Текст книги "Дикие Волки: 1 Бойцы из прошлого"

– Просите.

Капитан поднялся, глядя на Егорова, учтиво склонил голову и указав на дверь рукой произнес:

– Прошу Вас, товарищ Генерал-майор.

Егоров встал, направляясь к двери бросил два быстрых взгляда на лейтенантов, которые никак не реагировали на происходящее, и не останавливаясь ни на мгновение, открыл дверь и вошел в кабинет.

– Здравия желаю, товарищ Генерал-полковник. – Официальным тоном поздоровался Егоров.

Затем, переведя взгляд на гражданского, сидевшего за конференц-столом по левую руку от генерала Потапова, отметил про себя не глаженую рубашку, сдвинутый на бок галстук, довольно-таки толстые линзы в очках, и практически седые всклоченные волосы (чем в сознание Егорова вызвал сходство с одуванчиком), подумав: "Учёный, не иначе", произнес:

– Доброе утро.

Затем, опять повернувшись к Потапову и став по стойке смирно, начал уставной доклад.

– Товарищ Генерал-полковник, Генерал-майор Егоров по-вашему прик… – А увидев поднятую ладонь Потапова, осёкся.

– Вольно, Николай Петрович, вольно. Тебя всё равно никто не услышит. Присаживайся.

С легкой улыбкой сказал Потапов рукой указывая на стул с высокой спинкой, справа от себя, напротив "одуванчика". Егоров сел, заметив на столе перед Потаповым, чёрную пластиковую коробочку с горящим зелёным цветом светодиодом. ""Глушилка" – а вот это уже интересно, очень интересно" – подумал про себя Егоров.

– Это так… на всякий случай. – Заметив взгляд Егорова, сказал генерал-полковник, и указав рукой на гражданского, произнес:

– Арон Семёнович Гольцман. – Затем, переведя взгляд на Гольцмана, и указав рукой на Егорова, продолжил: – Генерал-майор Егоров Николай Петрович, прошу любить и жаловать.

– Очень приятно познакомиться. – Подал голос "одуванчик", но Егоров в ответ только коротко кивнул головой, и оба снова обратились к Потапову.

– Арон Семёнович, руководитель проекта "Будильник", под грифом АС, и у него возникла проблема, решение которой, Николай Петрович, кроме тебя я больше доверить никому не могу.

А вот это уже было более чем серьёзно. Гриф АС (Абсолютно Секретно) объяснял присутствие лейтенантов в приёмной Потапова. Протокол грифа АС предписывал двум офицерам ДГО всегда и везде сопровождать всех лиц, непосредственно задействованных в проекте, исключая любые внешние контакты своих подопечных, на всё время разработки проекта, будь то неделя или годы.

И это обстоятельство ощутимо озадачило Егорова. Но генерал-майор Егоров был достаточно опытным игроком, чтобы позволить себе хоть малейшей тенью выказать свое недовольство. Продолжая спокойно смотреть на Потапова, Егоров уверенно сказал:

– Чтобы найти решение проблемы, мне необходимо знать суть этой проблемы.

– А вот Арон Семёнович сейчас и доведет до Вас эту суть. Арон Семёнович, будьте добры… – Ответил Потапов, предоставляя слово "одуванчику".

– Спасибо, Валерий Николаевич. – Живо отреагировал "одуванчик", и начал витиевато излагать свою проблему. – Наша проблема, в принципе, не столь велика. Есть конечно определённые требования, но суть проблемы в следующем… Для продолжения эксперимента нам необходимы две "Подопытные свинки".

После этих слов Егоров недоуменно посмотрел на Потапова, тот ухмыльнувшись, пришел ему на помощь.

– Арон Семёнович, Вы бы не могли быть столь любезны не использовать в своей речи ваши афоризмы, а называть вещи своими именами. Перед вами люди военные, привыкшие иметь дело с однозначными определениями.

– Прошу прощения господа Генералы. – Замахав руками, затараторил "одуванчик". – Прошу прощения, увлекся, с кем не бывает, уж будьте снисходительны к старику… Для дальнейшего проведения эксперимента, нам нужны люди… Два человека, отвечающих необходимым требованиям. Первое – оба должны быть в отличной физической форме. Второе – они должны иметь довольно высокую боевую подготовку. Третье – основное требование – у них должно присутствовать определенное количество серого вещества в черепной коробке… Ох, опять, прошу прощения… наличие ума. И четвертое – это не необходимое требование, а скорее желательное, отсутствие семейных уз. Вот, собственно, и всё.

