Текст книги "Бульдозер. Желание."

– В общем так, Елена Павловна, – говорит врач, когда Лена, естественно, отказывается от госпитализации. – Вашу диету следует немедленно прекратить! Это не диета, а самоубийство! Может быть, вы хотите язву желудка, ранний климакс или чтобы зубы начали выпадать? – Лена испуганно мотает головой. – Тогда подберите для себя НОРМАЛЬНУЮ диету. Совсем не есть – это прямой выход на кладбище! Ну, или в реанимацию, как минимум! А еще есть булимия! Чуть не забыл! Я надеюсь, ваш муж проследит за этим, а нас не будут отвлекать от более важных вызовов!

   Врачи выходят из помещения, и мы следом за ними.

– Лен, ты как? – подскакивает к нам Василий Семенович, который все еще трется в коридоре.

  Остальные коллеги разошлись. Или он их разогнал по кабинетам?

  Лена не успевает ответить.

– Все очень плохо! – отвечаю я вместо Овечкиной. – У Елены Павловны переутомление! Она слишком много работает! Разве можно так на женщинах пахать? Вы бы ее поберегли, Василий Семенович, она у нас все-таки сотрудник незаменимый! Я отвезу Елену Павловну домой? Спасибо! – не дожидаясь ответа начальника, бросил я ему и, схватив Лену под руку, поволок ее по коридору.

   Мы забрали вещи из своих кабинетов и вышли на парковку. Я хотел приобнять Лену, чтобы помочь ей идти, чтобы она не дай бог снова не отъехала, но она не позволила, стряхнув с себя мою руку.

 Если я беспокоился о ней, то Лена волновалась только о своей репутации.

– Я поведу. Дай ключи! – сказал я Лене, когда мы поравнялись с ее «Хендаем».

– У тебя права хотя бы есть? – с недоверием спросила она, как будто бы я идиот, который может сесть за руль, не имея водительского удостоверения на руках.

– Конечно, есть!

– Ну, на, МУЖ!  – всучила она мне ключи. – Зачем ты наврал Василию Семеновичу про переутомление? – наехала на меня Овечкина, когда мы выехали с парковки.

– Придал тебе немного значимости. Разве это не очевидно?

– А, по-моему, ты просто выставил меня немощной и жалкой! Ты что не понимаешь, что на моей должности вообще болеть нельзя?

– Метишь на место генерального? – догадался я.

– Может и мечу! Тебе-то что за дело? Ты же к нам ненадолго. Не лезь, куда тебя не просят!

  Я ничего не ответил. Что толку с ней спорить?

  Машина у Булочки была, что надо! Быстрая, маневренная. Других автомобилей на дороге было немного, не то что в Москве. А вот сама дорога была не очень. Кочка на кочке, ямка на ямке. Как и в любой периферии.

  Не рассчитал я скорость, тряхнуло нас на одной выбоине.

– Куда ты несешься? – тут же заорал на меня Бульдозер. – Че совсем что ли? Идиот долбанный! Ты в метро в Москве свои права купил?

  Была бы моя машина, я бы уже Ваше Сиятельство выкинул на хер из нее. Но тачка была ее, да и приболела девочка, поэтому я просто проглотил ее словесный понос и поехал дальше. Внимательнее и аккуратнее.

  В магазине, куда мы заехали за продуктами, мы с Овечкиной снова повздорили.

– Я не буду это есть! – уперлась Лена, когда я бросил в тележку продукты, которые счел нужным для ее питания.

– Почему?

– Разве ты не видишь, сколько тут калорий? – возмутилась она, а сама стоит, слюни глотает от голода. – Ты понимаешь, что я вообще не похудела? Даже на сто грамм! Зачем ты врача подговорил меня запугать? Я что, дура по-твоему? Я в эти сказки про реанимацию не поверю!

 Сказки? Да она чуть там не оказалась сегодня, в той самой реанимации! Подождать, пока окажется? Может, поумнеет? Вряд ли.

– Лена, успокойся! Я дома тебе объясню, как работает диета.

– Я сказала…

– Блять, как ты меня уже заебала! – разорался я на весь супермаркет. – Две недели с тобой живу, а ты меня УЖЕ ЗАЕБАЛА! Ты что мне обещала, а? А сама что?

– Не твое дело, как я худею! Ясно тебе?

