Текст книги "Спасенная любовью"

Глава 6

Вот и постоялый двор. Арианна очнулась от усталого оцепенения и даже смогла улыбнуться. Почти два дня они только и делали, что скакали, устраивали короткий привал и снова скакали. Постоялый двор был несколько обветшалым, но ей он показался прекраснейшим замком. Она хотя бы одну ночь будет спать в кровати и под крышей. Более того, возможно, ей удастся поесть что-то кроме крольчатины.

– Не самое изысканное место, но здесь чисто и кормят вкусно, – сказал Брайан, помогая Арианне слезть с коня. – Но прежде чем мы войдем внутрь, нужно договориться по одному мелкому вопросу.

– О чем это? – Он не ответил сразу и, казалось, даже немного занервничал. Арианна нахмурилась. А потом ей стало стыдно. – О… боюсь, я смогу отдать тебе мою часть оплаты за комнату, только когда доберусь до моей семьи. Все мои деньги утонули вместе с кораблем. У тебя хватит денег заплатить сейчас за нас обоих?

– О деньгах не волнуйся, у меня их достаточно. Я собирался поговорить совсем о другом: мы поселимся в одной комнате.

Брайан надеялся, что она не подумает, будто он нарочно это подстроил, чтобы заполучить ее в свою постель. Он этого хотел, спору нет, но собирался ждать до тех пор, пока она сама будет готова там оказаться. Брайан чувствовал в теле напряжение, от которого его могла избавить только леди Арианна, но мог подождать, пока она будет готова. Брайан только молился, чтобы ждать пришлось не слишком долго.

От усталости Арианне было трудно мыслить связно, но она попыталась сосредоточиться, чтобы понять, что он имеет в виду. Брайан дал понять, что он ее желает, но ей не верилось, что он пойдет на какие-то ухищрения, чтобы затащить ее – да и любую другую женщину – в постель. Он не знал и не мог знать, что она приняла решение отбросить страхи и позволить ему показать ей, что такое страсть. Она бы уже это сделала, если бы все их остановки за последнее время не были такими краткими. Возможно, это все-таки вопрос денег, хотя он и утверждает, что у него их достаточно. Но и такое предположение показалось ей странным: будь у Брайана так мало денег, он бы вообще не привез ее на постоялый двор. Арианна устало потерла лоб. Думать об этом было бессмысленно: она только еще сильнее запуталась и не пришла ни к какому ответу. Ей нужно перестать нестись куда-то верхом на лошади и отдохнуть, тогда и в голове прояснится.

– Почему мы возьмем одну комнату на двоих? – спросила она.

– Думаю, что нам небезопасно разделяться. Если придется срочно бежать из этого места, мы сможем сделать это быстрее, если будем вместе. Кроме того, две пары ушей лучше уловят любой подозрительный звук, чем одна, а две пары глаз лучше заметят что-нибудь настораживающее. Или по крайней мере увидят чуть более отчетливо. И если возникнет опасность, нам не придется терять время, предупреждая друг друга.

– О да, конечно.

Арианна сама не знала, почему перспектива разделить комнату с Брайаном ее тревожила. Ведь она была с ним наедине уже шесть долгих дней. Они уже делили маленькую пещеру, полуразрушенный заброшенный коттедж, она спала рядом с ним возле костра. И коль скоро она решила дать волю вспыхнувшему между ними желанию, это будет гораздо легче сделать, если они остановятся в одной комнате. И все же при мысли оказаться с ним в одной комнате, в комнате с кроватью, у нее начинало сосать под ложечкой. Арианна старалась стряхнуть напряжение, она подозревала, что это все еще действие яда, которым отравил ее Клод.

– Но что ты им скажешь? – спросила она. – Как ты объяснишь, почему нам нужна одна комната на двоих?

– Не думаю, что нас об этом спросят, – ответил Брайан. – Молли не из тех, кто задает много вопросов.

Он снял со спины лошади вьюк с припасами. Арианна собиралась спросить, почему он так в этом уверен и кто такая Молли, но не успела: он взял ее за руку и потянул к обшарпанной двери постоялого двора.

