Текст книги "Честь горца"

Глава 6

Тепло обволакивало Жизель со всех сторон, а она все плотнее закутывалась в него. Ей было удобно и уютно. Точно так же, как в детстве, когда она забиралась в бабушкину постель. Та всегда охотно выслушивала ее, отгоняла страхи и верила ее россказням. Бабушка вернулась, какое счастье!

Еще не проснувшись до конца, Жизель ощутила тревогу. Ее чудный сон как-то не сочетался с тем, что было вокруг. Тело, к которому она прижималась, было жесткое, а не невесомое, как у бабушки. Руки, обнимавшие ее, были большими и сильными, и совсем не походили на руки пожилой женщины. Она не чувствовала запаха роз – цветов, ставших уже давно самыми любимыми. Вдобавок бабушка никогда не гладила ее по спине своими нежными маленькими руками таким вот образом.

Жизель окончательно проснулась, когда сообразила, что находится в объятиях Найджела. Она не стала открывать глаза. Ей было хорошо. Теплые губы, целуя ей лицо и шею, волновали кровь. Сильные руки гладили с нежностью, отчего хотелось еще теснее прижаться к нему. Если она откроет глаза, то даст ему понять, что проснулась, что добровольно соглашается на то, что он недвусмысленно предлагает ей сейчас. Лучше сделать вид, что она все еще в полудреме. Когда он прижался губами к ее губам, она ответила на его поцелуй и подумала: долго ли придется наслаждаться их вкусом, пока ужас вновь не вернется?

Найджел сдерживал себя и все делал не торопясь. От Жизели веяло теплом, она была податлива и – он не сомневался – уже проснулась. Ему не хотелось каким-нибудь неосторожным движением вновь вызвать у нее страх. Тот самый, что он увидел в ее глазах, когда целовался с ней прошлый раз. Найджел надеялся, что нежность пересилит страхи, и потому отдался страсти.

Когда он услышал этот звук в первый раз, то предпочел не обращать на него внимания. От Жизели пахло сладостью, и чувствовать ее в своих объятиях было настолько чудесно, что не хотелось отвлекаться ни на что. Однако инстинкты, приобретенные за годы военной жизни, требовали не делать глупостей. Их жизни зависели от его осторожности и постоянной готовности действовать. Собравшись с силами, он оторвался от Жизели и сел, выпрямившись.

Найджел так неожиданно отодвинул ее от себя, что Жизели стало холодно и одиноко. Страх не успел овладеть ею. Она не собиралась отталкивать его или сопротивляться. До нее дошло, что что-то другое заставило его так резко оставить ее. Смущало то, что мужчина, который только что с такой страстью целовал ее, в следующий момент хватался за ножны с мечом. Если Найджел таким вот способом пытался соблазнить ее, тогда они не скоро станут любовниками.

– Вставайте, барышня, – коротко приказал Найджел, перекатываясь через свою постель.

Не колеблясь Жизель сделала, что было сказано. Его тон заставил подчиниться. Инстинктивно она поняла, что сейчас не время обижаться на его манеры. Просто хотелось знать, почему он вдруг так сорвался с места.

Закончив приторачивать сумку к седлу, Жизель получила ответ на вопрос, почему они так торопились. Не было сомнения: до них стали доноситься звуки приближавшихся лесом всадников. Уже усевшись в седло, она посмотрела на Найджела со смесью страха и удивления. Как только ему удалось услышать этих людей и понять, что они несут угрозу? Да еще быстрее, чем ей удалось хоть что-нибудь сообразить? По правде говоря, Жизель до сих пор не была уверена, что эти люди действительно опасны для них. Она было открыла рот, чтобы задать вопрос Найджелу, но тот лишь усмехнулся и хлопнул ее лошадь по крупу. Лошадь с места взяла быстрой рысью, оставив поляну позади.

На ходу Жизель рискнула оглянуться. Конники, которых она слышала, только-только показались на поляне, и все они, без сомнения, были одеты в цвета Дево. Она не могла поверить, что они нашли ее, и испугалась, что вырваться не удастся, а значит, не удастся уйти от смерти.

