Текст книги "Вместе с флотом. Неизвестные мемуары адмирала"

Старшина непосредственно и повседневно связан с матросами.

Никто лучше старшины не знает матроса. Он обучает его воинскому делу, освоению своего заведования и овладению техникой боевого поста. Вместе с ним радуется и горюет, веселится и отдыхает.

Вопрос о роли, значении, авторитете старшины вырастал в самостоятельную проблему. В условиях корабельной жизни, в дальних походах, да и не только на кораблях – это происходит и в других частях. Можно привести и такие примеры. Старшина наложил взыскание на матроса за плохое, неряшливое несение вахтенной службы у своего механизма. Ведь могут быть неприятные последствия для всего корабля. Командир, лейтенант, не разобравшись, в чем дело, по своей неопытности, в присутствии других матросов отменил взыскание. Молодому лейтенанту казалось, что он прав, но он не подумал, что своим поступком подрывает авторитет старшины: подчиненные начали относиться к старшине с недоверием, ему стало труднее работать. Но бывало и так, что старшина, желая сохранить приятельские отношения со своим подчиненным, прощает нарушителей, скрывает от офицера происшедшее. Создается ложный авторитет, мешающий делу обучения и воспитания матросов. Форм воспитания разных много, они всегда включали в себя и обучение. Обучать, воспитывать людей. Обучать – это значит учить в совершенстве владеть своим заведованием, оружиями боевой техникой, храбро и умело действовать в бою, иметь строевую выправку и быть физически выносливым, четко выполнять приказы и распоряжения. Воспитывать – это значит повседневно и постоянно быть в курсе политической жизни страны. Прививать матросам боевой советский образ жизни, верность присяге, чувство воинского долга, преданность народу и Родине, военную гордость, высокую дисциплину и бдительность.

Как же можно отделить одно от другого? И обучение, и воспитание преследуют одну цель: обучить и воспитать наших матросов так, чтобы они были всегда готовы бороться за великие идеи и принципы коммунизма до последней капли крови. Вопросами воспитания со старшинами должны заниматься все. Большую помощь должны оказывать партийные, комсомольские организации и особенно заместители командира корабля по политической работе.

Опыт, приобретенный во время командования Каспийской флотилией, очень мне помог в дальнейшей работе в командовании как на Балтике, так и на Черноморском флоте с 1935 по 1937 год.

Большую работу проводил по медико-санитарной службе на Каспии Константин Федорович Колесников, военврач 3 ранга. Помня его работу, я, когда был переведен в Москву в 1939-м, рекомендовал его начальником санитарной службы Военно-Морского флота в Москву. Где он за короткий срок сумел поставить санитарную службу в соответствиями с требованиями того времени.

1934 год

В 1934 году мне пришлось командовать бригадой линейных кораблей Балтийского флота. Боевую подготовку в летний период мы проводили в районе Лужской губы с отрывом от главной базы, Кронштадта, до одного месяца. Выходы в Балтийское море были не так часты. Все курсовые задачи и корабельные учения совмещались с решением тактических задач. При подобных условиях особых морских качеств у личного состава не вырабатывалось, но свою технику и ее использование в бою личный состав знал в совершенстве. Итог всей летней учебы в оперативно-тактическом плане подводился с выходом кораблей в Балтийское море с отработкой взаимодействия работы штабов и управления операцией.

После Балтики мне пришлось командовать бригадой эскадренных миноносцев на Черноморском флоте. Командующий флотом И. Кожанов был мне знаком раньше, начальника штаба В. Боголепова я знал как весьма эрудированного теоретика военно-морского искусства, но весьма слабо разбиравшегося в вопросах практического использования корабельных соединений.

Командирами миноносцев были молодые офицеры Л. Владимирский, В. Фадеев, Н. Харламов, А. Зубков, Н. Абрамов и другие. Приятно вспомнить всех этих офицеров, которые во время войны, будучи адмиралами, занимали большие руководящие должности.

