Текст книги "Революционный метод быстрого изучения любого иностранного языка"

Ранее в этой главе упоминалась пара слов «кот – gato». Как мы уже говорили, стандартный метод изучения языка предлагает повторять gato и кот до тех пор, пока не образуется звуковая связь. Эта связь слишком слаба, чтобы легко запомнить ее, и кроме того, это бессмысленно: увидев слово gato, вам стоит думать не о слове «кот», а вот о чем:

Результат будет лучше, если мы вместо слова на родном языке будем использовать картинку.

Образы запоминаются гораздо лучше слов, потому что, глядя на картинку, мы автоматически думаем о значении. Исследования запоминания образов множество раз демонстрировали, что наша визуальная память феноменальна. Исследователи памяти провели в 1960-х годах со студентами колледжей тест на запоминание с ужасным названием: тест принудительного выбора из двух вариантов. В ходе этого теста студентам показали 612 рекламных картинок из журналов (скорее всего, студентов привязали к стульям и насильно держали их глаза открытыми), а потом показали другую последовательность картинок и попросили определить, какие из них уже были показаны. В 98,5 % случаев студенты правильно назвали старые картинки. Не удовлетворившись этим, исследователи повторили тесты с еще большим количеством картинок, желая проверить, на что могут пойти студенты за небольшие деньги и бесплатную еду. Оказывается, это не предел. Пять дней подряд студенты должны были сидеть в темной комнате и за это время пересмотреть одну за другой десять тысяч картинок. После этого они точно определили 83 % картинок. Наша визуальная память просто потрясает – нужно лишь найти способы ее использовать.

Поскольку нам нужно учить слова, а не картинки, мы будем использовать комбинации слов и картинок. Этот эффект применим даже в случаях, если изображение совершенно не соответствует слову: абстрактный рисунок вместе с предложением «Яблоки очень вкусны» вы запомните скорее, чем рисунок отдельно. Встретившись с непонятной картинкой и словом, не имеющим к ней отношения, мозг попытается найти в этом смысл, даже если его нет. В ходе этого процесса слово автоматически перемещается из мусора вроде «гидрофосфатов натрия» в область печенюшек. В результате вы запомните вот что:

Мы можем продвинуться еще на шаг глубже, если включим следующий уровень обработки – личную связь. Вы запомните идею, которая имеет к вам отношение, на 50 % лучше, чем не связанную с вами; именно поэтому наши студенты запомнили на 50 % больше слов ПИЦЦА (Да, мы ее любим), чем слов ОРУДИЕ (Да, это синоним слова «инструмент»). Но это не значит, что сами по себе идеи неэффективны. Если вы свяжете слово gato с изображением милого котика, вы легко его запомните. Но если в дополнение вы свяжете gato с воспоминанием о коте, который был у вас в детстве, то вы просто не сможете его забыть.

Как использовать это на практике? Новое слово на иностранном языке – это как имя нового друга. Новым другом может быть человек, кот, напиток – след памяти во всех случаях одинаковый. Давайте научимся лучше запоминать новых друзей с помощью уровней обработки.

Нашего нового друга зовут Эдвард. Просто подумав «Эдвард», мы включаем второй уровень обработки – звуковой. Если мы хотим использовать уровень идей, или концепций, нужно найти определенный образ имени Эдвард – например, Эдвард Руки-Ножницы. Если мы на минутку представим себе нашего нового друга с парой ножниц вместо рук, мы легко запомним его имя. Эта техника используется участниками соревнований по спортивному запоминанию (да, есть и такие соревнования), чтобы быстро запоминать имена, и мы обсудим это подробнее в главах 4 и 5.

