Текст книги "Рассекреченные страницы истории Второй мировой войны"

Георгий Куманев
Рассекреченные страницы истории Второй мировой войны

©Куманёв Г.А., 2012

©ООО «Издательский дом «Вече», 2012

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

К 70-летию начала Великой Отечественной войны и разгрома немецко-фашистских войск в битве под Москвой

Введение. (От автора)

Во многовековой истории человечества есть события поистине решающего, судьбоносного значения. С полным основанием к ним можно отнести Великую Победу над фашистским блоком во главе с гитлеровской Германией и милитаристской Японией. Она была одержана совместными усилиями 55 государств антигитлеровской коалиции, боровшихся против нацистских оккупантов и их пособников.

Но историческая истина состоит в том, что главная тяжесть борьбы против ударных сил мировой реакции выпала на долю Советского Союза. Именно на советско-германском фронте происходили наиболее ожесточенные и кровопролитные сражения Второй мировой войны. Именно здесь благодаря стойкости и массовому героизму советского народа и его Вооруженных сил был прегражден путь немецко-фашистским захватчикам к мировому господству, а земная цивилизация спасена от полного уничтожения.

Невероятно тяжкой оказалась дорога к Великой Победе. Через горечь неудач, поражений и отступлений, через огромные жертвы, тяготы и лишения шли к ней советские воины и труженики тыла. И они смогли не только остановить врага, но и переломить ход вооруженного противоборства и сокрушить основные силы фашистского блока. Достаточно указать, что на советско-германском фронте воины Красной Армии и народные мстители разгромили самые отборные и наиболее боеспособные дивизии противника, а наши союзники на других фронтах мировой войны – только около 30 % всех вражеских дивизий.

За шесть с половиной послевоенных десятилетий во многих государствах мира, и особенно в нашей стране, предыстория и история интересующей нас войны нашли отражение в сотнях и тысячах научных и научно-популярных книг, брошюр, статей, не считая многочисленные литературные произведения. Уже ко второй половине 90-х гг. XX в. одних наименований различных изданий, включая мемуары, насчитывалось в России около 35 тысяч.

В порядке небольшого отступления отметим, что воссозданием событий военно-исторического прошлого призвана заниматься военная история, или военно-историчес-кая наука, которая в конце XVIII – начале XX в. превратилась в относительно самостоя-тельную науку. Она включает в себя обширный фактический материал, теоретические обобщения и является средством познания, понимания и объяснения. Военная история как наука анализирует исторический опыт, решения политических, национальных, экономических и иных задач средствами вооруженного насилия как во время ведения боевых действий, так и в условиях мира.

В понятие предмета военно-исторической науки входит и человеческое измерение, вследствие чего военная история исследует человека – воина, солдата, личности полководцев, военачальников, тружеников тыла, а также состояние населения во время войны и его отношение к ней.

Изучение истории подготовки, развязывания и ведения войн дает возможность суммировать богатый военный опыт, накопленный предшествующими поколениями, выявить факторы, положительно или отрицательно влияющие на ход и исход вооруженных противостояний, битв и сражений.

От каждого, кто занимается освещением и пропагандой проблем военной истории, требуется объективный и взвешенный подход к оценкам событий, привлеченным и используемым документам, их строгий отбор, сопоставление с другими подобными источниками (если таковые имеются), отсутствие какой-либо авторской предвзятости и тенденциозности.

Составными частями военно-исторической науки как учебной дисциплины являются: история войн, история военной мысли, история военного искусства, история строительства вооруженных сил, история вооружения, военной техники и др.

Правдивое, доходчивое, честное воссоздание военного прошлого на основе примеров самоотверженного служения Отечеству, поддержание вековых традиций народа и армии, славных страниц истории их борьбы за свободу и независимость Российской державы и т. д. способствуют формированию у граждан нашего Отечества высоких духовно-нравственных качеств, чувства глубокого патриотизма, преданности Родине и народу.

И, наконец, необходимо сказать несколько слов о методологической функции военно-исторической науки, которая заключается в том, что, отражая объективную истину в категориях, понятиях и закономерностях, она позволяет использовать их в исследованиях других наук, применять выработанные ею методы научного познания действительности. Военная история содержит в себе знания, позволяющие вырабатывать при опоре на науку военную доктрину и военную политику страны, т. е. определять правильный политический и стратегический курс в военном строительстве государства.

