Текст книги "Приказ простой"

11

С подрыва мины все, собственно, и началось. Духи навалились на опорники как-то очень уж плотно. Еще до обеда «точки» третьей роты были обстреляны из «буров». Пули щелкали по камням и рикошетили с противным визгом. Снайпера пытались попасть в амбразуры и зацепить кого-нибудь этим самым рикошетом.

Опорник четвертой роты обстреляли из ДШК, развалив роем крупнокалиберных пуль одну из «точек». К счастью обошлось без убитых и даже раненых, ну а ушибы от обрушившихся стен не в счет.

Опорники первой роты обстреляли из миномета. Не обошлось без раненых, осколками зацепило сразу двух человек. Но это так, скорее царапины, так как попали на излете.

Вторую роту обстреляли тремя гранатами из РПГ. Все мимо. Все-таки из этого оружия надо уметь стрелять, ибо достаточно небольшого ветерка и граната улетит в сторону причем не по ветру, а против него! А в ущелье ветер хоть и не сильный сейчас, но чувствительный.

Видимо противник был в курсе распорядка, потому как стоило только приблизиться машине, что привезла обед, как вновь начался минометный обстрел. На этот раз ранило бойца во взводе второй роты. К счастью мины падали с большим разлетом и больше никого не зацепило.

Минометный обстрел являлся самым опасным просто из-за того, что крыши у опорников и «точек» одно название. И хоть стреляют духи как Аллах на душу положит, но ведь и случайно могут попасть. Ибо дерьмо случается.

Пообедали.

Анатолий снова засел на вершине горы на этот раз со снайпером и всматривался в противоположный склон. То, что все закончилось он не верил, считая, что духи дадут о себе знать еще минимум один раз, а то и несколько, ибо до вечера еще далеко.

Но увы, обнаружить среди камней бабаев до того, как они начнут стрелять, оказалось невозможно. Да и после выстрела тоже не факт, что засечешь, если стрелять станут из «бура».

Вдруг на склоне образовалось облако пыли и сквозь него реально как сварка замерцали вспышки огня. Обстрелу из ДШК подверглась вторая «точка» опорника третьей роты.

– Суки…

Высадив очередь духи подхватили ДШК и были таковы. Снайпер просто не успел среагировать. Пока вновь занял позицию, пока прицелился, от целей уже след простыл.

Остальные опорники так же подверглись обстрелу из миномета, РПГ и «бура». Без последствий, но как известно, количеству свойственно переходить в качество, так что новые потери ранеными неизбежны, ну и убитые рано или поздно появятся.

«Супники» привезшие ужин, появились на час раньше. Командование видимо тоже просекло, что график доставки противнику известен.

Привезли много.

– Сразу на сутки. Следующая поставка, завтра вечером.

– Ясно.

И опять обстрелы. Противника попытались подавить из «васильков». Те обрушили на высоты десятки мин, но какой в этом толк без корректировки, вслепую, только впустую потраченные снаряды. Разве что на удачу.

Ночь на удивление прошла спокойно, а на следующий день все завертелось по новой. Анатолий удивлялся такой интенсивности воздействия, так как не помнил подобного. Да обстреливали, но лишь один пост за день одним, максимум двумя видами оружия, а тут прямо раздухарились, да еще с выдумкой в плане чередования оружия.

«Фильм-отчет они там что ли снимают? – подумал он. – А что, вполне возможно, ведь мы одни из первых, кто обзавелся подобными опорниками…»

Бах! Бах! Бах!

Это рвались минометные мины. Причем неприятно близко, того и гляди залетит внутрь.

– А-а-а!

Бойцы хотели выскочить на помощь раненому, но лейтенант их остановил:

– Стоять!

– Но там…

– Слышу я что там! Раз орет, значит живой. Противник может повторить обстрел именно из расчета, что вы сейчас выбежите его спасть.

– Не было раньше такого…

– Все случается в первый раз. Опять же орет громко, так что его по всему ущелью слышно, потому и духи его вполне могут слышать и сделать соответствующие выводы.

Бах! Бах! Бах!

– Ну, что я говорил? Сейчас бы покосили на хрен всех спасальщиков…

– А-а-а!!! Я ранен!

– Да заткнись ты уже! Сейчас вытащим!

Боец и впрямь замолчал. Анатолий, выждав еще некоторое время и убедившись, что душманы больше стрелять минами не будут, дал команду выдвигаться спасать раненого, ну и сам выскочил.

