Текст книги "Танкисты атомной войны"

Георгий Савицкий
Танкисты атомной войны

 
Спросите тех, кто воевал,
Кто вас на Эльбе обнимал.
Мы этой памяти верны —
Хотят ли русские войны?..
 

Е. Евтушенко

Художественный редактор П. Волков

В оформлении переплета использована иллюстрация художника В. Петелина

© Савицкий Г.В., 2017

© ООО «Издательство «Яуза», 2017

© ООО «Издательство «Эксмо», 2017

Пролог

Гитлер даже своей смертью продолжал приумножать зло.

Событие, расколовшее мировую историю на «до» и «после», случилось 14 февраля 1945 года. Ночью девятка английских скоростных бомбардировщиков «Москито» сбросили зажигательные бомбы на стадион Острагехеге в центре Дрездена. Зарево пожаров стало своеобразным ориентиром для тяжелых бомбардировщиков «Ланкастер» 5-й авиагруппы английских ВВС. В 22.14 по Гринвичу 223 самолета высыпали восемьсот тонн бомб в квадрат два на два километра. Еще через восемь минут отбомбился отставший от строя 224-й самолет. Пожарные и спасатели начали ликвидацию огня и разрушений, но во втором часу ночи 529 «Ланкастеров» меньше чем за полчаса накрыли смертоносным «ковром» из тысячи восьмисот тонн бомб жилые кварталы Дрездена. Спасательные работы продолжались всю оставшуюся ночь и всю первую половину дня. В полдень снова появились бомбардировщики – на этот раз американские «Летающие крепости». Триста одиннадцать самолетов Б-17 высыпали 771 тонну бомб. На следующий день «Летающие крепости» сбросили еще 366 тонн бомб. А второго марта состоялся первый «Огненный рейд»: девятьсот сорок тонн фугасных бомб развалили оставшиеся немногочисленные дома, а потом сто сорок одна тонна «зажигалок» вызвала страшнейший пожар Дрездена.

Огненные волны неслись по городу, испепеляя все на своем пути, их температура достигала полутора тысяч градусов.

Семнадцатого апреля 580 «Летающих крепостей» нанесли еще один комбинированный удар – 1554 тонны фугасных и 165 тонн зажигательных авиабомб обрушились на Дрезден!

В огне пожаров было разрушено 12 000 зданий, погибло, по разным подсчетам, от 25 000 до 135 000 человек[1]1
  Данные и хронология налета на Дрезден взяты из статьи Сергея Мороза «Классика жанра»; «Наука и техника» № 10 (53) 2010.


[Закрыть].

Но и это было еще не все.

На следующий день в небе над дотла сожженным и разрушенным практически до основания Дрезденом появился одиночный бомбардировщик Б-29 «Стратокрепость». Он шел на большой высоте, и все решили, что это фоторазведчик, регистрирующий результаты разрушительных авианалетов союзников. Бомбардировщик имел собственное название «Anola Gay», размашисто написанное на борту огромного четырехмоторного самолета. Створки бомболюка были сняты, поскольку единственная бомба с трудом втискивалась в отсек вооружения.

Вскоре бомба отделилась от самолета. Строго через определенное время раскрылся стабилизирующий парашют. Смертоносный заряд несколько замедлил свое падение. На высоте восьмисот метров произошла инициализация взрывных зарядов. Ударные волны погнали по отрезку заглушенного орудийного ствола два куска Урана-235. В тот момент, когда они соединились, над Дрезденом разверзся ад.

Девятнадцать килотонн тротилового эквивалента уничтожили все то немногое, что пощадили, по определению, беспощадные предыдущие бомбардировки. «Ядерный гриб» вознесся над затопленным огнем Дрезденом!

