Текст книги "Бесстрашный горец"

Ханна Хауэлл
Бесстрашный горец

Глава 1

Шотландия, 1472 год

— Черт подери! – выругалась Фиона, с трудом поднимаясь с земли.

Она медленно выпрямилась и, тщетно пытаясь унять ноющую боль в спине, провожала взглядом убегающую лошадь, пока та не исчезла за холмом. Даже думать не хотелось, как ей достанется от братьев. А Джиллиан, жена одного из них, по своему обыкновению, вряд ли станет вмешиваться. У Фионы возникло дурное предчувствие, что на сей раз ей грозят большие неприятности. Нужно было быть полной идиоткой, чтобы на них нарваться. До дома бог знает сколько миль, еды с собой у нее нет, а солнце быстро садится за горизонт. Но что еще хуже, никто в Дейлкладаче не знает, куда она отправилась.

— Во всяком случае, ты показала Коннору, что сумеешь за себя постоять, верно? – пробормотала Фиона, пытаясь понять, где эта треклятая лошадь ее сбросила. – Если бы он вежливо попросил, а не приказывал наглым тоном… А впрочем, нечего его винить! Ты, Фиона Макенрой, сама во всем виновата!

Она огляделась по сторонам и поняла, что не только люди из клана Деилкладач не знают, где она находится, но ей и самой это не известно. Проклятая лошадь сбросила ее в таком месте, где ей еще никогда не доводилось бывать. И поскольку Фиона мчалась сломя голову, не глядя по сторонам, то теперь понятия не имела, в какую сторону идти, чтобы добраться до дома. Хотя справедливости ради нужно отмстить, что она и при более благоприятных обстоятельствах плохо ориентировалась.

Это, вне всякого сомнения, самый безрассудный поступок, который она совершила. Однако, если хорошенько поразмыслить, один плюс в нем все-таки есть: тот сумасшедший мужчина, от которого она скрывалась в Дейлкладаче, тоже вряд ли знает, где она сейчас находится.

Фиона машинально провела пальцем по шраму на левой щеке. Он наградил ее этой отметиной, когда впервые загнал в угол, и точно такую же оставил на правой щеке. Он бы всю ее истыкал кинжалом, если бы братья не спрятали ее за толстыми стенами замка Дейлкладач, наказав Фионе ни в коем случае не покидать убежища до тех пор, пока они не выследят сумасшедшего и не убьют его. При одной мысли об этом подонке Фиона содрогнулась от ужаса. И как это ее угораздило сделать такую глупость, размышляла она, позабыть о грозящей ей опасности и отправиться кататься верхом? Впрочем, нет ничего удивительного в том, что после долгих месяцев сидения взаперти ей захотелось вырваться на свободу…

Внезапно до ушей девушки донесся какой-то посторонний звук, и она замерла. С каждой секундой он становился вес громче. «Да это же стук лошадиных копыт!» – догадалась Фиона. Пока она судорожно пыталась найти место, где бы спрятаться, перед ней на холме появились всадники.

Фиона молниеносным движением выхватила из ножен шпагу и кинжал и встала, широко расставив ноги. Она прекрасно понимала, что ей не под силу справиться с несколькими мужчинами, но решила, что лучше погибнуть в бою, чем позволить этому безумцу Мензису себя зарезать.

Внезапно она, вспомнила, что Мензис обычно выезжает со свитой всего из нескольких людей, а перед ней сейчас по крайней мере дюжина всадников. Фиона пристально взглянула на огромного темноволосого мужчину, возглавлявшего группу, и поняла: это не Мензис. Фиона стояла, грозно сжимая в руках оружие, однако не могла побороть страх. Пусть Мензис ненормальный, но он не хочет ее убивать, а вот что на уме у этих мужчин, она понятия не имеет.

— О Господи! Смотри, Эван! – воскликнул Грегор.

Эван Макфингел лишь хмыкнул в ответ на возглас брата. Он и так смотрел, однако не верил своим глазам. Перед ними стояла девушка с кинжалом в одной руке и со шпагой в другой! Она что, считать не умеет? Их же двенадцать человек, а она одна, да еще такая маленькая и хрупкая.

