Текст книги "Подарок"

Баллада

 
Я воспою любимую
В возвышенных стихах.
Как ключики мечты мои —
В её руках.
Едва-едва
Вскружилась голова.
Но все слова
Растратила молва.
 
 
Я сочиню симфонию
Любовных бурных чувств.
И подберу гармонии
На тонкий вкус.
На нотный стан
Мелодии легли —
Псалмы мои
Украли соловьи.
 
 
Изображу портрет её
В цветении весны.
Счастливыми приметами —
О лете сны.
Был холст мой чист,
По замыслу – искрист.
Вот только – кисть
Унёс осенний лист.
 
 
Быть может, будет Ангел мой
Ко мне не слишком строг,
Что жизни части разные
Сложить не смог.
Средь всех дорог
Затерян мой итог.
Услышит Бог
Лишь мой печальный вздох.
 

Серебряная свадьба

 
Мы с тобою нынче празднуем
Свадьбу с чистым серебром.
Были годы эти разными:
И лихие, и с добром.
 
 
Небо то бывало с тучами,
То в сияньи по края,
Незабудка, Незабудочка,
Незабудочка моя.
 
 
Побледнели губы сладкие,
Ясных глаз голубизна.
Ну, а сколько ж над кроваткою
Провела ночей без сна?!
 
 
Как устали твои рученьки!
А виной тому – и я,
Незабудка, Незабудочка,
Незабудочка моя.
 
 
И хоть многие завидуют,
Заглядевшись на семью,
Не сберёг красу я дивную
Ненаглядную твою.
 
 
А судьбой своей везучею
Лишь тебе обязан я,
Незабудка, Незабудочка,
Незабудочка моя.
 

Жертвенная

 
Опять я чем-то новым увлечён:
Делюсь с тобой замахами большими.
Стук молотка и вирш досужих звон —
Толк не велик,
А так – всё больше дыма.
 
 
Ты кухней вовсе не увлечена,
Но воз везёшь как верная жена.
Благодаря за жертвоприношенье,
Прошу прощенья у тебя!
Опять – прощенья!
 

Жрица

 
Жрица храма сердца, очага,
Колокольчик – от недобрых духов,
Крутишься в делах, как ураган,
О других лишь в непрестанных думах.
 
 
Мамка колобродящей семьи —
В круговерти быта без границы,
За святые подвиги твои
На тебя мне только бы молиться!
 
 
Вот – опять хлопочешь у плиты:
Радостей испечь нам с Новым годом.
Миллион «Спасибо!» и прости
За труды, за муки, за невзгоды.
 

Божья благодать

 
Ни кукушка, ни соловушка
Не смогли бы нагадать,
Что мне выпадет зазнобушка —
Просто Божья благодать.
 
 
Посчастливилось до донышка
Чашу счастья выпивать.
Всё она – всё моё солнышко,
Чудо – Божья благодать.
 
 
Будут птицы счастья зёрнышки
Отведённых дней клевать.
Насыпает щедро жёнушка
Птицам Божью благодать.
 
 
С нею радости и горести
Мы напились много, знать.
Со времён Адама борются
Грех и Божья благодать.
 

Идеал

 
Смотрю: опять ты кофточку заштопала, —
На пенсии с тобой нам не до шопинга,
Да кризис ещё цены все поднял.
Я рад, что ты душой совсем не старишься,
Как в юности, ты мне такая нравишься.
Нет, не упал в цене мой идеал!
 

Курортный романс

 
С оставленной душою здесь свиданья,
По парку романтичные гулянья,
Кормленье белок, соек и синиц,
Свечение особенное лиц.
 
 
Не может же всё это быть случайным —
Какая-то сокрыта, видно, тайна?
И чтоб её вернее разгадать,
Сюда мы возвращаемся опять.
 
 
Через года хотим, чтоб как в начале,
В сердцах двоих согласие звучало,
И общей тайной связывая нас,
Курортный продолжался наш романс.
 

Оставленные дела

 
Неужель ещё кажется странным,
Хоть давно голова уж бела:
Ляжет снег непременно нежданно
На оставленные дела?
 
