Текст книги "Оргуправленческое мышление: идеология, методология, технология"

Или вот еще пример. Кажется, это был Кампанелла, но я не уверен. Его посадили на кол, и медленно опускали³⁵. От него требовали, чтобы он покаялся, а он исступленно стоял на своем. В конце концов его помиловали, сняли с кола, и он еле выжил. А потом, уже через много лет, он принял догматы христианской церкви, принял сам, поскольку, как он писал, убедился в их правоте. Но пока его держали на колу, он кричал «Нет!» – вот в чем здесь принцип.

Так вот, в ситуации вхождения в должность каждый раз возникает проблематика [оппозиции личности и организации]. Когда назначенный на должность начальника управления строительством приходит на новое место и начинает проводить первое совещание, то здесь обязательно разыгрывается столкновение между ним как личностью и организацией. Хотите вы этого или нет, решили вы заранее избежать этого столкновения или, наоборот, прямо идете на него, но это столкновение обязательно будет разыгрываться и будут складываться интересные отношения между личностью вновь назначенного начальника управления и организацией.

В чем здесь дело? В чем тайна и возможности этого столкновения? Я не случайно нарисовал на схеме пять кружочков (пять мест) и никак не обозначил связи между ними. Я задал вопрос: чем определяются линейные и функциональные отношения между ними? Интересно, чем задаются эти линейные и функциональные связи и какие к ним привязываются подразделения и службы. В это нам тоже надо поиграть. Потому что, говорю я, многое в реальном закреплении оргструктур зависит от того, как вновь назначенный начальник управления войдет в группу или в коллектив других руководителей.

C одной стороны, реально эта организационная структура уже предрешена и задана – но не жестко, а с определенными «люфтами», с определенными вариациями – всеми должностными инструкциями, соответствующими оргсхемами.

С другой стороны, он их, эти связи, начинает «лепить». Он их может выстроить по вертикали, выстроить по горизонтали; может по одним вопросам «завязать» их в одну структуру, а по другим – в другую.

И кстати, я бы «завязывал» по-разному. Не только потому, что этого требуют интересы дела, но и для того чтобы создать гибкую, «ротационную», как вы здесь говорите, структуру отношений между членами коллектива.

В следующей лекции я вам расскажу о тех случаях, когда не возникает достаточно развитой групповой структуры – как в городе Новосибирске, где погиб Академгородок и вся наука «пошла кошке под хвост» только потому, что младший научный сотрудник не мог спрятаться в большом городе от своего директора…

Понятен механизм? Это надо будет обсудить дальше подробнее. Я здесь имею в виду следующее: дополнительная структуризация отношений между должностями всегда определяется местом, или положением, вновь входящего начальника управления в группу или в коллектив руководства. То, какое место он сумеет там занять, отразится – не прямо, не зеркально, а по принципу дополнения – на оргструктуре. А с другой стороны, сама оргструктура выступает для него как средство вхождения в коллектив и группу и как средство создания группы.

Итак, групповая структура и оргструктура никогда не совпадают, но сложным образом дополняют друг друга. Начальник управления строительством должен иметь в виду обе эти структуры и гибко ими, как инструментами, пользоваться, по принципу дополнительности.

Но они должны особым образом друг другу соответствовать. И при этом в зависимости от личного веса людей в этой «пятерке» и от личного веса начальника управления строительством те или иные структуры будут оптимальными.

В одних случаях умелая стратегия начальника управления строительством будет состоять в том, что основные функции он поручит главному инженеру, а себе создаст бóльшую свободу. Скажем, если он не очень знает технику дела, тогда он должен перекладывать бóльшую часть технической работы на главного инженера и, не вмешиваясь в техническую сторону дела, сохранять руководящую функцию. Это вполне возможная стратегия.

В других случаях, если он силен в технике дела и это его выигрышный конек, он должен бóльшие права дать заместителю по кадрам и социальному развитию, противопоставив его чуть-чуть главному инженеру.

Осознанная, целенаправленная политика в отношении как организационной структуры, так и группы и коллектива является обязанностью начальника управления строительством.

– Почему такое значение придается вступлению начальника в должность?