Но это еще не всё. Успех будет еще большим, если мы отыщем нашу личную связь с этим именем. Может быть, вы помните, как в детстве смотрели «Эдвард Руки-Ножницы», может, у вас есть друг по имени Эдвард, а может, у вас тоже ножницы вместо рук. Когда вы представляете, как ваш новый друг взаимодействует с образами Эдварда и с вашими воспоминаниями, связанными с Эдвардом, вы все больше и больше расширяете сеть нейронов в мозге. В следующий раз при встрече с Эдвардом на вас нахлынет поток образов и воспоминаний, и вам будет трудно забыть это имя. Это даст вам дополнительные очки при общении, которые потом могут окупиться вином, сыром и настольными играми.

Этот мыслительный процесс требует изобретательности, но вы легко можете этому научиться. Можно за пару секунд найти подходящий образ для слова gato в поиске изображений Google (images.google.com). Задав себе вопрос «Когда я в последний раз видел gato?», вы установите личную связь и усилите сеть нейронов, связанную с этим словом. Все просто.

Так же легко действовать и с абстрактными понятиями – например, economía (экономика). Воспользовавшись поиском картинок Google, вы увидите массу изображений денег, копилок, биржевых таблиц и политиков. Выбирая любой из этих образов, мы принуждаем мозг мыслить конкретно и концептуально. В результате запомнить слово будет гораздо легче. Спросив себя, влияет ли economía на нашу жизнь, мы установим с этим словом личную связь, необходимую для того, чтобы навсегда запомнить это слово.

В этой книге мы будем изучать лексику в два этапа: сначала построим фундамент из простых, конкретных слов, а затем с помощью этого фундамента будем изучать абстрактные понятия. Для того чтобы быстрее и лучше запоминать слова, мы будем использовать уровни обработки информации.

Ключевые моменты

• Мозг – это сложный фильтр, который легко забывает ненужную и помнит важную для вас информацию. Иностранные слова он может отнести к разряду ненужных, потому что они странно звучат, не кажутся очень важными и не имеют отношения лично к вам.

• Вы можете обойти этот фильтр и научиться запоминать иностранные слова с помощью следующих действий:

– Выучить систему произношения изучаемого языка

– Связать звучание с образами

– Связать образы с личным опытом

Принцип 2: максимизируй лень

Говорят, от тяжелой работы еще никто не умирал, но зачем зря рисковать?

Рональд Рейган

Забывчивость – опасный враг. Впервые механизм забывания был описан немецким психологом Германом Эббингаузом, который провел несколько лет в экспериментах над самим собой, запоминая и забывая список ничего не значащих слогов (гуф-риль-жик-ниш-мип-поф). Он фиксировал скорость забывания, сравнивая время заучивания, а затем повторного заучивания одного из своих списков. Его «кривая забывания» – это триумф экспериментальной психологии, упорства и мазохизма:

Кривая показывает, как быстро мы забываем и что остается в памяти после забывания. Правая часть кривой радует: даже годы спустя Эббингауз мог надеяться, что выучить старую случайную абракадабру немного легче, чем новую. Если он что-то выучил, это оставляло след в памяти навсегда. К сожалению, левая часть – сплошное разочарование: наши воспоминания утекают, как вода сквозь песок. Песок остается влажным, но если мы надеемся сохранить в памяти что-то важное – телефонные номера, имена новых знакомых или иностранные слова – на следующий день в памяти остаются жалкие 30 % информации.

Как это исправить? Инстинкт подсказывает: нужно больше трудиться, ведь это помогло нам сдать экзамены и преодолеть жизненные трудности. Познакомившись с человеком по имени Эдвард, мы, в общем-то, можем запомнить его имя с помощью механического повторения: будем повторять его про себя, пока не запомним. Если нам просто необходимо его запомнить – допустим, Эдвардом зовут нашего нового начальника, – мы будем повторять его до исступления. Если проделать эту дополнительную работу, мы значительно лучше запомним это имя… на несколько недель.

Один метроном, четыре года, шесть миллионов повторений

Исследование Германа Эббингауза, проделанное им в 1885 году, считается «самым блестящим индивидуальным исследованием в истории экспериментальной психологии». Чтобы изучить скорость запоминания и скорость забывания, он сидел один в комнате со стучащим метрономом и более шести миллионов раз повторял список ничего не значащих слогов, доводя себя до состояния «истощения, головной боли и других симптомов». Это было первое количественное исследование человеческого мозга, и, полагаю, принесло ему бешеную популярность на вечеринках.

