Текст книги "Законы вольных обществ Дагестана XVII–XIX вв."

Южная Табасарань[54]54
  Цифры, выставленные в начале параграфов, соответствуют таким же в описании Кюринского ханства.


[Закрыть]

1. Род, фамилия – во всей Табасарани называется тухум, под которым разумеется то же, что и в Кюринском ханстве.

2. Главою тухума считается старший летами. Права и значение его те же, что и в Кюре.

3. Отношение членов тухума друг к другу, как в Кюре.

4. Название тухума ведется издревле и происходит или от имени предка, или делается по его ремеслу, занятию, должности, качествам, по месту происхождения и по другим обстоятельствам. Происхождение же имен некоторых тухумов совершенно неизвестно. Перемена названия тухума ни разу не встречалась.

5. Названия степеней родства на капганском языке:

отец – аба

мать – паб

дед – аху-аба

бабка – аху-паб

сын – бай

дочь – рыш

внук, внучка – хтул

дядя (по отцу) – э(ое)ми

тетка (по отцу) – э(ое)ма

дядя (по матери) – халу

тетка (по матери) – хала

брат (по матери) – чфи, чу

сестра (по матери) – чи

племянник (ица) по брату – чу-чум-бай, чучун-рыш

племянник (ица) по сестре– чи-чиы-бай, чичин-рыш

двоюродные братья, сестры– эмичин-бай, – рыш халу-бай, – рыш

6. Выделение из тухума было невозможно, но тухум пользовался правом изгнания недостойного члена, что производилось таким же образом, как и в кюринских тухумах. Впрочем, в Табасарани существовал адат, по которому всякий недовольный своим тухумом забирал свое имущество и отдавался под покровительство майсума, кадия или какого-либо сильного тухума (по местному выражению: на жизнь и на смерть; нечто вроде кабалы); отделившийся таким образом хотя и пользовался своим имуществом, но не мог его отчуждать, и в случае его смерти без наследников мужского пола имущество поступало в пользу покровителя. Наследники оставались в тех же отношениях к покровителю. Изгнанные из тухума тоже прибегали к этому адату.

7. Смотри ниже, в ст. 8.

8. Замечательнейшие тухумы:

а) В сел. Хив: С е й д а р, получивший название от имени предка Сеида, бывшего первым старшиной из этого рода. Этот тухум постоянно сохранял право наследственного занятия должности старшины в сел. Хив, был в большом почете во всей Табасарани и имел громадное влияние не только на общественные дела, но даже и на выбор кадия.

б) В сел. Кувык: М о л л а л я р. Славился ученостью.

в) В сел. Кандык: А х с а к а л л я р. Постоянно занимал места старшин в селении.

г) В сел. Ляхля: Ч и г а р (он же К е в х а л я р). Из него избирался всегда старшина этого селения.

д) В сел. Хирдаг: Ш и х а р. Почитался по своему происхождению от шейха.

е) В сел. Зильдик: П и р а р. Пользовался правами патентованной святости.

ж) В нижнем Яраке: Б а ч н а р, называвшийся по имени предка; славился умом и храбростью.

з) В сел. Куркент: Л е г е р а р и.

и) В сел. Нютюг: К у р а р; выходцы: первый – из кубинской деревни Легер, а второй – из кюринского сел. Кура; оба известны были по богатству, хлебосольству и уму.

9. То же, что и в Северной Табасарани.

10. То же.

11. В пользу майсума и кадия со стороны народа делались ежегодные взносы, а именно:

Майсуму давали деревни Нитрихского магала по 1 саба пшеницы с дыма; деревни Дырча – и Сувак – магалов по 1 киле пшеницы и по ложке масла с дыма.

Кадию с поименованных магалов полагалось то же, что и майсуму; сверх того северотабасаранский магал Харах давал ему по 2 кили пшеницы и по ложке масла и магал Кухурик по 3 кили пшеницы и по ложке масла с дыма. В раятских же деревнях платили кадию или майсуму душарлык и отбывали натуральные повинности.

Записывал со слов курахца Кёлди-Османа, кабирца Хаджи-Нуралия, хутарща Хаджи-Сеида, цнальского Аббил-Эфе-ди, сеидкентского Кёлхи-Газара, мамрашского Султана, наибов котур-кюринского Али-Хаджи-Нурали-оглы и табасаранского Мирза-Гассана-Абдулла-Эфенди-оглы и нескольких стариков анул-кошанцев и табасаранцев.

