Текст книги "900 дней боев за Ленинград. Воспоминания немецкого полковника"

Советы сформировали некоторое количество дивизий народного ополчения, но оно было плохо обучено, и в скором времени эти дивизии понесли большие потери. Кроме того, было создано также 15 самостоятельных артиллерийских и пулеметных батальонов. Для ведения боевых действий были сформированы и посланы из Ленинграда за немецкий фронт окружения партизанские отряды, насчитывавшие 15 000 человек, главным образом это были члены партии и комсомольцы. Для ведения возможных оборонительных боев в рамках самого города были созданы рабочие дружины, которые только в случае необходимости должны были сменить рабочие инструменты на оружие. Коммунистическая партия отправила в Красную армию около 70 000 членов партии и 185 000 комсомольцев. Для организации гражданской обороны было предусмотрено использовать, как минимум, 200 000 человек, мужчин и главным образом женщин, но до сентября 1941 года удалось собрать лишь 63 000. Для рытья окопов ежедневно направлялись на работу от 500 000 до миллиона человек гражданского населения, которые работали по 12 часов в день.

Только из-за нехватки питания и отсутствия топлива погибли сотни тысяч ленинградцев, прежде всего зимой 1941/42 года. В начале блокады город не получал никакого снабжения, так что в скором времени люди едва сводили концы с концами. В результате окружения Ленинграда немецкими войсками эвакуация части населения, присутствия которого в городе не требовалось, а также промышленного оборудования прекратилась, из-за чего большое количество ценных станков и машин было потеряно.

В конце августа 1941 года население Ленинграда составляло 2,5 миллиона человек, сюда следует добавить население пригородных поселков и деревень, оказавшихся в окружении, а также от 400 000 до 800 000 беженцев, так что в целом снабжать многими необходимыми вещами приходилось приблизительно 3,25 – 3,8 миллиона гражданских лиц, среди которых было приблизительно 1,2 миллиона детей и нетрудоспособных, и использовать их на каких-либо видах работ было просто невозможно. О количестве жертв, умерших в результате голода, болезней и обстрела города, точных цифр нет, но по некоторым оценкам это число колеблется от 0,5 до 1 миллиона.

Несмотря на блокаду, советским властям удалось организовать снабжение города через Ладожское озеро, хотя в первую зиму оно было абсолютно недостаточно. До ноября частично продолжалось движение судов, а уже в конце ноября было организовано движение по ледяной трассе через Ладожское озеро длиной в 30 километров, по которой двигались транспортные колонны (сани и грузовики), на дороге в ледяных бункерах располагались подразделения охраны, регулировки движения, а также части, следившие за состоянием трассы и осуществлявшие ремонт транспортных средств. Рабочую силу для перевалки грузов поставляло гражданское население. Пока Тихвин находился в руках немцев, до ближайшего конечного пункта железной дороги доходила плохая сухопутная дорога длиной 380 километров. Когда же русские вновь заняли Тихвин, данная дорога стала значительно короче, пока позднее не была построена железнодорожная ветка, примыкавшая с востока к озеру.

Ледяная трасса располагалась вне зоны обстрела немецкой артиллерии. Немецкие самолеты, правда, могли в какой-то степени помешать движению по дороге, но не нарушить его полностью. В течение пяти месяцев 1941/42 года по ледяной трассе были переправлены 271 000 тонна продовольствия и 90 000 тонн других предметов снабжения, которые в Ладожском перегружались в железнодорожные вагоны, следовавшие затем в Ленинград.

Эта ледяная трасса была для Ленинграда дорогой жизни, позволявшей не только ограниченно перевозить по ней в город предметы снабжения и эвакуировать людей, но и осуществлять по ней оперативную переброску войск в обоих направлениях. Построенная позднее железнодорожная линия, проходившая параллельно ледяной трассе, не была введена в эксплуатацию. Сообщение с городом было самым интенсивным в марте 1942 года и прекратилось в конце апреля из-за оттепели, но в конце мая можно было возобновить движение судов.