Работая, мы много учились. Тщательно изучали Черноморский театр, все его порты, бухты, гавани и изучали не только по карте, но по несколько раз бывали в них при любых погодных условиях. В некоторых заливах проводили и боевую подготовку.

Доброе слово нужно сказать о комиссарах, с которыми мне пришлось работать, о Э. Пыланском и М. Радионове, они очень помогали мне в работе. Флагманским инженер-механиком работал Н. Исаченко – впоследствии заместитель Главнокомандующего ВМФ по кораблестроению. Много было и других офицеров, проходивших службу на бригаде эскадренных миноносцев, которые во время войны прекрасно командовали кораблями.

Для каждого командира корабля, когда он впервые на мостике становится самостоятельно к телеграфу, возникает много вопросов, забот и тревог. Особенно съемка со швартовых и постановка к причалу.

На бригаде миноносцев предварительно проводился ряд мероприятий. Перед каждым походом, если целью назначения был порт, который корабли посещали в первый раз, на кораблях проигрывались различные варианты швартовок с учетом погодных условий.

Обычно приходилось делать таким порядком: корабль, на котором находился я, швартовался или первым, или последним. Если мой корабль швартовался первым, то, чтобы не мешать швартовке других кораблей и чтобы они меня не видели, я выбирал для себя удобное место наблюдения за ходом действий командира на мостике и его распоряжениями, ведя свою запись. Когда швартовка заканчивалась, материал собирался, обрабатывался и затем подвергались подробному разбору все допущенные ошибки и ненужные действия и команды, а в заключение давались рекомендации, что нужно было делать в данной обстановке. Во время швартовок я никогда не вмешивался в действия командиров. Такая учеба приносила большую пользу для всех командиров и старших офицеров.

Порты Черноморья от Батуми по всему Кавказскому побережью, особенно Новороссийск, при стоянках в них во время шторма требуют особой выучки. Во время посещения портов Одессы, Херсона, Николаева, Очакова, Керчи, Ялты, Феодосии и других командиры кораблей, кроме изучения всех входов и выходов, приобретали и навык в швартовке при любых погодных условиях. Много выполнялось задач по живучести, буксировке, перевозке грузов и людей на кораблях. Все это очень пригодилось личному составу во время войны, несмотря на то, что часть личного состава на кораблях изменилась, а мне в первые дни 1941 года пришлось организовать и руководить обороной Севастополя.

Под флагом Народного комиссара обороны

В довоенный период боевая подготовка флота планировалась таким порядком, чтобы осенью, в конце сентября начале октября, провести итоговое учение. Обычно подводились результаты годовой учебы. На эти учения на КБФ всегда приезжал Народный комиссар обороны, Маршал Советского Союза товарищ К.Е. Ворошилов.

В 1937 году проводилось тактическое боевое учение Краснознаменного Балтийского флота. Командующим флотом был И.С. Исаков, а начальником штаба я.

Когда я прибыл на Балтийский флот, ознакомился с работниками штаба флота и своими будущими обязанностями, я, с согласия командующего флотом, поехал в штаб Ленинградского военного округа для установления связи и организации взаимодействия штабов. Командующим округом был мой знакомый Павел Ефимович Дыбенко. Он мне много рассказывал о своей работе еще в 1932 году, когда мы с ним встречались в Красноводске на канлодке «Ленин».

Задолго до осенних тактических учений офицерами штаба были изучены тактические учения прошлых лет, учтены все допущенные ошибки. Главными из них были: боевое управление, не отвечавшее сложным условиям боевой деятельности флота, особенно при организации взаимодействия отдельных соединений; тактическое использование оружия базировалось на старых приемах и методах; огневая подготовка проводилась в простых условиях без обоснованных расчетов и разумного риска; вероятность боевых условий использования оружия упрощалась, везде сопровождалась «учебная обстановка». Без учета этих недостатков прошлого опыта нельзя было составлять план и строить замысел тактического учения флота. Во время учений 1936 года Народный Комиссар Обороны К.Е. Ворошилов указал на все их недочеты и нужно было не допустить их на учении 1937 года.

