Текст книги "Варвара Шум. Золотой диск"

Заметив потенциальных клиентов, водитель вскочил с бордюра и широко улыбнулся, демонстрируя редкие коричневые зубы. Это был невысокого роста пожилой индеец в спортивном костюме и грязных стоптанных кроссовках.

– Hola amigo! – поздоровалась Варвара, переходя на испанский.

– Hola señorita, – водитель ещё сильнее расплылся в улыбке, отчего его лицо приобрело сходство со сморщенным сухофруктом. – ¿A dónde ir?

– Это велорикша, – сказала Варвара, обращаясь к своим будущим зрителям. – И он спрашивает, куда нам ехать. Что ж, попробую объяснить!

Варвара обменялась с пожилым индейцем несколькими фразами на испанском, рассмеялась какой-то его шутке и снова посмотрела в камеру:

– Этот господин согласился помочь нам и попросил за свои услуги десять перуанских солей. Кстати, валюта Перу так и называется – перуанский новый соль. И, разумеется, она не имеет ничего общего с обычной солью, которой посыпают чипсы!

Варвара полезла во внутренний карман куртки и достала бумажник. Никита подошёл ближе, снимая, как она отсчитывает монетки.

– Между прочим, десять солей – это слишком дорого, – сказала Варвара, высыпая деньги в ладонь велорикши. – Таксисты в таких местах всегда завышают цены. Я немного поторговалась, и водитель согласился довезти нас за восемь монет. Можно сказать, я сэкономила нам пару щепоток соли!

Индеец пересчитал мелочь, проворно перебирая монетки заскорузлыми пальцами, довольно покивал и запрыгнул на велосипед:

– Вueno, ¡vamos!

– Ну, vamos, так vamos, – сказала Варвара, взбираясь на пассажирское сиденье. – Кстати, по-испански это значит «Поехали!».

Никита выключил камеру, убрал её в сумку и сел рядом. Велотакси тронулось с места. Они сделали круг по площади, лавируя между сувенирными лотками, и нырнули в один из прилегающих к Пласа-де-Армас проулков.

Глава II. Инти Райми

Индеец крутил педали, наклонившись к рулю. Мимо проносились приземистые, крытые черепицей дома и мрачноватые часовни, построенные конкистадорами. Повозку слегка трясло и подбрасывало на неровностях мостовой.

Никита бросал на Варвару короткие осторожные взгляды, пока наконец не решился заговорить:

– Ты отлично справилась. Не каждый бы так сумел…

Девушка поморщилась, словно от заискиваний оператора у неё разболелись зубы.

– А если бы ты не опоздал, мне бы не пришлось выкручиваться и отходить от сценария. Над которым я, между прочим, долго работала.

Никита, пристыжённый, заёрзал на жёстком сиденье.

– Ладно уж… – выдохнула Варвара, меняя гнев на милость. – Давай поснимаем прямо отсюда, в движении?

– Давай! – обрадовался Никита. – Хорошая идея!

Пока он доставал и включал камеру, девушка в очередной раз посмотрелась в зеркало. Встречный ветер трепал волосы, но она решила, что это только добавит кадрам необходимой динамики.

Следить за внешностью во время командировок было не так просто. Это отнимало много сил и времени – попробуй выделить час-другой на косметические процедуры и просмотр бьюти-блогов, когда нужно писать сценарий или срочно готовить репортаж к эфиру! Едва ли не половину багажа Варвары занимали увесистые косметички, фены, плойки, баночки со всевозможными кремами, масками для волос и скрабами. Она руководствовалась соображением, что ведущий – это, прежде всего, лицо передачи. Разумеется, зрители хотели видеть на экране ухоженную девушку, а не какую-нибудь замухрышку.

– Я готов! – сообщил Никита, снимая крышку с объектива и убирая её в нагрудный карман пиджака. – Работаем?

– Работаем! – отозвалась Варвара и уже совсем другим голосом произнесла: – Мы с вами едем по улицам Куско, городка, расположенного высоко в горах. Кстати, на языке индейцев-кечуа Куско означает Пуп Земли, или попросту Центр Мира.