Алексей Цветков.

29 января 1869 г.

ЦГИА ГрузССР, ф. 416, оп. 4, д. 17, лл. 1–5.

Датируется 1869 г.

Автор – Алексей Цветков, окружной медик Кюринского округа. Других сведений о нем обнаружить не удалось.

Сведения о Табасарани

1. Тухум и во всей Табасарани называется тухумом.

2. Глава тухума – старший в роде, но бывает исключение: первенство в тухумах приобретают личными достоинствами или богатством нестаршие в роде.

Право главы тухума на его членов более совещательное; его спрашивают, когда нужно женить или выдать замуж, купить или продать; после убийств и поранений он устраивает примирение и угощение; следит за членами своего тухума, наставляет или делает замечания. Ежели член тухума не послушает, то глава не принимает никаких против него принудительных мер, а оставляет его на произвол. Так было прежде и продолжается до сих пор.

3. Тухумы имеют название издревле.

Замечательные тухумы. В Ханаге: Ц а г ц а г а р;из этого тухума теперь нет значительных членов; тухум этот приобрел известность через большое число своих членов и храбрость.

М о л л а л я р: возвысился через ум и грамотность; из этого тухума теперь письмоводитель при наибе Абдул-Селим, отец которого был во главе восставших в 1856 г.

В Ругудже: Г у с е й н-б а й; тухум этот издревле уважается в Табасарани[55]55
  Первый тухум в Табасарани.


[Закрыть]; из этого тухума всегда выбирался старшина в сел. Ругудже; старшина ругуджский вместе с старшинами селений Храх и Хив (Южной Табасарани) управляли Табасаранью и производили суд и расправу над табасаранцами (см. ниже); из этого тухума теперь старшина в Ругудже Шехсин.

В Хурике: И л ь д и н-б а й; из этого тухума теперь нукер Байрам-бек.

К е л ь д ы к а н л я р, М и с т и к а н л я р; из этого тухума теперь старшина кевха Гуль.

В сел. Пилиге: Ш и м н и н; из этого тухума нукер Сафар-Шяхбан-Курбан-оглы.

В сел. Худжнике: М а х ц а р (Абакар, диванный член); И с м и л л я р (молла Реджеб-нукер).

В Дювеке: И л ь д и н-б а й; из этого тухума подпоручик Муртуз, известен услугами нам во время сбора первых податей. Еще там большие тухумы: К у р л я р, Ц у х а й л я р.

В Халаге: К а р л я р (старшина Рамазан), М о л л а-Х а л и л (нукер Паджа); в Куми: К а р к а л л я р (молла Молла-Али, ранен во время гасикского дела); в Кюрах: К е в х а н л я р (старшина Гавеч); в Сикуге: Дабканляр (старшина Hyp-Магомед); в Сартиле: К е в х а-Р я с у л л я р (старшина Пирадж).

Все эти тухумы известны по большинству своих членов.

Так как в раятской Табасарани тухумы не имели никакого значения на общественное управление, то они здесь и не упоминаются; там все зависели от бека.

4. Степеней родства, когда прекращается принадлежность к тухуму, не имеется; родство поддерживается тем, что преимущественно они женятся на членах своего же тухума, поэтому связь родства в тухуме постоянно возобновляется. Женитьба из двух различных тухумов бывает только в исключительных случаях, когда нет соответственной пары в своем тухуме. В особенности обычай жениться на своих сохраняется в сильных тухумах.

Степени родства на горно-табасаранском языке:

По восходящей линии: отец – авай, мать – бав; дед – ахи-авай, бабушка – ахи-бав; далее нет особых названий, а выражается прибавлением слова ахи – старший, ахи-ахи – самый старший.

По нисходящей линии: отец – авай, мать – бав; сын – бай, дочь – риши, внук – хутул, внучка – хутул[56]56
  Хутул-бай, хутул-риши.


[Закрыть]. Побочные линии. Восходящая: отец – авай, мать – бав; брат отца – эми (дядя), отца сестра – эмей; сестра матери – халай, брат матери – халу; племянник – имирин-бай, племянница – имирин-риши, или халрин-риши, халаин-бай. Нисходящая: отец – авай, мать – бав, брат – чви, сестра – чи.

