Текст книги "Ричард Длинные Руки – маркграф"

Глава 6

Я невольно хихикнул, представив себе, как герцог Готфрид прибыл через чудовищно тяжелый Перевал в Армландию и с изумлением узнал, что я давно уже не в плену, за это время произошло удивительно много, целый вихрь событий, его сын Ричард уже гроссграф, земли Армландии под его железной рукой, и, самое главное, открыт Тоннель под Великим Хребтом, через который он только что перебрался с таким трудом поверху…

Более того, его сын Ричард вторгся с небольшой, но сплоченной и хорошо обученной армией в Сен-Мари!.. Представляю, с каким пылом герцог, загоняя коней, бросится к Тоннелю, чтобы поскорее увидеть это чудо и с комфортом вернуться в Брабант!

Я прикинул, что герцогу пришлось дожидаться весны, когда сойдут снега, освобождая дороги, потом вытерпел, пока подсохли, иначе тяжелые рыцарские кони увязнут по брюхо, и вот в конце весны он со своим эскортом уже карабкался к Перевалу… Неделя на подъем, неделя на спуск, в начале лета вступает в пределы Армландии, узнает ошеломляющие новости… Вообще-то пора уже и вернуться. Обратный путь через Тоннель проще. Либо задержался в Армландии, там оставшиеся лорды наверняка изматывают пирами в честь отца их гроссграфа, либо вернулся в Брабант и пытается разобраться, сколько же народу я увел из его герцогства…

Во дворце заинтересовала дверь, больше похожая на ворота, под самый потолок, словно сделали для великанов. Церемониймейстер почтительно сообщил, что за нею зал с троном Древних Королей. Однако закрыт такими заклятиями, что ни один из магов отворить не может. И распахивается только раз в году.

Я подошел, подергал за ручку. На миг показалось, что вот я такой то ли крутой, то ли везунчик, возьмет и распахнется, однако даже не дрогнуло. Ощущение такое, что проще сдвинуть с места Великий Хребет, чем эту дверь.

– Не очень-то и хотелось, – пробормотал я, скрывая разочарование. – Подумаешь, раритет.

– Лучше и не надо, – сказал церемониймейстер с явным облегчением. – Древняя опасная магия. Разумнее держаться подальше.

– И что, – спросил я раздраженно, – никто не открывает?

– Только Великая Жрица, – ответил он почтительно, – хранительница Знаний Древних Королей! Но никто не знает, где обитает, появляется из ниоткуда. Не чаще, чем раз в год…

В зал вошел барон Альбрехт в сопровождении моего оруженосца, я помахал рукой.

– Барон, – сказал я, – вы мне очень нужны, иначе бы не посылал за вами. Я понимаю, что пьянствовать с сэром Растером и ходить по гарпиям интереснее…

Церемониймейстер поклонился, когда я, уже забыв о таинственной двери, взял военачальника под руку и повел к своему кабинету. Барон посматривал недоверчиво и настороженно.

– Сэр Ричард, как я понимаю, хотите навесить на меня что-то еще? Совсем уж гадостное?

Стражи отсалютовали, перед нами распахнули двери в мои покои. Я указал барону на кресло, он выждал, когда сяду, поклонился и опустился с такой осторожностью, будто я мог усадить на острые ножи.

– А что, – спросил я сердито, – мне одному разгребать эти навозные кучи? Нет уж, раз пошли за мной, идите дальше. Даже если придется топать по колено в этом самом… Про чистки не спрашиваю, этим занимается отец Дитрих. А вот как с купечеством?

Он проворчал:

– Я велел собрать их сегодня в большом зале.

Я поднялся, обошел стол и обнял его за плечи.

– Расцеловал бы вас, барон, да боюсь, не то подумаете… Хотя что можно подумать, здесь пока еще существует только крепкая мужская дружба, обниматься можно без страха… Вы сделали, барон, то, о чем я как раз хотел просить вас!

Он буркнул:

– Они уже собираются. Я ждал, когда освободитесь, чтобы… словом…

– Идемте! – сказал я с подъемом.

Главный зал забит придворными, ловят каждый мой взгляд и каждый жест. Быстро перестроились, мелькнула мысль. Впрочем, это хороший знак. С тонущего корабля крысы бегут, а на благополучный стараются попасть с семьями.

Перед нами расступались с низкими поклонами, красивый такой коридор из пышно одетых вельмож, только в задних рядах злобное шевеление, стараются пробиться поближе.