Солнце стояло уже высоко, когда Найджел наконец разрешил остановиться возле небольшого ручья. Пока он поил лошадей, Жизель улучила момент, чтобы уединиться для короткого туалета. Ей еще не доводилось так уставать, и теперь становилось понятно, что Найджел был прав. Дево и в самом деле сначала не подумали, что ей удастся надолго отделаться от них и поэтому не очень старались поймать ее. Теперь началась настоящая погоня. Так что сейчас Жизель уже не была уверена, что живой доберется до Шотландии.

– Не мучьте себя, барышня, – сказал Найджел, когда она встала на колени перед ручьем, чтобы наполнить бурдюк водой. – До конца дня мы собьем этих собак со следа.

– Вы так уверенно об этом говорите, – ответила она, перекидывая бурдюк через седло. – Эти собаки загонят меня до смерти.

– Нет, барышня. Вы сильнее, чем кажетесь.

– Правда? И прежде чем мы тронемся, объясните, как вы узнали, что они так близко?

Найджел пожал плечами.

– По запаху, наверное.

– Начинаю думать, что у вас нюх острее, чем у лучших гончих на отцовской псарне.

Он тихо засмеялся, усаживаясь верхом и дожидаясь, пока она тоже сядет в седло.

– Понятия не имею, как это получается. Иногда я просто знаю, что приближается опасность. Боюсь, у меня нет разумного ответа.

– Может, вам приходят видения? – спросила она, понукая лошадь следовать за ним.

– Нет, у меня нет такого дара. Это похоже на то, словно невидимая рука слегка подталкивает меня или негромкий голос подсказывает мне быть внимательнее. Этим утром я ничего не слышал и не обращал внимания ни на что, кроме как на вас. – Говоря, он посмотрел на нее и улыбнулся, когда она смутилась. – Меня неожиданно встревожило приближение опасности. Можно сказать, что я услышал какой-то звук, но не уверен в этом. Всадники были очень далеко, чтобы услышать их. Сейчас я это понимаю.

– Может, это помощь свыше?

– Похоже на то, хотя на меня наводит трепет незримое покровительство. Я не стоил того, чтобы спасать меня столько лет.

Жизель почувствовала к нему приступ симпатии, но приказала себе не дурить. Он был взрослым мужчиной. Выбрал свою дорогу. Она признавала, что он заслужил хоть какую-то награду за то, что осознал, в какой трясине оказался. И хотя нельзя было согласиться со всем, что он делал, ей было нетрудно посочувствовать разбитому сердцу.

– Не тот ли это незримый покровитель, который не дал вам утонуть в луже? – предположила она.

– Возможно, и он. Кто же возьмется это объяснить? Может, чтобы сохранить вашу очаровательную головку, он и спас меня.

Она негромко засмеялась и покачала головой:

– Не верится, что ваш ангел спас вам жизнь, только чтобы вы сберегли мою шкуру от преследователей.

– Ладно, если мы оба такие недостойные, тогда ангел творит свои чудеса из жалости.

– Как это печально… – пробормотала Жизель. Потом рассмеялась. – В любом случае вы быстро почуяли опасность. И я надеюсь, что это было не в последний раз. Вы были правы. Теперь Дево будут очень настойчивы. Если бы вдруг вы почему-то не ощутили их приближение, нас могли бы легко убить.

Кивнув в ответ, Найджел согласился с беспощадной логикой. Она не укоряла его за невнимательность. Ей и не нужно было это делать. Он сам корил себя горячо и основательно. Было глупо и опасно позволить себе так отвлечься. Найджел задумался, действительно ли он так сильно зависит от своего странного дара. Дара, который может с такой же легкостью покинуть, с какой объявился у него в тот день, когда его посвятили в рыцари. Иногда этот дар делал его слабым, иногда подводил, словно наказывая за легкомыслие и заносчивость. С помощью знаний и умения Найджелу удавалось уходить от опасностей. Но теперь он рискует не только своей жизнью. Он поклялся честью, что защитит Жизель, и слово свое сдержит.

– Думаете, мы оторвались от них? – прервала Жизель его самобичевание.

