Текст книги "Шебуршарик Вася с планеты Синехвостиковая"

Гульшат Абдеева
Шебуршарик Вася с планеты Синехвостиковая

© Г. Абдеева, текст, 2023

© Ю. Прохоцкая, иллюстрации, 2023

© Оформление серии. АО «Издательство «Детская литература», 2023

Что было летом

«Волков в Волковке нет», – подумала Юля, глядя в окно автомобиля. А ведь папа обещал. Они с мамой уедут на свой сим-по-зи-ум, где грустные люди сидят весь день и веселеют, только когда зовут обедать. А Юле на эту неделю обещали заповедник.

Бабушка Аврора Агаповна, которую девочка ещё не видела, жила в глухомани.

– Как это? – спросила Юля.

– Почти заповедник, – ответил папа, – лисицы, зайцы, природа.

– И волки? – восхитилась Юля.

– Угумс, – кивнул папа, складывая в чемодан десятый галстук вместо носков.

Июньским вечером они подъехали к домику, едва заметному среди густых зарослей сирени. Домик был зелёный, а кружевные ставни белые. Аврора Агаповна встретила их у ворот.

Юля сначала подумала, что бабушек две. Одна махонькая, со сгорбленной спинкой и скучным-скучным лицом. Она копошилась у плиты, дожаривая для внучки тридцать третий пирожок. C картошкой. Вторая появилась, когда родители ушли на речку, оставив Юлю доедать обед. Бабушка начала превращаться. «Не такие уж у неё и седые волосы, – подумала девочка, – да и спина прямая».

Бабуля бойко лепила пирожки: хоп – и тесто раскатано, хоп – начинка спряталась внутри, а круглая лепёшечка летит в раскалённое масло. Старушка мельком глянула на внучку красивыми чёрными глазами. Минуту назад они были голубыми, как у папы. «Приехали», – подумала Юля.

– Куда? – спросила бабушка.

И быстро оглянулась. У Юли изо рта выпал пирожок. На этот раз с рисом и яйцом. По инерции она пожевала несколько секунд. В кухню вошли родители, довольные и свежие после речной водички. Юля не отрывала глаз от Авроры Агаповны. Та при родителях поскучнела, осела, зашамкала почти беззубым ртом. Минуту назад зубы были ровнёхонькие, целые, а тут – бац – и нету. Юля внимательно вглядывалась в её движения: куда она прячет зубы?

Стоя у машины, куда папа укладывал гостинцы, Юля решилась спросить:

– Пап, а ты давно бабушку знаешь?

– Юля, ты перегрелась?

– Ой, ну то есть давно ты её видел? Тебе не кажется, что она странная?

Отец и дочь посмотрели на маленькую седую старушку. Она укладывала в корзинку капустный пирог, укутанный в платок.

– Юлёк, мы приедем через неделю, обещаю.

Невольно подслушавшая разговор мама встряла:

– Аврора Агаповна заслуженный педагог, человек доброго сердца. О такой бабушке только мечтать!

Вообще-то, для Юли она была прабабушкой, потому что настоящей бабушкой была Валентина, дочь Авроры Агаповны. Но её называть бабушкой язык не поворачивался: она одевалась как девчонка и без конца каталась по Европам. Так говорила мама.

Родители быстро сели в машину и уехали.

– Гхм, – услышала Юля за спиной и обречённо повернулась.

Аврора Агаповна внимательно изучала её тёмными глазами. Когда родительский автомобиль свернул на трассу, они стали по-восточному раскосыми. Прежде прабабушка и внучка были одного роста (по крайней мере, при родителях), теперь же Юля едва достигала её плеча. Она покорно подошла ближе, посмотрела снизу.

– Бабушка, ты ведьма?

– Вот ещё! – возмущённо фыркнула Аврора Агаповна, положив руку на плечо внучки, и повела её к дому. – Так, подколдовываю помаленьку.

– А меня научишь?

– Попробую, да вряд ли получится. Это ведь не наследственное. У меня тридцать лет назад метеорит в огород упал, с тех пор и пошли странности.

– А как ты так ловко превращаешься?

– Так то ж не я. Все, кто оттуда, – бабушка кивнула в сторону выезда, – видят меня как привыкли.

А то б давно заметили, что стареть перестала. Опыты там всякие, да ну их! Мне и без того весело живётся.

– И цвет глаз менять? Я всегда хотела зелёные…

– А это уже не метеорит, это меня Колюсик научил. У нас ведь как? После метеориту жителей поприбавилось.

