Текст книги "Собрание сочинений. Том 1. Голоса"

МАРТ

 
Воздух стал нежней
И чище.
Люди умирают чаще.
Во дворе больницы
Радуются
Птицы.
Сапгир чирикает,
Танцует, прыгает.
Ведет себя развязно
Пустая оболочка.
К ноге привязана
Дощечка.
Вы догадались.
Сапгир, конечно, умер давно.
Вы тоже веселились,
Пили вино.
Вдруг
Чашка выпала из рук.
Плывете в незнакомый мир.
Впереди плывет Сапгир.
Здесь некоторые вещи
Кажутся гораздо проще.
Например,
Тело
Свободно проникает в стены,
Скалы
И древесные стволы.
Не пьет и не ругается,
Свободой наслаждается.
Здесь хорошо!
В тени берез
Прогуливается
Туберкулез.
 

ПАМЯТНИК

 
Пьедестал.
На пьедестале
Стул.
На стуле
Всем на обозрение
Страшилище —
Влагалище
Косматится гривою гения.
Вокруг
Разбит цветник.
Приятель говорит приятелю:
– Это памятник
Писателю. —
Дебаты возле монумента.
Толпа окружила студента:
– Крикнул: Надоели!
Умер
На дуэли. —
Двое роняют на мрамор
Цветы.
– Люблю.
А ты?..
Поэты
Вышли из училища.
Поэты
Смотрят на влагалище.
Поэт сказал:
– Фигура гения
Во мне рождает вдохновение.
 

КИНОСЕАНС

 
В церкви выключили свет.
Люди ждут,
А света нет.
Зашумели зрители:
– Мы любви не видели!
– Сапожники!
– Тише вы, безбожники!
 
 
Безбожники внесли икону.
Осветила половину
Дома.
Сразу стало меньше шума.
Тут со сцены говорят:
– Прослушайте доклад
На антирелигиозную тему.
– Я раньше был
Священником,
Стал
Киномехаником.
Все, граждане, один
Обман…
 
 
Длинный свист.
Вскочили с мест:
– Врешь, картина
Без обмана!
– Тащи его за хвост
С экрана!
– Лови!
– Хватай его за холку!
 
 
Директор клуба втихомолку
Схватил жену киномеханика.
Она молчала, словно рыба.
В будке киномеханика
Хохотала Танька…
В общем, была паника!
В это время дали свет.
Стало ясно:
Бога нет.
 

БОГ

 
В густой траве валяюсь я,
Наслаждаюсь жизнью, как свинья.
Я
На собственном носу
Созерцаю муравья.
Ой, не вынесу
Щекотки!
Тело мне щекочут ветки.
Где кончаются ветки —
Начинаются пятки,
Где кончаются пятки —
Начинается голова.
А кругом растет трава,
И в траве валяюсь я,
Наслаждаюсь, как свинья.
 
 
Одной
Ноздрей
Обоняя ромашку,
Другой
Ступней
Почесывая ляжку,
Я размышляю о боге.
Я вытягиваю ноги
И теряюсь
В отдалении…
В размышлении —
Небо, облака,
Река.
Я —
Не больше муравья.
 
 
Букашка лезет на былинку.
Ветром сдуло паутинку.
Пушинка заползла в ноздрю.
Ноздря сказала сочно: хрю!
И в траве валяюсь я,
Наслаждаюсь, как свинья.
 

БУКЕТ

Науму Олеву

 
– Кто там?
– Это я. Привет. —
Ноль пришёл ко мне с букетом
Замороженных цыплят.
Меня смущают птицы,
У птиц такие лица!
– Одевайся поскорее.
Прошвырнёмся по «Бродвею», —
Предлагая голый веник,
Говорит мой ученик.
Что ж, пошли —
Два еврея:
Я и Ноль,
Я и моя зубная боль,
Я и 88!
Любопытные глядят,
Что такое мы несём?
Букет?
Цыплят?!
Девушки, глядите:
Это —
Цыплята,
Размышляющие о конце света,
Цыплята
С грустными глазами,
Цыплята
С длинными носами,
Которые носили
Талес,
Которые плясали
Фрейлехс,
Которых убивали в гетто.
Цыплячьи детские скелеты…
Так и гуляем:
Я и Ноль,
Я и моя зубная боль,
Я и красавец-тунеядец
С останками нелепых птиц.
 