– Нет, мы просто держим дистанцию между ними и нами, – откликнулся он. – Если удастся удерживать ее достаточно долго, тогда можно будет попытаться потратить немного драгоценного времени, чтобы запутать следы.

– Будем надеяться, что ни у кого из них нет такой же способности чуять врага, как у вас, – произнесла она задумчиво, а потом стегнула лошадь и направила ее за Найджелом.

Жизель скакала молча. Все мысли и силы были сосредоточены на одном – уйти от Дево. Когда Найджелу потребовалось остановиться, чтобы замаскировать следы, она, нервничая и все так же не произнося ни слова, наблюдала за ним. Ей удавалось с успехом скрываться почти целый год, но погоня так стремительно набирала обороты, что она начинала чувствовать свою беспомощность. К этому добавлялся еще и тот факт, что Найджел становился для нее необходимым, чтобы сохранить жизнь и свободу. Пространство выбора сужалось. Шаг за шагом она попадала во все большую зависимость от мужчины, и это тревожило ее. Что будет с ней, если она вдруг потеряет Найджела, не важно по какой причине – убьют ли его, ранят или сбудутся опасения, что он вдруг предаст ее, как многие другие?

И она решила, что единственным путем избавиться от подобных страхов будет взять и, пока они вместе, научиться у Найджела всему, что может ей пригодиться. Вместо того чтобы позволять ему командовать, нужно будет внимательно следить за тем, что он делает. Можно было не надеяться, что у нее с какой-то стати объявится дар предчувствия опасности, но в ее силах научиться тем приемам, которыми он владеет. Если судьба окажется к ней немилосердной и она вновь останется в одиночестве, ей нужно будет знать, как идти по следу, как выбрать самое надежное убежище, как сбивать со следа погоню. По крайней мере у нее появится хоть какой-то шанс противостоять врагам.

Всю вторую половину дня они напряженно играли в кошки-мышки с Дево. Им пришлось потратить так много времени, маскируя свои следы, что Жизель удивилась, почему Дево не объявились прямо перед ними, а вместо этого все еще висят у них на хвосте. Один раз погоня подтянулась достаточно близко, настолько, что Жизель смогла бы увидеть своих преследователей. Однако Найджел повел себя так, словно Дево вот-вот вынырнут из-за деревьев и кинутся на них. Они скакали долго.

За все это время они остановились только один раз, чтобы передохнуть. Переведя дух, Найджел снова стал заметать настоящие следы и прокладывать фальшивые. Жизель безумно устала и почти не обращала на него внимания, понимая, что эта уловка и без того хорошо известна. Вместо этого она почти без сил мешком легла на шею коня. Неожиданно возник Найджел, который, не говоря ни слова, повел лошадей к груде камней у подножия горы. Здесь он привязал их, а ее потащил на вершину, где несколько валунов образовали укрытие.

– Они здесь? – спросила Жизель. Он втащил ее внутрь и заставил опуститься рядом, скрываясь за самым большим камнем.

– Пока нет, – напряженно прошептал он, не отрывая взгляда от тропы, на которой они только что находились.

– Тогда почему мы прячемся? – так же тихо спросила она. – Почему нам просто не взять и не ускакать?

– Нужно посмотреть, легко ли их обмануть.

Она подумала, что это важно узнать, и начала было подниматься, чтобы выглянуть из-за камня, но передумала. Привалившись к валуну, она закрыла глаза и решила, что Найджел в этом разбирается лучше. Впереди было несколько часов, долгих напряженных часов, заполненных погоней, попытками скрыться, пока не опустится темень. Чтобы выдержать их, ей требовался небольшой отдых. Это было намного важнее, чем убедиться, что людей Дево удалось обмануть и направить по ложному следу.

Ей показалось, что она только что закрыла глаза, когда Найджел затряс ее, чтобы разбудить.

– Не надо, я не сплю, – промычала она и потерла глаза. – Они уехали?

– Уехали. – Он помог ей встать и повел вниз. – Я даже испугался, что один какой-то глазастый заметил наших лошадей, но ошибся. Они так и кинулись по следам, которые я им проложил.