Я ответил бы так. Давайте проследим за нашей жизнью в школе. Вот я перешел в другую школу и как-то там набедокурил – стекло разбил, еще что-то. Классная руководительница мне всыпала. А я ей нагрубил. И такие между нами сложились отношения: начинает она меня дергать и воспитывать по каждому поводу. Так это все и тянется. Мне ставят «неуд» за дисциплину. Я вроде ничего не делаю, а «слава» уже есть. Я бы, может, и хотел освободиться от всего этого, а не получается. И учусь я в этой школе шесть лет, а мне все вспоминают это разбитое стекло.

Я формулирую принцип: последствия наших поступков ждут нас впереди.

Так вот, с того момента, когда начинается вступление руководителя в должность, он задает, часто не осознавая этого, все то, с чем он столкнется дальше. Поэтому сам момент вступления в должность является невероятно важным. От того, как он поначалу поставит дело, зависит очень многое. Это не значит, что он не может перестраиваться, переучиваться, не может исправить положение. Но вот эти первые шаги являются решающими. Я, кстати, не случайно рассказывал вам историю с ректором. Я потом уже понял, что она не произвела на вас никакого впечатления. Мне показалось, что вы не оценили гротескность этой ситуации.

– Оценили…

Вроде бы – мелочь. Но оказалось, что эта мелочь определяет всю его дальнейшую жизнь. И каких только шагов он потом ни делал. И три тысячи выложил на прием (снял с книжки³⁶), цыган позвал, три дня они пили. Но все равно они ему это припомнили. Для меня это интересная и красивая история.

– Но все-таки, если человек уверен в себе и есть у него определенные способности, он это дело может исправить?

А если наоборот? Когда человек уверен в себе и еще у него есть способности, он, как правило, ничего исправить не может. Тут неуверенный человек легче исправит, чем уверенный. Уверенный в себе человек не учитывает особенности ситуации. Он не так чувствителен.

Было бы интересно, если бы вы подумали над вопросом, какие вообще для этой «пятерки» могут быть функциональные и линейные организации. Надо разложить веер возможных вариантов. При этом – с типологией личностных характеристик. Мы и здесь должны построить типологию личности руководителя: традиционалист или нетрадиционалист, стягивающий все на себя или организующий работу коллектива. Нам здесь тоже нужны типы.

– Прошло всего десять дней, и если бы мы на работе сумели за это время так сориентироваться, как здесь, это было бы …

Между прочим, с этой точки зрения интересен процесс формирования вашей группы. Если представить себе, что происходило в эти десять дней³⁷, как складывался коллектив, то одно размышление на эту тему могло бы нас очень продвинуть.

У вас здесь сложились реальные связи. И очень четкие. Когда вы начнете обдумывать, что здесь происходило – по дням, – вы увидите, как формировались референтные группы, – причем это отражалось даже в том, как вы садились. Вообще, здесь масса интереснейших вещей.

И кстати, в этом плане уже то, что вы собираетесь вместе, и вместе восемь недель проводите, – это, может быть, важнейшая акция независимо от того, что здесь рассказывают преподаватели института, потому что она фактически формирует ваше сообщество, ваши будущие связи по работе в Минэнерго. То, что здесь создается и закрепляется, будет двигаться дальше. Причем это возможность вырваться из «нормальных» условий, поглядеть на свою работу со стороны, обсудить с другими. Если это использовать с достаточным КПД³⁸, то это и есть самое важное, самое главное, что вы здесь получите.

– Вот мы здесь полтора месяца проведем, чему-то научимся. При этом на своих прежних местах работы мы должны будем, хотя бы в силу чисто человеческих отношений, поделиться с нашими коллегами тем, что мы познали здесь. И, наверное, каждому захочется свои знания как-то применить в своей деятельности. А перед нами – совершенно реальная действительность, отличная – совершенно отличная – от того, о чем нам здесь говорят. Как же нам бедным быть?

Очень точный вопрос, может быть самый главный. Я бы попробовал на него ответить так. Есть невероятно сложный процесс человеческого развития, идущий непрерывно, – и за счет изменения норм культуры, и за счет влияния образования, изменения личности, организации и т. д.

