Текст книги "Берлога"

Глава 19. Вердикт

В небольшой комнате по соседству с аудиторией обсуждались результаты собеседования.

– Я не понимаю, – недоуменно перебирал бумаги Сергей Степанович, – откуда здесь Сергиенко, Тимошина, вот еще Пахомкин? Их же нет в списке авторов проектов! Где их проекты?

– Сергей Степанович, – тихо отвечала ему секретарша, – вам же звонили их родители, они мне сказали, что с вами все согласовано.

– Ничего не согласовано! Кто вам дал указание включать их в список?

– Я думала, что вы в курсе. Такие важные персоны. Сергиенко – племянник губернатора, Тимошина дочь посла, за Пахомкина просил замминистра.

– Послушайте, Ирина Иосифовна, пусть это будет в последний раз. Я руковожу проектом, и я решаю, кого приглашать, а кого нет! Неужели мы будем начинать такое дело, и принимать ребят по блату, как в старые времена! Это невозможно, совершенно невозможно! Всех, кто не получил положительную рецензию на проект, вычеркнуть!

Поехали дальше. От нищего есть сведения?

– Да, Сергей Степанович. Игорь приходил, на фотографиях узнал только несколько человек, кто подал ему милостыню, – ответил один из помощников.

– Так, ну и кто же?

Ирина Иосифовна взяла со стола список:

– Кравцов – 5 рублей, Мельников – 10 рублей, Родионова – 5 рублей, Чернов – 10 рублей.

– Что, и все? Так мало?

– Да, это весь список. Кстати, ему то и подали кроме них еще только трое, но все уже пожилые люди, не наши ребята.

– Неужели так мало? Как жаль. Я думал, что будет больше. – Сергей Степанович расстроено поскреб подбородок.

– Но ничего не сделать. Решение об этом было принято на Совете Школы, не мне его менять. Это был второй главный конкурс, и это принципиальная позиция членов Совета. Что у Родионовой?

– Хороший проект, Сергей Степанович, но это некоммерческий проект.

– Да, помню. Тоже взял бы, но на Совете было точно установлено, что зачисляем только коммерческие проекты, Родионову поощрите, возьмите на особый контроль. Надо повнимательнее к ней приглядеться. Способная девушка.

– Чернов. Это кто? Это не тот, кто за Карабаса заступался?

– Он.

– Ну, этот далеко пойдет. Немного невыдержан, конечно, нервный мальчик. Но это возрастное, я думаю, это пройдет. Парень способен на нестандартное мышление. А уж заступаться любит! Вот адвокат бы из него отличный получился, это точно, а не только предприниматель. О чем его проект?

– О громоотводах.

– Как это?

– Ну, о том, что установка громоотводов – высокорентабельный бизнес.

– Да, вспомнил. Потрясающе! Действительно, на земле ведь деньги лежат. Только поднять.

Через час за окном стало совсем темно, в аудитории давно зажгли свет. Димон устал, изнервничался, проголодался. Он пожалел, что не послушал мать и не взял из дому бутерброды, они были бы сейчас очень кстати. Мама мастерски делала даже не бутерброды, а такие закуски: в тонкий лаваш заворачивала мелко нарезанное вареное мясо, огурцы, сыр, лучок – все, что было под рукой. Все это пропитывалось майонезом или кетчупом и сворачивалось в трубочку. Трубочка потом разрезалась наискось на куски и получались вкусные рулетики, которые можно было есть на скорую руку в любой обстановке.

Но дело, конечно, сейчас было не в рулетиках. Настроение было неважное, Димон не видел никаких шансов на успех, но, несмотря на голод и усталость, для чего-то остался. Ему не хотелось покидать эту аудиторию, новую обстановку, расставаться с новыми лицами.

– Как бы хорошо было учиться вместе с этой Родионовой, с этими ребятами, – думал он. – Они какие-то другие, с ними было бы интересно, это тебе не Бабуин и его команда!

В зале заволновались: в аудиторию вошли Сергей Степанович и несколько преподавателей, участвовавших в собеседовании. Все встали.