За разговором они подошли к дому; на крылечке их ждал безбородый старичок. Руки прятал в карманах пыльно-зелёной ветровки, на ногах потёртые кеды. Короткий седой ёжик отсвечивал на солнце, делая макушку похожей на бильярдный шар. А крохотные, близко посаженные голубые глаза смотрели строго, даже сердито. Был он маленький, почти лилипут.

– Здравствуй, соседушка! – радушно раскрыла объятия Аврора Агаповна.

Окончательно избавившись от старушечьего облика, она стала похожа на красивую цыганку.

Глаза деда Коли подобрели; он, как мог, ласково улыбнулся.

– И тебе не хворать, Аврора. Уехали твои?

– Да, внучку погостить оставили на недельку. Знакомься, Юля, это дед Николай.

Юля послушно пожала крепкую морщинистую ладонь. Рядом с дедушкой было неспокойно, как будто на ночь забыли закрыть дверь, и вот темнота уже ползуче ощупывает порог. «Ерунда, – подумала Юля, – просто плохо его знаю».

– Через два часа пойдём в гости, внучка. А пока отдохни, погуляй. За речку только не ходи – глубокая она. Вот, положи в карман. – Аврора Агаповна дала Юле серый камешек.

– Зачем?

– Надо, пусть при тебе будет. А теперь беги!

Ноги Юли пустились бежать по едва приметной в высокой траве дорожке, дальше и дальше от бабушкиного дома. Гулять было весело и совсем не страшно, окрестности были сказочные. Юля забыла про усталость, исследуя лесную чащу рядом с домом. У них в городе такого не было. В густой траве попискивали незнакомые существа, кто-то шипел, свистел. Пролетали тяжёлые стрекозы, кусочками лёгкого шёлка проносились бабочки. Когда солнце стало клониться к закату, Юля пошла обратно.

Она в две минуты добралась до бабушкиного дома, наспех выпила стакан молока и вопросительно посмотрела на Аврору Агаповну. Куда, мол, идём?

– Камешек, что я дала, у тебя с собой?

Юля выразительно похлопала по кармашку шорт.

– Хорошо. Это метеорита того кусок, оберегом служит. Пойдём к друзьям моим в гости, на чашку чая, покумекать с подружками.

Бабушка и внучка вышли во двор, но, к удивлению последней, отправились не за ворота, а к заднему огороду, где в густеющих сумерках темнел деревенский туалет. Выйдя на дорожку и прикрыв за собой калитку, бабушка внимательно осмотрелась по сторонам. Взялась за ручку туалета и распахнула его. Юля увидела самый обычный деревенский скворечник.

– Тьфу ты, боже мой, – пробормотала Аврора Агаповна и захлопнула дверцу.

Интересно, что хотела увидеть бабушка? Юля хихикнула в кулачок. Аврора Агаповна тем временем простучала, пошкрябала дверцу тут и там и снова взялась за ручку. Когда дверца распахнулась, Юля перестала хихикать. Вперёд убегал извилистый коридор, освещённый редкими лампочками. Пол был устлан обычными досками, такими же, из каких выложены стены. Юля заглянула за скворечник – пусто.

– Как так, бабушка? – изумлённо спросила она.

– Не всё то кажется, что видится. Не всё то видится, что кажется, внучка.

У заброшенной бани, что кособочилась на краю участка, что-то зашуршало. Аврора Агаповна закаменела, вперилась взглядом в темноту, но через пару мгновений расслабилась, заулыбалась. Через высокую траву к ним шёл дед Коля.

– Пора?

– Ага, почти вышла.

Старики уставились в небо. Как только за облаком показался бледноватый диск луны, оба кивнули. Первым вошёл в коридор дед Коля, следом Юля, за которой бабушка аккуратно притворила дверь и закрыла на крючок. Коридор петлял, извивался, уходил то вверх, то вниз. Кое-где в стенах виднелись щели, – Юля пыталась на ходу разглядеть, что там: их огород или что-то другое? Через пять минут они оказались у приземистой деревянной дверцы, за которой виднелись отблески пламени. Дед Коля постучал условным стуком: тук, тук-тук, тук, тук-тук. Юля вытянула шею и ахнула.

