Текст книги "Не спорьте с призраком"

Гюдюль
Не спорьте с призраком

Gudule

Ne vous disputez jamais avec un spectre

© Hachette Livre, 1997 Published by arrangement with Lester Literary Agency & Associates

© Муравьева Е. А., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

* * *

Глава 1. Переезжаем!

Переезд – это прекрасно! Жить там, где мы жили до сих пор, радости мало. Представьте себе ветхий многоэтажный дом в дрянном городишке. Наша квартирка находилась на восьмом этаже, лифт почти всё время был сломан, а мусоропровод постоянно засорялся. В результате то приходилось полчаса тащиться вверх по лестнице, то на кухню из трубы вываливался соседский мусор.

Но хуже всего банда Маню – с десяток распоясавшихся хулиганов. Они ненамного старше меня, но устанавливают в городке свои порядки и плевать хотели даже на взрослых.

Каждый, кто здесь живёт, только и мечтает отсюда уехать, но удаётся это далеко не всем: жильё везде очень дорогое. Так что, когда однажды вечером папа пришёл домой, размахивая письмом от нотариуса, мы решили, что нам крупно повезло!

Не считая моего хомячка Рэмбо, мы жили вчетвером: папа, мама, Виолетта и я, Кирил. Мне четырнадцать, Виолетте десять. Рэмбо должно быть примерно полгода, но он грызун, так что точно сказать трудно.

Я хорошо помню, что в тот вечер мама приготовила макароны. Вся квартира пропахла тёртым швейцарским сыром, Виолетта бродила у плиты и облизывалась. Когда папа пришёл с работы, мы сразу поняли, что он хочет сообщить нам что-то из ряда вон выходящее. Он улыбался во весь рот, хотя обычно после рабочего дня всегда жалуется, что у него голова трещит.

– Сюрприз! – воскликнул он, подавая маме письмо.

Она развернула его, и по мере того, как она читала, лицо её менялось. Сперва она удивлённо подняла брови, потом раскрыла рот от изумления, потом покраснела и от восторга захлопала в ладоши. Словно девочка при виде праздничного торта!

Мою сестрицу прямо распирало от любопытства.

– Что там? Что? – спрашивала она, притопывая от нетерпения.

Я попытался заглянуть через мамино плечо, но она со смехом отскочила. Никогда я не видел её в таком состоянии! Мы все бросились в гостиную. Она схватила меня за руки и принялась кружиться со мной в танце. Я был так ошеломлён, что у меня ноги заплетались. Если бы она меня не поддержала, я бы повалился на пол!

Наконец она выговорила:

– Ребята, мы уезжаем отсюда! Поедем жить в деревню!

Виолетта решила, что мама шутит.

– Неведомо куда?

– Нет-нет, – возразил папа, – это правда! Мой дядя Бенжамен, которого я почти не знаю, недавно умер, и мы единственные наследники. Он оставил нам большой дом в департаменте Сена и Марна, в сотне километров отсюда.

– Ур-ра! – завопила Виолетта, прыгая от восторга.

Уже в который раз я удивился, как она может так скакать, словно на рессорах!

– Там есть сад, – добавил папа. – Пять гектаров, засаженных деревьями, настоящий лес!

– Всё это так внезапно, так неожиданно… – пробормотала мама. – У меня голова идёт кругом, я словно во сне!

На всякий случай она ущипнула себя.

– И меня ущипни, – попросила Виолетта. – Лучше сразу проснуться, чем поверить в сон. Не хочу разочаровываться потом!

– Поедем смотреть наш новый дом в воскресенье, – объявил папа. – Если нам понравится, в конце месяца пере…

Он не успел договорить. Мы с Виолеттой так завопили от радости, что стены задрожали!

Так что сегодня с утра мы погрузились в машину и отправились в Сену и Марну.

Было начало осени, но погода стояла ещё почти летняя. Солнце сияло, словно начищенное. Вдоль дороги на синем небе вырисовывались красные, жёлтые и рыжие деревья. Было красиво, как в рекламе по телевизору.

