Текст книги "Избранники вечности. Книга 1. Смерть – это лишь начало"

Глава 9

1913 г. (Париж)

Гэбриэл, уезжая, поставил любопытную задачу. Мне предлагалось отыскать артефакт, чрезвычайно для него важный, но совершенно не представляющий ценности для непосвященных. Изначальный, как он себя назвал, поясняя, что является одним первых вампиров на Земле, описал его, как небольшую чашу, из янтаря, украшенную изображением солнечного диска. Очень старую, плохо сохранившуюся, довольно неприглядную на вид. Он утверждал, что давно ее разыскивает и след, по некоторым данным, обрывался в Париже. К большому сожалению, ему не удалось этот след нащупать, опять же, как он напомнил, из-за непредвиденных обстоятельств в моем лице. И сейчас мне необходимо закончить за него.

Причем искать сам янтарь не обязательно, Гэбриэл предполагал, что он давно исчез из Франции. Именно направление движения сего предмета, мне и предстояло отследить.

Он предположил, что мне, как человеку непосвященному и стороннему, к тому же, хорошо знающему Париж и многих его представителей, будет легче разобраться с задачей. В сроках я не ограничен, годы для вампира – ничто, но лорд намекнул, что его просьбы не стоит игнорировать. Сказал, что свяжется со мной через некоторое время, дабы узнать о ходе расследования.

Искать и выяснять необходимо крайне осторожно, не вызывая подозрений и утечки информации. А вот откуда начать поиски, он все же подсказал. По его совету, прощупать можно в первую очередь оборотней, так как последний раз след оборвался на одном из представителей их сообщества. Похоже, враги Гэбриэла считали не лишним иметь кое-какие рычаги против древнего вампира. Необходимо заводить с нашими первейшими врагами знакомства, точнее теснейшие и доверительные контакты. Иначе ради чего волколакам делиться информацией с кем попало? Для начала их самих еще требовалось отыскать. Да уж, создатель, удружил.

Но для начала есть дела и поважнее. Во-первых, нужно как можно скорее вернуться в свет, к привычной жизни, к старым влиятельным знакомым и просто хорошим друзьям.

Во-вторых, не мешало бы обзавестись постоянной любовницей. И я не ошибся.

Просматривая почту, я наткнулся на большой конверт дорогой бумаги, содержащий, как я хорошо знал по опыту, приглашение на званый ужин к графу де Вержи, дворянину во множестве поколений, знаменитому денежному мешку, политическому деятелю и просто веселому человеку.

Он был известен своей неуемной любовью к празднествам, костюмированным приемам, охоте и прочим увеселительным мероприятиям, тратя на это львиную долю своих доходов. В его доме собирались самые знатные и влиятельные люди Парижа, важные правительственные чины, политические лидеры и сливки буржуазного общества.

Сказать по правде, я со своим утраченным титулом и невеликими заслугами перед государством вряд ли мог быть вхож в столь блистательное общество. Отец всего лишь скромный юрист, несмотря на приличный достаток, связи и знакомства. Однако же, приглашения мне приходили регулярно, и я старался сии мероприятия не игнорировать. Где еще, как ни на них, можно завести полезные знакомства, а также произвести впечатление на нужные личности.

А «заслугой» моей являлось, что я довольно давно имел адюльтер с женой графа – мадам Клеменс Вержи. Эта очаровательная женщина в свои почти сорок выглядела на тридцать и вытворяла в постели такое, что не снилось и юным красоткам. У нас была своя милая история, и я с удовольствием пользовался ее приглашениями и тем, что она неизменно находила возможность улизнуть от гостей и уединиться со мной в известных только ей темных и скрытных альковах.

Судя по приглашению, бал состоится по поводу помолвки дочери графа – очаровательной, как ее мать, Гизель. А я и не знал, что малышку уже замуж выдают. В глубине души шевельнулось что-то похожее на слабый укол совести. Кому как ни мне знать, что невеста достанется жениху совсем не беспорочной? Зато счастливый муж должен быть доволен арсеналом умений, что успела приобрести куколка с моей помощью.