 
Есть ли толк – расточать себя грустью
О несбывшемся сне золотом?
Так и жизнь свою мимо пропустишь,
Оставляя её на «потом».
 

Бумеранг

 
Сочинённый аборигенами,
Чтоб повержен был зверь или враг,
Дело сделав, в руки преданно
Возвращается бумеранг.
 
 
Авантюрные и залётные
Люди, горечь утрат не тая,
Нахлебавшись шальною свободою,
Прилетают «на круги своя».
 
 
И летит, и поёт, и вращается,
Получив в жизни множество ран,
И опять к тебе возвращается
Это – сердце моё – бумеранг.
 

Предсказанье

 
Детскою далёкою порой
Баяла соседская бабуля:
«Больно уж ваш мальчик – золотой:
Золото однажды он добудет».
 
 
Табор встал однажды у села.
Молвила столетняя гадалка:
«Ждут мальца фартовые дела,
Резвый конь и знатные подарки».
 
 
Жизнь и вправду, с места взяв в галоп,
Заставляла первым быть стараться.
Предсказал учёный гороскоп
В будущем немалое богатство.
 
 
Побывал я волею судьбы
В грозовых горах Афганистана,
Но сокровищниц Али-Бабы
Не нашёл и там я, как ни странно.
 
 
Сватали невесту для меня
С мотоциклом новеньким в придачу
(Это – вместо, видимо, коня?)
Или недостроенную дачу.
 
 
Не случился выгодный союз.
Что махать руками после драки?
Предсказанья щедрые, боюсь,
Были просто лишь благие враки.
 
 
Ни казны не нажил, ни хором,
Не свалилось с потолка наследство.
Так вот мы с женою и живём,
Забывая эти сказки детства.
 
 
А она радела надо мной,
Не спала над люлькою ночами.
Вот он рядом – клад мой золотой
С ласковыми добрыми руками!
 

В курортном парке

 
В курортном парке, как в садах Версаля,
Мотив звучит знакомый наизусть,
Хоть нам аккордеон не прописали,
Печальную трубу и эту грусть.
 
 
Прогулки – чтобы выгнать соль бессонниц
И нервных стрессов непомерный груз.
А музыка опять – на раны солью,
Вытаскивая спрятанную грусть.
 
 
Мелодия звучит и всё прощает,
Ведя по кругу памяти и лет,
И снова в мир уютный возвращает,
В котором ран душевных ещё нет.
 

Дорожная суета

 
Дорожной суеты знакомые моменты:
Билеты, паспорта, уложенный багаж.
Ещё всё здесь, но сердце уже где-то,
Спеша, маршрут прокладывает наш.
 
 
Длинны до отправления минуты.
Но тем сладка предстартовая дрожь.
Что даже и от старого маршрута
Каких-то новых ощущений ждёшь.
 

Оберега

 
В избе с матицей дубовой —
Пращуров опека —
Охраняла мир любовно
Птица Оберега.
 
 
Сберегала свет в светёлке,
Чудо богомаза,
Ямщика в степи от волка
И детей от сглаза.
 
 
На войне, на неизвестной,
Там, где крови реки,
Ты рождала мои песни,
Птица Оберега.
 
 
Утоляла мою жажду.
Сердцем карауля,
Ты спасала не однажды
От душманской пули.
 
 
Очага тепло хранила
Над больным ребёнком.
Посылала в письмах силу
Из родной сторонки.
 
 
Моя сила, моя вера,
И любовь, и нега!
За разлукой – милый берег —
Птица Оберега.
 

В разлуке

 
У нас весна уже поёт —
К вам осень прилетает.
Почти что 20 тысяч вёрст
Меж ними пролегает.
 
 
Хоть расставанья дни крадут —
Пока ещё не вечер.
Не от разлук отсчёт веду,
А срок – до новой встречи!
 

Притяжение

 
Сердце бьётся,
Сердце рвётся:
Что там – впереди?
Как желанье обернётся
Доброго пути?
 
 
Отчего свербит тревога?
Что – не ладно, брат?
Впереди лежит дорога,
Ну, а взгляд – назад.
 
 
Видно, что-то нас не очень
Отпустить спешит:
На невидимых цепочках —
Якоря души.
 