Виолетта рядом со мной не могла усидеть на месте, всё время вертелась и пихалась.

– Да хватит! Что ты как рыба, вытащенная из воды!

В ответ она показала мне язык.

Характер у сестрицы не сахар. Мама говорит, что папа её слишком избаловал, но дело не только в нём – мама тоже прощает ей все капризы. Только я пытаюсь как-то управлять этой мелюзгой, хотя мы часто препираемся.

– Папа, ещё далеко?

– Терпение, крошка!

Мы ехали мимо незнакомых деревень, лугов с коровами, лесов, где щебетали птицы.

– Жаль, что мы не взяли Рэмбо, – сказала Виолетта, прижимая нос к окну. – Уверена, что ему бы понравилось это путешествие.

Я пожал плечами.

– Ты же знаешь, что ему в машине плохо!

– Но свежий воздух полезен для здоровья!

– Что ты дурочкой прикидываешься? Говорю тебе, его укачивает, его тошнить будет. Ты когда-нибудь слышала, что в автомобиле укачивает?

– Хватит ругаться, лучше на природу полюбуйтесь! – воскликнула мама. – Представьте себе, скоро вы будете видеть это каждый день!

– Подъезжаем! – объявил папа. – Вот уже кладбище, где дядюшка похоронен.

– Торжественно обещаю, что, когда мы здесь поселимся, я буду каждый день носить цветы на его могилу в знак благодарности, – заявила мама.

Через несколько минут машина остановилась перед высокой каменной оградой с решётчатыми воротами. Над ними красовалась витиеватая надпись: Вилла «Чайная роза».

– Прелестное название! – восхитилась мама.

Мотор ещё не заглох, а мы с сестрой уже выскочили через задние дверцы, а через секунду вскарабкались на заржавевшую решётку и, разинув рот, разглядывали то, что скоро должно было стать нашим домом.

Аллея вела через запущенный сад к большому белому дому, увитому плетистыми розами. Повсюду неистово бушевала совершенно одичавшая растительность. Казалось, здесь уже несколько веков никто не жил. Было похоже на замок Спящей Красавицы!

Вилла «Чайная роза» напомнила мне фильм… Я мысленно добавил: «ужасов», и у меня по спине пробежала дрожь. Но нужно было признать – вилла «Чайная роза» выглядела один в один как декорация к ужастику…

– В этих джунглях водятся тигры? – спросила Виолетта, тоже впечатлившись.

– Да ты что? Какие тигры во Франции? Тогда уж почему бы не слоны?

– Смотрите под ноги! – предупредила мама. – Во Франции, конечно, нет ни тигров, ни слонов, но гадюки-то водятся!

Папа достал связку ключей, которую передал ему нотариус. Решётчатые ворота со скрипом открылись, но никто из нас не решался войти первым.

– Добро пожаловать! – провозгласил папа севшим от волнения голосом.

Глава 2. Вилла «Чайная роза»

Никогда в жизни я не видел столько комнат. Вилла «Чайная роза» была настоящим лабиринтом коридоров, лестниц, закоулков и клетушек. Здесь запросто можно было заблудиться.

Мама бегала повсюду, и было слышно, как она разговаривает сама с собой.

– Ну и грязища! А паутины сколько! Надо хорошенько прибраться, проветрить, покрасить… Какое славное окошко! А лепнина, а потолки! О, а здесь стена треснула…

Папа следовал за ней, что-то отвечал, но она не слышала.

– А где будет моя комната? – Виолетта радостно скакала следом.

Они пошли наверх, а я остался на первом этаже один. Голосов их больше не было слышно. Вокруг наступила полная тишина.

Заброшенные дома подавляют, даже дышать боишься, словно воздух здесь густой и тяжёлый. В этой неподвижности поднятые нами шум и суета казались лишними.