Во втором зале, что победнее обставлен и размерами поменьше, в креслах расположилось около дюжины человек. Все вскочили и низко кланялись, в движениях меньше артистизма и отточенности, но, как мне почудилось, больше достоинства.

Я широко и благожелательно улыбался, я же отец народа, теперь и этого, вскинул руки.

– Приветствую!.. А теперь все садитесь. Вы старше меня, должны сесть первыми…

Но все-таки сел первым я, а то они заколебались от такого чрезмерного жеста. Я похлопал ладонью по столу.

– Итак, – сказал я бодро, – вы старшины и главы основных гильдий? Прекрасно. А я, как уже знаете, тот самый, что власть. Неважно, как в данном случае называется, главное – власть. Некоторые соратники предлагают мне называться майордомом. Ну, вам не надо объяснять, что это такое. Так вот, как верховная и абсолютная власть, я собрал вас здесь, чтобы заверить в своем уважении и симпатиях. Вы – соль земли, вы создатели богатства королевства!.. Кстати, что-то не вижу среди вас господина Рамола.

Они переглядывались, один проворчал:

– Этот проходимец состоит в моем торговом союзе… Но он слишком мелок, чтобы бывать на таких высоких собраниях.

– А, вас зовут господином Луи? – спросил я. Все выглядели потрясенными, а Луи так и вовсе затрясло. – Да, господин Рамол о вас тоже говорил, говорил…

Я сделал многозначительную паузу, чтобы они поняли, что мог наговорить Рамол. В центре поднялся и с поклоном заговорил, слегка заикаясь от страха, солидный купец в бархатном кафтане:

– Простите, ваша светлость! Я – Герберг, глава совета гильдий. Удивительно, что даже вы слышали о Рамоле. Это наш позор, но у нас свобода, а он вроде бы не нарушает правила… слишком сильно. Ваше светлость, здесь купцы только главного звена, а Рамол мелковат, чтобы входить в совет гильдий…

– Да? – удивился я. – А я, когда работал у него охранником, думал, что он крупный торговец…

Они все превратились в соляные столбы, на лице Луи был шок. Всесильный завоеватель работал у Рамола охранником? У Герберга, более расчетливого, в глазах читалась острая зависть, что сволочный Рамол везде пролезет и нужные связи заимеет. Остальные просто застыли, не зная, что думать и как реагировать.

Луи пролепетал осевшим голосом:

– Вы… у Рамола…

Я отмахнулся.

– Да это было давно. Неделю тому. Варвары осаду не начинали, наши войска еще не подошли, вот я и подрабатывал у Рамола по охране его караванов… Ладно, как только появится, скажите ему, что его караванам разрешен проход через Тоннель под Хребтом на ту сторону… и торговля в тамошних королевствах. Беспошлинная!..

Герберг охнул, глаза выпучились. Купцы уже изумленно и с раздражением переглядывались. Луи спросил, заикаясь:

– Тоннель? Под Хребтом?

– Да, – ответил я быстро и в нетерпении, насточертело всем объяснять, – Тоннель просторный, хорошее освещение, товары не придется нести на руках, телеги пройдут легко. Вам, кстати, тоже можно торговать. Беспошлинно! Пока что. Для привлечения и популяризации.

Герберг поклонился, лицо превратилось в маску, только в глазах мелькают изображения монет, да вид больно сосредоточенный, что-то подсчитывает в теневом режиме.

– А как вообще… – спросил он медленно, – с торговлей…

– Здесь? – спросил я.

– Да, в королевстве.

– Все по-прежнему, – заверил я. – Разве что товары народного потребления, которые используются исключительно в черных мессах, подлежат запрету и уничтожению. Изготовители будут красиво повешены, а распространители… гм… тоже. Советую переходить на церковные товары. Церковь – солидная фирма, ассортимент может быть еще шире, не прогадаете. Особенно, если учитывать, что ее роль возрастет… Словом, власть в моем лице будет всячески помогать экономическому становлению Геннегау и всего королевства! Помощь – вот наш девиз! И лозунг.

Они переглядывались, осваиваются достаточно быстро, это же торговцы, улавливают нюансы моего поведения, уже убедились, что опасность им не грозит.

Герберг сказал осторожно:

– Помощь должна совершаться не против воли того, кому помогают.