– Дорогие друзья, – начал Кудрявцев, не дожидаясь пока в зале станет тихо, – садитесь, прошу вас. Дорогие друзья, я должен сообщить вам, что каким-то необъяснимым образом сегодня на собеседование явились не только авторы лучших проектов, но и ребята, вообще не принимавшие участия в нашем конкурсе.

Мы не проверяли на входе, считали, что приглашение получили только те, чьи работы получили одобрение наших преподавателей. Но, по-видимому, есть умники и умницы, которые пришли сюда без приглашения. Мы не будем называть их фамилий, они сами об этом знают и понимают, я надеюсь, что на какие-либо призовые места рассчитывать не могут. Это первое.

Второе. Сейчас я зачитаю фамилии ребят, прошедших собеседование успешно и рекомендованных нами на получение гранта на обучение в любом вузе России. Но это еще будет нескоро, многим из вас еще надо закончить школу.

Пока же, в качестве приза мы дополнительно награждаем отличившихся в этом конкурсе слитком золота весом в 100 граммов. Проба 99, 99 %. Для кого—то это останется просто сувениром, а кому-то, возможно, даст первый толчок к самостоятельному бизнесу. Поздравляю вас, дорогие друзья! – и Сергей Степанович начал зачитывать список.

Каждому названному он вручал сертификат и небольшую бархатную коробочку со слитком. Димон все ждал, назовут ли Родионову. Про себя он даже и не думал, все было и так ясно. От нечего делать он достал коммуникатор, сделал в Гугле запрос: «слиток золота 100 граммов купить». Первый же сайт показал цену 94 100 рублей.

– Ни хрена себе, награды дают, подумал Димон, – некуда им деньги девать, что ли?

– Родионова Любовь Павловна, – огласил Сергей Степанович очередную фамилию. Девушка с длинными косами встала и раскрасневшаяся подошла к кафедре. Димон ей залюбовался.

– Вот молодец, Любовь Павловна, – подумал он, – не то, что некоторые. – А нам, видно, придется на учебу себе самостоятельно зарабатывать.

– И, наконец, – торжественно объявил Сергей Степанович, – я с великим удовольствием объявляю имена трех финалистов нашего конкурса, получивших право на обучение в нашей Школе. Это Мельников Андрей Валентинович, Кравцов Егор Вячеславович и Чернов Дмитрий Иванович. Вас я попрошу выйти к нам сюда для награждения.

У Димона что-то упало в животе, и по телу пробежал холодок. Он не мог поверить своим ушам. Чернов – это он. Дмитрий Иванович – это тоже он. Но может быть есть еще Чернов? Однофамилец? Он оглянулся по сторонам, двое парней приподнимались из-за столов, остальные, так же как и он оглядывались по сторонам в поиске третьего счастливца. Нет, третьего не было.

Оглушенный Димон на ослабших ногах, не чувствуя их, направился к кафедре. Он боялся упасть, голова была чужой, все тело было чужое.

Сергей Степанович, крепко пожал ему руку:

– Поздравляю Вас, Дмитрий Иванович. От души поздравляю.

Кто-то вручил ему букет цветов, кто-то еще подходил, жал руку, поздравлял.

Димон ничего не осознавал, только улыбался всем.

– Спасибо, – лепетал он. – Да. Большое спасибо. Спасибо большое.

Понемногу аудитория пустела. Димон опустился на стул, положил на стол букет. Двое других триумфаторов, с растерянными и счастливыми лицами не зная, куда себя деть, присели рядом.

– Ну, что сидим? – раздался над ними голос Сергея Степановича. Давайте быстро вниз, одевайтесь, сегодня я сам отвезу вас домой, а завтра утром за вами приедут уже ваши машины. Будьте готовы к 8 утра.

За воротами ребят уже ждал большой, шикарный автомобиль. Бабуин бы сразу узнал его. Это был огромный темно-синий Лексус.