Боец оказался ранен в филейную часть. Причем что интересно, штаны оказались целы. Картина была ясна, боец засел в «философский домик» подумать о вечном, а тут обстрел. Вместо того, чтобы остаться в относительно укрепленном месте, сортир так же сложили из камней, он на инстинктах выскочил наружу, ну и словил осколок.

Повторный налет пережил без последствий, так как лежал в углублении.

– Ну вот, жопу тебе заштопают, одно хорошо, штопать собственные штаны тебе не придется.

Бойцы грохнули излишне громким смехом, сбрасывая нервное напряжение.

Анатолий же подумал, что на этой войне хватает маразма, еще и в том плане, что они вроде как на войне, а снабжение идет по нормативам мирного времени и замена формы производится в установленные по графику время, а не по мере износа и порчи имущества, отчего многие бойцы к концу срока ношения ходили в откровенной штопанной перештопанной рванине… И так до конца войны.

«Вбухиваем миллиарды в вооружения, но экономим копейки на одежке», – мысленно сплюнул лейтенант.

И новый обстрел.

«Пятый обстрел… После каждого намаза они по нам палят что ли? Или перед ним?» – подумалось Киборгину.

– Достали суки…

12

– Серега… – растормошил Анатолий старшего сержанта. – Вставай.

– А?! Что?!

– Пойдем наружу, скажу кое-что…

Лейтенант со своим заместителем покинули убежище.

– Сколько времени, товарищ лейтенант? – спросил «замок», зевая и поеживаясь, так как ночью в Афганистане довольно прохладно.

– Три часа ночи.

Тут старший сержант разглядел как обвешался оружием командир взвода. Автомат на груди, за спиной пара «мух», снайперская винтовка и мешок, в котором тоже лежало что-то тяжелое.

«Гранаты!» – осенило его.

– А зачем…

– Затем. Схожу прогуляюсь на соседнюю гору… говорят, с нее восход куда как красивше.

– Товарищ лейтенант! Это сумасшествие! Я вас не пущу!

– Куда ты денешься? В общем не знаю как получится, но надеюсь вернуться до обеда. Ждите, надейтесь, хе-хе. Все это время тебе меня надо прикрыть если вдруг меня хватятся. Скажем с поносом в сортир засел, а если еще раз попробуют на связь выйти, имитируй посадку батареи в рации.

– А бойцы?

– Треплу я устрою такую жизнь, что он сам повеситься захочет. Но это я потом им по возвращении все популярно объясню… Сейчас надо сделать так, чтобы осветительные ракеты не пускали почем зря примерно с час, пока я буду на другую гору взбираться и меня не пристрелили.

– Зачем товарищ лейтенант? К чему этот риск? Всего пара дней осталось просидеть до замены…

– Ну, хотя бы затем, чтобы эти два дня в тишине провести.

– Но потом все равно обстрелы продолжатся…

– Это как пить дать. Но глядишь, уже не так активны станут и вообще опаску иметь будут.

– Товарищ лейтенант… я с вами…

– Нет. Я ценю твой порыв, но нет. Мне одному проще будет.

Сержант провожал уходящую во тьму фигуру лейтенанта с потрясённым видом. Вот так вот, пойти в одиночку на бандитов! Это же каким надо быть отбитым на всю голову геройским героем?!

Анатолий же осторожно спускался по склону, стараясь не поскользнуться, не подвернуть ногу, не видно ведь ни зги, и не полететь кубарем по камням прилетев к подножию отбитым куском кровоточащего мыса.

Он не испытывал страха, ощущая лишь уверенность в своих действиях. Отсутствовала даже тень азарта присущая любой охоте, тем более охоте на людей, что при некоторых обстоятельствах сами могли превратиться в охотников на него. Он свое уже отохотился и воспринимал этот выход как… поход в магазин за хлебом, столь же скучным и обыденным.

Определенный риск имелся, но не больше, чем быть сбитым машиной при переходе через дорогу во время все того же похода в магазин за хлебом. Чтобы не попасть под колеса нужно лишь соблюдать простую осторожность. Так и тут.

В его пользу так же на все сто процентов играл эффект внезапности. Духи просто не ждут, что их решат подловить, привыкли, уже что шурави сидят на своих базах и лишний раз за пределы нос не кажут. Могут только толпой устроить рейд или проческу с поддержкой бронетехники, артиллерии и авиации.

Лейтенант так же исходил из малочисленности группы противника, что ходят обстреливать опорники, пять-шесть человек, максимум десять. Это ему на один зуб. Тут главное их самому первым засечь. А дальше уже дело техники.