Передо мной был большой зал с большими стеклянными дверями, ведущими в сад. Не знаю, когда виллу покинули обитатели, но явно не вчера. Яркий солнечный свет, проникавший в комнату сквозь запылённые окна, казался сумеречным и тусклым. На паркете лежал такой слой пыли, что на нём оставались чёткие следы. Сразу было видно, кто сюда вошёл и куда отправился. Вот по кругу следы маминых кроссовок, вот отпечатки рифлёных папиных подошв. Вот маленькие следы Виолетты. А вот за мной, словно тень, тянутся мои…

Я развлекался, печатая дорожки, и вдруг чуть не упёрся носом в большое зеркало.

Я с трудом признал себя в мутном, покрытом коричневыми пятнами стекле. Мама права: прежде чем в этом доме можно будет жить, ему требуется основательная уборка! Я потёр стекло кончиками пальцев. Они почернели, но видно стало лучше.

Какая физиономия! Нос слишком большой, глазки маленькие, на лбу прыщи, волосы торчат во все стороны… Карикатура, да и только!

Я строил рожи, когда вдруг услышал пронзительный крик.

– Кирил!!!

От этого неожиданного вопля у меня прямо сердце в пятки ушло. И тут в зал влетела Виолетта.

– Ах, вот ты где! А я тебя уже целый час ищу!

– Чего тебе надо? Ты меня напугала своими воплями!

– Пошли скорей, комнаты себе выбирать будем!

И не дожидаясь ответа, она кинулась бежать. Я написал на грязном зеркале «Сам дурак» и поспешил за ней.

На втором этаже был длинный коридор со множеством дверей. Все они были распахнуты, и мама с папой переходили от одной к другой, обсуждая увиденное.

– Здесь вид мне больше нравится, но та красивее. А здесь рядом ванная…

– Потолок низковат, – заметил папа.

– Верно… Но какое прелестное окошечко над дверью! Только представь, как это будет с кружевной занавеской!

Пока они спорили, сестрица поманила меня за собой.

– Я буду жить здесь! – заявила она, входя в очень большую и светлую комнату.

Мне стало смешно, когда я увидел такую малышку в таком огромном помещении.

– Да ты тут просто потеряешься!

– А тебе-то что? Завидно?

– Мне? Вот ещё, завидовать тебе, моль мелкая! Здесь полно комнат на все вкусы!

– Да, но только у моей есть балкон!

Что-то тут не так, или я не Кирил!

– Ну и зачем тебе балкон?

– Хм… Здесь хорошо было бы выпускать Рэмбо погулять…

Я понял, к чему она клонит! Повернувшись к выходу, я бросил через плечо:

– Это мой хомячок, а не твой! И не думай, что я тебе его отдам! Я же не прошу у тебя твоих Барби!

Чтобы поставить сестрицу на место, я решил обосноваться в другом конце коридора, как можно дальше от неё.

Я обшаривал своё новое обиталище, распахнув окна, когда моё внимание привлёк странный звук.

Тук-тук-тук.

Словно негромкие удары молотком. Папа уже начал ремонт?

Ладно, вернёмся к обустройству. Кровать будет стоять в этом углу, стол здесь, здесь клетка Рэмбо, здесь я повешу постер с драконами… Надоел уже этот стук. Невозможно сосредоточиться!

Я отправился поглядеть, чем заняты родители, но их нигде не было.

– Папа! Мама! Виолетта!

Никто не ответил. Я забеспокоился. Как-то мне стало одиноко…

– Да где вы все?

Тук-тук-тук…

Вроде бы стук раздавался наверху. Надо подняться.

Я побежал было наверх, но тут из сада донёсся взрыв смеха. Я выглянул в окно. Родители и сестра явно собирались устроить пикничок посреди заросшей полянки, которая прежде, вероятно, была газоном. Заметив меня, они замахали руками.

– Спускайся! – завопила Виолетта. – Будешь возиться – ничего не останется!

– А что это вы там делаете?

– На свежем воздухе аппетит разгуливается, – ответила мама. – Давай сюда!

– Да-да, сейчас!

Забыв о таинственных стуках, я скатился по лестнице.