– Я живу с тобой, как мужик, значит, мое! Я взял ответственность за тебя! За все твои 72 килограмма! А ты мне еще и пиздишь бессовестно! Эгоистка чертова – вот ты кто! Ясно тебе? – передразнил я Булочку.

  Лена надулась, покраснела и отвернулась к витрине с молоком. Щас заревет!

 Похуй!

  Я опять сорвался. Как у нее получается так ювелирно меня выбешивать? Или она специально это делает?

  Я вдохнул несколько раз и пошел на кассу. Булочка побежала следом, как будто бы боялась, что я без нее сейчас уйду с провизией, а потом сам все сожру. Без нее.

– Богдан, прости, – бросила она мне, когда догнала. – Да, стой ты! – Она схватилась за тележку рукой, заставив меня остановиться. – Прости, пожалуйста! – глядя мне в глаза снова извинилась Булочка. – Мне очень трудно меняться и слушаться! Я не знала, что это будет настолько тяжко!

 Ее слова прозвучали очень искренне, с нотками отчаяния, которое она пыталась скрыть, но не получалось. Конечно, я ее простил. Как можно злиться на эту дурынду?

– Лена, тебе нужно научиться доверять своему мужчине, – попытался я снова объяснить ей все спокойно. – Думаешь, я бы стал тебе хуже делать? Я же обещал помочь?

– Хорошо, Богдан, – виновато ответила Лена. – Я поняла.  Спасибо, что напомнил о нашей договоренности. Очень… вовремя.

24.Лена

Богдан заставил выпить меня бутылку йогурта прямо на крыльце магазина. Я больше не спорила с мужчиной. Что толку с ним спорить? Баран упертый!

 После того, как хоть какая-то пища попала ко мне в желудок, меня поклонило в сон. Еле до кровати добралась.

– Ложись, Леночка, – суетился Богдан вокруг меня, как будто бы я при смерти. – Я сейчас приготовлю тебе что-нибудь и мы поговорим.

 Приготовит? Он? Мне?

– О чем?

– Обо всем.

  Козлов уложил меня в постель, укрыл одеялом и исчез из спальни, прикрыв дверь.

  Я слышала, как он шуршит на кухне. Гремит посудой, шумит водой, хлопает холодильником. Есть захотел или реально для меня старается?

 Зачем? Я ему никто. Просто женщина, которая подкинула ему проблем. Которую он был вынужден шантажировать грязным видеороликом. Хочет, чтобы я ему доверяла? Как ему можно довериться, если я его совсем не знаю? Я его боюсь – вот все чувства, которые я к нему испытываю.

 Его забота была такой странной, нелогичной и… приятной.

 Раньше никто не готовил для меня. Бабушка только. Давно, в детстве еще, пока не заболела.

  А так, я всегда все сама. И с температурой на работу, и краны сама меняла. Ни кого не ждала, не звала, ни на кого не надеялась.

 Так и расслабиться недолго. Раскисну я, стану тютей, Москвиченок потом уедет, а я…

  Завтра мне однозначно нужно на работу. Ибрагимова нужно умаслить, в ресторан его на обед сводить. Он так просто ничего не подпишет. А у нас сроки. Куда Козлову с его прямолинейностью? Он не справится, а мне потом разгребать.

  Это ему не под юбку на совещании залезть.

  Боже, зачем он это сделал? Поиздеваться надо мной решил?

  Не похоже.

  Я кончила просто от того, что Богдан потрогал меня рукой! Это было просто невероятно! Со мной такое впервые! Такого острого и нестерпимого возбуждения даже не припомню.

  Я в постели с мужчинами не всегда удовольствие получаю, а это вообще было на совещании! Там не то, что не расслабишься, там я так напряглась, что чуть не умерла!

  С Козловым у меня вообще все, как в первый раз. Чувствую себя малолеткой неопытной. Девочкой.

   Богом данный волшебник какой-то или его искусство подкреплено моим длительным воздержанием? А он? Я уже две недели ему минет не делаю. То, что он ни с кем другим не спит, это очевидно. Мы же все время вместе. Он не хочет? Или меня не хочет?

 Да когда же я уже похудею, черт возьми?

 С кухни вкусно потянуло едой. Когда уже Козлов меня есть позовет?