И с чувством выполненного долга, "одуванчик" откинулся на спинку стула, переводя взгляд с одного генерала на другого.

На некоторое время в кабинете повисла гнетущая тишина. "Одуванчик" молчал, ожидая ответа генералов. А оба генерала молчали, обдумывая услышанное. Наконец Егоров поднял глаза на Гольцмана:

– Арон Семёнович, Ваше первое, второе и третье требования вполне понятны и объяснимы, и в принципе у меня есть две кандидатуры, полностью соответствующие вашим требованиям, включая и четвертое. – Потом, переведя взгляд на Потапова продолжил. – Я уверен Валерий Николаевич, ты знаешь, кого я имею в виду.

– Догадываюсь. – Отозвался Потапов. – И признаться честно, никого другого я предположить и не мог.

– Но… – Продолжил Егоров. – Как я уже сказал, Арон Семёнович, Ваше первое и третье требования вполне понятны и объяснимы. А вот второе и четвёртое подразумевает определенные риски. Я должен знать какие.

– Определенные риски существуют, чисто теоретически, например, риск невозврата.

– Невозврата? – Переспросил Егоров.

– Эээ… Чтобы вам объяснить это, Николай Петрович, вы должны понимать суть эксперимента. – Гольцман посмотрел на Потапова, и получив утвердительный кивок Генерала, продолжил. – Видите ли в чем дело, Николай Петрович, мы создали Портал Пространственно-Временного Перехода, если изъясняться более общедоступными терминами – "Машину времени", и уже успешно осуществили более тридцати перемещений. Мы использовали хомячков, кроликов, собачек и шимпанзе. И почти во всех случаях подопытные благополучно возвращались назад.

– Вы сказали "ПОЧТИ во всех случаях"? – Снова переспросил его Егоров, особо выделяя слово "почти".

– Да, за исключением двух. В первом случае, обе собаки погнались за каким-то зверьком, удалившись от генератора пространственно-временного портала (ГПВП) на значительное расстояние. После этого мы стали крепить ГПВП на тела подопытных. Во втором случае, на шимпанзе, сразу после перемещения, было совершено нападение какого-то хищника, очень похожего на львицу. У нас есть видеозапись. Именно этим обстоятельством вызвана необходимость второго требования. Но это всё второстепенно. Основная трудность, из-за которой проект зашел в тупик – это отсутствие достоверной информации. Как вы сами понимаете, даже НАШИ зверушки не могут ни говорить, ни писать. А имеющегося у нас видеоматериала крайне недостаточно для определения места и времени перемещения. Что касается места, то по растительности на записи можно с уверенностью сказать, что это джунгли, а не пустыня или тундра. А вот сказать где находятся эти джунгли, в Индии или на берегах Амазонки… Увы. Тоже касается и времени. Было ли осуществлено перемещение во времена Юрского периода или на пару дней назад сказать крайне затруднительно.

– Ну что ж, теперь суть понятна. – Сказал Егоров доставая из кармана мобильник. Набрав сообщение: "Надо встретиться. Не срочно", нажал на клавишу "отправить", и ожидая ответа повернулся Потапову.

– Я поговорю с ними, но… Не уверен, что они согласятся.

– Почему? – Удивился Гольцман.

– Потому, что они не ученые, Арон Семёнович, а солдаты. – Ответил за Егорова Потапов.

В кабинете опять повисла гнетущая тишина. Спустя несколько минут, голос снова подал профессор Гольцман.

– Заинтересуйте их суммой. – И видя вопросительные взгляды генералов продолжил. – На наш проект выделяются просто колоссальные средства. Предложите им по миллиону, каждому.

Генералы переглянулись, и в этот момент поступил сигнал получения сообщения. Егоров прочитал: "Через три дня. Я наберу.", чертыхнулся и сказал:

– Я смогу встретиться с ними через четыре дня. – И упреждая вопрос, срывавшийся из обеих ртов, отрезал. – Раньше никак.

Оба его собеседника молча кивнули, один с недовольством, другой с пониманием. После этого Егоров обратился к Потапову.