– Абсолютно верно! – сказал я отечески. – Вы абсолютно правы!.. Геннегау должен быть счастлив, что во главе совета гильдий стоит такой мудрый человек, как вы. Потому мы и помогаем вам, что в глубине своих душ каждый жаждет жить хорошо и чисто, но наша плоть затмевает разум, и живем совсем не так, как хотим… в глубине души. Где-то там, на очень большой глубине.

Он сказал настороженно, еще не зная, как далеко можно зайти в сопротивлении:

– Но вы ее видите?

– Господь видит все, – сказал я твердо. – И подсказывает церкви, что выполняет его волю. А мы, рыцари, выполняем волю церкви. Геннегау будет очищен от гнили и разложения, после чего, как выздоровевший, ощутит жажду жизни и развития. После кризиса всегда подъем! А кризис я вам уже обеспечил.

– Жажду жизни?

– Жизнь ерунда, – сказал я, – главное – развитие! Вы представляете, какие у вас возможности в связи с открытием Тоннеля? Перед вами, как более развитыми в экономике и торговле, лежат бескрайние поля сбыта ваших товаров! Северные королевства купят у вас любые, потому что здесь значительно лучше и технологичнее. Разве это не перевешивает все остальное? Или для вас так уж важны черные мессы? Ведь плоть можно тешить и без всяких глупых ритуалов!

Он слушал внимательно, выражение лица несколько раз менялось, сказал нехотя:

– Да, конечно, для меня дело – самое важное. И если все так, как вы говорите…

– Так, – сказал я уверенно. – Торговец Рамол, как я уже говорил, наверняка отправил караваны в северные королевства! А у него чутье, чутье…

Герберг помрачнел, тугие желваки вздулись под красной от солнца кожей.

– Рамол… Этот проходимец… Всегда первым старается пролезть в каждое новое место…

– Его уже не обогнать, – лицемерно посочувствовал я, – но и вторым быть неплохо, не так ли? А можно стать и первым, если завезти товаров впятеро больше и перехватить нити рынка.

Он задумался, оглянулся на притихших купцов, у каждого из которых те же вопросы. Глаза остро блеснули.

– Вы очень хорошо разбираетесь в нашем деле.

– Я не всегда был только рыцарем, – ответил я загадочно, – да и сейчас, гм… словом, я имею свою долю в ряде очень выгодных предприятий. Смело можете считать меня своим, господин Герберг.

Оставив купцов обсуждать сногсшибательные предложения, я покинул зал, в приемной увидел советника Куно Крумпфельда, он и здесь держится настолько скромно и незаметно, что я заметил его сразу.

По моему кивку он приблизился, я посмотрел на остальных, произнес громко:

– Прошу вас, барон. Вас я приму в любое время.

Когда дверь за нами захлопнулась, он проговорил торжествующе и в то же время обеспокоенно:

– Ну, теперь меня загрызут.

– У вас кости крепкие, – ответил я. – Да и кожа. Садитесь, барон. Рассказывайте.

– Мелочи вас не интересуют… – начал он.

– Вы как в воду смотрите!

– …потому доложу о том, что мне совсем не по зубам. А вот вы могли бы…

– Что именно?

Он развел руками.

– Есть смысл привлечь на свою сторону местную знать. К примеру, герцог Бруно Гандерсгеймский обладает огромнейшим влиянием, к тому же он всегда был в опале у короля. Возможно, Его Величество ревновал его или остерегался, ибо род герцога Бруно древнее и значительнее, чем род короля Кейдана… Словом, если привлечь герцога на свою сторону, то вам обеспечена поддержка многих знатнейших семей, что идут за герцогом. Мне кажется, что…

– …что не следует пренебрегать такой возможностью, – договорил я. – Так?

Он ответил с поклоном.

– Так, сэр Ричард. Хочу заодно выразить свое восхищение, вы в первые же дни приняли глав купеческих гильдий и вдохновили их. Вы не только великий воин и удачливый полководец. Это очень важные сигналы для предприимчивых людей.

– Хорошо, – ответил я, – герцог Бруно Гандерсгеймский?

– Да, сэр Ричард.

– Сегодня же постараюсь договориться о визите к нему.

Он вскинул брови.

– Вы не станете вызывать его к себе?

– Ему больше польстит, если прибуду к нему лично, – пояснил я. – Как младший рыцарь к старшему.

Он поклонился.