Не удалось также ни разу нарушить воздушное сообщение между Ленинградом и не занятыми немцами областями, так что и этот вид транспорта играл большую роль в снабжении города и переброске необходимого персонала.

Таким образом, окружение Ленинграда в соответствии с правилами ведения блокадной войны так и не было осуществлено, поэтому Ленинградский фронт оставался фактором, изматывавшим силы немецких частей в ведении боевых действий против СССР, и оставался таковым вплоть до разгрома немецких войск под Ленинградом в начале 1944 года.

Вскоре после того, как Советы поняли, что немцы прекратили наступление, они сами перешли в контрнаступление. В период с 2 до 10 октября они попытались сначала восстановить сухопутную связь под Урицком и Петергофом с Ораниенбаумским котлом. С 21 октября до 22 декабря они постоянно осуществляли наступательные операции на Неве, в результате чего 96-я пехотная дивизия, передислоцированная за это время с Ижоры на Неву, парашютисты 7-й воздушно-десантной дивизии, срочно доставленные самолетами из рейха, и подтянувшаяся позднее 1-я пехотная дивизия в течение многих тяжелых недель понесли большие потери. Холод постоянно усиливался, снег становился более глубоким, и части, ведя бои в обороне и контрнаступлениях, теряли большое количество живой силы, кроме, пожалуй, сравнительно небольшого плацдарма под Дубровкой, за который постоянно велись ожесточенные бои. Здесь Советы не имели успеха, кроме того, удалось отбросить десант, пытавшийся высадиться на берег озера.

С 3 до 10 ноября Советы наступали и непосредственно в районе кольца окружения Ленинграда под Колпином, но также без особых успехов.

В то же самое время для северной группы 16-й армии возникла задача, заключавшаяся в боевом обеспечении участков блокады Ленинграда на востоке и северо-востоке. Так возник Волховский фронт. На этом фронте в течение еще приблизительно девяти месяцев маневренная война переходила в позиционную и наоборот. После этого здесь образовалась линия фронта, которая, за исключением небольших изменений, оставалась неизменной с лета 1942-го до января 1944 года.

В середине октября 1941 года, до того как Волховский фронт пришел в движение, силы в данном районе распределились следующим образом: граница между 16-й и 18-й армиями проходила восточнее Луги и Тосно до Невы у устья Тосны. Задача, поставленная перед 16-й армией, была практически невыполнимой, так как армия должна была выполнить собственно три различные задачи: ведение боев южнее озера Ильмень в направлении Валдайской возвышенности и соединение с группой армий «Центр», ведение боев у Волхова, а затем продвижение далее на восток и, наконец, боевое обеспечение в районе «бутылочного горла» в восточном направлении на реке Черной и западном направлении на Неве. Лишь 3 декабря армию можно было освободить хотя бы от части поставленных перед ней задач.

В первой половине октября в район боевых действий 16-й армии была доставлена 250-я испанская пехотная дивизия, которая была как бы добровольным вкладом Испании в качестве благодарности Германии за ее поддержку во время Гражданской войны в Испании (1936–1939). Здесь, как и в Испании, борьба против большевизма означала устранение опасности для западного мира. Командовали дивизией сначала генерал Муньос, а позднее генерал Эстебан, рядовые пехоты и артиллерии состояли только из испанских добровольцев, на смену которым после длительных боев приходили новые добровольцы из Испании. Взаимодействие с немецкими службами должны были обеспечивать немецкие службы связи и переводчики. Испанские части носили немецкую униформу с красным гербом на правом рукаве. По голубым рубашкам под униформой дивизию называли также «голубая дивизия».