Вся система боевой подготовки на протяжении летней кампании была последовательной и целеустремленной, а осенние учения являлись завершающим этапом. Специалисты штаба флота систематически бывали на всех стрельбах и учениях, которые проводились соединениями. На местах оказывали помощь. Как показала проверка, Нарком тов. Ворошилов оценил общую подготовку флота как хорошую. Были указаны и недостатки, которые КБФ должен был устранить в кратчайший срок, и указаны пути и направления, по которым следовало работать для обеспечения дальнейшего роста боеготовности флота.

Что содействовало высокой оценке учения Краснознаменного Балтийского флота, данной товарищем Ворошиловым? Прежде всего понимание личным составом стоящих перед ним задач. Четкое боевое управление. Даваемые вводные по изменениям обстановки решались личным составом с пониманием новых задач. Налеты авиации на переходах кораблей в узкостях отражались корабельной боевой зенитной артиллерией стрельбой по конусам, которые буксировались самолетами в каждом звене. Таких налетов было несколько. Буксируемые в каждом налете конуса имели пробоины, а после посадки самолетов на аэродромы результаты стрельбы передавались на флагманский корабль. Такое же положение было и со стрельбами линейных кораблей на предельных дистанциях по буксируемому миноносцем щиту. Здесь тоже были достигнуты положительные результаты. Подводные лодки, выходя в торпедную атаку по линкорам, стреляли практической болванкой.

Все события подтверждались кино-фото съемкой, которая докладывалась Наркому товарищу Ворошилову. Были и другие отдельные эпизоды по использованию оружия торпедных катеров, эскадренных миноносцев и нанесение ударов по кораблям тяжелой (артиллерией), авиацией.

Взаимодействие штаба руководства отрабатывалось до учения на проводимых групповых упражнениях, играх и занятиях. Добивались ясности и краткости составляемых документов. Проводился своевременный инструктаж участников учений на всех ступенях командования. Командирам соединений предоставлялась большая самостоятельность в пределах намеченных руководителем учений.

Не все проходило гладко, были отдельные недочеты, которые можно было бы и избежать, но основной план был выполнен полностью. Общие учебные цели (оперативные) и частичные (тактические) были достигнуты. Поучительность учений вызвала высокий трудовой подъем всего личного состава. На всем протяжении учений была напряженная обстановка, которая потребовала максимальной отдачи сил всеми матросами и командирами.

По условиям интенсивности боевой подготовки в использовании оружия штаб флота располагал ограниченным сроком непосредственной подготовки к учениям. Штабы, к которым Народный Комиссар предъявлял очень высокие требования, на этот раз оказались на высоком уровне.

Учение продолжалось несколько суток, и в этой сложной боевой операции, которую представляло собой учение флота, обеспечивалось четкое боевое управление, твердое руководство и борьба за выполнение плана.

Новые тактические приемы должны осваиваться всяким флотом, который не хочет оказаться несовременным, отстающим.

Развитие техники, ее совершенствование дает нам новые боевые средства, требует умения наиболее эффективно использовать эти средства в бою или в операции для достижения поставленной цели в конкретных условиях наиболее вероятной обстановки. Боевая подготовка флота, ее содержание определяется задачами, которые на него возлагаются. Способы и методы выполнения определяются отработанными наставлениями, уставами и другими руководящими документами. Необходимо помнить, что жизнь движется вперед, техника подвергается изменениям. Следовательно, наставления и инструкции являются результатом обобщения опыта и навыков, проверенных предшествующими учениями и походами.

Теория с практикой должны всегда находиться во взаимодействии, быть последовательным, взаимным исправлением и обогащением, двигать вперед боевую подготовку, фактическую боевую готовность, тактическую и оперативную мысль. Пути для этого могут быть разные. Одни из главных – это освоение новой техники во всех областях военно-морского дела, связь, вооружение, разные механизмы, вспомогательные средства и т. д.