– Сэр Ричард, это можно счесть за лесть… Но вы поступаете непривычно мудро для своего возраста.

Глава 7

Да что они все о возрасте, думал я, когда поднимался в седло. Человек, который учился чему-то, всегда старше одногодок, которые не учились. Правильно сказать, мне столько лет, сколько моей цивилизации.

Я удивился, обнаружив, что дворец, которым я так впечатлился издали, хоть и безумно высок, но одноэтажен. И похож на нечто древнегреческое, то есть массивная плоская крыша, подпираемая колоннами по две, и так семь пар. С боков, правда, сразу стены, а с фронта из-за глубокой тени создается впечатление, что можно пройти насквозь.

Впрочем, этот холл в самом деле велик, но если здесь отсутствует проблема морозов с метелями, то местным достаточно защититься только от дождя.

Я въехал на Зайчике прямо в холл, распугивая красивый, как бабочки с неистрепанными крылышками, народ. Ко мне бросился самый ярко и богато одетый вельможа, понятно, швейцар или что-то соответствующее.

– Умоляю! – прокричал он в панике.

– Да? – спросил я с интересом. – Что вам?

– Сюда нельзя!

– Правда? – удивился я. – Вот уж не думал… Какие везде разные обычаи! Ну хорошо, в чужой монастырь…

Я соскочил на мраморный пол, на меня все смотрят ошалело. Я бросил повод паникеру.

– Держи. Герцог еще не спит?

– Герцог никогда не спит, – ответил он автоматически. – Но сейчас он весьма и зело занят.

– Морда, – произнес я мирно, – ты еще не знаешь, кто я?

– Догадываюсь, – произнес он, трепеща всем телом. – Просто не мог поверить… Позвольте, доложу?

– Только быстро, – велел я.

Он сунул повод кому-то из слуг пониже рангом, но все равно одетому так, что можно спутать с самим королем, унесся бегом. Его провожали обалделыми взглядами, а на меня смотрели с суеверным ужасом.

Я медленно шел следом, морда ящиком, если уж с испугом смотрят со всех сторон, надо соответствовать роли пугателя.

В большой зале навстречу заспешил церемониймейстер, поклонился с превеликим достоинством.

– Как изволите доложить?

– А никак, – ответил я легко. – Ты-то знаешь, кто я?.. И достаточно. Где герцог?

– Он… сейчас в саду.

– Проведи, – велел я. – Заранее докладывать не надо, я не по делу и всего на несколько минут. Не стоит его светлость тревожить по пустякам. А то еще начнет готовиться к моему визиту… ну, ты понял.

Он поклонился и ответил с запинкой:

– Да, сэр майордом…

– Лорд-протектор, – поправил я.

– Я слышал, вас называют майордомом…

Я отмахнулся.

– Все это неважно. Лишь бы человек был хороший, а я не просто хороший, я замечательный, понял?

Он поспешно поклонился.

– Да, сэр! Вы – победитель, а побеждает, как известно, всегда добро и всегда лучшее. При любом исходе битвы.

Я благосклонно кивнул.

– То-то. Я вам покажу вертикаль власти. Веди!

Мы прошли дворец или это крыло насквозь, всего-то с десяток залов, за колоннадой сразу открылся роскошнейший сад. Дворецкий повел по извилистым дорожкам, я топал следом, делая вид, что полностью расслабился и посматриваю по сторонам с ленивым интересом, но все-таки я в завоеванной стране, где почти все враги, замечаю не только цветы, но и легкие шевеления веточек, которые мог потревожить ветер, а мог кто-то еще.

На этой стороне дворца, как понимаю, сад для «себя»: нет широких дорог для гуляния толпами гостей, для празднеств и шашлычков, после чего эта пьянь потопчет все цветочки и облюет все орхидеи.

Мы шли между высокими деревьями, со стволов прямо от земли усыпанных огромными розами. Воздуха нет, один приторно-сладкий запах, бесшумно шлепают по воздуху неряшливые бабочки и мотыльки, роняя с крылышек цветную пыльцу. Красиво и стильно проносятся стрекозы, важно гудят жуки, похожие на уменьшенных сэров растеров…

В глубине сада спиной к нам высокий мужчина с двумя дамами, театрально поводит руками и что-то рассказывает.

На мой взгляд, он пил из одного стакана, глядя на другой: обращается с рассказом к одной, а взглядом уже залез в низкий вырез на платье другой, улыбающейся томно и обещающе.