Уроки прошлого должны постоянно служить настоящему, ибо сквозь прошлое просматривается смысл истории, а на базе исторического опыта корректируются важнейшие планы развития Российской Федерации.

А теперь вернемся к оценке российской историографии Второй мировой и Великой Отечественной войн. В своем развитии она прошла в течение шести с половиной десятилетий, истекших после разгрома гитлеровского фашизма, большой и сложный путь. На протяжении всего этого времени продолжалось начатое еще в военные годы противостояние между авторами честных и правдивых изданий по истории 1939–1945 гг. и создателями книг и статей политико-конъюнктурного свойства, имеющих мало общего с неискаженной трактовкой событий тех героических и трагических лет.

Причем многое из опубликованного сегодня сохраняет у нас свою историческую ценность, представляя собой в концентрированном виде народную память о величайшей битве во имя спасения не только нашего многонационального Отечества, но и всей мировой цивилизации.

Вместе с тем понятно, что далеко не все события 1939–1945 гг. в силу известных причин находились, еще в условиях СССР, в центре внимания исследователей, составив в военной летописи большой ряд «белых пятен» и «запретных тем». Обширный круг весьма важных документальных источников, насчитывавших миллионы архивных дел, оказался засекреченным, закрытым для историков. Помимо этого в обстановке постоянного идеологического надзора и давления «сверху» при анализе некоторых дискуссионных вопросов, оценке деятельности тех или иных исторических лиц допускались неточности, штампы, сглаживание «острых углов» или умолчание о них, а также лакировка действительности, т. е. отход от исторической правды.

После разрушения и гибели сверхдержавы Советского Союза и появления на карте мира новой России положение вроде бы стало меняться. В условиях начавшегося в стране процесса гласности было устранено немало закрытых тем, рассекречены, особенно в последние годы, многие архивные документы, отменена цензура. Правда, эту отмену ряд историков, многие публицисты и творческие работники кино, радио и телевидения поняли и расценили как вседозволенность, безнаказанность и полную безответственность: сочиняй и пиши, что тебе вздумается, без опоры на правдивые документы, представляй только в черном цвете наше прошлое, факты, события, оценки исторических личностей и никто тебя за это сурово не осудит, не накажет.

И вот под флагом альтернативного мнения, поисков исторической правды и истины началось переписывание нашей истории, вторжение в эту сферу воинствующих дилетантов, профессионально не подготовленных людей и просто случайных лиц, называющих себя историками, но с сомнительными намерениями.

Некоторые авторы, озаренные «новым мышлением», в погоне за сенсационностью, разоблачительством, мнимым новаторством или просто руководствуясь личными и конъюнктурными соображениями стали заниматься фальсификацией фактов, проявляя торопливость при работе с источниками, их игнорирование и т. п.

Применительно к предыстории и истории Второй мировой и Великой Отечественной войн это чаще всего касается германо-советского пакта о ненападении и степени готовности СССР к отражению вражеской агрессии, о подлинных фактах, приведших к двум советско-финляндским войнам, о якобы «превентивном характере» фашистского нападения на СССР, об основных причинах неудач и поражений Красной Армии в первый период войны, о создании антигитлеровской коалиции, о решающих битвах и сражениях на советско-германском фронте – главном фронте Второй мировой войны, о вкладе военной экономики СССР в разгром врага, роли и месте в этой связи союзных поставок по ленд-лизу, о военных потерях Красной Армии и противника, уровне нашего военного искусства и мастерства советских полководцев во главе с Верховным Главнокомандующим И.В. Сталиным и, наконец, о том, кто же спас мировую цивилизацию от гибели, обеспечив самый весомый вклад в завоевание Великой Победы во Второй мировой войне.

Сюда же можно добавить большую серию различных публикаций, наполненных грубыми ошибками и не отличающихся объективностью, где всячески шельмуются ратные и трудовые свершения советских людей, подвиги наших героев и на все лады прославляются преступные дела гитлеровских головорезов, разных предателей типа А. Власова, эсэсовцев и их пособников.

Таким образом, вместо устранения «белых пятен» и «запретных тем» создаются новые мифы и легенды. Читатель получает искаженное представление о том или ином событии, явлении, исторической личности, а наша сложная, многоцветная и противоречивая военная история рисуется исключительно в негативном виде, черном цвете. По этому поводу профессор Тель-авивского университета Габриэль Городецкий с сожалением отметил, что «бурный переходный период» в России «породил поколение иконоборцев-ниспровергателей мифов. Результатом их действий становится столь же искаженная и политизированная версия истории Великой Отечественной войны. Бывшие “белые пятна” ныне заполняются набором лжи, тенденциозными подборками фактов, которые общественность склонна принимать за истину»[1]1
  Городецкий Г. Миф «Ледокола»: Накануне войны. М., 1995. С. 3.