Махнув рукой своим людям, чтобы те остановились, Эван медленно поскакал к ней. Она была одета как мужчина – кожаная куртка, штаны и башмаки, однако в том, что это женщина, не было никаких сомнений. Ее густые длинные волосы золотисто-медового цвета были заплетены в косу, мужская одежда не смогла полностью скрыть стройности фигурки. Да и по лицу было ясно, что это женщина. Причем очень красивая.

Когда Эван подъехал настолько близко, что смог разглядеть ее глаза, он почувствовал, как у него перехватило дыхание. Они оказались огромными, а ресницы – длинными, чуть темнее, чем волосы, равно как и безупречно изогнутые брови. Но самое замечательное – глаза эти были фиолетового цвета. Эвану еще никогда в жизни не доводилось видеть глаз такого цвета и настолько красивых.

Да и лицо девушки, похожее по форме на сердечко, было столь же прелестным: высокие скулы, слегка вздернутый подбородок, маленький прямой нос, безупречно гладкая кожа золотистого оттенка, словно целованная солнцем, полные, соблазнительные губы. И два очаровательных аккуратных маленьких шрама, по одному на каждой щеке. «Интересно, откуда они взялись?» – мелькнуло в голове у Эвана.

Мысленно чертыхнувшись, он спешился и вытащил шпагу. Если уж ему и шрамы ее нравятся, она гораздо опаснее, чем кажется на первый взгляд. Эван прекрасно знал, насколько устрашающе выглядит, и поэтому слегка удивился, когда девушка лишь моргнула, смерила его взглядом с головы до ног и застыла в напряженной позе, словно готовясь отразить нападение.

— Ты что, девушка, собралась сражаться со мной? — бросил Эван, хмуро взглянув на нее.

– А почему бы и нет? – ответила Фиона вопросом на вопрос.

– Потому что я мужчина, выше тебя и сильнее.

– Я это заметила.

Фиона говорила истинную правду: этого и в самом деле невозможно было не заметить. Стоявший перед ней мужчина оказался намного выше ее ростом, хотя сама она, если выпрямится, девушка высокая. Она даже подозревала, что он выше ее братьев. Широкоплечий, стройный, с длинными, сильными ногами, он был одет в чересчур широкую кожаную куртку и просторные штаны, которые не скрывали его мускулистое тело. Да и шпага выглядела довольно впечатляюще.

Однако, несмотря на его грозный вид, Фиона почему-то не испытывала никакого страха, что ее озадачило, поскольку в лице незнакомца не было даже намека на мягкость, более того, оно казалось хищным. С высокими скулами и сильной нижней челюстью, оно могло бы считаться красивым, если бы не излишняя суровость. Нос, вероятно когда-то длинный и прямой, был перебит по крайней мере в двух местах, а на переносице образовалась горбинка, делавшая мужчину похожим на ястреба. Хотя он стоял, сурово сжав губы, от Фионы не укрылось, что губы у него четко очерченные и полные. Глаза, опушенные густыми длинными ресницами, были необыкновенного голубовато-серого цвета, как ясное летнее небо перед наступлением сумерек. Ему повезло, что рана не задела глаза, подумала Фиона, глядя на шрам, который тянулся от правой брови вдоль правой щеки к челюсти. Брови у незнакомца были аккуратные и дугообразные, а во взгляде при желании можно было отыскать некоторую мягкость. Густые длинные волосы иссиня-черного цвета, заплетенные в две косы, спускавшиеся почти до лопаток, лишь дополняли облик свирепого, мрачного воина.

«Какая же у него смуглая кожа», – подумала Фиона. Она была почти уверена, что это не загар. На щеках пробивалась темная щетина, и от этого лицо казалось еще темнее. Фиона никак не могла понять, почему ей, постоянно окруженной светловолосыми красивыми мужчинами, этот смуглый человек кажется таким привлекательным.

– Значит, ты не станешь сражаться со мной, – заявил Эван, почувствовав желание уклониться от ее чересчур пристального взгляда, однако не поддавшись этому желанию.