Многократные повторения называются зубрежкой, и на долговременную память абсолютно не влияют. Можете ли вы вспомнить хоть один вопрос из школьных экзаменов, к которым вы готовились? Помните ли хотя бы сами экзамены? Если мы собираемся тратить свое время на изучение языка, мы рассчитываем помнить его месяцы, годы или десятилетия. Если этой цели нельзя достичь, прикладывая больше усилий, мы достигнем ее, трудясь как можно меньше.

Ключевые моменты

• Зубрить скучно, и на долговременную память это никак не влияет.

• Вместо этого пойдем путем для ленивых: изучим понятие, пока вы не сможете повторить его на память, и на том остановимся. В конце концов, «ленивый» – значит «эффективный».

Принцип 3: Не повторяй. Вспоминай

В школе мы учимся, а потом сдаем экзамены.

В жизни мы сдаем экзамены, а потом учимся.

Эдмон Израель

Представьте, что я сделал вам предложение. Я дам вам список испанских слов и заплачу 20 долларов за каждое слово, которое вы запомните. Экзамен через неделю, и у вас есть два варианта: 1) вы можете изучать список десять минут, или 2) вы можете изучать список пять минут и после этого обменять его на чистый лист бумаги и ручку. Если вы выберете второй вариант, вы можете записать на лист все, что запомнили, а затем отдать его мне обратно.

Здесь вы видите результаты похожего эксперимента. В нем студенты либо читают текст дважды, либо один раз, а потом записывают все, что запомнили. После этого проводится тест: через пять минут, через два дня и через неделю. Обратите внимание, что через пять минут те, кто повторял дважды (т. е. зубрил), лучше прошли тест, но провалились в долгосрочной перспективе. Удивительно, но чистый лист бумаги помогает гораздо лучше, чем дополнительное время для повторения. С его помощью через неделю вы будете помнить на 35 % больше[6]6
  Дополнительные исследования показали, что экзамен помогает усвоить материал в пять раз лучше, чем повторения, – это значит, что пять минут тестов стоят двадцати пяти минут повторения материала.


[Закрыть].

Попробуйте вот что: после прочтения вашего списка испанских слов вы можете:

1. Еще пять минут изучать список.

2. Взять чистый лист и проверить себя.

3. Взять три листа бумаги и проверить себя трижды.

И вот ваши результаты неделю спустя:

Нонсенс. Как один и тот же тест, проделанный три раза, мог дать такой результат? Как ни странно, это подтверждается здравым смыслом. Изучая материал, вы тренируетесь читать, а не воспроизводить. Если вы хотите научиться лучше вспоминать что-то, нужно тренироваться вспоминать. Наш чистый лист бумаги, стопка карточек, листок с заданиями, в которых нужно выбрать правильный ответ из нескольких вариантов, или просто мысленные попытки вспомнить – вот именно та тренировка, которая нам нужна. Она улучшает нашу способность вспоминать с помощью одного из самых удивительных свойств мозга: взаимодействия памяти и эмоций.

Глубоко в нашем мозге танцуют сложный химический танец морской конек и орех, определяющие, что нужно запомнить, а что – забыть. Часть головного мозга, напоминающая по форме морского конька, называется гиппокамп и представляет собой панель управления мозга, которая связывает отдаленные участки мозга и создает карту этих связей. Чтобы вспомнить любую недавнюю информацию, вы обращаетесь к этой карте. Связанные нейроны снова активизируются, и вы повторно переживаете свой прошлый опыт[7]7
  Обратите внимание, что, когда я говорю «память», я имею в виду декларативную память – память фактов и событий. Недекларативная память – память о привычках, навыках и т. п. – хранится, по-видимому, в какой-то другой области мозга. Люди с поврежденным гиппокампом не могут запоминать факты и события, но могут осваивать и улучшать навыки (например, рисования), хотя и не в состоянии вспомнить, как именно они этому учились.