Широкий двор был заполнен людьми. Бабули в длинных красных бусах и цветных платочках прыгали вокруг костра. Юлю рассмешили их счастливые ужимки. Одна из них тут же подлетела, вынула из кармана серого платья розовое яблоко. Юля несмело взяла. Аврора Агаповна подвела внучку к пеньку у костра, велела далеко не уходить. Сама тут же бегом к подругам и плясать. Дед Коля сел рядом, дотянулся до обугленной палки, что служила кочергой, и поворошил дрова.

– Дусенька, а где дровишки? Эти скоро прогорят, – обратился он к хозяйке праздника.

– В лесу, Коленька, хворост называются.

– А вот у тебя поленница целая!

– Так то на зиму!

– Какая ты… дровожадная, – беззлобно пробормотал под нос дедушка.

Из того вечера Юля запомнила запах костра, высокую беседку, в которой тесно сидели гости, угощавшиеся брусничным вареньем и мятными пряниками. Хозяйка праздника, Евдокия Ивановна, щедро разливала иван-чай, заваренный прямо в круглобоком золотом самоваре. Юле было жарко, она дышала на блюдечко, раздувая щёки, пыхтела, но пила вкуснющий чай. И слушала, слушала разговоры.

Бабки болтали без умолку, забыв обо всём на свете. Дед Коля отвёл Юлю в сторонку.

– Чудищ видела когда-нибудь?

У Юли расширились глаза.

– Не-а!

– Хочешь посмотреть?

– Настоящее?! Настоящее чудище? А оно большое? Опасное?

– Да нет, оно чуть-чудище. Мурлыкать умеет как котёнок и мелкие предсказания делать, – ответила за деда Колю подошедшая Аврора Агаповна. – Давно я не видела Васька – с вами пойду.

Дед Коля повёл их за дальнюю покосившуюся поленницу. Слева под дровами темнела круглая норка. Аврора Агаповна присела на корточки рядом, и её медные бусы звякнули.

– Васёк, кыс-кыс-кыс, что ли?

В ответ тишина. Юля прислушивалась, недоумевая, как чудовище, пусть даже маленькое, может поместиться в крохотную норку? Шебуршание развеяло её сомнения.

– Чего? А, эт вы? Здрасьте, Аврорагаповна, здравствуй, дед Коля.

Юля отскочила на несколько шагов назад. У чудовища было лицо! Настоящее, почти человеческое. Сам размером с большого кота, ходит на четырёх лапах, большие уши с кисточками и кукольное личико! Юля попятилась, потом наткнулась на внимательный взгляд спокойных фиолетовых глазок. «Как-то невежливо», – пронеслось у неё в голове.

– Здра-а-авствуйте, – тонко пропищала Юля.

– Здравствуй, бабушкина внучка, – тихим, бормочущим голоском ответило чуть-чудище.

Чуть-чудище Васёк выбрался из норки целиком, изгибая длинное, толстое тельце. Пёстрый чёрно-рыжий мех покрывал его с головы до пят. Вдоль спины были сложены серые перепончатые крылья. Васёк зашуршал в траве, подобрался к низенькому тополю и тяжело взлетел.

– Отъелся ты, барин, – заметил дед Коля.

– Да не, – грустно прошепелявил Васёк, – это всё гравитация земная так на меня действует.

– А вы что, инопланетянин? – осмелела Юля.

– В каком-то смысле да. Даже планета была, пока ей не приспичило прилететь на Землю и взорваться на огороде Аврорыгаповны. Точнее, спутник большой планеты Синехвостиковой. Нас метеоритным дождём сшибло и принесло на Землю. А на Синехвостиковой остальные шебуршарики живут.

– Кто?

– Шебуршарики, – это мои братья и сёстры. Давно я их не видел. Я ж корабли строить не умею, так и кукую тут.

– Пойдём, Васёк, молока с оладушками отведай, – ласково предложила бабушка.

– И то дело, – согласилось чуть-чудище.

Вернулись поздно; Юля долго думала о печальной судьбе чуть-чудища. Ужасно потерять дом и не знать, где живут твои сородичи. Всю ночь ей снились большие меховые шары в межзвёздном пространстве и кисточки на ушах чуть-чудищ.

Утром ходили сонные, невыспавшиеся. Аврора Агаповна пирожков больше не лепила – наскоро пожарила яичницу и вяло размазывала желток по тарелке. Юля смотрела-смотрела…

– Баушк, а почему ты не как все бабушки?

– А что это «не как все», самая обычная.

Юля торопливо прожевала свою яичницу и невнятно пробормотала:

– Обычные бабушки носки вяжут, огурцы, ой, солят, а не у костра по ночам пляшут!