– Валерий Николаевич, я приглашу их для разговора к себе, но мне бы хотелось, чтобы ты тоже присутствовал. – Глазами указывая на "глушилку".

– Как выяснишь время, сообщи. Я там буду… Все свободны.

* * *

Гиор проснулся довольно поздно. Открыв глаза, уставился в потолок. На душе было скверно. Он еще не отошел от эйфории прошлой недели. Сделав глубокий вдох, резко выдохнул, и поднялся с кровати. Проведя комплекс упражнений "Цюаньфа", благодаря которому Гиор, за двадцать минут, потянул и напряг практически все мышцы своего тела. Принял душ, умылся, почистил зубы, причесался, и выйдя на кухню, включил чайник и занялся бутербродами. Позавтракав двумя холостяцкими бутербродами (хлеб, колбаса, сыр), и запив их ароматным кофе, Гиор взял пачку сигарет с зажигалкой и вышел на балкон покурить. У него было своё, золотое правило – не курить натощак. Подкурил, затянулся, выдохнул и стал любоваться шикарным видом, открывающимся с семнадцатого этажа его элитной высотки.

Докурив сигарету, Гиор затушил окурок в пепельнице и поймав себя на мысли: "А на душе всё так же скверно… Надо бы отвлечься.", вошел в спальню. Окидывая комнату медленным взглядом, Гиор остановился на сумке с экипировкой клуба "Кендо".

– А вот это, то что надо. А то, с такими перерывами, можно и разучиться железом махать. – Буркнул себе под нос Гиор и начал одеваться.

Систематические занятия в клубе "Кендо", для всех бойцов батальона, было обязательным. Это правило ввёл сам Гиор, ещё четыре года назад. И без умения свободного владения холодным оружием, шансы попасть в батальон равнялись нулю. Одевшись и подняв сумку, Гиор направился к выходу. Обулся и посмотрев на свое отражение в зеркале, тихо произнес:

– Ты всё забудешь, солдат… Ты всё забудешь. – И вышел из квартиры.

Закинув сумку на заднее сиденье и сев за руль, Гиор, глянув на часы, отметил про себя: "10.30, надо бы перед "дедом" отметиться.". Взял телефон, и отправил сообщение с текстом: "Я на месте. В 17:00 в "Никала".". Не успел Гиор запустить двигатель, как телефон зазвонил. Гиор задумчиво глянул на телефон, включил громкую связь и сказал:

– Слушаю.

– Отложи всё. В 12:00 жду у себя. Было бы неплохо, если бы ты с собой прихватил Балюка. – Услышал Гиор чёткий голос "деда".

– Именно Балюка? – Спокойно спросил Гиор.

– Ммм… Ты прав, приезжай один, второго выберешь сам. Пропуск уже заказан. – И с этими словами "дед" отключился.

Гиор ещё раз взглянул на часы, которые показывали 10.32, запустил двигатель, и не спеша тронулся с места.

Через час двадцать, Гиор вошёл в здание, подошёл к дежурному, и коротко доложил:

– Георгий Аллагер, на 12:00 мне назначена встреча с Генерал-майором Егоровым.

В принципе, надобности в представлении не было. В этом здании Гиора не знали разве что мыши, появившиеся на свет в течении последних трёх месяцев. В те редкие разы, когда "бывший" полковник Аллагер появлялся в этом здании, все, кто его видел, оказывали ему знаки учтивости и уважения. Если кто-то из молодых задавал вопрос: "А это кто?", "старики", всем своим видом показывая: "Салага, что с тебя взять.", отвечали: "Это полковник Аллагер – Легенда.".

Но, таков был порядок. И дежурный, на пару секунд переведя взгляд на монитор, взял заранее подготовленный пропуск, встал и учтиво кивнув головой, передавая пропуск в Гиору, без каких-либо лишних слов коротко сказал:

– Вас ждут.

Он не стал задавать Гиору предписанный протоколом вопрос, знает ли тот куда идти. Это выглядело бы уже через чур глупо.

Гиор взял пропуск, прикрепил его на отворот куртки, в свою очередь кивнул дежурному и прошёл через "вертушку" к порталу "телевизора".