Представьте себе, как это происходит. Представьте себе несколько транспортных лент, на которые вы кладете чемоданы, связанные веревками. И ленты идут с разной скоростью. Вот в человеческом обществе все время происходит такая вещь. Все ленты – у нас их одиннадцать, а на самом деле много больше – движутся с разной скоростью, на разных группах людей. А кроме того, так как чемоданы еще и связаны, то в какой-то момент одни ленты начинают тормозить другие, потому что чемоданы достаточно тяжелые, и транспортер начинает скрипеть. И вот это все идет понемножку к чему-то лучшему. За счет активности людей.

Теперь смотрите, я отвечу, на первый взгляд, странно: самая главная ценность – это всегда люди.

– Чего же тут странного?

Я тут вроде бы вступаю в оппозицию к вам. Вы мне все время говорите: дело, дело, дело. И сегодня мне тоже говорили: разве не деловые отношения, не дело, не производство, не регламентация самое главное? И это понятная позиция. И меня с детства воспитывали в этой идеологии: что самое главное – дело.

Это своего рода комплекс «отсталой страны» 20-х годов: нам кого-то надо догонять, все время что-то вводить, железки ставить. Есть вот такое иллюзорное представление. Поэтому я говорю: как это ни странно, но только люди – вот что самое главное.

И отсюда такой странный тезис: дело не в том, что вы сделаете, а важно то, что вы будете. Важно само то, что есть человек, который это знает, это понимает, может что-то рассказать, какую-то мысль кинуть. И может быть, в своей индивидуальной деятельности – я пока не перешел к вопросу о том, как мы свою индивидуальную деятельность погружаем на деятельность строительства, как начальник управления привязывает к себе весь этот гигантский, многотысячный организм, мы пока этого не обсуждали, пока мы обсуждаем только индивидуальную деятельность – так вот, если он в своей индивидуальной деятельности начинает работать чуть лучше, чуть точнее, ответственнее, добросердечнее, то это само по себе и есть важнейший реальный момент нашей работы. И он сам по себе, этот один человечек, действующий иначе, может быть важнее, чем построенная…

Я уж не говорю про атомную электростанцию, которая вообще – «пшик» на самом-то деле. Вы понимаете, почему я так говорю? Когда Белоярка выходит из строя, то в Уралэнерго все облегченно вздыхают: себестоимость киловатта уменьшается в два раза и электричества в системе становится больше. Потому что она пока что «жрет» больше киловатт, чем производит. Кстати, сколько киловатт производят все [атомные] станции?

– До 20 %.

До десяти. Кажется – семь. Тут простые прикидки должны быть. Когда мы все это обсуждали на Белоярке, [вдруг] нам производственник говорит: «Так значит, дело не в тех киловаттах, не в той энергии, которую мы производим? А в чем?» Думали-думали, и говорят: «В способах нашей работы». Все дело в том, как мы мыслим, как мы к этому относимся, какие между нами складываются отношения – производственные и прочие. «Мы же культурный образец!», – сказали они.

И задача, следовательно, состоит в том, чтобы саморазвиваться. И я бы тогда ответил на ваш вопрос так: если вы привезете это знание, если вы станете другими, то это и будет главный результат. Люди должны быть другими – более культурными, более «широкими», более понимающими. А тем более – ваш слой. Потому что сегодня – понимаете вы это или нет, принимаете вы это или нет – вы фактически организаторы всей нашей жизни. Именно вы! И то, как вы живете, задает стиль нашей жизни. И это надо четко понимать. Поэтому сможете ли вы это быстро реализовать или медленно, меньше или больше – это как сможете. Важно, чтобы вы больше понимали – понимали свою ответственность, чтобы у вас самосознание стало иным – вот что самое главное!

Как это у Максима Горького: «А что мы, провизоры, сделали для России?» И это не смешно! В этом смысл дела: что вообще мы можем сделать?

Лекция третья.
Деятельность организации, руководства и управления

Натурально-кибернетические и деятельностные представления об управлении. Естественное и искусственное. Типологические характеристики организации, руководства и управления. Системно-объектная схема управления

9 июня 1981 г.

Я коротко напомню вам те вопросы, которые мы обсуждали в прошлый раз.