– Говорят, что чем больше мужчина, тем больнее ему падать, – пробормотала Фиона.

– Ну, уж если старина Эван упадет, начнется землетрясение, – ухмыльнулся тот, что помоложе, державший лошадь черноволосого незнакомца под уздцы, и остальные расхохотались. Все они подъехали поближе и с интересом наблюдали за происходящим.

– Я не стану драться с какой-то девчонкой, – бросил Эван.

– Какое счастье! У меня и самой нет никакого желания напрягаться. Значит, ты мне сдаешься.

– Я и не думал тебе сдаваться!

«Какой же у него низкий, грубый голос», – подумала Фиона.

– Если ты не собираешься сражаться и не намереваешься сдаваться, что ты вообще думаешь делать? Стоять вот так весь день, загораживая солнце?

Раздался взрыв смеха, и если бы Эван не считал серьезной ошибкой поворачиваться спиной к девушке, он бы непременно задал своим людям жару.

– Что ж, пошутили, и хватит. Предлагаю тебе сдаться.

Фиона понимала, что выбор у нее небольшой, однако не собиралась сразу же складывать оружие. Может быть, еще и потому, что не чувствовала страха. Мужчина не предпринимал попыток ни напасть на нее, ни разоружить. А сопровождавшие его мужчины от души веселились и не производили впечатления злых или жестоких людей. Да и взгляд стоявшего перед ней смуглого воина почему-то действовал на нее успокаивающе. Таким взглядом одаривали ее братья, когда она уж слишком им надоедала, и они от души жалели, что она не парень, а то бы как следует дали ей в нос, да и дело с концом. Фиона инстинктивно чувствовала, что этот человек, равно как и братья, не станет ее бить.

– А я и не думала шутить, – проговорила она и мило улыбнулась. – Я готова принять твою капитуляцию. Можешь аккуратненько сложить к моим ногам оружие.

– А что ты намереваешься делать с дюжиной пленных?

– Взять за них выкуп с тебя.

– Понятно. По-твоему, мы будем смирно сидеть и смотреть, как ты обираешь наш клан?

– Я вовсе не собираюсь грабить ваш клан. Все, что мне нужно, – это лошадь и немного еды.

– Значит, ты лишилась и того и другого?

– А может, у меня и того и другого не было.

– Как же, не было! До ближайшего жилища много миль пути. И ты считаешь, я поверю, что ты выскочила из куста вереска? Да ты, девка, просто сумасшедшая!

– Девка? Ты назвал меня девкой?!

Эван никогда не подозревал, что достаточно одного слова, чтобы добродушная девушка превратилась в разъяренную фурию. Только теперь он понял, почему незнакомка разговаривала с ним таким шутливым тоном. Она пыталась определить, способен ли он применить против женщины силу. Поняв, что не способен, она, похоже, успокоилась. И вот теперь одним неосторожным словом он все испортил: настроил девушку против себя, прервал их странные переговоры и, более того, сделал, видимо, невозможным их продолжение. Прежде чем он сумел сказать хоть что-то, что помогло бы исправить положение, послышался голос его брата Грегора.

– На самом деле Эван назвал тебя не девкой, а сумасшедшей девкой, – уточнил он.

– Ненавижу, когда меня называют девкой! – заявила Фиона.

Сунув кинжал обратно в ножны, она обеими руками ухватилась за шпагу и бросилась на Эваиа, да так стремительно и изящно, что он поразился. Причем поразился настолько, что утратил бдительность и чуть не дал себя ранить. Однако вовремя опомнившись и отразив нападение, он вскользь подумал о том, что незнакомка нанесла бы ему не более чем царапину, что она не собиралась ранить его сильно, а уж тем более убивать. Кроме того, он понял, что она прекрасно обучена боевому искусству. Быть может, у нее не хватало силы и выносливости, чтобы победить мужчину в длительном, тяжелом поединке, но она определенно обладала достаточной ловкостью и навыками, чтобы быть достойным соперником. А если бы ей повезло и мужчина вдруг совершил ошибку, она могла бы и победить. Молчание стоявших за спиной Эвана мужчин свидетельствовало о том, что они тоже это заметили. Он не мог понять, почему она напала на него, но был абсолютно уверен, что не обидное слово, сказанное им, было тому причиной. Может быть, таким образом она решила проверить, на что он способен и попытается ли ее ранить.

