите нас правильно – мы никоим образом не предполагаем, что родители по злому умыслу мешают своим детям вырастать счастливыми! Напротив – прости им, Господи, ибо они не ведают, что творят. Точно так же, как не ведали, что творили, их собственные родители – и так до самых дальних их предков. Ведь сейчас, когда книги по психологии стали почти так же популярны, как и детективы, каждый знает: все наши проблемы родом из детства. Каждый готов подробно рассказать, что именно его родители делали, чего делать было нельзя. Но ситуацию это не меняет.

Каждый выросший ребенок знает, в чем были неправы его родители, но далеко не каждый взрослый знает, в чем он неправ по отношению к собственным детям.

Почему же все-таки в большинстве семей ребенку не удается воплотить в жизнь все замыслы природы относительно его развития? Каким именно образом родители умудряются нарушить ход естественного процесса развития собственных детей и соответственно существенно уменьшить их шансы на счастливую взрослую жизнь?

В предыдущих главах мы с вами выяснили, что при нормальном со всех точек зрения развитии жизненное пространство человека имеет одинаковые возможности для расширения во все стороны одновременно. В этом случае исключительно от личных предпочтений ребенка зависит, в какую сторону он захочет расширять свои возможности больше, а в какую – меньше. Если он хочет их расширять в том темпе, в каком нужно ему, а не в том, в каком хотели бы его родители, – так и происходит. Не хочет он расширять сейчас свои возможности в сторону освоения английского языка, а предпочитает сидеть с папой в гараже и разбираться с устройством автомобиля – на здоровье.

Иными словами, при естественном развитии направление реального «расширения» в каждый момент определяется исключительно собственным «я хочу» ребенка. Мы можем только поклониться низко в ноги Богу, природе или еще кому-то, кто наделил нас этой волшебной способностью – желать.

Здесь у вас вполне может возникнуть вопрос: а что, если ребенок вообще никогда не захочет учиться, например, читать? Что тогда? Отвечаем честно, хотя ответ, возможно, вам не понравится: это означает, что родители очень серьезно ошиблись намного раньше, чем столкнулись с отсутствием желаний у своего ребенка в принципе. Впрочем, об этом разговор пойдет ниже.

Итак, мы с вами договорились о том, что в норме жизненное пространство должно расширяться исключительно под влиянием собственных неудовлетворенностей, потребностей, намерений и целей ребенка. А как происходит на самом деле – в тех чрезвычайно частых случаях, когда естественное развитие ребенка нарушается его собственными любящими родителями?

Здравый смысл подсказывает: если нормальным может считаться развитие событий по типу «Я делаю то, чего хочу», то принципиально возможных отклонений от такой нормы существует только два. Одно из них можно условно сформулировать как «Я не могу делать то, чего хочу», а второе – «Я делаю то, чего не хочу». Как же можно добиться от ребенка, чтобы его естественное поведение принимало такие искаженные формы?

Вполне логично будет предположить, что невозможность для ребенка делать (или получать) то, чего он хочет, возникает в результате некоего запрета на соответствующее действие со стороны родителей. И не менее предсказуемым будет предположение, что делать то, чего он не хочет, ему придется потому, что родители полагают, будто он должен это делать.

Попробуем представить себе, как это происходит в реальности. У малыша возникает, допустим, потребность схватить какой-то предмет. В этот момент определенное количество его энергии устремляется в мышцы, отвечающие за движение глаз, изменение позы, движение руки в сторону заинтересовавшего его предмета и пр. И предположим, что родители почему-то считают: этот предмет маленьким детям брать нельзя! На пути этого потока энергии встает непреодолимое препятствие – родители отдергивают руку малыша или убирают такой привлекательный для него предмет, не заменяя его ничем другим. В некотором смысле состояние ребенка можно сравнить с состоянием реки, когда она доходит до плотины, в которой нет шлюзов. Как вы думаете, каково в этом случае малышу?