Для того чтобы организовать процесс вхождения в должность, необходимо прежде всего представить себе те слои организации, с которыми придется иметь дело начальнику управления строительством. Это представление используется в двух функциях: с одной стороны, это представление о том, с чем он имеет дело в объекте; а с другой – это представление о том, как он представляет себе объект. Мы сегодня с вами будем обсуждать этот интересный и трудный момент.

Итак, человек, вступающий в должность, должен представить себе тот мир, с которым он будет иметь дело. И этот мир имеет как бы две стороны – объективную и субъективную. И они особым образом складываются друг с другом. Но уровней или слоев этой организации много, и первое, что мы делаем, – мы начинаем этот мир «растаскивать», мы снимаем с него ряд проекций и кладем их рядом. Так получились те одиннадцать строчек, о которых я вам рассказывал на предыдущей лекции.

Пока я оставляю [без внимания] первые и последние строки этой таблицы и выделяю основное. Пятая строчка – это личность, вступающая в должность. Затем идут слои, которые существуют в обществе, – это шестая строчка. Седьмая строчка, очень для нас важная, – это групповые отношения, или групповые взаимоотношения, взаимоотношения в группе. Затем – организация, то есть совокупность мест, в частности должностных мест, и мы нарисовали здесь просто пять мест, при этом пока оставив под вопросом сложные связи и взаимоотношения между ними. Пока я их просто помечаю, чтобы показать, что они здесь должны быть.

И наконец, девятая строчка, которой я сегодня буду заниматься, – это организационно-управленческая деятельность. Первоначально у нас здесь было записано нечто другое: мышление, мыследеятельность, понимание и пр. И вот теперь я внутри этой девятой строчки выделяю «ядерную» часть. И это тема сегодняшнего занятия: деятельность организации, руководства и управления [35]. Я пишу это в девятой строчке, потому что я организацию, управление и руководство хочу рассматривать как мышление, мыследеятельность, как определенное понимание и т. д. Я, как видите, сразу реализую этот принцип – накладывание субъективной схемы на объект.

Причем термин «субъективное» я здесь тоже употребляю в особом смысле. Не в том смысле, что это мое субъективное, а в том смысле, что это сегодня наше, человеческое субъективное. Я ведь не просто субъект – я занимаю определенное место в организации, выполняю определенные функции в обществе, и как профессионал я выражаю не свое мнение, а мнение, соответствующее современному уровню культуры. Как, например, врач: ведь когда он приходит и ставит диагноз, то он не свое мнение высказывает, а выражает определенное знание – профессиональное – о данном симптомокомплексе. Так же и я.

Я рассматриваю деятельность организации, руководства и управления сквозь призму поведения, мышления, мыследеятельности; а объект [здесь] – это то, что мы называем организацией, руководством и управлением. И в результате [наложения субъективной схемы на объект] у меня организация, руководство и управление выступают как поведение, как мышление, как мыследеятельность и т. д. И тогда я прихожу к таким формулировкам: деятельность организации, деятельность руководства, деятельность управления, мышление организации, мышление руководства, мышление управления и т. д.

Теперь последнее замечание в этом вступлении. Порядок строчек может быть, в принципе, любым. Я расположил их таким образом, чтобы они соответствовали порядку нашей работы. Мы начинаем с личности вступающего в должность начальника управления строительством. Он обладает какими-то свойствами и качествами, они определяются предшествующими строчками, с первой по четвертую. А когда он при вступлении в должность начинает двигаться, то попадает в определенный слой в городе, поселении и т. п. Он попадает в определенные взаимоотношения. Он должен попасть в организацию, в структуру мест, и занять определенное место в организации. И он должен будет осуществлять определенное поведение, определенную деятельность, определенное мышление согласно занятому им месту.

В прошлый раз я разделял эти моменты и показывал их различия. Но при этом кусок про организацию я пропустил. Мы к нему потом еще вернемся. Это важно: мы начинаем с деятельности, поведения, мышления, а потом вернемся к структурам организации.

Сегодняшняя лекция будет более напряженной, чем предыдущие. Если будут возникать вопросы, задавайте их по ходу дела, чтобы у нас был живой обмен мнениями.