МОЛЧАНИЕ
(1963)

ПАМЯТИ ОТЦА

 
И времени больше не стало…
Это не ново.
Это случается часто —
По заявлению Иоанна Богослова
И примечаниям Екклезиаста.
 
 
Под синим небом Вострякова
Белело
Неузнаваемым лицом
То,
Что было
Моим
Отцом.
 
 
Для нас
Был час.
А для него?
Ничего?
 
 
Во избежание лишней тряски
Гроб погрузили на салазки,
Не спеша
Покатили
К могиле.
Раввин
Все обращался к тебе: – Беньямин!
Сын Файвыша!
 
 
Но молчало
Тело.
Без имени?
Без рода и племени?
Неужели не стало времени?
 

СВИДАНИЕ

 
………………….
……………
……..
……..
………………….
……………………..
…………….
………………
………….
…………..
……………….
……………….
……
……
 
 
И вдруг – соседи, муж, ребенок.
Комната полна пеленок.
Они развешаны повсюду.
Сестра сердита, бьет посуду.
Ребенок закатился в плаче.
Его баюкает старуха.
Муж в ярости:
– Что это значит?!
Где до сих пор ты шлялась, шлюха?!
– Гу-гу-гу! – гудят соседи.
На голову нам лезут дети:
– Куча мала!
Постой, она же здесь была.
Ее ищу я, беспокоясь.
– ВНИМАНИЕ
ОТХОДИТ ПОЕЗД.
Иду по длинному перрону.
Бегу по шпалам.
Мчусь по кочкам.
Кричу последнему вагону:
– Прощай!
И машут мне платочком.
 

СТО

 
Я – писатель непосредственный
Предпочитаю эпос
Средственный
Меня навела на
Эту мысль
Картина
Художника Кис-Кисль:
Скалы
Или что-то в этом роде
Близкое к природе
Но я
Друзья
Не дадаист
Я – просто человек рискованный
Раскованный
Свист
Мост
В духе философа Кси-Ксу
Эта мысль
Пришла ко мне в такси —
Разгоряченный коньяком
Я сочинил стихи
О ком?
Я сочинил
Стихи
Которые забыл
В такси
И до сих пор они белеют
Как часть залива
В час прилива
На скале
Морская соль —
Экстаз
Композитора Ксоль-Ксоль
Чайки там кричат
Кси-Кса!
Люди смотрят
Сикось-накось
Люди видят
Это фокус
Говорят
Накось выкуси!
А писатель им в ответ
Кса-кси! —
 
 
Что хочу то чучу
Даже если вздор несу
Как художник Кис-Кисль
Композитор Ксоль-Ксоль
И философ Кси-Ксу
 

ГЛАВКУКЛА

 
Тело
Не хотело просыпаться
Шевелились решетки
Нервные клетки
10 в десятой степени
И еще
Множество дел
Меня смущало в разной степени
 
 
Колеблясь на грани сознания
Я вошел
В это
Учреждение
Снял пальто
Иду по коридорам
Прислушиваясь к разговорам
– ГЛАВКУКЛА
– ГИПРОНИЩЕПРОМ
– УПРЧЕРВЯКЛА
– МРКРСОНЦВЕТМЕТБРЕД
– ШУКШУМШМЫГВИГФИГХАТ
Ни одного человечьего
Слова
Да живому делать нечего
В министерстве Ничего
Ни входа
Ни выхода
Ни вдоха
Ни выдоха
Сам не знаю
Как вошел
В этот мркрсонцветметбред
Не понимаю
Как вышел
На свет
 
 
Только помню
Много комнат
Горы папок
Разных «дел»
10
В десятой степени
И какие-то ступени
Лишь Самого не разглядел
 

СНЕГ ИЗ ФОНАРЯ

 
Днем
Вниманье к мелочам
А по ночам?
 