Ключик

 
Веря в сказки безусловно,
Загорались мы мечтой
В ключ скрипичный, в ключ басовый,
В ключик жизни золотой.
 
 
Оказалась жизнь суровой:
Не открыл нам рай земной
Ключ скрипичный, ключ басовый,
Ключик жизни непростой.
 
 
Но терзаться нет причины:
Открывал сердца порой
Ключ басовый, ключ скрипичный,
Ключик дружбы золотой.
 

Святая

 
В житейском море бурно плещут волны,
И обжигает нас небесный зной.
Друг другом люди чаще недовольны,
Но счастлив я, что милая – со мной.
 
 
В наш стройный мир принёс разлад разруху,
И беды не минули стороной.
Святая прачка, вечная стряпуха,
Мой ангел исцеляющий – со мной.
 
 
Ты надрываешь не стальные жилы,
Чтобы насытить мир наш и покой.
Я не пойму, небесные ли силы
Тебя содержат чистою такой.
 

Крыша

 
Прохудился мой дом:
Проливает дождём
Обветшавшую крышу и стены.
Ветер рыскает в нём
Тёмной ночью и днём,
И эфира не ловит антенна.
 
 
Это всё – не беда:
Чуть ума и труда —
И у печки сумеем согреться.
Мы поправим дела,
Лишь была бы цела
Крыша в жизни любимого сердца.
 

Истинное золото

 
Блеск золота, лучи со всех сторон. —
Мы посетили «Золотой салон».
Хоть не купить – глаза пусть попасутся
Твореньями высокого искусства.
 
 
Какого вдохновенья пела лира
В душе, в руках искусных ювелира?
Конечно, все изделья хороши!
Когда их надеваешь для примерки,
То гасят блеск они, и словно меркнут
Пред золотом твоей большой души!
 

Награды женщинам

 
Да что там олимпийские рекорды —
Провалов наших бедственный показ!
Вы тянете тяжёлый быт не гордо,
Но ставите рекорды каждый час.
 
 
Что там нагрузки лыж и биатлона?
Вы тащите нелёгкой жизни груз.
И под глазами – недосыпа бронза,
И нервные нагрузки будней – плюс.
 
 
Турин, Ванкувер, будущее Сочи
Рисуют Олимпийский нам маршрут.
«Ашан», химчистка, у кроватки ночи
Лишь к серебру висков их приведут.
 
 
И на семью растрачивая молодость,
Не успевая для себя пожить,
Души своей заслуженное золото
Вы с полным правом можете носить!
 

Сходство

 
Вселились в них какие души предков,
Какие знанья им передались?
Знакомых черт мы видим так нередко
В потомках, что вступают только в жизнь.
 
 
Почудятся вдруг выпавшие звенья,
Возможным возрождением маня.
А ведь кипела, словно муравейник,
Моя трудолюбивая родня.
 
 
Мой внук глазами будто что-то ищет,
То взглядом испытующим пронзит,
Как будто Дед в коротеньких штанишках
Со старой фотографии глядит.
 

Внучка

 
Блеск салюта!
Грохот пушек!
Это всё не просто так:
В День Защитника Катюша
Родилась как добрый знак.
Вырастешь ещё нескоро —
Надо долгий путь пройти.
Будешь нашей ты опорой.
Доброй, ласковой расти!
Маму наградим медалью,
Уважая и любя.
А тебя так долго ждали!
Так скучали без тебя!
 

Колыбельная

 
Баю-бай, баю-бай, —
Спи, дружок послушный.
Засыпай, засыпай,
Милая Катюшка.
Какаду на лету
Прямо засыпает.
Кенгуру на ходу
Кенгурят качает.
 
 
Баю-бай, баю-бай, —
Спите, глазки, ушки.
Сладкий сон, прилетай
На твою подушку.
Лёг братишка в кровать —
Крепко спит Андрюшка.
До утра собирать
Нам его игрушки.
 
 
Утром станешь большой
И красивой самой
С золотою душой
Папочки и мамы.
Ты поедешь в страну,
Где живут медведи,
Где тебя очень ждут
Бабушки и деды.
 