Находить новые приемы использования оружия и всех боевых средств, оперативных и тактических комбинаций использования этих средств, а, следовательно, оперативного и тактического взаимодействия сил, носящих эти средства. Для творческой тактической мысли имеются неограниченные возможности не только для флагманов (общевойсковых командиров флота), но и отдельных командиров различных классов кораблей и самолетов. В практике боевой подготовки бывает и так, что там, где на соединениях понимают важность и необходимость роста, имеется много интересных предложений. Они находят применение, их реализуют, а в других ограничиваются и «повторяют зады».

На все есть свои разумные пределы в практике учебы мирного времени.

В любом деле успех определяют кадры, а наши кадры – лучшие люди нашей социалистической Родины. Они призваны довести до конца решение тех исторических задач, которые были поставлены партией Ленина перед советским народом в октябре 1917 года.

Через некоторое время я вступил в командование Краснознаменным Балтийским флотом и был назначен членом Военного совета Военно-Морских сил. Проведенные осенние тактические учения флота, на которых лично председательствовал Народный Комиссар Обороны Маршал Ворошилов, были подробно разобраны в его выступлении. Были отмечены недостатки и положительная сторона всех упражнений, выполненных соединениями флота, оценены хорошие и грамотные действия. Командиры кораблей и соединений, штабы, личный состав в своей работе сделали все от них зависящее.

Много забот и внимания уделялось новым соединениям подлодок. Развернулась специальная подготовка подводных кадров, как офицеров, так и рядовых – специалистов в учебных отрядах. Многие офицеры Высшего Военно-морского училища имени Фрунзе, пройдя специальные курсы, переквалифицировались из надводников в подводники. На этих курсах вели занятия лучшие специалисты-подводники.

Зимний ремонт на всех кораблях был закончен досрочно. Личный состав, командиры, политработники показали подлинно большевистские темпы и организованность. Высоко развернули социалистическое соревнование в боевой и политической подготовке.

Все это способствовало раннему началу летней боевой подготовки. Выходы в море на проверку работы механизмов показали высокое качество проведенных ремонтных работ. На больших скоростях механизмы работали безотказно. Корабли были подготовлены к длительным походам, боевым учениям. От краснофлотцев и командиров требовалось самое внимательное отношение к уходу за материальной частью, умение предупреждать малейшие недочеты.

Балтийский флот начал кампанию с хорошо подготовленными кадрами. Ремонт явился для краснофлотцев практической школой по овладению сложной техникой. Проведенные игры показали, что командиры кораблей прошли высокую тактическую подготовку. Это позволило не только рано выйти в море, но и приступить к решению огневых задач целыми соединениями.

Однако эти успехи не давали основания для самоуспокоенности. Ставилась как задача, чтобы каждый поход, каждое учение служили средством воспитания и совершенствования молодых кадров. Искусство управления кораблями, эффективное использование оружия лучше всего постигается в море. От штабов требовалась тщательная подготовка к проводимым учениям, а перед тыловыми органами ставилась задача – организовать своевременное обеспечение всех кораблей и частей всем необходимым на летнюю кампанию.

Военный совет Балтийского флота на первом выходе наблюдал четкую, самоотверженную работу личного состава, и дал высокую оценку походу кораблей. Учебный год был закончен с положительными результатами.

Я был избран депутатом Верховного Совета РСФСР и переведен в Москву на должность Заместителя Народного Комиссара.

Часть 2
На южном крыле советско-германского фронта (1941 г.)

Суббота, 26 июля 1941 года. Я находился в Наркомате, изучал оперативные сводки Генерального штаба за истекшую неделю. Обстановка на фронте безрадостная.

На северо-западе шли бои за Великие Луки. На западе продолжались бои на Смоленском меридиане.

– Войска Юго-западного фронта вели ожесточенные бои на Коростенском, Житомирском и Белоцерковском направлениях. В этих боях была скована значительная часть сил главной группировки противника, предназначенной для захвата Киева. Балтийский флот в обороне Ленинграда. Самоотверженно сражаются моряки Дунайской флотилии и черноморцы.

Раздался телефонный звонок. Знакомый голос Николая Герасимовича Кузнецова:

– Гордей Иванович, прошу зайти ко мне.

