Текст книги "Надломленная ярость"

Ния вяло усмехнулась, бросив многозначительный взгляд на проекцию.

– Я могу тебе набирать… иногда… ну, если появятся проблемы?

– Конечно. В любое время.

– Тогда… хорошо. Я еду домой, чтобы собрать вещи. До вылета осталось всего ничего.

Олеся понимающе закивала и тут же быстро добавила:

– За этот короткий сеанс с тебя только половина суммы.

Остановившись на ярком переливающемся светофоре, Ния быстро перевела деньги и отключилась. Ей не нужно забывать, что с Олесей их связывает только бизнес. Порой даже закрадывалась предательская мысль, что в интересы психолога не входит вылечить её, ведь в противном случае она перестанет быть клиентом и платить немалые деньги. После подобных мыслей следовали другие: о том, что в этом странном мире у Нии нет свободных от капитала отношений, разве что с родителями. Остальные люди лишь инструменты и проводники, как, например, Андрей, с которым она общается исключительно по работе. Здесь уже она преследует меркантильный интерес – получить как можно больше опыта от лучшего сотрудника отдела.

В квартирке на пятом этаже ждал оставленный с утра бардак: вещи валялись не на своих местах, в раковине замерла Пизанская башня из тарелок, вход в зал перегородила гладильная доска.

«С чего бы начать?»

Ния вытащила из зеркального шкафа кривой тряпичный рюкзак (других дорожных сумок у неё просто не было) и встряхнула его, попытавшись оценить, как много вещей поместится внутрь. Каждая поездка – новое испытание для человека, склонного к домоседству. Переходя от одного шкафа квартиры к другому, Ния очередной раз мысленно возвращалась к старшей школе, а потом и к университету. Ей так и не удалось обрести друзей и подруг, чтобы скрасить унылое существование в мире одиноких, нацеленных на постоянный рост прибыли людей, поэтому отъезд едва ли заставит кого-то переживать или скучать.

К часу ночи, оставив распухший от одежды рюкзак у входа, Ния наконец-то легла спать. Ей приснился странный сон, в котором она вернулась в школу во взрослом обличье. Джин Хо с дружками ждал у входа в огромное здание из оранжевого кирпича. Он протянул к ней руку, в которой лежал пистолет, но Ния оттолкнула её, со всей ответственностью заявив: «Ты будешь наказан иначе».

Глава 2

Утро встретило Нию яркими солнечными лучами, косо скользящими по мутному оконному стеклу. Толком не открыв глаза, следователь Хайт машинально умылась, почистила зубы, завязала тугой хвост из тонких волос на затылке, оделась в простые джинсы и толстовку, а после перекусила тощим бутербродом с залежавшейся колбасой и побелевшим сыром.

Натянув на плечи любимую, но изрядно поношенную болотного цвета парку, Ния выскочила из квартиры к ожидающему во дворе такси. Невзирая на обещанные в рекламе удобства, за ней приехал старый разбитый джип, в котором воняло сигаретами и потными носками. Одно радовало: терпеть автомобильный «парфюм» предстояло недолго. Уже на железнодорожной станции «Владивосток» Ния сменила одного железного коня на другого.

Красный аэроэкспресс выделялся на фоне чёрно-серого перрона. Разноцветные информационные табло, всполохами вырывающиеся из тёмных углов, озаряли лица задумчивых или в какой-то мере озадаченных пассажиров. Выражая заинтересованность яркими электронными указателями, Ния заняла место среди них.

Недалеко от затёртой и почти потерявшей цвет жёлтой линии обосновалась зарядная станция, где любой желающий мог подключить смартфон. Бумажные билеты перестали продавать ещё в двадцать первом веке, поэтому в поездках и перелётах без заряженного телефона было не обойтись.