[Закрыть]. По прошествии месяцев и лет эти нейронные сети теряют связь с гиппокампом и продолжают независимое, богемное существование в новейшей коре головного мозга.

Гиппокамп танцует свой танец с амигдалой (миндалевидным телом), которая говорит ему, что нужно запомнить, а что – забыть. Она переводит эмоции в химические вещества, в зависимости от ситуации заставляя надпочечники выделять гормоны, формирующие память. Если мы получаем вызывающий эмоции стимул – например, крик «А-а-а, тигр! Моя рука!» – то амигдала усиливает память. Если же нет – «Смотри, карандаш. Я проголодался», – она этого не делает. В результате мы приобретаем здоровый страх перед тиграми и равнодушие к вкусовым качествам карандашей.

С помощью нашего волшебного чистого листа амигдала и расположенные рядом центры удовольствия формируют механический процесс. Наши эмоции – очень рефлексивные создания. Хотим мы того или нет, они реагируют на среду. Пока мы всячески пытаемся заставить мозг радоваться списку испанских слов, мозг лучше знает, что ему нравится. Пока у вас не побегут мурашки от того факта, что el dentista по-испански означает «стоматолог», амигдала не обратит на него особого внимания. El dentista – это не так важно, как el tigre. Можно, конечно, вколоть прямо в амигдалу амфетамин, но оно того не стоит.

Любопытный случай Г. М.

Роль гиппокампа в процессе запоминания была открыта не так давно, и помог этому открытию отчет об одном из известнейших случаев в истории нейропсихологии – случае Генри Молейсона. В 1953 году пациенту Генри Молейсону удалили гиппокамп, чтобы избавить его от эпилепсии. Он действительно выздоровел, но в результате приобрел глубокую амнезию. Он сохранил все свои старые воспоминания, но без гиппокампа не мог формировать новые. Молейсон мог припомнить все, что случалось с ним много лет назад, потому что карта этих воспоминаний была распределена по всему мозгу. Но потеряв гиппокамп, он утратил способность создавать новые карты, то есть формировать новые воспоминания. Эта история вдохновила Кристофера Нолана на фильм «Помни» о человеке с антероградной амнезией, который пытается найти убийцу своей жены.

Однако наш чистый лист все меняет. Когда ваши действия оцениваются, ваш мозг осознает, что лучше включить механизм запоминания. В результате каждый факт, который вам удалось вспомнить, сопровождается улучшающими память химическими веществами. Эти воспоминания активизируются, амигдала вызывает выброс гормонов, гиппокамп создает карту участвующих в нем нейронов, и они крепко связываются между собой. Каждый раз, когда вам удается что-то вспомнить, центры удовольствия дают гиппокампу химическую награду – допамин, и это усиливает долговременную память еще больше. Когда вы тестируете себя, в вашем мозге начинается дискотека воспоминаний с легкими наркотиками. Скучному списку слов никогда не удалось бы это сделать.

Ключевые моменты

• Когда вам успешно удается что-то вспомнить, в мозге происходит сложный химический танец, который закрепляет это воспоминание.

• Чтобы увеличить эффективность, уделяйте больше внимания вспоминанию, чем повторному прочтению.

• Этой цели вы достигнете, если сделаете карточки с нужными вам словами, грамматическими конструкциями или правилами произношения. Такие карточки, связанные с изображениями и личным опытом, будут основой прочной системы запоминания.

Принцип 4: Стоп-стоп! Не подсказывайте!

Что трудно запомнить, то будет трудно забыть.