* * *

Фюрер Третьего рейха не выдержал, его психика и так была катастрофически подорвана неудавшимся покушением, постоянным приемом стимуляторов и психоактивных препаратов. А ведь Адольф Гитлер изначально был надломленным человеком: еще во время Первой мировой войны он попал под газовую атаку англичан и от пережитого стресса потерял зрение. Его лечил лично «отец психоанализа» Зигмунд Фрейд. Лечение оказалось успешным, и зрение вернулось к ефрейтору, награжденному Железным крестом за храбрость. Вторым ударом для него стала загадочная смерть любовницы Гели Раубаль. Именно тогда Гитлер раз и навсегда отказался от мяса. И стал самым кровавым вегетарианцем в мировой истории.

После приступа тяжелейшей депрессии, вызванной атомной бомбардировкой Дрездена, Адольф Гитлер отравил цианидом «гражданскую жену» Еву Браун и любимую овчарку, сам принял яд, а потом еще и застрелился из именного «Вальтера».

* * *

Вопреки надеждам смерть фюрера Третьего рейха отнюдь не остановила войну. Западные союзники лицемерно «покаялись» за применение ядерного оружия по Дрездену. Великобритания и Соединенные Штаты Америки исключительно из «человеколюбия» решили, что война окончена. Ведь они-де стремились уничтожить не немецкий народ, а лично Адольфа Гитлера. Конечно, проще всего свалить всю вину на бесноватого самоубийцу!

Уинстон Черчилль и Гарри Трумэн, который стал президентом США после Франклина Делано Рузвельта, призвали и Сталина прекратить войну и вернуть Красную Армию обратно, в границы Советского Союза.

«Дядюшка Джо» только ухмыльнулся в седые усы, но в глубине серых глаз, окруженных лучистыми морщинками, тлел багровый огонек ярости. У него на этой войне погиб сын. Он так и не обменял фельдмаршала на рядового…

К тому же был непонятен вопрос с оккупированной Францией. Получается, что западные союзники бросили Де Голля, и тому просто поневоле пришлось обратить свой взор на восток.

А еще на Балканах был жесткий и своенравный тезка Иосифа Сталина, маршал Тито. И он тоже опирался на поддержку Советского Союза.

«Красному азиатскому деспоту» западные союзники припомнили бездействие во время Варшавского восстания. Только вот каким образом можно было штурмовать Варшаву, если 1-й Белорусский фронт к этому времени имел тылы, растянутые на пятьсот километров? Третий танковый корпус, рвавшийся к Варшаве, в конце концов в результате немецкого контрудара попал в окружение, потерял все боевые машины! К своим вышли примерно десять процентов штатной численности корпуса. Вот это кладбище советской техники и народа западные союзники и назвали «бездействие Красной Армии»!

Поэтому совершенно не ясно, чем и как Красной Армии надо было брать Варшаву, имея перед собой три танковые дивизии Вермахта и две танковые дивизии Ваффен-СС?! И это, не считая пехотных дивизий!

Но формальный повод для того, чтобы не помогать Советскому Союзу в самой кровопролитной войне в истории, был найден.

А вот у остатков Вермахта и войск СС вдруг появились откуда-то запасы бензина и солярки, металла и легирующих составов, необходимых химических реактивов и запасы продуктов. Как по мановению волшебной палочки прекратились налеты «Ланкастеров» и «Летающих крепостей» на промышленные центры Германии. А в подземных заводах и заброшенных горных выработках снова заработали новые высокоточные станки. Металлургические заводы Круппа снова стали плавить броневую сталь. Но самое главное, немецкие инженеры и ученые получили доступ к ранее закрытым для них разработкам. И самыми главными учеными в Рейхе стали физики…

Глава 1
Код «А-0–333»

Снежные вихри стегали по заиндевелой броне. Ветер разыгрался не на шутку, бросая навстречу пригоршни колючей мерзлой воды. Свинцовые облака низко стлались над заледеневшей безрадостной землей. Все утопало в этих пепельно-серых заносах. Снег, смешанный с пеплом, ложился под широкие траки гусениц, таял от выхлопа мощного дизеля. Над радиаторами системы охлаждения струился маревом разогретый воздух. Температура за бортом была минус тридцать восемь градусов по шкале Цельсия. Ничего не скажешь, морозный нынче ноябрь, словно это и не Восточная Польша, а глухая сибирская тайга!