В раятской Табасарани: на тацком языке, которым говорят в Геммейдах, Бильгады, Задган, Митяги, Кемах:

По восходящей линии: отец – эбей, мать – май; дед – баба, бабушка – наня; прадед – келе, прабабушка – келе-наня.

По нисходящей линии: отец – эбей, мать – май; сын – кук, дочь – тухтар; внук – кук-неве, внучка– тухтар-неве; далее – нетедже (к обоим родам), еще далее – нефиле.

Побочная линия (по восходящей): отец – эбей, мать – май, брат отца – эми, тетка – эме, сестра матери – хала, брат матери (дядя) – хулу; племянник – геде-эми, племянница – тухтар-эми.

Побочная линия (по нисходящей): отец – эбей, мать – май, брат – бра, сестра – хувар, племянник – бразерее, племянница – хулазере.

На азербайджанском языке[57]57
  Азербайджанский язык – господствующий в Табасарани, в особенности в раятской; высшее сословие, беки знают только один азербайджанский язык, несмотря на то что из раятских деревень только четыре – Маграга, Мугамы, Эмиль и Дарвиг – населены татарами.


[Закрыть]:

По восходящей линии: отец – ата, мать – ана; дед – баба, бабушка – наня, прадед – биюк-баба, прабабушка – биюк-наня.

По нисходящей линии: отец – ата, мать – ана; сын – огол, оглон, дочь – кизи; внук – неве, оглунина-оглы, внучка – кизневе, кизни-кизы; правнук – нетидже (в обоих родах), далее – нефиле.

Побочная восходящая линия: отец – ата, мать – ана; брат отца – эми, сестра отца – баби, брат матеря – дай, сестра матери – хала, сын брата отца, дочь брата отца, дети сестры отца– баби-оглы, баби-кизи.

Побочная нисходящая линия: отец – ата, мать – ана, брат– кардаш, сестра – баджи, племянник – кардаш-оглы, кардаш-кизи (от сестры), баджи-оглы, баджи-кизи.

Из этого наименования степеней родства видно, что только ближайшие степени имеют свои собственные названия, и чем далее удаляется степень родства, тем более принимаются названия из азербайджанского языка, в особенности в тацком (тацкий язык заметно исчезает, только старики знают его хорошо, а молодежь многая не знает, больше говорят на азербайджанском языке). Обязанности членов тухума. Они спрашивают совета у главы тухума, когда нужно женить или выдать замуж, купить или что продать и т. п., как означено во 2-м пункте.

5. В горной (узденской) Табасарани более важные дела[58]58
  По убийству, значительному воровству, по общему вооружению (восстанию).


[Закрыть] решались на общей сходке. На сходках этих сильные тухумы имели влияние так, что дела решались в большинстве случаев в их пользу; если и обвинялся член большого тухума при очевидности преступления, то наказание было возможно слабое, зато слабому тухуму пощады не было. (Какие тухумы имели сильное влияние на сходках, поименованы в 3-м пункте). Тухумы эти, за исключением старшин селений Ругуджа, Храх и Хив, особых прав на сходках не имели, кроме большинства голосов.

6. До сих пор не было примеров (т. е. не помнят) отделения от тухума; но в народе существует по этому поводу следующее предание: от тухума самому члену отделиться нельзя, или это считается бесчестным; если же кто отделится, то на него не обратят внимания. Когда же захотят отделить от тухума, то ему объявляют в присутствии значительных членов тухума, что они не хотят признавать его членом своего тухума[59]59
  Не отвечают за его поступки и не будут претендовать на его наследство.


[Закрыть]; особых обрядов при отделении от тухума не соблюдалось.