Там же, в нескольких метрах от станции, мигала рекламная стойка. Молодая женщина с идеальными чертами лица рассказывала о прелестях пластической хирургии. Следом за ней высокий мужчина демонстрировал последнее достижение в области биоинженерии – выращенную из его собственных стволовых клеток руку. Вместе со своим сыном он ловил рыбу, затем обнимал жену за семейным ужином и, наконец, играл в волейбол с друзьями. При этом люди с механическими протезами, которых тоже показывали в ролике, глядели на него с завистью – хотя, если так посмотреть, их руки были достаточно функциональными, просто мода на них давно прошла.

Каждый раз просматривая подобную рекламу, Ния прикидывала в уме, сколько бы ей пришлось работать, чтобы наскрести на нечто подобное, и в этот раз она снова пришла к неутешительным выводам.

Поезд шёл около пятидесяти минут, таким образом оставляя ещё пару часов до обеденного вылета в Инчхон. Нии пришлось сесть рядом с пожилой парой, которая всю дорогу вела беседу на тему сильной американской социалистической партии, представитель которой вот-вот должен был баллотироваться на пост главы Американского подразделения Континентальной Конфедерации.

– Если его изберут, мы продадим здесь жильё и отправимся туда. Хоть на старости лет поживём, как люди, – заявил старик.

– С чего ты решил, что их жизнь так быстро наладится? – отвечала скептично настроенная жена. – Столько лет капитализм отравлял мировое сообщество, от него так просто не избавиться.

– Было бы желание.

– Желание? Прежде всего нужно изменить отношение людей, а также взрастить нужную идею в умах будущих поколений.

– А чем, по-твоему, занималась партия все эти годы?

Ния не первый раз слышала подобные разговоры. В официальных СМИ об этом мало говорили, однако интернет пестрел множеством статей и роликов о новом социализме, успешно развивающемся в колыбели демократии. Старшее поколение, уставшее от власти капитала, видело в этом возможность дожить отведённый срок в справедливости и защищённости, тем более что партия набирала преданных членов со всего мира.

Стеклянный фасад международного аэропорта встречал гостей приветливым блеском, отражая множество автомобилей, томящихся на парковке, и торопливые тени тех, кто только что прибыл к дверям здания.

У стоек регистрации задерживались единицы, поскольку большинство пассажиров проходили регистрацию онлайн.

Обходя кругом семьи с автотележками, составляющими очередь к аппаратам по приёму багажа, Ния сразу направилась к пункту контроля и досмотра. В людных местах, согласно международному закону о безопасности здоровья, стражи порядка последние пять лет заставляли носить маски, поэтому со всех сторон на Нию глядели разноцветные лоскуты с принтами и без, превращая будничный предполётный ажиотаж в подобие маскарада.

Чем ближе к воротам вылета подходила Ния, тем сильнее сжимались её внутренности от раздражения и тревоги. Идея командировки в ненавистный сегмент не понравилась ей ещё в офисе, но здесь она словно обрела новое отрицательное очертание. В самолёте тревога обратилась в животный страх, и какое-то время Ния просто старалась глубоко дышать.

Спустя два часа самолёт сел в аэропорту Инчхон. Миниатюрные стюардессы в синих пиджаках и узких юбках с милейшими улыбками пожелали доброго дня, приглашая снова воспользоваться услугами их аэрокомпании. Рваным строем люди потянулись к выходу, стараясь обогнать друг друга и протиснуться вперёд.

Следуя за потоком, Ния шагала мимо прямоугольных окон стеклянного телетрапа. На соседней площадке сотрудники порта подготавливали к полёту пассажирский дирижабль на электрическом двигателе, параллельно с ним, томясь в ожидании, заряжались «гибриды». На одном из таких прилетела сама Ния.

Рабочее движение, сосредоточенные взгляды и ласковый солнечный свет, в котором утопала взлётная полоса, понемногу успокаивали разбушевавшееся сердце. Льющаяся из динамиков корейская речь, с непривычки совершенно непонятная, поначалу вызывала гадкое щемящее чувство в груди, но уже совсем скоро в голову сами собой начали врываться предложения с переводом, а за ними и встречные разговорные конструкции.