– Что вяжут? Что солят?

– Потом, бабуля, потом. Мы с дедом Колей на рыбалку!

Юля от души повеселилась, пытаясь поймать хоть одну рыбёшку. Весь улов – пара мальков, будет коту Масику подарок. До самого обеда Юля была на речке, не зная, что озадачила прародительницу и та за весь день не присела, выполняя внучкино задание. Пришли с дедом Колей, сели за стол, а бабки нет. Пошли искать. Та сидела у себя в спальне в высоком кресле, спиной к вошедшим, и что-то быстро-быстро перебирала руками. Юля увидела, что из-под локтей бабули разлетаются огурцы! Да непростые, а вязаные!

Аврора Агаповна гордо провела внучку в кухню и показала поблёскивающий ряд банок, в которых среди веточек укропа и петрушки плавали… носки!

– Не-е-ет, бабушка! Наоборот, наоборо-о-от! – стонала от смеха девочка.

– Да ну тебя, все мозги мне запудрила. Всё, надоело мне обычной бабушкой быть.

Аврора Агаповна сняла с полки миску, не глядя бросила в неё желток и велела Юле нести из погреба плошку мёда к вечерним оладушкам. Проводили до крылечка деда Колю. Юля уже привыкла к его острому, лисьему взгляду, рядом с дедом было спокойно и хорошо.

Юля поболтала с родителями, позвонила подружке и села было за книгу, но чтение не шло. Хотелось новых приключений.

– Сегодня куда-нибудь пойдём? – спросила она бабушку.

– Костра нет.

– Может, снова к чуть-чудищу?

– Сбегай к деду – без него дороги не найти.

– А где он живёт?

Аврора Агаповна молча указала на заброшенную баньку, что виднелась в окне.

– В бане?!

– Где ж ему жить, коли он банник?

Во все глаза Юля смотрела на бабушку.

– После метеорита появился. Хороший сосед, добрый. С картошкой помогает, воров отпугивает.

Дед Коля ладил ступеньки своего жилища. Тюк-тюк, стучал молоточек. Юля шла, глядела издали, понимая, что её напугало в первую встречу. Внешне дедушка был вроде человек, хоть и маленький. Но вот глаза были то ли кошачьи, то ли лисьи. Напрямик, как в прошлый раз, к бабе Дусе идти не стали, невежливо. Пришлось топать через лесок, а потом ещё переходить речку Смородину.

В этот раз Юля почти не испугалась фиолетовых глаз шебуршарика. Они светились в сгущающихся сумерках. Вася стеснялся, прятался в тополиной листве и рассказывал:

– У всех шебуршариков есть антенна между крыльями. Моя сломалась тридцать земных лет назад. Если её починить, можно попробовать выйти на связь с родственниками с другой планеты. Да не получается, много раз пробовали. А планета их, Синехвостиковая, каждый август над нами пролетает.

– В интернете искать пробовали? – поинтересовалась Юля.

– Где? – удивлённо прищурился дед Коля.

– Ну, гугл там, ютуб. Там чего только нет. – Юля похлопала себя по карманам. – Эх, телефон дома оставила! А пошли к нам?

Шебуршарик Вася решил прогуляться с друзьями до Аврорыгаповны, как он её называл. Дед Коля и Юля снова шагали через лес, Вася, шурша крыльями, летел рядом. Через полчаса они уже сидели на крылечке бабушкиного дома.

– «Как. Починить. Антенну. Шебуршарика», – вбила Юля запрос в поисковую строчку.

Дед Коля и бабушка заглядывали через плечо. Даже Васёк не удержался, подлетел и завис позади. В темноте едва слышно шелестели крылья.

– Ничего нет. Но вы не расстраивайтесь. Тип антенны у тебя какой, Васёк?

Полчаса мучений – и нужный урок нашли! Ведущий блога с вкусным названием «Круассан» рассказал, как починить антенну чуть-чудища.

– Завтра водопад Ариетиды – столько звёзд на небе будет! Вот бы починить, – мечтательно сказал дед Коля.

– Звездопад! Какой ещё водопад? Эх ты, банник11
  Банники живут в бане, как домовые в доме. Про них рассказывают, что они злые и вредные, похлеще леших. Но наш дед Коля не такой!


[Закрыть] необразованный! – хихикнула Аврора Агаповна.