До меня долетели слова, сказанные красивым мужественным баритоном:

– …я на это сказал королю, что наберите команду плыть в рай и попробуйте сделать стоянку в аду на жалкие полчаса, просто чтобы взять углей из жаровни, и будь я проклят, если какой-нибудь сукин сын не останется на берегу!

Женщины весело и звонко смеялись, выгибаясь и волнительно двигая плечами, чтобы груди колыхались шибче, сверкали улыбками и глазами. Ни одна из них почему-то не показалась женой герцога, или я совсем не разбираюсь в этих существах.

Я надел на лицо самое благожелательное выражение, ибо хорошее воспитание – это умение скрыть, что вы очень высокого мнения о себе и очень невысокого о своем собеседнике, требовательно взглянул на дворецкого.

Тот, уменьшаясь в росте, кашлянул, а когда герцог начал поворачиваться, объявил торопливо, в то же время громко и звучно:

– К его светлости сэр… майордом Ричард!

Все трое повернулись, на лице герцога гримаса неудовольствия сменилась изумлением. У дам приоткрылись рты, а глаза полезли на лоб. Герцог унаследовал рост и могучее сложение от дальних предков, что огнем и мечом завоевывали эти земли, но сейчас даже умело сшитый камзол не в состоянии скрыть немалых размеров живот, руки выглядят тонковатыми, а крупное лицо завоевателя смягчено толстыми складками на щеках и тремя подбородками.

Дамы выглядят великолепно, сочные и в то же время царственные, одна, как теперь понимаю, жена, а другая… леди Бабетта! Хотя, кто знает нравы герцога да и Бабетты, может быть, тоже жена.

Она смотрела на меня в изумлении, но быстро пришла в себя, даже зашепталась с подругой, бросая на меня чисто женские взгляды.

Я отвесил церемонный поклон.

– Дорогой герцог! Я, будучи наслышан о ваших талантах, не мог не нанести вам визит! Потому пользуюсь случаем засвидетельствовать почтение…

Он смотрел неподвижно, ошарашенный, я видел, как по его лицу пробежала целая гамма чувств, от возмущения, что явился агрессор и захватчик, до лестного понимания, что это же сам майордом, вытеснивший варваров и захвативший королевство. Явился лично, а не сообщил, что готов принять его в ныне своем королевском дворце.

– Гм, – произнес он, все еще раздираемый сомнениями, как поступить лучше, выгнать меня в шею или же принять, как гостя, – позвольте представить мою жену Каринтию, а также ее лучшую подругу, леди Элмариэль.

Герцогиня чуть склонила голову в приветствии, а леди Бабетта, которую он назвал Элмариэлью, смотрела на меня хитрыми глазами, то ли не в силах скрыть, то ли не желая скрывать неподдельное удовольствие от встречи.

Я коротко и несколько деревянно поклонился.

– Мое почтение дамам. Очень хотелось бы побыть именно в вашем обществе, но дела, дела… Дорогой герцог, все в городе говорят, что вы наиболее влиятельный человек в королевстве! Может быть, даже влиятельнее самого Кейдана.

Герцог приосанился, посмотрел гордо на дам, затем перевел более благосклонный взгляд на меня.

– Ну… я как-то не обращаю внимания, что говорят.

– Очень мудро, – согласился я. – Мало ли что говорят. Дорогой герцог, вы можете мне уделить пару минут? Клянусь, я не задержу вас. Дамы просто не заметят вашего отсутствия.

Он нахмурился, мои комплименты звучат двусмысленно, но позволил взять себя за локоть и отвести в сторону, чтобы дамы не слышали нашего мужского разговора.

– Вы самый влиятельный человек, – повторил я уже негромко, – мне посоветовали нанести визит именно к вам. Что я и делаю… Как вы понимаете, в условиях военного времени законы упрощены. Все функции законодательной, судебной, исполнительной и прочей власти переходят к командующим войсками. Потому все, способные носить оружие в вашем герцогстве, отныне подчинены мне.

Он напрягся, голос прозвучал натянуто, как тугая струна:

– Сэр Ричард, я не вижу в этом крайней необходимости…

– Потому королевство и захватили варвары, – прервал я. – Беспечно живете, герцог! Впрочем, спорить не о чем, как и убеждать вас. Время не терпит, потому я уже отдал приказ влить ваши отряды в наше войско. Конечно, предварительно разбив их на небольшие группы.