Угловатый бронированный гигант с размашистой надписью по борту «Мщу за Донбасс!» двигался удивительно тихо и плавно. Да и маневрировать у него получалось довольно ловко. Но огромная самоходная глыба заледеневшей стали пока никуда не торопилась.

Внутри просторной броневой рубки было тепло и даже уютно. Командир только что спустился с верхотуры башни, оставив там при вспомогательной 85-миллиметровой пушке «Д-5Т-бис» только наводчика.

И уж тем более пока что не было работы для основного орудия – гаубицы «Бр-5» калибра 280 миллиметров. Она была установлена в сильно наклоненном лобовом бронелисте рубки.

– Ну что, орелики, не надоело бездельничать?

– Никак нет, товарищ гвардии капитан!.. – ответил старший механик-водитель Василий Борзов, ерзая на подвесной складной люльке. – Армия воспитывает в солдате три добродетели: крепкий сон, отменный аппетит и абсолютное нежелание трудиться!

– Я те дам!.. Что с маршрутом?

– Идем по графику, все нормально, – доложил штурман, он же командир орудия «главного калибра» гвардии лейтенант Николай Гутченко.

Командир самоходной артиллерийской установки гвардии капитан Александр Козырев протиснулся мимо массивного орудия вперед и влево, ближе к рабочему месту механика-водителя.

Василий Борзов двигал рычагами фрикционов, направляя 75-тонную громадину между запорошенными снегом холмами. Работа механика-водителя облегчалась автоматическими гидравлическими сервоприводами. Поэтому двигать весьма внушительную самоходку можно было совсем небольшими усилиями на рычагах, да и передачи переключались буквально двумя пальцами. Технология была трофейной: советские инженеры скопировали и творчески переосмыслили немецкую разработку, которая устанавливалась на «Тиграх». И это при том, что механики-водители за рычагами «Тридцатьчетверок» теряли до десяти килограммов веса на полсотни километров марша! Вот уж действительно: учиться нужно даже у врага!

Гвардии старший сержант Борзов вел самоходку, глядя в панорамный прибор ночного видения. Это позволяло не демаскировать себя ярким светом прожекторов.

Замковой Толя Николаенко налил из термоса горячего крепкого чая, сделал бутерброд с тушенкой на ломте черного хлеба. Ароматы еды наполнили уютом тесное, как на подводной лодке, пространство боевой рубки.

– Командир, тебе чаю налить?

– Да, и два куска сахара.

– Добро!

Такое вот тихое и спокойное чаепитие внутри медленно, но уверенно ползущей по заснеженному ночному лесу бронированной громадины. Могучая самоходка действовала в отрыве от основных сил танковой армии. Такие действия были своеобразным аналогом «свободной охоты» у летчиков. Но авиация сейчас ограничивалась только разведывательными вылетами, да и то – редко. Погода атомной зимой 1946 года была из ряда вон плохой: постоянные снежные вихри и низкая облачность практически полностью исключили авиацию из боевой работы.

* * *

– Командир, срочное донесение из штаба танкового корпуса! – Штурман-канонир поправил танкошлем и передал Игорю Самойлову бланк с красной полосой по диагонали.

Командир пробежался по нему взглядом и передал обратно штурману. Тот коротко кивнул и занес данные с листочка в толстый штурманский журнал. А сам листочек сжег.

– Экипаж, боевая тревога! – Гвардии капитан Козырев уже взбирался на верхотуру вспомогательной башни. Он занял свое место слева от 85-миллиметрового орудия и включился в общую радиосеть.