 
Мы весь мир покорим
С внучиками дивными:
Yes, Эндрю! Yes, Кэтрин!
Viva, Бедретдиновы!
Доброй ночи! Ву-Ьу!
День придёт нескучный.
Татлы жаным, засыпай,
Sleep, my love, Катюша!
 

Привет в будущее

 
Давай посадим яблони и груши!
Хоть урожай нам с них не собирать,
Для наших славных внуков-дорогушей
Мы будем их растить и поливать.
 
 
Давай посадим яблони и груши!
С уходом повседневным и трудом
Мы вложим в них заботливые души
На долгое храненье – на «потом».
 
 
По осени всё, что созреет дивно,
Расскажет нашим внукам о былом.
Хоть срок последний мы не отодвинем,
Но в том саду на время оживём.
 
 
Чтоб в будущность цветением врываясь,
Быть может, память малость удлиним
Сегодня сами мы, плоды срывая,
Что дедами посажены, едим.
 

Рассеяние

 
Что ж стариков так мало я расспрашивал
Об ихней славной молодой поре —
Так мало знаю я про деда нашего,
Чтоб рассказать сегодня детворе.
 
 
А нынче все потомки так рассеяны:
И Хельсинки, и Франкфурт, Сидней, Рим…
Одни встречают жаркий день весенний,
Другие – ночь с дыханьем ледяным.
 
 
Меж нашими домами время сдвинуто.
Земной под нами в разном цвете шар.
Расчетвертована судьбой, располовинена
У нас в крови татарская душа.
 
 
Видать, всегда нам было в доме тесно:
Неведомый манил нас в жизни край.
Дай Бог чтоб в сердце сохранилась песня,
Которую сложил для нас Тукай.
 

Расставания

 
Коль в соседнюю деревню
Уходила молода,
Отдавали замуж девку —
Расставались навсегда:
 
 
Шли века… И вот деревни
Потянулись в города.
Возвращенья – очень редки.
Так – письмишко иногда.
 
 
Нынче страны, континенты
Стали ближе меж собой:
Есть мобильник с Интернетом,
В самолёт садись любой.
 
 
Скоро дальние планеты
Обживать рванёт народ.
И страданья наши эти
Вряд ли в путь с собой возьмёт.
 
 
Лишь в минуты расставанья
Разве что взгрустнёт слегка —
Не «Прощай», не «До свиданья»,
А «До связи» и «Пока».
 

Родители-герои

 
Нас восемь у мамы детишек.
Вскормила всех и подняла.
А нам и второй – уже лишний:
Нет времени, денег, дела.
 
 
Все выжили, выросли – восемь.
Все стали по жизни людьми.
С одним задаёмся вопросом:
Как ты управлялась с детьми?
 
 
Отец мой окончил два класса.
Два вуза твой сын одолел.
Но мудрость всей жизни прекрасной
Для многих – мечтаний предел.
 
 
Давно этот мир ты оставил.
Я сам – уж старик для ребят.
Отец мой – Учитель, Наставник —
Мне так не хватает тебя!
 

Родной язык (перевод стихотворения Г.Тукая)

 
О, язык родной прекрасный,
О, родителей язык,
Сколько в жизни истин разных
С помощью твоей постиг!
 
 
Ты впитался с колыбельной,
Что над люлькой пела мать,
Чтоб ночами упоенно
Сказкам бабушки внимать.
 
 
О, язык родной, всегда ты
Понимал и выручал,
С детских лет с тобою радость
Познавал я и печаль.
 
 
Как в младенческой молитве
И сегодня я молю:
«Господи, меня помилуй,
И отца, и мать мою!»
 

Лейли и Меджнун

 
На синеве Земли
Каждую сотню лет
Песню любви к Лейли
Снова поёт поэт.
Снова на нервы струн
Пальцы его легли.
Всхлипывает Меджнун:
– О, Лейли!
 
 
Не увлекла его страсть
К золоту и вину,
Не опьянила власть,
Верил в любовь одну.
Что может быть ценней
Высших богатств Земли!
Кто может быть нежней,
Чем Лейли!
 
 
Много имён у ней —
Произносить их честь:
Джульетта, Изольда, Сольвейг, —
Всех и не перечесть.
Через столетья юн
В разных концах Земли
Песни поёт Меджнун:
– О, Лейли!
 