Он стиснул челюсти, метнул быстрый взгляд в сторону дам, не слышат ли. Герцогиня красиво выпрямилась, настоящая королева, а леди Бабетта на этот раз не строит мне глазки, отрабатывает целомудренный и строгий, как в северных королевствах, вид.

– Я все еще не вижу необходимости, – повторил герцог тише и уже не таким твердым голосом, – впрочем, с вашей помощью мы окончательно избавимся от варваров. А потом все вернем на свои места.

В его голосе прозвучала затаенная угроза, а вот хрен тебе, подумал я и, светски улыбнувшись, заверил горячо:

– Конечно-конечно, любезный герцог! Я счастлив, что вы меня поняли и охотно предоставили в мое распоряжение свои вооруженные силы, крестьян и прочие ресурсы. Вы совершенно правы: все для фронта, все для победы! А потом да, вернемся к мирной жизни…

Я не сказал «прежней мирной жизни», пусть понимает по-своему, я уже научился вкладывать другой смысл в привычные слова, подбирая те, которые можно истолковать двояко, а те, которые нельзя, заменяя и опуская вовсе.

Дамы встретили наше возвращение милыми улыбками, я сказал с подъемом:

– Как самый влиятельный человек в королевстве, герцог понимает, что ему нельзя стоять в стороне в такое неспокойное время!.. Я рад, что он с нами. А теперь, дорогие друзья, позвольте откланяться. Что делать, работа, работа, работа…

Леди Бабетта, заговорщицки улыбнувшись герцогу и его жене, сказала живо:

– Дорогой сэр, позвольте вас чуть проводить? Хочу побыть рядом с великим полководцем, что так стремительно очистил нашу землю от варваров!

Герцог и супруга переглянулись. Герцог сказал с сомнением:

– Сэр Ричард очень занятой человек, он ценит время…

– Это я заметила, – живо сказала Бабетта. – Сэр Ричард?

Я кивнул:

– Да, конечно. Но, к сожалению, я отбываю в расположение войск, могу уделить времени совсем немного.

Она прощебетала:

– Я вас просто провожу до выхода из сада!

– Польщен, – пробормотал я.

Она подхватила меня под руку и, прижимаясь горячей тугой грудью, повела через сад, улыбаясь весело и таинственно. Я чувствовал ее тепло и податливое тело, очень женственное и зовущее, но шел так, словно со мной идет рядом нечто из дерева.

– Милый Ричард, – произнесла она щебечуще, – а вы изменились…

– Надеюсь, – спросил я с показным беспокойством, – в лучшую сторону?

Она улыбнулись.

– О, да!.. Так возмужали.

Я кивнул.

– Сам чувствую.

Ее улыбка стала шире, глаза лукаво смеялись.

– В каком месте?

Я постучал пальцем по лбу, самому почудился тихий медный звон.

– В этом вот.

– Это как? – спросил она, все еще улыбаясь, играя глазами и чуть двигая плечом, чтобы сползла лямка.

– Она великолепна, – ответил я, – это когда смотришь на красивую женщину и видишь не только ее роскошную грудь.

Она обрадованно заулыбалась.

– Правда? Вам моя грудь понравилась?

– Она великолепна, – ответил я искренне. – По крайней мере та часть, что выставлена взорам.

– Ох, сэр Ричард, я вам разрешаю взглянуть и на остальное…

– Польщен, – ответил я. – Ну да, польщен. Весьма. Леди Бабетта, с какой целью вы проникли в расположение наших войск?

Ее улыбка слегка померкла, хотя уголки рта не сдвинулись ни на миллиметр, продолжая показывать в веселой улыбке безукоризненные зубки, влажный красный рот, но я ощутил некоторое напряжение в ее лице.

Бабетта придержала меня за руку, вдали уже ворота, лицо разрумяненное, глаза блестят живо, трудно не поверить, что безумно рада встрече. Она повела плечами, лямки соскользнули, и платье не опустилось до пояса уж и не знаю почему, за что именно зацепилось, вроде бы за грудь. Но если она чуть шевельнется или даже глубоко вздохнет…

– Леди Элмариэль, – повторил я, не спуская с нее взгляда. – Кажется, что-то я слыхивал про некую Элмариэль… Вот уж не подумал бы, что встречу старую знакомую…

Она сказала с упреком:

– Сэр Ричард, какие оскорбительные слова употребляете!