В технике Юля не разбиралась. Как и бабушка, и их сосед. Один Васёк кое-как разобрал видеоурок и сказал, что не хватает им важной детали – диодного пучка. Да где его в деревне достать? Решили ладить из того, что есть. Аврора Агаповна и банник дед Коля принесли всё, что смогли найти: старые приёмники, разбитые телефоны, даже граммофон откуда-то притащили.

Васёк заночевал у деда, Юлю Аврора Агаповна тоже погнала спать.

Едва проснувшись следующим утром, Юля побежала к баньке. Чуть-чудище шебуршарик Вася был взволнован, мелодично мурлыкал и хаотично летал между тополями. На Юлю смотрел с обожанием. Его лапы не были приспособлены собирать малюсенькие детали, поэтому за дело взялась Юля. Едва Аврора Агаповна убрала стол после завтрака, на нём разложили найденную технику.

Фиолетовые глазки шебуршарика светились теперь и днём.

– Это от радости, – смущённо объяснил он.

Васёк говорил, что нужно делать, а Юля потрошила телефоны и приёмники, собирала детали. К ночи управились. Между лопатками на спинке чуть-чудища заискрились проводки, замигали лампочки. Двор был ярко освещён луной, а звёзды мерцали как начищенные. То и дело мелькали хвостики метеоритов. Юля едва успевала загадывать желания. Все они были про шебуршарика.

По скрипучей лестнице забрались на крышу сараюшки, поближе к небу. Васька усадили на табурет.

– Летит! Лети-и-ит! – заверещал через полчаса дед Коля, едва не свалившись с крыши. – Синехвостиковая лети-и-ит!

Юля увидела небольшую ярко-синюю точку среди белёсых звёзд. Медленно точка ползла от края горизонта: поравнялась с рубиновым Марсом, доплыла до созвездия Волопаса. Антенна чуть-чудища моргала как сумасшедшая, круглые детальки крутились и слегка попискивали. Все напряжённо ждали. Синехвостиковая забралась уже на макушку неба и плыла прямо над ними, медленно опускаясь к другому горизонту. Юля чуть не плакала от радости, Вася глядел на планету, не мигая.

– Усилитель! – бормотнул он.

– Что?

– Усилитель нужен для антенны! Серебро есть? Чистое!

– Гребешок бабушкин подойдёт? – спросила Аврора Агаповна.

Васёк кивнул. Все трое глядели на Юлю.

– На трюмо! – тревожно сказала бабушка.

Юля, не теряя ни минуты, побежала к лестнице. Скользя подошвами кед, слетела на землю, что было сил бросилась к дому. Где же гребешок, где? Юля перебирала бусы, шпильки, старые открытки и письма. Под ноги упала крохотная расчёска.

Антенна шебуршарика не просто запищала – она завопила! От Синехвостиковой протянулся лучик и начал щупать космическое пространство. Лапы Васька задрожали, когда пучок света упал на его антенну. Потом луч исчез. Аврора Агаповна принесла пледы и чай в термосе. Целый час сидели они, тревожно вглядываясь в темноту. До тех пор, пока одна звёздочка не стала разгораться ярче и ярче и в конце концов не превратилась в летающую тарелку! В деревне стало светло как днём от ослепляющих прожекторов. Чуть-чудище шебуршарик Васёк даже забыл, что умеет летать, и подпрыгивал на месте, как мячик.

Случайный прохожий в ту ночь решил бы, что сошёл с ума. Двор Авроры Агаповны был полон странных меховых существ. Мелькали рыжие, белые, сиреневые и даже зелёные шкурки. Глаза, правда, у всех были фиолетовые и светились, как автомобильные фары. В воздухе висело густое неземное мурлыканье.

* * *

Без Васька заскучали. Чтобы Юля не маялась от безделья в ожидании родителей, ведьмы вручили ей пухлую клеёнчатую тетрадь с надписью: «Учёт». Тетрадка была потрёпанная, но колдуньи с неё чуть пылинки не сдували.

– Перепиши, сделай милость! – попросила баба Дуся. – Обветшала наша книга заклинаний.

Писать столько было лень, поэтому Юля сфотографировала страницы и закинула их на флешку. Ведьмы бурно радовались:

– Теперича и мы современные стали!

Отправили внука одной из них в город распечатать книгу, а флешку припрятали. Стали мечтать о том, сколько ещё Юля полезного может сделать, но тут приехали мама и папа. Были они довольные, получили какой-то грант и теперь готовились исследовать флору Красножемчужинского заповедника. От дома – пятьсот километров.