 Это было все настолько невыносимым, что мне казалось, что я не выдержу! Или уволюсь на хрен или Москвиченка из дома выгоню! Выгнать его не получится! Уволюсь! Еще немного и я уволюсь! Не могу так больше!

– Вот, Леночка, – с улыбкой зашел в спальню Богдан. В руках он держал поднос с едой, который поставил передо мной. – Кушай!

  Я уставилась на тарелку, едва сдерживая слезы. «Кушай», «Леночка»… Приготовил, притащил мне в постель…

  Куриный супчик, маленький бутербродик с сыром, овощной салат, чай и конфетка! Да насрать, сколько тут калорий! Я была так голодна, что волновалась только о том, чтобы не выглядеть в глазах Богдана дикаркой, сметая эту вкуснотищу.

  Он сам это все приготовил? Для меня?

  Господи боже, как же это было вкусно!

  Козлов присел рядом и просто смотрел, как я уминаю все за обе щеки.

– Лена, ты наелась? – спросил он, когда я все слопала и перешла к чаю.

– Угу.

– Вот видишь, совсем необязательно мучиться. Здесь было всего триста калорий. Ты вполне можешь себе позволить 800 или 1000 в день, чтобы похудеть плавно и без обмороков. Когда ты жестко голодаешь, твой организм в панике начинает запасаться питательными веществами, думая, что наступил голод или война. Наступает совершенно противоположный эффет. Что бы ты не съела, он все усвоит про запас. Я понятно объясняю?

– Да.

– Можно скачать приложение на телефон. Есть такие, чтобы калории считать. Как только ты поправишься, пойдем в спортзал. На улице заниматься уже прохладно.

– Спасибо, Богдан, я…

   Слова благодарности застряли у меня в горле, и мне не удавалось пропихнуть их даже горячим чаем.

– Лен, не благодари. Я же вижу, что ты реально стараешься. А я обещал помочь. Ты заботишься обо мне, а я о тебе. Это и есть семья. Расскажи мне лучше, что за проблемы у тебя с мужчинами? В постели.

  Я покраснела, опустила глаза в кружку с чаем, сжимая ее так сильно, что казалось, она вот-вот треснет.

– Булочка, не молчи! – усмехнулся Козлов. – Нам все равно придется об ЭТОМ разговаривать! И делать ЭТО мы тоже будем! Ты же сама хотела? Давай, расскажи мне, что тебя беспокоит? Нужно говорить своему мужчине обо всем, что тебя тревожит. Нельзя замалчивать проблемы.

– Да кто об ЭТОМ разговаривает? – разозлилась я. – ЭТИМ надо заниматься! И ты не мой мужчина!

– Секс, Лена, секс! Это называется секс! Повтори!

– Да что ты пристал?

– Повторяй, Булочка! Хватит вести себя, как девочка!

– Секс! – выплюнула я Богдану прямо в лицо. – Доволен?

– Вполне! – пожал плечами он. – И хватит талдычить о том, что я не твой мужчина! Пока я здесь, Я твой мужчина! Я живу с тобой в одной квартире, сплю с тобой  в одной постели, ем твою еду! Перестань отрицать очевидное! Когда у тебя появится другой мужик, я передам ему свои полномочия. Но пока что никого другого нет и в помине!

  Козлов забрал у меня пустую чашку, поставил ее на поднос и ушел на кухню. Другой мужик? Какой еще другой?

 Я еще с этим не разобралась, а мне уже надо другого искать? Нет, ну если так-то подумать, прав Богдан. Он же у меня просто, как тренажер. Для практики.

  Я уже совсем запуталась. Хорошо, что хоть Козлов в себе и постоянно напоминает мне о том, зачем он здесь.

  В трусы уже залез, теперь в душу пытается?

  Как же это все… не так. Не так, как я хотела. У нас с Богом данным будет хоть что-то романтичное? Или только жесть?

 Богдан вернулся в спальню, разделся и лег рядом со мной. Он спать собрался? День вообще-то. Это я хотела немного вздремнуть. Одна. Без него.

  Козлов укрылся одеялом, подпер рукой голову и уставился на меня.

– Ну, давай, стесняшка, рассказывай уже о своих проблемах, – поторопил он меня.

  Он же не отстанет? Конечно, нет. И что говорить? Как? Какими словами?