Глава 3. Статуя в глубине парка

Когда я пришёл в сад, папа и Виолетта, задрав головы, вели сложные подсчёты.

– Три на втором этаже. С этой стороны, – Виолетта указала пальцем на фасад.

– Нет, два, – возразил папа. – Третье – это ванная.

– Они считают комнаты по окнам, – объяснила мама, подавая мне бутерброд с курятиной.

– Обойди виллу, – добавил папа, – и скажи, сколько окон с другой стороны.

Я тут же послушался. Прекрасно, когда требуются несколько человек, чтобы осмотреть весь дом! Если бы мои приятели знали…

– Тоже три. И одно под крышей: моё.

– Стало быть… Шесть комнат. А на третьем? Думаю, столько же.

– Двенадцать комнат, – продолжила мама. – Все посчитали? Двенадцать спален, две ванных, гостиная размером с ангар, столовая, кухня, кладовка…

Пока она говорила, я продолжал считать и наконец поправил:

– Не двенадцать, мама, а одиннадцать!

– Ты уверен? – удивился папа. – Мне показалось, что верхние этажи одинаковые.

– Но посмотри, над моим окном ничего нет!

Папа поднял голову.

– И правда… ну ладно, этим этажом мы всё равно пока заниматься не будем. И на первом, и на втором полно работы!

– Не считая парка, – добавила мама. – Им тоже необходимо заняться.

Она сказала «парк», а не «сад», и видно было, что это ей нравится. Она явно воображала себя помещицей!

– Как красиво розы обвивают стены! – пробормотала она. – А запах какой! – Она нежно улыбнулась папе. – Мы будем счастливы здесь, дорогой!

Папа улыбнулся в ответ. Когда родители так себя ведут, это значит, что они хотят побыть наедине. Я обнял сестрицу за плечи.

– Пойдём, Виолетта, погуляем вокруг!

– Прекрасная мысль! – подхватил папа. – Исследуйте территорию!

И мы тут же устремились в заросли.

Деревья росли так густо, что солнечные лучи почти не пробивались сквозь их кроны.

– Тут холодно, – Виолетта вздрогнула. – Темно, сыро… У меня мурашки по рукам… – Она потёрла ладони, чтобы согреть их, и снова заныла: – И колючек здесь полно!

– Да ладно, ты в джинсах, в кроссовках – ничего тебе не будет!

– Ага! Они сквозь штаны колют!

– Какая неженка!

Я поднял палку, чтобы пробивать нам путь в зарослях.

– Иди за мной, я путь расчищу!

Некоторое время мы шли молча.

– Ой, смотри!

Между кустами обнаружилась маленькая полянка, залитая солнечным светом. У Виолетты сразу улучшилось настроение.

– Как славно! – воскликнула она, захлопав в ладоши.

В тени плакучей ивы старые скамейки стояли кругом статуи – совершенно целой, хоть и заросшей мхом. Это была девочка, играющая с обручем. В старинном платье и ботинках со шнуровкой. Её волосы были перевязаны лентой. На губах застыла улыбка.

Находка привела Виолетту в восторг.

– Прямо Алиса в Стране чудес!

Она подошла поближе, чтобы рассмотреть постамент.

– Смотри, Кирил, здесь написано «Эмма. Апрель 1912». Как ты думаешь, она правда существовала?

– Наверное… Может быть, она жила здесь.

– Хочу, чтобы сделали мою статую, – мечтательно пробормотала Виолетта. – Скажу папе…

Я захихикал.

– Размечталась, дорогуша! Ты просто моль!

Мне нравилось дразнить сестру, обычно она заводилась с пол-оборота. Но на этот раз не вышло. Она так восхищалась Эммой, что не обратила внимания на мои подколки.

– Сколько ей лет, как ты думаешь?

– Ну, трудно сказать… Лет восемь-девять…

– Она могла бы стать нашей подружкой. Как ты думаешь, она ещё жива?

Я быстро подсчитал в уме.

