Текст книги "Человек по почте (Посылка из космоса)"

Гордон Диксон
Человек по почте
(Дилбия – 1)

* * *

Достопочтенный Джошуа Гай, чрезвычайный и полномочный посол на Дилбии, курил трубку. От этой-то трубки Джон Тарди и закашлялся, задыхаясь, – по крайней мере так могло показаться.

– Простите, как? – выдавил из себя Джон Тарди.

– Извините, – сказал Джошуа, выбивая трубку в пепельницу, где угли продолжали чадить лишь чуть менее злобно, чем в трубке. – Я думал, вы меня с первого раза расслышали. Я сказал, что мы, как только узнали о вашем назначении, естественно, пустили слух, что вы лично очень привязаны к этой девушке.

– К... – Джонни проглотил воздух. Они говорили по-дилбиански, чтобы Джонни совершенствовался в языке, который выучил под гипнозом на пути от звезд Пояса, и сейчас с его губ автоматически сорвалась кличка, которую дилбиане дали пропавшей женщине-социологу с Земли:

– К Смазанной Роже?

– К мисс Тай Ламорк, – кивнул Джошуа, гладко переходя на бейсик и обратно на дилбианский. – К Смазанной Роже, если вам так больше нравится. Кстати, не принимайте эти дилбианские имена буквально. Два старых джентльмена, с которыми вам предстоит встретиться – Папаша Дрожащие Коленки и Два Ответа, – совсем не похожи на то, что можно подумать. Папаша Дрожащие Коленки получил свое прозвище, когда в аварийной ситуации держал тяжелое бревно – а через сорок пять минут кто-то заметил, что у него подкашиваются колени. А Два Ответа – так характеризуют дилбианина, который на каждую проблему умеет найти более одного ответа.

Чуть было не спросив Джошуа о его собственной кличке Мелкий Укус, Джон перешел к более безопасным темам:

– А этот Шлафф, который...

– Хайнер Шлафф, – перебил Джошуа, поморщившись, – допустил ошибку. Казалось бы, каждый знает, что нельзя терять голову, если дилбианин тебя поднимет. И после первого раза, когда его подняли, стоило старине Хайни показаться на улице, как его тут же кто-нибудь хватал в охапку, чтобы послушать, как он зовет на помощь. Его прозвали Визгливый Сифон, что весьма отрицательно сказалось на отношениях Земли и Дилбии. – Джошуа сурово поглядел на Джона. – От вас я ничего подобного не ожидаю.

Глаза посла оценили крупное тело и рыжую шевелюру Джона.

– Ни в коем случае, – поспешно согласился Джон.

– Золотая медаль по десятиборью на последней олимпиаде?

– Да, – подтвердил Джон. – Но на самом деле мне больше всего хочется попасть в исследовательскую группу на новой планете. У меня диплом по биохимии и...

– Я знаком с вашим личным делом. Что ж, – произнес Джошуа Гай. – Проявите себя у нас, а тогда – кто знает? – Он выглянул в окно, где виднелись просторные бревенчатые дома городка Хамрога в обрамлении хвойных лесов и горных пиков. – Но главное – это ваша физическая подготовка. Вы понимаете, почему должны идти в одиночку?

– На Земле мне рассказывали, но если вы можете что-нибудь добавить...

– Там, в центре, тонкие моменты ситуации не понимают, – сказал Джошуа почти радостно. – Грубо говоря, мы хотим подружиться с этими дилбианами. Они были бы отличными партнерами. К сожалению, мы на них не производим особого впечатления.

– Размеры? – спросил Джон Тарди.

– В общем, да, размеры – это, пожалуй, самый большой камень на дороге. Мы для них не больше комнатной собачки. Но это еще усиливается несходством культур. На все наши механические штучки они плевать хотели – им главное личная честь и здоровая жизнь на природе. – Он посмотрел на Джона. – Вы, конечно, спросите: а почему не устроить демонстрацию силы?

– Я бы сказал... – начал Джон.

– Потому что мы хотим с ними не драться, а дружить. Давайте я вам приведу пример из земной жизни. Люди столетиями более или менее умели приручать мелких животных. Но большие оставались без применения, пока...

Би-ип! – прогудел сигнал на столе Джошуа.