  Я почувствовала под одеялом движение мужской руки. Она вынырнула наружу и легла на мою шею. Богдан продолжал внимательно смотреть на меня, чуть приподняв одну бровь. Он очертил большим пальцем мой подбородок по контуру, а затем провел им по моей нижней губе. Точно так же, как в зале для совещаний.

 Так жарко стало. Захотелось сбросить с себя одеяло. И с Козлова тоже. Я вся вспыхнула и загорелась от этого простого прикосновения мужчины.

  Он хочет меня поцеловать?

  И я хочу, чтобы он меня поцеловал!

25. Лена

– Ладно, Булочка, – не прекращая терзать мои губы и подбородок пальцем, сказал Богдан. – Дай-ка я сам угадаю. Кончать ты можешь, как мы сегодня выяснили, значит, ты не фригидная. – От его слов я снова вспыхнула с новой силой. – Возбуждаешься быстро, течешь, как сучка, горячо и вкусно… – продолжил рассуждать он, а я теряла свой рассудок от одних только этих разговоров. Зачем он меня смущает? Нарочно?  – Я тебя возбуждаю? Хочешь меня, Булочка? – Я не ответила. Вздохнула судорожно и облизнула пересохшие губы. – Хочешь! – констатировал факт мужчина и хмыкнул. – Хорошо… Тогда я осмелюсь предположить, что ты не всегда кончаешь с мужчиной. Ведешь себя эгоистично и скованно. Бревно – вот как мы, мужчины, называем такое поведение. Ты и минет не делала, потому что тебе чихать на мужика. А секс – это сотрудничество. Как тебе может быть хорошо, если твоему партнеру не очень?

  Козлов ничего не делал со мной особенного. Просто смотрел на меня, трогал за шею и говорил ужасные пошлые, но правдивые слова.

  А меня накрыло. Кожу пекло. Грудь под тонкой пижамной маечкой налилась, соски заныли, больно задевая нежную шелковую ткань. Если бы Богдан опустил свою ладонь чуть ниже и задел случайно мою грудь, я бы, наверное, умерла от нестерпимо острых ощущений.

  А что творилось с моим телом еще ниже, стыдно описать словами. Я сильнее сжала бедра под одеялом, чувствуя, что в трусиках я мокрая.

  Вот где я хотела снова почувствовать его руку. Чтобы Богдан поласкал меня между ног, как делал уже сегодня. Чтобы сбросил с меня это невыносимое возбуждение и напряжение.

  Он чувствует то же, когда я делаю ему минет? Это так же приятно?

  Я бы многое отдала, чтобы он дал мне снова кончить! Но разве я могу его об этом попросить?

– А тебе мужчины делали кунилингус? – продолжил мучить меня Козлов. – Позволяла кому-нибудь целовать свою сочную, изнывающую от желания девочку? Лизать ее горячим и влажным языком, проникать им глубоко внутрь себя? Кончаешь от куни? Или для тебя это…

– Хватит!

  Я сбросила с себя руку Богдана и натянула на себя одеяло до самого подбородка. Меня затрясло, как в лихорадке. Я не могу и не хочу обсуждать с ним свою «девочку».

– Не хватит! – рявкнул на меня Козлов.

– Я не хочу говорить на эту тему!

– Не хочешь, и не можешь – это разные вещи, Лена!

   Мужчина снова схватил меня за шею, заставляя смотреть ему в глаза. Маньяк какой-то! Теперь он пугал меня еще больше.

– Вылезай из своей ракушки, Булочка! – прорычал Богдан мне прямо в лицо. – Скажи мне, чего бы ты хотела прямо сейчас? Все, что угодно, все, что в голову взбредет! Просто озвучь свои мысли!

   "Чтоб ты провалился, Москвиченок! Чтобы исчез отсюда прямо сейчас и оставил меня в покое!"

  Я на секунду прикрыла глаза, не в силах выдерживать тяжелый мужской взгляд. Что он ко мне пристал? Чего он добивается? Я не понимаю! И понимать не хочу! Просто изгаляется над моей зажатостью и комплексами.

 Это так низко и жестоко, но, наверное, я этого заслуживаю!

 С трудом, но все же, я открыла глаза и посмотрела на сосредоточенное мужское лицо. Сердце ухнуло, как будто в бездну.