Арианне приходило в голову несколько причин, по которым он был уверен, что хозяева постоялого двора ни о чем не спросят, и ни одна из них ей не нравилась. Меньше всего ей нравилось предположение, что он так часто приводит на этот постоялый двор других женщин, что хозяин решит, будто он и так знает, почему она с ним. Мысль, что она решила отдаться мужчине, который очень часто развлекается с женщинами, была не слишком приятна. Арианна уже собиралась напрямую спросить, не здесь ли его любимое место свиданий, но в это время перед ними сразу за порогом возникла очень полная женщина с большой бородавкой на подбородке. И Арианна была рада, что не успела открыть рот. Расспрашивать сэра Брайана о том, где и как он привык встречаться с женщинами, – не лучшая идея. Не ее дело, где и как часто он делит постель с женщинами. Она хотела от него только одного: чтобы он ей показал, что она способна не только сама испытывать страсть, но и вызывать страсть у мужчины. В любом случае Арианна была почти уверена, что мужчина вроде него только это и может ей предложить. Судя по рассказам, которые ходили о Макфингэлах, ни одному из них слово «постоянство» не было знакомо.

– Ты Макфингэл, – сказала женщина на удивление глубоким голосом. Она уперла большие натруженные руки в широкие бока. Сэр Брайан собирался было представиться, но она его оборвала. – Не говори, который из них! Я пытаюсь выучить, кто есть кто. Кажется, в последнее время ты стал заходить сюда чаще.

Арианне это совсем не понравилось. Она представила себе сэра Брайана, проходящего через этот постоялый двор с длинной чередой пышногрудых женщин, готовых лечь с ним в постель… Ее это не должно было волновать. Он просто ее защитник и еще, возможно, станет любовником. Он просто мужчина, который помогает ей благополучно добраться до родных и попутно открыть ей мир чувственности. Но это ее волновало, и даже очень. И это было плохо, потому что означало, что она чувствует к сэру Брайану нечто большее, чем благодарность и влечение. Видит в нем не только порядочного человека и представителя клана, помогающего ей и мальчикам выжить до тех пор, пока они не окажутся в безопасном месте под защитой ее семьи. Но Арианна все же опасалась этого мужчины.

– Ага! – Женщина хлопнула Брайана по плечу. – Сэр Брайан!

Он усмехнулся.

– Очень хорошо, Молли. Нас всех не так-то легко различить.

– Да, это верно. Вас много, и вы все до единого большие красивые дьяволы. Думаю, ваш отец оставил на всех вас свою метку, а?

– Да, конечно.

– Так сколько же вас? Больше, чем этих прохвостов Камеронов?

– Намного больше! Старый Камерон умер, родив всего лишь дюжину сыновей или около того, а наш отец еще о-го-го какой живой. – Он подмигнул женщине.

Молли засмеялась громким хриплым смехом и снова хлопнула сэра Брайана по плечу.

– Ох, шельмецы! Просто шайка красивых шельмецов. Вы и эти трижды проклятые Камероны. Ну так тебе небось нужна моя самая лучшая комната?

– Конечно, самая лучшая. И вот что, Молли, если кто-нибудь будет нас искать да расспрашивать, нас здесь нет и ты нас никогда не видела.

Молли кивнула.

– Небось испортил чью-нибудь дочку?

Арианна открыла было рот, чтобы ответить на то, что ей показалось клеветой на доброе имя сэра Брайана, но он крепко сжал ее руку выше локтя. Так крепко, что Арианна подозревала, у нее появятся синяки. Она поняла это как молчаливое предупреждение. Чего она не понимала, так это почему сэр Брайан хочет, чтобы эта женщина считала его человеком, способным увезти чью-то дочь и соблазнить ее в комнате дешевого постоялого двора. Если только он в самом деле не такой. При этой мысли она нахмурилась и бросила на него сердитый взгляд. Но он не заметил ее неодобрения, потому что его взгляд был устремлен на Молли. Поскольку Арианна уже решила для себя, что Макфингэл не способен быть верным, с ее стороны было странно обижаться на Молли за то, что она предположила то же самое. Арианна мысленно пожала плечами и снова нахмурилась.

– Молли, красавица моя, если сюда забредет француз, любой француз, я хочу об этом знать.

– То есть если ты к тому времени уже не ускользнул? Вот что, лучше заплати-ка мне вперед прямо сейчас. Стара я уже стала гоняться по дороге за молодыми парнями. Охота-то есть, да силы не те.

Она хлопнула себя по коленке и засмеялась.