– А как влияет происхождение и влияет ли?

Вот вы анкету заполняете, пишете что-то в соответствующей графе… Например, для поступающих в вуз из сельской местности – один проходной балл, для рабочих – другой.

– Так зачем?

Что [значит] «зачем»? Для обеспечения социально-классовой структуры. Кстати, это серьезно. У нас ведь есть принцип равных прав и возможностей, и смотрите, как он оборачивается. Вот мой сын живет в доме, где стоит несколько тысяч книг. А вот другая семья: мать работает в школе уборщицей, отец разнорабочий, да еще и пьет к тому же, ребенка вечно заставляют что-то делать, и у него нет времени на учебу. Так могут ли дети из столь разных семей конкурировать на равных?

Вопрос же решен: если они будут поступать на равных, то в вузы будут попадать только дети из вполне определенных семей. Причем неважно, кто я по происхождению – из рабочих или из крестьян. Но мой сын или моя дочь – они уже из так называемых «служащих». А если я к тому же «играю в ту же игру», то уже одна моя фамилия открывает «зеленую улицу». Это же факт! И это надо приводить в порядок, а иначе ведь все закостеневает, и начинается воспроизводство: в вузы поступают дети профессуры, внуки профессуры и т. д. Так что необходимо вводить особые, корректирующие процедуры.

Не поймите мои слова как назидание, но надо более внимательно читать работы по диалектическому материализму: там все это написано – что будет необходима такая социальная регуляция. И Ленин о том же писал…

Теперь – первый пункт содержания нашей лекции: натурально-кибернетические и деятельностные представления об управлении.

Как я уже говорил, организация, руководство и управление возникают в человеческом обществе изначально, и без них человеческое общество невозможно. Однако они не сразу стали предметом специального, тем более научного, изучения – организаторы, руководители и управляющие накапливали свой опыт работы индивидуально.

Изучать организацию, руководство и управление начинают лишь где-то с 1860-х годов, поскольку класс организаторов, руководителей и управляющих становится массовым. (Если вам не нравится слово «класс», можно сказать «слой».) Этот слой начинает профессионализироваться, и работа организаторов, руководителей и управляющих делается предметом специального изучения.

Это изучение идет по двум линиям: первая – теория организации, руководства и управления, или теория менеджмента³⁹, как она чаще всего называется в Штатах; вторая – кибернетика, которая появилась в 1948 году как естественно-натуральная дисциплина об управлении. Что различает или противопоставляет эти два направления?

Теория менеджмента с самого начала была направлена на деятельность менеджеров – руководителей, организаторов, управляющих. Поэтому там все исследования носили с самого начала откровенно деятельностный и технический характер. Методологи и теоретики менеджмента постоянно ставят вопрос: как правильно действовать, что должен (именно такая модальность – должен) делать менеджер для того, чтобы достигать своих целей, делать работу своего предприятия эффективной. Результатом такого анализа должны быть правила эффективной работы, правила эффективной организации, эффективного управления.

Если вас интересуют общие черты развития этих представлений в теориях менеджмента, лучше всего взять книжку Гвишиани «Организация и управление» [5]. Это хорошая книжка, достаточно компактная и четкая, отражающая все основные результаты, все направления, начиная от Тейлора и до современных представлений. Гвишиани в прошлом – заместитель председателя Государственного комитета Совета министров СССР по науке и технике, сейчас он директор Всесоюзного научно-исследовательского института системных исследований, президент Международного института системных исследований, который находится в Вене, и – в скобках – он женат на дочери Косыгина⁴⁰.

В кибернетике, наоборот, господствует натуральное направление. В 1948 году Норберт Винер написал книгу «Кибернетика, или управление и связь в животном и машине» [2]. Она вызвала бум и положила начало кибернетическому направлению. Винер стремился выделить процессы управления, и этот процессуальный подход противопоставлялся им деятельностному. В кибернетике обсуждается и анализируется не деятельность управления, а именно процессы, и считается, что эти процессы существуют сами по себе, безотносительно к человеческой деятельности.

Винером было введено вот такое простое представление об управлении: есть управляющая система, есть управляемая система, есть так называемая «прямая связь», то есть собственно управление, и «обратная связь».