Тайна

 
Вот так и бывает: казалось, случайно
Раскрылась, к несчастью, их сладкая тайна.
Теперь уж кричи – не кричи «караул!» —
О том, что украдено, ветер шепнул.
 
 
Никто б не повёл в эту сторону носом,
Когда бы обычной тут веяло прозой.
А в том-то и дело, что ветер принёс
Откуда-то запахи утренних роз.
 
 
Никто и не должен был знать о свиданьи.
Как могут уйти сокровенные тайны?
Да вот – заглядевшись на этот дуэт,
И звёзды проспали законный рассвет.
 
 
Казалось: никто, никому, ни полслова.
И в этом поклясться все были готовы.
Но вот – на волну накатилась волна,
И стала смышлёным картина ясна.
 
 
Ах, сколько случилось трагедий, как эта:
Тахир и Зухра, и Ромео с Джульеттой.
Судьбу повторить их никак не хотим —
Поможем хорошей концовкою им.
 
 
Ничто на Земле не бывает случайным,
Ведь всё, что случилось, теперь-то не тайна.
Уж мать-то согласна, смирился отец, —
Такую развязку придумал мудрец.
 

Флейта и арфа

 
Пусть гимн Гименея звучит под фанфары —
Ансамбль рождается Флейты и Арфы.
Вчера только были – жених и невеста.
Теперь вы семьёй называетесь вместе.
 
 
Пусть песня любви никогда не прервётся,
Наполнив симфонию ваших эмоций,
Чтоб только весна и горячее лето
Звучали в мелодиях Арфы и Флейты.
 
 
Берите карьеры и знаний высоты,
Вперёд продвигаясь вдвоём, как по нотам.
Друг друга всегда берегите, жалейте
По жизни созвучные Арфа и Флейта.
 
 
Пусть тема любви развивается дальше
На чистых тонах без помарок и фальши.
Пусть явится миру волшебное царство
Божественной музыки Флейты и Арфы.
 
 
Хоть жизнь широка, и бывают печали,
Но чтобы – и тут вы совместно звучали:
Встречали судьбы неизбежной удары,
Держа унисон свой и Флейты и Арфы.
 
 
Окрепнув в ансамбле, блестящий дуэт
Пусть преобразится хотя бы в квартет.
Пока в состоянии – Ира с Хайдаром,
Помогут гармонии Флейты и Арфы!
 

Деревянная свадьба

 
Коль прожили срок исправно
И проверили судьбу,
Молодым давалось право
Строить новую избу.
 
 
Так смолою пахли пряно
Брёвна, доски, свежий брус…
В каждом деле деревянной
Бытовала прежде Русь.
 
 
Всё: сундук, кадушка, плошки,
Ступка, грабли и рубель, —
Из полен рождались ложки,
Образа и колыбель.
 
 
Мог телегу или скалку
Мастер сладить топором,
Веретенце, гребень, прялку
И наличник для хором.
 
 
Миновал ли случай страшный,
Или зло нас обошло —
Мы стучим по деревяшке:
«Слава Богу – пронесло!»
 
 
Основательна и прочна,
Словно дерево, семья:
Корни есть, задумки-почки,
Ветки – дети и друзья.
 
 
Славу дереву слагать бы
Мог ещё я долго тут —
Знать, недаром эту свадьбу
Деревянною зовут!
 

Концерт Альта

Ивану Нумерову

 
Звучат здесь музыкальные пиры:
Не президентской планкой ли игры?
В сердцах дробя накопленный базальт,
Играет мощный Нумерова альт.
 
 
И струн тугих натянутые нити
Протяжны, словно рельс дорога в Питер.
Смычок, напоминая тетиву,
Летит «Стрелою красною» в Москву.
 
 
И сыплются из чрева скрипки ноты,
Гоняя исполнителя до пота.
Сонат и скерцо разъярённый вал,
Со струн срывая, он бросает в зал.
 
 
Лиц восхищённых светится сиянье.
Зал слушает, прервав своё дыханье.
Уже маэстро на гастроли мчит,
А музыка ещё у нас звучит.
 