На лицо Брайана набежала тень растерянности, а потом и гнева. Но он быстро принял невозмутимый вид и засмеялся вместе с Молли. Но Арианна успела заметить его взгляд и узнала его. Такое же выражение она не раз видела на лицах мужчин из ее клана. Сэр Брайан только что услышал нечто, чего не понял, а когда догадался, о чем идет речь, то это ему не понравилось.

Вероятно, некоторым из братьев Брайана достанется, когда он их в следующий раз увидит. Арианна старалась не думать о том, почему она испытала облегчение, когда стало ясно, что Брайан – не распутник, регулярно посещающий этот постоялый двор и каждый раз с новой дамой.

Молли назвала цену. Услышав ее, Арианна готова была заявить, что это настоящий грабеж, но сэр Брайан засмеялся, положил руку на широкие плечи женщины и принялся торговаться, да с такой ловкостью, какой бы позавидовали многие женщины из ее клана. Довольно быстро стало ясно, что женщина именно этого и ожидала и явно получала от торга удовольствие. Так же быстро Арианна поняла и другое: Молли проявила к ней не больше интереса, чем к багажу Брайана. Арианна не знала, забавляет ее это или обижает, но потом решила, что и то и другое понемногу. «Парни» из клана Макфингэл, очевидно, использовали этот постоялый двор как дом свиданий, и делали это регулярно, даже если сэр Брайан не входил в их число. И Молли решила, что Арианна – просто очередная женщина, с которой один из Макфингэлов пришел поразвлечься, чтобы потом небрежно ее отбросить.

Комната, которую им выделили, приятно удивила Арианну. Снаружи постоялый двор выглядел обшарпанным, но его внутреннее убранство, по-видимому, было предметом гордости Молли. Комната оказалась безупречно чистой и хорошо обставленной. Здесь стояла большая высокая кровать с горой пышных подушек и бельем, перед небольшим камином – стол и два стула. В углу стояла ширма, за которой, по-видимому, скрывалось все, что нужно для умывания, и, возможно, даже ночной горшок.

– Скоро придет горничная, – сказал Брайан, опуская вьюки на кровать. – Я заказал ванну.

– Настоящую ванну? С горячей водой?

Арианна была так рада, что ей хотелось повалить Брайана на кровать и зацеловать до бесчувствия.

– Да. – Брайан усмехнулся. – Молли за нее много запросила, но я думаю, что мы оба это заслужили. У меня только одна просьба: не засиживайся в ванне, пока вода остынет.

– Конечно! Обещаю оставить тебе часть тепла. – Арианна оглядела комнату. – Куда же поставят ванну?

– Прямо перед камином. Как только ее принесут, я оставлю тебя, пойду вниз и позабочусь, чтобы нам подали горячий ужин.

Арианна еще не договорила слова благодарности, когда в дверь постучали. По-видимому, Молли для таких случаев всегда держала какое-то количество горячей воды наготове.

Брайан словно прочитал ее мысли.

– Думаю, Молли достаточно насмотрелась на моих братьев и кузенов и поняла, что хотя потрудиться и приготовить заранее горячую воду для ванны довольно хлопотно, оно окупится, – прошептал он на ухо Арианне. – Эта женщина знает, как сделать, чтобы постояльцы возвращались снова и снова.

– Очень мудро.

Горничным пришлось приходить несколько раз, чтобы наполнить ванну. Арианна как могла сдерживала нетерпение. Как только горничные поставили перед камином еще два ведра воды, чтобы можно было ополоснуться или подлить горячей воды в ванну, Арианна начала расстегивать платье. Едва за ними закрылась дверь, как она чуть ли не сорвала с себя одежду. Наконец она с блаженным вздохом опустилась в горячую воду. Как же давно она не мылась в ванне! Горячая вода смывала усталость и облегчала боль во всем теле, но, несмотря на искушение, Арианна не стала долго нежиться в ванне и сразу принялась мыться. Она вымыла волосы до скрипа и обернула их большим полотенцем, потом стала оттирать с себя пыль, накопившуюся за время поездки. Арианна только сейчас поняла, как сильно ей не хватало таких вот житейских удовольствий. Она дала себе слово, что после того, как эта поездка закончится, она будет путешествовать как можно реже, только по необходимости.