– Конечно, пока оформим документы, пока согласуем всё – месяц пройдёт. В Москву придётся слетать пару раз, на машине не разъездишься. А тебя будем с бабой Нюрой оставлять, – чуть виновато сказал папа.

Юля вспомнила старую соседку, от которой пахло пылью и вековыми сундуками. Баба Нюра всегда смотрела «Давай поженимся» и громко ругала телевизор. Спать ложилась в девять, а «компухтеров» не признавала, мол, излучение от них.

– А мне можно в заповедник с вами?

Родители замялись. Юля шуршала шоколадной обёрткой – ей привезли из Москвы целый пакет гостинцев – и внимательно смотрела на маму.

– Там условий почти нет: жить в домике без туалета и ванной, комары, электричество по часам.

Аврора Агаповна, вновь обернувшаяся древней старушкой, мельком глянула на правнучку. Юля задумалась. Уезжать из Волковки не хотелось, тем более родителей всё время не будет дома. Что ей родной город, если придётся с бабой Нюрой сидеть! Брр.

– Мам, пап, а можно я тут поживу?

Родители обрадовались и чересчур громко заговорили:

– Обузу на Аврору Агаповну вешать, ты что, и так неделю пожила! Что ей, за тобой всё приглядывать, что ли?

– А пусть поживёт, внучок, – зашамкала беззубым ртом старушка (Юля хихикнула), – она мне помощница, а не обуза. Чай, и лето на дворе, а у нас самих тут чем не заповедник? Красножемчужинск к нам ближе, чем ваш городок, может, и наезжать станете когда.

Мама с папой переглянулись.

– Надо обсудить, – сказала мама, и они вышли.

Снова пошли к реке. Юля подскочила к бабушке.

– Бабуленька, вот здорово-то! Мне у тебя в тыщу раз лучше будет. Тем более Васёк обещал прилететь в середине лета. Знаешь, как хочется послушать новости про Синехвостиковую планету?

– Конечно, – заговорщицки ответила Аврора Агаповна, – мы их уговорим.

Родители думали-думали и оставили Юлю. Съездили в райцентр, купили джинсы, футболки, даже пару платьев и разного по мелочи. Теперь Юля к лету в Волковке была готова. А как дед Коля обрадовался!

– Гулять, – говорит, – будем каждый день до леса. Скоро ягода пойдёт, она после метеориту тут с кулак размером!

На следующий день, как уехали родители, Аврора Агаповна и банник повели её в лес.

– Мы тебе экспонат местный покажем, почти музейный!

– Это в лесу-то?

– А чем тебе лес не музей? У нас тут такое есть, аж голова кругом идёт, даром что подколдовываю сама.

Дед Николай нёс в старом рюкзачке термос и пирожки, что настряпала Аврора Агаповна. Время нашлось только ближе к вечеру.

– Да мы недолго, – сказала бабушка.

Юля косилась на неё, на деда и решилась-таки.

– Дед Коля, а дед Коля?

– Чего? – добродушно спросил банник.

Его лисьи глаза давно перестали пугать девочку, тем более смотрел он на неё всегда по-доброму. Как обычно, одет был в пыльно-серую ветровку, чёрные брючки, обут в стоптанные кедики.

– Бабушка говорит, вы после падения метеорита пришли. А где вы раньше были? Где жили?

Дед Коля и бабушка быстро переглянулись. Аврора Агаповна хотела что-то сказать, но дед её весело перебил:

– Жил то там, то здесь. А метеорит упал, и тут такая силища пошла, что ни день, то чудо. Я, конечно, в сказки не верю, но тут почти поверил – мыслимо ли, сколько людей вокруг!

– А что же в людях особенного?

– Так в моём краю их не водится. Давным-давно, говорят, жили, а теперь их нет. Ушли. А метеорит упал когда, брешь проломил, видимо. Я про людей раньше только в сказках читал.

Юля подумала минутку.

– Значит, не только банники к нам переехали? И не только шебуршарики?

– Ох и смышлёная ты, не по годам, – усмехнулся дед Коля.

За разговорами зашли в чащу леса. В траве кто-то стрекотал, среди листьев посвистывали неведомые птицы. Солнце клонилось к закату, а в лесу было светло, и скоро Юля поняла почему. Они вышли на поляну, в середине которой лежал громадный камень лимонного цвета. Он был ноздреватый, пах корицей и светился – чем темнее становилось вокруг, тем ярче.