– Ага, вот и они. – Джошуа Гай встал. – Пойдемте в приемную. И запомните, что Ну-И-Фигура-У-Нее – это дочь старика Дрожащие Коленки. Все дело в том, что Береговой Ужас хотел ее заполучить. С того и начался весь этот бардак, в результате которого Ужас похитил Тай Ламорк.

Он вышел в соседнюю комнату, Джон Тарди за ним. Несмотря на гипнообучение, у него голова все еще шла кругом от причудливых дилбианских имен – особенно Ну-И-Фигура-У-Нее. Перевод на бейсик передавал только бледную тень смысла. Не будучи ни в каком смысле застенчивым, Джон не очень себе представлял, как можно глядеть в глаза отцу и называть дочь его преклонных лет...

Размышления оборвались, когда он вошел в комнату.

– Привет, Мелкий Укус! – бухнул тот из двух мохнатых монстров, что был побольше. В нем было метра два с половиной. – Это и есть новичок? Два Ответа и я пришли его встречать. Смотри, какая у него яркая верхушка!

Джон Тарди опешил, но Джошуа ответил вполне нормальным голосом:

– У нас такой цвет бывает. Это Джон Тарди – Джон, познакомься с Дрожащими Коленками. А этот, тихий, – Два Ответа.

– Тихий! – Дилбианин разразился гаргантюанским смехом. – Это я-то тихий! Вот это да! – Он просто ревел от удовольствия.

Джон глядел во все глаза. Вопреки всему гипнообучению, он не мог не представлять себе эту пару в виде огромных медведей, вставших на задние лапы и изменивших диету. Они были стройнее медведей, хотя « стройность» – понятие относительное для существа, весящего тысячу фунтов, и ноги у них были длиннее. Носы более курносые, нижняя челюсть больше похожа на человеческую, чем на медвежью. Но густой черный меховой покров и медвежья прямота языка и действий просто не давали уйти от этого сравнения – хотя истинное биологическое сходство у них было с людьми.

– Ф-фух, не смеялся так уже с тех пор, как старый Стакан Рассола свалился в пивной чан! – фыркнул Два Ответа, постепенно взяв себя в руки. – Ладно, Яркая Макушка, что ты сам о себе скажешь? Что можешь справиться с Береговым Ужасом, даже если тебе одну руку привяжут за спину?

– Я приехал, – сказал Джон Тарди, – чтобы вернуть... э-э... Смазанную Рожу, и...

– Ужас ее не отдаст. Как ты думаешь, Коленки? – Два Ответа весело подтолкнул соседа массивным локтем.

– Этот мальчик? Ни в жизнь! – Дрожащие Коленки покачал головой. – Вот не надо было мне тебя слушать, Мелкий Укус, когда ты отговаривал меня от такого зятя. Крутой? Грубый? Хитрый? Моя девочка с таким жеребцом бы справилась.

– Я же только предложил, – возразил Джошуа, – чтобы ты им велел чуть подождать. Ну-И-Фигура-У-Нее еще молода...

– А ведь фигура у нее класс! – сказал Дрожащие Коленки с отцовской гордостью. – И все же трудно придумать, как теперь вывернуться. – Он вдруг пристально посмотрел на Джошуа. – Ты тут между лапами ничего не прячешь?

Джошуа Гай с оскорбленным видом развел руками.

– Я стал бы рисковать представителем своего народа? Даже двумя? И все для того, чтобы Ужас взбесился и украл Смазанную Рожу мне в отместку?

– Вряд ли, – признал Дрожащие Коленки. – Но вы, коротышки, изворотливые типы.

В его голосе звучало честное восхищение.

– Спасибо, вы тоже не хуже, – сказал Джошуа. – А насчет Ужаса...

– Он направился на запад через Холодные Горы, – сказал Два Ответа. – Его вчера видели за полдня пути к северу, по дороге на Кислый Брод и Лощины. Ночует, наверное, в гостинице « Острая скала» .

– Это хорошо, – сказал Джошуа. – Надо будет найти проводника туда для моего друга.

– Проводника? Ха! – фыркнул Дрожащие Коленки. – Ты лучше посмотри, что у нас для тебя есть. – Он плечом вперед пропихнулся мимо Двух Ответов, открыл дверь и заревел:

– Обрывщик! Дуй сюда!

Почти сразу в дверь вошел дилбианин еще выше и стройнее Дрожащих Коленок, и в комнате тут же стало тесно.