Вода начала уже остывать. Почувствовав это, Арианна вылезла из ванны и начала вытираться. Поскольку она собиралась дать Брайану такую же возможность помыться в одиночестве, она надела платье, которое Брайан купил ей в последней деревне. Платье, в котором она ехала, Арианна собиралась выстирать в оставшейся воде после того, как Брайан примет ванну. Она уже оделась и вытирала голову, когда в дверь постучали.

– Арианна, это Брайан.

– Заходи. – Когда Брайан вошел, она сказала: – У огня стоит еще ведро нагретой воды, было два ведра, но одно я использовала, чтобы ополоснуться. Я выйду в коридор, пока ты моешься.

Брайан нахмурился.

– Что-то мне эта идея не нравится.

– Я буду стоять прямо за дверью. – Она достала из багажа гребень. – Мне нужно привести в порядок волосы, вот этим пока и займусь. Я буду близко, так что если что-нибудь случится, ты меня услышишь.

Брайан не придумал убедительного довода против ее плана, поэтому согласился. Он сказал себе, что Молли уж точно не даст никому утащить Арианну – как минимум она поднимет шум. Успокоив себя мыслью, что она останется стоять прямо за дверью, Брайан разделся и залез в ванну. Он вымылся и вымыл голову так быстро, как только мог, чтобы не оставлять Арианну слишком долго одну и без защиты.

Уже одеваясь, он оглядел комнату, посмотрел на единственную кровать и понял, что ему предстоит очень долгая ночь. После того как Арианна второй раз сбежала из его объятий и они об этом поговорили, больше ни один из них ни словом не упомянул об этом случае. Возможно, между ними возникла бы неловкость, если бы они не прилагали столько усилий, чтобы не попасть в лапы к Амиэлю. Они постоянно скакали, и у них было мало времени на отдых, не говоря уже о поцелуях или разговорах. Но теперь они оба чистые, скоро будут сыты, и им предстоит лечь в одну постель.

Он спрашивал себя, подумала ли Арианна обо всем, что он сказал. Брайан надеялся, что он высказался ясно и его слова прозвучали разумно, но не был в этом уверен. Пытаться убедить женщину в том, что она красива и желанна, когда ей несколько лет твердили противоположное, – нелегкая задача. С такой проблемой Брайан никогда раньше не сталкивался, хотя знал, что слова способны причинять очень большой вред. Будь он благоразумнее, он бы попросил вторую комнату, чтобы не пришлось делить постель с женщиной, которую хочет, но к которой не может прикоснуться. Но, подумав еще немного, Брайан заключил, что у него все-таки не было выбора. Арианна должна оставаться рядом, чтобы он мог обеспечить ее безопасность. У него мелькнула мысль лечь спать на полу, но он быстро ее отбросил. Он не собирался упускать возможность поспать на нормальной кровати после того, как несколько ночей спал на твердой земле. Если Арианна потребует, чтобы их что-то разделяло, он может положить между ними скатанные одеяла. Брайан мог только молиться, чтобы ему удалось хоть немного поспать, когда она так близка, но при этом так недосягаема.

Как только Арианна вернулась в комнату, она поспешила к ванне стирать одежду. Она уже закончила стирку и развешивала мокрую одежду на стульях, поставив их перед камином, когда пришли горничные и с ними мальчик, чтобы вычерпать воду из ванны. Брайан сидел на кровати рядом с Арианной, смотрел, как она заплетает волосы в косу, и пытался понять, нервничает ли она, боится ли. В ее лице и осанке он видел только спокойное удовлетворение. Он немного расслабился. Возможно, она еще не готова позволить ему стать ее любовником, но по крайней мере она не собирается поднимать шум по поводу того, что они поселились в одной комнате. Ему уже поднадоело страдать за грехи этого идиота Клода.

Парень-слуга унес пустую ванну, и сразу же горничные принесли еду. От аромата теплого хлеба и жареного цыпленка у Брайана заурчало в животе. Арианна засмеялась. Он слегка улыбнулся и подвинул стол к кровати.

– Я и не подумала, что стулья нам понадобятся, чтобы сесть за стол поесть, – сказала Арианна.

Брайан отрезал от цыпленка большие куски и положил один на ее тарелку.

– Все правильно, нашу одежду надо было выстирать. Ешь, милая. Скоро нам опять предстоит питаться овсяными лепешками и крольчатиной.