– Если в 1912 году ей было восемь лет, сейчас ей должно быть девяносто три года. Она, скорее всего, уже умерла. Или это очень-очень старая дама!

– Для меня она останется маленькой девочкой, – тихо сказала Виолетта.

Голоса мамы и папы, разнёсшиеся по парку, вернули нас к реальности.

– Кирил! Виолетта! Идите сюда!

Мы двинулись в обратный путь. Моя сестрица, погружённая в размышления, даже не ворчала!

Глава 4. Ну вот, заселились!

– Кирил, покажи грузчикам ваши комнаты. А ты, Виолетта, не вертись под ногами!

Папа и мама нервничали. Да и было от чего: целую неделю они паковали коробки, а сегодня поднялись чуть свет, чтобы всё закончить. Ясно, что они не выспались. Неудивительно, что и нам достаётся!

Я попрощался – без сожаления! – с нашим домом и – с некоторой печалью – с товарищами. Потом мы с сестрицей поехали с мамой на машине, а папа в грузовике с вещами. Теперь все были при деле, и вилла «Чайная роза», так долго стоявшая в тишине, напоминала улей.

Я повёл двух здоровяков-грузчиков по лабиринту коридоров, а Виолетта дулась в своём уголке: ей не нравилось, когда ей делают замечания.

Вскоре мебель занесли на этаж. Исполненный сознанием собственной важности, я указывал грузчикам, куда поставить кровать, шкаф и стол в моей комнате. Прибранная и обставленная, она больше не походила на пыльную конуру. Нам с Рэмбо здесь очень нравилось. Я начал развешивать свои постеры и услышал из коридора голоса. Дверь открылась.

– Виолетта, ты где? Кирил, ты не видел сестру? – спросила мама.

– А внизу её нет?

– Нет, я везде искала… Ей надо бы заняться своей комнатой!

– А в саду ты смотрела?

Мама покачала головой.

– Не испарилась же она в самом деле!

Я задумался на минуту, а потом у меня вдруг забрезжила идея.

– Думаю, я знаю, где она!

Через минуту я уже бежал по зарослям.

Моя сестра была именно там, где я и ожидал: на полянке. Сидя на скамейке, она что-то напевала, задумчиво глядя в пространство. Чёрный дрозд с жёлтым клювом, усевшись на обруч в руках статуи, составлял ей компанию. Он тоже распевал во всё горло.

При моём появлении они замолчали. Дрозд улетел.

– Ты чего тут торчишь, Виолетта? Ты нужна маме. Все вкалывают, а ты тут прохлаждаешься!

Сестра сердито посмотрела на меня.

– Я здесь с Эммой. Она-то меня не обижает!

– Да уж: только камень может тебя терпеть!

Тут я повернулся, чтобы уйти, и бросил через плечо:

– В любом случае тебе лучше быстренько вернуться: мама вне себя!

– Вернусь, когда захочу!

– Да мне-то что. Но советую прибрать комнату перед тем, как спать ложиться: там все вещи свалили тебе на кровать!

Вечером того дня я долго не мог уснуть от волнения. Была уже, наверное, полночь, а я и глаз не смыкал. Луна светила в окно без занавесок, и из темноты выступали части окружающей меня вселенной: угол стены, недавно окрашенной в жёлтый цвет, участок паркетного пола, письменный стол, этажерка с книгами…

Прекрасно, когда у тебя есть собственная комната! Ещё вчера, в прежней квартире, я делил комнатушку с Виолеттой. Мне приходилось терпеть её беспорядок, а когда она сопела, я просыпался.

Рэмбо бодрствовал в своей клетке. Я слышал, как он бодро грызёт свои зёрна. Что за манера есть в такое время?

– Рэмбо, уймись! Спать мешаешь!

Хомяк плевать на меня хотел и продолжал невозмутимо хрустеть. И тут я услышал – тук-тук-тук…

Я подскочил. Вот опять началось. Тот же звук, что и днём, только лучше слышный в тишине и темноте.