Башенный наводчик изготовил орудие к стрельбе. Сама башня от танка «Т-34–85» размещалась сверху на крыше боевой рубки огромной самоходки. Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, вся гигантская 75-тонная конструкция получилась довольно гармоничной и рациональной. Дело в том, что могучая 280-миллиметровая гаубица «Бр-5» предназначалась для задач исключительной важности, да к тому же имела скорострельность всего один выстрел за четыре минуты. Так что понадобилось еще одно орудие для самозащиты. Им стала мощная 85-миллиметровая пушка «Д-5Т-бис». Она позволяла вести бой со средними танками Вермахта «Панцерами-IV» и «Пантерами» на дистанции 1200–1300 метров. И даже броня «Тигра» была ей «по зубам»!

Штурман-командир гаубицы гвардии лейтенант Гутченко уселся на место наводчика «орудия главного калибра» слева, сразу за механиком-водителем. Замковой и старший механик-водитель, который сейчас исполнял роль заряжающего, приготовились подавать тяжеленные 280-миллиметровые снаряды и метательные заряды к ним.

– Экипаж. Слушай мою команду! Нам дан приказ «А-0–333»! Что это значит, вы все прекрасно знаете. От польского городка Радом под прикрытием непогоды выдвинулась рота «Королевских тигров» 503-го батальона тяжелых танков СС – всего десять машин. Нам приказано их уничтожить огнем главного калибра.

– Есть, командир! – ответил штурман-канонир Николай Гутченко.

– Механик-водитель готов.

– Расчет гаубицы к бою готов.

– Наводчик-башнер к бою готов.

Огромная самоходка продолжала так же неотвратимо и уверенно ползти по заснеженному лесу. Внутри массивной боевой рубки шла сосредоточенная и целеустремленная работа. Раз и навсегда отработанный на учениях и уже в боевых условиях порядок действий повторялся с точностью до секунды.

– Расстопорен механизм вертикального наведения, – доложил гвардии лейтенант Гутченко. – Гаубица приведена к углу заряжания!

Из укладки с правого борта боевой рубки на ложемент был подан снаряд, а с левого борта – метательный заряд в латунной гильзе. Вообще-то гаубица «Бр-5» имела картузное заряжание, но для самоходного варианта разработали несколько специальных гильз раздельного заряжания для удобства работы.

Командир орудия Николай Гутченко достал из специального футляра взрыватель-инициатор, активировал его пусковым ключом и вкрутил в головную часть снаряда вместо заглушки. Для безопасности головной и донный взрыватели атомного боеприпаса хранились отдельно и устанавливались только перед стрельбой. Все-таки огромная разрушительная мощь внутри требовала и соответствующего уважительного отношения к себе. В принципе донный взрыватель-инициатор тоже следовало держать отдельно. Но как правило, этот приказ танкисты нарушали и вкручивали донный взрыватель заранее, чтобы сэкономить время. Все равно без головного инициатора взрыва не произойдет.

Свинцово-серая, с блестящими ведущими поясками туша снаряда весом в два центнера задвигается с лотка механическим цепным досылателем в канал ствола. Следом в казенник отправились и метательные заряды. Закрылся и провернулся массивный поршневой затвор.

– Снаряд инициирован. Орудие заряжено, к стрельбе готовы, – доложил гвардии лейтенант Гутченко.

– Принял, – ответил командир самоходки.

– Штурман, доложить координаты огневой позиции.

– Мы в расчетной точке, приблизительный азимут триста двадцать градусов.

– Механик, развернуться на указанный азимут.

– Есть!

– Поднять перископ! – гвардии капитан Козырев взялся за рукоятки перископа, очень похожего на тот, который устанавливается на подводных лодках. Только, может, немного короче.