– Значит, мы в безопасности. – Садясь в седло, она не смогла скрыть гримасу боли. Пришпорив лошадь, она отправилась в путь следом за Найджелом.

– Но ненадолго. Они быстро разберутся, что следы никуда не ведут. Я надеюсь, мы наверстаем время и снова оторвемся.

– Я-то подумала, вы собираетесь совсем избавиться от них.

– Собирался и собираюсь. Но трудно рассчитывать, что уловка сработает. Они очень долго шли по нашим следам. Это означает, что среди них есть кто-то опытный.

Новость не показалась Жизели оптимистичной. Ей требовалось какое-нибудь утешение. Ей требовалось услышать, что преследователи убрались восвояси. На веки вечные пропали в лесах и никогда больше не выйдут на ее след. Заставляя себя молча следовать за Найджелом, Жизель с тревогой подумала, не устал ли он от этой игры, как она.

Когда Найджел наконец выбрал место для ночлега, Жизель чуть не зааплодировала. Она была в изнеможении от усталости и уже не соображала, куда их занесло после того, как они проехали с обманными поворотами по всем обходным тропам, по которым Найджел их провел, чтобы избежать встречи с Дево. С рассвета и дотемна они скакали не останавливаясь, спасая свои жизни. И все время Жизель прикидывала, когда и как, по каким приметам Найджел решит, что они теперь в безопасности и можно сделать остановку на ночь.

Она расседлала лошадь, а потом скользнула в лес рядом, чтобы уединиться на минутку. Разбирая постель, Жизель посмотрела на костер, который соорудил Найджел, и нахмурилась. Он был совсем небольшим, со всех сторон обложенный камнями, но огонь можно было заметить в ночи даже с далекого расстояния. Когда и Найджел вернулся из кустов после короткого отсутствия, Жизель уселась на постель и глянула на него. Она проигнорировала его короткий красноречивый взгляд, который он кинул на ее постель, разложенную по ту же сторону от костра, что и его.

– Вы уверены, что нам нужен огонь? – спросила она. – Не откликнутся ли они на наше приглашение?

– Они далеко и не увидят его. Костер слишком слабый, – отозвался Найджел.

Жизель прищурилась и пристально посмотрела на него:

– И когда же вы решили, что мы от них на безопасном расстоянии?

– Почти сразу, после того как они рванули по приготовленным для них ложным следам. – Он внимательно разглядывал ее, а сам выкладывал остатки зайчатины, последние куски хлеба и сыра. Найджел видел, что она рассержена, но не понимал почему.

– Тогда зачем нужно было так гнать несколько часов без отдыха? – Жизель схватила свою порцию еды и подавила яростное желание накинуться на него с кулаками.

– Мне показалось, что самым лучшим будет увеличить насколько возможно расстояние между ними и нами.

Жуя черствый хлеб, Жизель взяла себя в руки. Он был прав. Это было мудро – держать насколько можно дальше от себя людей, готовых их убить. Просто она немыслимо устала и хотела в этом обвинить хоть кого-нибудь. Найджел здесь был ни при чем. До того, кто заслуживал ее ярость, уже было не дотянуться. Свой жребий нужно было принять с достоинством и спокойствием.

– Прошу извинить меня, сэр Мюррей, – тихо сказала она, когда он протянул ей бурдюк с вином. Сделав маленький глоток, Жизель с беспокойством поняла, что он почти пуст. – Я очень устала и потому сорвалась.

– Это легко понять, барышня.

– Возможно, но вы не заслужили грубого обращения. В том, что я должна мучиться и терпеть эту проклятую гонку через всю Францию, нет вашей вины. И ничьей вины. Человек, который впутал меня в это, мертв. Мои проклятия ему безразличны.

Найджел с сочувствием похлопал ее по плечу.

– Если справедливость существует, ваш муж сейчас платит за все сторицей и мучается и страдает так, как вы представить не можете.

– Почему вы так думаете? Я легко могу себе это представить. – Она слабо улыбнулась в ответ на его усмешку.

– Все скоро закончится.