 Он ждал! Не проваливался и не оставлял меня в покое!

 Что за мужик? Совесть есть у него вообще? Или хотя бы стыд?

  Чего мне хочется? Чего мне на самом деле хочется?

  В голове был полный фарш. Я вообще не могла сосредоточиться на чем-то одном. Боже, я смогу сказать это вслух?

– Я хочу… – тяжело дыша, хрипло выдавила я из себя. – Чтобы ты поласкал меня ртом! Полизал языком мою девочку!

 Я увидела, как лицо мужчины расплылось в улыбке. Затем он хихикнул.

 Он смеется надо мной?

 Смеется!

 Какая же я дура! Идиотка чертова!

 Мое негодование закончилось так же резко, как и началось. Я открыла рот, чтобы сказать Козлову все, что о нем думаю, но он заткнул мне его. Не дал издать и звука, кроме протяжного стона.

 Совершенно неожиданно, властно и горячо Богдан обрушился на меня с жадным поцелуем.

АВТОР ПРОСИТ ПОМОЧЬ ЕМУ СТАТЬ ОМЕРЗИТЕЛЬНО БОГАТЫМ И ПОПУЛЯРНЫМ, КАК БУЗОВА! Для этого нужно поставить ему звездочку и сделать в соцсетях репост этой книги, которая совершенно бесплатная.

26. Богдан

Спасибо за поддержку! Так здорово, что вы у меня есть! Такие отзывчивые и щедрые читатели!

Сладкая!

 Я был прав, Булочка была просто наивкуснейшей! Я тот еще кобель, я разбираюсь в женской сладости!

Она вся сжалась, проваливаясь в подушку, когда я накрыл ее губы поцелуем.

Прикусил ее нижнюю пухлую губку, обвел сладкий ротик по контуру языком, проникая в него глубже. Утолив свое любопытство, я отпустил шею женщины.

 Первый поцелуй с женщиной запоминается даже ярче, чем секс с ней. Это совсем другое удовольствие. Более чувственное, эмоциональное и интимное, чем совать в женщину член.

  Обычно я с первого взгляда определял, хочу я даму или не хочу. Я б вдул – обзову это пошло, но кратко и ёмко.

  Не зажглось у меня к Булочке с первого взгляда. Да и со второго тоже. А тут, распробовал!

  Я чуть отстранился, заглядывая в ее лицо. Не хотел ее пугать, или давить на нее слишком сильно. Дал секунду, чтобы в себя пришла.

  Булочка открыла затуманенные желанием глаза, они забегали по моему лицу растерянно, испуганно. Но уже в следующую секунду я почувствовал ее руки на своем лице. Она провела ладонями по моим небритым щекам и притянула меня к себе. Теперь она сама меня целовала. Неистово, жадно, с удовольствием.

 Вот так, Булочка! Вот так, моя хорошая!

 Стянул с нее одеяло немедленно. Хочу ее потрясные сиськи! Соскучился по ним, сил никаких нет! Их тоже нужно на вкус попробовать.

 Эту женщину всю хотелось облизать, чтобы везде и все у нее попробовать!

 Оторвавшись от губ Лены, я провел языком по ее нежной шее, вкусно пахнущей духами. Мне нравились ее духи. Яркие, сладкие, как сама Лена, но не приторные. Головокружительный и томный – вот как бы я назвал этот запах.

  Булочка не противилась, когда я стянул с ее плечиков бретельки майки, нетерпеливо добираясь до ее грудей. Разорвал бы к черту эту хрень, да боялся по рогам получить за порчу чужого имущества и момент испортить.

  Женщина ахнула, когда я втянул в рот ее сосок. Сначала на левой груди, затем на правой. Я с таким удовольствием мял, трогал, лизал эти холмики, упруго перекатывающиеся в моих руках, как будто они были самыми прекрасными в мире!

  Блять, возможно так и есть! У меня башню снесло от прелестей Булочки, поэтому вспоминать другие, чужие сиськи не было возможности.

 Что у меня творилась в трусах, не описать словами. У меня лет десять не было такого четкого стояка. Боялся спустить в любую секунду. Одно неловкое движение и…

 Сука, хочу ее прямо сейчас! К черту ее похудение! Все к черту! Не могу больше ждать! Оприходую Бульдозер прямо сейчас!