Сделав десять шагов вперёд, Гиор свернул налево, в лифтовой холл, и подошёл к генералу, одиноко ожидающего одного из шести лифтов. Фамилия генерала была Полежаев. Но Гиор ничем не выдал своего узнавания. Генерал Полежаев тоже узнал Гиора. Они простояли в молчании секунд пятнадцать, затем генерал повернулся к Гиору и негромко сказал:

– Товарищ Полковник, я должен принести Вам свои извинения за произнесенные мною слова, и.... я искренне сожалею обо всём случившемся.

Свое отношение к полковнику Аллагеру генерал в корне изменил после одного случая. В перерыве одного заседания, генерал Полежаев стоял у окна в фойе, перед конференц-залом, глядя на улицу, и увидел выходившего из здания Гиора. И непроизвольно, в слух задал никому не адресованный вопрос:

– И что это здесь делает этот, этот… молодой человек?

– То же что и всегда. – Услышал он голос, именно в этот момент, подошедшего к окну генерала Потапова. – Только, благодаря Вам, товарищ Генерал, гораздо дороже для нашего бюджета. Гораздо дороже.

Гиор, повернулся к генералу, и абсолютно никак не проявляя никаких эмоций ни в мимике, ни в голосе спокойно ответил:

– За произнесённые вами слова, Вы уже заплатили, господин Генерал, ещё тогда. И сожалеть о случившемся тоже не стоит. Благодаря всему случившемуся, я вдруг стал довольно богатым человеком. Но я хочу просить Вас, господин Генерал об услуге… никогда больше не пытайтесь со мной заговорить… Никогда!

В этот момент двери лифта открылись. Гиор шагнул в лифт и нажал кнопку десятого этажа. Генерал Полежаев молча смотрел на Гиора, затем медленно одел на голову фуражку, которую он всё это время держал в левой руке, и став по стойке смирно, отдал честь, уже закрытым дверям.

Гиор вышел на десятом этаже. Взглянув на часы, ускорил шаг и направился в конец длинного коридора. Ровно в 12.00 он вошел в приемную генерала Егорова. Молодой капитан, адъютант генерал-майора, увидев Гиора, поднялся, учтиво кивнул и нажав кнопку селектора доложил:

– Товарищ Генерал-майор, Полковник Георгий Аллагер уже прибыл и ожидает.

– Проси. – Мгновенно послышался ответ генерала. Капитан указал рукой на дверь и произнес:

– Прошу, Вас ждут.

Гиор кивнул в ответ и прошёл в кабинет Егорова. Его взгляд уперся в Генерала Потапова, полуразвалившегося на диване у окна, напротив двери. Затем перевел взгляд на Егорова и поздоровался:

– Здравия желаю, господа Генералы.

– И тебе не хворать, Полковник. Присаживайся, разговор не короткий. – Добродушно произнёс хозяин кабинета.

Гиор отодвинул кресло, справа от Егорова, кинул быстрый взгляд на пластиковую коробочку с зелёным светодиодом, почти полностью скрытую от взора входящего пепельницей, сел и откинулся на спинку. Глаза Егорова приняли лукавое выражение, он улыбнулся, и повернувшись к Потапову с ехидными нотками в голосе произнёс:

– С тебя коньячокс, Валерий Николаевич, я же говорил – заметит сразу.

– М-да… За мной не убудет, Николай Петрович. Но, пожалуй, начнем.

– Да… Гиор, есть работа… под грифом АС, нужны двое, один из них ты, оплата – по миллиону каждому. Что скажешь?

Гиор выдержал паузу, затем коротко и спокойно ответил:

– Нет.

Оба Генерала подались вперёд, недоумённо переглянулись, и Егоров спросил:

– Почему нет?

– В самом начале, Николай Петрович, я говорил тебе: "Не впутывать нас в политику.". А гриф АС… – Ответил Гиор, и кивая головой на "глушилку" продолжил, – … в купе с двумя миллионами… Не иначе как "Лопоухого" грохнуть. Мы не пойдём. Своих ребят на заклание я не дам.

– "Лопоухого"? – С недоумением спросил Потапов, переводя взгляд с Гиора на Егорова.

На что Егоров ответил с лёгкой заминкой.

– Ну, "Лопоухого"…"Лопоухого", со звёздно-полосатым.

Генерал-полковник Потапов с пониманием кивнул, откинулся на спинку дивана и, с интересом глядя на Гиора, спокойно и коротко спросил:

– А смогли бы?

– Смогли бы. – Ответил Гиор. – Но не будем.