Машина так и осталась возле дома отца, поэтому вновь пришлось пользоваться услугами такси. Путь лежал на улицу Фран-Буржуа, знаменитую особняками и дворцами, которую еще с середины шестнадцатого века облюбовали наиболее богатые и высокопоставленные жители Парижа. Но уже почти приехав, я вдруг вспомнил и похолодел.

Не прошло и двух дней с жестокого урока, который преподал создатель, я же сам себе давал клятву – никакого плотского удовольствия, пока не утолю вампирскую жажду, а едва не повторил той же ошибки. Только в этот раз жертвой могла оказаться не безродная проститутка, о которой некому сожалеть. Вовремя я, однако, спохватился. Попросив таксиста остановиться за углом ограды, не доезжая до ворот, я достал носовой платок и закрепил его наподобие салфетки, чтобы не испачкать белоснежный смокинг.

– Пришло время перекусить, – подмигнул я ошалело вытаращившемуся парню.

В этот раз я пил кровь из запястья. Так получалось аккуратнее, хотя напор слабее. Но я и не предполагал увлекаться, не хотелось сильно ослаблять человека за рулем. Получилось вполне успешно, на платке не осталось ни капли. Вскоре, все забыв, водитель пристроился в вереницу из автомобилей и других экипажей, медленно движущихся к центральному входу величественного особняка из белого камня, построенного в стиле эпохи Возрождения. Чуть позже, вручив приглашение надутому раззолоченному швейцару, я окунулся в хорошо знакомую атмосферу, кричащую о непомерном богатстве, знатности, манерности и высокомерии.

Почувствовав себя, как рыба в воде, я легкой непринужденной походкой направился в глубину дома хорошо знакомыми коридорами и переходами. отказавшись от сопровождающего. Прием проводился в одном из больших залов, в правом крыле особняка.

Войдя в широко распахнутые двери, я попал в круговорот гостей, составляющих цвет аристократии Парижа. Дамы в шикарных бальных платьях, блеск бриллиантов слепит глаза. Мужчины во фраках или мундирах в зависимости от звания или чина. Изысканная мягкая мебель вдоль стен, большой оркестр в нише, наигрывающий ненавязчивую классику. Все, как всегда.

Покружив по залу, раскланявшись со знакомыми дамами и поприветствовав джентльменов, я выслушал множество соболезнований в связи с семейной трагедией, а также поздравлений по поводу возвращения в общество. Пофлиртовав некоторое время, с удовольствием слушая за спиной восторженный и возбужденный шепот, я добрался до середины зала, где в самом плотном окружении находились будущие жених с невестой.

Милашка Гизель сразу же меня приметила и бросилась приветствовать. Мы вежливо раскланялись. Я не отказал себе в удовольствии незаметно подмигнуть, а она залилась смущенным румянцем. Потом она представила нареченного, назвав его Жоффруа Катри. Избранник приходился сыном новому, недавно назначенному на пост префекта округа Сена, министру Катри.

Обменявшись рукопожатием со счастливым женихом, я подумал, что пост его отца, очевидно, единственное достоинство бедолаги. Жоффруа оказался низкорослым, худощавым и носатым. Дорогой фрак висел на нем мешком, а жидкие набриолиненные волосы сально поблескивали. В придачу к выдающемуся носу, у него еще и жизнерадостно топорщились уши. Чудо, как хорош!

Я с жалостью посмотрел на Гизель. Представляю, с какой тоской малышка вспоминает наши ночи. Усмехнувшись про себя, я отошел. Начиналась торжественная часть, на которой будет официально объявлено о помолвке, сказаны положенные слова, оглашена дата свадьбы и тому подобные неинтересные для меня вещи.