Вспомним о том, что жизненное пространство – это некий виртуальный шар, который непрерывно раздвигают изнутри потоки энергии, стремящиеся помочь ребенку удовлетворить его потребности. И на пути таких потоков постоянно возникают разнообразные «плотины» – родительские запреты. В результате на воображаемой поверхности постоянно увеличивающегося шара образуются своеобразные «вмятины». Понятно, что в районе этих вмятин неизбежно будут создаваться «излишки» энергии неисполненных желаний. Что будет происходить с этой энергией дальше?

А происходить будет то же самое, что и с рекой в районе безграмотно выстроенной плотины. Сначала она будет разливаться все шире и шире, а потом либо прорвет плотину, либо найдет для себя какое-то другое русло. Казалось бы – чем плохо? Не разрешили ребенку схватить ножницы – он помучается-помучается в поисках естественного русла для реализации своих исследовательских амбиций, да и найдет какие-нибудь разрешенные возможности их осуществления.

Но все не совсем так. Дело в том, что для маленького ребенка его интерес, направленный на сам предмет, и действия, которые он намерен совершить для овладения им, слиты воедино. И запрет, который родители накладывают на возможность прикоснуться к опасному или слишком ценному предмету, для него автоматически начинает распространяться на возможность что-либо трогать, исследовать – да и вообще на активное проявление своего интереса к чему-либо.

Вы возразите: так что же – разрешить ребенку брать все, даже то, что может на самом деле оказаться для него опасным?! Конечно же, нет. Мы отнюдь не являемся сторонницами японской системы воспитания – кстати говоря, построенной вовсе не на стремлении сделать жизнь ребенка максимально счастливой, а на желании родителей обеспечить себе спокойное существование. Конечно же, все разрешать детям нельзя. Да и вовсе не любое «нельзя» для ребенка является травмирующим «запретом».

Запретами, искажающими естественное развитие ребенка, являются вполне определенные «нельзя». Первым вариантом настоящего запрета – травмирующего – можно считать такое «нельзя», которое не имеет запасного «русла» для реализации энергии желания ребенка. Ведь вполне можно, не позволяя ребенку схватить, скажем, ножницы, предложить ему какой-то другой интересный, но безопасный предмет, правда?

Вторым вариантом недопустимого запрета можно считать запрет, совершенно непонятный для ребенка. Ведь если он пытается играть все с теми же ножницами, то совсем нетрудно спокойно сказать, что это опасно, и просто убрать их из зоны его досягаемости. Или можно разрешить ему их взять, но при этом находиться с ним все время, пока он их осваивает, и четко сказать: «Ножницы можно брать только тогда, когда мама рядом». А уж находясь рядом, мама как-нибудь сумеет уберечь ребенка от серьезных травм. Просто слегка уколоться для малыша очень даже полезно: он на собственном опыте убеждается, что ножницы – довольно опасная игрушка. И уж совсем просто не оставлять ножницы в доступном для ребенка месте, провоцируя малыша на игру с ними.

Третий способ помешать нормальным взаимоотношениям ребенка с собственными потребностями – запретить ему что-либо в такой форме, которую ребенок способен воспринять как проявление родительской нелюбви. Представьте себе: ребенок всего-навсего пытается поиграть с хрустальным бокалом из любимого маминого набора, а мама кидается отнимать его с видом разъяренной фурии, крича благим матом и награждая ребенка подзатыльником. Любой порядочный ребенок в этой ситуации сочтет, что если он берет что-то в руки, то мама перестает его любить. Причем в категорию «что-то», как мы уже помним, попадет не только этот конкретный бокал, а вообще все, что находится в шкафах или даже все, что не является лично его игрушками. И как тогда прикажете малышу осваивать новые возможности?