У. Деревни управлялись старшиной и муллою; старшина решал дела по адату, а мулла – по шариату (по наследству, брачные). Недовольный решением старшины отправлялся к одному из главных трех старшин (селений Ругуджа, Храх и Хив), тот решал по адату и сообщал решение свое старшине для исполнения. Для приведения решения в исполнение в деревне были и теперь есть помощники старшины (чоуши). Старшина называется кевха, чоуш – бакавул. Кроме того, есть надсмотрщики полей, которые тоже принадлежат к сельскому управлению; надсмотрщики эти называются: в уздень Табасарани – кизиль (в раят Курухчи). Кевха и бакавулы были наследственны, а кизиляры – выборные. Кевхи и бакавулы от общества никакой платы не получали, а кизиляры – по 1 или У сабы ячменя или пшеницы со двора за летнее время, кроме того, в их пользу шел штраф за потраву (в первый раз – чурек, во второй – киля ячменя или пшеницы, в третий – саба хлеба, высший штраф). Сельские старшины штрафов не брали, исключая если истец, выиграв дело, сам давал, – что они разделяли с бакавулами. Решения старшины имели действительную силу на ответчика, когда большинство деревни решению этому сочувствовало, в противном случае надо было обращаться к трем главным старшинам. Некоторые сельские старшины, вместо кевхи, носили название ахи-сакалы; из ахи-сакалов был известен ханахский ахи-сакал (отличавшийся даром слова), который имел влияние на весь Кухрикский магал и сам собирал этот магал на общую сходку независимо от других магалов. (Сын этого ахи-сакала теперь старшина халагский Рамазан)[60]60
  Все это относится до узденской Табасарани; в раятской Табасарани деревнями управляли сами беки, производили суд и расправу, брали штраф от 1 до 3 быков или буйволов, смотря по степени виновности, но всегда штуку скота, хотя [бы] за маловажное преступление; в раятских деревнях нет старшин, а старшинами называются чоуши, которые сами не разбирали жалоб, а только приводили в исполнение решение бека или его нукеров; нукер бекский имел большее значение в деревне, чем старшина.


[Закрыть].

8. Кроме упомянутого выше халагского ахи-сакала в узден-ской Табасарани были три главных старшины (ахи-кевха) – старшины селений Ругуджа, Храх и Хив (Южной Табасарани), которым подчинялся и халагский ахи-сакал. Старшины эти, как и все, были наследственны. Собственно говоря, они управляли узденскою Табасаранью, а табасаранский кадий имел очень слабое влияние на управление узденями. Без них никто не мог собрать народ на общую сходку. Они после совещания между собою сообщали народу цель сбора и назначали место для сбора. Места народных сборищ были следующие: Харба-куран (ниже сел. Татиля); Ханик – площадь впереди сел. Ханага, Куркариндаграк – выше Хушней, к стороне сел. Кюрюх; Бакантыль – в середине Кухрикского магала, близ сел. Кувлиг; Уршарик – между селениями Хурсиль и Бухнах; Хума – между селениями Храхом, Шиля и Худжиником Чехтиль-Сувакс-кого магала Южной Табасарани – ниже сел. Фергиль; Гюни-Рацарих – выше сел. Гучтыль (Дыргынского магала Южной Табасарани); Гарзиг– между Кугом и Яршлем (Южной Табасарани); Чалакарин Дагран – между селениями Яриком и Чалаком (Южной Табасарани). Главные старшины собирали народ, когда нужно было произвесть общее восстание или для разбора дела по важным убийствам, прелюбодеяниям, грабежам и большим воровствам; решения их приводились в исполнение на месте разбора, виновный штрафовался: за убийство – 6 штуками рогатого скота[61]61
  1 штука скотины – трем главным старшинам, 1 – их бакавулам и 4 – для народа.


[Закрыть], а за прелюбодеяние, грабежи и воровство – менее, до 1 штуки. На сборах этих сильные тухумы имели влияние по большинству членов; преступник из большого тухума подвергался меньшему оштрафованию, чем слабого тухума. Кроме означенных штрафов, главные старшины никакого вознаграждения от обществ не получали.

Из числа трех главных старшин каждый имел право разбирать жалобу явившегося один и сообщал свое решение в деревню для исполнения. Решение главного старшины ни в каком случае нельзя было нарушить или не исполнить; односельцы виновного обязаны силой привести решение главного старшины в исполнение. По этому поводу рассказывают случай в сел. Хурико: лет 30 тому назад один из хуринцев не исполнил решение главного старшины, за что по приказанию старшины зажгли его дом; за поджог дома восстали родственники виновного, произошла в селении драка, кончившаяся убийством 5 человек и сожжением У домов родственников виновного.