Тук-тук-тук…

Я включил ночник, встал и подошёл к окну. В темноте парк выглядел страшновато. На залитом лунным светом дворе лежала огромная тень от дома, а лес казался сумрачной массой, враждебной и полной тайн. Ни за что я не пошёл бы туда глухой ночью!

Тук-тук-тук…

Стук продолжался…

Надо что-то делать! Может, папу позвать?

Но сейчас папа спал без задних ног! У него был тяжёлый день, и если я его разбужу, будет мне хорошая головомойка…

Надо что-то другое придумать.

Беруши! Отличная идея! Они всегда есть в домашней аптечке. Заткнуть уши – и хоть ураган – ничего не услышишь!

Крадучись я направился в ванную. Паркет потрескивал, двери поскрипывали. Брр… Есть от чего сдрейфить!

В ванной царил настоящий хаос. Мама ещё не успела там разобраться. В какой же из этих нагромождённых одна на другую коробок находится аптечка? Тут прямо археологические раскопки понадобятся!

Я побрёл обратно к себе.

Тук-тук-тук…

Да сколько же можно! Я же не какой-нибудь паршивый трусишка! Это же наверняка ерунда: кран подтекает или ставня хлопает. Чтобы это прекратить, надо сперва понять, откуда исходит этот звук.

Собрав волю в кулак, я направился к лестнице.

Глава 5. Тук-тук-тук…

Третий этаж был абсолютно таким же, как второй, только не обустроенным. Под потолком слабо светила голая лампочка. Здесь тоже был длинный коридор и много дверей. Три с одной стороны, три с другой. А что за этими дверями? Пустые комнаты и полно паутины…

Ночью всё выглядело совсем по-другому! Днём я бы с удовольствием всё здесь обшарил, но сейчас мне было страшновато. В сумраке старого дома всякое могло притаиться…

Ну же, смелее! Я же не дитя малое, чтобы бояться!

Тук-тук-тук…

Я не ошибся, источник звука где-то здесь. Здесь он был гораздо слышнее, чем внизу. Я прислушался, стараясь определить направление.

Это в конце коридора, над моей комнатой.

Но… там же нет ничего! Только стенной шкаф.

Но звук шёл как раз из шкафа.

Я почувствовал, что у меня ноги подгибаются. Стук раздавался совсем рядом. У меня волосы на голове зашевелились. Я запаниковал. Что же это творится? Я струсил? Я собираюсь дать дёру и зарыться поглубже под тёплое одеяло?

Да. Вернуться в кровать – самое лучшее решение. Спать не сплю, так хотя бы буду в безопасности. Завтра воскресенье: у меня будет целый день, чтобы прийти в себя и разобраться с краном – или с трубами, или со ставнями, кто знает? С папиной помощью…

Я словно услышал голосок: «Трус! Слабак!»

Ладно, я открою этот шкаф. Ну не съедят же меня.

Я взялся за ручку и осторожно потянул…

– А-а-а!

Кто-то когтистый бросился мне прямо в лицо.

Я отшатнулся, оступился, упал, поднялся, бросился к лестнице, скатился вниз… Никогда в жизни мне не было так страшно. Прямо чуть не обделался…

Нападавший стремительно летел следом.

Летучая мышь! Маленькая летучая мышка спала себе в шкафу, а я её разбудил…

Я усмехнулся. Да, я вёл себя как трус. Ведь я мог всех разбудить своими воплями. Зверёк, ослеплённый ярким светом, метался, натыкаясь на стены. Да она испугалась ещё больше, чем я!

Придя в себя, я поднялся.

– Так, значит, это ты шумела в шкафу? Да ты ещё хуже Рэмбо!

Мне хотелось отхлестать себя по щекам, таким дураком я себя чувствовал. Я люблю животных, а тут из-за летучей мыши устроил такой цирк! К счастью, никто этого не видел, а то бы я со стыда сгорел!

Я забежал в одну из пустых комнат и открыл окно. Размахивая руками, выгнал летучую мышь.

– Там тебе будет лучше!