Если куда-то и пришло будущее, описанное в книгах фантастов прошлого века, то это Южнокорейское подразделение. Информационные столбы, плавно перетекающие в рельефный потолок, зелёные пролёты, имитирующие парки сегмента, панорамные окна и декоративные, украшенные яркими белыми огнями переборки, а под всем этим многообразием – гладко отшлифованные кафельные полы. Величественная массивность вкупе с дизайнерским решением поражала воображение глубиной и шириной.

За бесконечными коридорами с траволаторами показалась зона проверки давления и температуры: как и любое другое цивилизованное подразделение Южнокорейское заботилось о здоровье граждан и отсеивало больных гостей субъекта.

Красный ковролин вывел Нию к миграционной комиссии, где растерянные граждане других конфедераций заполняли электронные бланки на информационных мониторах, а затем дублировали их себе на смартфоны. Являясь приглашённым следователем в рамках мирового законодательства, Ния имела специальный пропуск, избавляющий от бюрократической волокиты. Для таких, как она, выделялось окно со специалистом, который сразу проверял личность сотрудника поддержки и самостоятельно подготавливал документы для таможенного контроля.

После всех процедур и неловких улыбок со стороны Нии, ей дозволили отправиться в зал ожидания, где её должен был встретить человек из субъекта Сарин. Ния понятия не имела, как он будет выглядеть, ведь от Березина поступила лишь краткая информационная сводка. Оставалось только надеяться, что встречающий воспользуется табличкой, где напишет её имя и фамилию правильно.

Всё те же бело-бежевые тона с вкраплениями металлического серого, то же яркое разнообразие электронных и голографических панелей. Толпы людей в закрывающих лица масках, что особенно комично смотрелось на джентльменах в строгих костюмах, блуждающие любопытные взгляды, громкие оклики членов семейств.

Русская речь исчезла уже там, на стадии миграционного контроля. Теперь кругом раздавался корейский или английский, а вот единый язык Азиатской Конфедерации здесь почему-то не жаловали. Ния всего пару раз слышала, как на нём разговаривала парочка зализанных дипломатов с узкими кейсами.

Наконец показались оградительные стойки, за которыми толпились люди, ждущие друзей, родных и близких. Среди серых, белых, чёрных и синих курток, пиджаков и маек выделялись мерцающие таблички с именами. К имени подтягивался номер рейса и привычный для местных социальный статус человека.

Ния перебегала глазами от одной таблички к другой, пока не увидела абсолютно верное написание собственных фамилии, имени, должности, названия субъекта и номера рейса на русском языке. Она медленно подняла взгляд на ожидающего. Черноволосый мужчина в строгом костюме с чёрной маской на лице и невероятно грустными, почти щенячьим глазами так же, как и она, высматривал нужного человека в толпе прибывших.

Ния подошла к нему сбоку и слегка поклонилась, обращая на себя внимание.

– Следователь Хайт, – представилась она на корейском.

Секунду мужчина изучал нового сотрудника, сделав акцент на глазах, ведь её нос и рот тоже были скрыты.

– Приветствую в Южнокорейском подразделении. Я детектив Ли Мин Ки. Прошу за мной, – приглушённо, практически безэмоционально, произнёс он.

И вот так, не задавая лишних вопросов и не выказывая дополнительных знаков уважения, детектив Ли повёл Нию, по-видимому, к личному авто, попутно вернув инфотабличку в соответствующую ячейку у пункта охраны.

Тёплые солнечные лучи компенсировали прохладный осенний ветер. За пределами здания аэропорта Ния смогла стянуть с лица маску и вдохнуть в лёгкие свежий воздух. Детектив же, не оборачиваясь, устремился к уличной парковке. Ния пока не могла понять, было ли это проявлением негодования в её адрес или же в проводники достался не самый разговорчивый и доброжелательный сотрудник. Так или иначе, она планировала узнать об участке, в котором предстоит работать, побольше, пусть даже ей придётся выдавливать информацию по ложке.

Ли отворил переднюю пассажирскую дверь серебристого электромобиля «Хендай» и приглашающим жестом указал на сиденье.