Спустившись, Анатолий пересек пространство между горами и поднялся на противоположный склон. Бандиты, как он считал приходили из соседнего кишлака, где они не то маскируются под местных жителей, не то являются таковыми, а значит и встречать надо с той стороны, хотя в принципе могли появиться, где угодно.

Найдя небольшую расщелину, лейтенант устроился в ней и замаскировался, после чего принялся терпеливо ждать.

Вот заалел восток и вскоре выглянул диск Солнца.

Вот и духи. Появились там, где Анатолий их и ждал увидеть. Восемь человек. Двое несут ДШК, а минометную трубу и часть мин к нему тащит ослик. Еще часть мин несут остальные члены минометного расчета, всего дюжина штук.

Шли уверенно толпой и даже не особо вертели головами. Да и смысл? Тоже мало что увидят. О чем-то переговаривались между собой посмеиваясь и курили, надо думать совсем не табак.

– Идеальная мишень…

Анатолий встал из-за укрытия и выстрелил из «мухи», а потом из второй.

– Ух-ты! Специально бы целился в него, то ни за что не попал бы! – воскликнул он, заметив, что граната угодила точно в ДШК.

Взрывы разметали душманов, но убило максимум двух, что несли этот самый ДШК. Остальные были ранены да дезориентированы и пока вяло шевелились на камнях.

– Но это ненадолго…

Правда перепуганный и возможно раненый ослик, громко вереща на своем ослинном, ускакал с поразительной резвостью унося миномет и часть мин.

– Досадно… Ну и хрен с ним.

В руки легла СВД и Киборгин почти не целясь открыл быструю стрельбу, влепив по пуле даже мертвецам для контроля. Для пущего антуража короткими очередями выпустил один рожок из автомата.

Можно было уходить, даже нужно, ведь ослик, шедший позади бандгруппы, побежал именно обратно в родной кишлак, и паразит такой даже не думал останавливаться, но лейтенант решил рискнуть. Как он предполагал эта группа не единственная, а ходят две посменно, то одна, то другая. Отдыхать от дневных рейдов тоже нужно. Кроме того, вторая группа, пока ходит первая, держит под контролем таджикский кишлак с запасами боеприпасов, чтобы местные не сдали или сами не разворовали. Вот для них он и хотел подготовить сюрприз.

– Только бы взрыватели не на осле были…

Быстро спустившись, Анатолий проверил сумку главного бабая.

– Аллилуйя!

Помимо запасов еды, воды в пластиковых фляжках и кисета анаши он нашел коробку с взрывателями к минам. Дело осталось за малым, изобразить натюрморт… или пейзаж… а может вовсе перфоманс – лейтенант в направлениях художественного искусства не разбирался, в общем ввинтил в две мины взрыватели, разместил их этими взрывателями друг к другу и положил на них труп, после чего аккуратно подсунул под него гранату со снятой чекой, аккурат между взрывателями.

То, что духи при оружии должно сказать тем, кто придет сюда и обнаружит товарищей, что шурави постреляли группу, но опасаясь возмездия быстро ушли, а значит не трогали тела.

– А теперь валим. Хотя еще один момент…

Лейтенант подобрал английскую винтовку и затолкал в ствол камень. Есть далеко ненулевая вероятность, что проверять ее не станут на такую подляну и решат выстрелить не почистив. Афганцы в плане ухода за оружием недалеко ушли от всяких афроафриканцев. Глядишь, какому-нибудь «снайперу» глаз выбьет.

– Вот теперь можно сваливать.

13

Возвращение Киборгина получилось триумфальным. Для матросов его рейд в тыл противника и бой, эхо которого они все слышали, выглядел чем-то эпическим. Один против целой банды!!! Так что восторженных криков хватало с избытком, еще немного и его подхватили бы на руки, чтобы начать подбрасывать.

– Ладно братва, хорош! – поднял Анатолий руку призывая к тишине. – Думаю не стоит лишний раз объяснять, что мой выход стоит держать в тайне. Думаю, командование, особенно особист с замполитом могут меня не понять. И еще, я сильно обижусь, если слухи обо мне начнут гулять по батальону, а моя обида – это ваша усиленная физическая тренировка. И поверьте, я устрою вам кромешный ад на земле. Все семь кругов… или сколько их там.

– А как вообще сходили? – спросил старший сержант.

Ба-бах!!!