– Закончится? Или продлится бег на месте? – Она вздохнула и вытянула перед собой руку, останавливая его. – Пожалуйста, не беспокойтесь и не пытайтесь успокаивать меня. Как будет, так и будет. Я грустно пошутила только потому, что устала и не могу получить, что хочется.

– А что вам хочется, Жизель? – тихо спросил Найджел.

– Я хочу домой. – Она поморщилась. – Черт, стала лепетать как ребенок, но это правда. Я хочу домой. Я хочу спать у себя на мягкой и теплой постели, принимать ванну, когда придет в голову, есть что и когда захочется. Мне надоело жалеть себя. И уж если речь зашла о моих жалобах, я прекрасно понимаю, что вы страдаете точно так же. Хочется остановить все это. Вы не заслужили таких испытаний, как и я.

– Я привык к таким неудобствам, а вы – нет. Мне нужно почаще вспоминать об этом.

– Нет, не надо ничего менять. Вы должны заниматься нашим спасением, – сказала она решительно. – Теперь не только моим – нашим! Дево охотятся за мной, но они не станут колебаться и убьют вас либо за то, что вы встали у них на пути, либо за то, что помогли мне. Не могу поклясться, что не начну снова ныть от боли или жалости к себе, поэтому вы не должны обращать на меня никакого внимания. Спасать жизнь – занятие утомительное, а я, когда устаю, не всегда веду себя достойно или с умом.

– Это мало кому удается, барышня. Сегодня можно отдохнуть. Эта свора потеряла нас.

– Как можно быть таким уверенным? Они ведь нашли нас. Поверить не могу, что им это удалось.

Найджел пожал плечами.

– Не знаю, что сказать. Им повезло, нам – нет. Возможно, дело в этом. Может, я не маскировал наших следов как следует. Я следил за дистанцией между нами, а не за скрытностью. Вот теперь буду больше внимания уделять и ей. – Он понимающе улыбнулся, когда она прикрыла широкий зевок, дрожащей рукой. – Ложитесь отдыхать, малышка Жизель. Сегодня был длинный день.

Она вытянулась на своей постели, потратив последние силы, чтобы завернуться в тонкое одеяло.

– А впереди еще уйма таких долгих дней, так ведь, сэр Мюррей?

– Порядочно, – откликнулся он, устраиваясь на ночь. – Добраться до какого-нибудь порта, а потом отчалить из него – вот это будет самое трудное.

Жизель тихо выругалась.

– Ну конечно. Дево нагрянут туда и будут следить, что там происходит.

– Тщательно.

– Пардон?

– Не просто следить, а тщательно следить.

– Английский, не такой уж легкий язык.

– Вы говорите очень хорошо, лучше, чем я на вашем. Кто вас учил?

– Бабушка. Она была из Уэльса. – Жизель коснулась амулета на шее.

– Тогда понятно, откуда у вас эта странная напевность. В вашей манере говорить слышится французский акцент, а мне послышалось что-то еще. – Он посмотрел, как она поглаживала богато украшенный медальон. – Это от нее?

– Да, она рассказывала, что эти витые кольца из серебра изготовил ее дед, а может, прадед. Она сама не была уверена. Семь гранатов обозначали семь сыновей, которых Господь подарил ему. Бабушка говорила, что медальон принесет мне удачу.

– Думаю, так и есть. Вам удалось выдержать целый год, пока сильный и богатый клан охотился за вами. Это удача, тут никто не будет спорить.

– Тогда буду молиться, чтобы она не оставила нас, – пробормотала Жизель и закрыла глаза, вдруг утомившись держать их открытыми. – Если есть еще какие-нибудь вопросы, сэр Мюррей, боюсь, им нужно будет подождать до завтра.