Уже через несколько минут Фиона знала точно: этот мужчина не намерен ее ранить. Он не нападал, а оборонялся, хотя она чувствовала, что обычно сражается он в полную силу. Но не успела она подумать, как ей закончить этот поединок, а он уже закончился независимо от нее. Молниеносным движением незнакомец парировал ее удар, выбил шпагу из ее руки, и уже в следующую секунду Фиона вдруг оказалась на земле. Причем приземлилась она прямо на спину и с такой силой, что у нее перехватило дыхание. Пытаясь отдышаться, она приготовилась к тому, что он сейчас навалится на нее всем телом, и с удивлением обнаружила, что он каким-то образом умудрился прижать ее к земле так, что никакого дискомфорта она не почувствовала.

– Ну что, покончим наконец со всей этой чепухой? – спросил Эван, пытаясь не обращать внимания на приятные чувства, которые вызвало прикосновение ее тела, и отгоняя прочь соблазнительные картинки, вставшие перед глазами.

– Конечно, – ответила Фиона, слегка запыхавшись и пытаясь отдышаться. – Теперь я принимаю твою капитуляцию.

Незнакомец громко хмыкнул, и Фиона почему-то почувствовала, как от этого звука по телу ее прошла трепетная дрожь.

– Хватит! – рявкнул он. – Ты теперь моя пленница. У тебя есть еще оружие? – спросил он, вытаскивая из висевших на ее поясе ножен кинжал и отбрасывая его в сторону.

Грегор, подбежав, схватил его, равно как и шпагу.

– Нет, – ответила Фиона и по тому, как незнакомец прищурился, поняла: он ей не поверил.

— Отдай мне свое оружие, женщина.

— Я же тебе сказала, у меня больше ничего нет! – воскликнула Фиона, пытаясь понять, почему ей так трудно ему лгать. Может быть, оттого, что еще один кинжал, прятавшийся в висевших на поясе, ножнах, больно упирается в спину?

Додумать эту мысль до конца она не успела: порывисто прижав ее к себе, чтобы не дергалась, незнакомец принялся обыскивать ее, отчаянно при этом ругаясь. Это Фиону порадовало – похоже, она все-таки сумела ему досадить. К сожалению, обмануть его не удалось. Все ее кинжалы он нашел довольно быстро. Вытащил два из рукавов куртки – они были привязаны к запястьям, – еще два из башмаков и один из ножен, висевших на поясе. Когда он обнаружил небольшие прорези в штанах и на несколько секунд отвлекся, Фиона быстро выхватила два кинжала, висевших у бедер, однако воспользоваться ими не успела. Незнакомец провел крупной рукой с длинными пальцами по ее груди, обнаружив при этом еще один спрятанный кинжал, и она забыла о том, что собиралась оказать сопротивление. Швырнув этот последний кинжал своим людям, незнакомец рывком поставил ее на ноги, а она могла думать лишь о том, что до сих пор ощущает тепло его прикосновения.

Эван с изумлением уставился на кучу оружия, возле которой стоял ухмыляющийся Грегор. Внезапно ему пришло в голову, что в любой момент, пока они боролись, девица запросто могла вытащить какой-нибудь из этих надежно спрятанных кинжалов и бросить в него или даже воткнуть ему под ребра. Он нисколько не сомневался, что она проделала бы это проворно, решительно и необыкновенно точно. А не сделала этого только потому, что он, похоже, прошел все испытания, которые она ему уготовила. Эван перевел на нее взгляд, и она очень мило улыбнулась, тотчас же вызвав у него подозрение.

– Еще есть? – спросил он, прищурившись.

— Конечно, нет, – ответила она и целую минуту выдерживала его взгляд, но наконец, вздохнув, призналась: – Только один.

– Давай сюда.