«Значит, всё же воспитан», – подумала Ния, благодарно кивнув.

Уже внутри детектив Ли позволил себе стянуть с лица маску, продемонстрировав крупные, чётко очерченные губы и аккуратный ровный нос, явно не лишённый внимания мастеровитого пластического хирурга. Вместе с глазами и острыми скулами они придавали мужчине вид грустного ребёнка, отчего Ния с трудом могла определить возраст будущего коллеги.

Ли не спеша завёл авто, проверил смартфон и огляделся по сторонам.

– Не забудьте пристегнуться, – произнёс он, не глядя на Нию.

Машина медленно выкатилась с парковочного места в направлении развязки, и вот, когда она уже мчалась по гладкой дороге, вдоль ровных отбойников, Ния попыталась завязать разговор с новым знакомым.

– Вы имеете отношение к делу иностранца? Можете хоть что-то рассказать о преступлении?

Вероятно, оттого, что Ния использовала неверную конструкцию в обращении к постороннему мужчине, губы детектива тронула лёгкая снисходительная улыбка.

– Да, мы вели его с напарником. К слову, это он должен был вас встретить сегодня.

– Почему не встретил?

– Кх… трудности… семейные.

Ли отвечал нехотя, с долей неловкости, поэтому Ния сразу подумала, что второй детектив либо имеет проблемы с посещаемостью, либо – с алкоголем.

– Так и что известно по делу, ради которого меня вызвали?

– По-моему, вам лучше сначала ознакомиться с официальными документами, а уже потом расспрашивать коллег.

– Это такой способ сказать: «Отвали, я не хочу с тобой говорить»? – усмехнулась Ния.

– Вы говорите очень неформально – давно не практиковались в языке? – всё с той же улыбкой поинтересовался Ли.

– Да, очень давно. Уже лет как пятнадцать. Только иногда новости смотрела и читала простые брошюрки, но это не в счёт.

– Российское подразделение снова не хочет платить за переводчика?

– О, как вы догадались?

Сарказм не ускользнул от Ли, и он тихо рассмеялся.

– Понимаю. Ну, ничего. Думаю, вам будет скидка.

– Так по поводу дела…

– Если настаиваете. Тело вашего соотечественника нашли в его собственной съёмной квартире. Кажется, о смерти сообщил доставщик почты.

– Он что, зашёл внутрь?

– Сказал, что долго стучал, а дверь была открыта. Он принёс посылку, которая требовала подписи получателя, оттого и такая настойчивость.

– Ясно. Продолжайте, пожалуйста.

– Его тело было в полном порядке, но какая-то беда с работой мозга. Патологоанатом не смог точно определить причину смерти. Предварительно это либо отравление химическими веществами, прячущими свой след после активации, либо неочевидная травма мозга.

– Впервые о подобном слышу.

– Как и мы. Поэтому можете представить удовольствие, с которым участок передаст невероятно странное дело в ваши руки.

– То есть вы не будете сотрудничать, а просто отдадите мне все данные?

Ли кивнул, не скрывая насмешливого удовлетворения.

– А почему так?

– Ну, сейчас у офиса и так полно проблем. Есть и другие убийства, ожидающие расследования.

– Что за убийства?

– Вам правда интересно?

Вопрос показался Нии странным, и именно в нём был заложен тот самый нюанс, о котором она думала перед поездкой. Уже сейчас к ней относятся несерьёзно, предвзято, так, словно она лишняя здесь.

– Детектив Ли, давайте сразу договоримся… – Ния вдохнула в грудь побольше воздуха, готовясь выдать жизнеутверждающую тираду. – …раз уж меня прислали сюда как следователя поддержки, то будьте добры отвечать на рабочие вопросы, если вам есть, конечно, что ответить. Интересно или не интересно, это уже моё дело. Хорошо?

Улыбка сползла с лица детектива, он обернулся к Нии:

– Как пожелаете. В таком случае мне больше нечего вам рассказать. Всё, что будет требоваться от вас по долгу службы, найдёте в личных файлах.