Арианна притворно застонала. Брайан рассмеялся, но потом полностью сосредоточился на еде, не в силах и дальше игнорировать потребности собственного желудка.

Стоя за ширмой, Арианна посмотрела на свою сорочку и вздохнула. Порванная и кое-как зашитая сорочка совсем не подходящий наряд, чтобы соблазнить мужчину, даже если бы она знала, как соблазнять. Сегодня ее внешность отличалась в лучшую сторону от предыдущих дней только чистотой. Арианна пожалела, что когда Брайан купил ей вместе с платьем простую льняную сорочку, сразу же ее надела. Нужно было отложить ее, она хоть и простая, но зато не штопанная и не в пятнах. Но что поделаешь. Она пожала плечами. То, что на ней надето, – это все, что у нее сейчас есть, и она не допустит, чтобы это ее остановило. Сегодня ночью в этой большой мягкой постели она собиралась преодолеть свои страхи, заглушить зловещий шепот Клода, все еще звучавший у нее в мозгу. Арианна понимала, что вряд ли ей удастся полностью изгнать призрак бывшего мужа и избавиться от его яда – еще слишком мало времени прошло, – но по крайней мере она сможет доказать себе, что если кто и был неудачником в их супружеской постели, то не она, а Клод. И не важно, что весь их брак был обманом – это не отменяло того, что Клод внушил ей мысль, что она ни на что не годится в искусстве любви. Сегодня ночью Арианна собиралась выяснить, правда ли это. Она глубоко вздохнула, чтобы набраться храбрости, вышла из-за ширмы и пошла к кровати.

Брайан уже лежал, опираясь на подушки, и закрылся одеялом только до пояса. При виде его Арианна невольно запнулась и сбавила шаг. Она пыталась не пялиться на его обнаженный торс, но устоять перед искушением было трудно. Грудь у него была широкая, с упругими мускулами и лишь небольшой полоской темных волос на гладкой, немного смугловатой коже. Арианна вдруг осознала, что собирается взять в любовники настоящего мужчину. Возможно, человек, обладающий такой красотой и мужественностью, – не лучший выбор для первой попытки выяснить, способна ли она быть страстной любовницей. Но теперь, когда решение было принято, она не собиралась его менять. Арианна расправила плечи, подошла к кровати, легла рядом с Брайаном, копируя его позу, и стала смотреть в потолок. Теперь оставалось только сказать что-нибудь, из чего бы он понял, что она готова подвергнуть испытанию вспыхнувшую между ними страсть. Как назло, ей ничего такого не приходило в голову. Если разобраться, она никогда не просила от Клода знаков внимания, она просто лежала на спине и смотрела в потолок, ничего другого Клод от нее никогда и не требовал.

Арианна решила, что у нее два пути: или лежать всю ночь и смотреть в потолок, не имея ни малейшего представления о том, как намекнуть Брайану, что она готова, или действовать. Робкая часть ее натуры подсказывала и третий вариант: просто забыть обо всем этом, – но Арианна не стала прислушиваться к этому голоску. Она перевернулась на бок и оказалась лицом к лицу с Брайаном. Оказывается, она так глубоко погрузилась в свои мысли, что даже не почувствовала, когда он повернулся к ней лицом.

– Я думала о том, что ты сказал… ну, когда мы в последний раз целовались и я…

– Сбежала? – подсказал Брайан.

Он почувствовал предвкушение, и его тело тут же напряглось от желания, но он боролся с нарастающим нетерпением.

– Ну… да.

Арианна протянула руку и погладила его широкую гладкую грудь, которая не переставала ее восхищать. А когда она почувствовала его кожу под своими пальцами, ее охватил трепет восторга.

– Я очень хорошо все помню. Теперь ты решила сбросить цепи, которыми тебя опутал Клод?

Мысленно Брайан почти готов был умолять, чтобы так оно и было.

– Да, но…

Он обхватил ее руками и притянул ближе к себе.

– Никаких «но», дорогая. Не мучай бедного мужчину. Или да, или нет.

– Да, но когда мы закончим, если я что-то сделаю неправильно или очень плохо, не мог бы ты просто вежливо сказать мне, что я делала не так и как это можно улучшить?

Арианна знала, что любая критика, любые резкие слова с его стороны ее просто уничтожат.