Данная дивизия была сформирована в июле 1941 года из личного состава испанских гарнизонов, после чего переправлена по железной дороге на северобаварский полигон Графенвёр. Здесь дивизия получила немецкую униформу, вооружение, снаряжение и была организована и обучена в соответствии с положениями немецкого военного искусства. До того как принять участие в боях на Волхове, дивизия прошла маршем по России свыше 1000 километров, и солдаты привыкли к жизни в сложных полевых условиях. С октября 1941 года до октября 1943 года части дивизии самоотверженно боролись в районе Волхова, сначала на самом Волхове, а затем на важных участках линии окружения Ленинграда и южнее Ладожского озера. О боях данной дивизии не следует забывать до тех пор, пока живы в памяти бои на Волхове. Солдаты этой дивизии, начиная с их командира дивизии и кончая последними боевыми соратниками, вернувшимися на родину после десятилетнего плена в России, и сегодня на своей родине с гордостью носят немецкие военные награды.

В середине октября из частей, входивших в состав 16-й армии, на Волхове стояли только что прибывшая 250-я («голубая») дивизия испанских добровольцев и подразделения 126-й пехотной дивизии между Новгородом и Чудовом. 21-я и 11-я пехотные дивизии из Восточной Пруссии собирались пройти вперед через Кириши на север. На железной дороге Кириши – Погостье – Мга обеспечивала боевую поддержку группа Томашки. 254-я и 227-я пехотные дивизии обороняли восточный участок «бутылочного горла», 424-й пехотный полк все еще стоял на Ладожском озере под Шлиссельбургом, Невский фронт обороняли 7-я парашютно-десантная дивизия, 1-я и 96-я пехотные дивизии. В районе Новгорода сосредоточились 18-я и 20-я мотопехотные дивизии, а также 8-я и 12-я танковые дивизии, подтянутые сюда с различных участков фронта.

Из частей 18-й армии Ленинградский фронт удерживали от устья Тосны дугой до Урицка у залива 122-я и 121-я пехотные дивизии, полицейская дивизия СС, а также 269-я и 58-я пехотные дивизии. Вокруг Луги стояла 285-я охранная дивизия, обеспечивавшая охранение тыловых районов армии, где в глухих лесах находилось большое количество советских солдат, перешедших после летних боев в партизанские отряды.

Севернее Ленинграда стояли финские дивизии вдоль старой границы 1939 года, но переходить ее не собирались.

Глава 3
РАЗЛИЧНЫЕ СИТУАЦИИ НА ФРОНТАХ. МАЛАЯ ВИШЕРА, ТИХВИН, ВОЛХОВСТРОЙ, НЕВА
Середина октября – конец декабря 1941 года

После того как наступление на Ленинград было окончательно прекращено, немецкое командование разрабатывало план падения укрепленного города за счет широкомасштабной операции 16-й армии. С этой целью в распоряжение армии были предоставлены все имевшиеся в наличии силы Северного фронта.

В это же время немецкие войска на всем Восточном фронте осуществляли наступление на восток. Группа армий «Юг» провела бои на окружение на Азовском море, продвинулась в направлении Ростова-на-Дону и захватила Донбасс. Группа армий «Центр» окружила и уничтожила мощные силы противника от Брянска до Вязьмы, чтобы затем перейти к решающему удару по линии Тула – Москва – Калинин. Южная группа 16-й армии вела бои с целью захвата Валдайской возвышенности и должна была поддерживать связь с группой армий «Центр».

Все шло к тому, чтобы и на Волхове перейти в наступление на восток и северо-восток. Реку следовало форсировать широким фронтом, основной удар должен был нанести XXXIX танковый корпус с целью захвата Тихвина, чтобы затем продвинуться дальше на север и соединиться с финскими войсками, стоявшими на Свири между Онежским и Ладожским озерами.

I армейский корпус должен был спуститься вниз по Волхову и, пройдя Волхов-строй, достигнуть Ладожского озера. Задачей XXXVIII армейского корпуса было прикрытие южного фланга данной операции путем наступления на восток через Волхов.

Если бы данная операция удалась, Ленинград, имея громадное внешнее кольцо окружения, был бы действительно отрезан от других районов России и тем самым лишен какого-либо снабжения, и после того, как запасы продовольствия и боеприпасов иссякнут, должен был капитулировать. Это была, без сомнения, крупная операция. Данным планам, как и всем операциям на Восточном фронте поздней осенью и в начале зимы 1941 года, не суждено было осуществиться из-за двух факторов.

