Книга: Чудесное посещение - Герберт Уэллс

Чудесное посещение - это несколько иное произведение, восхитившее меня качеством транслируемого читателю сарказма. Высмеивание сложившегося человеческого общества с его пороками и предрассудками раскрывается через посещение грешной земли Ангелом.

Автор рисует нам всевозможные жизненные (достаточно обычные для того времени) ситуации, в которые попадает "ясноликий", и с их помощью даёт читателю понять абсурдность его (типичного представителя того общества и по совместительству читателя) суждений.

Необходимость светского общества переделать индивида под себя всеми возможными силами, опорочить его имя, если "переделка" не выходит, окрестить сумасшедшим, если индивид не реагирует на общественное порицание.

Небольшое изложение кусочка из повести (с моих слов, не цитата)

Ангел шёл по дороге мимо дома ругающей девочку тётки (внучка, дочка - уже забыл). Это была отборная ругань на повышенных тонах и, конечно, она привлекла Ангела. Он остановился у их дома. Тётка увидела его в щель, отворила дверь и вызывающе поинтересовалась, какого чёрта он подслушивает. - А разве вы не хотели, чтобы я вас услышал? - искренне удивляется Ангел. - Нет, конечно. Это личное дело, - агрессивно отвечает тётка. - Тогда почему вы говорили так громко? Далее следует очередная ругань от хозяйки дома...

В целом, если вам нравится манера письма Уэллса, его описания (в Чудесном посещении персонажам даётся хороший окрас) - рекомендую.

Уэллс это литература идей. Сила Уэллса как одновременно одного из прародителей современной фантастики и её непревзойдённого классика в том, что он берёт для романа одну основную идею и чётко и планомерно развивает её и доводит до логического совершенства, совсем чуть-чуть отвлекаясь на идеи второстепенные, необходимые для гармоничности повествования. Получается идеально: одна мощная, а в конце 19 - начале 20 веков - даже новаторская, идея, развёрнутая в примерно двухсотстраничный роман; более и не требуется, возьмите столпов жанра: Кларк, Лем, Стругацкие - редко какая из их лучших вещей превышает по объёму триста страниц книжного формата. Все они обладали этой удивительной лаконичностью, умея, не растекаясь мыслью по древу, изложить всё в лучшей форме, не создавая огромных талмудов, не плодя ненужной околесицы слов и сюжетов.

«Машина времени» - мощнейший для своего времени (1895) и для начинающего автора (29 лет) дебют, один из столпов будущего жанра. Это эталонный образец, здесь, как в учебнике, всё на своих местах: и слегка карикатурное джентльменское сообщество, и ёрничанье над бесстрашным кабинетным учёным, не взявшим, аки хоббит Бильбо, с собой в опаснейшее предприятие даже чистого носового платка, и классическое выявляющееся ближе к финалу противоречие в идеальном, на первый неискушённый взгляд, утопическом обществе будущего. Как итог: Уэллсом создан жанр хронофантастики.

«Чудесное посещение» - исключительно саркастическое произведение, выпущенное в том же 1895 году. Здесь демонстративно отсутствует научная фантастика, Уэлсс как бы пробует себя, разминая мускулы и в том и в другом жанре, смело выстёбывая застоявшиеся нравы английской провинции. Ну, подстрелили ангела случайно, ну просто думали, что это розовый фламинго, ну для коллекции, что, непонятно что ли, для кол-лек-ци-и! Ей богу, неловко-то как получилось, но мы ненарочно, честное слово. Ангел выступает катализатором и словно прорывает плотину дури в головах мещан, до этого сочившуюся тоненьким ручейком, а тут вдруг хлынувшую таким потоком, что боже упаси. Вобщем, стыдно. Скажите спасибо, что это был не седьмой ангел, и он не вострубил, а всего лишь на скрипке поиграл.

«Остров доктора Моро» (1896) - ещё более сильное высказывание. Уэллс сформировал (а может и воскресил) чуть ли не несколько литературных традиций. Первая - Остров с большой буквы, замкнутое пространство, из которого не убежать, на котором не скрыться: идеальное место действия для любого детектива и триллера, Остров, сам становящийся одним из героев истории, диктующий свои законы; аллюзий на Остров в соврменной культуре не перечесть. Вторая - генетические эксперименты, запретный и притягательный душок вивисекции; остров выступает как место, свободное от моральных норм, где возможно любое извращение, и Уэллс, насколько ему позволяет здравомыслие, не стесняясь шокирует куртуазненького читателя викторианского времени различными хирургическими подробностями. Третья - очевидное и неизбежное для современного читателя отождествление людей и животных и извечный вопрос: а кто из них в конечном итоге, пардон, человечнее, рождающий извечный неутешительный ответ; Уэллс приберёг эту загадку для хлёсткого финала. Четвёртая - это уже моё, личное и надуманное - баллардианское видение мира главным героем, когда под действием внешних обстоятельств психика его необратимо изменяется, и мы слышим текст романа уже из уст того, слегка повредившегося умом, продирающегося сквозь джунгли человека, в котором пробуждаются совсем другие инстинкты, нежели в кабинетном писателе, чинно кропающем страница за страницей книжку о чём-то необычном. Уэллсу удалось показать этот перелом и ближе к финалу ухватить и зафиксировать эти волны нарастающего безумия. Баллард почти в каждом романе вновь поднимает это знамя нездорового рассказчика.