В этот момент в горах раздал сдвоенный гром, эхо которого еще некоторое время гуляло среди скал.

– Хорошо.

– А что это было?

– Ловушка для дураков… А значит на небеса, в ласковые объятия гурий, отправилось еще несколько бабаев.

В то, что солдаты удержат язык за зубами, лейтенант конечно же не верил, слухи обязательно пойдут, ну не смогут они удержать такую информационную бомбу в себе, их же самих разорвет, фигурально выражаясь. На то, собственно, и был расчет, ведь целью этого выхода являлось не столько прекращение обстрелов, хотя и оно тоже, сколько поднятие «репы», как выражалась излишне увлекающаяся компьютерными играми молодежь в его время.

По его мнению, то, что о нем будут друг другу рассказывать шепотом под строгим секретом, а не объявлено во всеуслышание, придаст ему больше веса в глазах матросов. Такой вот коварный план.

Первый шаг по зарабатыванию авторитета был сделан. Теперь осталось шагать по этой дороге дальше и не оступиться.

Остался тонкий момент с командованием. Они ведь, кто бы что ни говорил, тоже не глухие. У особиста наверняка есть осведомители, да и у замполита тоже и не только комсомольские вожаки (скорее они отвлекают внимание от настоящих стукачей).

И вот скорость с которой узнают о его выходке командование так же должно показать есть ли в его взводе такие стукачи. И если есть, то с ними требовалось что-то делать. Хотя их еще предстояло как-то выявить… Потому как на войне всякое могло случиться, более того Киборгин не собирался воевать, что называется в белых перчатках и не хотел, чтобы информация о его не самых благовидных поступках лишний раз выходила за пределы взвода.

И опять-таки на будущее надо вбить в головы подчиненным, что стучать на него, а иначе говоря, предавать, нельзя, это повлечет за собой самые суровые последствия. Вплоть до летальных. В этом отношении лейтенант никого жалеть не собирался.

Остаток дежурства в опорнике прошел без происшествий. Обстрелы понятное дело прекратились. Конечно, рано или поздно сюда направят новую боевую группу моджахедов, и они еще попьют крови, но тут уже ничего не поделаешь… только вычислять и давить.

А вот на следующий день, сразу после обеда его дернул особист.

«Все-таки есть стукач, – недовольно поморщившись подумал Анатолий. – Ну что же, сам себе злобный Буратино…»

– Вызывали, товарищ подполковник? – спросил лейтенант, войдя в палатку особиста.

– Вызывал, лейтенант. Садись.

Киборгин сел на предложенный табурет.

– Рассказывай.

– Что именно?

– Все рассказывай.

«Карьерист хренов, – подумал Анатолий. – Хочет с пылу-жару заработать орденок со званием, прогнув молодого летеху, поймав на горячем… Но я только внешне молодой, так что на мне, где сядешь, там и слезешь. Еще и задницу при этом отобьешь…»

Строго говоря Киборгин сам спровоцировал это жесткое столкновение с молчи-молчи, не указав в отчете о выходе в ночной рейд именно для выявления стукача. Это было для него важнее чем предстоящие разборки с особым отделом.

А зная еще по прошлой жизни данного особиста как рвача, был уверен, что тот не станет тянуть. Так и оказалось.

Опять же сам, будучи у командования на хорошем счету, отличник политической и боевой подготовки, и это без иронии, мог отбрехаться, дескать забыл и выжать снисхождение. Да, косяк, но не смертельный.

– Сначала не было ничего, ни времени, ни пространства, лишь крохотная точка чего-то сжатого бесконечно плотно во Тьме… и вот однажды она взорвалась, и стал Свет… это был Большой Взрыв из которого зародилась наша Вселенная…

Подполковник, не ожидавший подобного захода, даже слегка растерялся, как-то раньше в подобных ситуациях люди себя вели совсем иначе. Обычно бледнеют, краснеют, потом обливаются да мямлят что-то невразумительное. Так что нетипичное поведение приглашенного на беседу выбило его из колеи и вместо ощущения чувство внутреннего кайфа от своей власти над другими людьми их страха, словно дерьмом облили. Опомнившись, с силой в ярости хлопнул ладонью по столу, да так, что похоже отбил себе руку.

– Хватит придуриваться, лейтенант!

– Я вас не понимаю, товарищ подполковник…

– Все ты понимаешь!

– Никак нет, не понимаю.

– Что ж, не хочешь по-хорошему, то будет по-плохому. И не таких обламывали. А уж тебя и вовсе в морской узел скручу… Тебе ведь статья светит.