Найджел тихо засмеялся, когда понял, что она уже заснула. Он сразу посерьезнел и легким движением стер с ее нежной щеки кусочек грязи. Она была сильной маленькой женщиной, которая много вынесла. Но он не знал, сколько она еще сможет выдержать. Однако выбора не было. Ему ненавистно было видеть ее такой изможденной и подавленной. Но еще меньше ему хотелось увидеть ее мертвой. Именно такая судьба ждала ее, если Дево захватят их. Когда он закрыл глаза и стал ждать прихода долгожданного сна, он поклялся себе, что обеспечит Жизель всеми возможными удобствами и заботой, как только они доберутся до Шотландии. Еще он поклялся, что сделает для нее то, что отказались либо не захотели делать ее родственники, – избавит ее от слепой и бесконечной жажды мщения со стороны Дево.

Глава 7

– Может, не стоит этого делать? – спросила Жизель. Они с Найджелом остановились на склоне холма и рассматривали селение, расположившееся у его подножия.

Она еще не пришла в себя после целого дня скачки. Одной ночи было мало, чтобы восстановить силы.

За спиной висел страх. Вчера преследователи сумели подобраться к ним слишком близко. Ей не хотелось, чтобы у противника появился еще один шанс схватить их, а остановка в оживленном городке могла означать именно это. Однако другого выхода не было.

– Нам нужна еда, девушка, – сказал Найджел. – Сейчас не то время года, когда можно перейти на подножный корм.

– Знаю. Нынче в любое время года под ногами мало что остается. Солдаты подбирают все.

Найджел со вздохом кивнул, и они направили лошадей вниз.

– Армия – существо прожорливое. Я видел, как солдаты забирают все, что находят, и ничего не оставляют беднягам, которые живут здесь. Это одно из печальных последствий войны.

– А страна воюет, воюет, снова воюет, и так без конца. – Она покачала головой. – Не могу понять, почему все это так и продолжается. Хотя у мужчин всегда наготове есть ответ заодно с бессовестными рассуждениями о чести, храбрости, о справедливости королей и так далее, и так далее. Однажды бабушка сказала, что мужчины обидчивее, чем какая-нибудь старая, высохшая и жутко набожная монашка с Библией в руках.

Найджелу удалось сдержаться. Женщине не подобает так оскорбительно говорить о мужчинах. Иначе это может плохо кончиться для нее. Мужчины не терпят таких насмешек. Но потом рассмеялся, словно услышал голос старой женщины.

– Да, барышня, иногда именно так все и выглядит. – Он стал серьезным, натягивая поводья и останавливая лошадь у конюшни на окраине селения. – Это настоящий позор, когда мужчины убивают других, только чтобы выместить свою обиду. У меня на родине это приводит к междоусобным распрям, которые переходят от отца к сыну, как кровавое наследство.

– Ваша семья тоже пережила такую трагедию?

– Чуть было не пережила. Но правда вовремя открылась, и кровопролитие остановили.

Не дожидаясь дальнейших расспросов, он спешился и пошел искать конюха. Жизель почувствовала беспокойство, но когда он знаком показал ей спешиться, беспрекословно подчинилась. Иногда можно кому-нибудь и довериться. Почему бы не начать с Найджела? Однако ее волновало, что придется оставить лошадей на незнакомого человека. Если потребуется быстро уходить отсюда, это может обернуться препятствием.

– Не надо смотреть с таким страхом, – тихонько проговорил Найджел. Взяв ее за руку, он повел ее в городок. – Не обещаю, что мы в полной безопасности. Но у меня нет ощущения, что опасность кроется за каждым углом.

– Вы не ощущаете их присутствия? – Она старалась идти, как ходят юноши, но, судя по кое-каким пристальным взглядам вслед, ей, должно быть, это не вполне удавалось.

– Я ничего не чувствую. Барышня, нам нужно заново подковать лошадей. Они могут выдержать еще день, а может, и весь путь до Донкойла – моего фамильного замка, но может случиться так, что одна из них захромает в миле от этого городка.

– Все так серьезно?

– Да, подковы сносились.

– Значит, надо ими заняться. Оставаться здесь, конечно, опасно, но пытаться уйти от Дево на хромой лошади, будет смертельно опасно. – Жизель огляделась по сторонам. – Кажется, селение процветает. Его вроде бы не тронула последняя война. Значит, нам может повезти, и мы найдем здесь все, что нужно. – Нахмурившись, она увидела, как он направился к крошечной булочной. – Мне поговорить с торговцами?