Тирада сработала не так, как планировала Ния, но хотя бы эта глупая улыбка больше её не раздражала.

– Хорошо. Куда мы едем сейчас?

– К суперинтенданту по работе с иностранными коллегами. От него получите разъяснения и временные доступы в систему, там же подпишете документы о неразглашении и иные бумаги, требующиеся в ходе вашей службы здесь.

– Благодарю.

Ния откинулась на спинку и прикрыла глаза, ожидая долгую поездку сначала по Сеулу, а затем и в сегмент Сарин.

***

Родители Нии не сорили деньгами, но отец был неплохим специалистом в сфере информационных технологий, поэтому однажды ему посчастливилось устроиться на работу в Южнокорейское подразделение. Филиал фирмы в сегменте Сарин вёл набор в отдел разработки. Будущим сотрудникам помогали как с жильём, так и с устройством детей в школу. Для семьи Хайт это стало отличной возможностью начать совершенно новую жизнь. Дела складывались как нельзя лучше, пока Нию не отправили в старшую школу.

Поначалу одноклассники относились к новенькой с интересом, кто-то даже набивался в друзья. Девочек восхищали её европейские черты лица, мальчишек веселил странный акцент: до этого Ния ходила в школу иностранных языков, где с трудом выучила корейский. Но время шло, любопытство сверстников сошло на нет. Девочки сняли маски доброжелательности и понемногу начали задирать Нию, особенно когда узнали о её симпатии к самому популярному мальчишке в классе – Джин Хо.

Для Нии возвращение приравнивалось к оживлению прежних чувств, тех, с которыми она покидала конфедерацию: стыд, страх и глубокая обида. Эмоции, с которыми она заходила в Сеульское агентство столичной полиции, выражали состояние лучше любых слов. Даже детектив Ли обратил внимание на нервозность гостьи, но правдивый ответ на вопрос, естественно, не получил.

Суперинтендант относился к международному закону с большим уважением. Вполне возможно, именно он отправил прошение руководству Березина, после месяцев молчания последнего. Он принял следователя поддержки, как и подобает иностранному коллеге, переслал на смартфон все документы по делу и попросил оставить электронную подпись на рабочих документах. Также он предложил обращаться к нему, если возникнут вопросы или жалобы по процессу сотрудничества.

– Мне кажется, с Сарином вас связывает какая-то неприятная история, – вдруг произнёс долго молчавший Ли.

Они уже покинули Сеул и на всех парах мчались в соседний субъект.

– С чего вы взяли?

Ния не собиралась делиться личным с посторонними людьми, более того, она желала скрыть постыдное прошлое и ни в коем случае не затрагивать его во время службы. На вопросительный взгляд Ли она спохватилась и быстро распустила волосы, чтобы скрыть шрам. Неожиданное действие вызвало ещё большее удивление со стороны мужчины.

– Каждый раз, когда суперинтендант говорил об участке в Сарине и в принципе называл название субъекта, ваше лицо слегка менялось – почти незаметно, не подумайте, но я не смог пропустить.

– Вы весьма проницательны, детектив, хорошее качество для человека вашей профессии, но прошу, давайте не будем впредь поднимать эту тему.

Ли поджал губы:

– Ладно, но я должен знать, что ваше прошлое не скажется на предстоящей работе.

– Не о чем переживать.

– Поверю вам на слово.

В Сарине, а в особенности за пределами центра сегмента, мало что изменилось. В скромные, малоперспективные районы прогресс приходит медленнее всего. Те же узкие серые улочки, те же крохотные облупившиеся здания. Среди прохожих больше стариков, чем молодых людей. Жизнь течёт размеренно, неспешно, оттого убийство гражданина Европейской Конфедерации Российского подразделения выглядит таким несуразным, выбивающимся из общего ритма, – а ведь Ли упомянул и другие дела. Неужели в Сарине что-то поменялось? Или бывшие школьные хулиганы выросли и теперь затевают более взрослые игры?