[Закрыть].

Сегодня, после 65-летия Победы антигитлеровской коалиции над фашистскими захватчиками, мы с огорчением можем по-прежнему констатировать наличие в историографии Второй мировой и Великой Отечественной войн тревожного положения, когда сражения на историческом фронте за последние годы принимают все более ожесточенный характер, когда представители фальсификаторских кругов, чувствуя свою безнаказанность и опираясь на средства массовой информации, продолжают проводить свою линию нарастающего давления на Российское государство через искаженные или сфабрикованные факты.

При этом фальсификация истории осуществляется по различным проблемам и разными способами и связана прежде всего с явным умышленным, сознательным нарушением принципов исторической правды. Предлагаемые лжеисториками объяснения и интерпретации чаще всего основаны на использовании источников, достоверность которых крайне сомнительна.

Приведем несколько примеров. По сей день в ходу у современных фальсификаторов военной истории одна из основных версий о «превентивном», будто бы вынужденном характере гитлеровской агрессии против СССР. Причем версия построена на грубом искажении исторических фактов. Так, В. Резун – «лже-Суворов», изменник Родины, а ныне сотрудник британских спецслужб, – в одном из своих опусов пишет о некоем заседании Политбюро ЦК ВКП(б), на котором якобы было принято решение о нападении на изготовившиеся к агрессии германские войска. Резун ссылается при этом на стр. 158 тома VI сочинений И.В. Сталина. Но ничего подобного на этой странице нет. Расчет этого матерого предателя-перебежчика прост: он надеется, что далеко не всякий читатель займется сличением прочитанного и поиском несуществующего источника.

В российской военно-исторической литературе фальшивку Резуна поддержали несколько больших «правдоискателей» и среди них полковник в отставке В.Д. Данилов, который после неудачной защиты диссертации обиделся «на все и вся» и перебрался в стан «новомышленцев»-фальсификаторов. Здесь он настойчиво, но совершенно бездоказательно стал утверждать, что советский Генштаб все же готовил упреждающий удар против вермахта. Надо только искать где-то спрятанное постановление Политбюро ЦК. (Но каковы перспективы – искать документ, которого в природе никогда не было! – Г.К.)

Между тем еще на Нюрнбергском процессе эта нацистская выдумка была убедительно раскрыта и отвергнута. В приговоре международного трибунала говорилось: «22 июня 1941 года без объявления войны Германия вторглась на советскую территорию в соответствии с заранее подготовленными планами… Планы экономической эксплуатации СССР, массового угона населения, убийства комиссаров и политических руководителей являются частью тщательно разработанного плана, выполнение которого началось 22 июня без какого-либо предупреждения и без тени законного оправдания. Это была явная агрессия»[2]2
  Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками: Сб. материалов: в 7 т. М., 1960–1961. Т. 5. С. 569 (далее – Нюрнбергский процесс).


[Закрыть].

Еще ряд примеров. В сборнике «Другая война», изданном под редакцией Ю.Н. Афанасьева, говорится: «Достаточно ли серьезны у нас основания праздновать Победу, и были ли эта Победа, поскольку, победив фашизм немецкий, мы до сих пор не смогли одолеть русский фашизм?» В этом же издании некий В. Дорошенко настаивает на том, что война 1941–1945 гг. была Отечественной только до 1944 г. Перешагнув государственную границу СССР, Красная Армия начала, оказывается, порабощение Европы, которое Сталин, по словам Дорошенко, – «провокатор Второй мировой войны», – планировал еще на 1941 г.

Много всяких измышлений относительно неудач и поражений Красной Армии содержит недавно вышедшая в свет книга новоявленного «историка» Г.X. Попова – «Три войны Сталина» (М., 2005). Повествует он и о якобы имевших место переговорах о заключении перемирия с Германией в конце 1941 – начале 1942 г. Но Гитлер, который «переиграл Сталина в деле начала войны… отказался, утверждает Попов, принять его капитуляцию».[3]3
  Попов Г. X. Три войны Сталина. М., 2005. С. 190.