– Вот, гляди, – гордо махнул лапой Дрожащие Коленки. – Чего тебе еще желать? Днем ходит, ночью по горам лазит, а утром после завтрака свеж как росинка. Мелкий Укус, познакомься с Горным Обрывщиком!

– Это я! – бухнул вошедший, потрясая голосом стены. – Может ли от меня уйти что-то на двух ногах? Только не на твердой земле или шатких скалах! Стоит мне посмотреть на холм, и он тут же понимает, что деваться ему некуда, и ложится мне под ноги!

– Очень хорошо, – сухо сказал Джошуа, – но я не знаю, сможет ли мой друг угнаться за вами при такой скорости.

– Угнаться? Ха! – воскликнул Дрожащие Коленки. – Да ты что, Мелкий Укус, не знаешь, кто такой Обрывщик? Он же почтальон. Мы эти Полпинты отправим Ужасу почтой. Единственный способ. Обойдется тебе в пять кила гвоздей.

– Почту никто остановить не имеет права, – вставил Горный Обрывщик.

– Гм, – задумчиво сказал Джошуа и посмотрел на Джона Тарди. – Неплохое предложение. Дело только в том, как вы его понесете.

– Кого, Полпинты? – бухнул Обрывщик, оглядывая Джона. – Да как недельного щенка. Оберну его хорошей мягкой соломой, суну на дно мешка и...

– Стоп, – прервал его Джошуа. – Вот этого я и боялся. Если хотите его нести, это надо делать по-человечески.

* * *

– Я этого не надену! – все еще орал Горный Обрывщик два часа спустя. Причина его расстройства, система ремней и подушек, связанных в виде первобытного седла, которое должно было находиться между лопатками, лежало на битом щебне главной улицы Хамрога. Собравшиеся невесть откуда зрители-дилбиане не скупились на басовые комментарии – не того сорта, которые могли бы подтолкнуть Горного Обрывщика к разумному решению.

– Слушай, ты, сопляк! – Дрожащие Коленки начал сам слегка разогреваться под мехом. – С тобой говорит двоюродный брат дяди твоей матери! Если ты хочешь, чтобы я обратился к Праотцам твоего клана...

– Ладно, ладно, ладно! – огрызнулся Горный Обрывщик. – Запрягайте меня в эту мерзость!

– Так-то лучше, – проворчал Дрожащие Коленки, остывая, а Джон Тарди и Джошуа Гай начали пристраивать седло. – Не то чтобы я тебя не понимал, но....

– А в общем, не так-то и плохо, – понуро произнес Обрывщик, пробуя повести плечами под упряжью.

– Ты еще увидишь, – сказал Джошуа, затягивая подпругу, – что это легче носить, чем твой обычный мешок.

– Да не в этом дело, – буркнул Обрывщик. – У почтальона есть достоинство. Он не должен носить всякое... – И вдруг он напустился на хихикающего зеваку:

– Что тут смешного, ты? Весело тебе, да? Ты только скажи...

– Дай-ка я! – заревел Дрожащие Коленки, выкатываясь вперед. – Тебе чего тут надо, Разбитый Нос?

При вступлении в разговор старейшины Хамрога у дилбианина, которого назвали Разбитый Нос, ухмылка с лица будто стерлась тряпкой.

– Шел мимо, – огрызнулся он, отступая к толпе.

– Так иди себе, тебя никто не держит! – пророкотал Дрожащие Коленки. Наградой ему был общий смех. Разбитый Нос направился дальше по улице, и было совершенно ясно, что мохнатые уши у него пламенеют.

Джон воспользовался этой интермедией, чтобы влезть в седло. Обрывщик удивленно хмыкнул и обернулся.

– А ты легкий, – сказал он. – Как тебе там? Нормально?

– Отлично, – ответил ни о чем не подозревающий Джон.

– Тогда всем пока! – провозгласил Обрывщик и без предупреждения погнал по главной улице в сторону Северной Тропы, Холодных Гор и неуловимого, но опасного Берегового Ужаса.

* * *

Если бы не гипнообучение, Джон Тарди нипочем бы не распознал это быстрое и неожиданное начало дилбианской шутки. Но сейчас он сразу понял, что Горный Обрывщик, утратив весь энтузиазм при виде упряжи, придумал маленький планчик, как от нее избавиться. Прямо отказаться нести Джона было никак нельзя, но если Джон возразит против такой бесцеремонной доставки, Обрывщик будет в полном праве – по меркам дилбиан – вскинуть руки и отказаться доставлять почтовое отправление, которое настаивает на невозможных условиях. Джон стиснул зубы и молчал.