– И не надо. – Вмешался Егоров. – Видишь ли в чём дело Гиор, есть некий проект, под грифом АС, абсолютно и никак не связанный с политикой, но… Как ты сам понимаешь, супер сверхсекретный. И вот в нём я и предлагаю тебе поучаствовать.

– И в чём заключается моё участие? – Сухо спросил Гиор.

Егоров, бросив быстрый взгляд на Потапова, и получив утвердительный кивок, начал свое повествование. Он, практически слово в слово пересказал весь свой разговор с профессором Гольцманом. И закончил словами:

– Вот, в принципе и вся суть твоего задания. Вопросы?

– Надо подумать.

– Ну, ты пока думай, а я распоряжусь насчёт чая, кофе. Может что покрепче?

– Я не пью. Кофе. – Сказал Гиор.

– А мне чайку, Николай Петрович.

Егоров, по-хозяйски, просто нажал на кнопку селектора и коротко бросил:

– Ваня, распорядись там, чтобы нам принесли кофе и два чая. Кофе очень сладкий. – Козырнул Егоров, всем своим видом показывая, что ещё не забыл некоторые привычки своего бывшего подчиненного.

На что Гиор, медленно кивнул и уставился в одну точку на противоположной стене. Через несколько минут в кабинет неслышно вошел капитан, держа в руках поднос с горячими напитками. Он поставил одну чашку с чаем перед Егоровым, вторую перед Потаповым, и чашку с кофе, с шестью кубиками сахара на блюдце, перед Гиором, на которую тот даже не взглянул. Затем, также неслышно вышел из кабинета.

Генералы в полном молчании попивали свой чай, опасаясь каким-нибудь звуком нарушить ход мыслей полковника. Но когда чай был выпит, и обе пустых чашки были поставлены на стол, раздался голос Гиора:

– Насколько я понимаю, основной риск – это риск невозврата. – На что Егоров утвердительно кивнул. – И каков процент этого риска?

– Пока нулевой. Как я уже тебе рассказывал, зафиксировано только два случая невозврата. Причины в обоих случаях, сугубо субъективные. Но ещё, существует риск отказа оборудования. И если, по какой-то причине, генератор пространственно-временного портала (ГПВП) выйдет из строя, то… – Не закончил фразу Егоров, склонив голову к плечу и разведя обоими руками.

– Мы, до конца своих дней, останемся где-то в средневековье. – Закончил за него Гиор.

В кабинете повисла гнетущая тишина. Но через некоторое время Гиор продолжил.

– Ну, в этом тоже можно найти свои плюсы. С нашими то умениями, мы вполне можем стать… королями, например, или на худой конец, какими-нибудь феодалами. – Пошутил Гиор, пытаясь разрядить напряжение, повисшее в кабинете. Но в ответ услышал серьёзный голос Егорова:

– А вот тут, ты ошибаешься, Гиор.

– Хм… Вы сомневаетесь, Николай Петрович? – С иронией в голосе спросил Гиор.

– Нет Полковник. В этом нет ни малейшего сомнения. – Вмешался в разговор Потапов. – Но… Видите ли в чём дело Полковник, третье ГЛАВНОЕ требование именно тем и обусловлено что Вы, должны осознанно понимать – всё, что Вы сделаете ТАМ, может в корне изменить весь мировой устой ЗДЕСЬ. Вы должны хорошо понимать, на какие жертвы Вам придётся пойти. Там, Вы не сможете никого убить, ни фермера, ни солдата, ни короля, ни генерала, даже если будет существовать непосредственная угроза вашей собственной жизни. Никто не знает у кого из них может родится сын, дочь, внук, внучка, правнуки, которые в дальнейшем будут одной из выдающихся личностей в истории. По этим же причинам, Вы, Полковник, не сможете стать ни королем, ни феодалом, ни генералом. Вы даже воином не сможете стать, потому что Ваше присутствие в том или ином войске поднимет его боеспособность на порядки. В случае, если Вам всё-таки придется остаться там, всё что Вам останется – это вести уединенный образ жизни вдали от людских глаз и ушей до конца своей жизни… Ну, или до того самого момента, как мы найдем способ Вас оттуда вытащить. И я искренне надеюсь, что это предположение так и останется всего лишь теоретическим предположением. Но как бы там ни было, Полковник, и Вы, и Ваш напарник просто обязаны это понять.