Ловко протолкнувшись к выходу, я направился в сторону хозяйственных помещений, зная, что смогу найти там очаровательных девушек из обслуги. Мне сейчас не до выбора. Главное, что надо на месте. А уж договориться дело нехитрое. С такими даже проще. Необремененные этикетом и строгим воспитанием, простые девушки всегда охотно проводили время с таким, как я. Но и я не оставался в долгу. Недовольной еще ни одна не уходила.

Несмотря на то, что в связи с важным событием, вся прислуга загружена до предела, мне, разумеется, не отказали. Перехватив на пути к гостевому залу очаровательную нимфу в праздничной униформе, я укрылся с ней в тихом уголке, также не обойдя вниманием и ее подружку – высокую рыжеволосую красавицу.

Невероятно, как я до сих пор не взорвался. Девушки почти с ума сходили подо мной, пока я работал с усердием парового молота, с боем вырывали друг у друга мое внимание и ласку. А у меня от души отлегло.

Тщательно приведя себя в порядок, я вернулся в зал. Торжественная часть давно закончилась, начались танцы. Оркестр играл вальсы и танго, пары кружились по залу. В середине неуклюже топтался с невестой невзрачный Жоффруа. Еще раз ухмыльнувшись, я поймал одного из официантов, принял бокал шампанского, и спросил, где можно найти хозяйку дома.

Поднявшись на второй этаж по широкой мраморной лестнице, я свернул в коридор, где располагались кабинеты хозяев дома. В первом, никого не обнаружив, отворил дверь второго.

В этой комнате находился вовсе не тот, кого я ожидал увидеть. Вместо очаровательной Клеменс в кресле у торшера сидел полный приземистый мужчина с прилизанными волосами, пышными усами и тяжелым взглядом. Его крупный нос мне кого-то напомнил, но я не придал значения. Пока мы пристально глядели в глаза друг другу, я почувствовал, что не мешало бы еще выпить крови перед свиданием с Клеменс. Того, что я взял у таксиста, было не слишком много, так почему бы не утолить жажду этим троллем? Обстановка вполне располагала, мы были совершенно одни, сюда даже не долетали звуки музыки.

Мужчина встал, вежливо приветствуя. Раньше я его никогда не видел, но, какая разница? Внушить и дело с концом, а его шейный платок вместо положенной бабочки как нельзя лучше прикроет следы укуса.

– Я могу Вам помочь? – осведомился мужчина.

Уверенной походкой я прошел в кабинет, плотно прикрыв дверь.

– Конечно, – ответил я ему. – Еще как можете.

– В самом деле? – он приподнял бровь, подозрительно глядя на меня. – Мы знакомы?

– Нет. Не думаю, – я вплотную подошел к нему, заставив отступить на шаг.

– В чем же тогда дело, позвольте полюбопытствовать? – продолжил он расспросы.

Без дальнейших разглагольствований я наклонился, так как он был на голову ниже, и четко произнес, глядя толстяку в глаза:

– Не бойся, не кричи, – и обнажил клыки.

Но вместо уже привычной покорности в глазах усача зажегся бешеный гнев. Не успев понять, что к чему, я с удивлением осознал, что отлетаю к противоположной стене, отброшенный сильным толчком в грудь. Врезавшись в книжный шкаф спиной, я упал на колени, сверху посыпались книги. Что за черт? Откуда в каком-то старике столько силы? Неужели вампир? Гэбриэл предупреждал, что их в Париже немало. Но с чего такая агрессия к своему?

Вскочив на ноги, я увидел, как мужчина, с невиданной для своей комплекции сноровкой, отрывает ножку от резного стула и, перехватив ее наподобие короткого копья, направляется ко мне, а в его глазах горит желтый нечеловеческий огонь. Думать времени не осталось. Человек во мне полностью исчез, на его место встал хищник.