Венок любовных песен

Н. Расторгуеву

 
В людях песнями доброе сеет,
Как от бурь повседневности щит.
Над Россией, любимой Расеей,
С хрипотцой его голос звучит.
 
 
Из-под век, от бессонниц набрякших,
Светит в зал его сердца огонь.
Как когда-то в военной землянке,
Задушевно вдруг вступит гармонь.
 
 
Достаёт из заветной шкатулки
Песню-праздник и песню-салют
О московских дворах, переулках,
Про забытый старинный уют.
 
 
Подпевают партер и галёрка,
Посылая ответный свой пыл
Парню во фронтовой гимнастёрке,
Что батяня-комбат подарил.
 
 
На него стать похожим мечтают
Все ребята у нас во дворе.
И за ним устремляются стаей
По высокой-высокой траве.
 
 
Нашей Родине верен он грустной,
Продолжая свой песенный сказ
От столицы и до захолустья,
Про Сибирь, про Арбат и Кавказ…
 

Канатная дорога

 
Гудит канатная дорога.
Трясясь, вагончики летят:
Один себя толкает в гору,
Другой спускается назад.
 
 
Вагончик жёлтенький, весёлый —
В нём – иностранный гражданин
Затягивает гордо соло
Про «Yellow, Yellow submarine».
 
 
Во встречном – наши патриоты
Запели над крутой тропой:
«Когда усталая подлодка
Из глубины идёт домой».
 
 
Вагончик, взад-вперёд мотаясь,
Наверно, тоже устаёт.
А песня, в небесах качаясь,
С надеждой к пристани плывёт.
 

Певец

 
О чём ты поёшь задушевно, певец,
Властитель над музыкой чудной,
Возвышенный дух, утешитель сердец,
Нам дарящий праздники в будни?
 
 
И, делая сумрачный мир наш светлей,
Рождают волшебные звуки
Весёлые песни, как встреча гостей,
И грустные, словно разлуки.
 
 
Порою и слов не совсем разобрать
Со вкусом вина или хлеба.
Но душу, на крыльях подняв, благодать
Возносит под самое небо.
 
 
Кому-то послышится шёпот любви,
Другому – волнение дуба.
Родятся у каждого, верно, свои
Задетые песнею думы.
 
 
Ответной волною из наших сердец
Вздымается радость такая,
Как будто, нам души очистив, певец,
Как пастырь, грехи отпускает.
 

Песня ручья

 
Там, где цапли бродят озером туманным,
Выхожу я осторожно на простор.
Пятернёю машет папоротник плавный.
Расстилается долина, как ковёр.
 
 
По холмам сбегаю вниз, теснюсь в утёсах,
Под мостами, мимо сёл летит струя,
Обрываются тропинки у погостов —
Люди – гости на Земле,
Но вечен я.
 
 
Путь мой – долгий до впаденья в воды речки,
Путь мой – труден в брызгах, в пене, как в поту.
Тихой заводью, водоворота речью
И шуршаньем гальки славлю красоту.
 
 
Берега за мною вторят гибкий танец.
Обегаю с ними дивные края.
Заколдованные скалы рыцарями встали,
Вслед склонившись, ивы плачут в три ручья.
 
 
В хор могучий звучный бурной речки
Песнь вливается нехитрая моя.
Под луной на свете ничего не вечно —
Люди – гости на земле,
Но вечен я.
 

Песни скворца

 
От звука знакомого внутренне сжался.
Готовый огнём отвечать иль залечь.
За свистом мучительным взрыв не раздался,
Не взвился положенный огненный смерч.
 
 
И снова свистит, нагнетая тревогу,
И взрывом опять не кончается свист.
Вдруг вижу, в себя приходя понемногу,
Что это скворец выступает – артист.
 
 
И смех разбирает – ах ты, окаянный!
И стыдно – вдруг кто-то заметил испуг?
И горько от мысли, что здесь исполняет
Военные песни пернатый наш друг.
 
 
От дома вдали не трепли нам нервишки,
Не пой под душманскую дудку, скворец.
Мы здесь для того, чтоб афганским детишкам
Ты мирные песни запел наконец!
 