Никита медленно повернулся, снимая проносящиеся мимо дома с оштукатуренными фасадами и деревянными балкончиками. Почти на каждом стояли глиняные цветочные горшки или сушилось бельё. Женщины развешивали его, доставая из плетёных корзин, мужчины отдыхали, облокотившись на перила и поглядывая вниз. Многие, в соответствии с индейскими привычками, посасывали длинные трубки, выпуская в прохладный воздух сизые облачка дыма.

– Для древних инков этот город действительно был центром мироздания, ведь здесь жил сам верховный инка, которого подданные считали богом, – продолжала вещать Варвара. – Однако самым главным божеством, которому поклонялись индейцы, был Инти, бог солнца! В его честь инки строили огромные храмы, от которых сейчас остались одни развалины, и проводили ежегодный праздник – Инти Райми!

Улица закончилась внезапно. Дома остались позади, и велотакси вылетело на широкую магистраль, протянувшуюся через голую, каменистую и продуваемую всеми ветрами равнину. Справа и слева вздымались очертания горных хребтов. Синеватое марево неподвижно висело над вершинами, и было непонятно, где заканчивается туман и начинаются облака.

– Мы только что покинули Куско и въехали в Священную Долину инков, по-испански – Valle Sagrado de los incas, – сообщила Варвара, щурясь от ветра. – Когда-то здесь было сердце великой империи инков. А сейчас – это место, куда стремится попасть любой уважающий себя путешественник.

Упомянутые путешественники, по одному или группами, шли туда же, куда катило велотакси. Чем дальше, тем больше их становилось, и водитель был вынужден немного сбросить скорость. В куртках и вязаных шапках, несмотря на то что был конец июня, с фотоаппаратами и биноклями, все они поднялись с утра пораньше, чтобы увидеть древний языческий обряд, проводившийся здесь задолго до конкистадоров. Среди туристов сновали лоточники в пончо и фетровых шляпах, предлагая сувениры, еду и напитки. Когда велотакси проезжало мимо очередной шумной компании, Варвара слышала обрывки разговоров на английском, китайском, немецком, испанском и десятке других языков. Иногда в толпе слышалась русская речь. Выстроившись у обочины, за туристами приглядывали люди в форме – очевидно, местные полицейские. Они следили, чтобы гости фестиваля не покидали маршрут и не разбредались по Священной Долине. Той же цели служили жёлтые ленточки, протянутые вдоль магистрали.

– Кстати, мы с вами правильно сделали, наняв велорикшу, – сказала Варвара так, словно в этой поездке её сопровождали все до одного зрители канала «Улыбнись!». – Дорога, которая ведёт к развалинам крепости Саксайуаман, закрыта для автомобилей. Как видите, добраться на фестиваль можно только пешком или как мы – на велосипеде.

Меж тем издалека послышалось приглушённое ритмичное буханье и тоскливые завывания, едва различимые за порывами ветра. Так мог звучать оркестр, играющий на пустых металлических бочках и ржавых водопроводных трубах. Никита опустил камеру и произнёс:

– По-моему, я слышу барабаны.

– Да, – кивнула Варвара. – Мы догоняем шествие.

Вскоре гомон толпы уже не мог заглушить гудящие барабаны и сиплые индейские флейты. Эхо разносило ритуальную музыку над Священной Долиной, запертой между горными вершинами. Ещё немного, и Варвара разглядела на фоне серого неба пёстрые знамёна, трепыхавшиеся на ветру, и длинные боевые копья, украшенные красными кисточками.

– Снимаем, – скомандовала она, когда впереди замаячили высокие головные уборы из перьев.

Никита нажал кнопку записи, и Варвара произнесла, добавляя в голос немного волнения:

– Вы слышите ритуальные барабаны? Мы почти догнали шествие, которое направляется в крепость Саксайуаман! И если нам повезёт, мы увидим самого верховного инку!

Давя на резиновую грушу клаксона, рикша вклинился в плотное скопление туристов. Люди расступались неохотно. Велотакси замедлилось, напоминая ледокол, с трудом прорубающий себе путь сквозь антарктические льды. Водитель то и дело привставал на педалях и ругался по-испански. Наконец велотакси вылетело на свободный участок и оказалось в самом хвосте процессии.

– И – вот оно! – радостно крикнула Варвара. – Торжественное шествие, устроенное в честь бога Инти!