– Я же говорю по-французски.

– Знаю, но вы ведь жаловались, что не все вас понимают и что вам трудно уследить за смыслом, когда говорят быстро.

– Все так, только мне будет спокойнее, если я сам займусь переговорами. Вы похожи на паренька издали, а вблизи сразу станет понятно, кто вы. – Он слегка улыбнулся. – Дурно говорящие шотландцы уже не вызывают любопытства. Ждите меня здесь, барышня, и ни с кем не разговаривайте.

Жизель тихо пробормотала какое-то ругательство, но подчинилась. До нее стало доходить, что шапочка, которую она напялила, не такая уж надежная маскировка, как хотелось бы. Молча постоять в сторонке, может, было бы самым безопасным для нее. Пришла мысль, что скрыться у нее вообще не получится. Она была женщиной с броской и легко запоминающейся внешностью. Мальчик из нее получился такой же. Посему не было другого выхода, кроме как укрыться в какой-нибудь глубокой пещере и отсидеться там до тех пор, пока кто-нибудь не убедит Дево, что она ни в чем не виновна, или пока они не забудут о ней и не найдут другой объект для своей злобы. Правда, верилось в это с трудом. В пещере без помощи со стороны она не выживет, а Дево были известны своей долгой памятью.

С постоялого двора, расположенного по другую сторону дороги, вышел молодой человек. Он сразу приковал к себе все внимание Жизели. Она напряглась, разрываясь между надеждой и опасением. Ошибиться было невозможно. Это был ее кузен Дэвид, стройный и почти такой же красивый, как и раньше. Единственное, в чем она сомневалась, – стоило ли обращаться к нему или нет? Кузен не встал на ее защиту, когда начались все эти несчастья, но ей плохо верилось, что он сможет отдать ее в руки Дево. Дэвид пошел вдоль улицы. Жизель бросилась за ним и догнала возле узкой темной аллейки.

– Постой, мальчуган, что это за игрушки? – осведомился кузен, когда она затолкнула его в аллейку.

– Дэвид, я – Жизель, твоя кузина. – Стянув с себя шапочку, она тряхнула кудрями. – Ты меня узнаешь?

Она ждала, выпрямившись перед ним, а он разглядывал ее во все глаза. Неожиданно молодой человек ахнул и схватил ее за плечи. После долгой молчаливой паузы он отпустил ее, и Жизель вновь стояла, переминаясь с ноги на ногу.

– Ты совсем свихнулась? – хрипло спросил он. Голос дрожал от потрясения.

– Я стала бояться, что это ты сошел с ума. Ты таращился на меня, словно я была каким-то видением, – жалобно сказала она и снова натянула шапочку на голову.

– Что ты сделала со своими волосами и зачем так вырядилась?

– Мне всегда казалось, что ты не страдаешь недостатком ума, кузен. Я специально так переоделась. – Жизель видела, что он наконец понял. – Это одежда пажа Ги.

– Ничего удивительного, что за всем этим безумием стоит идиот Ги. – Молодой человек сделал несколько шагов туда-сюда, а потом остановился перед Жизель. – Из-за тебя он чуть не погиб.

– Ага, значит, ты поговорил с нашей медоточивой кузиной Магрой.

Дэвид усмехнулся, потом нахмурился и сунул длинные пальцы в свои густые черные волосы.

– Она не очень любит тебя, это правда. Она вообще не любит острых на язык людей, которые осмеливаются спорить с ней.

– Я не согласилась с ней всего раз, ну, может быть, пару раз, – сказала Жизель и не стала обращать внимания на то, как он фыркнул. – Но этого совсем недостаточно, чтобы приписать мне убийство или поверить в то, что я могу причинить вред Ги.

Дэвид обнял ее за плечи.

– Я знал, что ты не могла этого сделать. Кроме того, Ги решительно заступался за тебя.

– Ему лучше?

– Достаточно для того, чтобы съехать от Магры, чем он и грозил каждый день.

Жизель расхохоталась, а потом внимательно посмотрела на Дэвида.