– Я вижу, что еще осталось несколько цепей, которые тебе надо стряхнуть. Милая, возможно, ты не знаешь каких-то приемов, но я очень сомневаюсь, что ты можешь сделать это плохо. Я уже почувствовал, что в тебе есть страсть. Тебе нужно только выпустить ее на свободу.

Арианна хотела возразить, что это не так легко сделать, но не успела: он ее поцеловал. И она без колебаний отдалась в его объятия. Одной из причин, по которой она теперь осмелилась зайти дальше поцелуев, было то, что ей понравилось с ним целоваться, она упивалась жаром его поцелуев. Она стала гладить его широкие плечи и спину, и через ее ладони тепло его тела, казалось, вливалось в нее, согревая кровь. К тому времени, когда он прервал поцелуй, она была настолько охвачена желанием, что не сразу осознала, что Брайан срывает с нее сорочку.

– Ты хочешь, чтобы я была обнаженной? – спросила она. В ответ на это, если только ей не послышалось, Брайан назвал Клода «говнюком». – Ты уверен, что мне стоит раздеться?

– Да, я хочу, чтобы ты была нагой, и я тоже. Хочу, чтобы моя кожа касалась твоей кожи. Хочу почувствовать, как твое тепло согревает меня везде, где мы можем соприкоснуться.

– О…

Арианну охватило странное чувство, смесь смущения и предвкушения. Брайан отбросил в сторону ее сорочку и медленно притянул ее в свои объятия.

Когда Брайан стал смотреть на ее обнаженное тело, в ее душу закрался страх, но во взгляде Брайана не было презрения, и ей удалось прогнать все сомнения. Ей показалось, что он смотрит на нее жадным взглядом, что он даже одобряет то, что видит. Леденящий страх, грозивший остудить ее желание, отступил.

Их тела соприкоснулись, и Арианна содрогнулась от удовольствия. Под удивительно мягкой кожей Брайан весь состоял из твердых мускулов. Ей хотелось тереться об него всем телом.

– О боже! – прошептала она.

Он рассмеялся в ее шею, но веселость быстро отступила под напором настойчивой потребности прикасаться, пробовать на вкус, обладать. Брайан силился обуздать разрывающее его желание. Арианне нужно нечто большее, чем неистовое совокупление. Пускай она не девственница, но ее душа и сердце ранены. Поэтому он должен прежде убедиться, что ее желание переросло в неутолимый жар и что она полностью сознает, что он горит так же жарко, как она. А еще Брайан понимал, что должен говорить ей много лестных слов, хоть он и не считал себя мастером в этом деле, что нужно хвалить ее за красоту и страстность. От Клода она видела только унижения и оскорбления, и Брайан был полон решимости не позволить призраку проклятого француза делить с ними постель.

Арианна не могла перевести дух. Она дышала как гончая после быстрого бега. Ее плоть горела под ласками Брайана. Когда он лизнул языком ее сосок, она едва сдержалась, чтобы не закричать, потому что по всему ее телу разлился жаркий огонь. Ей не пришлось просить Брайана сделать это снова, и это хорошо, потому что она утратила способность связно говорить. Он лизал, прикусывал, посасывал ее груди так, что ей стало казаться, будто она сходит ума от наслаждения, а она погрузила пальцы в его мягкие густые волосы и притянула его голову ближе. При этом он не переставал говорить, какая она приятная на вкус, какая у нее нежная кожа, как сильно он ее хочет и даже какие красивые у нее груди. Его слова возбуждали Арианну почти так же сильно, как его прикосновения. Почти несмолкающий звук его глубокого голоса околдовывал ее, и было приятно это слышать, хотя она и сомневалась, что его лесть правдива. В животе у нее нарастало жаркое напряжение – она уже поняла, что это желание. Брайан положил руку между ее бедер. Арианна на мгновение застыла, почувствовав себя неуверенно – столь интимная ласка была ей незнакома. Брайан ничего не сказал по поводу завитков рыжеватых волос, прикрывавших средоточие ее женственности, он лишь шептал комплименты жару, которым она его встретила. Он начал гладить ее, погружая палец в ее лоно и имитируя движения, которые он скоро будет совершать своим естеством, которое сейчас терлось о ее бедро, длинное и твердое. Под его прикосновениями Арианна выгнулась дугой, она хотела большего – большее было ей необходимо. Только когда Брайан начал входить в нее, туман страсти, окутавший ее разум, немного рассеялся. С Клодом эта часть соития была самой утомительной и неловкой, а потом становилась и болезненной. Арианна напряглась, приготовившись испытать пронизывающую боль. Брайан вошел в нее, она заморгала от удивления и замерла совершенно неподвижно, пока не убедилась, что боли не было и не будет. Он приподнялся на локтях и коснулся губами ее губ. Арианна обвила руками его шею и поцеловала его, вложив в поцелуй всю страсть, что бурлила в ней, и толику благодарности. Своим языком он стал гладить ее язык в том же ритме, в котором входил в ее тело, выходил и входил снова. Она была полна им, но потянулась, чтобы притянуть его к себе еще крепче. Они были ближе друг другу, чем она когда-либо была с Клодом, и все же боли не было. Брайан подтянул ее ноги к своей талии и вошел в нее еще глубже. Арианна невольно ахнула от восторга.