Инстинктивно отбив выпад, я нанес ответный удар со скоростью молнии, но толстяк ускользнул, вызвав огромное удивление. Извернувшись, я вырвал импровизированное оружие из его рук и отбросил в сторону. Находясь на пределе способностей, я видел, что это не вампир – движения, обладающие невероятной для человека силой, все же медленнее, чем у кровопийц. Я в этот момент мог легко убить его, зайдя сзади и свернув шею, но проснулось любопытство. Я остановился, оттолкнув его, жестом показывая перемирие. Он тоже замер, тяжело дыша и напряженно глядя из-под сведенных бровей.

– Кто ты такой? – спросил я.

Мужчина немного расслабился, гнев медленно затихал в его глазах, и они приобретали обычный цвет, а не горели янтарным огнем. Выпрямившись, он позволил себе усмехнуться.

– Так я и думал – жалкий новичок. Обнаглевший юнец, – выговорил он презрительно. – Недавно обращенный?

По всей видимости, мужчина в курсе. Что ж, он прав, я кивнул, подтверждая его слова.

– Насчет меня ты не ошибся. А ты тогда кто? – решил я внести ясность.

Толстяк опять ухмыльнулся и поправил сбившийся пиджак.

– Оборотень, конечно, поганый ты кровосос. И по совместительству префект Сены министр Катри, – любезно представился он.

Вот дела! Я смотрел очень внимательно и настороженно, готовый отреагировать при малейшем движении в мою сторону. Надо же, не успел создатель покинуть меня, как я уже вляпался в неприятности. А то, что этот волчара, занимающий одну из ведущих государственных должностей в Париже, может доставить массу неприятностей, я ни на секунду не сомневался. Однако, он совершенно успокоился, поняв, что я всего лишь новообращенный глупый вампир, а не заговорщик из оппозиции, покушающийся на его драгоценную жизнь.

Министр расслабился и вновь непринужденно устроился в кресле, с внимательным любопытством разглядывая меня в ответ. Что же теперь делать? Я выдал себя, внушить не удастся, очевидно, он принимает вербену, убивать его было бы верхом глупости; сомневаюсь, что получится замести следы настолько, чтобы на меня не упало подозрение. Третья должность в государстве – это не уличная проститутка, которую искать никто не станет.

К тому же, Гэбриэл утверждал, что оборотни стараются жить общинами, наверняка у этого Катри целая стая волков под началом. А мне был дан прямой указ: с оборотнями отношения не портить. Нужную информацию, я смогу получить только от них. Конечно, начал я не лучшим образом, напав на толстяка, но, возможно, еще не все потеряно. Смотрит он заинтересованно, оценивая цепким взглядом. Явно также, как и я обдумывает, как эту ситуацию использовать в своих интересах.

– Итак, молодой человек, – прервал затянувшееся молчание министр, – так и будем играть в гляделки? Может, хоть представитесь?

Скрывать имя смысла не имело, при необходимости он легко узнает обо мне все, что захочет. Поэтому я представился и так же спокойно устроился в кресле напротив, нам есть, что обсудить.

– Может быть, Вы все-таки объясните, почему решили напасть? Имеется личная причина, или это обычная ошибка всех новичков?

«Заносчивый гад, – подумал я. – Конечно, это было ошибкой, но неужели обязательно тыкать носом?»

– Видите ли, господин министр, на опыте я сделал вывод, что кусание молодых и красивых девушек приводит к бешеному всплеску полового возбуждения, и я перестаю себя контролировать. А так как я не безмозглый убийца, готовый купаться в крови, то выбрал питание посредством личностей с отвратительной наружностью, которые не вызывают никакого желании, кроме как поскорее утолить жажду и убраться подальше.

Катри дернулся в кресле, но никак не прокомментировал почти прямое оскорбление. Да уж, Джори, да ты мастер налаживать отношений. Не мог удержаться и не хамить. Кажется, во мне проснулась наследственность деда – отчаянного дуэлянта, задиры и авантюриста.