При каких обстоятельствах и как приобрели власть означенные три головные старшины, в памяти народа не сохранилось. Надо полагать, что при каких-нибудь исключительных случаях старшины из селений Ругуджа, Храх и Хив, отличавшиеся личными качествами, были выбраны народом решить случавшийся между ними спор, что удержали за собою в последующих спорах; потом право это перешло и к их наследникам. Верно и то, что старшины эти приобрели значительную власть, когда стало падать значение табасаранского кадия.

9. Ответ в предыдущем параграфе.

10. Обряд выбора кадия производился следующим образом. Предполагаемый в кадии бек о необходимости выбора давал знать ругуджскому старшине; этот последний сообщал товарищам своим, старшинам храхскому и хивскому, с их обоюдного согласия оповещался народ собраться на Харба-Куран (ниже Татиля, около моста) в назначенный день.

В назначенный день являлся на Харба-Куран предполагаемый в кадии бек; он садился на камень (который и теперь виден), народ также. Тогда старшина сел. Хурик, из тухума Ильдин-Агляр, подходил к избираемому кадию, снимал с него папаху и надевал на него свою, стоящую, как говорят, 20–30 коп., а его папаху – на себя, говоря при этом, чтобы кадий был к народу справедлив и милостив; потом начинались поздравления: сначала поздравлял кадия хуринский старшина, потом – три главных старшины и народ; начиналась джигитовка; весь народ отправлялся в деревню кадия, где его угощали одни сутки; на другой день влиятельные лица получали подарки от кадия: ругуджский старшина – лошадь, храхский и хивский – по 1 штуке рогатого скота, по 1 штуке рогатого скота получали старшины ханагский и хуринский; затем другим менее значительным лицам дарили по 1 штуке бурмету. Тем кончалось посвящение в кадии. Народ расходился.

11. По преданию, кадий производил суд, расправу, собирал народ на войну, предводительствовал им, был полновластным хозяином в Табасарани, пользовался неограниченною властью. До Рустем-кадия раятская Табасарань не подвергалась разделу между членами кадиевского семейства; Табасаранью управляли одни кадии, в его распоряжении сосредоточивалась вся сила Табасарани (служили люди – нукеры из всех деревень), при нем много служило влиятельных людей из узденс-кой Табасарани – и тогда власть его была действительно на всю Табасарань; по приказанию его убивали людей, и за это убийцы не подвергались никакому мщению со стороны родственников убитого. Рустем-кадий разделил раятскую Табасарань между четырьмя его братьями; при нем еще его братья стали оказывать неповиновение, а потомки их стали враждовать, не слушаться кадия; следствием этого власть кадия стала падать и на узденскую Табасарань, менее стало служить при нем влиятельных людей из вольной Табасарани, не стали являться на призыв его, так что для поддержания своего влияния там кадии должны были задабривать влиятельных людей подарками и угощением; в особенности от них много получили подарков (лошадьми) старшины ругуджский и ханагский, имевшие сильное влияние на народ.

В последнее время влияние кадиев на узденей было номинальное, как вследствие изложенных причин, а более от сношения их с русскими; когда они сделались исполнителями наших распоряжений, то народ из ненависти к нам все более стал удаляться от них; приобрели большее значение упомянутые три главных старшины, в особенности когда начальство стало назначать кадиев не по праву старшего в роде, а по своему усмотрению[62]62
  Эльдар-кадия насильно выбрали; беки и уздени (раяты не допускаются к выбору) его не хотели, несколько раз жаловались (беки); наконец уездный начальник Панченко приехал с беками на Харба-Куран, вызвал некоторых старшин из узденей и совершил обряд выбора Эльдар-бека в кадии при небольшом сборище народа. Говорят, если не было бы свежо в памяти народа поход князя Орбелиани в Табасарань, то непременно случилось бы восстание по поводу выбора в кадии Эльдар-бека.


[Закрыть]. Назначенного русскими кадия народ хотя выбирал, но против своего желания и единственно из опасения не навлечь отказом выбора гнева русских[63]63
  До Абдуллы-бека в кадии выбирался старший в роде из табасаранских беков; после измены Абдуллы-бека (в 19—20-м годах) в кадии выбирался назначенный начальством (Абдулла-бек феинский имел спор за кадиевское достоинство с Абдуразахом гемейдинским, с которым был одних лет; уздени были на стороне Абдуллы-бека). Первый был выбран в кадии не по праву, младший в роде, а по назначению начальства – Шахмардан-кадий митагинский.