Он двигался в ней, терся об нее там, где их тела соприкасались, так, чтобы еще больше усилить ее наслаждение. Арианна слышала, что из ее горла вылетают тихие вскрики. С каждым его толчком внизу ее живота, казалось, все плотнее сворачивалась какая-то пружина, наконец напряжение стало таким сильным, что почти причиняло боль. Арианна только успела подумать, будет ли она когда-нибудь заниматься любовью, не испытывая при этом боли, как вдруг эта пружина развернулась, наполняя ее вены, ее сердце, даже ее разум непередаваемым блаженством. Арианна поняла, что выкрикнула имя Брайана. Он сделал глубокий толчок, задержался в глубине ее лона, и его тело содрогнулось в экстазе, изливая семя.

Арианна крепко обнимала Брайана, смакуя отголоски всплеска наслаждения, она чувствовала слабость, но это была приятная слабость. Ей нравилось ощущать его влажное дыхание на своей шее, нравилось чувствовать под рукой влагу пота на его широкой спине, а особенно нравилось, что после того, как он обмяк в ее объятиях, его тело несколько минут сотрясала легкая дрожь. С Клодом все было иначе, она радовалась, когда он резко освобождался от ее объятий, но к Брайану ей хотелось прильнуть, хотелось удерживать его глубоко в себе так долго, как только можно.

Так вот о чем вздыхали женщины из ее клана, вот что они пытались ей объяснить. Это была страсть, тот самый глубокий, неистовый голод, который ее муж никогда в ней не пробуждал. Более того, эта страсть была взаимной. Арианна подозревала, что она еще не полностью освободилась от сомнений в своей способности доставить мужчине наслаждение, но в эту минуту она была совершенно уверена, что мужчина, лежащий в ее объятиях, получил полное удовлетворение. Возможно, раны, нанесенные Клодом, еще не были полностью залечены, но это Арианну не волновало: она знала, что исцеление уже началось. Она так устала, что у нее закрывались глаза, хотя она старалась держать их открытыми, чтобы полюбоваться красотой мужчины, лежащего в ее объятиях. Если бы не эта усталость, она бы вскочила и пустилась в пляс по комнате.

В конце концов усталость все-таки взяла свое. Засыпая, Арианна прошептала:

– Я хорошо все сделала?

Брайан выскользнул из ее ослабевших объятий и тяжело встал с кровати, чтобы взять мокрую тряпку. Обтерев их обоих, он снова забрался в кровать и притянул Арианну к себе. Некоторое время он молча любовался ее обнаженным телом, начиная от полных грудей с розовыми пиками сосков, до нежного изгиба талии. Особенно ему нравилась гибкая сила ее стройных ног. И еще больше ему понравилось, когда эти ноги обхватывали его талию, а их сила притягивала его ближе, в то время как он глубоко входил в ее влажное тепло. Ему было трудно представить, что такая женщина могла считать себя неспособной доставить удовольствие мужчине – любому, кого она пожелала бы одарить своими милостями. Когда она перестала от него убегать, ее страсть разгорелась не на шутку. Клод пытался погасить этот сладкий жар, оставлял ее неудовлетворенной, а потом еще и принижал ее. Не будь мерзавец уже мертв, Брайан, пожалуй, отправился бы во Францию и убил его.

Он поцеловал Арианну в макушку и улыбнулся в ее шелковистые волосы.

– О да, милая. Ты все сделала хорошо. Даже очень хорошо, – прошептал он и тоже заснул.