 
Днем совсем другие мелочи
Что-то вроде медной мелочи
Даже лица
Забываются
 
 
Фонарь
Выхватывает из мрака
Улицу белую как собака
 
 
Под фонарем
Мелькает снег
 
 
Снег
Сыплется из фонаря
Я думаю:
Си-ва-но-ря
Она куда-то убегает
А он горит и не мигает
 
 
А мы его не замечали
Когда с приятелем скучали
Когда Людмила
Приходила
Мельтешили и мельчали
 
 
Ссорились
Сиваноря!
Сыпались
Из фонаря
 
 
Теперь
Совсем другое дело
Фонарь
Слепая сила
Света
 
 
И кажется
Все фонари
 
 
Си-ва-но-ри
Бежит куда-то
 

ОГОЛЕННОСТЬ

Е. Л. Кропивницкому

 
Двор
Не двор
Из земли торчит
трубор
 
 
Сборный железобетон
На крыше крутится
котон
 
 
Дальше – пусто
Полтора
Квадратных километра
Электрольного листа
(Не подходите близко
Ослепнете от блеска)
 
 
Дальше – скучная равнина
Ни дороги
Ни реки
Ветер дует как машина
И колеблет стебельки
 
 
Вдруг
У самых ног
Открылся люк
Выглянуло голубое шало
Вытянуло шею
Подышало
Выдохнуло пламя —
Фук!
Спряталось
Закрылся люк
 
 
В воздухе рассеялся дымок
 
 
Тсс
Работа совершается
Что-то
Там перемещается
 
 
В небе пролетело
Тело
Это КЛИТЦ
 
 
Ни злаков
Ни мышей
Ни птиц
 
 
Шум
Невидимых машин
Из неведомых глубин
 
 
Меж редких стебельков
Засох
Оранжевый
Чертополох
 

БОЧКА

 
В пустыне Гоби
Забыта пустая железная бочка
 
 
В небе
Ни облачка
 
 
Красная глина
Дымится равнина
 
 
Ветер задувает
Бочку задевает
Покатилась бочка
 
 
На дороге блюдо
Череп
Верблюда
Хряп
Подскакивает бочка
 
 
Орел-одиночка
Видит
В пустыне катится бочка
 
 
Ветер гонит пыль
Колючки
Подталкивает бочку
Кочка
Кочка
Подпрыгивает бочка
 
 
Розовые скалы
Сучья саксаула
С восхода до заката
Катится бочка
Избита
Измята
Бочку швыряет налево
Направо
 
 
И восьмисотметрового
Обрыва
Круто описав дугу —
Лежит на каменном лугу
 
 
В глыбе
Ящер скалит зубы
Как собачка
 
 
Посредине
Пустыни
Гоби —
Еле заметная точка —
Бочка
 

СУЩНОСТЬ

 
Белый свет не существует
Он в сознании торжествует
 
 
Вот
Предмет
Смотришь —
Нет
 
 
Каждое мгновение
Это пожирание
 
 
Стол —
ол —
Растворился и ушел
 
 
От зеркала
Осталось —
ло
 
 
В книге —
Ни
Одной строки
Только чистые листы
 
 
И знакомое лицо —
Ни начала ни конца
А любимое лицо —
Все равно что нет лица
 
 
Но
Остается
Карта сущности
 
 
Я видел карту
Это в сущности
Слепое белое пятно
Слегка вибрирует оно
 

ТЕЛО

 
На площади Революции
И на прилегающих к ней улицах
На солнце
В толпе переливалось и блестело
Тело
Похожее на цепеллин
Его баюкали
Несли
Подталкивали словно детскую коляску
Иные отходили прочь
Другие подходили
Проходили очень близко
Заслонив глаза от блеска
Как бы желая помочь
Несущим
А те
Не замечая ноши
Бродили в полной темноте
И говорили о насущном
Хлебе
О горячем небе
Блестели
Сумки и портфели
И все никелированные части
Автомобилей
И даже на подошвах гвозди
Блестели
В этом непонятном теле
 
 
Его границы невозможно было…
Отталкивала сила
Притягивала сила —
И мужчины с коробками
И хозяйки с покупками
И дети с немытыми лапками
Существовали
В этом теле
А девушки
Раскрыв глаза – ловушки
Насквозь летели
 
 
И все намеченные цели
Соединялись
В этом теле!
И если бы оно погасло
Как масло
Все бы растеклось
 

«Длинноногая…»