– Приятно слышать, что в моем городе живет хоть один адекватный вампир, не готовый купаться в крови, – ехидно заметил министр. – Потому как, вступая в должность, я, признаться, надеюсь навести порядок не только в сельском хозяйстве и промышленности, но еще и положить конец необъяснимым убийствам, которые озадаченные власти упорно списывают на нападения животных или несчастные случаи.

Почувствовав в словах прямую угрозу, я вновь насторожился.

– Похвально, господин министр, весьма и весьма. Если Вы действительно сможете сделать то, что обещаете, я поддержу Вашу кандидатуру на выборах, если вдруг решите баллотироваться в президенты. Это будет поистине неоценимая заслуга перед городом. Думаю, у нас с Вами проблем не возникнет. Я законопослушный гражданин, исправно плачу налоги, людей не убиваю без серьезных на то причин, – я позволил себе небольшую ложь, приправленную угрозой.

Катри кивнул, отлично поняв меня.

– Надеюсь, что так, месье Ансело. Поверьте, я хоть и из противоположного Вам лагеря, но тоже не бездумный фанатик. И часто имею дело с Вашими сородичами по личным и профессиональным делам, не стесняюсь запачкать перчатки, если это выгодно мне и государству. А также прекрасно осознаю, что и среди оборотней находятся возмутители спокойствия и угрозы обществу, поэтому моя деятельность и простирается гораздо дальше, чем у обычного министра. Я еще присматриваю за сверхъестественным сообществом, чтобы не наглели и не создавали проблем Парижу.

Способы воздействия у меня самые разные. Кого-то даже приходится безжалостно уничтожать ради блага остальных. Другие внемлют голосу разума и стараются не лезть на рожон. Третьим приходится внушать посредством давления. Ведь не секрет, что у всех есть родственники, друзья, близкие и так далее. И никто, обычно, не хочет, чтобы они пострадали.

Снова угрозы? На этот раз давит на слабые места. Ах ты, старый скунс, ну, ладно, я тоже могу так играть. Улыбнувшись префекту как можно вежливее, я сказал:

– Кстати, министр, хочу поздравить Вас в связи с помолвкой сына. Хорошо знаком с милейшей Гизель, очаровательная девушка! Жоффруа несказанно повезло. Вот только поймите меня правильно. Я давно вхож в эту семью, они мои добрые друзья. Знает ли малышка Гизель, за кого выходит замуж? А граф Вержи в курсе, что отдает единственную дочь за волчонка? Не получится ли однажды, что молодую супругу найдут растерзанной в клочья в ночь полнолуния?

Глаза оборотня сузились, кажется, мой удар достиг цели. Наверняка не желает огласки.

– Мой сын – обычный человек, – процедил он нехотя. – Жоффруа не коснулось родовое проклятие. Для этого необходимо завершить превращение, а он его, надеюсь, благополучно избежит. Он женится, создаст семью, и проживет счастливую и достойную жизнь. А Вам, молодой человек, я бы посоветовал быть поосторожнее: когда дело касается моей семьи, я становлюсь зверем.

Я посмотрел на него в упор тем же взглядом, что и он.

– Хочу сказать Вам то же самое, месье. На некоторое время Катри замер, задумавшись, наверное, опешив от моей наглости. Какой-то юнец вздумал ему угрожать. Но потом вдруг ухмыльнулся и произнес:

– Что же, принимаю Ваши условия, Ансело. Давайте постараемся не переходить дорогу друг другу. Думаю, нам обоим хватит места в городе. Но, все же, не зарывайтесь. Все-таки, я старше и опытнее Вас. И послушайте мерзкого старика: не посещайте более этот дом, и эту семью.

Абсолютно справедливые условия, на мой взгляд. Конечно, если толстяк не блефует и действительно намерен выполнять их. Я кивнул, на прощание мы даже обменялись рукопожатиями.

Покидая особняк Вержи, я с некоторой грустью подумал, что так и не повидался с мадам Клеменс. Но слово есть слово, отныне их любезные приглашения мне предстоит не менее любезно отклонять.