[Закрыть]

Подобные вылазки отечественных ниспровергателей военной истории становятся все более настойчивыми. И в этом они нередко получают поддержку со стороны руководителей СМИ. Когда на заседании Оргкомитета «Победа», на ветеранских собраниях были подвергнуты резкой критике такие порочные телефильмы, как «Враг у ворот», «Штрафбат», «Курсанты» и др., то как бы в ответ на это Академия телевидения (есть и такая у нас «Академия») присудила телефильму «Штрафбат» первую ежегодную премию.

Все это не могло не вызвать соответствующей реакции руководства Российской Федерации. Указом Президента Российской Федерации Д.А. Медведева от 15 мая 2009 г. была создана Комиссия при Президенте РФ по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Можно надеяться, что это решение будет иметь весьма позитивные последствия.

Но пока, к сожалению, ощутимых изменений по противодействию фальсификаторам истории почти не заметно. А между тем в июле – августе 2009 г., в преддверии 70-летия начала Второй мировой войны, некоторые международные «партнеры» России возобновили давление на нашу страну, используя ряд сфабрикованных ими фактов.

Европарламент, например, принял решение отмечать ежегодно 23 августа (день подписания германо-советского пакта о ненападении) как «европейский День памяти жертв сталинизма и фашизма», пытаясь уравнять два режима и увести Запад от ответственности за мюнхенскую соглашательскую позицию, за вскормленный при его попустительстве агрессивный нацизм и милитаризм.

Другой пример. В опубликованной МИД Польши брошюре отмечается, что Вторая мировая война началась с нападения на Польшу гитлеровской Германии и Советского Союза. При этом Красная Армия называется агрессором, и ей приписывается виновность во всех бедах, постигших Польское государство с 1939 по 1991 год.

Распространение клеветы на советских воинов, на наших полководцев и солдат-победителей – это не только фальсификация истории Великой Отечественной войны, но и дискредитация военной службы в современной России, попытка подорвать боеспособность российских Вооруженных сил.

Завершая эту часть введения, считаем необходимым еще раз подчеркнуть, что историческая память священна, ее искажение совершенно недопустимо, а воспитательное значение военной истории трудно переоценить.

Общая цель фальсификаторов всех мастей – представить Россию империей зла, с вековыми традициями деспотии, рабства и мздоимства, отнять у нас героическое прошлое, сделать Российскую Федерацию изгоем мировой политики, оставить ее без будущего. Поэтому нельзя молчать, когда публично пытаются извратить нашу многовековую историю, дать ей какое-то «новое» прочтение и толкование.

Долг каждого гражданина российского Отечества, честного патриота Родины – защитить историческое наследие Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. от всяких искажений, грязной клеветы, политических спекуляций!

Настоящая работа подготовлена на основе привлечения, изучения и использования обширной отечественной и зарубежной литературы (включая и мемуарные издания), документально-статистических сборников и особенно архивных источников, извлеченных из фондов многих российских и зарубежных архивохранилищ.

Помимо названных источников, очень важными среди них явились свидетельства, полученные автором во время встреч и бесед с государственными и военными деятелями страны 1941–1945 гг.: В.М. Молотовым, А.И. Микояном, Л.М. Кагановичем, М.Г. Первухиным, П.К. Пономаренко, Я.Е. Чадаевым, А.И. Шахуриным, Д.Ф. Устиновым, П.Н. Горемыкиным, П.Ф. Ломако, П.П. Лобановым, И.А. Бенедиктовым, С.З. Гинзбургом, Н.К. Байбаковым, Д.Г. Жимериным, А.А. Гореглядом, маршалами Г.К. Жуковым, С.К. Тимошенко, А.М. Василевским, С.М. Буденным, И.X. Баграмяном, В.И. Чуйковым, А.А. Новиковым, И.Т. Пересыпкиным, А.Х. Бабаджаняном, С.А. Соколовым, В.И. Петровым, И.И. Пстыго, адмиралами Н.Г. Кузнецовым, С.Г. Горшковым, В.Ф. Трибуцем, В.Н. Чернавиным и многими другими.

Разумеется, кроме названных тем военного лихолетья можно выделить и немало других. Автор же счел необходимым включить в свой труд только те из них, которые, по его мнению, представляют особый интерес и явились объектом его специальных исследований.

Задача настоящей книги – помочь многочисленным читателям, исследователям, преподавателям вузов при изучении событий военных лет, выявлению исторической правды, воссозданию подлинной, а не искаженной картины многотрудной борьбы советского народа против фашистских захватчиков в грозные годы войны.