 
Длинноногая
Нагая
Белая
Кисти рук большие загорелые
Ты трогаешь меня
Руками трогая
Всего руками обнимаешь
И весь
Я здесь
Нутром буквально понимаешь
Что вот
Я тут
Обнимаешь все мои движения
Понимаешь до изнеможения
И далее
Где ничего уже понять нельзя
Полузакрыв глаза
И полуулыбаясь
Ты понимаешь все
Почти не ошибаясь
 

«На женщин похожи разные вещи…»

 
На женщин похожи разные вещи
Цветы вообще
Похожи на женщин
Я чувствую ее присутствие
Она не одна
Она
И подруга
Не замечая не зная друг друга
При свете лампы
Словно в темноте
Двигаются в комнате
И третья
Нежнее и ниже
Моложе
 
 
Встаю
Все лица в зеркало глядятся
А там одно
Мое
Лицо
 
 
Я ощущаю всех
Их еле уловимый запах
Смех
Двое – подальше
Третья – поближе
Цветы вообще на женщин похожи
 

СТИХИ ИЗ КАРМАНА

 
Часто
Когда на работе кричало начальство
Мой приятель
Самолюбие прятал в карман
А дома
Зажимал в кулак —
Вот так
В кармане —
Скомканный платок
И в компании
Девушки похожие на мальчиков
Не обращали никакого внимания
 
 
Лишь в компании
Таких же неудачников
Выпив рюмку водки
Самолюбие расправляло свои складки
Мой приятель его вынимал из кармана
Собеседники тупо глядели
В самом деле
Самолюбие
Без обмана!
И все
Дань отдав колбасе
И селедке
Забывали про драные пятки
И мелькали цветные платки:
Один – знаменитый художник
Другой – именитый поэт
Четвертый – академик
А пятый – просто вождь
Играет радио
Поют
Все взявшись за руки идут
Овеянные славой —
Платок над головой!
 
 
Но кто-то
Глядя на часы
Сказал
– Пора домой
Вождь
Сразу интерес утратил
Жует кусочек колбасы
На улице – дождь
Туман
Уходя мой приятель
Самолюбие прятал в карман
 

ПРОВЕРЕНО ОТК

 
Сортировщица № 43
Сортировала
Этот годится
Этот – брак
эта сделана так да не так
Ничего сойдет и так
Так и сложились
Мы —
Разной формы
И качества
Индивидуумы
 
 
Если Вы
Некрасивы
Робки
И вообще Вами мало интересуются
Девушки
Это сортировщица
Поправляла прическу
Пропуская Вас
Сквозь контроль
На голове
Волосы редки
Предки?
Ерунда —
Сортировка:
На СОРТИРОВОЧНОЙ вагонов до черта
Посоветовались
Решили не делать аборта
 
 
В уголке
Любого человека
Оттиснут штемпель
проверено ОТК
И порядковый номер
 

НОЧЬ

(разорванные стихи – сохранилась половина страницы)

 
Веч
Маш
Машинистка печ
Нач
Точ
Пр
Прошу Вас дать мне рас
Мать спит за шир
Шор
Сосед бос
Торчит ч
Стучит маш
Он зовет Маш, Маш
А под окнами шур
Маш
Тиш
Проснется Шур
Нет
Выключ
Свеч
Ночь
Тысячи Маш
Тысячи Шур
Тысячи шор
Тысячи мур
Тысячи кош
Тысячи крыш
Лун
Стелются туч
Он
Впился зубами в плеч
Она
Мучь мучь
Тиш
Лишь за шир
Шор
В коридор
Мур
А под окнами шур
Маш
 

КЛАДБИЩЕ САМОЛЕТОВ

 
Маленький
Стою там
Неподалеку от станции
СЕРЕБРЯНЫЙ БОР
 
 
На пустыре
Крылья
Хвосты
Искаженные листы
Алюминия
Разбитые пульты управления —
Кладбище
 
 
Что
Если потянуть на себя ржавый рычаг
Есть
Подается
Самолет содрогается
Со скрежетом
Ползет по искореженным листам
И повисает
В воздухе
Внизу —
Рваная дыра —
Блестит на солнце
Гигантская братская постель
Металлические простыни
Смяты
Серебристые животы
Распороты
Сорваны стальные бинты
Наружу
Трубки и винты
В прозрачном воздухе
Слышу крики
Ругаются по-русски
По-немецки
Гулко бьют
Автоматические пушки
Над головою
Воя
Проносятся трагические тени
Удар! Удар! Удар!
Обломки
Врезаются в обломки
И тишина
На миллионы лет…
 
 
Но кто-то
Из ворот большого дома
Выходит
В огромный двор весь освещенный солнцем
И спрашивает дворничиху
– Где здесь
Квартира семьдесят один?
 