[Закрыть]. На раятскую же Табасарань, напротив, сношение кадиев с русскими давало им больше значения: беки боялись подвергнуться через наговоры кадия немилости русского правительства, которое всегда могло их легко наказать слушать кадия.

12. В еврейских слободах не было никакого сельского управления; от евреев был чоуш, который исполнял все приказания бека, бек сам производил суд и расправу над евреями и управлял ими сам и через своих нукеров.

Записал со слов Мирза-Сеид-оглы хуринского, Абдуллы-Сешма закагского, Молла-Реучиба худжникского, поручика казаков, бека и других.

Поручик Сотников.

ЦГИА ГрузССР, ф. 416, оп. 4, д. 16, лл. 1—10.

Последняя дата в тексте– 1867 г.

Автор – поручик Сотников.

Краткие сведения о тухумах и степени развития в настоящее время кровомщения между мусульманами

Тухумы по роду и состоянию своему принадлежат к тем древним привилегированным семействам, которые по свойству своего сословного значения и по значительности приобретений как материальных, так равно и других имущественных во времена владычества ханов занимали влиятельное положение относительно прочих сословий[64]64
  Автор неправильно сравнивает тухумы с сословиями. – Прим. сост.


[Закрыть] но в то же время не представляли собой отдельной прочно выработанной потомственной касты, так как значение тухума имело влияние на известную среду и общество до тех пор, пока имущественные приобретения его стояли на несколько процентов выше уровня состояний прочих сословий. Но коль скоро имущество их приходило в упадок, то сообразно такому падению постепенно исчезало и влияние их на среду, в которой до того они пользовались немалым авторитетом.

Замечательно, что влияние тухумов в древние времена на среду низшего и среднего сословия обществ доходило до таких широких размеров, что по всем возникавшим в народе серьезным спорам как вотчинным, так равно и другим тяжебным делам они приглашались в качестве верховных судей и всякое слово, произнесенное ими на суде, хотя бы даже и без предварительного здравого обсуждения существа самого дела, но по высшей степени влиятельности их, исполнялось народом до того свято, что муллы и муштаиды совершенно оказывались несостоятельными к поддержанию юридических основ по правилам шариата. Вообще значение тухумов во времена последнего владетеля Дербента Ших-Али-хана было велико, и народ с особенным благоговением относился к этому элементу В настоящее же время хотя они и сохранили некоторое значение в кружках, облеченных пока полным невежеством по части умственного развития, но зато, с другой стороны, благодаря быстрому распространению влияния российских законов положительно утратили первоначальный свой характер, и, собственно говоря, в городе Дербенте осталось всего два семейства из древних тухумов, именно: Алипанахбековы и Гаджибековы. Из них первое составляет последние звенья племени бояты, которые еще [нет даты] году переселились из Персии в Дербент и образовали здесь первую свою колонию, к которой уже впоследствии времени стали присоединяться и другие выходцы из Персии под названием: Курчи, Хоруллы, Хидра-паи (т. е. мелкими частями) и наконец Мукреи, которые принадлежали к секте суннитов и переселились сюда во время царствования Надыр-хана.

Все эти народы с течением времени образовали одну общую семью с подразделением на секты суннитов и шиитов и говорили исключительно на одном адыльбежанском наречии. Когда же секта суннитов некоторым образом сроднилась с горским племенем посредством бракосочетаний, то с этого времени произошло некоторое изменение в акценте адыльбежанского языка, так что почти половина местных жителей города Дербента в обыкновенном разговорном языке не выражаются чистым адыльбежанским наречием, а очень часто прибегают к употреблению и горских слов.