* * *

Автор считает своим долгом выразить глубокую признательность Маршалу Советского Союза Герою Советского Союза В.Г. Куликову, маршалу авиации Герою Советского Союза И.И. Пстыго, Герою Советского Союза В.В. Карпову, генерал-майору, доктору исторических и юридических наук, профессору, академику РАЕН В.А. Золотареву, доктору исторических наук, профессору Н.И. Кондаковой за ценные материалы, советы и замечания, высказанные в процессе подготовки этого труда. Благодарю также за научно-техническую помощь В.В. Блицау и доцента Б.У. Серазетдинова.

Глава 1. Тяжелый выбор

(Советско-германский пакт о ненападении, и можно ли было предотвратить гитлеровскую экспансию?)

Одной из наиболее дискуссионных и актуальных проблем новейшей отечественной истории, вне всякого сомнения, является тема о советско-германских отношениях накануне Великой Отечественной войны. И в этом нет ничего удивительного, так как слишком дорогой ценой была завоевана советским народом Великая Победа над фашизмом, в результате которой оказалась спасена мировая цивилизация. Размеры этой цены во многом связаны не только с рядом объективных факторов, но и с некоторыми просчетами и ошибками, которые были допущены руководством страны в течение поистине судьбоносных 22 месяцев, отделявших подписание пакта о ненападении с гитлеровской Германией от начала немецко-фашистской агрессии против СССР.

В нашей историографии последних лет (прежде всего публицистического характера) довольно широко распространилось утверждение, что советско-германский пакт от 23 августа 1939 г. был для И.В. Сталина во многих отношениях весьма выгодным и желательным.

Академик А.Д. Сахаров в своих «Воспоминаниях» упомянул и поддержал довольно спорную версию писателя и публициста Э. Генри о том, что Сталин рассматривал нацистскую идеологию и варварские устремления Гитлера как якобы «меньшее зло» по сравнению с социал-демократическими партиями «с их плюрализмом и популярностью». Сталин, мол, «уже тогда считал, что с Гитлером можно поделить сферы влияния… Эта политика и была одной из причин, способствовавших победе Гитлера в 1933 году»[4]4
  См.: Знамя. 1990. № 12. С. 90–91.


[Закрыть].

Первостепенное значение в некоторых публикациях придается тому, что после установления в Германии фашистской диктатуры контакты между СССР и Третьим рейхом приобрели якобы еще более тесный характер. Обнародованы, например, сведения о встрече в подмосковном лесу в ноябре 1933 г. гитлеровского эмиссара фон Твардовски с посланцем хозяина Кремля – Карлом Радеком. Завязавшиеся тогда новые связи имели свое продолжение: в августе 1934 г. пресс-атташе германского посольства Баум, представители Гитлера Оберлендер и Кох на той же даче, в том же лесу вновь встречались с «советским другом»[5]5
  Шейнис З. Провокация века. М., 1992. С. 49.


[Закрыть]. По нашему мнению, подобные контакты не представляли собой, однако, чего-то экстраординарного: шел обычный поиск источников информации по линии разведки. Можно считать совершенно нормальным, что наше государство, как, впрочем, и любые другие державы, искало – официально и неофициально, открыто и секретно – возможности наладить получение необходимой информации, что называется, из первых рук.

Во всяком случае, версия, согласно которой Сталин уже тогда, в 1933–1934 гг., считал, что с Гитлером можно будет поделить сферы влияния, нам представляется весьма сомнительной. И вот почему.

Оголтелый антикоммунизм, провозглашенный с укреплением власти нацистов в качестве государственной политики Германии, естественно, не мог не сказаться на развитии советско-германских отношений. Особенно тревожили руководство Советского Союза открыто декларировавшиеся агрессивные планы захвата нового «жизненного пространства» за счет СССР. Не приходится поэтому удивляться, что со второй половины 30-х гг. Германия и ее союзники, особенно после создания «Антикоминтерновского пакта», рассматривали СССР как наиболее вероятного противника.

Существование фашистской диктатуры в Германии, рост ее милитаризации, усиление захватнических аппетитов Гитлера угрожали безопасности Советского Союза, а также интересам западных держав.