Я еще раз подчеркиваю: кибернетику интересовала не деятельность управляющих, а управление само по себе, и они задали вот такую блок-схему.

У нас кибернетическое направление особенно распространилось после 1959 года. Были созданы институты кибернетики, основной – в Киеве. Лидер этого движения – Виктор Михайлович Глушков. [На это направление] истратили много миллиардов, а теперь оно понемногу разваливается, поскольку кибернетика своих проблем решить не смогла и прорваться к пониманию проблем управления тоже не смогла.

Сам основатель этого движения, Норберт Винер, понял это сравнительно рано. Вначале (с 1942 года) направление работы определялось военными задачами: Винер вместе с Джулианом Бигелоу должны были построить механизм самонаводки зенитного орудия. И они начали переносить на машину то, что делает зенитчик, – поиск цели, систему опережения, расчет скорости движения, и задали систему уравнений, описывающих этот процесс, а затем реализовали его на определенных средствах. Однако вскоре Винер, который был аналитиком, увидел, что в этой схеме отсутствует главный момент: выпало самое главное, а именно цель, которая есть у наводчика орудия. И незадолго до своей смерти он написал об этом, повернув против всех, кто бросился разрабатывать кибернетику: цель «схватить» не удалось; а раз нет цели, сказал он, то, по-видимому, не может быть управления. Это был первый, важнейший момент.

Итак, во-первых, в этой схеме не фиксированы цели; во-вторых, попробуйте, глядя на эту схему, сказать, кто управляет, а кто управляем: прямая и обратная связи симметричны, и в структуре объекта разница между управляющей и управляемой системами не зафиксирована.

Более того, здесь предполагается, что управляемый объект всегда дает обратную связь на управляющую систему. Идея родилась из простейшей схемы регулятора Уатта⁴¹. Но когда начали распространять эту схему на все объекты, то фактически за этим стояла идея, что управляемый объект всегда посылает обратную связь: вы на него воздействуете, а он посылает обратную связь. Но можно спросить, опираясь на обыденный опыт: всегда ли, когда вы управляете объектом, он дает обратный сигнал?

– Нет.

Или, если дает, то обманный. Оказалось, что в деятельности этой связи нет. Если вы хотите ее получить, то вы должны ее организовать. Таким образом, эта схема оказалась непригодной для анализа управления.

И в-третьих, не были учтены различия между естественным и искусственным [29], или натуральным и техническим.

Итак, смотрите, что происходит. У зенитчика есть цель: поразить самолет. Теперь смотрите, что нужно сделать: нужно зенитное орудие представить в виде управляемой системы и в машину – представьте себе, что это электронно-вычислительная машина (ЭВМ), – заложить работу зенитчика. Так вот как мне теперь заложить цель в ЭВМ?

Кстати, ЭВМ – это мощнейшая вещь, даже если сегодня она справляется с бухгалтерскими задачами хуже, чем бухгалтер. Со временем они будут здóрово работать, это ясно.

Я отвлекусь в связи с этим в сторону и расскажу вам историю, которая важна для дальнейшего [рассуждения]. Когда в XVI веке монголам и китайцам приходилось сталкиваться с европейцами, то они очень смеялись над ними, поскольку сами стреляли из прекрасных арбалетов, а европейцы использовали аркебузы⁴². Ставилась на треногу эта тяжеленная штука, с которой управляться было очень трудно. Нужно было насыпать туда порох, а до этого загнать с дула пулю; потом стрелок поджигал порох через отверстие в стволе и при этом все время боялся, что все это взорвется у него в руках. И наконец, если все заканчивалось удачно, то пуля летела на расстояние в два раза меньшее, чем стрела, и убойная сила ее была в три раза меньше, да и летела она криво. Но в 1900 году европейцы пришли в Китай с винтовками, которые получились из этих аркебуз, и в течение одного часа уничтожили всю китайскую армию, от нее ничего не осталось⁴³.