Соловьи

 
Они что, ошалели, что ли,
В своей безудержной любви?
Поют в лесу, в садах и в поле
Свихнувшиеся соловьи.
 
 
И нам, седым, и соловьихам
Полночи не дают уснуть —
Твердят, высвистывают лихо:
«Ещё чуть-чуть! Чуть-чуть-чуть!»
 
 
Была бы соловьиха рада
От этих трелей улизнуть,
Но покоряет серенада
Про это нежное «чуть-чуть».
 
 
А сами в молодости жаркой,
Желая в сердце заглянуть,
Гуляли до утра по парку
И всё: «Чуть-чуть! Ещё чуть-чуть!»
 
 
Как пролетела жизнь мгновенно!
И дней вчерашних не вернуть.
Казалось, до отдохновенья
Осталось-то всего чуть-чуть.
 
 
А вот уж – и года седые,
И где-то ждёт последний путь.
Деньки считая золотые,
Мы молимся: «Ещё чуть-чуть!»
 

Страстная игра

 
Он нежно к ней щекой прижался
И шею обхватил рукой.
И по груди её, как в трансе,
Водил туда-сюда другой.
 
 
Глаза закрыв от упоенья,
Над нею, не скрывая власть,
Всем сердцем, в каждое движенье,
Творил он, вкладывая страсть.
 
 
Она – послушная, как эхо,
Всё, что прикажет он, родит.
И стон её ответно эфы
Выбрасывают из груди.
 
 
А он безумствует в запале,
И капли катятся со лба,
Но кажется, что ей всё мало —
Ему потворствует сама.
 
 
Он шлёт поклоны в зал с улыбкой,
Платком с неё стирая пот.
В руках его умелых скрипка
«На бис», счастливая, поёт!
 

Старая пластинка

 
Я этот голос слышал где-то…
Постой, не ангел ли поёт?
Зовет: «Вернись, вернись в Сорренто,
О, солнце, солнышко моё!»
 
 
Ах, сколько же невозвращений
И сколько нерасцветших зорь,
Обид напрасных, непрощений
Пришлось мне пережить с тех пор!
 
 
Менялись нравы и пристрастья,
Каноны песен и любви,
А я иду порой к причастью
В те незапятнанные дни.
 
 
Чарует старая пластинка,
Но не сбылось ведь ничего…
И плачет мальчик Робертино
Слезами детства моего.
 

Учителю музыки

 
Из лютни той не извлеку и звука —
Наверно, не пошли занятья впрок.
Целую, мой учитель, Ваши руки
За каждый Ваш преподанный урок.
 
 
Душой делились щедро и талантом,
Себя не сберегая про запас.
Не все посевы дали музыкантов,
Но человечность вырастили в нас.
 

Оркестр

 
Настраивает струны
Невидимый оркестр.
Все голоса июня
Притихли вдруг окрест.
 
 
И грянула соната
Стремительно, как вихрь,
Под мощные раскаты
И кличи духовых.
 
 
И звуки проливались,
Печали не тая.
Никто не догадался,
Что та печаль – моя.
 
 
Замолкли инструменты.
Мгновенье погодя —
Листвы аплодисменты,
Овации дождя.
 

Музыка дождя

 
Моросит, и льёт, и хлещет
Без просвета, не в сезон —
По примете самой вещей
Мокрым был опять «Самсон».
 
 
В струях вытянулись лица,
Дождь ведёт их, как конвой,
Мокнут зданья, мокнут листья,
Мокнет бедный постовой.
 
 
Воздух сетчатый и зыбкий,
Из какой-то мутноты.
Как в аквариуме рыбки,
Разноцветные зонты.
 
 
Чудится душе усталой,
Будто к тучкиным губам,
Прикоснувшись, заиграла
Водосточная труба.
 
 
Гром опробовал литавры
И с размаху – в барабан,
Ветер в сто смычков ударил,
Зазвучал дождя орган.
 
 
Льётся музыка из тучи —
Как я раньше не слыхал? —
Дружно сыгранное тутти,
Гром последний и – финал.
 
 
Солнце! Снято с нас проклятье,
Но немного погодя
Начинает не хватать мне
Щедрой музыки дождя.