Дорога была достаточно широкой, чтобы туристы при желании могли обогнать процессию. Велотакси вильнуло влево, прижимаясь к обочине, и снова набрало скорость.

Растянувшись на несколько сотен метров, шествие напоминало невероятных размеров пёструю змею, неспешно ползущую через серую каменистую равнину. Её тело составляли танцоры в ярких одеждах, воины, вооружённые квадратными щитами и копьями, жрецы в головных уборах из перьев и, разумеется, музыканты. Последние дули в длинные тростниковые флейты и били в барабаны, выдолбленные из цельных кусков дерева.

Велотакси летело вперёд, и вскоре Варвара увидела голову этой фантастической змеи – богато украшенные носилки, на которых восседал сам верховный инка. Его трон, сверкающий позолотой, везли на плечах два десятка носильщиков, облачённых в красные туники и жёлтые кушаки. На ногах у каждого были лёгкие сандалии, а на головах – золотистые головные уборы, напоминающие шлемы.

– Перед нами сам верховный инка! – сообщила Варвара, перекрикивая грохочущие барабаны.

Смуглый, с чертами лица, словно высеченными из камня, верховный инка возвышался на троне с таким видом, как будто всё происходящее вокруг: шум, суета, туристы, щёлкающие фотоаппаратами – нисколько его не касалось. Его взгляд был устремлён вперёд, туда, где укрытые синеватой туманной дымкой громоздились развалины Саксайуаман. Глядя на его отрешённое лицо и царственную позу, Варвара на мгновение поверила, что действительно видит перед собой верховного инку, правителя древней могущественной цивилизации, а не переодетого актёра.

– Помните статую, которую мы видели на главной площади Куско? – спросила Варвара, обращаясь к зрителям детского канала. – По-моему, одно лицо!

Правитель инков был одет в расшитую тунику с короткими рукавами, тёмно-красный плащ, завязанный узлом на груди, и золотой пояс. На его голых мускулистых руках сверкали широкие браслеты, а голову венчал массивный головной убор из золота, нечто среднее между короной и шлемом. В руке верховный инка держал символ власти и могущества – длинный золотой топор, украшенный пышной красной кистью.

Велотакси обогнало шествие и снова вырулило на середину магистрали. Никита свесился из коляски и снимал, пока носилки с восседавшим на них инкой не скрылись за головами туристов.

– Кадры будут – просто зашибись, – сообщил он, возвращаясь на место и выключая камеру.

– Посмотрим, – отозвалась Варвара.

Прошло немного времени, и на фоне горных вершин, выглядевших как набросок, сделанный голубой акварелью, показалось угловатое нагромождение камней. Построенная на пологом холме, крепость поднималась к его вершине тремя уступами. Это и были развалины цитадели Саксайуаман, где из года в год проходил фестиваль Инти Райми.

Рикша остановился на краю утоптанной и огороженной площадки размером с футбольное поле. Дальний её конец начинался у стен цитадели, а ближний упирался в построенные по случаю фестиваля трибуны. Свободных мест пока что хватало, однако Варвара знала, что входные билеты на трибуны раскупались задолго до зимнего солнцестояния. Тот, кто не успел купить билет или просто не хотел платить, мог посмотреть представление с близлежащих холмов. Их склоны, обращённые к развалинам Саксайуаман, заполнялись туристами быстрее, чем платные места на трибунах. Люди, вооружённые биноклями и фотоаппаратами, располагались прямо на земле или замшелых камнях. Новые группы туристов продолжали подтягиваться к развалинам, и было ясно, что мест, откуда открывался хороший вид на крепость, на всех не хватит.

Варвара и Никита покинули коляску и, попрощавшись с водителем, направились к заграждению.

– Вот возьми, – Варвара достала из бумажника два бейджика и протянула один Никите. – Это наши пропуска.

– Ага, хорошо, – оператор прицепил карточку на карман пиджака.

– Televisión, – с гордостью заявила Варвара, предъявляя бейджик охраннику на входе. Тот мельком глянул на документ и жестом показал, что они могут проходить.

Посреди площадки был возведён широкий подиум. Пока что он пустовал, только несколько техников ходили туда-сюда, проверяя колонки и осветительные приборы. Площадка перед подиумом, предназначенная для танцоров, была огорожена.