Гитлер, принимавший непосредственное участие в командовании войсками на Восточном фронте, чему не соответствовали его реальные знания и умения, переоценивал силы вермахта. Для него понятие «дивизия» было боевым подразделением с определенным боевым потенциалом, независимо от того, что та или иная дивизия могла потерять две трети своего личного состава и боевой техники. А возможности СССР, чьи армии, дислоцировавшиеся в Сибири, были освобождены от боевых действий на востоке за счет пакта о ненападении с Японией и чьи резервы в живой силе были далеко не исчерпаны, Гитлер недооценивал. Его вводили в заблуждение большие потери противника в живой силе и боевой технике, кроме того, он не понимал до конца значение поставок американцами различных материалов.

Вторым фактором была рано наступившая суровая зима, что для него было большой неожиданностью, так как он полагал, что до наступления зимы сможет принять оперативное решение, которое позволит ему дожидаться весны на отодвинутом на восток рубеже, не проводя при этом каких-либо крупных операций.

Оба фактора были настолько весомыми, что в результате суровых морозов немецкие войска оказались на краю катастрофы, избежать которой удалось лишь благодаря решительным приказам Гитлера и чрезвычайной стойкости командования и самих войск.

Местность, где должна была наступать северная группа 16-й армии восточнее Волхова и вдоль самой реки, была более чем неблагоприятна. Куда ни пойдешь, кругом лес и болото, болото и лес. Единственной более-менее сносной дорогой была дорога, проходившая от Чудова на Тихвин через Грузино, а в остальном это были жуткие полевые и лесные дороги, которые были сильно размыты или покрывались льдом во время морозов – никакой связи по фронту, никакой железной дороги, по которой можно было бы осуществлять снабжение войск. Силами двух танковых дивизий (8-й и 12-й) и двух моторизованных дивизий (18-й и 20-й) XXXIX танковый корпус осуществлял удар на Тихвин, который после ожесточенных боев был взят 9 ноября 18-й мотопехотной дивизией и 12-й танковой дивизией, в то время как две остальные дивизии защищали фланги, особенно в юго-восточном направлении.

Для защиты южного фланга 126-я пехотная дивизия (генерал Лаукс) вместе с прибывшим подкреплением должна была форсировать Волхов по обеим сторонам Орелья и продолжать наступление на Малую Вишеру. Переправу через реку удалось совершить 16 октября, а 23 октября в результате ожесточенных боев Малая Вишера была взята штурмом. Город удалось удерживать до 20 ноября, пока после четырехнедельных жестоких зимних боев дивизия вновь не отступила к Волхову.

В конце ноября 61-я пехотная дивизия была подтянута к Тихвину, частично маршем, частично по воздуху с тем, чтобы дать возможность 12-й танковой дивизии осуществлять маневренные операции.

Между тем противник подтянул к этому району превосходившие по силе войска. Под Тихвином он осуществлял наступление силами 6 дивизий против одной немецкой дивизии, так что город был почти окружен. Советские войска все сильнее нажимали на фланги Тихвинского клина, а к этому времени полностью вступила в свои права настоящая русская зима, наступившая в этом году несколько раньше, к тому же температура была ниже обычной. Уже в ноябре было отмечено 40° мороза, а в последующие зимние месяцы даже 50° и ниже. У немецких солдат вообще не было опыта ведения боевых действий при таких температурах, и войска абсолютно не были подготовлены к таким условиям в отношении одежды, снаряжения и транспорта. Как видно из осенних распоряжений Гитлера, он был твердо убежден, что зимой уже не придется проводить какие-либо операции, а лишь обеспечивать охранение завоеванных территорий. Наряду с боевыми потерями немецкие войска теряли много солдат из-за обморожений, кроме того, при таком морозе отказывали двигатели и автоматическое оружие. Все это ложилось тяжелым бременем на плечи бравых немецких солдат, а то, что происходило под Тихвином, было только началом.