А вот центр шёл вразрез со спокойной картиной сегмента: там пространство наводняли крупные компании, рынки и парки отдыха. И этот дисбаланс особенно явно выделялся на фоне современного образа технологического прогресса. Центр купается в ярких красках и голографических лучах, а окраины заделывают дешёвой штукатуркой осыпающиеся стены домов.

Для человека, знавшего лишь одну сторону места, в котором он жил, иной – светлой – не существует. Поэтому для Нии Сарин стал символом замалчиваемых издевательств, где люди делают вид, что всё в порядке, предпочитая игнорировать проблему, а не разрешать её, и неважно, где это происходит – в центре или на окраине.

Детектив Ли свернул с главной улицы в проулок, пояснив, что так они доберутся скорее. Авто буквально протискивалось между торговыми лавками с хмурыми продавцами внутри. Какой-то мальчишка, сидевший на бордюре, крикнул вслед то ли приветствие, то ли ругательство. Ния вспомнила, как сама вот так после школы пряталась в переулках от Джин Хо и его друзей. Иногда даже просила владельцев лавок позволить ей укрыться в туалете для персонала, что нередко спасало от очередных побоев.

За парочкой оградительных блоков открылся проспект, где по правой стороне, среди аккуратно высаженных липовых деревьев, расположилось двухэтажное кирпичное здание местной полиции. Ния сразу обратила внимание на дурашливую фигурку полицейского у входа, изображающего доброго и участливого сотрудника саринского офиса. Помимо него, там же, рядом с номером дома, мерцал информационный стенд с телефонами полезных населению служб.

Ли припарковался в специально отведённом парковочном кармане, подхватил с заднего сиденья рабочую сумку и кивком указал Нии на дверь:

– Нас уже ждут.

Пройдя через стеклянные входные двери, Ния увидела небольшую рецепцию и двоих дежурных за ней. Те уважительно поприветствовали детектива, полностью проигнорировав гостью. Правда, прежде чем Ния и Ли успели подняться по лестнице на второй этаж, один из дежурных всё же сунул ей в руку голубой пропуск на широкой плотной ленте.

Южнокорейское подразделение, как и сто лет назад, отличалось огромным числом рабочих устройств слежения – не только камер наблюдения и дронов мониторинга. Почти в каждом здании имелись датчики температуры тела. Больных сотрудников не пускали на места, отправляя в ближайшую больницу, а с больными клиентами работали только в масках. После нескольких пандемий, нанёсших удар по мировой экономике, члены Главного Планетарного Совета разработали проект здравоохранения, по которому посещение общественных мест требовало ношения специальных средств защиты, а заражение другого человека вирусным заболеванием теперь попадало под соответствующую статью и преследовалось по закону, – правда, работало это только в том случае, если нарушитель точно знал о наличии у него болезни.

Второй этаж не предназначался для посетителей, и здесь вдоль светлого коридора тянулись прозрачные стены кабинетов. В одном из таких расположился начальник участка. Вопреки представлениям Нии, он не прятался от коллег в отдельной комнате, а сидел за столом на ярус выше общего офисного пространства. Заметив в дверях детектива Ли, начальник махнул, подзывая вошедших к себе.

– Ким Хюн Су, – представился он, стоило Нии приблизиться к столу.

Ли остался чуть поодаль, давая возможность новому сотруднику познакомиться с местным руководством.

– Ния Хайт. – Снова уважительный поклон.

– На съёмную квартиру ещё не попали, – отметил начальник, бросив угрюмый взгляд на рюкзак, который Ния везде таскала с собой.

– Я решил, что ей стоит сначала увидеться с вами, – пояснил Ли.

– Тоже верно. Следователь Хайт, ваш стол будет вон в том дальнем углу. Все документы по делу уже на нём. Помогать будут детектив Ли и детектив Пак, правда… – Ким приподнял пальцами тонкую оправу очков и сдавил переносицу, – Пак у нас немного… эксцентричен, но ничего, тут главное привыкнуть, а Ли вам как раз в этом поможет: он что-то вроде няньки для Пака.

Ния обернулась к детективу, привёзшему её в отдел, – тот, улыбаясь, пожал плечами.