  Девку тоже колбасило не по-детски. Лена стонала, дрожала в моих руках, вцепившись в простынь обеими руками.

 Она с такой готовностью отзывалась на мои действия, что меня накрывало еще больше. Вот это темперамент! Это же чистый секс!

 Когда я просунул руку в ее трусишки, где было мокро и горячо, как я и думал, как я и хотел, Лена протяжно всхлипнула и вцепилась руками в мои плечи.

  Не вынимая руку из ее киски, я снова поцеловал женщину. Мой язык вошел в ее рот, а пальцы в ее узкую дырочку.

  Лена простонала мне в губы, куснула меня слегка, и воткнула в мои плечи ногти, как кошка. Она так дрожала, что мне казалось, она сейчас кончит.

 Мое чутье меня не подвело. Стоило мне хорошенько поработать внутри ее девочки пальцами, Лена выгнулась дугой, и я почувствовал, как она содрогается от оргазма.

  Так быстро? Да, детка! Со мной у тебя в койке проблем не возникнет! Сейчас я так тебя трахну, что обо всех своих бывших позабудешь.

  Я вынул из Лены свои пальцы  и начал стаскивать с нее трусы.

– Что ты делаешь? – очнулась Булочка, как будто бы уже забыла о том, что хотела куни в моем исполнении.

– Лен, я хочу тебя, – сказал я, потеревшись своим горящим хером о ее бедро.

– Я не хочу! – встрепенулась она и принялась натягивать обратно свои трусики.

– Лен… Ты чего?

Все так гладко шло. Мокро и горячо. Что случилось?

– Будем трахаться, когда я похудею! – дрожащим голосом ответила Лена. Натянула трусики, спрятав свою девочку, а затем майку, спрятав свою грудь. Все  от меня попрятала! – Сам сказал, что не будешь ебать центнер!

– Черт! Лена, да мне все равно! – оправдывался я, чувствуя, что сейчас яйца лопнут от перевозбуждения.  – Я хотел тебя просто задеть! На самом деле, я не считаю тебя толстой!

– Все! Отвали! – буркнула Булочка, снова прячась от меня под одеялом. – Слово – не воробей! Трахнемся через пять килограммов, как договаривались!

 Она отвернулась от меня и затихла.

Эгоистка сраная! Сама кончила, а я? Так ни хрена не пойдет!

– Отсоси мне тогда! – потребовал я выполнения и ее обещаний.

  Пусть сосет, раз трахаться со мной стремается! Вовремя она о договоренностях заговорила.

– Я вообще-то болею! – напомнила Булочка, не оборачиваясь. – Можно я посплю? Что-то снова голова закружилась!

 Сука чертова! Загнуть ее раком и отжарить, как следует, чтобы не выебывалась?

  Вдруг, не врет? Вдруг, правда, плохо ей опять?

  Блять!

– Отдыхай, конечно, дорогая! – сквозь зубы процедил я, поднимаясь с кровати.

   Вот уж не думал, что мне придется дрочить в ванной.

    На Бульдозер!

27. Богдан

Черт меня дернул за мой язык! На хрена я ее толстухой обозвал? Центнером?

 Сейчас бы ебал ее во всех позах, а не вот это вот все!

 Идиотина, блять!

 Вот, что значит поддаться на женскую провокацию и выйти из себя. Только ляпни что-нибудь не подумавши. Бабы любят цепляться за слова, особенно те, что в запале были сказаны.

 Булочка мне этот "центнер" еще сто раз вспомнит!

 Почему меня это вообще волнует? Мне должно быть по барабану, что эта идиотка думает. И на обиды на ее тоже должно быть похер.

 Но мне, сука, не похер! Я теперь должен ходить и думать обэтом?

 Да какого черта происходит? Теперь я только и думал о том, как трахнуть Булочку. И ни о чем другом не мог!

 Лена, действительно,  уснула. Я ходил по ее квартире, не зная, чем себя занять. На что отвлечься. Ее аппетитное тело занимало все мои мысли.

  Надо поскорее затащить ее в спортзал, а потом в койку!  Я не могу ждать так долго. Я еще не старый! Я трахаться хочу! С ней!

   Пойти найти себе кого-то еще? Шлюху снять нормальную денег жалко, да и нет их у меня. За другую бабу Бульдозер меня кастрирует.

  Если узнает.