Эван не мог поверить своим глазам, когда незнакомка, сунув руку за голову, вытащила из-под толстой косы кинжал и с размаху опустила в его протянутую руку. Не обращая внимания на веселый смех мужчин, Эван принялся внимательно разглядывать оружие. У кинжала было длинное, узкое лезвие, запрятанное в футляр из толстой мягкой кожи, и украшенная замысловатым узором рукоятка. На первый взгляд – красивая заколка для волос, а на самом деле – грозное оружие.

– Зачем тебе столько оружия?

– Как же можно пускаться в путь без него? – ответила Фиона вопросом на вопрос и, сняв ремень шпаги, бросила его в общую кучу, после чего принялась отвязывать ненужные теперь ножны.

— Женщине вообще нечего пускаться в путь одной, как бы хорошо она ни была вооружена.

Фиона хмуро взглянула на него, и Эван попытался не отвести глаз, но это оказалось не так-то просто. Взгляд его то и дело падал на ее руки, которые девушка засунула в хитроумно сделанные прорези штанов, чтобы вытащить ножны, привязанные к ее стройным бедрам. Ему потребовалось призвать на помощь всю свою силу воли, чтобы не задержать руку подольше на ее бархатистой коже, напомнив себе, что он разоружает ее под насмешливыми взглядами своих людей.

Но, что еще хуже, его ладони до сих пор помнили ощущение от прикосновений к твердой округлой груди и жаждали новых. Несмотря на то что девушка была одета в мужскую одежду и буквально нашпигована оружием, он не мог отделаться от мыслей о том, насколько она женственная, соблазнительно округлая и мягкая. Более того, он желал ее.

– Как тебя зовут? – спросил Эван, пока брат прятал оружие в мешок.

— Фиона, – ответила она и, встретившись с его вопросительным взглядом, улыбнулась.

– А как твоя фамилия? Из какого ты клана? Откуда ты?

– Ты ждешь, чтобы я все о себе рассказала и потом ты смог ограбить меня и моих родных?

«Умная женщина может очень сильно действовать на нервы», – решил Эван.

– Куда ты направлялась? – буркнул он.

– Никуда. Я просто каталась верхом, наслаждаясь солнечным деньком, который выдается так редко.

– А как оказалась здесь?

– Моя лошадь – ужасно упрямое животное. Она резко остановилась, и я, похоже, стукнулась головой о луку седла или еще обо что-то, поскольку после бешеной скачки слабо соображала. Когда я наконец пришла в себя, проклятая лошадь уже скакала рысью, но, как только я хотела подобрать поводья, которые выпустила из рук, она вновь резко остановилась, а потом помчалась галопом. В результате я вылетела из седла.

– Это вон та лошадь?

Фиона взглянула туда, куда указывал незнакомец, и тихонько выругалась. Крупный серый жеребец стоял неподалеку и спокойно пощипывал траву. Если бы она знала, что он так близко, она бы попыталась поймать его. Может быть, ей бы это удалось, и она бы не попала в переделку. Вздохнув, Фиона решила, что самое благоразумное – это покориться судьбе. Поскольку ей ужасно нужна была лошадь, проклятое животное по закону подлости ни за что не дало бы себя поймать.

– Да, та самая, – ответила она.

– А на какую кличку она откликается?

– У нее их несколько, но когда она бывает особенно упряма, я зову ее Подлец. Это самая нежная из всех.

– Подлец? Ты так зовешь своего жеребца? – удивился Эван.

– Ну да. А еще Проклятие Рода Человеческого, Исчадие Ада… – Эван вскинул руку, и она замолкла на полуслове.

– Может быть, он не был бы таким упрямым, если бы ты звала его нормальной кличкой? – спросил Эван.

– Вообще-то его зовут Стормклауд. Но он редко на это имя откликается, потому и заработал все остальные.

– Если он причиняет тебе столько беспокойства, почему ты на нем ездишь?

– Потому что он крупный, сильный, быстрый и может проскакать много миль без отдыха. Впрочем, в данный момент это не имеет значения, – пробормотала Фиона, с ненавистью взглянув на жеребца, который, в свою очередь, посмотрел на нее, заржал и наклонил голову, словно издеваясь над девушкой.