– Идём, поснимаем крепость, пока есть время, – сказала Варвара, направляясь в обход сцены, туда, где возвышались величественные стены Саксайуаман.

Огромные камни, из которых инки возвели крепость, были разной формы и размера, как строительные блоки в тетрисе. Оставалось лишь догадываться, как древние камнетёсы умудрялись ворочать такие глыбы, да ещё подгонять их одну к другой так, что не оставалось малейшего зазора.

– Тут и будем снимать, – решила Варвара, останавливаясь в двух шагах от стены. Даже на таком расстоянии от вросших в землю камней веяло холодом, как, наверно, веяло бы от стен ледяных эскимосских жилищ – иглу.

– Пишем? – спросил Никита, быстро отстроив камеру.

– Хорошо, – сказала Варвара, поворачиваясь к нему лицом. – Один, два, три!.. И вот я на месте, в самом сердце Священной Долины инков! Многие сравнивают Саксайуаман с египетскими пирамидами и Великой Китайской стеной. Археологи до сих пор теряются в догадках, как древние инки, не знавшие колеса, управлялись с камнями такого размера. – Варвара провела рукой по шершавой кладке. – Представьте, некоторые из этих блоков весят более трёхсот тонн. Для сравнения – средний слон весит примерно полтонны. Сколько человек нужно, чтобы поднять шестьсот слонов? Лично я понятия не имею!

Готовясь к съёмке, Варвара множество раз переписывала сценарий. Вначале она собиралась упомянуть инопланетян, почти наверняка помогавших индейцам во время строительства Саксайуаман. И про то, что древние инки, скорее всего, владели загадочной технологией, позволявшей плавить камень. Однако позже, перечитывая наброски сценария, Варвара поняла, что неосознанно подражает стилю отца. Она хотела создать собственную передачу, не похожую на то, что делал Дмитрий Шум. В итоге абзацы про инопланетян и расплавленные камни были безжалостно вычеркнуты.

– Во времена инков эта крепость считалась неприступной, – сказала Варвара, неспешно продвигаясь вдоль стены. Никита шёл следом, снимая каждый её шаг. – Даже для испанцев с их пушками это был крепкий орешек. Во время штурма Саксауайман погибло множество конкистадоров, в том числе их предводитель Хуан Писарро. Возможно, где-то здесь он и лежал, в луже собственной крови, убитый сброшенным сверху камнем… Снято?

– Да! – откликнулся Никита.

– Как думаешь, про лужу крови не перебор был?

– Ну, может чуть-чуть, – пожал плечами Никита. – Мы же для детского канала снимаем…

– Да, действительно, – согласилась Варвара. – Потом этот кусок вырежем.

В этот момент со стороны магистрали донёсся рокот индейских барабанов. Шествие, которое съёмочная команда обогнала благодаря велорикше, прибывало в крепость.

– Пойдём, встретим верховного инку, что ли, – сказала Варвара.

Кого на фестивале точно хватало, так это журналистов. Среди простых туристов сразу выделялись репортёры, за которыми следовали операторы и звукотехники, нагруженные аппаратурой. На микрофонах в руках у ведущих, на куртках и жилетах операторов красовались логотипы известных телеканалов. Съёмочная бригада «Улыбнись!» – два подростка с небольшой камерой – выглядела на их фоне более чем скромно. Зато, когда под грохот барабанов на дороге показалась праздничная процессия, Варвара и Никита проскользнули вперёд старших и менее проворных коллег, заняв место у обочины.

Туристы выстроились с двух сторон магистрали, встречая верховного инку криками и аплодисментами. Полицейские как могли, сдерживали напирающую толпу. Вести репортаж, когда вокруг все толкались, было непросто. Раздражённо пихнув локтем какого-то китайца, так и норовившего наступить ей на ногу, Варвара повернулась к Никите и бросила:

– Работаем?

– Я готов, – ответил оператор, нажимая кнопку записи.

Изобразив на лице нечто среднее между ликованием и восторженным предвкушением, Варвара прокричала:

– Мы встречаем верховного инку с его свитой! Какой волнительный момент! Не знаю, как вы, а я чувствую себя фанаткой на концерте рок-звезды!