– С чего бы это?

– Ладно. С какой целью самовольно покинули расположение опорного пункта?

– Я не покидал.

– У меня другие данные.

– Оговор! – стал с возмущением отпираться Киборгин.

– Прекращай тут мне дурочку валять! – откровенно взбеленился особист. – Только хуже себе делаешь! Говори, с какой целью ходил к врагу!

– Да не ходил я! И вообще, какие ваши доказательства?..

– Докладная очевидца!

– Повторяю, это оговор… Видимо я кому-то сильно не по нраву, вот со мной и пытаются расправиться вашими руками… – как бы сник Анатолий, говоря все тише и тише.

– Лейтенант, ты понимаешь, что это залет? Если я проведу очную ставку, а потом хорошо нажму на других, то все вскроется и ты сядешь.

– Ну… – стал играть откровенную неуверенность Анатолий. – Я же… Может есть какой-то вариант?..

«Где батя бродит?» – с легким недовольством подумал лейтенант в этот момент.

Подписывать некоторые бумаги он не хотел.

Только получив вызов от особиста, он приказал паре своих солдат простеньким диалогом из серии вопрос-ответ, типа: «Где лейтенант?» «Особист к себе дернул», дать знать комбату о своей проблеме и был уверен, что тот сразу пойдет разбираться с этим происшествием.

– Вариант всегда есть, – самодовольно улыбнулся полковник.

Ну да, чего ему не быть самодовольным? Подцепил перспективного офицера на крючок, расширил свою агентурную базу, а чем эта база шире, тем больше возможностей для собственного карьерного роста.

Тут в палатку особиста заглянул командир батальона, а следом протиснулся замполит, но этот всюду без мыла пролезет. Киборгин вскочил с табуретки.

– Товарищ…

Но был прерван взмахом руки комбата и тот спросил у подполковника.

– Что тут происходит, Степан Дмитриевич?

– Роман Олегович, идет работа по моему профилю, лейтенант подозревается в совершении серьезного преступления, потому…

– Погоди Степан… Лейтенант, – с укоризной взглянул на Анатолия комбат, – сходи погуляй пока… пока взрослые дяди разговаривать будут.

Когда проблемный комвзвода вышел, полковник Овсиенко продолжил:

– Степан… давай без всей этой хренотени, а? Что там у тебя на лейтенанта? Писулька-донос? Что ты ему хочешь инкриминировать на этом основании? Измену Родине? Дело хочешь из пальца высосать в лучших традициях тридцатых годов? Думаешь за это тебе звездочку накинут?

– Он самовольно оставил опорный пункт! И не отобразил этот факт в отчете!

– Но ведь вернулся. И мы все прекрасно знаем зачем он ходил… лейтенант Киборгин молод и горяч, его выбесили постоянные обстрелы и последней каплей стало ранение одного из его солдат и чтобы это все прекратить, он сделал вылазку… Ну а то, что не отобразил в отчете… Залет конечно. Но он не дурак и прекрасно понимает, что нам подобные самостоятельные выходки придутся не по нраву. Слишком большой риск…

– Вы считаете этот поступок нормальным, что он просто взял пошел и убил того, кто ему мешал?!

«Хм-м… похоже тебя беспокоит не то, что лейтенант самовольно уничтожил группу противника, а то, что у него хватило духу самостоятельно принять непростое решение, – начал догадываться полковник о подоплеке дела. – А ну как он врагами посчитает не только этих в чалмах, но и… дома засевших в высоких кабинетах, и тоже, просто возьмет и убьет, привыкнув к простым методам решения возникших проблем. А ведь он и тебя может посчитать такой помехой… и ты это только что понял, вот и хочешь его окончательно утопить».

– Нет, я не считаю это нормальным, но повторяю, мы на войне и тут уже… на войне, как на войне.

– А если бы он сам попал в плен?! – вступил в дело замполит. – А потом враги под угрозой пыток заставили бы его сказать, что он добровольно перешел на сторону врага! Представляете какой бы мы имели бледный вид перед командованием и как бы нас драли за это ЧП?!

– Да, ты прав, вид имели бы крайне бледный и награды бы нам зарезали и производства в следующие звания притормозили, но и лейтенанта можно понять. Его там каждый день то из пулемета, то из миномета, то просто из винтовки обстреливают, это все крайне сильно действует на нервы и мы с этим ничего не могли поделать, так что ему пришлось самостоятельно решать этот вопрос прекрасно понимая, что на такой рейд он разрешения бы от нас не получил. Это конечно серьезный залет с его стороны, но и сурово наказать его за это будет неверно.