Поэтому всякую вещь необходимо оценивать не только с точки зрения того, что она дает в этот момент, но в еще большей мере с точки зрения того, к чему она может привести. И в этом смысле арбалет был прекрасной вещью, но все его возможности были уже исчерпаны, он был в тупике своего развития, за столетия его потенциал был использован до конца. А аркебуза только начинала свой путь, и у нее были богатейшие возможности.

Как при перспективном планировании учитывать эти возможности – это всегда вопрос. Почему мы не имеем перспективного планирования? Потому что мы там должны учесть возможности развития. А как учесть эти возможности?

Теперь я возвращаюсь к нашему вопросу. Исследователь – Винер или кто-то другой – должен создать такую систему, которая имитировала бы работу зенитчика. Но только при этом происходит трансформация: в наводящей системе исчезает важнейший момент, который был у зенитчика – цель. Цель не как то, во что он должен попасть, а цель его деятельности. А здесь цели нет, потому что цель мы сегодня не можем формализовать и погрузить в машину, поскольку не знаем, что это такое. У машины нет цели, машина есть орудие, или инструмент.

Человек в отличие от машины – «странная штука». Мы его не очень знаем. Он действует хитрым образом, и у него есть цели. У машин целей нет. С того момента, когда у машин появятся цели, возникнет новая, машинная цивилизация. Вместо орудий и средств мы будем иметь соперников и конкурентов. У стула нет цели, и мы делаем стул так, чтобы у него целей не было. Представьте себе, что у стула были бы цели. Я прихожу сюда, собираюсь читать лекцию, а у него такой «бзик»: он под одного лектора ставится, а под другого не хочет. И начинаю я, как в «Мойдодыре» у Корнея Чуковского, бегать за всеми предметами с их целями.

Представьте себе, что у машин есть цели, и вот они начинают по одним самолетам стрелять, а по другим – промахиваться.

– Так нужно же машине задачу ставить: по каким стрелять, а по каким промахиваться.

А как вы ей задачу поставите, если у нее свои цели?

Так вот, заменяя наводчика на машину, необходимо было вроде бы воспроизвести его работу со всеми ее существенными моментами. И Винер обращает внимание на такую простую вещь: мы сегодня не знаем, что такое цель, и не умеем передавать цели машинам. А раз так, то мы из этой системы работы наводчика теряем самый главный момент, который, собственно говоря, и определяет деятельность управления.

У регулятора Уатта нет цели; у него есть определенные состояния, которые в него заложены. И поэтому он всегда осуществляет ряд процессов, заданных ему. Это есть регуляция в определенных границах. А в управлении главным моментом является цель. Но мы еще обсудим этот вопрос несколько позже.

– А нельзя ли коротенько определить, что такое цель?

Если бы я это знал, я бы сразу подавал на Нобелевскую премию… Пока же я вернусь к другому, не менее важному и не менее интересному моменту: это «естественное и искусственное». И его мы проработаем более систематически.

До этого я хочу резюмировать первый пункт. Итак, деятельности организации, руководства и управления изначальны для человеческого общества. Они существовали, но не изучались, тем более научно. Изучение деятельности организации, руководства и управления начинается с 60-х годов прошлого века, в связи с тем, что класс, или страта, или слой, организаторов, руководителей и управляющих становится массовым. Исследование организации, руководства и управления идет по двум линиям: в рамках менеджмента, ориентированного прежде всего на деятельность, и в рамках кибернетики. Кибернетика осуществляет натуральный подход (который мы сейчас будем рассматривать более подробно), где процесс управления рассматривается не как человеческое целевое действие, а сам по себе. Считается, что такие процессы управления есть в природе.

Обратите внимание на последний тезис. Я дальше буду его проблематизировать, спрашивая, действительно ли процессы управления существуют в природе. Кибернетика исходила из натурального подхода и наткнулась на целый ряд парадоксов. Я выделяю три из них: 1) схема управления с прямой и обратной связью оказалась неадекватной, поскольку в нашей практике управляемый объект, как правило, обратных сигналов не дает, их надо «вынимать» за счет особой деятельности; 2) не были учтены цели, было вообще непонятно, какую роль играет цель в управлении, хотя было ясно, что важнейшую; и наконец, 3) не учитывались моменты естественного и искусственного. Этот третий парадокс я теперь и буду рассматривать специально.