Перископ был необычным, кроме оптического в нем был еще и тепловизионный канал обзора. Разместить громоздкий радиолокатор, пусть даже и на суперсамоходке, было не так-то просто. Поэтому-то и был установлен этот перископ с инфракрасным обзором. Система ИК-обзора была гораздо компактнее, а по дальности ненамного уступала локаторам в 1946 году.

Гвардии капитан Козырев повел объективом слева направо. В бледно-зеленом поле обзора мелькнула россыпь ярких точек. Тяжеленные, почти семьдесят тонн весом бронированные монстры с черными крестами на башнях медленно ползли по снежной целине. Карбюраторные двигатели «Майбах» давали возможность развивать этому танку довольно приличную скорость в сорок километров в час. Но только на шоссе, а не в рыхлом снегу. Двигатели тянули, но и грелись немилосердно. Широкие гусеницы «ostenketten» с трудом разгребали снег, тяжелые машины равно вязли в заносах. Перегрев моторов и трансмиссии стал главным демаскирующим фактором в этой зимней войне.

Рота тяжелых «Королевских тигров» неожиданным ударом во фланг могла сорвать наступление наших войск. К тому же в массированном наступлении или при действиях из засады немецкие бронированные монстры были исключительно опасны благодаря своим 88-миллиметровым пушкам «Pak-43/2» длиной в 71 калибр. Не только очень хорошая баллистика танковых орудий давала гитлеровцам преимущество, но и прекрасное «цейссовское» качество прицелов.

В одном строю с «Королевскими тиграми» шли и пять средних танков, «Pz.Kpfw-lV Ausf.H», прикрывавших гигантов от внезапных фланговых атак. Эти «Четверки» резко отличались от себе подобных по внешнему виду из-за противокумулятивных экранов. Советские солдаты часто принимали их за «Тигры», и в боевых донесениях такие машины тоже часто именовались «Тигр» тип 4». Вся эта группировка заходила во фланг нашим войскам.

Необходимо было пресечь угрозу!

– Наблюдаю групповую подвижную бронецель по азимуту триста двадцать пять градусов. Экипажу – изготовиться к стрельбе.

Над массивной броневой рубкой советской самоходки поднялся еще один перископ. Через него наводчик-командир гаубицы Николай Гутченко уточнил координаты и дистанцию.

– Подтверждаю: азимут – триста двадцать, удаление одиннадцать тысяч триста метров. Гаубица заряжена «спецснарядом».

Данные для стрельбы введены в баллистический вычислитель, координаты целей просчитаны. Баллистический вычислитель был электромеханическим аналогом компьютера. Но гвардии лейтенант Гутченко перепроверил расчеты с помощью логарифмической линейки.

– Выдвинуть гидравлические домкраты.

– Есть!

Сверху надгусеничных полок выдвинулись четыре массивные гидравлические опоры, словно суставчатые ноги гигантского паука. Стрельба с ходу из мощной 280-миллиметровой гаубицы «Бр-5» в принципе была возможна и с ходу. Но, для того чтобы снизить ударные нагрузки от отдачи, стреляли с места с упором в грунт.

– Гаубица наведена, к стрельбе готов.

– Экипаж! Приготовиться к отдаче!

Самоходчики торопливо пристегивались в своих креслах. Вообще-то на танках самолетных привязных ремней нет, но только не в этом случае.

– По фашистской сволочи – огонь!

– Выстрел!!!

Привязные ремни в самоходке были предусмотрены совсем не зря. Тряхнуло так, что казалось, это не самоходка стреляла, а они сами получили увесистое попадание!

* * *

Могучая гаубица с грохотом изрыгнула огонь, смертоносную сталь и кое-что еще. Массивный дульный тормоз погасил часть отдачи, но даже он не смог полностью рассеять ослепительную вспышку дульного пламени. Снаряд весом в два центнера унесся по пологой дуге в ночное хмурое небо. В высшей точке траектории заостренный массивный цилиндр полыхнул огненной короной пороховых твердотопливных ускорителей. Благодаря этому новшеству его скорость по сравнению с начальной снизилась ненамного, всего лишь до четырехсот метров в секунду. А потом двухсоткилограммовый стальной цилиндр спикировал на цель.