– То есть вы предлагаете сделать вид, что ничего не произошло?! – изумился особист.

– Именно это я и предлагаю.

– Но это неприемлемо! Я понимаю, что он ваш подчиненный и вы его выгораживаете, как командир…

– Слушай Степан… Дмитриевич, и ты Павел Владимирович, – повернулся от особиста к замполиту майору Липкину, – давайте говорить прямо. Мы на войне… кто бы как все происходящее не называл, и на войне нужны в том числе и такие офицеры, безбашенные, дерзкие, смелые и способные принимать самостоятельные решения на месте исходя из сложившейся ситуации не спрашивающего разрешения на каждое телодвижение. Да, он несколько хватанул через край… а потом еще решил сделанное замолчать, но это свойственно молодости. Ветер в голове, спонтанные необдуманные поступки, а потом неуклюжие, можно даже сказать детские попытки их скрыть… Потерять его мы просто не имеем право. Ну начнете вы свои дела, каждый по своей линии, батальон недосчитается перспективного офицера, и видя, что случилось с Киборгиным, остальные так же формализуются и станут действовать строго по Уставу. Не мне вам объяснять, что Устав это штука такая… как палка о двух концах, хорошая вещь чтобы понукать подчиненными в мирное время, но в военное и по нам прилететь в итоге может в ответ. У нас полно таких, что будут действовать лишь исходя из буквы приказа, только чтобы его не наказали если что-то пойдет не так… Киборгин же… мы можем отдать ему любой приказ в общих чертах, и он все сделает не боясь импровизировать и мы должны сделать так, чтобы у него и впредь не появилось этого страха.

– Но наказать его все равно нужно, – снова встрял замполит, понимая, что рыба сорвалась с крючка, – иначе согласитесь Роман Олегович, безответность с нашей стороны даст основание думать остальным командирам, что можно творить, что вздумается и им за это ничего не будет. Представляете, что тогда начнется?

– Представляю. Махновщина. Но наказать надо не сильно строго, чтобы не случилось обратного. Так что просто выговор с занесением и я самым серьезным образом поговорю с ним.

– Этого мало.

– А что ты предлагаешь?

– Снизить звание до младшего лейтенанта.

– Нет… это возвращает нас к ситуации, когда остальные не станут проявлять инициативы, опасаясь такого же разжалования. Остановимся на моем варианте с задержкой присвоения очередного звания. О чем и доведем до всех так чтобы все четко осознали, что инициатива приветствуется, но в разумных пределах без перегиба.

Ни замполит, ни тем более особист не выглядели довольными, но и в бутылку все же не полезли, но не только и не столько потому, что приняли доводы комбата, а потому, как если начать развивать тему, то и по ним прилетит отдачей, по их линии ответственности. Дескать это и ваша вина, недосмотрели – плохо поставлена воспитательная работа, не пресекли – куда смотрел особый отдел, так что для карьеры лучше сделать вид, что ничего не случилось.

Собственно, именно на такой исход дела, зная психологию подобного рода карьеристов и рассчитывал Анатолий, когда решил сходить в «рейд за головами». Это, конечно, било по его карьере в ближайшей перспективе, ибо незабудутнепростят, но это Киборгину по большому счету уже было неважно, у него появилась совсем другая жизненная цель и армия выступала лишь как трамплин. А набрать необходимый вес для старта с этого трамплина, он мог, находясь в лейтенантском звании и должности комвзвода.

Хотя, конечно, лучше бы добраться до капитанского звания и должности командира роты, а в идеале – батальона, что сильно расширило бы его возможности, и это выглядело вполне реально. Ведь и особист и замполит по истечении пребывания своего срока в Афганистане уедут в Союз, а у новых к нему не будет неприязни, если только сменщики их не накрутят. Так что да, «старлея» ему эта сладкая парочка конечно зарубит, но это лишь временная мера, потом все равно дадут ибо если не дать, то это в свою очередь привлечет внимание с совсем другой стороны (особенно если это спровоцировать). Всякие комиссии и проверяющие начнут задавать вопросы из серии, а чего это лейтенантика забижают? Что тоже никому никуда не уперлось, ибо отвечать по чужим обидам никому из новичков тоже нет никакого интереса.

В общем зная как работает вся эта система, ею вполне легко пользоваться в своих интересах.