Зверушка скрылась в темноте.

Ну вот и всё. С чистой совестью я вернулся к себе в комнату. Волнение утихло, можно было разжать стиснутые челюсти. Наконец-то я смогу заснуть. Я залез в постель, взбил подушку. Закрыл глаза… Стал медленно погружаться в сон…

Тук-тук-тук…

Снова! Похолодев, я с головой накрылся одеялом.

Когда я встал наутро, всё семейство уже было занято работой. Мама развешивала в гостиной картины, папа настраивал телевизор, Виолетта ставила на полку диски.

Зеркало в большой комнате смотрело гордо, оно явно было на своём месте. А вот наша мебель выглядела смешно. Диван, стол, стулья казались игрушечными. Книжный шкаф в городской квартире казался огромным, а здесь его едва ли не в лупу нужно было разглядывать!

– Как себя чувствуешь? – спросил папа, увидев меня.

– Не ахти. Спал плохо. Всю ночь шум мешал!

– Шум? Какой шум? – удивилась мама.

– Стук. Прямо над головой. Не знаю, что бы это могло быть.

Рассказать о моей ночной экспедиции? Не стоит. Засмеют!

– Ну что ты хочешь. Эта вилла уже старенькая, – улыбнулась мама, – балки прогибаются, стены оседают, полы скрипят…

– И трубы воют, как черти в аду, – добавил папа. – Надо прочистить радиаторы и убедиться, что нигде нет протечек, не то зимой возможны неприятные неожиданности!

Я добрёл до кухни и плюхнулся на стул. На столе ещё стояли молоко и хлопья. Я положил себе солидную порцию. Нет ничего лучше, чтобы вернуть мне вкус к жизни!

Я жевал, рисовые зёрна хрустели на зубах – и вдруг позади раздался голос Виолетты:

– Что это ты ночью вытворял?

Я вздрогнул, словно меня оса ужалила. Виолетта смерила меня взглядом: руки в боки, нос задран, косички топорщатся.

– Я слышала, – продолжала она, – как ты бродил и даже кричал. Я хотела выйти к тебе!

Я медленно проглотил еду, размышляя. Рассказать ей всё, что ли? А почему бы и нет?

– Странное дело…

– Это тот шум, о котором ты рассказывал?

– Ну да… Но папе с мамой я ничего не говорил…

Я в нескольких словах описал ей свои ночные приключения: шкаф, летучую мышь…

– Покажи мне! – воскликнула Виолетта, прямо задрожав от любопытства.

Мы тут же отправились к шкафу. Дверца была приоткрыта. Всё было тихо.

– Это здесь? – Виолетта рассматривала тяжёлую дубовую дверцу, украшенную резьбой. – Тебе не приснилось?

– За кого ты меня принимаешь? Оно затихает, потом опять начинается…

Она недоверчиво нахмурилась. Мне даже захотелось, чтобы стук возобновился. Тишина напрягала: это было похоже на то, когда идёшь к врачу с болью в животе, а пока ждёшь в приёмной, всё проходит!

Тук-тук-тук…

Уф. Всё-таки меня не посчитают кретином! Спасибо, стук!

Сестра вытаращила глаза.

– Это внутри? – прошептала она.

– Ну… Я не знаю…

– Открой, посмотрим!

– Сама открой!

– Нет, ты давай. Ты старше!

– Ну и что? Я уже открывал ночью, теперь твоя очередь!

Виолетта очень решительная девица! Она взялась за створку, я осторожно сделал шаг назад.

Свет озарил внутренность шкафа, а там… Там…

Мы замерли озадаченные. В шкафу было пусто…

Тук-тук-тук…

Стук раздавался в пустом шкафу!

– Ничего нет… – пробормотала Виолетта в изумлении.

– Ты когда-нибудь слышала, чтобы из ничего раздавался стук?

– Нет…

Она схватила меня за руку.

– Кирил… У меня мурашки…

– У меня тоже…

И мы поспешили к лестнице, оставив открытой дверцу странного шкафа.