Арнольд Шварценеггер

Все мы в школе и на работе сталкивались с ситуациями, в которых нам было нужно что-нибудь запомнить, но, скорее всего, никто не говорил нам, как лучше это сделать. И не без причины. Не существует такого действия как «запоминание». Мы можем думать, повторять, вспоминать, представлять, но в нас не заложено «запоминание». Скорее наш мозг устроен так, что он может думать и автоматически удерживать то, что важно. Убегая от живущего по соседству тигра, мы не говорим себе: «Это нужно запомнить! Тигры плохие! Не забудь! Они опасные!» Мы просто убегаем, а наш мозг запоминает сам. Ближе всего к запоминанию такое действие мозга, как припоминание («Как же зовут этого парня?»). И теперь мы должны точно выяснить, что происходит в тот момент, когда удается что-то вспомнить.

Попытайтесь припомнить все иностранные слова, которые вам уже встречались в этой книге. Некоторые слова вы тут же вспомните – скорее всего, слова из предыдущей главы: el tigre, el dentista. Продолжая припоминать, вы, наверное, обнаружите в памяти еще кое-что относительно несложное: gato все еще крутится в голове. И наконец, из тумана могут всплыть еще несколько слов[8]8
  Я упоминал urtebetetze (день рождения), Tankdeckel (крышка бензобака), Das ist mir wöllig Wurst (Мне наплевать), economía (экономика), bonjour (здравствуйте, добрый день), tschüss (пока!) и hallo (привет). Mjöður – это на самом деле «медовуха» по-исландски. По правде говоря, это напиток без пламени, но если хотите, можете опустить в него дохлую змею.


[Закрыть]. Если бы мы могли проследить, как мозг вспоминает каждое из этих слов, мы увидели бы любопытную картину. Через неделю вы, скорее всего, забудете те слова, которые лучше всего помните сейчас – то есть те, которые вы запомнили сразу же. С вероятностью 20 % вы вспомните слова, которые сейчас потребовали времени. Но слова, которые вы припомнили с трудом, – то есть почти забыли – прочно засядут в вашей памяти. Вы вспомните их с вероятностью 75 %, а если какое-то время чувствовали, что они совсем близко, просто вертятся на языке, но вы никак не можете вспомнить, вы запомните их в два раза лучше.

Так что же происходит? Давайте рассмотрим крайний случай – когда слово какое-то время вертится на языке, пока вы его не вспомните. Такие слова составляют неполную память. Вы имеете доступ к фрагментам этого слова, но не можете вспомнить всю картину. Вы вспоминаете, что оно начинается с буквы «с», что оно означает что-то вроде стихотворения или речи в спектакле и что оно похоже на солипсизм или солитер, но никак не можете вспомнить слово солилоквий. В таких ситуациях мы чаще всего вспоминаем точную информацию. Наше слово действительно начинается с буквы «с». Мозг пускается в отчаянные поиски пропавшего слова, перебирая и отбрасывая слова на букву «с». Амигдала считает это вопросом жизни и смерти, будто, не припомнив имени актера, который играл психотерапевта Мэтта Деймона в фильме «Умница Уилл Хантинг», вы выброситесь из ближайшего окна[9]9
  Его зовут Робин Уильямс.


[Закрыть]. Вспомнив его имя, вы испытываете такое облегчение, что запоминаете это слово навсегда.

Как извлечь из этого пользу? Да и хотим ли мы этого? Всякий раз напрягать мозг, заставляя его отчаянно припоминать забытые слова, – звучит пугающе. Делать это по сто раз на день – прямая дорога к сердечному приступу. К счастью, не обязательно каждый раз испытывать стресс, нужно просто чувствовать интерес. Если вы будете целыми днями бесконечно спрашивать себя, не забыли ли вы имя вашего нового друга Эдварда, вы почувствуете смертельную скуку. Это слишком легко, это нудно и это мало помогает. А если мы немного подождем – до тех пор, пока почти забудем это имя, – тогда припомнить его будет интересной задачкой. Мы стремимся дойти до того момента, когда степень трудности будет стимулировать, добавлять перцу и поддерживать наш интерес. Если мы найдем такую грань, то выиграем в два раза больше времени и получим гораздо больше удовольствия от процесса.

Ключевые моменты

• Тесты на запоминание наиболее эффективны, когда они требуют усилий. Чем ближе вы к забыванию какого-то слова, тем лучше оно запомнится, когда вы его наконец вспомните.