Соединиться с финнами на Свири не удалось, напротив, 9 декабря Тихвин вновь был сдан. XXXIX танковый корпус с боями пробивался назад к Волхову, чтобы не быть окруженным и уничтоженным.

Впервые группа армий «Север» получила ощутимый ответный удар, который не привел к катастрофе лишь благодаря умелому командованию и невероятной стойкости войск. Это было вскоре после того, как южный фланг Восточного фронта испытал первый ответный удар под Ростовом-на-Дону, и когда командование вермахта под Москвой предвидело кризис еще большего масштаба. Кульминационный момент в немецком наступлении на всем Восточном фронте остался позади. Гитлер переоценил свои возможности, считая, что потери русских в живой силе и технике достаточно велики, и не прислушивался к предостережениям своих военных советников.

На среднем Волхове по обеим сторонам Чудова 126-я пехотная дивизия вела наступление на восток на Малую Вишеру. В конце ноября севернее от нее в бой вступила подтянутая 215-я пехотная дивизия под Гладью, где соединилась с 20-й моторизованной дивизией. Обе дивизии впервые испытали здесь на себе своеобразное ведение зимних боевых действий против русских. Суровая зима, большие расстояния и отсутствие соответствующей зимней одежды вынуждали вести «очаговую оборону в захваченных населенных пунктах, держать сплошной фронт было уже невозможно. В этой связи взводы, роты, а также штабы, обозы и подразделения снабжения располагались так, чтобы быть готовыми к круговой обороне. Участки местности, располагавшиеся между опорными пунктами, можно было в лучшем случае держать под прицелом или контролировать с помощью разведгрупп. Разумеется, все это не мешало противнику просачиваться в том или ином месте.

Советская армия намного превосходила немецкие войска в снаряжении и подготовке к зимней войне, в условиях глубокого снега и лютых морозов. Утепленная ватой зимняя одежда, валенки и меховые шапки защищали русских солдат от обморожений. Некоторые части пехоты были снабжены лыжами, что обеспечивало им повышенную маневренность. Транспортировка тяжелого оружия и предметов снабжения осуществлялась на санях. Двигатели машин и танков были не чувствительны к низким температурам, гусеницы танков были шире. Все это позволяло советским войскам быть зимой очень подвижными, к чему немецкий вермахт пришел не сразу и только после горького опыта и больших потерь как в живой силе в результате обморожений, так и в технике, но необходимой маневренности немецким войскам так и не удалось достичь.

Более высокая подвижность противника и превосходство его войск в количественном отношении постоянно приводили к тому, что немецкие войска часто попадали в окружение, а опорные пункты вынуждены были пробиваться с боем, кроме того, в боевых действиях использовались подразделения снабжения, а передвижение войск осуществлялось по караванной системе. Для такого движения машины снабжения объединяли в группы, которые охраняли боеспособные пехотные подразделения и по возможности отдельные танки, прежде всего в начале и конце колонны. Снабжение тем самым становилось, разумеется, более трудоемким и отнимало больше времени, но зато было безопасным.

Непривычное ведение боевых действий, с чем пришлось столкнуться Тихвинской группе, стало вскоре правилом на широких участках Волховского фронта. Войска учились новым методам ведения боя у противника и под давлением обстоятельств, в боевых уставах и наставлениях по полевой службе штабов ничего этого не было.

Во всем Волховском районе командование и войска недостаточно были снабжены картами. Карты, имевшиеся в распоряжении, особенно с масштабами 1:100 000 и 1:50 000, были просто бесполезными и даже вводили в заблуждение, так как были устаревшими и неточными и часто выглядели как примитивные схемы. Особенно ощутимым этот недостаток был на опорных пунктах, проводивших оборонительные бои.

Положение с картами у противника было значительно лучше, так как Советы держали свои новые карты в секрете. Только весной 1942 года войска получили пригодные для использования карты, созданные картографами и геодезическими службами армии и группы армий на основе трофейных карт и аэрофотосъемки.