– Мне просто удалось найти с ним общий язык, – произнёс он.

– Да, Ли, наверно, единственный, кто может нормально работать с Паком. Если бы не хорошая раскрываемость и семья, то давно бы попёр этого резкого щенка. Ну, – начальник Ким замялся, словно болтнул лишнего, – проходите за рабочее место, подумайте, что может пригодиться, а после Ли отвезёт вас на съёмное жильё, подобранное Российским подразделением. Будут вопросы – подходите. Пропуск вам дали? Хорошо. Что можно делать, что нельзя – знаете? И номер Ли запишите.

– А у детектива Ли нет своей работы, он и для меня нянькой будет?

Ким и детектив переглянулись: Ния снова использовала некорректную языковую конструкцию, обделив нового начальника должным уважением и выразив мысль слишком прямо. Поняв это, она тут же извинилась:

– Я очень давно не практиковалась в языке. Не сочтите за грубость мою манеру общения.

– Ничего. Вот наш Пак знает язык, но это не мешает ему говорить всё, что вздумается.

Ния ещё раз поклонилась, решив, что пора завершать разговор, и уже пошла к личному столу, как в офис с грохотом завалился высокий растрёпанный мужчина. Мятая синяя рубаха криво сидела на плечах, наконечник брючного пояса выбивался из шлёвки, на ботинках засохла грязь, хотя на улице было сухо. Ния приняла человека за постороннего, пока не увидела болтающийся на груди пропуск.

– О, а вот и Пак, – довольно сообщил Ли. – Идёмте, я вас познакомлю.

Подходя ближе, Ния вдруг стала ощущать нарастающую тревогу. Черты лица вошедшего казались очень знакомыми. Хитрый прищур достаточно узких, но при этом вытянутых в длину глаз, небольшой нос, кривой рот, придающий лицу выражение постоянной насмешки. Мужчина двигался вальяжно, даже развязно.

– Детектив Пак, познакомьтесь, это Ния Хайт – следователь поддержки по делу…

– Как официально, Мин Ки, – усмехнулся Пак, хлопнув детектива по плечу. Затем повернулся к Нии, протянул грубую ладонь и представился: – Пак Джин Хо.

Ния открыла рот в ужасе и удивлении, она буквально застыла, совсем позабыв о вытянутой руке Пака. Джин Хо. Быть того не может. Должно быть, совпадение, но как? Тот же злой взгляд, та же ухмылка. Сколько раз Ния слышала этот грудной голос, пугающий до дрожи в коленках, сколько раз наблюдала за расслабленной походкой, с которой он подбирался к ней, сколько раз ощущала на лице грубую ладонь, закрывающей ей рот.

– Следователь? – обеспокоенно обратился Ли. – Что с вами? Буквально побелели…

Ния с трудом вырвалась из мрачных воспоминаний, бросила быстрый испуганный взгляд на удивлённого Пака, а потом, спохватившись, слегка пожала его руку и поклонилась.

– Очень… приятно. Надеюсь, наше сотрудничество будет продуктивным.

– А как же, с такой-то красоткой! – Пак фамильярно приобнял её, ещё больше введя в подобие ступора.

Видно было, что и Ли, и остальные сотрудники, находящиеся в офисе, смутились из-за некрасивого поведения коллеги, но промолчали. Пара женщин в возрасте даже закатили глаза.

– Пак! – рявкнул со своего места начальник Ким. – Хорош уже. Веди себя достойно, ты не в баре.

Мужчина наигранно поднял руки вверх, а затем, пройдя к своему месту, сально подмигнул Нии. В этот момент внутри неё всё перевернулось. Табельное оружие, после аэропорта возвращённое в кобуру на поясе, буквально обожгло бедро. Ния хотела выхватить его, направить дулом в голову Джин Хо и спустить курок. Образ в голове сопровождался истеричными криками местных сотрудниц и возгласами пришедших в ярость мужчин. От созерцания размозжённого черепа, пусть даже нереального, ей стало спокойно на душе.