– Ого! – Юля осторожно коснулась пыльного бока ладошкой – на коже остался желтоватый след. – Тот самый?

– Да нет, это второй. Первый-то в моём огороде упал, мы его прикопали, чтобы внимание не привлекать.

Наплывающим гулом накрыл рёв самолёта. Юля запрокинула голову, чтобы увидеть железную птицу, но в небе было пусто. Аврора Агаповна приложила ухо к метеориту и тревожно посмотрела на деда.

– Колюсик, чего это он? Отродясь так не жужжал.

Дедушка повёл ладонью над каменной поверхностью, не касаясь. Нахмурился.

– Да неужто опять открыться хочет? А если сюда домовой какой пролезет или кикимора да человека увидит? Помрёт на месте от разрыва сердца. У нас, Юля, знаешь, кем лешачат да русалочат пугают непослушных?

Человеческими детьми.

– Чего нас бояться-то?

– А не бывает людей в моих краях, всё равно что для вас привидения, – вот и боятся.

Тем временем метеорит не стихал, гудел настойчивее. Свет от него нарастал, сначала как фонарь, потом как прожектор, скоро на него больно было смотреть. Все трое зажмурились, закрыли лица руками. Раздался хлопок, и всё стихло. Дед Коля щурил маленькие глазки, осматривал лес. Аврора Агаповна зорко следила за небом, приставив тёмную узкую ладонь ко лбу. Первой пришельца увидела Юля. Из-за камня, покряхтывая и постанывая, вышла… сгорбленная старушка. Она опиралась на дубовую палочку, а под белым платочком прятала седые космы. Дед Коля заслонил Юлю, вышел вперёд. – Бабушка-бабулечка, лесная загогулечка, что в чащобе ищешь, меж деревьев рыщешь? Бабуля расцвела. В их краях такое обращение было верхом галантности. – Добр будь ты мужичок, лисьеглазый старичок.

Я б сказала, кабы знала, невесть как сюда попала. Шла к избушке я своей через чащу фонарей. Камень этот обошла и к тебе сюда пришла. Юля выглядывала из-за спины деда. Пришелица слащаво улыбалась, прикрывала беззубый рот кончиком белоснежного платочка. Розовый сарафан её раздувался, цветы на подоле ходили хороводом. Аврора Агаповна смотрела на неё серьёзно, хмуро даже, что совершенно не вязалось с обликом тощей старенькой бабули. Бабуля эта приседала, одна ужимка сменяла другую, чуть не в танце кружилась.

А потом пришелица застыла; глаза её крохотные распахнулись; Юля увидела мелькнувший в них огонёк. Бабушка закричала внезапно басом, и девочка присела от неожиданности. Во рту пришелицы засверкал частокол серебряных зубов.

– Челове-е-ек! Челове-е-е-е-ек! – надрывалась бедняжка. – Ух, я вас, где ж моя метла, где моё поме-ло-о-о! Чтоб я ещё раз у кикиморы засиделась да мне такие кошмары привиделись!

– Бабка-ёжка, тоненькая ножка, это не беда, послушай, она не станет тебя кушать. Ты попала в мир людей, но они здесь не злодеи. Мы домой тебя вернём заколдованным путём, – тараторил дед Коля.

Но Бабка-ёжка не хотела успокаиваться, металась по поляне, махала тросточкой как помелом. Аврора Агаповна притянула Юлю к себе. Пришелица наконец замолкла – видно, сил верещать не осталось. Недоверчиво глядела на троицу, жалась к метеориту. Убедившись, что избушки нет и в помине, а лес чужой, согласилась пойти к Авроре Агаповне. От Юли держалась подальше и всё время рифмовала строчки.

– Так в нашей стране разговаривают, – украдкой шепнул дед Коля.

Бабку отпаивали чаем, кормили мёдом. Съев десятый пирожок, она откинулась к стене. Юля внимательно смотрела, как Бабка-ёжка ест. Тощая, как спичка, а прожорлива, как соседский пёс Пират.

– Я почему испугалась-то, – возобновила она прерванный разговор, – у меня подруги пропадать стали.

Пошли слухи, что на них люди нападают. Конечно, их не бывает.

Юля хмыкнула.

– То есть у нас не бывает. Но куда-то же они деваются.

– И много пропало? – напряжённо спросила Аврора Агаповна.

– Да уж вторая за месяц. ХХор распадается, некому петь.

Со временем Бабка-ёжка перестала разговаривать в рифму, привыкать стала, так же как и дед Коля тридцать лет назад. Тот стихами говорил только от сильного волнения.