  Она узнает! Они все как-то узнают!

 И что мне теперь, не трахаться?

 Меня наличие жены не смущало, что мне какая-то Овечкина?

 Мозги от спермотоксикоза прокисли? Я не буду сидеть и ждать, пока Булочка соизволит мне свою дырочку подставить. Я свободный человек! Мужик! С членом, яйцами и устойчивой эрекцией!

 А если Овечкина не похудеет или сорвется со своей диеты?

 Это все бред. Ее задумка идиотская! Я в этом участвую насильно от безвыходности. Выполнять свою часть уговора будет легче с пустыми яйцами.

  Приготовил ужин. Положил себе обед на завтра на работу. Хорошо, что я не на диете. Но в спортзал тоже не мешало бы пойти. Чтобы в постели с женщинами не комплексовать.

  Я теперь свободен, как сопля в полете. Сколько у меня еще будет стоять? Лет пять-десять? А потом уже все. Куда потом со своим вялым позориться?  Да и кто мне потом давать будет? Такие же старухи пятидесятилетние? Спасибо, не надо!

  Когда мне наслаждаться сексом, как не сейчас? Пора бы уже начать брать, что мне пложено от оставшегося времени. Возьму все, что смогу взять!

   Успокоился маленько, разбудил динамо. Принес ей опять еду в спальню, как королеве. Сидел, смотрел, как она ужинает. Я теперь следить за ней должен, ест она или нет?

– Лен, я еще раз повторюсь, я не считаю тебя толстой,  – попытался я снова оправдаться.  – У меня же стоит на тебя? Значит, ты красивая.

– Хм, а что для тебя красивая?  – поинтересовалась Булочка.

– Не знаю,  – задумчиво протянул я.  – Нет у меня каких-то эталонов.

– Всех подряд, значит, раскладываешь?

   Лена угадала. Почти. Мне вообще не хотелось выглядеть в ее глазах неразборчивым. "Ебет, все, что шевелится"  – это не про меня. Есть у меня все же какие-то планки относительно женщин.

– Не всех подряд. Дело даже не во внешности… Безусловно, у тебя очень красивая грудь… И лицом ты получилась славно…

  Лена только иронично вскинула одну бровь. Куда делось мое красноречие? Я разучился комплименты делать? Мне надо не за стояк свой волноваться, а за голову. Склероз начинается?

– Всем мужчинам, по большому счету, все равно на внешность партнерши,  – собрался я с мыслями.  – Главное, чтобы женщина в постели была с огоньком. Сама от себя кайфовала. Когда от нее тащит сексом  – вот, что возбуждает по-настоящему!

– И что, Богдан,  – усмехнулась Булочка.  – От меня сексом так запахло, что ты решил раньше времени в мой огонек засунуть свой фитилек?

 Сказать ей, что я чуть голову рядом с ней не потерял, что у меня шифер сорвало? Да щас!

 Огонек? Фитилек? Очень, блять, смешно!

 Я забрал у Лены пустую посуду и ушел обратно на кухню. Позвал кошака ее бестолкового. Обычно он прятался от меня. Стоило мне войти в квартиру, как он испарялся в воздухе. Тоже мне самец! Охранять должен свою территорию, тем более от других самцов! А он профукал момент, лошара мохнатая, и теперь с его хозяйкой спит не он, а мужик залетный.

  Который всех тут зашугал. И питомца и хозяйку.

  Да похер!

 Маркиз прибежал на кухню, стоило мне зашуршать пакетом с его кормом. Вошел с опаской. По стеночке, не сводя с меня глаз, пробрался к своей миске. Голод не тетка. Жрать захочешь, вылезешь из любого укрытия.

    И Булочка вылезет. Уже вылезла, начала раскрываться передо мной.

 Как же долго мне с ней еще возиться! Дала бы уже, хоть что ли!

 Сука толстожопая!

  Надо бы дочке позвонить. Взглянул на часы – поздно уже в Москве. Чем я весь день был занят? Булочку мял? Надо было днем звонить, а не сиськи Овечкиной облизывать!

 Завтра позвоню. Спрошу, как дела хотя бы. Просрал я все ее детство. Воспитание запоздало. Может быть, ей финансовая помощь нужна? Скоро аванс. Кроме денег мне ей и помочь нечем.