ХРАПОИДОЛЫ

 
На южном берегу Крыма
Появились
Храпоидолы
И даже
Вчера их видели на диком пляже
Храпоидол гогоча гонялся за храпоидолом
И сигали со скалы
В море
Храпоидолы
 
 
Ночью женщина спала
У открытого окна
И слышала…
А сегодня
Только солнце
Озарило пляж
Табун храпоидолов
Выбежал на пляж
Один
Бородатый храпоидол
С куриным богом на груди
Как говорится
Что-то выдал
Храпоидолы заржали так
Что возмущенные волны
Выбросили
Морского петуха
Лестоногий храпоидол
Подобрал добычу
И зашлепал с нею в кусты
 
 
Две девушки
Два храпоидола
Играют в карты
Храпоидол
Хватает за ногу блондинку
И тащит
В море
Она хохочет
Храпоидол и девушка топят друг друга
 
 
Старая мымра
Блеснула глазами
– У храпоидолы!
 

«Ты протянула руку…»

 
Ты протянула руку —
И на ладонь легла
Округлая
Твердая
Плоть
Пальцем нажала —
И вмятина
Плод
Похож на твой живот
Вот
Твой пупок
Так
Вас
Сформировало
Солнце
Так
Сформулировал
Вас
Бог
 

«Ложусь на галечник…»

 
Ложусь на галечник
Нагретый солнцем
Этот камень —
Плечо
Эти круглые камни —
Груди
Этот плоский камень —
Живот
Эти голыши —
Колени
И
Пучок
Водорослей
 

КАМЕНЬ

поэма

 
Луна
Вышла из моря
И осветила его до дна
 
 
Полное рыб
Чудовищ
Растений
Море засверкало
Как драгоценный камень
 
 
И камни на берегу
И люди —
Не просто люди
И камни
Твои глаза огромны
Это не твои глаза
 
 
Что за существо
Глядит на другое существо
Прилетевшее оттуда
А эту сцену
Созерцает
Иное существо
Там
 
 
Не там
Откуда прилетело
Тело
А там
Где все это как сон
Чужого бытия
 
 
Существо говорит существу
И голос
Неузнаваем
 
 
Ис!
Шум прибоя
Па!
Брызги
По земному это значит
Искупаемся! – а! – а! – а!
 
 
Ты поднялась
Ты вырастаешь
Вытягиваешься
Летишь
И таешь
Переворачивается небо
Вы плаваете
В жидком свете
Среди чудовищ
Рыб
Растений
Быть может на иной планете
В энном измерении
 
 
В камне
Который ты бросила в воду
 

СТАРИКИ

поэма

 
Море
Широко набегает на пляж
 
 
Волны
Трясут бородами
Древнегреческих мудрецов
Еврейских священников
И старых философов нашего времени
 
 
Вот они
Сухие старики
Сидят и лежат на белом песке
 
 
Девочка подбежала
Бросила песком в Льва Толстого
Песок – Сквозь тело —
Упал на песок
 
 
Кто-то прошел сквозь раввина
И сел
Видна половина —
Прозрачная – раввина
И стена —
Чужая темная спина
 
 
Лысый
Похожий на Сократа
Глядя на море
Произнес
– Мементо мори
 
 
– Что есть истина?
Спросила половина раввина
 
 
И пустой Лев Толстой
Сказал
– Истина внутри нас
 
 
– Что внутри нас?
Только солнце и тень
Возразила другая тень
 
 
Зашевелились старики
Задвигались
Забормотали
Рассыпая песок и камни
 
 
Рассорились
Сердитые бороды
Поднялись
И пошли по пляжу
Разбредаются в разные стороны
Обнимая людей
Деревья
И горы
Говорят о жизни и смерти
 