• Если постоянно проверять себя в тот момент, когда вы почти забыли слово, каждая такая проверка будет в два раза полезнее.

Принцип 5: перепиши прошлое

Разница между ложными и истинными воспоминаниями такая же, как и между фальшивыми и настоящими бриллиантами: именно фальшивые всегда выглядят реальнее и сверкают ярче.

Сальвадор Дали

Я помню, как однажды проснулся с симфонией, звучащей в моей голове. Мне приснилось, что я сидел за столом и сочинял музыку, и в момент пробуждения я еще помнил ее. Сияя, я вбежал к брату: «Слушай! – закричал я и стал напевать ему мелодию. – Правда, это потрясающе? Я сочинил эту музыку во сне!» «Нет, – ответил мой брат. – Это из фильма «Супермен». Мы его видели на прошлой неделе».

Как мы уже говорили, память – это сеть связей между нейронами: отдельные нейроны одновременно возбуждаются, связываются, и с большей вероятностью в будущем они тоже будут возбуждаться все вместе. Я вспомнил во сне тему из фильма «Супермен» в тот же момент, когда видел себя, сочиняющего музыку. Мозг среагировал на это, создав новое воспоминание – ложное, – и я пошел и выставил себя дураком перед братом. Такое иногда случается с каждым из нас, потому что таков механизм создания воспоминаний.

В 2011 году в ходе исследования памяти двум группам студентов показали очень яркую, динамичную, насыщенную образами рекламу нового (выдуманного) сорта попкорна – «Свежий деликатес от Орвилля Реденбахера». После этого первую группу поблагодарили и отпустили домой. А второй дали попробовать свежего попкорна. Через неделю обе группы снова пригласили собраться и рассказать о своих впечатлениях от эксперимента. И тут произошло нечто неожиданное: обе группы живо припомнили вкус нового попкорна, даже те студенты, которые его не пробовали. Все они сказали, что он имел замечательный вкус.

Когда мы вспоминаем, мы не просто получаем доступ к воспоминаниям – мы их переписываем. Реклама попкорна вызвала у этих студентов воспоминания о вечерах дома перед телевизором, о запахе кукурузных зерен и масла, их хрусте и привкусе соли на губах. В процессе активации этих воспоминаний они видели образы других людей, держащих попкорн в стаканах с надписью «Свежий деликатес от Орвилля Реденбахера» и с наслаждением его поедающих. И их память изменилась. Сеть нейронов, отвечающих за прошлые вечера перед телевизором, возбуждалась в тот же момент, когда они смотрели на образы рекламы и видели логотип нового бренда. А поскольку одновременно возбуждающиеся нейроны связываются, мозг сохранил эти связи так, будто они существовали всегда.

Наши «отдельные» воспоминания – это объединение всех вызванных этим стимулом воспоминаний, которые у нас есть. Если я скажу вам слово gato, вы, наверное, вспомните рисунок котика, который вы видели в предыдущей главе. Но пока этот образ дрейфует в вашей памяти, вы не можете хранить его там таким же, каким вы его увидели. Вы уже другой человек, с другой информацией в мозге, и читаете другую главу. Может, вы теперь сидите в другой комнате, или у вас изменилось настроение, а может, домашний кот вспрыгнул вам на колени. По сравнению с прошлой ситуацией у вас теперь возбуждена совершенно другая сеть нейронов, вовлеченных в этот процесс. Во время этого одного припоминания слова gato сеть нейронов, связанных с этим словом, в два раза увеличилась в объеме.

Этот процесс переписывания – двигатель долговременной памяти. Каждый акт припоминания дополняет старое воспоминание следами вашего нового «я», вашего теперешнего состояния. Это прибавляет к тем воспоминаниям добавочные связи – новые образы, эмоции, звуки и словесные ассоциации, которые облегчают их припоминание в будущем. Если вы много раз перепишете эти воспоминания, они станут незабываемыми.