– Опустить перископы, закрыть бронезаслонки триплексов, заглушить двигатель, обесточить все системы.

– Вас понял.

Автоматически включился компрессор-нагнетатель, создавая повышенное давление воздуха внутри боевой машины. Это делалось для того, чтобы радиоактивный воздух извне не травил экипаж радионуклидами. Также автоматически захлопнулись бронированные заслонки воздушных фильтров. Огромная самоходка превратилась в своеобразную «подводную лодку» – теперь она была полностью автономна.

* * *

Ярчайшая вспышка озарила заснеженный лес, и все утонуло в этом сиянии. Огненный шар кипящей плазмы лопнул страшной ударной волной. Кверху потянулся дымный гриб. От его «ножки» продолжали расходиться радиальные волны спрессованного до броневой твердости воздуха. Раскаленный вал уничтожал все на своем пути, а грибовидное облако продолжало разрастаться.

Рота из десяти тяжелых танков «Panzer-kampf-wagen-IVB» превратилась в шестьсот девяносто тонн оплавленного металла. С «Королевских тигров» сорвали их толстую шкуру! Хромомолибденовая катаная броня Круппа, которая в лобовой проекции достигала толщины 150 миллиметров, превратилась в мягкий воск и мягко обволокла экипаж, потекла светящимися ручейками. Тем немецким танкистам, которые оказались ближе к гипоцентру[2]2
  Гипоцентр – проекция эпицентра ядерного взрыва на подстилающую поверхность.


[Закрыть] ядерного взрыва, «повезло» больше: два «Королевских тигра» попросту исчезли в ярчайшей вспышке взрыва стандартной мощностью восемь килотонн. Ударная волна ядерного взрыва разметала остальные танки Waffen-SS, словно склеенные из бумаги, а не сваренные из толстой крупповской брони.

Средним танкам «Pz.Kpfw-lV Ausf.H» пришлось и того хуже. Их угловатая конструкция была еще хуже приспособлена к тому, чтобы переживать последствия ядерного взрыва, пусть и ограниченной мощности. Броневые экраны башни и бортов слетели с креплений, корпус с гораздо более тонкими листами стали смяло в гармошку, стальные траки гусениц разлетелись оплавленными кусками. А экипажи просто изжарило внутри стальных угловатых гробов!

* * *

Огромную самоходку еще раз изрядно встряхнуло – это прошлась по ней ударная волна ядерного взрыва. Но она уже была изрядно ослаблена расстоянием. Да еще к тому же сильно наклоненный лобовой бронелист и обтекаемая башня от танка «Т-34–85» сверху создавали условия для лучшего обтекания волнами спрессованного воздуха.

Под потолком массивной броневой рубки загудели мощные вытяжные вентиляторы. Канал ствола 280-миллиметровой гаубицы «Бр-5» был продут сжатым воздухом. За потоки порохового дыма после стрельбы «атомную самоходку» «ИСУ-280АТ» острые на язык танкисты окрестили «паровозом». Но это было необходимо, чтобы экипаж не угорел, так же как и эжекция сгоревших пороховых газов из стреляных гильз. Сами гильзы выбрасывались через люк в днище самоходки, служивший также и для аварийного покидания машины. И опять же острословы практически сразу окрестили стреляные гаубичные гильзы, выброшенные за борт, не иначе как «говном мамонта».

– Товарищ командир, радиационный фон снаружи незначительно превышен.

– Радиационный фон внутри самоходки – нормальный.

– Понял. Убрать гидравлические домкраты. Уходим!

Советская «атомная самоходка» вновь взревела двигателем, неторопливо развернулась и скрылась в темном заснеженном лесу. Спецзадание было выполнено, все цели поражены.