– Останься здесь, – приказал Эван. – Присмотри за ней, Грегор. – И направился к лошади.

Скрестив руки на груди, Фиона следила за тем, как он подходит к Стормклауду. К ее искреннему изумлению и немалому раздражению, поймать его не составило труда. Жеребец даже не сделал попытки убежать. Фиона чертыхнулась, наблюдая за тем, как Эван подводит к ней животное. Когда жеребец взглянул на нее и тихонько заржал, она показала ему язык. Мужчины разразились громким смехом. Даже Эван, державший Стормклауда за уздечку, ухмыльнулся.

— Может быть, если бы ты ласково разговаривала с этим животным, оно бы тебя слушалось? – спросил он.

— Да я сначала, когда думала, что это разумное существо, только так с ним и разговаривала! – воскликнула Фиона. – Клянусь, я была сама любезность. Только все было напрасно. Вот, смотри. – Она подошла к лошади и принялась сюсюкать: – Ты такой красавец, Стормклауд, сильный, высокий, одно удовольствие на тебя смотреть. — Она изо всех сил старалась, чтобы голос ее звучал нежно, придумывала самые что ни на есть ласковые слова.

Эван очень скоро перестал следить за тем, что она говорила, завороженный голосом девушки, низким, слегка хрипловатым, опасно соблазнительным. Нежные слова, которые она нашептывала лошади, вполне можно было отнести и к мужчинам. Он взглянул на своих людей и понял, что и на них этот голос произвел неизгладимое впечатление, такое же, какое произвел на него, или по крайней мере почти такое же. Оставалось лишь надеяться, что они не испытывают к девушке такого влечения, какое испытывает он, иначе не миновать беды.

Эван уже хотел прервать ее, чтобы стряхнуть с себя чары, навеянные волшебным голосом, но в этот момент девушка протянула руку к поводьям. В ту же секунду Стормклауд наклонил голову и толкнул ее с такой силой, что бедняжка свалилась на землю прямо на спину, издав звук, очень напоминающий хихиканье. Эвану пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы не рассмеяться, однако мужчины, похоже, не сочли нужным сдерживаться, и грянул хохот.

Чертыхнувшись себе под нос, Фиона встала, отряхнулась и яростно взглянула на хохочущих мужчин.

— Что ж, ты бы все равно не позволил мне на нем ехать.

– Это точно, – согласился Эван. – Ты ведь наша заложница.

– А могу я узнать, кто намеревается увезти меня в свое логово, чтобы потом заставить моих родственников платить за меня выкуп?

— Мы все из клана Макфингел. Меня зовут сэр Эван, я лэрд[1]1
  Владелец наследного имения в Шотландии.


[Закрыть] Скаргласа, а мужчина с мешком твоего оружия – мой брат Грегор. Имена остальных узнаешь, когда остановимся на ночь.

– Куда вы собираетесь меня везти? – спросила она. Тем временем Эван, обыскав ее седло и поклажу, нашел вторую шпагу и еще три кинжала и отдал их Грегору.

– Неужели тебе было мало десяти кинжалов и одной шпаги? – спросил он, не отвечая на вопрос.

– Ну, в ходе сражения я могла бы лишиться чего-нибудь. – И, видя, что он сел на Стормклауда, спросила: – Что ты делаешь?

Эван схватил ее за руку и, радуясь тому, что она без возражения уселась позади него, ответил:

– Я собираюсь поехать на твоей лошади. Она не так устала, как моя. Тебя я намерен отвезти в Скарглас. До него примерно день пути. Когда мы туда приедем, ты мне расскажешь, кто ты и откуда. А лучше, если ты сделаешь это раньше.

И, прежде чем она успела ответить, пустил лошадь в галоп. Фионе ничего не оставалось, как подчиниться судьбе. Что ж, пусть задает ей вопросы, когда они сделают привал, может быть, она на некоторые из них и ответит. Ей и самой хочется кое о чем у него узнать. Например, о том, кто такие эти Макфингелы из Скаргласа.