Обращаясь за сим вновь к тухумам, нельзя не обратить серьезного внимания на то обстоятельство, что влияние выше-объясненных двух семейств на общество в настоящее время, очевидно, с каждым днем становится все слабее и слабее, так как, по-видимому, народ сознательно стал стремиться к восстановлению тех прав своих, которые некоторым образом выходят с общего строя человеческих законов, и как объясняют некоторые мусульмане, то даже будто бы влиятельные особы этой расы деятельно способствуют к выводу своих собратьев от такого невежественного состояния для присоединения их к общей семье цивилизованного мира. Но насколько объяснение это заслуживает вероятия, трудно определить, а только нельзя не отнестись без сожаления к тому, что число этих соревнователей прогресса сравнительно с общею массою всего населения является крайне жалкою цифрою и исключительно из молодых людей, получивших воспитание в учебном заведении или же просто имевших частое столкновение по торговым операциям с европейцами, – тогда как большинство из мусульман, будучи проникнуто чувством высокого фанатизма, отчасти энергично поддерживаемого духовенством, далеко относится не сочувственно к таким стремлениям молодого поколения и всячески старается заглушить в них такие благотворные начала. Понятно, что при таком неестественном настроении умов этого народа потребуется впереди очень много времени, пока народ лично ощутит потребность действительной жизни и сознает необходимость коренной реформы по всем отраслям неправильного склада своей жизни, если, конечно, к скорейшему достижению этой цели не будут со стороны правительства приспособлены какие-либо рациональные меры.

Что же касается существующего у мусульман обряда кровомщения, то это есть следствие каких-либо личных оскорблений, причиненных лицом какого бы сословия ни было другому лицу, и каждый мусульманин по настоящее время, строго придерживаясь в принципе этого обычая, принятого еще спокон веков в основание предками их и созданного понятиями диких тогдашних древних народов под влиянием, конечно, бессознательного понимания прав человека, но тем не менее поощренного и словами Корана, считает священною обязанностью отомстить за всякое кровное оскорбление, ежели не тому лицу, который нанес ему это оскорбление, то по крайней мере одному из членов родственной его семьи, хотя бы и по пятой линии. Впрочем, всякое лицо, желающее освободить себя от такого варварского преследования, при согласии родственников оскорбленного производит известную плату денег и благодаря лишь только этому способу избегает тех несправедливых мщений, которые выработались под влиянием ложных пониманий вещей и невежественного состояния народа. Однако и Коран советует всякое кровное мщение заменять денежным возмездием, обещая за это место в царстве небесном.

Если верить рассказам мусульман, то мера кровомщения во времена владычества ханов имела весьма благотворное влияние на лиц испорченной нравственности, так что всякие пороки, сопряженные как то: с воровством, мошенничеством, шарлатанством и т. д., проявлялись в чрезвычайно незначительной мере, и народ постепенно приходил к сознанию обязанности человека, но что с воцарением уже русского элемента и с введением в область их уголовного кодекса, правда, хотя кровомщение значительно ослабло, но зато нравственный упадок лиц, неспособных к личному труду, при гуманном правлении правительства возвысился было на несколько процентов и через что, собственно, совершались частые убийства и другого свойства преступления. Но это, однако, превосходство русских законов, постепенно проникая в область этой невежественной массы, стало проявлять крайне благотворные последствия, ибо народ начинает сознавать необходимость гражданской жизни и по возможности вступает в среду этой деятельности.

Вообще из всех рассказов жителей города Дербента нужно заключить, что кровомщение в настоящее время почти совершенно ослабло и что народ очень рад нашему закону, предоставившему им возможность искоренить это зло и создать правильное понимание начал об обязанности каждого мирного гражданина. Само собой, что все это могло бы совершиться очень быстро, если бы каста духовенства не была проникнута фанатизмом тех извращенных понятий, которые некоторым образом имеют тесную связь с личным их интересом и которые в то же время они энергически стараются поддержать в слое магометанского элемента. Разумеется, что при таких условиях одно время и степень развития этого народа в состоянии будут вывести их из такого заблуждения и обратить на путь той сознательной жизни, которая может принести им значительную долю пользы как в нравственном отношении, так равно и в других необходимых обстоятельствах в жизни. Но для достижения этой цели, как было сказано выше, необходимо деятельное участие и со стороны правительства, без которого народ этот частью вследствие лени, а частью по случаю нахождения под гнетом своего духовенства не скоро может пробудиться от фанатизма, служащего немалым тормозом к выходу их из стеснительного положения.

ЦГИА ГрузССР, ф. 416, оп. 4, д. 15, лд. 1–4.

Предположительно датируется 50—60-ми годами XIX в.

Автор неизвестен,