Впереди шествия двигались девушки в цветастых нарядах и белых головных уборах. Каждая несла корзину, полную жёлтых цветов. Девушки синхронно запускали руки в корзины и бросали лепестки на землю, устилая путь великому инке. Сам инка поднялся с трона и приветствовал собравшихся, помахивая рукой. Когда носилки миновали ворота и мимо потянулось костюмированное шествие, Варвара повернулась к камере:

– На самом деле, то, что мы видим вокруг, – это грандиозная историческая реконструкция, спектакль. Последний раз инки праздновали Инти Райми в тысяча пятьсот тридцать пятом году, пока за них не взялись конкистадоры. А уже в середине двадцатого века Инти Райми стали проводить снова, для развлечения туристов. И, как видите, туристов здесь собралось немало!.. Ладно, идём отсюда, пока мне все ноги не оттоптали!

Никита кивнул и, держа камеру над головой, двинулся через толпу.

Пока они пробрались ближе к сцене и выбрали точку, откуда лучше снимать, представление началось. Носильщики опустили трон на землю, и верховный инка взошёл на помост. Танцоры, до этого не жалевшие ног, разом замерли. Барабаны смолкли, и в наступившей тишине инка заговорил, обращаясь то ли к собравшимся, то ли к богу Инти. Его густой низкий голос, усиленный микрофоном, звучал торжественно и неторопливо, разносясь над холмами и Священной Долиной. К сожалению, Варвара не поняла ни слова, потому что говорил верховный инка на языке индейцев-кечуа.

– А мы что, весь праздник снимать будем? – поинтересовался Никита, отрываясь от видоискателя.

– Конечно, нет! Они же тут весь день плясать будут. Но остаться придётся до самого конца.

– Почему?

– Вечером публике покажут золотой диск Инти. Это мы по-любому должны снять!

Впервые о золотом диске Варвара услышала от отца, что неудивительно – обо всех странных и загадочных находках Дмитрий Шум узнавал первым.

– Это просто невероятно, – бормотал он, разглядывая фотографии, который прислал ему знакомый корреспондент, работавший в посольстве Перу.

Варвара была уверена, что отец не упустит такой материал, но его интерес к диску почему-то быстро улетучился. В итоге снимать индейский артефакт отправилась бригада канала «Улыбнись!».

Огромную золотую пластину с изображением бога Инти нашли водолазы, исследовавшие дно озера Титикака. Все каналы новостей незамедлительно назвали это находкой века. «Мы не видели ничего подобного с тех пор, как из гробницы Тутанхамона была извлечена его знаменитая маска!» – восхищались археологи. Это не было преувеличением, ведь о легендарном диске из чистого золота говорилось во многих древних хрониках. Конкистадоры захватили его в тысяча пятьсот семьдесят первом году и собирались послать в подарок папе римскому, но потом диск таинственным образом исчез. Получалось, что кто-то – может, индейцы, а может, и сами конкистадоры, жадные до сокровищ, – спрятали его на дне озера. Сегодня, на фестивале Инти Райми, власти Перу впервые собирались показать диск публике и журналистам.

Елена Павловна, продюсер «За гранью реального», использовала свои связи и получила разрешение поснимать священный диск инков до того, как его увидят гости фестиваля. Это был эксклюзивный материал, который Варвара Шум собиралась преподнести зрителям как настоящую сенсацию.

Верховный инка закончил речь, и праздник пошёл своим чередом. Зрелище было грандиозное и яркое, но смысл его показался Варваре несколько размытым. Жрецы в головных уборах из перьев совершали долгие манипуляции с глиняными чашами, по очереди запуская туда пальцы и пробуя какую-то кашу (хотя, возможно, это была не каша, а плов, или вообще доширак – издалека было не видно). Танцоры выстраивались в огромные геометрические фигуры, размахивали широкими рукавами, изображая птиц, и жонглировали кукурузными початками. Сначала танцевали индейские девушки, потом воины, грозно потрясавшие копьями, после – шаманы в чёрных одеждах и с человеческими черепами в руках. Черепа, скорее всего, были пластмассовыми, но выглядели как настоящие. Всё действо сводилось к одному – индейцы восхваляли бога Инти, благодарили его за урожай и просили о том, чтобы в следующем году картофеля и маиса было не меньше, чем в этом. В какой-то момент Варвара подумала, что пара-тройка человеческих жертвоприношений пошли бы празднику только на пользу.