Все равно было чертовски неудобно. Джон собирался до отъезда выработать с Джошуа Гаем план действий. Ладно, есть же наручный телефон. Он позвонит Джошуа, как только представится возможность.

Пока что оказалось, что Горный Обрывщик не преувеличил свою способность покрывать расстояния. Только что они были на главной улице, и вот уже несутся по горной тропе, и хлещут на бегу ветви, похожие на сосновые, а Джон Тарди качается и цепляется за Горного Обрывщика как человек, сидящий на слоне. Времени для отвлеченных мыслей не было. Джон вцепился в упряжь, одолеваемый довольно горькими мыслями о своей спортивной одаренности, которая довела его вот до этого, когда по всем правилам ему бы надлежало быть в исследовательской группе на одной из планет границы. Он для этого вполне годился, но вот из-за десятиборья попал...

Этим горестным мыслям он предавался добрый час, когда вдруг их ход перебило хмыканье Обрывщика и темп снизился. Выглянув из-за плеча почтальона, Джон увидел еще одного дилбианина, который вдруг появился перед ними из леса. Этот был очень уж космат. При нем был огромный треугольный топор, а через плечо переброшено какое-то местное травоядное, размером и формой похожее на мускусного быка.

– Привет, лесник! – сказал, останавливаясь, Обрывщик.

– Привет, почтальон! – Новый дилбианин ощерился в щербатой улыбке. – Есть мне почта?

– Тебе! – фыркнул Обрывщик.

– И ничего смешного. Мне вполне может быть почта, – буркнул лесник и заглянул через плечо Обрывщика. – Значит, Полпинты отправили почтой.

– Да? – сказал Обрывщик. – И от кого ты это слышал?

– От Королевы Кобликов, вот от кого! – ответил собеседник, вздернув правую половину верхней губы в местном эквиваленте подмигивания. Джон Тарди помнил, что коблики – это дилбианский эквивалент фей, домовых или еще кого, и уставился на лесника, пытаясь понять, шутит ли тот. И решил, что нет. Все равно это не снимало вопроса о том, как он узнал Джона.

Вспомнив, что лучшие манеры дилбиан – это дубовая прямота, он врубился в разговор:

– Как тебя зовут?

– Смотри-ка, оно еще и говорить умеет? – ухмыльнулся лесник. – Меня зовут Вальщиком Деревьев, Полпинты. Потому что я их срубаю, понимаешь.

– Кто тебе про меня сказал?

– Это долгая история, – осклабился Вальщик. – Ты лучше скажи, ты знаешь, за что его зовут Береговым Ужасом? За то, что он любит затеять драку на берегу реки, стащить того парня в воду и утопить.

– Знаю, – коротко ответил Джон.

– В самом деле? Да, будет на что посмотреть. Доброго пути тебе, Полпинты, и тебе, почтальон. А я домой.

Он свернул в подлесок и пропал. Горный Обрывщик двинулся вперед, не сказав ни слова.

– Твой друг? – спросил Джон, когда стало ясно, что Обрывщик комментировать встречу не собирается.

– Друг? – Обрывщик сердито фыркнул. – Я – лицо официальное!

– Я просто подумал... – начал Джон. – Кажется, он много чего знает.

– Бродяга лесной. Кто-то перед нами ему рассказал, – буркнул Обрывщик, но впал в непривычное для себя молчание и три часа ничего не говорил, пока они не пришли – выйдя из Хамрога в два часа пополудни – к дорожной гостинице « Острая скала» , где собирались ночевать.

Первое, что сделал Джон Тарди, когда смог кое-как реанимировать ноги, – он выбрался из узкой скалистой лощины, где стояла гостиница (« Острая скала» была широкой поляной в узкой долине, где пролегала дорога), и позвонил Джошуа Гаю с наручного телефона. Как только луч дошел до Джошуа, Джон с облегчением изложил причины своего звонка. Очевидно, они не дошли или дошли плохо.

– Инструкции? – донесся слегка удивленный голос посла. – Какие инструкции?

– Те, которые вы хотели мне дать. Перед тем, как я так внезапно отбыл...