Войдя в кабинет Народного Комиссара ВМФ, я застал у него адмирала Галлера. Лев Михайлович Галлер заместитель Народного Комиссара отличался редким спокойствием и исключительной благожелательностью. Меня связывала с ним длительная служба на Балтийском флоте, которым он командовал в начале 30-х годов.

Николай Герасимович протянул мне телеграмму, адресованную им Военному Совету Черноморского флота.

Нарком ВМФ в этой телеграмме приказывал предупредить командира Одесской базы контр-адмирала Г.В. Жукова о том, что независимо от положения на фронте, за Одессу следует драться до последней возможности. Одновременно в телеграмме было указано, что необходимо готовить береговые батареи по стрельбе по сухопутному противнику, а также взаимодействии с кораблями и авиацией.

Мне представлялось, что эти указания Наркома своевременны и я высказал свое мнение по этому вопросу.

Николай Герасимович, как бы продолжая разговор, начатый со Львом Михайловичем, сказал:

– Так вот, Гордей Иванович, обстановка на юге становится все более сложной. По данным нашей разведки противник стремится как можно скорее захватить Одессу, при этом согласитесь, что это только начало. Нет никакого сомнения, что главной целью немецко-фашистского командования является захват Крыма.

и нашей Главной базы Черноморского флота.

– И я думаю, – продолжал Н.Г. Кузнецов, – что события на Черноморском побережье будут развертываться на очень широком фронте.

– Сегодня утром, – продолжал Кузнецов, – я беседовал с начальником Генерального штаба Б.М. Шапошниковым. Он очень обеспокоен тем, что войска Южного фронта будут вынуждены под давлением превосходящих сил противника отступать на восток.

Я молча выслушал все, что говорил Нарком, полностью разделяя его беспокойство.

Гордей Иванович, как вы смотрите на командировку на Черноморский флот? – спросил Кузнецов. – У вас большой опыт командования флотилиями, флотом. Вы умеете находить общий язык с командованием сухопутных войск. Мне представляется, что ваше пребывание на Черноморском флоте будет вполне целесообразным. Лев Михайлович разделяет мою точку зрения.

Откровенно говоря, мне самому хотелось в эти трудные дни быть на флоте и потому я ответил Наркому:

– Николай Герасимович, в этом вопросе двух мнений быть не может. Когда вы прикажете мне выехать в Севастополь?

– Есть, благодарю вас, Гордей Иванович, – сказал Николай Герасимович. – Я сегодня же доложу Сталину об этом.

28 июля меня снова пригласил к себе Н.Г. Кузнецов и сообщил, что И.В. Сталин одобрил его решение направить меня на Черноморский флот.

В тот же день Нарком ВМФ направил командующему Черноморским флотом Ф.С. Октябрьскому телеграмму, в которой он извещал его о том, что заместитель Народного Комиссара ВМФ вице-адмирал Г.И. Левченко командируется на Черноморский флот как представитель Наркомата ВМФ для координации действий Черноморского флота и войск Южного фронта.

Через 2 дня я отбыл в Севастополь.

По прибытии на флот, я в первый же день встретился с Ф.С. Октябрьским, членом Военного Совета Н.М. Кулаковым и начальником штаба флота И.Д. Елисеевым.

Из обсуждения сложившейся обстановки стало ясно, что к началу августа – главное это оборона Северо-западного района Черного моря, где происходили ожесточенные бои. И действительно, приближалось начало осады Одессы, возникала серьезная угроза Николаеву, Херсону и Очакову.

Я принял решение на месте изучить обстановку, чтобы выяснить в чем нуждаются Военно-морские базы в этом районе.

Одновременно было необходимо выяснить как взаимодействуют флотские части с армией.

На следующее утро на эскадронном миноносце я вышел в Одессу. Этим начиналась моя деятельность по выполнению задачи поставленной мне Наркомом Военно-морского флота.

И в течение четырех месяцев я стал участником одного из крупных сражений первого периода Великой Отечественной войны – сражения на южном фланге Советско-германского фронта в августе – ноябре 1941 года.