– Нннда… Весёленькая перспектива. Прожить остаток жизни отшельником, и я так понимаю… МОНАХОМ. – Снова попытался пошутить Гиор.

– Нет Гиор, нет. Монахом необязательно. Но без потомства точно. – Поддержал шутку Гиора Егоров.

– В таком случае, товарищ Генерал, Вы не могли бы распорядиться, чтобы в амуницию каким-нибудь образом пристроили пару тысяч презервативов… Каждому.

Услышав последнюю фразу, лица обоих генералов расплылись в улыбке, и висевшие в кабинете до этого момента напряжение как-то само собой развеялось. Гиор ещё какое-то время просидел молча, улыбаясь своей удавшейся шутке, а затем повернувшись к генералу Потапову заговорил:

– Ну хорошо, Валерий Николаевич, а если… в тридцать девятый… уверен, мы смогли бы устранить Гитлера и сделали бы великое благое дело для всего человечества. Мы…

– …Бесспорно спасли бы более пятидесяти миллионов жизней. – Продолжил за него Потапов. – Но вернувшись назад, с очень большой вероятностью, Полковник, Вы и Ваш напарник оказались бы в ГУЛАГе.

Гиор внимательно смотрел на генерала. Затем, опустил глаза на так и нетронутую чашку кофе и задумался. Через минуту он вновь посмотрел на генерала и тихо произнес:

– Я всё понял, товарищ Генерал-полковник. Я всё понял. – И повернувшись к Егорову продолжил как утверждение. – А если я откажусь, то окажусь вдали от Родины, друзей и знакомых, всего, что нам дорого, в присутствии двух мордоворотов из ДГО, на неопределенный срок.

– Ты опять ошибаешься Гиор. В этом нет никакого смысла. Ты ведь легко избавишься и от двух, и от четырех, и от большего количества "мордоворотов", если захочешь.

– Так что, просто так отпустите? – Ухмыляясь спросил Гиор.

– Ты ведь понимаешь, просто так мы отпустить тебя УЖЕ не можем. Но мы отпустим тебя, если ты дашь слово, что всё услышанное не выйдет за пределы этого кабинета. Слово Чести Офицера!

Ухмылку Гиора как ветром сдуло. Сжав зубы до боли в челюсти, и зло взглянув на Егорова, Гиор хрипло произнёс:

– Чего стоит слово БЫВШЕГО офицера?

– Ты третий раз ошибаешься Гиор. Ты сегодня трижды ошибся за последний час… Стареешь Гиор, стареешь. – С лёгким сарказмом произнес Егоров. И тут же изменившись в лице, без тени иронии закончил. – БЫВШИХ Офицеров не бывает, ПОЛКОВНИК!

Гиор медленно перевёл взгляд на Потапова, затем снова на Егорова, и голосом полным уверенности произнёс:

– Даю Слово Чести Офицера, Господа Генералы – ничто из услышанного не покинет моих уст… Я могу идти?

– Можете Полковник.

Гиор встал, подошёл к двери, развернулся и вперив взгляд в Егорова спросил:

– Сколько у меня есть времени?

– Мы не будем тебя торопить… Но и не затягивай.

– Ответил Егоров.

– Мне нужно четыре дня. – Немного подумав ответил Гиор, и повернувшись к Потапову, со словами: "Честь имею.", вышел из кабинета.

Оба Генерала несколько минут сидели молча глядя на закрывшуюся дверь. Затем Потапов повернулся к Егорову:

– Насколько ты веришь ЭТОМУ слову, Николай Петрович?

– Как своему, Валерий Николаевич, как своему.

Генерал-полковник Потапов поднялся с дивана, взял со стола "глушилку", подошел к двери, и повернувшись к Егорову со словами: "Держи меня в курсе.", покинул кабинет.

А генерал-майор Егоров ещё долго сидел, глядя на закрытую дверь. Что-то не давало ему покоя. Было ощущение, что что-то идет не так, или он все же что-то, где-то, как-то упустил. И на душе у него, по абсолютно непонятным причинам, было очень скверно.

* * *

– … и существует небольшая вероятность Майк, что назад мы не вернемся… Теперь ты знаешь суть. Извини, но детали я сказать не могу… Пока.