– Но мне совершенно нечего вам сказать, – перебил Джошуа. – Вы прошли гипнообучение, и теперь все решать вам. Найдите Ужаса и верните девушку. Средства вам придется выбирать самому, мой дорогой.

– Но... – Джон застыл, беспомощно глядя на телефон.

– Так что удачи вам. Звоните завтра. Звоните в любое время.

– Спасибо.

– Не за что. Удачи. До свидания.

– До свидания.

Джон Тарди выключил телефон и мрачно поплелся в гостиницу. За массивной входной дверью располагался общий зал, заставленный столами и скамьями. Обрывщик, к общему удовольствию группы путешественников, ругался с дилбианкой в переднике.

– А откуда мне знать, прах побери, чем его кормят? – ревел Обрывщик. – Дай ему мяса там, пива – чего-нибудь!

– У тебя дети не таскали в дом столько зверушек, как у меня. Ты им только дай съесть, чего не надо, и они дохнут. И скулят при этом так, что сердце разрывается...

– Вы про меня? – встрял Джон Тарди.

– Ой! – ахнула дилбианка, глядя вниз и отступая на полшага. – Оно разговаривает!

– Разве я тебе не говорил? – спросил Обрывщик. – Полпинты, чем тебя кормить?

Джон ощупал четырехдюймовый тюбик концентрата на поясе. Дилбианская еда его бы не отравила, хотя можно было ожидать малой питательной ценности и приличного шанса на аллергическую реакцию от местных фруктов. Кроме концентрата, нужно было только что-нибудь для объема.

– Дай мне маленькую кружку пива, – сказал он.

Зал одобрительно загудел. Это созданьице не совсем уж чужое, раз пиво пьет. Дилбианка принесла деревянную кружку без ручки размером с корзину для мусора, и пахла эта кружка как сто лет заброшенная помойка деревенской пивоварни. Джон осторожно попробовал и нерешительно задержал во рту жидкость, горькую, кислую и безвкусную одновременно.

Потом мужественно проглотил. Компания приветствовала этот жест ревом одобрения и тут же отвлеклась на что-то другое. Оглядевшись, Джон увидел, что Обрывщик куда-то вышел. Тогда он, взобравшись на скамью, занялся своим пищевым концентратом.

Закончив с ним, Джон просидел еще почти час, но Обрывщик не возвращался. Осененный внезапной мыслью, Джон слез и направился в сторону кухни. Протолкнувшись сквозь завесу из шкур, он оказался внутри. В длинном помещении с каменным очагом в середине с потолочных балок свисали туши, и с дюжину дилбиан обоего пола, оживленно споря, готовили еду и питье. Среди них была и женщина, которая принесла ему пиво.

Она направлялась в зал, держа в обеих руках по несколько наполненных кружек.

– О-и-и-й! – произнесла она (или это был дилбианский эквивалент такого восклицания) и остановилась, так резко, что пиво плеснуло из кружек на пол. – Это же наш коротышечка, – сказала она чуть дрожащим хрипловатым голосом. – Хороший коротышечка. А теперь отойди, не мешай.

– Ужас тут был вчера вечером? – спросил Джон.

– Он заходил поесть, но я его не видела, – ответила она. – Нет у меня времени на этих драчунов с холмов. А теперь брысь с дороги!

Джон Тарди послушался.

Но когда он возвращался к своей скамейке, его обхватили сзади и подняли. Обернувшись, он увидел здоровенного дилбианина с сумкой на плече. Этот индивидуум отнес Джона к столу, где сидели еще три дилбианина, и вывалил на столешницу. Джон Тарди инстинктивно вскочил на ноги.

– Смотри-ка ты, – сказал тот, что его принес. – Настоящий коротышка.

– Дай ему пива, – предложил один из сидящих, со шрамом на лице.

Ему дали пива. Джон осторожно отпил.

– Мало же в него входит, – отметил еще один из сидящих за столом, осмотрев кружку, которую поставил Джон после глотка, который для человека был весьма приличен. – Интересно, а они могут...

– С таким-то размером? – усомнился дилбианин с сумкой. – Хотя он ищет ту коротышку-женщину. Так что...

И шрамоносец выразил сожаление, что у них в распоряжении нет сейчас этой самой коротышки. По его мнению, ее присутствие создало бы возможность для интересных и поучительных экспериментов.