– Следователь Хайт. – Ли украдкой заглянул в глаза Нии. – Точно всё хорошо? Вы знакомы с детективом Паком?

– Нет, – молниеносно ответила та, – просто вспомнила кое о чём. Забыла воду дома перекрыть… не берите в голову.

Ближе к концу рабочего дня Ли собрался везти Нию на съёмную квартиру, подобранную Березиным через специальное агентство. Узнав улицу и номер дома, детектив с некоторым сочувствием предложил остановиться около круглосуточного магазина и купить чистой воды. На вопрос, в чём, собственно, дело, ответил, что район Кананхан – один из беднейших. Люди там живут буквально друг на друге, некоторые дома построены с нарушением строительных норм, оттого не везде есть коммуникации.

Мысленно выругавшись, Ния не стала отказываться от совета и купила всё, что требовалось, на полицейские жетоны.

Как и предрекал Ли, Кананхан выглядел так, словно его откинули на сотню лет назад. Улицы, заваленные чьим-то бесхозным барахлом, походили на саринскую свалку. Под перегоревшими фонарями расположились группки беспризорников, чьи родители вкалывали на малооплачиваемой работе с утра до ночи. С ветхих балконов выглядывали высушенные старушки, в чьи обязанности входило распространять по району свежие слухи.

– Я думала, таких мест уже давно нет в вашем подразделении, – изо всех сил стараясь скрыть досаду, произнесла Ния. – Знала о старых районах, но это…

– Есть, и много. Мы всё глубже уходим в социальное расслоение, и ничто не может остановить этот процесс. Мне вот повезло: родители держали несколько магазинов и сумели обеспечить достойное будущее. Вот этим ребятишкам повезло меньше.

Машина подъехала к серому двухэтажному строению с хлипким забором в пару тонких прутьев и ржавой лестницей, ведущей к мансарде. Основная часть двора была скрыта растянутыми на верёвке детскими пелёнками.

– Ещё хуже места они не могли найти, – буркнула на русском Ния, открывая пассажирскую дверь.

– Что вы сказали? – переспросил Ли.

– Говорю, неплохой домишко.

Звонок на калитке не работал, безжизненно свисая на запутанных проводах, но замка не было, поэтому гости решили найти хозяев внутри.

– Вам необязательно идти со мной, – заметила Ния, когда Ли переступил через порог.

– Вдруг возникнет недопонимание. Хочу убедиться, что вы нормально устроитесь.

Ния безразлично пожала плечами и прошла вглубь двора, попутно отодвигая череду мокрых тряпиц. В небольшой беседке у самого забора сидела хрупкая девушка с укутанным младенцем на руках.

– Ох, – выдохнула она от неожиданности, увидев незнакомцев.

– Следователь Хайт, я по поводу комнаты.

Девушка с минуту смотрела на Нию не моргая, потом положила ребёнка на застеленную скамью перед собой, вытерла руки и улыбнулась:

– Точно, совсем забыла. Мама говорила об иностранце, что будет у нас жить пару месяцев. Пойдёмте.

Девушка снова подхватила малыша на руки и направилась к лестнице.

– Меня зовут Мэй. Так и зовите – Мэй. А матушку – Со Ын. Она управляется на кухне, нужно успеть до девяти, пока воду не отключили.

Ли с сожалением взглянул на Нию, как бы говоря, что с этим нужно просто свыкнуться.

Комната на крыше оказалась не такой жуткой, как представляли себе гости. Правда, часть пространства перед тонкой деревянной дверью с единственным мутным окошком была завалена старой мебелью: шкафами, тумбами и стульями. Здесь же возвышался бак с дождевой водой, от которого шланг уходил в дом.

Скупое убранство внутри напомнило о хостелах для молодёжи, правда, в отличие от недорогих гостиниц здесь стояла только одна двуспальная кровать, а за соседней дверью скрывались душ с туалетом. Ния бросила рюкзак около пока ещё пустого гардеробного шкафа, прошла внутрь комнаты и остановилась у жёлтого письменного стола.