– Ги – один из немногих, кто поверил в то, что я не виновата.

Кузен вспыхнул и немного отступил.

– Хотелось бы поспорить с тобой на этот предмет, но, боюсь, ты говоришь отвратительную правду. Здесь наши позиции хлипкие, и в их пользу говорит только то, что для всех, кто готов был выслушивать тебя, ты сделала очевидной свою ненависть к мужу и частенько грозила ему жуткими карами. Но это нас не извиняет. Тебя нельзя было выдавать за него замуж. Наверное, нас ослепили сила и богатство его семейства. До того раза еще никто из важных персон не снисходил до нашей семьи, о чем мы страстно мечтали.

– Ты все время говоришь «мы», «нас». Ты говоришь за всех?

– За большинство. У меньшинства, таких как Магра, имелись свои причины остаться при своем мнении. Боюсь, ты просто им не нравилась, а что происходило на самом деле, их не волновало. – Дэвид осторожно следил за ней. – Ты пострадала за свой острый и безжалостный язык, который разозлил родственников и оттолкнул их от тебя.

– Просто у них нет чувства юмора, и я в них не нуждаюсь. Разве моя семья сейчас собирается мне помочь? – Она напряженно ждала его ответа, понимая, что от этого зависят ее надежды на жизнь, и боясь, что они вновь рухнут.

– Мы уже пытаемся докопаться до правды, – ответил он и энергично обнял ее. – Мы уже начали разыскивать тебя. Ты должна отправиться со мной. Тебе больше нельзя оставаться одной и беззащитной и бегать по всей Франции.

– Одной? – Жизель нахмурилась и отодвинулась от него. – Это Ги сказал тебе, что я одна?

– Он что-то говорил про какого-то шотландца, про рыцаря-наемника. Судя по всему, он тебя бросил. Что еще можно ожидать от человека его круга?

– Нет, Найджел не бросил меня. – По взгляду Дэвида Жизель поняла, как он удивился ее горячности. – Он сейчас закупает провизию, и вдобавок нужно подковать лошадей.

– Ты все еще с ним? Так нельзя, кузина. Ты не можешь оставаться наедине с мужчиной, в особенности если его никто не знает. Я заплачу ему за хлопоты, и пусть он отправляется своей дорогой.

Жизель уставилась на кузена. Так и подмывало сказать ему, что он круглый идиот. Но сейчас было не время для споров. Что такое осложнение может возникнуть, не пришло ей в голову, и она выругала себя за слепоту. Мужчинам всегда хочется уберечь своих женщин от порочных мыслей и посягательств других мужчин, а так как кузен не сделал ничего, чтобы защитить ее от жестокости мужа, чувство вины не позволит ему безропотно отойти в сторону. Найджел скоро начнет разыскивать ее, и Жизель не сомневалась, что кузен проявит мало сердечности при встрече с ним. В задумчивости, покусав нижнюю губу, она прикинула, что нужно сделать, чтобы избавить Найджела от стычки, которую сама невольно ему подстроила.

Найджел вышел из душной булочной на улицу, глотнул прохлады и в тот же момент понял, что что-то не так. Он почувствовал первые приступы паники, когда не обнаружил Жизели на том месте, где ее оставил. Вцепившись в меч, он бросился на розыски. Довольно быстро Найджел наткнулся на нее в узкой тенистой аллее недалеко от постоялого двора.

Молодой человек, который стоял рядом с Жизелью, не представлял угрозы, но сразу же не понравился ему. Найджел невольно поморщился, признаваясь себе, что его антипатия – следствие ревности. Молодой человек был высоким, стройным, с темными волосами и темными глазами. Его красота бросалась в глаза даже Найджелу. От этого опасности для жизни Жизели не становилось меньше. Ей нужно было оставаться незаметной и не высовываться. Когда Найджел услышал слова юнца о том, что тот собирается заплатить ему и отправить восвояси, как какого-нибудь бесчестного купца, он шагнул вперед.

– Придержи мошну у себя на поясе, паренек. – Найджел встал рядом с Жизелью. – Я защищаю барышню не за монеты.