– Значит, завтра в 8.00 за каждым из вас заедет машина, – наставлял в пути ребят Сергей Степанович. На месте будете в 8-30, сначала знакомство со Школой, вам покажут ваши рабочие кабинеты, вас представят вашим сотрудникам. Рабочий день начинается в 9-00 с утреннего совещания: отчеты исполнителей, планы на день и тому подобное. В 10–30 тридцатиминутный ланч, потом работа до 14–00. С двух до трех обед, отдых. В 15–00 учеба до 18 часов.

Обучение будет построено по интенсивной программе, три часа в день вам будет достаточно для освоения всего, что вам положено знать по государственному стандарту. Скидок не будет, требования очень высокие, расслабляться не придется. Мы ждем от вас серьезной, ответственной учебы и работы.

– Мам, пап, меня, кажется, приняли, – с порога произнес Димон, открыв дверь своим ключом. Его, кажется, никто не услышал. Мама смотрела сериал, отец, как всегда, допоздна на работе, Антоха сидел за компом. Димон зашел в кухню, положил букет на стол, прошел в свою комнату, по пути взъерошил волосы Антохе, тот что-то промычал в ответ.

Сил еле хватило на то, чтобы повесить в шкаф костюм, рубашку, переодеться в домашнее. Димон упал ничком на кровать, перед глазами пробегали картинки сегодняшнего бурного дня: Любовь Павловна с красной коробочкой в руках – счастливая, с лицом, под цвет этой красной коробочки, нищий с румянцем во все щеки, с черной молодой бородой, высокая аудитория амфитеатром, Буратино на книжной обложке с азбукой подмышкой, Сергей Степанович с чаем в подстаканнике, опять Любовь Павловна.

– Димочка, откуда цветы? – раздался голос матери. – И почему ты лег? Ты что, заболел?

– Маменя, кажется, приняли, – сквозь сон произнес Димон.

– Куда? Куда приняли?

– Да я сам еще не знаю, в какую-то школу. Я там буду и учиться, и работать.

– А как же твоя школа? И потом, кем ты будешь работать? По компьютерам?

– Мам, я сам пока ничего не знаю, знаю только, что все нормально. Понимаешь, учиться в этой школе – это гораздо лучше, чем получить слиток золота в 100 граммов, а он стоит 94 000 рублей.

– Димочка, ты что, бредишь? Какой слиток? Каких рублей? При чем тут золото?

– Мам, я ничего не знаю, мне самое главное завтра встать в 7-30, как штык, – он закрыл глаза и окончательно провалился в сон.

Глава 20. Школа

– Ну, что, выспался, – раздался веселый голос отца? Ты вчера, вроде, рано лег, я пришел, а ты спишь. Ну, рассказывай, какие слитки золота тебе вчера давали.

– Пап, я сам ничего пока не знаю толком, но мне кажется, что у нас теперь вся жизнь пойдет по-другому. Я поступил в специальную школу, нас там будут бизнесу учить.

– Бесплатная школа, хотя бы? Платить не надо?

– Нет, пап, ничего не надо платить, мне еще платить будут. Что-то вроде стипендии.

– А где она находится? Далеко?

– Я не знаю, меня туда будут возить.

– Да ну! На школьном автобусе?

– Нет, сказали, на машине.

Матери уже не было. Она ушла на работу. Антоха еще сладко спал, ему во вторую смену – счастливый!

Димон с отцом быстро позавтракали кофе и горячими бутербродами из тостера. Отец сварил сосисок Антохе, завернул кастрюлю в одеяло, положил под подушку – пусть поест тепленьких.

Димон надел вчерашний костюм и вчерашнюю рубашку, которую мама уже постирала и выгладила. Надраил ботинки. Посмотрел на себя в зеркало. Маловат костюм, конечно, но без него нельзя. Там же какие-то сотрудники будут.

– Постричься нам с тобой не мешает, – заметил отец.

– Да уж, не мешает.

В домофон позвонили. Отец снял трубку.

– Дмитрий Иванович, я уже внизу, это водитель, – раздался голос в трубке.

– Вы ошиблись, здесь таких нет, – ответил отец.

– Папа, да это меня, – вырвал у отца трубку Димон, – это я, Дмитрий Иванович, я здесь, Дмитрий Иванович, я уже иду! – прокричал в трубку домофона Димон. – Папа, да это же за мной.