– Что-то я не пойму Гиор. Если вероятность того, что нас грохнут столь велика, что нам платят по "лимону", почему бы не привлечь ещё ребят? – Задал вопрос Майк.

– Во-первых, билет только на двоих. А есть ещё во-вторых, ты не совсем понял Майк. Вероятность того что нас грохнут, крайне мизерна, но при этом, даже будучи полностью целыми и невредимыми, назад мы можем не вернуться. И до конца своих дней мы останемся ТАМ, вдали от всего того, что нам близко и знакомо здесь.

– Гиор, что-то ты как-то мутно изъясняешься… Попахивает грифом СС.... – Глядя на Гиора, недовольно сказал Майк.

– Бери выше. – Спокойно ответил Гиор.

– Значит AС.... Твою мать… – В сердцах выругался Майк. Затем немного подумал и продолжил. – Если я правильно понимаю, нам предстоит операция где-то на острове, и даже если мы перебьем там всю живность, включая мышей, тараканов и прочих насекомых, всё равно что-то может пойти не так, и мы до конца своих дней зависнем на этом богом забытом клочке земли.

– Ну… примерно так. – Сухо ответил Гиор.

– Твою мать. – Снова выругался Майк. – Сколько у меня есть времени подумать?

– Немного. В субботу я собираю ребят. Передам первый номер Бекасу. Твой ответ мне надо знать до субботы.

– Ха, а суббота послезавтра.

Гиор несколько раз кивнул головой. Майк ухмыльнулся, перевёл взгляд через витринное окно на улицу и задумался. Задумался и Гиор. Он прокручивал в голове всю свою недавнюю речь.

Они сидели в "Никала" уже сорок минут. Выйдя от "деда", Гиор ни с кем не разговаривая, прошёл на стоянку, сел в машину, и отъехав пару километров, припарковался на первое же свободное место. Ему необходимо было все обдумать. Немного посидел, собираясь с мыслями, и достав телефон набрал номер Майка. Услышав ответ, уже твердым голосом коротко сказал:

– Майк, бросай всё, через час в "Никала".

– При параде? – Задал вопрос Майк.

– Нет. – Ответил Гиор и выключил телефон.

Через час они оба сидели в угловой кабинке ресторана "Никала". В полумраке, каждый спиной к одному из зашторенных витринных окон. И Гиор начал свою речь.

Закончив, он ещё раз прокрутил в голове всё сказанное, и убедился, что о проекте "Будильник" он не обмолвился ни полусловом. А значит – честь офицера осталась чиста. Гиору пришла в голову мысль: "А правильное ли решение он принял?", но ответить самому себе он не успел, его прервал негромкий голос Майка.

– Гиор, а если не я, то, кто?

– Никто Майк. Пойду один. Из всех нас, только мы с тобой не семейные. Предложить кому-то другому – я просто не смогу.

– …Твою мать… – В очередной раз выругался Майк и продолжил. – … в таком случае кому-то же надо прикрыть твою уродливую, жилистую, тощую задницу.

– Это значит да? – Уточнил Гиор.

– А это может значит что-то другое? – Съехидничал Майк.

– Спасибо Майк, спасибо. – С улыбкой ответил Гиор. На что Майк, прищурив глаза, ядовито заметил:

– Гиор, ты сам хоть знаешь, что ты РЕДКАЯ СВОЛОЧЬ?

– И ещё какая, Майк… и ещё какая. – Улыбаясь во всю рожу, тихо сказал Гиор. – Но у тебя ещё есть время до субботы. В субботу в 10.00 жду у себя на фазенде. И ещё Майк, мой тебе совет, лучше передумай.

– Как говорит один мой знакомый урод – "Решение принято брат. И уже ничего не изменить". – И оба ухмыльнулись. Гиор со словами: "Вот уж точно, с кем поведёшься…", достал из кармана аппарат спутниковой связи, нажал на кнопку активации, и уже ровным, твердым голосом, без малейшего намека на иронию произнёс:

– Внимание стая, здесь "Акела", в субботу в 12:00 всех КомаРов и КомБГ жду у себя на Новой Риге, можно парами… Внимание Бекас, здесь "Акела", тебя жду к 11:00. Конец. – Затем выключил связь, посмотрел на Майка и добавил. – Если ничего не изменится приезжай к 10:00, если изменится, жду тебя к 12:00. Я всё пойму.