К концу 30-х гг. в Европе складывалась острая, противоречивая ситуация, диктовавшая необходимость опробовать возможность создания новых блоков, союзов против возраставшей агрессивности Германии и Италии. Советский Союз безуспешно добивался формирования фронта коллективной безопасности для совместного отпора фашистской агрессии.

Со своей стороны Германия всеми средствами стремилась не допустить англо-советско-французского альянса, который в канун Второй мировой войны многим начинал представляться вполне отчетливой реалией. Но сильны были и тенденции, направленные к недопущению и разрыву объективно складывавшегося союза: и идеологические, и политические, и военно-стратегические.

Мюнхенское соглашение 1938 г.[6]6
   В сентябре 1938 г. в Мюнхене главы правительств Англии, Франции, Германии и Италии приняли решение о расчленении Чехословакии, о передаче ряда ее пограничных районов Германии.


[Закрыть], к которому Советский Союз не был привлечен, послужило Сталину серьезным сигналом о возросшей угрозе внешнеполитической изоляции СССР. Правда, вскоре после Мюнхена советник германского посольства в Москве сообщил в Берлин, что, возможно, СССР будет более позитивно относиться к Германии. Вскоре и посол Ф. Шуленбург, выполняя рекомендации своего ведомства, сообщил о намерении обратиться к В.М. Молотову с предложением об урегулировании вопросов, осложняющих советско-германские отношения.

Германо-советские переговоры начались с обсуждения вопросов о налаживании торговых и экономических связей. В 1938 г. товарооборот между Германией и Советским Союзом сократился в 12 раз по сравнению с 1932 г. О том, сколь заинтересована была Германия в восстановлении и развитии этих связей, говорит хотя бы тот факт, что Советскому Союзу в конце 1938 г. был предложен кредит в 200 млн марок. Сталин не сразу принял предложение Берлина. Кредитное соглашение было заключено только 19 августа 1939 г.[7]7
  Подробнее об этом см.: Новая и новейшая история. 1989. № 5.


[Закрыть] В подписании этого и последующих экономических соглашений определяющую роль играли политические, а если строже – военно-стратегические интересы держав. Нацистская Германия стремилась вбить клин между Англией, Францией и Советским Союзом, не допустить создания коалиции и заключения военной конвенции между СССР и западными демократиями. Советский Союз со своей стороны оказывал косвенное давление на Англию и Францию, демонстрируя возможность сближения с Третьим рейхом.

К тому времени угроза изоляции СССР стала еще более реальной. Начавшиеся в 1939 г. переговоры с Англией и Францией шли вяло и явно заходили в тупик. Стало известно, что министр внешней торговли Англии Р. Хадсон еще в июне сделал представителям Германии предложение об урегулировании экономических и политических отношений. Более того, во время тайных переговоров, которые велись в Лондоне между гитлеровским чиновником для особо важных поручений Г. Вольтатом, Р. Хадсоном и доверенным лицом Н. Чемберлена Г. Вильсоном обсуждалось полюбовное разграничение сфер влияния между Англией и Германией, планы захвата новых и эксплуатации существующих мировых рынков, включая «рынки» России, Китая и ряда других стран[8]8
  См.: История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945. М., 1960. Т. 1. С. 172–173.


[Закрыть]. В то же время Англия отклонила советскую инициативу распространить гарантии трех держав на страны Прибалтики о помощи в случае войны; срывалось и заключение военной конвенции. Польша и Румыния наотрез отказались пропустить через свою территорию советские войска в случае германской агрессии.

Бытует точка зрения, что, ведя одновременно переговоры с фашистской Германией, Советский Союз не стремился к успеху на переговорах с западными демократиями. Всякие же подозрения в отношении возможности двуличия в позициях английской и французской делегаций сторонниками такой точки зрения отвергаются – аксиомой считается, что те преследовали исключительно благородные миротворческие цели.

На деле же, как, например, свидетельствует тогдашний французский премьер П. Лаваль, цели были иные. Уже после заключения франко-советского договора о взаимопомощи (1935 г.) в одной доверительной беседе он признавался, что этот документ нужен, дабы «иметь больше преимуществ, когда я буду договариваться с Берлином»[9]9
  Цит. по: История дипломатии. М., 1965. Т. 3. С. 606.


[Закрыть].

Невозможно принять и распространившееся в последние годы мнение, будто Сталину на августовских переговорах 1939 г. с Англией и Францией попросту не хватило выдержки, терпения, что он поддался настойчивым желаниям немцев заключить пакт с СССР.