У подъезда стоял черный седан «Toyota Camry». Огромный и особенно шикарный на фоне стоящих вокруг стареньких давно не мытых Жигулей. Новенький, блестящий от лака, с новенькими номерами, недавно из теплого гаража. Двигатель работал, из двух глушителей мягко и бесшумно вылетали белые облачка пара. Водитель, завидев Димона, вышел из машины и открыл заднюю дверь.

– Доброе утро, Дмитрий Иванович. Едем?

– Это мне? Это вы за мной? – не веря своим глазам, пролепетал Димон.

– Ну, конечно. Меня зовут Борис. Садитесь, нам надо быстрее проскочить. Скоро самый трафик начнется.

Димон машинально посмотрел вверх, там, в окне он увидел отца, и Антоху. Антон показывал ему большой палец и что-то беззвучно и восторженно кричал. Димон помахал ему рукой и сел в машину. Дверь закрылась, и снова, как вчера, в Лексусе, наступила тишина. Звуки города пропали, не слышно было ничего.

Машина плавно тронулась и бесшумно выехала со двора на улицу. Мотор работал совершенно беззвучно. Слышны были только покрышки, только слабый шорох шипов об асфальт.

– Вы какое радио слушаете, Дмитрий Иванович? – спросил водитель, – что вам поставить?

– Поставьте Хит-FM.

– А новости не любите?

– Тогда давайте Маяк, там все есть.

Водитель включил Хит-FM. Димон с удивлением отметил, что к его мнению не просто прислушиваются, его беспрекословно выполняют.

Он с восхищением осмотрелся в салоне, заднее сиденье было непривычно большое, просто огромное, на нем захотелось развалиться, и он с трудом удержал себя. Он вообще сидел прямо, и осматривался одними глазами. Все время казалось, что это сон, настолько невероятно было переместиться из обшарпанного, пропахшего кошками подъезда в этот невероятный автомобиль с нежной кремовой обивкой салона, с блестящими ручками, чистый, без единой соринки и восхитительно пахнувший.

Машина задворками пробралась по окраинам города, вырвалась из пробок. Под ними промелькнула Московская Кольцевая дорога, плотно забитая машинами в оба конца. В направлении области трафика не было, и Димон с жалостью рассматривал длинную вереницу машин, направлявшихся в Москву и стоявших в бесконечной пробке. Он попытался подсчитать, сколько машин сейчас вот так мается.

– Значит, пробак – километра четыре-пять, да в четыре ряда. На каждые сто метров будем считать пятнадцать машин, Это выходит на километр сто пятьдесят машин, да на четыре ряда – шестьсот машин на километр, да на четыре километра – две тысячи четыреста машин стоит в этой пробочке. Сколько же они все бензина палят? И все в пустую!

Так, что нам нужно знать для этого? Нужен расход бензина в среднем на холостом ходу.

– Скажите, а сколько машина в пробках расходует бензина? – спросил Димон водителя.

– Да, я даже не знаю, боюсь соврать. Думаю, что немного. Хотя от объема двигателя зависит.

– Ну, пусть и немного, – подумал Димон, а машин то много, две с половиной тыщи. Сколько горючего зря палится!

– Да мы уже скоро, в срок приедем, – добавил водитель, решив, по-видимому, успокоить Димона, – много бензина не израсходуем, вы не переживайте.

Димон хотел сказать, что он, вообще-то, не переживает, но не стал. Они свернули с трассы на дорогу, уходящую вбок и через пару минут уже ехали среди высоких елок, потом проскочили поле, полузамерзшую речку и опять въехали в лес. Еще поворот, потом еще один и вот – шлагбаум, будка охранника, длинный кирпичный забор. Водитель нажал на кнопку карманного пульта, шлагбаум поднялся, охранник кивнул им как старым знакомым, дорога опять пошла среди леса, уже совсем узкая асфальтовая полоса. В конце дороги Димон увидел современный кирпичный особняк, новый, с яркой красной крышей, коричневыми пластиковыми окнами, башенками и широким полукруглым крыльцом.