Некоторые части 250-й испанской пехотной дивизии, являвшейся самым южным подразделением для защиты фланга, форсировали Волхов в восточном направлении и прекрасно зарекомендовали себя, получив крещение огнем в тяжелых боях за Посад, Отенский и Шевелево, в то время как остальные ее части обороняли Новгород и обеспечивали боевую поддержку на озере Ильмень. Насколько стойко и храбро сражались эти добровольцы из Испании, говорит тот факт, что 260-й пехотный полк (без одного батальона) в боях за Посад и Отенский с середины октября до середины декабря потерял 560 человек.

После того как наступившие морозы сделали дороги более-менее пригодными для эксплуатации, и к тому же Волхов покрылся льдом, 21-я и 11-я пехотные дивизии I армейского корпуса перешли в наступление по обеим сторонам Волхова в северном направлении с тем, чтобы через рубеж Волховстрой – Сванка прорваться к Ладожскому озеру. В результате параллельного наступления через реку Черную частями восточного участка фронта на плацдарме «бутылочного горла» под Шлиссельбургом русские войска, стоявшие на южном берегу Ладожского озера, должны были быть уничтожены. Здесь также стремились соединиться с финскими частями на Свири, чтобы сомкнуть кольцо вокруг Ленинграда – цель, которая никогда не была достигнута.

Обе восточнопрусские дивизии вынуждены были в болотистых лесах, постепенно становившихся проходимыми благодаря морозам, преодолевать упорное сопротивление противника, занявшего позиции на укрепленных оборонительных рубежах. Каждодневными целями наступления были по возможности еще не разрушенные населенные пункты, где можно было найти на ночь защиту от холода и снега.

До 18 ноября I армейский корпус продвинулся вперед настолько, что можно было взять под корректируемый артиллерийский огонь Волховстрой, его мосты и улицы. Вскоре, однако, силы наступавших ослабли из-за все усиливавшегося сопротивления противника, боевой состав значительно уменьшился, как и на всех остальных участках фронта, так как из Германии не прибывало свежее пополнение в достаточном количестве. В ротах иногда насчитывалось от 25 до 40 солдат вместо положенной численности в 125 человек. Наступление со стороны реки Черной также захлебнулось. Под Волховстроем, таким образом, шли такие же зимние бои, как восточнее Волхова в боях за опорные пункты и пути снабжения. Когда же в середине декабря XXXIX танковый корпус (генерал фон Арним) вынужден был отступить, а русские, постоянно подтягивая свежие силы из своих неисчерпаемых резервов, достигли в некоторых местах западного берега Волхова в его среднем течении, под угрозой оказались коммуникации I армейского корпуса. 20 декабря в соответствии с приказом началось поэтому отступление обеих восточнопрусских дивизий, затянувшееся вплоть до Рождества.

Во время боев за Тихвин и Волхов-строй приказы командования в районе Волхова стали, наконец, более разумными. Разделительная линия между 16-й и 18-й армиями проходила 3 декабря от Бабина (западнее Чудова) в северо-восточном направлении до северных окраин Тихвина. Низовья Волхова, южный берег Ладожского озера и верховья Невы оказались теперь в руках 18-й армии.

Из 16-й армии XXXVIII армейский корпус (генерал Чаппуис) в составе 250-й испанской пехотной дивизии, 126-й и 215-й немецких пехотных дивизий стоял на берегах верхнего и среднего Волхова вплоть до районов севернее Чудова, XXXIX танковый корпус (генерал фон Арним) вместе с 8-й и 12-й танковыми дивизиями, 61-й пехотной дивизией и 20-й мотопехотной дивизией располагался в тихвинском «клине», при этом все части были разбросаны по всему району.

I армейский корпус (генерал фон Бот) в составе 21, 11 и 254-й пехотных дивизий перешел в подчинение 18-й армии, ведя бои южнее железной дороги Волхов-строй – Мга. Вскоре после этого ему была придана 291-я восточнопрусская пехотная дивизия, когда корпус во второй половине декабря уже отходил с боями к железной дороге Кириши – Шала – Погостье – Мга.