– Иди к чертям! – сказал Джон на бейсике и сразу перевел на дилбианский с помощью наиболее энергичных известных ему выражений.

– Крутой парень! – восхитился владелец сумки, и все засмеялись. – Только со мной лучше крутым не быть.

И он несколько раз шутливо махнул рукой над головой Джона – каждый такой взмах мог бы расколоть череп. Снова всеобщий смех.

– Интересно, – сказал тот, что со шрамом. – Он штуки умеет выделывать?

– А как же, – охотно ответил Джон и взял все еще полную кружку пива. – Смотрите. Хватаюсь как следует, замахиваюсь...

И тут он вдруг резко повернулся, плеснув волной пива в уставленные на него глаза. В следующий момент он уже слетел со стола и пробирался к выходу между дилбианами и ножками столов. Остальные гости, рыча от смеха, не делали попыток его остановить, и он нырнул наружу, в темноту.

Пробираясь во мраке, он обошел гостиницу и упал на какую-то разбитую бочку. Здесь он и решил остаться, пока его не найдет Горный Обрывщик, но тут слева очень тихо открылась и закрылась кухонная дверь.

Джон соскользнул с бочки подальше в темноту. Он успел глянуть лишь краем глаза, но ему показалось, что в дверях стояла дилбианка. Не доносилось ни звука.

Джон пополз обратно. На этих широтах и в это время года единственная луна Дилбии не показывалась, а звезды светили очень слабо. Он неожиданно оступился на краю невидимого склона и застыл, вспомнив край пропасти возле гостиницы.

Ноздри Джона учуяли слабую струйку дилбианского запаха, и донесся звук, будто кто-то принюхивается. У дилбиан обоняние было не лучше человеческого, но каждый вид был очень чувствителен к запаху другого. Запах частично определяется диетой, а частично – психологическим складом. То, что сейчас чуял Джон Тарди, наполовину состояло из запаха сосны, на вторую – из запаха мускуса.

Нюхающие звуки смолкли. Джон задержал дыхание, ожидая, что они послышатся опять. В груди нарастало давление, и в конце концов пришлось выдохнуть. Он медленно повертел головой.

Тихо.

Только в шее потрескивают сухожилия при повороте. Так! А там что такое? Джон пополз обратно по краю обрыва.

Вдруг впереди что-то бросилось из темноты, прямо перед Джоном выросла темная фигура. Он дернулся в сторону, почувствовал, что скользит по краю, и тут по голове что-то ударило как рухнувшая стена, и Джон, кувыркаясь, полетел в темноту, набитую искрами.

Он открыл глаза. Было яркое солнце.

Оно, поднявшись над горной цепью, било прямо в глаза. Джон заморгал и стал отворачиваться от его беспощадного света...

...И схватился, покрывшись холодным потом, за ствол карликового дерева, растущего прямо на обрыве.

Так он провисел секунду, обливаясь потом и глядя вниз. Насколько там глубоко? – сверлила мысль.

Глубины хватило бы.

Джон извернулся и поглядел на пару метров вверх, на край уступа, где стояла гостиница. Близко. Можно вскарабкаться.

Джон Тарди так и сделал.

Когда он появился перед входом в гостиницу, оказалось, что Обрывщик ораторствует перед импровизированным митингом, а четверо, от которых удрал Джон, стоят с виноватым видом между двумя стражниками с топорами перед пожилым дилбианином, сидящим на скамье с видом судьи.

– ...почту! – орал Обрывщик, размахивая руками. – Почта священна! Всякий, кто осмелится наложить лапу на доставляемую почту...

Появившийся Джон положил конец судебному процессу.

Потом, промыв порезы на голове и позавтракав концентратом с безвкусным пивом, Джон Тарди снова залез на спину Обрывщика, и они пустились в путь. Сегодня им предстояло пройти от « Острой скалы» до Кислого Брода и Лощин. Как узнал Джон, Лощины были землями родного клана Ужаса, и оставалось надеяться, что они настигнут Ужаса раньше, чем он туда доберется. Тропа вела через подвесные веревочные мосты и вдоль узких скальных карнизов, по которым Обрывщик шел не просто с привычной легкостью, а еще и в глубокой задумчивости.

– Эй! – сказал наконец Джон.

– А? Чего? – очнулся Обрывщик.

– Скажи мне одну вещь, – попросил Джон, ища любой способ заставить своего носильщика бодрствовать. – Как посол получил имя Мелкий Укус?

– А ты не знаешь? – воскликнул Горный Обрывщик. – Я думал, что это все вы, коротышки, знаете. Это из-за старика Кованой Ноги. – Обрывщик заржал. – Он напился и начал распространяться насчет коротышек. « Верну, – кричит, – старые добрые времена!» Ну, и решил он для примера начать с Мелкого Укуса – мы его тогда звали Коротыш. Идет он туда, распахивает дверь настежь – ага, не тут-то было. Коротыш ее тогда так наладил, чтобы открывалась только наполовину. Ну вот, значит, стоит это Кованая Нога у двери, шарит там одной рукой и орет: « Ага, Коротыш! Хрен теперь выйдешь! Я тебя, – кричит, – все равно...» А Коротыш тем временем берет что-то острое и раз его по пальцам, и еще раз! Кованая Нога, значит, заорал как резаный и руку выдернул. А дверь – хлоп!

Обрывщик довольно фыркнул.

– Значит, идет это Кованая Нога обратно в город, пальцы сосет. « Что стряслось?» – Его, значит, встречные и поперечные пытают. « Ничего» , – говорит Кованая Нога. « Да нет, что-то стряслось, ты на свою руку посмотри» , – говорят ему. « Я вам говорю, ничего! – орет Нога. – Он меня не впустил, чтоб я его не мог сцапать, я и вернулся.

А рука тут ни при чем, ерунда это с рукой. Так, – говорит, – мелкий укус» .

Хохот Обрывщика покатился между скальными стенами громом.

– Старому Кованой Ноге с тех пор проходу не было. Только он с кем-нибудь заведется, тот ему и говорит: « Смотри, Кованая Нога, щас от меня мелкий укус получишь!»

Джон Тарди тоже не удержался от смеха. То ли из-за самого случая, то ли из-за места и времени рассказа, но он живо себе представил, как это было, и это было смешно.

– А знаешь, – сказал Обрывщик через мохнатое плечо, когда Джон отсмеялся, – ты для коротышки ничего.

Он замолчал, будто в нем шла какая-то внутренняя борьба, потом остановился и сел, выбрав удобное место на тропе.

– Слазь, – сказал он. – И обойди вокруг, поговорим. Джон послушался. Он встал перед сидящим Обрывщиком, и их лица оказались на одном уровне. За мохнатым черным черепом высоко в небе плыли отдельные белые облачка.

– Понимаешь, – сказал Обрывщик, – у Берегового Ужаса пролилась кружка.

– Пролилась... – повторил Джон, но тут же вспомнил, что эта дилбианская идиома означает ущерб, нанесенный чести. – Из-за меня? Он же меня даже не видел.

– Из-за Мелкого Укуса, – сказал Обрывщик. – Но Мелкий Укус – он Гость в Хамроге и в Северной Стране. Ужас не может прямо призвать его к ответу за то, что отговаривал Дрожащие Коленки отдать Ужасу дочку, Ну-И-Фигура-У-Нее. А что-то он делать должен был и потому взял Смазанную Рожу.

– А, – сказал Джон.

– Так что если хочешь ее вернуть, тебе придется драться с Ужасом.

– Драться? – выдохнул Джон.

– У мужчины есть гордость, – сказал Обрывщик. – Вот почему я понять не могу, что тебе делать. В смысле, что ты для коротышки ничего себе. Не трус – вот как ты вчера с этой пьянью обошелся. Но как ты будешь драться с Ужасом – не понимаю, – сказал Обрывщик очень сочувственным тоном.

Джон Тарди молчаливо согласился с почтальоном на все сто.

– Так что ты будешь делать, когда встретишься с Береговым?

– Ну, – сказал Джон, не проясняя ситуацию, – я точно не знаю...

– Ладно, – буркнул Обрывщик, – не мое это дело. Залезай. – Джон зашел за мохнатую спину. – Кстати, знаешь, кто тебя вчера хотел спихнуть с обрыва?

– Кто? – спросил Джон.

– Королева Кобликов. Ну-И-Фигура-У-Нее! – пояснил Обрывщик, когда Джон не понял. – Услыхала, значит, про тебя и как-то нас обогнала. – Голос Обрывщика снизился до бормотания. – Ну, если они думают баловаться с моей почтой...

Джон не обратил внимания. У него были свои проблемы, и, кажется, очень проблемные. Покачиваясь на огромной спине, он снова и снова обдумывал ситуацию. В центре ничего не говорили насчет того, что придется драться с бульдозером чужой расы – этаким гигантским Билли Кидом, имеющим приличный список жертв. Джошуа Гай тоже ничего об этом не сказал. Что тут вообще творится?

Отбросив к чертям правила безопасности, которые требовали « потайного» использования этого прибора, Джон поднял ко рту руку с телефоном.

– Джошу... – начал он и замолчал. По спине потекла струйка пота.

Телефона не было.

* * *

В распоряжении Джона было все утро и большая часть дня, чтобы обдумать этот новый поворот ситуации. Он мог бы обдумывать и дальше, если бы их путешествие вдруг не прервалось.

Они перешли уже неизвестно сколько висящих на паутинке мостов и сейчас подходили к очередному, несколько длиннее предыдущих. Если бы это была единственная разница, Джон, может быть, не очнулся бы от своих мыслей. Но она не была единственной.

Кто-то сделал так, чтобы по мосту нельзя было перейти.

Якоря ближнего конца моста были погружены в скалу где-то на семь-восемь метров выше. И надо было только, что очень просто, чуть подтянуть два несущих троса на дальнем конце. Прогиб пролета уменьшился, и край моста поднялся так, что его нельзя было достать.

Обрывщик наполнил пропасть ругательствами. Ни лебедка, ни лачужка на дальнем берегу на них не ответили.

– Что случилось? – спросил Джон Тарди.

– Не знаю, – неожиданно задумчиво ответил Обрывщик. – Его поднимают только по ночам, чтобы никто не вздумал проскочить, не уплатив сбора.

Он потянулся вверх чуть не до облаков, но все равно прилично не достал до края.

– Подними меня, – предложил Джон.

Они попробовали, и удерживаемый за лодыжки на вытянутых руках Обрывщика Джон был вознагражден видом Узловатой Реки внизу, от которого захватывало дух.

– Обход через Скользкий Перевал займет пять дней, – буркнул Обрывщик, опуская Джона на землю.

Джон подошел осмотреть скальную стенку и не обрадовался увиденному, хотя должен был бы. По ней можно было залезть. И Джон полез с бьющимся у горла сердцем.

– Эй, ты куда лезешь? – заревел Горный Обрывщик. Джон не ответил – надо было поберечь дыхание, а куда он лезет, было очевидно. Техника лазания была у него неплохая – был кое-какой опыт, но реакция наступила, когда Джон сомкнул руки вокруг грубого шестидюймового каната. Дюйм за дюймом он залез наверх, обхватив трос руками и ногами, и начал ползти к концу моста, парящему в бездне впереди на вполне внушительной дистанции – учитывая обстоятельства.

Покрыв таким способом примерно треть расстояния, Джон понял, что настоящий герой должен был бы встать и нормально пройти по тросу, как канатоходец. Это бы не только произвело впечатление на Обрывщика, но и резко сократило время напряженного ожидания. Джон Тарди пришел к выводу, что он, очевидно, не герой, и пополз дальше.

Наконец он добрался до моста, сполз на него, полежал, тяжело дыша, потом встал и перешел по мосту. На дальнем конце он выбил запор лебедки тяжелым камнем, и мост с грохотом упал на место, подняв облако пыли.

И из этого облака показался целеустремленный и мрачный Горный Обрывщик. Он прошел мимо Джона и скрылся в хижине – откуда тут же донесся треск, удары и рев.

Джон оглянулся, куда бы спрятаться. Он никогда раньше не видел драки двух дилбиан, но слишком очевидно было, что именно она и происходит в хижине.

Но он все еще оглядывался, когда звуки внезапно прекратились и появился Горный Обрывщик, ощупывающий порванное ухо.

– Язык без костей, – буркнул он. – Она до него добралась.

– Кто? – спросил Джон.

– Ну-И-Фигура-У-Нее. Ладно, залезай, Полпинты. Кстати, отлично было сделано.

– Что?

– Как ты через мост лез. Смелость нужна. Ладно, поехали.

Джон залез в седло и задумался.

– Ты его не убил? – спросил он, когда они были уже, в пути.