Несколько слов в защиту экранизации «Острова доктора Моро» с Марлоном Брандо, Вэлом Килмером и Дэвидом Тьюлисом, признанной чуть ли не худшим фильмом 1996 года. Фильм не настолько плох; конечно, режиссёры вволю перекроили первоисточник, привинтили романтическую линию, но в то же время в сценарии очень выгодно выявлены все преимущества романа и сглажены все его неровности и неувязки, в итоге, после фильма, произошедшая на острове история предстаёт вполне сложившейся мозаикой, тогда как у Уэллса всё-таки есть несколько белых пятен. Снято всё в манере лихих девяностых, очень жестоко и ни разу не гуманистически, а чего вы хотели? Это же животные! Шикарен кастинг уродцев, приплясывающих вокруг "папы" Моро, в том числе незабываемый Нельсон Де Ла Роза, чёртов карлик, как его называют разъярённые зрители; только ради него одного можно посмотреть фильм: проведите эксперимент, узнайте, какие эмоции вызовет у вас каждое появление карлика на экране (в одном эпизоде он даже появляется голым), оцените уровень своей человечности. Шикарный, расплывшийся в кресле в белой хламиде доктор Моро, карикатура на безумного полковника Курца, а возможно и пророчество о том, чем стал бы полковник в будущем. Постоянно находящийся под действием препаратов Монтгомери-Килмер, слушающий на полной громкости альтернативщину Einstürzende Neubauten и Salt и провоцирующий инфернальную оргию в зверином храме. Нелепая и до недоумения жестокая смерть Пантеры. Одна из редких главных ролей Тьюлиса, который даже второстепенные играет так, что запоминается лучше актёров первого плана. Да, на это определённо стоит посмотреть.

И о печальной судьбе именно этого собрания сочинений Уэллса от издательства "Текст". В предисловии Виталия Бабенко к этому, первому, тому рассказано о запланированных шестнадцати томах только фантастических произведений Уэллса в совершенно новых, отличных от советских, неотцензуренных переводах. Судьбе было угодно, чтобы из шестнадцати свет увидело только два: первый состоит из новых переводов самого Бабенко («Машина времени» и «Остров доктора Моро») и Алексея Иорданского («Чудесное посещение»); второй - из «Войны миров» в переводе Бабенко и «Спящий просыпается» в переводе И. Левшина. Оба тома напечатаны в Германии на шикарной бумаге и снабжены иллюстрациями из зарубежных изданий начала 20 века.

Активисты Фантлаба любезно отсканировали иллюстрации первого тома

- Каждый как будто старается (или готов по крайней мере) причинить эту самую боль. Каждый как будто только тем и занят, что причиняет боль... -Или стремится избежать её! Везде борьба. Весь мир - поле битвы, вся земля, все живое! За всем стоит боль, они и есть движущая нас сила.

Душа епископа. Повесть рассказывает нам об епископе, который замечает, что церковь перестала занимать главное место на земле. Скроп решает покинуть церковь и проповедовать свое видение о Боге. На пути к своей цели он сталкивается с непониманием и осуждением окружающих. Но самое главное, что его семья оказалась полностью на стороне епископа. Они были готовы жить в бедности, лишь бы их отец и муж занял свое место в этом мире. Эта повесть оказалась очень близка мне, так как за последний год моя вера тоже поменялась. Те слова, которые говорил Скроп, отдавались эхом в моей голове. Очень, очень сильное произведение.

Если мы назовем христианством религиозное чувство и глубокое уважение к Иисусу, то я, несомненно, христианин. Но в таком случае и Магомед был им. Дайте мне сказать, во что я верю. Я верю в Бога, я верю в непосредственное присутствие его в жизни каждого человека, я верю в то, что наше существование должно быть служением царству Божию.

Повесть всколыхнула во мне массу эмоций. Заставила взглянуть на все с другой стороны, посмотреть на мир глазами Ангела. Незнакомого даже с такими простыми вещами, как стул например. Почему нужно обязательно сидеть, а не выбрать позу более удобную для отдыха? - спросил Ангел у Викария. На что ему прозвучал ответ, что так полагается в обществе, большего Викарий сказать не смог. Многое пришлось разъяснять Ангелу, и еще больше он не понял и не принял. Наш мир его ранил, угнетал. И единственным оправданием человечества, в его глазах, была - любовь. Это волшебное для него чувство! Испытать которое было откровением!

Секунду Ангел стоял, широко раскрыв глаза, потом, как при вспышке молнии, он увидел все сразу: увидел этот маленький угрюмый мир борьбы и жестокости преображенным в блеске славы, которая затмила сияние ангельской земли; он стал нестерпимо прекрасен, этот мир, внезапно залитый чудесным светом любви и самоотречения. Ангел испустил странный крик, и прежде чем кто-либо сумел его остановить, кинулся к горящему зданию