– Вот тебе и метеорит! – сердито сказал банник. – Где нам теперь их искать, коли по лесу разбежались? А если туристы каккие в болоте нашем кикимору обнааружат? Что со страху натворить могут?

– Нет ли у вас, милые, домика на курьих ножках? – распевно спросила Бабка-ёжка (перестав бояться, она снова превратилась в безобидную старушку, даже клыки пропали).

– Нет, дорогая, – ответила Аврора Агаповна, – курятник есть, а кур нет. Может, подойдёт?

Бабка-ёжка осмотрела сараюшку на краю участка, поцокала и вынесла вердикт – годится.

– Я на насесте спать привычная, хоть вверх тормашками.

Юля поняла, что бабка не хочет спать с ней в одном доме. «Подумаешь, тоже мне», – хмыкнула про себя девочка.

Банник ушёл к себе поздно; отправив Ёжку спать (Аврора Агаповна дала ей раскладушку и ночник), все трое засели в кухне. Мохнатые мотыльки ползали по потолку, бились о лампу. Юля перетаскала их по одному на улицу и захлопнула форточку.

– Где искать остальных? – хмуро спросила Аврора Агаповна. – Говорила мне Евдокия, лес наш шалый стал, а я не слушала. Что ведьму слушать, правда? – неожиданно хихикнула она.

– Далеко они не ушли, это ясно. Меня вот возле метеориту держит как привязанного. Далеко уйдёшь, и сердце ноет. Да и соседка такая мало у кого есть.

Бабушка залилась румянцем.

– Что нам, по лесам да соседним деревням шастать?

– Куда деваться. Юля, у тебя тёплый спортивный костюм есть? Мы теперь с утра до ночи по походам ходить будем.

Девочка кивнула.

Наутро в доме не оказалось хлеба и спичек. Пришлось топать в магазин, да, как назло, теремок на углу был закрыт. Пошли в дальний, на другом конце деревни. Жители кивали троице, а потом долго смотрели вслед. В магазине очереди почти не было: пара дошколят зажимала в кулачках монеты на сладости да сгорбленная старушка помахивала авоськой.

Чего только не было за стеклянными витринами: карандаши и пудра, носки и мыльные брусочки, тетрадки и поварёшки. Юле приглянулся синий мячик; она дёрнула за рукав бабушку, но та смотрела на старушку в очереди. Юля присмотрелась: тут и там на одежде у неё висели соломинки, а из-под платка выбивались странные зеленоватые пряди.

– Извините, бабуля, хлеба нет. Кончился. Завтра завезут.

– Что? А мне-то что теперь исть?! Да что это за жисть! Что, бабуле быть голодной, околеть одной холодной? Быстро хлеб мне подавай, хоть и старенький пущай!

Старушка разошлась не на шутку, грозила бедной продавщице карами небесными, обещала разжечь печь и… Договорить ей не дал дед Коля – под локотки вывел старушку на улицу.

– А тебе что надо, банник окаянный? Ходишь тут, как гость незваный!

– Так-так-так, бабуля, ночевали где?

– В дому!

– В стогу?

– В стогу-дому! А что мне делать, коли потерялась я? А кругом люди, люди! И никто не знает, как в Колдострану вернуться.

Кикимору уговорили отправиться к Авроре Агаповне.

Она долго плакала и обнималась с лучшей подругой Бабкой-ёжкой, но жить с ней отказалась, облюбовав болотистый овраг за домом.

Через несколько дней волшебное общежитие пополнилось лешим Антоном и домовым Вилкой. Антона подселили к деду Коле, а Вилка напросился в дом. Был он маленький, волосатый и смешливый. Издалека как стожок сена. Юля пробовала заплетать его пшеничные локоны в косы, но тогда у Вилки пропадала колдовская сила. Так и ходил растрёпой.

А потом по деревне пошли слухи нехорошие. Будто объявились в районе воры, действуют быстро, зубы хозяевам заговаривают и дома обчищают. Не нравилось это Авроре Агаповне и деду Коле. А кикимора сказала, морща длинный зелёный нос:

– Витёк это, не иначе.

Витёк был по роду-племени лихом, тем самым, одноглазым, что людям беду приносит. Только молодым и симпатичным. Витя зачёсывал вбок длинную русую чёлку и притворялся человеком, до икоты пугая жителей Колдостраны. А теперь затесался в местную банду.