– Оскорбительные? – переспросил я. – Да, сам понимаю, знакомиться придется заново.

– Мне тоже, – сказала она живо. – Вы совсем не тот мальчик, что приехал к леди Изабелле и так ее напугал, заявив, что он – незаконнорожденный сын ее мужа! Ха-ха!..

Я улыбнулся.

– Как видите, леди Бабетта… или все-таки Элмариэль?.. эта шутка имела продолжение.

– Вы неподражаемы, граф, – заявила она.

– Спасибо.

– Или лучше майордом, как вас называют?

Я отмахнулся.

– Что титулы… Так минует слава мира. Я и графом побыл недолго. Хотя, конечно, в Брабанте я все еще граф.

Она прощебетала игриво:

– Как вам это удается?

– Мало пью, – сообщил я, – редко по женским постелям прыгаю. Вот и остается время, чтобы коварные планы воплощать.

– Ах, – воскликнула она жарко, – так вы еще девственник?

– Ага, – согласился я, – только в ваши коварные руки не попаду, леди Бабетта и продолжу… целибатство. Или Элмариэль?

Она проигнорировала вопрос, на губах двусмысленная улыбка, в глазах смех, поинтересовалась в свою очередь:

– Как вам удалось набрать столько войск в герцогстве?

Я спросил в свою очередь:

– Так все-таки с какой целью вы оказались в расположении моих войск?.. Кстати, леди Элмариэль, ладно уж, вас отвлекает эта лямка, что зацепилась за что-то, хотя кожа у вас гладкая и шелковистая даже с виду… спустите ее сами! Вообще можете сбросить платье, если мешает. В смысле, разговаривать вам мешает. Уверяю вас, мне оно ни разговаривать, ни мыслить… вообще ничему не мешает. Совсем.

Глаза ее округлились, я говорю настолько спокойно и серьезно, что лишь пару мгновений всматривалась в мое лицо, затем принужденно улыбнулась.

– Вы такой неотвлекаемый?

– Кто любил, – ответил я, – уж тот любить не может, кто сгорел – того не подожжешь. Итак?

Она воскликнула обиженно:

– Ах, сэр Ричард! Везде видите подвох, а я вами просто очарована… разве не естественно желание женщины затащить в постель понравившегося мужчину? Были бы вы старый и уродливый, меня можно бы заподозрить, да, в чем-то корыстном! Но вы посмотрите в зеркало! Посмотрите, посмотрите, вон слева от вас прямо в стене!

Я не стал поворачивать голову, с леди Бабеттой надо быть настороже, смотрел на нее в упор.

– Леди Элмариэль, – произнес я холодновато, – я выказываю вам высшую степень уважения, предпочитая разговор с вами барахтанью и сопению в постели. Для этого существуют женщины попроще.

Она чарующе улыбнулась.

– Ах, милый Ричард, одно другому не мешает! Я вами очарована, как молодым и красивым мужчиной. При чем тут ваша роль в этом вторжении? Нам, женщинам, все эти сражения совсем неинтересны!

– Что вам понадобилось вызнать в моем лагере? – задал я встречный вопрос. – Или не только вызнать, но и совершить диверсию?

– Дорогой Ричард, – произнесла она с упреком, – это не я оказалась! Это вы захватили Геннегау так быстро, что я не успела упорхнуть…

– Успели бы, – сказал я, – если бы захотели. Да-да, леди Элмариэль, что-то мне подсказывает, что успели бы. Но вы как раз и прибыли сюда, чтобы оказаться на захваченной территории.

Она лукаво улыбалась.

– Сэр Ричард, это ваши домыслы.

– Сейчас военное время, – напомнил я. – Адвокаты и суды упразднены. Все решают полевые командиры на месте. Домыслы или нет – решают те, у кого в руках меч длиннее.

Улыбка ее начала медленно застывать, в глазах появилось нечто похожее на легкую тревогу.

– Сэр Ричард, вы говорите так серьезно…

– Время куртуазности миновало, – ответил я в самом деле очень серьезно. – На мне весь этот поход, у меня мало опыта, и я страшусь совершить ошибку. Потому лучше повешу вас… так, на всякий случай, чем рискну отпустить. Вы на Кейдана работаете?

Она сказала неопределенным тоном:

– Он король, на него все работают… в той или иной мере.