И наконец, последнее, что следует неукоснительно помнить родителям, чтобы запрет не оказался неограниченным, наложенным на целый класс сходных действий. Не позволяя что-либо ребенку, очень важно дать ему понять, что именно является запретным. Не просто истошное «Нельзя!!!», когда ребенок тянется к ножницам, а спокойное «Я понимаю, что ты хочешь поиграть с ножницами, но этого делать нельзя». Иными словами, родители должны всеми доступными средствами показать ребенку, что запретным является, например, не действие протягивания руки вообще, не попытка что-то потрогать, не возможность вообще когда-либо иметь дело с ножницами – а только желание поиграть с ними именно сейчас.

Совсем другая картина в жизни ребенка возникает, когда родители упорно заставляют его сделать нечто, чего он вовсе не хочет. Получается, что к какой-то точке или области нашего «жизненного шара» извне прилагается некая сила, заставляющая его в этом месте расширяться со скоростью, большей, нежели естественная. Ребенок, конечно, в такой ситуации скорее всего родителям подчинится. А куда ему деться? Вот только если вспомнить все, что мы говорили об энергетических потоках, обеспечивающих любое действие ребенка, то получится, что в этой области жизненного пространства энергия как бы разреживается. В итоге действие, которое ребенок сделает только потому, что «должен», достаточной энергией обеспечено не будет. Проще говоря, совершит он его плохо. Или вообще не совершит, дождавшись, пока родители отвернутся.

И снова давайте попробуем понять, чем же отличается нормальное, здоровое приучение ребенка к определенным обязанностям от травмирующего его «долга». Отличий – снова четыре.

Во-первых, сообщение ребенку, что он должен нечто сделать, должно быть ему понятно. Совсем несложно, например, объяснить ребенку, почему он должен убрать игрушки прямо сейчас – если, разумеется, этому действительно есть разумное объяснение. Принуждение ребенка к какому-то действию ради тренировки у него слепого и безоговорочного подчинения родителям – штука весьма опасная. Многие родители свято веруют в то, что таким образом они приучают ребенка к тому, что в жизни есть очень много необходимых вещей, которые делать страшно неприятно, но все равно приходится. А на самом деле такое принуждение чревато тем, что в более позднем возрасте ребенок точно так же слепо и безоговорочно будет подчиняться тому, кто будет сильнее. И неизвестно, кто будет этим более сильным…

Во-вторых, обязанность ребенка сделать что-либо не должна быть «завязана» на любовь родителей. «Если ты этого не сделаешь, я не буду тебя любить», «Ты должен убраться в своей комнате, ты же знаешь, как мама любит порядок» и прочее в том же роде – заявления такого рода вредны всегда. Или вы хотите, чтобы ваш ребенок вырос человеком, полностью зависящим от чувств окружающих его людей?

В-третьих, ребенку необходимо предоставлять выбор – если, конечно, вы не хотите заранее начать готовить его к военной службе, где приказы не обсуждаются. Даже если вы объясняете ребенку, какие последствия повлечет за собой невыполнение им своих обязанностей, у него появляется выбор: он может сделать то, что должен, или принять эти последствия. «Ты можешь не чистить зубы, но тогда ты не сможешь позавтракать, потому что завтракают только умытые люди». А еще лучше, если ребенку предоставляется возможность выбора между двумя возможностями, примерно равноценными для родителей: «Когда ты сможешь убрать в своей комнате – сейчас или через пятнадцать минут?» В этом случае приказ перестает быть таковым и превращается в свободный выбор ребенка – ведь при таком построении родительской фразы у него просто не остается возможности ответить «нет».

И наконец, в-четвертых: любая обязанность ребенка должна быть совершенно четко определена. Если ребенку говорят, что он должен навести порядок в своей комнате, то он должен точно понимать, что входит в понятие «порядок». Нужно же ему понимать, какие конкретно действия ему необходимо совершить?! Ребенок вполне может искренне полагать, что распихать по углам и под кровать все, что до сих пор лежало на виду, – это и есть навести порядок. Какие к нему могут быть претензии? Ему же никто не объяснил, что порядок – это когда все вещи лежат на своих местах. Правда, и в этом случае потребуется точно объяснить, какое место для каждой вещи предназначено.