 
Одна борода —
Пена
И другая —
Пена
Остальные – высокие облачка
 

БЕЗ НАЗВАНИЯ

Римме

 
Лист
Чист
И одинаков —
Ни графита
Ни чернил
Ни печатных знаков
 
 
Разглядываю на свет
Здесь
Ничего нет
И все есть
 
 
Больше
Света
Тоньше
Это
 
 
Было
Плотно и грубо
Стало
Бесплотно
Как небо
 
 
От волокон от листа
Осталась сущность
Пустота
 
 
Ничто
Касается меня
И уже ничто меня не касается
Вот
Свет
Здесь
Весь
Протяженный во вселенной
я
 

СТАРЫЙ КИТАЙСКИЙ СПОСОБ

 
Младенец
Посажен
В китайскую вазу
Как нежный цветок
Ребенок
Растет
И постепенно
Заполнил собой все пустоты
Драгоценная ваза
Разбита
И вот
Существо
Ножки
Выпуклый зад и живот
Ручки
Длинная
Шея
Кувшинное
Рыло
Живет
Удивляя людей
На свободе
Которая ему уже не нужна
 

РОМАНТИЧЕСКИЕ СТИХИ ПО ПОВОДУ ОСЕНИ

 
Мокрый лист прилип
На рукав пальто
Как желтая звезда
Давида
 
 
Вот за что
И лишали всех прав
Вывозили на свалку
Давили вповалку
 
 
– Давай про другое
Не могу про другое
Интеллигенты все —
Изгои
 
 
Не скроешься
Не затаишься
Тебя узнают по разрезу глаз
И по тому
Что каждый твой ответ —
Вопрос
 
 
(За жалкой миною субъекта
Слепая маска интеллекта)
А потому
Носи свой характерный нос
Гордо
Как Герой Социалистического Труда
Носит свою золотую звезду
 
 
Тебя наверно презирают
Быть может завтра расстреляют
 
 
Но умирая где-нибудь в овраге
Хватая ртом горячую траву
Ты вывел формулу
Осеннего листа
Она проста…
 
 
Я говорю о том
Что осень бедна и богата
Говорю о том
Что бедные не любят богатых
О том
Что листья на ветвях
Еще висят
Что революция продлится
Лет тридцать
Или пятьдесят
А дальше ни черта не видно!
Надеюсь, это очевидно
 

«Спокойно…»

 
Спокойно
Еще спокойней
Так
 
 
Еще спокойней
Совершенное спокойствие
Вот так
 
 
И еще
Спокойнее
 
 
Покой
Покой
Снег
 

 
Тсс
Слышите
 
 
И еще
 
 
И это
 
 
И там
 
 
И далеко-далеко
 

 
Жизнь
Это сердце
 
 
Детство
Без конца
 
 
Любовь и ненависть
Отца
 
 
Заглядываешь в лица
Чутьем угадывается
 
 
А если приглядеться
То некуда деваться
 
 
Пойти повеситься
Или побриться?
 

«Рядом шевелится…»

 
Рядом шевелится —
Ни лица
Ни ног
Лишь одеяло
И легкий недуг
Перерастающий
В ощущение:
То
Что шевелится —
Самовнушение
 

«Еще не осознав…»

 
Еще не осознав
Что это взрыв
Тебя целую
Шею
Плечи
Так повторяется каждый вечер
 

«Часы от ночи отставали…»

 
Часы от ночи отставали
Часы перегоняли ночь
Два времени не совпадали
 

САД

 
Я и Ученый Садовод
Прогуливаемся по саду
Ведем приятную беседу
О том
Как важно культивировать
Высокие сорта
Искусства и науки
Говорим о цветах особого сорта —
Паутина
Пауки
 
 
А навстречу нам идет
Пожилой мужчина
Цветущая наружность
Грубые черты лица
Изображают нежность
Гуляют другие цветущие лица
Девочка восьми
Лет
– Дяденька возьми
Мой букет
 
 
Мы проходим мимо —
Явление необъяснимо
И Ученый Садовод
Говорит
– Цветок наверно ядовит
Во всяком случае
Известны случаи
Смертельного исхода
(Я возражаю)
– Такова природа
– Природу можно изменять
– Да
Но нельзя ее понять
(И поглядев на садовода)
– Извините
Вы сами кажется цветете
– Цвету?
– Цветете
– Чепуха
(Пауза)
Из уха
Выглянула роза
 