– Всё, закругляемся, – скомандовала она. – Обеденный перерыв!

– Отлично! – Никита выключил камеру и убрал её в чехол.

Съёмочная бригада покинула огороженную территорию и направилась туда, где отдыхали обычные туристы. Далеко не все гости фестиваля наблюдали за представлением, кто-то предпочитал просто гулять по окрестностям Саксайуаман. Для них работали многочисленные кафе и рестораны, развёрнутые прямо под открытым небом, не говоря уже о лоточниках и продавцах закусок. До этого момента Варвара, увлечённая работой, не вспоминала о простых человеческих нуждах, но сейчас от запаха жареного мяса у неё громко заурчало в животе.

– Давай я нам что-нибудь куплю? – предложил Никита.

– Валяй! – пожала плечами Варвара. Утром она слишком нервничала, чтобы нормально позавтракать, но сейчас её немного отпустило. – Только что-нибудь обычное. А то я читала, они здесь морских свинок готовят.

– Хорошо!

Варвара заняла место за длинным деревянным столом, Никита оставил ей камеру и направился к прилавку. Разглядывая других посетителей кафе, девушка заметила на тарелках у некоторых нечто подозрительно похожее на жареную крысу с гарниром из капусты и картофеля. Не особо впечатлительная – путешествуя по миру, она и не такое повидала – Варвара всё же брезгливо поморщилась.

Вскоре появился Никита. На подносе у него стояли две тарелки с мясом и картошкой и ещё одна с хлебом. Варвара уже заметила, что перуанцы отдавали предпочтения простым блюдам. Еда, которую ей довелось пробовать в аэропорту и в гостинице, была самая обычная и непритязательная, что называется, столовская.

– Это же не крысятина? – спросила Варвара, недоверчиво глядя на тарелки.

– Нет, – сказал Никита. – Хотя ты права, у них действительно готовят морских свинок. Соблазн, конечно, был огромный, но я всё-таки взял говядину.

Опустив поднос на стол, Никита вытащил из боковых карманов пиджака две маленькие стеклянные бутылки и поставил их перед Варварой. Внутри плескалась жидкость ядовито-жёлтого цвета.

– Это что, местный лимонад? – поинтересовалась Варвара, приподняв одну бровь.

– Это «Инка-кола», – сказал оператор, повернув бутылки так, чтобы Варвара увидела этикетки. – У индейцев она вместо обычной колы, представляешь?

Варвару это нисколько не удивило. В Перу всё, за что не возьмись, было с приставкой «инка», так же как в Европе – с приставкой «евро». Наблюдая, как Никита откупоривает «Инка-колу», девушка невольно задалась вопросом, есть ли в Перу свои «инкарозетки», «инкаремонт» и «инкавидение».

– А что, нормального кофе у них не было? – спросила Варвара.

– Если хочешь, я принесу, – засуетился Никита. – Я просто подумал, тебе будет интересно попробовать…

– Да ладно, не надо, – отмахнулась девушка, забрав у него открытую бутылку.

– Тогда за наш первый съёмочный день?

– Аминь! – вздохнула Варвара и сделала глоток. Напиток был сладким, с грушевым привкусом. Пить можно, но сейчас она бы предпочла обычный кофе.

Некоторое время трапеза проходила в молчании, под грохот индейских барабанов и завывание тростниковых флейт.

– А что это за диск, о котором ты говорила? – спросил Никита.

– Большой золотой диск, – пожала плечами Варвара. – Конкистадоры отобрали его у инков, а потом он вроде бы исчез.

– Просто так взял и исчез?

– Ну да. Все думали, что его украли и переплавили. Для испанцев это обычное дело. А оказалось, всё это время диск лежал на дне озера Титикака.

Никита замер, не донеся до рта очередной кусок мяса.

– Где-где лежал?

– На дне озера Титикака! – повторила Варвара. – Его достали водолазы.

Юноша отложил вилку и произнёс:

– Слушай, я только что стихотворение придумал. Можешь включить его в передачу, если захочешь.

– Что ещё за стихотворение? – спросила Варвара, подозрительно прищурившись.

– Очень много разной каки я достал из Титикаки!

Варвара наградила оператора коротким, ничего не выражающим взглядом и вернулась к мясу с картошкой.