В качестве доказательства обоснованности такой версии нередко делают ссылку на решение Политбюро ЦК ВКП(б) от 11 августа 1939 г. – «искать соглашения с Гитлером». Вне всякого сомнения, это серьезный документ. Однако как нам представляется, в нем, как и во многих других аналогичных решениях, нашел отражение (если исходить даже только из дат их принятия) интенсивный поиск советской стороной выхода из тупика в переговорах с Англией и Францией. И уж во всяком случае эти решения никоим образом не доказывают часто приписываемого ныне Советскому Союзу стремления развязать Вторую мировую войну. Больше того, имеется, напротив, значительное число фактов и документов о переговорах Англии и Франции с Гитлером, действительно преследовавших цель отдалить от себя германскую агрессию и направить ее на Восток.

Нам довелось познакомиться с рукописью неопубликованной книги тогдашнего посла СССР в Лондоне академика И.М. Майского «СССР был прав…». Автор направил ее 5 июля 1961 г. на отзыв Маршалу Советского Союза К.Е. Ворошилову, возглавлявшему летом 1939 г. с советской стороны переговоры с военными делегациями Великобритании и Франции. (Одновременно рукопись была представлена Н.С. Хрущеву и М.А. Суслову.)

18 августа того же года Ворошилов дал положительный отзыв о рукописи, выразив уверенность, что книга «будет хорошо встречена нашим и зарубежным читателем». Вместе с тем рецензент отмечал в ней уклон в сторону «оборонительности» и советовал выдержать тон «более резкой укоризны», даже прямого обвинения Англии и Франции «в действительно проводимой ими двойной игре», направленной против СССР. Он рекомендовал также «полнее и ярче… осветить позорную роль США», которые отрицательно относились к возможному соглашению СССР с Англией и Францией[10]10
  Российский государственный архив социальной и политической истории (далее РГАСПИ). Ф. 74. Оп. 1. Ед. Хр. 378.


[Закрыть]. Долгое время именно такая трактовка являлась безальтернативной.

Создается впечатление, что ныне все более настойчиво утверждается иная, прямо противоположная версия, претендующая на истину в последней инстанции. У объективных, беспристрастных исследователей не может не вызвать законного протеста то, что любую расходящуюся с ныне утверждаемой точку зрения (даже ту, которая признает лишь наличие колебаний у Сталина перед заключением советско-германского договора о ненападении) расценивают как «недопустимо догматическое заблуждение». В ряде статей и книг последних лет безапелляционно утверждается, что Сталин-де заранее нацелился на провал переговоров с Англией и Францией, рассчитывая тем самым не больше не меньше как… разжечь войну. Поэтому вину за развязывание войны несет Сталин, а не Чемберлен, не Даладье, даже не Гитлер. (Между прочим, нацистский фюрер накануне нападения на Польшу 1 сентября 1939 г. высказывал опасение, как бы «какая-нибудь свинья» не сорвала в последнюю минуту поход на Варшаву.)

Известно, что Гитлер не прерывал тайных переговоров с Англией и тогда, когда 31 марта 1939 г. Н. Чемберлен заявил о предоставлении военных гарантий Польше. Он вполне мог уповать на то, что Англия и Франция не решатся на реализацию этих гарантий, вновь дадут запугать себя угрозой коммунизма. Гитлер давно и прочно уверовал, что этим странам не особенно импонирует идея привлечь на свою сторону Советский Союз хотя бы потому, что Красная Армия, особенно после опустошительных репрессий 1937–1938 гг., по их мнению (его разделял и Гитлер), представляет собой всего лишь «колосс на глиняных ногах и к тому же без головы».

Распространено мнение, что в переговорах с Чемберленом Гитлер сумел обмануть этого «типа с зонтиком», как он его называл. Считается, что Мюнхенское соглашение – яркое тому доказательство. Более основательна, на наш взгляд, точка зрения, учитывающая, что положение, возникшее в результате предоставления Англией военных гарантий Польше (а также Румынии и Греции), больше напоминало гитлеровцам «цугцванг» – ситуацию вынужденного хода, при которой любой последующий ход оказывается плохим. К концу лета 1939 г. Гитлер не только не хотел, но и не мог отказаться от нападения на Польшу. Все приготовления были проведены, должен был последовать лишь сигнал. Гитлера уже не могла остановить даже угроза войны на два фронта, хотя кошмар такой неизбежно затяжной войны издавна преследовал германский Генеральный штаб.