ЧЕЛОВЕК БЕЗО ВСЕГО

 
Всадник без головы
Майн Рид
Заявляете вы
Майн гот!
Я знаю безногого бородача
Вторая жена
Родила ему сына
Здоровяка
И знакомая мне рассказала
Как шла на пари
В одних трико
От площади Маяко —
До Белорусского вокзала!
И человек
Без брюк
Не нов —
Забавный персонаж из сексуальных снов
И человек безо всего
На теле нитки нет
И тела нет
Нет человека самого
Как – вам не верится в него?
А между тем он есть
Он тут
И есть и нет
И тьма и свет
И свет и нет
И здесь…
Человек
Играет в прятки
Диктует нам свои порядки
Нечто
Вроде культа личности
Да здравствует портрет!
А человека нет
 

ПОЭМА О ЦВЕТАХ

 
Весна пуста
Поля чисты
Повсюду – желтые цветы
Вы говорите – то и это
А вы послушайтесь совета
 
 
Рабочие в цеху
Выращивайте цветы
 
 
И в кабинетах
Наверху
Выращивайте цветы
 
 
Официантки в ресторанах
Выращивайте цветы
З/к в траншеях
В котлованах
Выращивайте цветы
 
 
Ученые в лаборатории
Выращивайте бактерии
Выращивайте цветы
 
 
И вы солдаты
Надо вам
По-дать ко-ман-ду
– По до-мам
– На пле…
– Отставить
– На цве…
 
 
И ты
Правитель
Неисправимый исправитель
Ты мрачен
Старость и болезни
Оставь их – пусть они
Полезней
Выращивать цветы
 
 
И вы
Выращивайте их
Немного счастья на двоих
Неважно
Что цветок бумажный
Выращивайте цветы
 
 
И ты
Выращивай цветы
Сажай хоть репу
Хоть картошку
Не все же сразу
Понемножку
Трудись
Выращивай цветы
 
 
И ты – и ты – и ты – и ты
Пенсионеры
Футболисты
Поэты
Вы же специалисты
 
 
Вы – люди – ангелы – скоты
Выращивайте цветы
 
 
В земле и на снегу
Выращивайте цветы
 
 
Во сне и наяву
Выращивайте цветы
 
 
Из ничего
Из пустоты
Выращивайте цветы!
 

МОЛЧАНИЕ

 
Мне
Подарили перстень
С геммой —
На бледном камне
Розовая рыба
 
 
Молчание
Ибо
 
 
Молчание
Либо
 
 
Молчание
Глыба
Изламывается тень
При свете свечи
Хриплое дыхание
Показываю подаренный мне перстень
 
 
– Молчи
Молчание
 
 
Христиане
Их пытали
Они молчали
– Отрекись
Они молчали
Хрустели кости
 
 
Молчание
Ибо
 
 
Молчание
Либо
 
 
Вырвали язык из гортани!
 
 
Остался человек
И небо —
 
 
Молчание
Какая радость
Какое страшное звучание —
Молчание
 

ЛАМПА

 
В комнате
Лампа горит
Как свеча
 
 
В оконном стекле
Отражается
Белая лампа
 
 
На улице
В темноте
Лампа горит
В половину накала
 
 
В холодной вселенной
Лампа
Горит
 
 
Там
Солнечный день
Машины проносятся
Люди идут
И бледная лампа горит
В солнечном блеске
Бесцветное пламя
Исчезает
 
 
А с нами?
Что же будет с нами?
 
 
А с ними?
Что случится с ними?
 
 
В тусклом стекле
Отражается пыльная лампа
 

ИРИНА

 
Спасибо тебе
Солнечная страна
 
 
Там по берегу моря
Гуляют твои имена
 
 
– Ира!
– Ирина!
Они окликают друг друга
 
 
Это голос любимой
И мой
Возникающий в шуме прибоя
 
 
Двое
Лежат на песке
 
 
Самолет
И летит
Его тень
По земле и воде
 
 
И уносит
Меня
Все дальше
Все глуше
Твои имена
– Ира!
– Ирина!
И машут руками
 
 
– Я вернусь!
Не вернешься
Время смыло следы
 
 
Лишь соленое солнце
Колыханье огромной воды
 

МОНОЛОГИ
(1982)

КНИГА ДЛЯ ЧТЕНИЯ И ПРЕДСТАВЛЕНИЯ

ПРОЛОГ

На сцене появляется ПРОЛОГ, некоторое время стоит, молча.

