Текст книги "Жертвоприношение Асклепию"

Герод
Жертвоприношение Асклепию

Действующие лица:

Кинна.

Коккала.

Храмовый служитель.

Лица без речей:

Кидилла, рабыня Кинны.

Место действия – святилище Асклепия на острове Косе. Действие развёртывается сперва перед храмом, у алтарного сооружения, затем в храме Асклепия. Время действия – раннее утро.

 
Кинна:
Привет тебе, Пэан-владыка,[1]1
  Пэан – исцелитель, здесь бог Асклепий. Трикка – город в Фессалии (ныне Трикала), славившийся своим храмом Асклепия.


[Закрыть] царь Трикки,
Обитель чья – и Эпидавр, и Кос[2]2
  2 Эпидавр – приморский город в Арголиде. В Эпидавре был храм Асклепия. Кос – один из Додеканесских островов.


[Закрыть] милый!
И Корониде, матери, привет тоже,
И Аполлону,[3]3
  3–4 Коронида и Аполлон – родители Асклепия.


[Закрыть] и Гигии, длань к коей
 

5

 
Тобой простёрта, и богам, кому эти
Здесь алтари посвящены, – Панакее,[4]4
  4–7 Гигия, Панакея и Иасо – дочери Асклепия.


[Закрыть]
И Эпионе[5]5
  7 Эпиона – дочь Геракла, жена Асклепия.


[Закрыть] с Иасо, и – кто свергнул
Лаомедонта град[6]6
  8 Лаодемонта град – Троя. Лаодемонт – троянский царь, отец Приама.


[Закрыть] и с ним чертог царский, –
Махаону и Подиларию,[7]7
  9 Махаон и Подалирий – сыновья Асклепия, упоминаемые в «Илиаде» как участники похода греков против Трои.


[Закрыть] жгучих
 

10

 
Недугов исцелителям! Привет также,
Отец Пэан, богиням и богам, коих
Очаг твой приютил! Вы хижины бедной
Глашатая примите, петуха в жертву,
Да будет ваша милость! Мы живём со дня на день!
 

15

 
А то бы мы быка или свинью, жиром
Заплывшую, – не петуха тебе дали
За то, что ты целительной своей дланью
Коснувшись нас, владыка, злую снял болесть.
Ты, Коккала, от Гигии поставь справа
 

20

 
Дощечку с посвящением…
Коккала:
Душа-Кинна,
На загляденье статуи! Ну, вот эта
Чьей создана рукой? И кто её оставил?
Кинна:
Детьми Праксителя![8]8
  23 Дети Праксителя – Тимарх и Кефисодот, известные ваятели, чьи произведения украшали храм Асклепия на острове Косе.


[Закрыть] Не видишь ты разве
Имён на педьесталах? А воздвиг Эвфий,
 

25

 
Прексона сын…
Коккала:
Пэан, за чудеса эти
К ваятелям и Эвфию благим буди!
Голубка, ты на девушку взглягни эту,
Что вверх глядит на яблоко – она, право,
Коль не получит плод, дух испустить может!
 

30

 
На старика на этого взгляни, Кинна!
А гуся-то. о Мойры, мальчик как душит!
Не знай я, что стоит передо мной камень,
Подумала б, что гусь загоготать сможет!
Наверняка со времени живут люди
 

35

 
И в камни жизнь вливать… Ты посмотри, Кинна,
На статую Баталы, – знаешь, дочь Митта –
Так и плывёт она! Кто не видал девы,
На образ взглянет, и, поверь, с него хватит!
Кинна:
Пойдём, душа, тебе я покажу диво,
 

40

 
Какого отроду ты не могла видеть…
Служителя поди, Кидилла, к нам кликни.
Тебе я говорю? Раскрыла рот, дура,
И до того, что говорю, ей нет дела!
Стоит и на меня, как рак, глаза пялит!
 

45

 
Иди, – служителя, я говорю, кликни!
Обжора! От тебя ни в праздник нет толку,
Ни в будни, но всегда ни с места, как камень!
Клянусь тебе, Кидилла, этим вот богом, –
Серчать я не хочу, но ты меня сердишь!
 

50

 
Клянусь, я говорю: настанет день оный,
Когда почешешь ты затылок безмозглый!
Коккала:
Не всё ты слишком к сердцу принимай, Кинна:
Она – рабыня, на уши ей лень давит!
Кинна:
День занялся, – и толчея сильней стала…
 

55

 
Эй, ты, ни шагу, уж открыли дверь храма,
Завесу подняли…
Коккала:
Душа моя, Кинна,
Какие чудеса! Наверно, ты скажешь,
Что это всё – второй Афины рук дело.
Привет владычице! Коль вон того тронуть
 

60

 
Нагого юношу – получит он ранку!
Не видишь ли, с какою теплотой, Кинна,
Трепещет на картине всё его тело?
Ухват серебряный! Сам Патекиск с Миллом,[9]9
  63 Патекиск и Милл – по всей вероятности, знаменитые грабители.


[Закрыть]
Сыны Ламприона, не отвели б взора,
 

65

 
Решив, что вправду он из серебра сделан!
И бык, и повадырь, и женщина с ними,
И горбоносый муж, и тот, с кривым носом, –
Не правда ли, что жизнью все они дышат?
Когда б мне женский стыд мой не мешал, я бы
 

70

 
Визг подняла, – а что, как бык бодать станет?
Уж больно, Кинна, он косит одним глазом!
Кинна:
Да, верно, Апеллес Эфесский[10]10
  72 Апеллес Эфесский (356–308 до н. э.) – величайший греческий живописец, который учился и некоторое время работал в Эфесе (Малая Азия).


[Закрыть] всё может,
Удачливая у него рука. Трудно
Сказать о нём: «Он то постиг, но не это».
 

75

 
Кто так подумал бы, тот и богов, верно,
Не чтит. А кто без восхищенья посмотрит
На самого творца и на его вещи,
В валяльне тот висеть вниз головой должен.
Храмовый служитель:
Благоприятны жертвы ваши, – в них виден
 

80

 
Большой на улучшение намёк; бога
Никто так ублажить не мог, как вы, жёны.
Ио, ио, Пэан, о милосерд буди
За жертву дивную и к ним и к их близким.
Будь то мужья их иль родные им люди!
 

85

 
Ио, ио, Пэан, пусть так оно будет!
Кинна:
Да будет, величайший! И пускай снова
Мы в полном здравье с жертвою придём большей,
С мужьями и с детьми! У петуха ножку
Ты, Коккала, отружь, и не забудь в руки
 

90

 
Служителю отдать, и в пасть вложи змею
Лепёшку, – набожно, и омочи в масле
Пирог священный, а остатки мы дома
Отведаем… Да, не забудь взять «заздравье»!
Пусть даст! Но дай и ты, что нужно, – чем больше
 

95

 
От жертвы дашь, «заздравье» дастся тем больше!