В районе «бутылочного горла» действовал XXVIII армейский корпус (генерал Лох) в составе 223-й и 227-й пехотных дивизий, развернутых на восток, и 1-й и 96-й пехотных дивизий на Неве, развернутых к западу, – все эти части также вели тяжелые оборонительные бои, особенно на плацдарме под Дубровкой, где русские намеревались прорвать кольцо блокады Ленинграда силами девяти вновь прибывших дивизий. Южный участок фронта под Ленинградом оборонял L армейский корпус (генерал Линдеман) в составе 122-й, 121-й пехотных дивизий, дивизий полиции СС «Полицай», 269-й и 58-й пехотных дивизий, где, в частности под Колпином, ожидались мощные попытки прорыва русских.

Ораниенбаумский плацдарм находился в окружении 212, 93 и 217-й пехотных дивизий XXVI армейского корпуса (генерал Водриг). В 18-ю армию прибыл также легион СС «Фландрия».

19 декабря все немецкие сухопутные войска испытали на себе тяжелый удар. Напряженные отношения между Гитлером и командующим сухопутными войсками фельдмаршалом фон Браухичем подорвали здоровье последнего настолько, что он попросил об отставке и получил ее. Гитлер сам взял на себя командование сухопутными войсками. В тот момент тяжелого кризиса на всем Восточном фронте при том доверии, которым Гитлер пользовался тогда у армии и немецкого народа, это еще могло восприниматься как разумное решение. Более серьезным обстоятельством было то, что этот одаренный в военном отношении дилетант до конца войны осуществлял командование своими войсками и не передал его какому-либо способному генералу, профессиональному военному, а таких генералов было достаточно много. У сухопутных войск не было в дальнейшем единого командования, которое могло бы противостоять Гитлеру. Сам он выполнял теперь функции государственного деятеля, Верховного главнокомандующего, командующего сухопутными войсками и время от времени даже командующего группой армий, при этом с точки зрения разума и возможностей он не мог выполнять все эти функции без ущерба для армии в целом. При случае он без тени сомнения связывался из Ставки по проводной связи с дивизиями, полками и батальонами и отдавал никому не нужные распоряжения в отношении ведения боевых действий данными подразделениями.

В ходе изменений в структуре командования сухопутных войск произошла важная смена командующих, занимавших руководящие должности в вермахте. Генерал-фельдмаршал Риттер фон Лееб оставил свою должность, после чего не мог найти для себя достойного применения. 18 января командование группой армий «Север» принял генерал-полковник фон Кюхлер, а генерал кавалерии Линдеман стал командующим 18-й армией.

Тяжелый для немецкого командования 1941 год заканчивался. Грохот боев, отбросивших дивизии Волховского фронта к Тихвину и низовьям реки почти до ее впадения в Ладожское озеро, постепенно смолк, войска оказались на исходных позициях, где они стояли в октябре. Боеготовность частей, гибель людей, потеря техники – все это оказалось напрасным, войска были на грани истощения.

Все понимали, что противник, имея значительный перевес в силах, взял инициативу боевых действий в свои руки. Между озером Ильмень и Карельским перешейком стояла пятая часть всей Красной армии.

В эти дни не знали только то, что здесь, в районе Волхова, русские уже никогда не упустят эту инициативу из своих рук. Что же касается успехов немецких войск, они были достигнуты в последних боях с целью предотвращения опасных прорывов русских и возвращения старых позиций и в конечном итоге попытки привести войну на востоке к решающему поворотному моменту. На всем остальном фронте эти попытки не удались, прежде всего на южном его участке. Это означало, что командование и войска смирились со сложившейся ситуацией, что было горько осознавать тогда, когда передавали по радио специальные сообщения о других фронтах и когда сообщали также о мощных контрударах русских, против которых уже ничего нельзя было предпринять. Фронт на Волхове оставался как бы на заднем плане, но при этом солдаты самоотверженно выполняли свой долг! Их жизнь в эту суровую зиму началась при температурах 40° и 50° ниже нуля и при леденящих снежных метелях.