– Хе… А если я приеду к 17:00?

Сделав самую наглую рожу, на которую только был способен, с издевкой спросил Майк. На что Гиор, изменившись в лице, спокойно и серьезно ответил:

– Тоже неплохо. Будет кому посуду мыть.

И оба расхохотавшись, поднялись из-за стола. Гиор знал, что ровно в 10:00 Майк будет на месте. Выйдя из кабинки, Гиор остановился, посмотрел на стойку бара и попрощавшись с Майком словами: "Давай брат, до субботы, я ещё с Гургеном почирикаю.", направился к бармену. А Майк поспешил по своим делам. Надо было заехать в банк и отметиться у юристов. Нет, у каждого бойца БСН "ДиВо" завещание было давно, и должным образом оформлено, но проверить счёт и отметиться у "Юриков" не помешает.

Подойдя ближе, Гиор поднял свою руку, в приветственном жесте, и спросил у бармена:

– Гурген на месте?

Бармен, чернявый молодой парень, с горбинкой на носу, чуть больше двадцати, утвердительно кивнул и нажал кнопку вызова. Практически в тот же самый момент к ним вышел дородный мужчина лет пятидесяти, с изрядной проседью в густой шевелюре, бывшей когда-то угольно-черной, дорогом костюме, дорогой рубашке (но без галстука), и с характерным профилем. Типичное "лицо кавказской национальности". Слегка улыбаясь Гиору, мужчина спросил:

– Здраствуй дарагой Георгий Александрович, чем ми можем памочь?

– Вонц ес харгели ахпер? – Улыбнулся Гиор.

Он не говорил на армянском языке, но знал, что пара фраз на родном языке собеседника, очень располагает. На что получил ответ улыбающегося армянина:

– Спасиба дарагой, с божэй помошу, всио нормално.

– Гурген, мне нужен стол… – Произнёс Гиор и задумался. Сколько же человек будет?

Батальон специального назначения "ДиВо" насчитывал почти сотню бойцов, включая его самого. Руководство и координация действий батальона непосредственно осуществлялась самим Гиором и его вторым номером Бекасом, который в любой момент мог заменить Гиора. Майк считался "парой" командира, и в любой операции всегда находился рядом с командующим. Сам батальон подразделялся на три роты, каждая из которых в свою очередь делилась на три боевые группы.

Перед "КомаРами" (командирами рот, у каждого из которых имелись свои вторые номера) Гиор ставил стратегические задачи, а "КомаРы" в свою очередь координировали тактические действия боевых групп, отдавая приказы своими КомБГ (командирам боевых групп).

В состав каждой боевой группы входило десять человек, включая КомБГ, и каждый боец боевой группы мог выполнять любые функции, как бойца непосредственного контакта, так и обязанности снайпера, сапера, "крота", в зависимости от того, что требовалось для выполнения той или иной операции…

Итого девятнадцать человек, умножить на два и отнять один. Получается тридцать семь.

– … Хороший стол на сорок человек, у меня на даче. Шашлык-машлык, кабаб-мабаб, хачапури… Ну, ты сам знаешь. Ещё коньяк "Сараджишвили", бутылочек двадцать и "Киндзмараули", бутылочек пятнадцать. Пару ребят с мангалом и пару девочек, туда-сюда побегать… Да, Гурген, ты только учти, там будут жёны.

Улыбаясь сказал Гиор, намекая на тот новогодний случай, когда шесть девушек модельной внешности и в очень откровенных нарядах, чуть не испортили весь праздник, превратив всю слабую половину в ощетинившихся "диких кошек". И только усилиями Майка и Гиора, изображавших из себя двух сексуально неудовлетворенных мачо, которым и по три на каждого мало, удалось первоначальное напряжение свести на нет. А после пары тостов, "дикие кошки" уже вновь превратились в милых "кошечек". Надо признать девочки тоже оказались на высоте, сразу же вникнув в ситуацию, они полностью подыграли Майку и Гиору.

– Канэшна дарагой. Чингачгук два раза на граблы нэ наступаэт.

Гиор достал из заднего кармана пачку стодолларовых купюр. Он не носил деньги в портмоне, это была старая привычка, еще со времен его студенчества. Не считая отделил часть пачки, на глаз где-то четыре, четыре с половиной тысячи, положил их на стойку перед Гургеном и спросил: