Текст книги "Храм Святой Софии в Константинополе"

Глава II
Внутреннее убранство храма и богослужение

Интерьер храма Святой Софии

Гениальность нового архитектурного решения – вознести тяжелый каменный купол на огромную высоту – и смелость воплощения этой поражающей идеи вызывают восхищение. Писатели VI века признают свое бессилие достойно описать творение Юстиниана. Историк Евагрий пишет: «Это – творение могучее, несравненное, такое, которому до сих пор нет примера в истории; – дивная церковь, единая в своем роде, описать которую слово бессильно»[105]105
  См.: Евагрий Схоластик. Euagrii Scholast. Histor. Eccles. Lib. IV. C. 31, ed. Valesii Moguntiae. 1679.


[Закрыть]. Историк Прокопий в изумлении восклицает: «Кто может стать повествователем (красоты) гинекея в верхних этажах храма? Кто опишет многочисленные галереи или крытые перистили, которыми окружен храм? Кто исчислил бы великолепие колонн и мраморов, которыми украшен храм? Можно было бы подумать, что находишься на роскошном лугу, покрытом цветами. В самом деле, как не удивляться то пурпурному их цвету, то изумрудному; одни показывают багряный цвет, у других, как солнце, сияет белый; а некоторые из них, сразу являясь разноцветными, показывают различные окраски, как будто бы природа была их художником»[106]106
  Прокопий Кесарийский. О постройках. М.: Арктос, 1996. С. 152.


[Закрыть].

Удивительная смелость линий и архитектурных форм храма Святой Софии

В произведениях некоторых историков сохранилось сказание, что император Юстиниан, создавая столь величественный храм, желая его еще более украсить, захотел пол в нем покрыть плитами из золота. Но удержался от этого намерения, послушавшись совета о том, что в последние времена придут бедные цари, враги возьмут город и из-за золота разорят храм, а если храм будет украшен камнем, он простоит до конца веков.

Согласно с этим советом и было сделано, а великолепные инкрустации из разноцветных камней, которые были созданы, выглядят не беднее золотых. Они создают впечатление богатого ковра. Вместе с тем, узоры на полу храма, набранные из мрамора, яшмы, циполинов, серпентинов, порфиров, самых разнообразных цветов и оттенков, кроме декоративной функции, несли и немаловажную смысловую нагрузку: «В юстиниановой Софии перед святыми дверьми алтаря в помосте из черных и белых мраморов Проконнеса и Босфора был вделан пурпуровый круг, на который становились цари, творя трехкратный поклон с зажженною свечой в руке перед входом в святилище. Подобным же камнем, есть полное основание утверждать, было отмечено и то место в храме сзади амвона, с которого они в звании депотатов по большим праздникам и в день своего венчания на царство открывали малый и великий входы с лампадою в руке»[107]107
  Голубцов А. Соборные чиновники и особенности службы по ним. М.: Императорское Общество истории и древностей Российских при Московском университете, 1907. С. 74–75.


[Закрыть]. О том, что в полу Святой Софии находился особый красный камень омфалий[108]108
  См. об омфалиях: Schreiner Р. Omphalion und Roma Porphyretica. Zum Kaiserzeremoniell in Konstantinopel und Rom // Byzance et les Slaves. Melanges Ivan Dujcev. Ed. S. Dufrenne. 1979. P. 401–410.


[Закрыть], упоминает и русский паломник архиепископ Антоний Новгородский: «Во святей же Софие у олтаря на правой стране, ту есть мороморъ багрян, ту поставляютъ престолъ златъ, и на престоле поставляютъ царя на царство»[109]109
  Добрыня Ядрейкович (Андрейкович) (Антоний, архиеп. Новгородский). Книга Паломник. Сказание мест святых во Цареграде // Павел Савваитов. Путешествие Новгородского архиепископа Антония в Царь-град в конце 12 столетия. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1872. С. 81.


[Закрыть]. «Феодор, епископ Андидский, говорит еще о нахождении в полу той же Великой церкви расположенных в небольшом расстоянии друг от друга, как бы рядами, узких и черных мраморных полос, называвшихся «реками, источниками» (лотацог) или по своему виду, или же от естественного волнообразного направления в камне прожилин. Они шли параллельно солее, от южной стены храма к северной, и обозначали в помосте место, на котором священнослужащие, направлявшиеся, например, в день новолетия, из алтаря с литанией на площадь, должны были делать первую остановку[110]110
  См. об этом: Majeska G. Р. Notes on the Archeology of St. Sophia of Constantinople: The Green Marble Bands on the Floor // DOP. 1978. № 32. P. 299–308.


[Закрыть]. Для других, а именно известных степеней кающихся и оглашенных, они служили, предполагаем, границами или пределами, далее которых им, как неполноправным членам церковного собрания, не позволено было переступать»[111]111
  Голубцов А. Соборные чиновники и особенности службы по ним. М.: Императорское Общество истории и древностей Российских при Московском университете, 1907. С. 74–75.


[Закрыть]. Эти мраморные полосы в полу Святой Софии упоминает и «Аноним»[112]112
  См. Аноним // Anonymus. Banduri, Imperium Orientale. T. I. Antiquit. Lib. IV. Paris, 1711.


[Закрыть]. Дюканж считает, что они были расположены в нартексе, или во внешнем портике, Софийского храма, там, где стояли кающиеся. Но третий разряд кающихся, так называемые припадающие, стояли внутри самого храма, вместе с оглашенными. Как раз в этом месте и находился один из потамионов, или источников (ποταμοί). Практика соотносить торжественные шествия духовенства с расположением потамионов получила широкое распространение. В древних богослужебных чинопоследованиях встречаем: «По возгласе же исходит (из олтаря)… архиерей, не держим ни от кого, поющим: Всея твари Содетелю. И дошедше третьяго потамиона…»[113]113
  Православный собеседник. 1884. Ч. 1. С. 390.


[Закрыть].

Имея храм Св. Софии как образец, и в других византийских храмах стали украшать пол узором из плит цветного мрамора, обязательным атрибутом которого были потамионы (источники) и омфалии (порфировый круг, место остановки и молитвы императора). Находясь в центре церковного пола, омфалий, обычно красного цвета и круглый по форме, являлся доминирующим элементом в орнаменте. Смысловая функция со временем отступила на второй план, но традиция такого оформления сохранилась. С омфалия стали произноситься особо торжественные песнопения и в некоторых случаях ектении. Омфалии появляются во дворцах и в трибуналах Византии. Омфалий – порфировый круг в полу, в центре храма, стал обязательным элементом оформления церковного пола. Обычай такого оформления пола широко распространился по греческим церквам, попал он и к нам на Русь. Пол Десятинной церкви в Киеве был украшен настилкой из небольших квадратных плит белого мрамора и красного шифера, уложенных в шахматном порядке. Часть пола уцелела и была обнаружена во время раскопок в XIX веке. Кроме этого была обнаружена часть инкрустации коврового рисунка пола. «Эта инкрустация выполнена разноцветными мраморами… Продолговатый, четырехугольный ковер как бы лежит на полу, отороченный широким бордюром порфира. Внутри его вписан круг, или омфалий, выложенный концентрическими полосами разноцветного мрамора и мелким узором мозаичной инкрустации. Внутри омфалия, в центр его, заключен кружок порфира. По четырем углам – повторено по четверти центрального омфалия и того же рисунка»[114]114
  Фундуклей И.И. Обозрение Киева в отношении к древностям, изданное по высочайшему соизволению Киевским гражданским губернатором Иваном Фундуклеем. Киев, 1847. С. 28–29.


[Закрыть]. Возможно, существовали такие омфалии и в других русских храмах, в Новгородской Святой Софии, в Великой Печерской церкви и в других. В русских соборных чиновниках этот омфалий называют просто – «круг», или «мерой среди церкви». На этот омфалий, или круг, ставилась свеча перед началом вечерни, с которой диакон предходил кадившему священнику. На омфалий ставился аналой, на который полагалось Евангелие или икона, крест, мощи святых. На нем канонархи провозглашали стихи, певцы пели тропарь празднику. На омфалии останавливались священнослужащие во время входов на вечерне и литургии. Ставленники и постриженники делали на омфалии уставные метания. Позднее в Греции в омфалии стали изображать орла, двуглавого или одноглавого, отсюда название омфалия – аетос (орел). Возможно, орлец архиерея – это просто «переносной» омфалий.

Иногда в оформлении пола встречается несколько омфалиев, и они не всегда круглые. Но даже в этой удаленной от своего исторического прообраза форме прослеживается линия, которая начинается в Константинопольской Святой Софии, омфалий – красный порфировый круг, место остановки и молитвы императора. Такое ощущение сохранялось в церкви. Этот знаковый камень есть и в русских храмах, и живо его предназначение. В кафедральном Казанском соборе Санкт-Петербурга, в алтаре, в пол вмурован прямоугольный камень красного цвета. На этом камне стоял во время богослужения и молился русский император Николай II.

Далее нужно отметить, что пол в Святой Софии Константинопольской был двухуровневый. В торжественных случаях, «по крайней мере, перед богослужением, на котором присутствовал царь, производилось наполнение храма благовониями из особых отверстий в полу»[115]115
  Скабаланович М., проф. КДА. Толковый Типикон (объяснительное изложение Типикона с историческим введением). Выпуск II. Киев: Типография Университета св. Владимира, 1913. С. 103.


[Закрыть]. Добрыня Ядрейкович (впоследствии архиепископ Новгородский Антоний) рассказывает об этом так: «Церковь мощена красным мрамором, а под нею доплеко (второй пол), и подходят человецы и учинено сквозе мрамор проходи. И егда внидет царь в церковь ту, тогда понесут под испод много ксилолоя (алой), темьяна (фимиама) и кладут на углие и исходит воня проходы теми во церковь на воздух»[116]116
  Добрыня Ядрейкович (Андрейкович) (Антоний, архиеп. Новгородский). Книга Паломник. Сказание мест святых во Цареграде // Павел Савваитов. Путешествие Новгородского архиепископа Антония в Царь-град в конце 12 столетия. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1872. С. 17, 103.


[Закрыть].

И сегодня экскурсоводы в храме Святой Софии показывают туристам эти отверстия в полу храма, через которые подымался благовонный дым ладана, наполняя храм. Дым поднимался двумя ровными стенами, медленно и величественно. По этому «коридору», между двумя стенами дыма, в храм, держась за руки, входили царь и патриарх. Когда дым рассеивался, посредине храма перед взорами молящихся уже стоял император.

Но архитектура пола до нашего времени дошла не без изменений. В храме существовали два возвышения и по одной ступени к ним, которые в настоящее время отсутствуют. «В Константинопольской Софии, если идти от запада к востоку, от входа в церковь к алтарной апсиде, сначала встречается возвышение пола на одну большую ступень между первыми столбами купола, затем другое возвышение также на одну и несколько меньшую ступень между столбами восточного полукупола. Первое возвышение, представляющее весьма большую площадку, есть возвышение солеи, второе алтаря»[117]117
  Голубинский Е. История Русской Церкви. М., 1904. Т. I. Ч. 2 Цит. по: Беляев Д.Ф. BYZANTINA. Очерки, материалы и заметки по византийским древностям. Ежедневные и воскресные приемы византийских царей и праздничные выходы их в храм Св. Софии в IX–X в. Книга 2. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1891. С. 305.


[Закрыть], – отмечал Голубинский, который осматривал Св. Софию. Сами ступени были стесаны турками.

Амвон в храме Святой Софии, по сообщению Павла Силенциария, находился посредине храма, под куполом или под восточным полукуполом, «…поражающий своими мраморными цветами и чудесами искусства»[118]118
  Pauli Silentiarii. Descriptio Ambonis. P. 231.


[Закрыть]. Он имел серебряные колонны[119]119
  По примеру Св. Софии и другие византийские храмы украшались серебряными колоннами. Об этом говорит находка из «Сионского» клада в Палестине – серебряная колонна алтарной преграды (VI век), сейчас находящаяся в Вашингтоне, в византийском собрании Дамбартон Оукс.


[Закрыть], был богато украшен слоновой костью и драгоценными камнями, имел две лестницы, спускающиеся на запад и восток. На амвоне читались Апостол и Евангелие и отправлялись целые службы, например, утреня на Новый год, служба на Воздвижение Креста. Над амвоном был воздвигнут купол из золота, также украшенный драгоценными камнями, сверху был воздвигнут колоссальный золотой крест. В «Сказании о создании великия Божия церкви святыя Софии» говорится, что император Юстиниан «амвон сотвори от камени, емуже имя сардонихий, в надстолпий место, столпцы же сотвори все златы с аспидным камением и с хрусталы и сампфиром; такоже и верх амвонный сотвори весь злат с бисером и светлыми измарагды, вверху же сотвори крест злат, имущь 100 литр, и преимущи бисеры велики; в надстолпия же место постави златы»[120]120
  Тихонравов Н.С. Летописи русской литературы и древности. М.: Типография Грачева и К°, 1859. T. II. Отд. II. С. 25.


[Закрыть].

Алтарная апсида была отделена рядом серебряных колонн, над которыми на архитраве, на серебряных дисках, были помещены образы Господа нашего Иисуса Христа, «войско дивнокрылых ангелов», пророки, апостолы, Матерь Христа, крест и монограммы Юстиниана и Феодоры. Павел Силенциарий описал их подробно. В каком порядке были расположены эти образы, Павел Силенциарий не указывает, но говорит, что в центре был образ Иисуса Христа.

Алтарная апсида храма Святой Софии

Необычайная легкость сводов храма и изящные пропорции его колонн

Проблемой реконструкции алтарной преграды Св. Софии занимался Ксидис. Высоту колонн Ксидис определяет равной примерно 4,94 метра, длина архитрава алтарной преграды в Софии Константинопольской, вместе с боковыми фасадами, примерно 31,88 м или 37, 68 м[121]121
  См.: Xydis St. См. Лазарев В.Н. Византийская живопись. М., 1971. См. также: Weigand Е. Die Ikonostase der justinianischen Sophienkirche in Konstantinopel // Gymnasium und Wissenschaft. Festschrift des Maximilian Gymnasiums in Miinchen. Munchen, 1949. S. 176–195.


[Закрыть]. Чтобы равномерно разместить на архитраве такой длины медальоны с образами святых, необходимо было поместить одиннадцать медальонов на фронтальной стороне алтарной преграды и как минимум по семи на ее боковых частях. Тем самым становится понятным, почему здесь были изображены и апостолы, и пророки, и ангелы. «Сколько было представлено на архитраве ангелов, какие из пророков и апостолов были здесь выбраны – этого мы, по-видимому, никогда не узнаем. Но весьма вероятно, что среди упоминаемых Павлом Силенциарием пророков был изображен и Иоанн Креститель, фигурирующий в литургии Иоанна Златоуста не только как Предтеча, но и как пророк. Тогда наиболее логичным местоположением этого образа был бы ближайший ко Христу правый медальон. Если принять эту гипотезу, то архитрав алтарной преграды Софии Константинопольской украшал Деисус, что само по себе вероятно. Ведь эта композиция воплощала в наиболее чистой форме идею заступничества, и где, как не на алтарной преграде главного константинопольского храма, имело смысл отвести ей центральное и самое почетное место»[122]122
  Лазарев В.Н. Византийская живопись. М.: Наука, 1971. С. 116.


[Закрыть].

Изображения святых были помещены в медальонах, диаметр которых равнялся приблизительно 40 см. По всей видимости, эти медальоны были выполнены в технике чеканки по серебру, с последующей обработкой их резцом. Скорее всего, эти образы святых на архитраве алтарной преграды, кроме вышитых на тканях, являлись одними из немногих икон в храме Св. Софии, во время императора Юстиниана.

Особой красотой блистал алтарь. Над престолом, на четырех серебряных позолоченных колоннах, находилась сень в виде восьмиугольного конуса, внешне совершенно напоминающая русский шатровый храм. Не здесь ли искать истоки русской шатровой архитектуры? Павел Силенциарий писал:

 
…А выше арок простирается нечто, конусу
Подобное, но не совершенно [с ним] сходное, ибо не окружает
Внизу обегающую окружность правильно круглого основания,
Но родилась некая восьмисторонняя основа. Из пути
Более широкого [башня] постепенно взбирается [сужаясь] к острию,
И простирает восемь серебряных плит. В сопряженной
Гармонии стоит обширная кровля. А [плиты] треугольникам
Подобные, соединяют дороги восьмиупряжного пути,
Обозначая собирание воедино самой вершины,
Где приладило ремесло изображение чаши.
А края чаши, раскрываясь, цветку
Своим видом уподобляются. В середине же установило [ремесло]
Серебряное сияющее изображение оси.
А над ним Появляется возвышающийся Крест…[123]123
  Павел Силенциарий. Экфрасис Святой Софии. Перевод Васильевой Т.М. совместно с Фрейберг Л.А. // Васильева T.M. Traditio legis и иконография алтарной преграды Св. Софии Константинопольской // Восточнохристианский храм. Литургия и искусство. Редактор-составитель Лидов А.М. СПб.: Дмитрий Булавин, 1994. С. 134.


[Закрыть]
 

Алтарная преграда и амвон храма Святой Софии в Константинополе. План и фрагмент центральной части алтарной преграды. Реконструкция Ксидиса

Под этой сенью был повешен золотой крест, под ним голубь, тоже из золота, он использовался как дарохранительница. Над ними корона императора Константина, короны других царей были повешены возле катапетасмы, которая была украшена золотым и серебряным шитьем. «А у катапетасмы повешены венцы малы, 30 их, в память всем христианам и в незабытии Июдиных ради 30 сребреник… да разумевше вси христиане, блюдутся Июдинаго злаго и неправеднаго сребролюбства»[124]124
  Добрыня Ядрейкович (Андрейкович) (Антоний, архиеп-п Новгородский). Книга Паломник. Сказание мест святых во Цареграде // Павел Савваитов. Путешествие Новгородского архиепископа Антония в Царьград в конце 12 столетия. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1872. С. 83–84.


[Закрыть]. В «переходе же у великого олтаря учинене щит Констянтинов, а на нем ставется агнец». В алтаре находилась серебряная колесница, принадлежавшая императору Константину и императрице Елене.

Главное богатство убранства было внутри алтаря. Престол был весь из золота, блистал драгоценными камнями и эмалями, с золотыми колоннами, а над ними четыре серебряные позолоченные колонны поддерживали купол, увенчанный большим золотым крестом. «Кто не будет поражен великолепием престола? Кто может понять, как он сделан, когда он сияет самыми разнообразными цветами, то отражая блеск золота и серебра, то блистая как сапфир, бросая всюду многообразные лучи, соответственно драгоценным камням, жемчугам и всякого рода металлам, из которых он сделан»[125]125
  См.: Аноним // Anonymus. Banduri, Imperium Orientale. T. I. Antiquit. Const. I. Lib. IV. Paris, 1711. P. 210–211.


[Закрыть]. Напрестольная пелена была из чудной ткани, расшитой мелкими вышивками из пурпура и золота. В глубине алтаря стоял патриарший трон, сделанный из позолоченного серебра. На престоле и на капителях колонн монограммы воспроизводили имена императора Юстиниана и императрицы Феодоры, а роскошные ткани, напоминая об их добрых делах, представляли их под благословляющей рукой Иисуса Христа или Божией Матери. Все это великолепие подробно описано в произведении Павла Силенциария «Экфрасис Святой Софии».

С правой стороны престола находился фаласидий – резервуар с водой для омовения рук священнослужителей. Интересно отметить, что в алтаре храма Святой Софии всегда была ключевая вода, проведенная в алтарь по трубам, и это полторы тысячи лет назад! Загрязненная вода также по трубам удалялась за стены храма.

Павел Силенциарий подробно описал красоту освещения храма ночью, во время больших праздников. Он упоминает серебряные паникадила, лампы в виде кораблей, канделябры, имевшие вид деревьев, огни которых казались цветками, наружные фонари, подвешенные к круглому основанию купола. Всем этим пожелал украсить император Святую Софию, как убирают драгоценными камнями царскую невесту. Ночью она светилась, как величественный пожар, издалека возвещая мореплавателям близость Константинополя. Русский паломник XII века Добрыня Ядрейкович говорит о том, что в куполе храма было повешено 80 больших серебряных паникадил, купол наш соотечественник называет «теремом великим»: «В велицем же тереме кандил 80, все сребряни; и на праздники Господьския новыя изменяют; а иных кандил по всей церкви много, а вся сребряныя; яблоков златых множество»[126]126
  Добрыня Ядрейкович (Андрейкович) (Антоний, архиеп. Новгородский). Книга Паломник. Сказание мест святых во Цареграде // Павел Савваитов. Путешествие Новгородского архиепископа Антония в Царь-град в конце 12 столетия. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1872. С. 83


[Закрыть].

Интересный факт, что оплата стоимости масла и свечей для освещения собора Святой Софии осуществлялась на доходы от налогов, которые платили рыболовы и охотники, жившие в Константинополе и в его окрестностях[127]127
  См.: Дворкин Александр. Очерки по истории Вселенской Православной Церкви. Нижний Новгород: Братство во имя св. князя Александра Невского, 2005. С. 585.


[Закрыть].

Святыни храма Святой Софии

В храме Святой Софии находились многие христианские святыни, по богатству этих святынь он не имел себе равных[128]128
  См. об этом: Majeska George Р. Russian pilgrims and the relics of Constantinople // Восточнохристианские реликвии. Ред. – сост. A.M. Лидов. M.: Прогресс-Традиция, 2003. С. 387. В работе представлены две сравнительные таблицы святынь храма.


[Закрыть]. В храме сохранялись Багряница Христова, Трость, Губка, Копие – орудия страдания Господа нашего Иисуса Христа[129]129
  См. об этом: Majeska G. Russian Travelers to Constantinople in the Fourteenth and Fifteenth Centuries. Washington, 1984. P. 216–218, 28–31, 92–93,140–141.


[Закрыть], называвшиеся Страстями Господними. «Поклонение Страстям в Софийском соборе в Великий Четверг было важнейшим актом религиозной жизни столицы, в котором принимали участие император и патриарх. Как писал один из русских паломников XIV в., “тогда бывает сход велик крестьян со всех сторон. Знаменуются страстми Господними, велико исцеление бывает больным и приходящим бывает прощение от грех и от бед избавление”. Стефан Новгородец, который как раз в “неделю страстную приидох” в Царьград и к тому же пользовался помощью некоего “царева болярина”, смог приложиться к Страстям в Святой Софии, тогда как Игнатий Смольнянин, достигший Цареграда в праздник святых апостолов, записал, что он и его спутники “целовахом” в Святой Софии лишь “трапезу, на неиже покладают святыа страсти Христовы”»[130]130
  Стерлигова И.А. Новозаветные реликвии в Древней Руси // Христианские реликвии в Московском Кремле. М.: Радуница, 2000. С. 21.


[Закрыть].

«Западный паломник VI века Аркульф, как очевидец, рассказывает, что частицы Древа Креста Господня заключены были в особый ящик и что этот последний был вставлен в другой ящик, помещавщийся в большом великолепном шкафу в скевофилакии Софии. Для всенародного чествования и поклонения Св. Древо износилось на середину храма Софии и на верхние галереи (катихумении) храма в такие нарочитые дни, как 10–13 числа сентября месяца (перед Воздвижением) и в неделю Крестопоклонную.

Император Константин Великий привез в Константинополь гвоздь, которым был пригвожден к Кресту Спаситель. Эта святыня также находилась в скевофилакии Софии и ежегодно износилась на поклонение народу, вместе с Древом Креста Господня 10–13 сентября»[131]131
  Пальмов Н. Св. София Константинопольская // Светильник. Религиозное искусство в прошлом и настоящем. М.: Изд-во Поставщика Двора Его Величества А.А. Левенсон, 1915. №№ 5–8. С. 95.


[Закрыть].

Св. Копье Страстей Господних большую часть времени года хранилось в Фарской церкви Константинополя, но в Св. Софию приносилось в Великий Пяток. После богослужения переносилось по галерее в храм св. Ирины, где было доступно для поклонения верующих.

В Константинополь, в храм Святой Софии, из всех стран христианского мира свозилось все самое дорогое для верующего сердца. Подробное описание святынь, которые находились в храме Святой Софии, мы можем прочесть в книге «Паломник» архиепископа Новгородского Антония. Он, тогда еще Добрыня Ядрейкович, в мае 1200 года посетил Царьград и восторженно писал: «…и пресвятаго гроба Господня две досце целовахом, и печате гробные, и икону Пресвятыя Богородицы, держащую Христа, в того Христа жидовин ударил ножем в гортань, и изошла кровь: а кровь же Господню, изшедшую из иконы, целовали есмя ва олтари малом. Во святей же Софии во олтари кровь и млеко святаго Пантелеймона… и глава его (в настоящее время на Святой Горе Афон, в русском святаго вмч. Пантелеймона монастыре, привезена туда в XIV веке Стефаном Душаном, царем Сербским. – Прим. авт.), и глава Кондрата апостола (один из семидесяти апостолов, память 21 сентября. – Прим. авт.), и иных святых мощи, и глава Ермолы и Стратоника (утоплены за веру в р. Истре (Дунай) при Ликинии, память 13 января. – Прим. авт.); и Германова рука, еюдже ставятся (знаменуются? – Прим. авт.) патриарси… и блюдо, на немже Христос вечерял со ученики своими в Великий Четверток; и пелены Христовы (которыми был повит Богомладенец Христос – (Fasciae Dominicae infantiae)[132]132
  Эти пелены Христовы следует отличать от погребальной пелены Христовой (Fasciae Dominicae sepulturae), она хранилась в алтаре, за престолом во Влахернском храме. Впоследствии вывезена крестоносцами в Италию, сейчас известна как Туринская плащаница.


[Закрыть], историк Никифор Каллист говорит, что пелены Христовы, вместе с образом Богоматери и другими святынями, были присланы из Иерусалима в Константинополь Евдокией, супругой Феодосия Младшего, в дар Пульхерии, супруге императора Маркиана[133]133
  См.: Никифор Каллист. Церковная история. Книга XV. Гл. 14.


[Закрыть]. – Прим. авт.); и дароносивыя сосуды златы, иже принесоша Христу с дары волсви (небольшие слитки персидского золота, покрытые узором, датируются временем Христа; в настоящее время – в монастыре святого Павла, на Святой Горе Афон[134]134
  После захвата Константинополя турками, дары волхвов попали к Кире Маре, мачехе Мухаммеда II Завоевателя, жене султана Мурада II. Она была христианкой и передала их на Афон, в монастырь Святого Павла.


[Закрыть]. – Прим. авт.); и блюдо велико злато служебное Ольги Русской, когда взяла дань, ходивши ко Царюграду…. В блюде же Олжине камень драгий, на том же камени написан Христос, и от того Христа емлют печати людие на все добро; у того же блюда все по верхови жемчугом учинено»[135]135
  Добрыня Ядрейкович. Книга Паломник. Сказание мест святых во Цареграде… С. 66–68.


[Закрыть].

Дары волхвов: небольшие слитки персидского золота, покрытые орнаментом, рядом с золотом – темные бусины, это ладан и смирна, от времени они раскрошились и были переплавлены в один состав.

Монастырь св. Павла, Святая гора Афон

Многие из этих святынь описаны в латинской рукописи XII века из Бодлеанской библиотеки в Лондоне[136]136
  См.: Digbeianus lat. 112. f. 17r-28v.


[Закрыть]. Паломник, написавший эту рукопись, кроме многих выше перечисленных святынь, подробно описывает, что в храме Св. Софии хранились: «Кровь и молоко (согласно жизнеописанию, после усекновения честной главы святого из раны истекли кровь и молоко. – Прим. авт.) святого мученика Пантелеймона. [Они] находятся в большом сосуде из хрусталя, покрытом золотом, причем [сохраняются] в жидком, но несмешанном состоянии вплоть до сегодняшнего дня, сверху молоко, снизу кровь[137]137
  Этот хрустальный сосуд с кровью и молоком св. вмч. Пантелеймона был похищен крестоносцами и в настоящее время находится в Италии, в римо-католическом кафедральном соборе Св. ап. Андрея Первозванного в городе Амальфи.


[Закрыть]. В праздник святого Пантелеймона они меняются местами: в этом году поднимется кровь вверх, а молоко спустится вниз. Так же и на другой год поднимется молоко вверх, а кровь спустится вниз. И так меняются [они] всегда в праздник его. И это весьма великое чудо. Череп его и мощи. Омофор и «pastorale»[138]138
  Некий предмет, относящийся к пастырскому служению епископа. Возможно, архиерейский жезл.


[Закрыть] святого Григория, архиепископа Неокесарийского. Голова святого мученика и исповедника Анастасия. Скамья святого Иоанна, на которой он всегда сидел и писал. Мера длины Тела Христова, которая была снята верными мужами в Иерусалиме. Император Юстиниан сделал согласно длине Тела крест, украсил его золотом, серебром и драгоценными камнями и позолотил его. [Он] поставил его возле дверей ризницы (скевофилакион, сосудохранилище. – Прим. авт.), где находятся всякие священные сосуды и сокровища Великой церкви, а также все вышеупомянутые священные предметы»[139]139
  Описание святынь Константинополя в латинской рукописи XII века / перевод Л. К. Масиеля Санчеса //Чудотворная икона в Византии и Древней Руси. Редактор-составитель А.М. Лидов. М.: Мартис, 1996. С. 440.


[Закрыть].

Стеклянный сосуд с кровью и «молоком» св. вмч. Пантелеймона, находящийся в стене кафедрального собора св. ап. Андрея Первозванного в г. Амальфи в Италии

Как указано в приведенном здесь тексте, возле дверей сосудохранилища стоял крест, по высоте равный мере Тела Христа или, согласно Добрыне Ядрейковичу, высоте Креста Христова, «мера и подобие» Креста Христова. Сосудохранилище храма Св. Софии (или скевофилакион, или, как говорит Добрыня Ядрейкович, малый алтарь, или ризница) находилось в виде отдельной пристройки, вне основного храмового пространства, в северо-восточном углу храма. Оно сохранилась до сегодняшнего дня[140]140
  См. об этом: Taft R. F. Quacstiones disputate: The Skenophylakion of Hagia Sophia and the Entrances of Liturdgy Revisited. I – OC. 81.1997.; II – OC. 82.1998.


[Закрыть]. Здесь находился двор Анны, которая пожертвовала свою землю храму Св. Софии, а ее могила находилась за этим крестом. Крест, о котором здесь идет речь, находился либо в самом сосудохранилище, либо сразу у входа в него, у дверей, «вне дверей олтаря малого». «Ту же есть… Крест мерный, колико был Христос возвышен плотию на земли. За тем Крестом лежит Анна, иже давала двор свой Святей Софии, на нем же и поставлен малый олтарь; и того ради положена бысть ту»[141]141
  Добрыня Ядрейкович. Книга Паломник. Сказание мест святых во Цареграде… С. 70–71.


[Закрыть]. Этот крест император Юстиниан украсил золотом, серебром и драгоценными камнями. Об этом кресте упоминается в «Сказании о создании великия Божия церкви святыя Софии, яже есть в Константине граде»: «…тот убо крест и до нынешнего дне недуги различныя исцеляет и бесы от человек прогоняет»[142]142
  См.: Тихонравов Н.С. Летописи русской литературы и древности. М., 1859. Т. II. С. 25.


[Закрыть], это же самое, практически дословно, говорит и Аноним[143]143
  См.: Аноним // Anonymus. Banduri, Imperium Orientale. Antiquit. Lib. IV. Paris, 1711. T. I. P. 75.


[Закрыть].

Вернувшись к тексту из Бодлеанской библиотеки, мы прочитаем, что летописец перечисляет святыни, которые более привлекли его внимание, он отмечает, что в храме хранился кусок ткани (пеленка), в которую был обернут Христос в Рождестве Своем, а также золотой алавастр, в котором благословляется елей для крещения, древо Креста Господня и части всяких реликвий, которые есть в Большом дворце. Он замечает: «С правой стороны алтаря храма, снаружи в стене находится частица хлеба, который был преломлен на Тайной Вечере, гвозди, serratura[144]144
  Предмет, связанный с пилением.


[Закрыть]и знаки, которыми иудеи отметили погребение Господа. Внутри же стены есть реликвии Страстей Господних и святые останки разных святых. Над этим святым местом и положен хлеб Тайной Вечери вместе со знаками, а сверху [они прикрыты] серебряной пластинкой, которая позолочена в соответствии с размерами Гостии и имеет изображения Распятого Господа нашего Иисуса Христа, Святой Богородицы Марии и святого евангелиста Иоанна. Поверх нее положили резную мраморную пластину с оконцем, и так закрыли святое место. В этом месте возлагают древо Креста Господня в середине четыредесятницы на четыре дня, и Крови Христа поклоняются все верующие. То же [делают] и за четыре дня до Воздвижения Святого Креста»[145]145
  Описание святынь Константинополя в латинской рукописи XII века / перевод Л. К. Масиеля Санчеса //Чудотворная икона в Византии и Древней Руси. Редактор-составитель А.М. Лидов. М.: Мартис, 1996. С. 440–441.


[Закрыть].

Кроме этих святынь, в храме Св. Софии почивали мощи святого Аверкия (по всей видимости, епископ Иерапольский), мощи Сильвестра, Папы Римского, а также мощи святителя Григория, просветителя Армении, и мощи святых врачей Кира и Иоанна. Ежегодно (после 695 года) в храм Святой Софии приносились мощи святителя Спиридона Тримифунтского[146]146
  Мощи святителя Спиридона, из-за арабских набегов, перенесены в Константинополь с Кипра, вероятно по приказу императора Юстиниана II (685–695). Первоначально находились в монастыре Богородицы Обрадованной, по соседству с монастырем Христа-Человеколюбца, позже перенесены в храм Богородицы Одигитрии, впоследствии в храм Двенадцати Апостолов, где их в XIV веке видели русские паломники Стефан Новгородец и иеродиакон Зосима.


[Закрыть]. Их приносили только на два дня – 11 и 12 декабря, на день памяти святителя. Здесь патриарх в присутствии императора служил литургию и было двухдневное поклонение мощам святителя Спиридона. В Святой Софии почивали мощи мученика-ребенка святого Кирика, о нем упоминает иеродиакон Зосима, а также все русские паломники упоминают о большой стеклянной лампаде, упавшей с большой высоты на мраморный пол и не разбившейся, но невидимой силой поставленной невредимо и даже «ни огнь не угасе», это место падения огорожено деревянной оградкой.

«Во притворе же за великим алтарем вчинены во стене гроба Господня верхняя доска… и древо, иже на шее у Христа под железом было, тоже вчинено во икону крестом. В том же притворе над дверьми горе написан Стефан первомученик, перед ним подымают кандило…»[147]147
  Добрыня Ядрейкович. Книга Паломник. Сказание мест святых во Цареграде… С. 90.


[Закрыть], перед этой иконой молились и получали исцеление больные, «кому очи болят». С правой стороны центрального престола «…есть место ограждено медью и да на не человецы не воступают, но то место целуют народи: на том бо месте молилася святая Богородица к Сыну своему и Богу нашему за род христианский; то же видел святый поп в нощи, страж нощный»[148]148
  Там же. С. 89.


[Закрыть], – записал русский паломник Добрыня Ядрейкович.

Он же был свидетелем чуда, которое записал на страницах своего повествования. В центральном алтаре храма Святой Софии, за престолом был установлен большой золотой крест, «крест злат, выше двою человек от земли, с камением драгим и жемчугом учинен, а перед ним висит крест злат полутора локтей…»[149]149
  Там же. С. 87.


[Закрыть]. Перед этим меньшим крестом были укреплены три лампады, все это «…учинил великий царь Иустиниан, иже святую Софию поставил». В присутствии духовенства, молящихся в храме людей и нашего русского паломника золотой крест с укрепленными перед ним лампадами «Духом святым вознесошася горе выше великого креста, и паки снидоша низу тихо, и не угасла. То же чудо было по заутреней, перед початием литургии… и люди вси во церкви видевше, со страхом и радостию великою…. Се же чудо свято и честно явил Бог в лето 6708-е, при моем животу, месяца мая, на память святаго царя Константина и матери его Елены, в 21, в день недельный, при царстве Алексееве и при патриарсе Иванне, на собор святых отец 318, а при посольстве Твердятине Остромирице, иже пришел посольством от великаго князя Романа…»[150]150
  Добрыня Ядрейкович. Книга Паломник… С. 87.


[Закрыть].

Какое-то время в храме Св. Софии хранился пояс Пресвятой Богородицы. «Вначале он хранился во Влахернском храме в Константинополе, потом был перенесен в храм Святой Софии, а после вторжения турок его выкупил Сербский царь Лазарь I…»[151]151
  Нектария, монахиня (Мак Лиз). Евлогите! Благословите! Путеводитель по святым местам Греции. Перевод с англ. М.: Русский паломник, 2007. С. 234–235.


[Закрыть]. Лазарь I передал пояс Богородицы на Святую Гору Афон в монастырь Ватопед.[152]152
  Там была построена часовня Святого Пояса, в которой он хранится. Пояс разделили на три части, чтобы исключить возможность его потери. Пояс сделан из верблюжьего волоса и издает чудесное благоухание.


[Закрыть]

Продолжая далее, следует отметить, что в храме Святой Софии хранились ветхозаветные святыни из Соломонова храма, которые указывали на преемственность Ветхого и Нового Заветов: «Во святей же Софии сохранени быша скрижали Моисеева закона, и киот, в нем манна»[153]153
  Добрыня Ядрейкович. Книга Паломник. Сказание мест святых во Цареграде… С. 86.


[Закрыть]. В «Житии Константина» (XIII век) говорится о том, что в храме Святой Софии хранилась чаша[154]154
  ³ См. о значении чаши, как символа Премудрости: Прохоров Г.М. Послание Титуиерарху Дионисия Ареопагита в славянском переводе и иконография «Премудрость созда себе дом» // ТОДРЛ. XXXVIII. Взаимодействие древнерусской литературы и изобразительного искусства. Отв. ред. Д.С. Лихачев. Л., 1985. С. 8.


[Закрыть], сделанная царем Соломоном[155]155
  Stichel R. Чаша Соломона в цареградской Софии. Еврейская магия и христианская агиография (доклад, прочитанный в МГУ 3 октября 1997 года).


[Закрыть], а Константин Философ (равноапостольный

Кирилл, просветитель словенский) смог прочитать две надписи на ней – еврейскую и самаритянскую[156]156
  См. об этом: Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре. Т. I. Первый век христианства на Руси. М., 1966. С. 219–220; Турилов А.А. Древнейшие отрывки Пространного Жития Константина-Кирилла Философа // Балканы в контексте Средиземноморья. Проблемы реконструкции языка и культуры. Тезисы и предварительные материалы к симпозиуму. М., 1986. С. 99–100.


[Закрыть]. Кроме этого, в главном алтаре, за престолом стоял небольшой столик «трапеза», за которой праотец Авраам принимал явившихся ему Ангелов, здесь же, в главном алтаре, хранились рога агнца Авраамова, в которые, по преданию, вострубит Ангел перед Вторым пришествием Христа. В храме Святой Софии хранилась, согласно «Паломнику» архиепископа Антония, медная Иерихонская труба Иисуса Навина. В летописи из Бодлеанской библиотеки сказано, что труб было четыре, и они были на полу (это, возможно, указывает на их большой размер), возле камня от колодца Иакова. О камне упоминает и «Паломник»: «Ту же есть камень мраморен, издолбен аки кадь, кладязя Самарейска, у негоже глаголал Христос к Самаряныне: дай же ми воды пити; всквозе бо той камень Самаряне черпаху воду»[157]157
  Добрыня Ядрейкович. Книга Паломник. Сказание мест святых во Цареграде… С. 90–91.


[Закрыть]. Согласно с рукописью из Бодлеанской библиотеки, Христос беседовал с самарянкой, сидя на этом камне. Во времена Латинской империи вывезен из храма[158]158
  По всей видимости, он находится сейчас в Риме, в Латеранском дворце. О нем упоминает Муравьев в «Письмах с Востока», письмо «Св. Софт», с. 22.


[Закрыть].

В храме Святой Софии находились святыни, связанные с праисторией современного человечества. Как записано в Бодлеанской рукописи, «там есть три двери, которые изготовлены не из обычных досок, но из досок Ноева ковчега, и творят они чудеса изо дня в день»[159]159
  Описание святынь Константинополя в латинской рукописи XII века / перевод Л. К. Масиеля Санчеса // Чудотворная икона в Византии и Древней Руси. Редактор-составитель А.М. Лидов. М.: Мартис, 1996. С. 442–443.


[Закрыть]. Из досок Ноева ковчега были сделаны створки дверей и покрыты позолоченными серебряными пластинами. Эти двери были установлены в трех дверных проемах, ведших из нартекса в наос. В том числе и в центральном дверном проеме – «Царских вратах». Не только эти, но и все двери были позолочены[160]160
  См. об этом: Dagron G. Constantinople imaginaire. 'Etudes sur le recueil des Patria. Paris, 1984. P. 237.


[Закрыть]. «Врата великая церковная Ноева ковчега» и, в особенности, по неизвестной причине, медный засов на этих дверях, были объектом поклонения всех входящих в храм. Считалось, что, приложившись с молитвой к этому засову, человек остается невредим после укуса змеи и различных отравлений.

Точно неизвестно, когда двери из дерева Ноева ковчега появились в Софии Константинопольской, первые известия о них относятся к X веку[161]161
  Раннее упоминание о «дверях позолоченного серебра» находим в «Книге церемоний» Константина Багрянородного, сына Льва Мудрого.


[Закрыть]. Они просуществовали до 1204 года, когда Константинополь был захвачен рыцарями-крестоносцами четвертого крестового похода, ради серебра они разрубили и уничтожили эти двери: «Заутра же солнцу восходящу внидоша в святую Софию, и одраша двери и рассекоша»[162]162
  Савваитов П. Путешествие Новгородского архиепископа Антония в Царьград в конце 12-го столетия. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1872. С. 10.


[Закрыть]. Существующие сейчас двери были поставлены в середине XIX века. Сохранился рисунок с изображением древних дверей, правда, его подлинность вызывает сомнение, согласно ему, створки дверей разделялись на прямоугольные секции, украшенные рельефными чашами[163]163
  См. об этом: Mango С., Parker I. A Twelfth Century Description of St. Sophia // DOP. 1960.14. P. 243.


[Закрыть]. От этих древних врат сейчас сохранилось лишь бронзовое покрытие дверного косяка. В центре верхней панели, прямо над головой входящего в храм, находится маленький рельеф, изображение Этимасии[164]164
  Датируется VI веком, но возможна и более поздняя дата. См. об этом: Nelson R. S. The Discourse of Icons. Then and New // Art History, 12/2.1989.


[Закрыть]. Образ «Престола уготованного», с лежащим раскрытым Евангелием и парящим голубем, образом Духа Святаго. Все изображения вписаны в арку на двух колонках. В Евангелии греческая надпись: «Господь сказал: Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет» (Ин. 10. 9).