Водитель остановил машину у крыльца, быстро выскочил, чтобы открыть Димону дверь, но Димон опередил его, он давно уже приглядел нужную ручку на двери.

Первое, что поразило его, когда он вышел из машины, была тишина, тишина и воздух. Воздух, которым можно было не дышать, а наслаждаться. Свежий, чистый, с запахом первого снега, с чуть слышным оттенком печного дымка. Так пахло в деревне у бабушки, в детстве.

В Москве снегом давно уже не пахло, пахло ядовитой взвесью химикатов, которыми поливают дороги, солярочными выхлопами автобусов, собачьим дерьмом – чем угодно, только не снегом.

Здесь же зима была вся настоящая. Снег лежал под соснами глубокий, усыпанный иголками. С ветвей сосен иногда падали тяжелые клочья снега, и его шлепки были слышны в тишине то справа, то слева.

Димон поблагодарил водителя и поднялся по ступенькам. На крыльце слева от массивной дубовой двери на задних лапах стоял огромный бурый медведь с большим серебряным подносом. Справа от двери на красной кирпичной стене была привинчена блестящая латунная, как будто только что начищенная табличка, размером со школьный портфель:

ПРОМЫШЛЕННАЯ И КОММЕРЧЕСКАЯ ШКОЛА

«БЕРЛОГА»

Основана в 2008 году

Глава 21. Первое знакомство

Все еще не веря свои глазам, Димон потянул массивную ручку двери, приготовясь к ее тяжести, но дверь открылась неожиданно легко и плавно так, что он чуть было не упал. Такое впечатление, что ее достаточно было просто коснуться, а открылась она уже сама, благодаря каким-то мощным механизмам. Димон проскользнул внутрь, и дверь плавно закрылась.

– А вот и Дмитрий Иванович, – раздался сверху знакомый звучный голос Сергея Степановича. – Проходите, уважаемый Дмитрий Иванович, будьте как дома. Сейчас вам помогут раздеться, и поднимайтесь к нам.

К Димону неслышно подошел человек в униформе, с поклоном принял у него старенькую куртку и шапку и бесшумно скрылся в боковой двери.

– А как же номерок? – промелькнуло в голове.

Димон потоптался немного в ожидании номерка, но, благоразумно решив, что никому тут его шапка с курткой даром не нужны, пулей вбежал по полукруглой лестнице наверх. На втором этаже в холле в мягких кожаных креслах за круглым столом уже сидели двое вчерашних триумфаторов и Сергей Степанович. Перед ними стояли чашки и корзинка с печеньем.

– Чай, кофе? – быстро спросил Сергей Степанович.

– Спасибо, я уже завтракал.

– Ну, тогда я, пожалуй, начну.

Вот что, дорогие ребята. Вы стали первыми слушателями нашей Школы. Большие люди, большой бизнес возлагают на вас большие надежды. Вы должны оправдать оказанное вам доверие. От вас зависит судьба всего этого проекта. Сумеете реализовать свои идеи, будем приглашать новых учеников.

Вы не будете ни в чем нуждаться. Мне приятно сообщить вам, что ваша стипендия составит 10 000 долларов. Сегодня ваши секретари выдадут вам ваши пластиковые карты, деньги по ним можно снять или в здании Школы, или в любом банкомате Москвы. На карте уже лежит ваша первая стипендия, и каждый месяц карточный счет будет пополняться на эту же сумму. Каждый из вас назначен Президентом компании в соответствии с вашими проектами. Все компании входят в Холдинг «Берлога». Ваша компания, господин Чернов, например, носит название «Берлога-Гром».

Каждой компании Холдинг предоставляет кредит на текущие нужды в соответствии с запланированными бюджетами. Эти деньги ваши компании должны будут возвращать Холдингу по мере окупаемости ваших проектов. В штат компании входят: генеральный директор, секретарь, финансовый директор, бухгалтер, два водителя, старший менеджер.

Все это опытные работники, они будут помогать вам, подсказывать, но вы должны понимать главное: это ВАШ бизнес, только вы ответственны за его ведение, только от ваших решений зависит его успех или неуспех.