 
Не говорить я вышел, а молчать.
И даже не мычать – молчать и точка.
Молчать – о чем? О многом мы молчим,
Но можно т а к молчать, а можно – э д а к.
Иные так молчат красноречиво,
уж лучше б говорили что-нибудь.
 
 
Давайте вместе помолчим сегодня,
о том, что хорошо нам помолчать
и что молчанье – добрый плод общенья,
ведь если мы друг друга понимаем,
то незачем нам воздух распалять.
 
 
Молчальниками пусть нас назовут.
Молчальник-не тихоня, как Молчалин.
Молчанием молчальник опечален…
Не так уж много бессловесных женщин
в литературе нашей. Но Мари
Болконская прелестна тишиной.
Пастельные и робкие всегда
помалкивают, хоть и примечают
все, но во избежанье зла и бури
предпочитают скромно промолчать.
 
 
И я – Пролог – возник из немоты
Когда б на то не авторская воля,
я просто постоял бы, помолчал,
а проще бы – совсем не появлялся.
Но я – актер и вынужден молчать
на публику – со сцены, громко, страстно!
Зал, тишиной завороженный зал —
вот ванна для меня, где я купаюсь,
блаженствуя… и паузу держу…
 
 
Сам Пушкин эти паузы любил —
от чувств избытка. Знаки умолчанья
он проставлял в «Онегине» затем
чтоб действие живее развивалось,
как будто бы говорено о том,
о чем он предпочел не говорить,
и здесь, где точки, будто взвод на марше,
построились онегинской строфой,
сама строфа как будто существует
и даже рифмы кто-то угадал!..
Мы можем также вспомнить молчаливо,
как Пушкина поправил Николай,
а царь, конечно, знал молчанью цену:
«народ ликует» зачеркнул брезгливо,
«безмолвствует», подумав, начертал.
 
 
Еще – стихи: «Ненастный день потух;
ненастной ночи мгла…» Не думайте, что мухи
бумагу засидели или цензор-
дурак резвился. Нет! страдает, молча
любовник, мавр, и лишь в самом финале —
ревнивою угрозою: «А если ………….»
И, помнится, в романсе Даргомыжский
раскатом волн и грохотом прибоя
отточье это выразил вполне.
 
 
Живет в Москве на Сретенке художник.
По лестнице в немытых черных окнах
компанией восходим на чердак.
Акционерным обществом РОССИЯ
в начале века был построен дом.
Среди щитов – гигантов нас встречает
философ белой плоскости, певец
того, что на листе не существует,
бытописатель нашей мнимой жизни,
поверенный вселенской пустоты.
В молчании глядим и понимаем
молчание, плывущее на нас
звериным рыком, хохотом и лаем
всем говорим – неисчислимых масс.
И сам поэт – свирепое молчанье
не тишина, а на разрыв – отчаянье!
 
 
Так! Жизнью мы контужены, оглохли
и слушаем, как все молчит кругом.
Молчит столица, будто выжидая
лишь ночью гул, но все равно молчат.
Молчат мои никто, мои друзья.
Один замолкнул, потому что умер.
Другой уехал, потому молчит.
Молчит пейзаж. Молчат телеэкраны,
лишь дикторы губами шевелят.
Безмолвствует от края и до края…
И червь молчит…
 

(как бы во сне)

 
          пускай прополоскает —
вот белые кувшинки и кувшины —
и миром нас наполнит тишина.
 

(меняя тон, обыденно)

 
А вообще-то нервничает Автор,
и тут меня поставил объявить
что он надеется… что вы ему, конечно…
Как в общем-то похоже все на сделку!..
Он очень постарается… а вы —
само собой… поскольку вы… и он…
 

ПРОЛОГ, совершенно смешавшись, умолкает.