Вам придется нелегко. Вы будете и работать, и учиться. Скидку на вашу занятость или усталость вам никто не даст. Жесткий режим, четкое планирование рабочего дня – только так и никак иначе. Программа обучения очень насыщенная, кроме предметов обычного учебного плана вам будут преподавать еще 2 языка на ваш выбор, один из видов спорта, и, конечно, специальные предметы, связанные с ведением бизнеса.

Тройки категорически не допускаются, учиться надо только на 4 и 5. У вас практически не останется времени на отдых, на семью, на обычные ваши развлечения. Готовы вы к этому?

Один из ребят солидно откашлялся и пробасил: «Да, я готов». Димон испугался, что про него подумают, что он не готов, но вопросы так и бились у него в голове, и он промолчал. Второй парень потер руки, как будто согревался, и весело ответил: «Что ж, придется потрудиться, я тоже готов».

– Ну, а вы, что скажете, Дмитрий Иванович? – спросил Сергей Степанович. – Чувствуете в себе силы, готовы?

– У меня, Сергей Степанович, очень много вопросов. Я так быстро не смогу ответить.

– Вот и хорошо, что вопросов много, спрашивайте. У меня пока есть время.

– Ну, вот, например, в моей школе знают, что я у вас буду теперь?

– Конечно, за это не волнуйтесь.

– Потом, еще такой вопрос, жить я дома буду?

– Это по желанию, можете для экономии времени и здесь жить.

– Тогда скажите, что мне всем говорить? Где я учусь, откуда у меня машина с шофером? Откуда деньги, кто с них налоги платит?

– Правильные вопросы, Дмитрий Иванович. Учитесь вы в частной спецшколе, вам всем выдадут ученические билеты. Стипендия вам начисляется уже за вычетом налогов, так что на карте будет на 13 % меньше, чем 10 000 долларов. Машина школьная, водитель, охрана тоже. Это частная школа, так что мы вправе свои слушателям предоставлять любой сервис.

– Что, и охрана нам тоже положена?

– По вашему усмотрению. В штате ваших компаний охранник не предусмотрен, но вы можете при необходимости заказать охрану в Холдинге, будет просто выставлен счет на вашу компанию.

– А кто решает, кого брать на работу? И сколько кому платить, это тоже я решать буду или кто?

– Вы и только вы. Но в рамках того штатного расписания, в рамках бизнес-плана, который утвердит вашей компании Холдинг.

– А кто будет разрабатывать бизнес-план?

– Вы, дорогой Дмитрий Иванович, вы и ваши сотрудники.

– Так я же не умею, я никогда не составлял.

– Так у нас же Школа, Дмитрий Иванович. Промышленная и коммерческая школа «Берлога». Научитесь, я тоже когда-то не знал что это такое. Вам помогут. Ну, как, согласны?

– Да, – ответил Димон, – теперь, вроде, все понятно. Теперь согласен. Только скажите: а почему «Берлога»?

– Ну, это длинная история, когда-нибудь расскажу. Вначале было R-Logos, потом потихонечку, как то незаметно, это «Эр-логос» перешло в Берлогос, ну, а потом уже и Берлога получилась. Что интересно, старшие товарищи в итоге поддержали Берлогу. Надеюсь, что больше менять название не будем.

А что, вам не нравится?

– Почему, не нравится. Понтово даже. Берлога! Звучит!

– Ну, тогда, вперед, я вам покажу нашу Школу. Ваши офисы в левом крыле здания, правое крыло учебное, там классы, кабинеты учителей. На третьем этаже ваши комнаты, там есть все, что потребуется, если захотите остаться. На первом этаже кухня, биллиардная, парикмахерская, комната охраны. В подвале кафе, бар, спортивный зал, тир, баня, бассейн, тренажеры, раздевалки и прочее.

– А вы где размещаетесь? – спросил парень, который первый ответил, что он согласен.

– Я, Андрей Валентинович, живу как Карлсон, на самом верху, почти что на крыше. Люблю, знаете ли, покой и одиночество.