  Не отец, а сплошное недоразумение!

  Почему я не спохватился раньше? Хотя бы год назад? Еще можно было все исправить. И с ребенком наладить отношения, и с женой. Не было бы этого дурацкого развода. Я бы смог. Наташку бы долюбил, Нике бы больше внимания уделял.

  Дурак! Какой же я дурак!

  Так паршиво мне было. Лег спать во втором часу ночи. Обнял спящую Булочку, уже по привычке упираясь хером в ее жопушку. Титьки тоже потрогал, пользуясь случаем.

 Лена сонно зашевелилась, повернулась ко мне, уткнулась курносым носиком в мою грудь, положив на нее рядом с лицом ладошку.

  Милаха такая, пока спит! Черты лица нежные, посапывает так сладко. Горячая. Булочка, да и только!

  Я улыбнулся сам себе, поправил на ней одеяло и тоже уснул, раздираемый своими невеселыми мыслями.

  Утром я проснулся от какой-то возни рядом с собой. От того, что с меня стаскивали трусы. Что, на хрен, происходит?

  Я вцепился в резинку своих труханов, пресекая посягательство на самое дорогое, что у меня осталось, и только потом открыл глаза.

 Это Булочка колдовала у меня в ногах. Совестно ей стало? Интересно, кто вперед проснулся: Лена, ее совесть или мой член?

  Я отпустил свои трусы и закинул руки за голову, наслаждаясь утренним минетом.

  Мы прогрессируем семимильными шагами? Бульдозер поехал в гору, раз ОНА САМА вызвалась сделать мне приятное? Чувствует, сучка, что мой хер налево просится?

  Мое настроение поднялось так же уверенно, как и член.

  Зашибись!

  После все еще ужасного, но такого неожиданного и сладкого минета, Лена убежала снова в ванную, а я, пока ее ждал, размышлял о том, как вести себя с комиссией, которая должна была сегодня посетить наш объект. Бумаги я проверял лично. Документы у нас в полном порядке. Но все равно немного волнительно было.

– Богдан, ты что хочешь на завтрак? – вошла в спальню Лена.

  Она была причесана, накрашена и так ярко улыбалась.

– А я не понял? Ты куда это собралась, дорогуша?

– На работу, – вылупилась на меня женщина. – Комиссия у нас, если ты не забыл!

– Я не забыл! Как и обморок твой! – напомнил я. – Посидишь дома еще денек. На всякий случай!

 Я натянул трусы и принялся собираться на работу.

– Богдан, – мягко позвала меня Лена. – Я совсем ненадолго. Ибрагимов подпишет документы, и я сразу домой! Честное слово!

– Нет!

Я ушел в ванную, а Лена пошла готовить завтрак. Когда я вышел, она уже накрывала на стол. Интересно, она сама-то будет есть? Если будет, то что? Или вчера ее отпустило, и она опять за свое взялась?

– Ты не понимаешь, Богдан, – ставя передо мной тарелку с овсянкой, сказала Лена. Вторую тарелку, с порцией поменьше, она поставила для себя, слава богу! –  У меня к Ибрагимову есть особый подход. Он такой сложный человек…

– Я сказал, нет! – уже жестче повторил я.

– Ты не имеешь права мне указывать! Это касается работы! Мы так не договаривались!  – не сдавалась Елена Павловна.  – Если я тебе отсосала с утра, то это не значит, что я перестала быть твоим руководителем!

– Ты мне сосала, как незаслуженно продинамившая меня вчера жена! – утихомиривал я разогнавшийся Бульдозер.  –  Я этот минет, как компенсацию, заслужил! И я запрещаю тебе идти на работу, как твой муж! Работа тут вообще ни где не отсвечивает!

  Лена нервно поджала губы. Я видел, что она еле сдерживается!

– Только попробуй, сука, прийти домой без подписи Ибрагимова! – прошипела она.

  Лена швырнула со всей дури полотенце на стул и пулей вылетела из кухни.

– Завтра вызовешь меня на ковер, если я облажаюсь! – крикнул я ей в след. – Там и наорешь! А дома чтобы я такого больше не слышал! Глуши Бульдозер, детка!

  Прямо, как настоящие муж с женой, усмехнулся я про себя и принялся за завтрак.

  Лену я нашел в спальне. Она сидела на кровати, спиной ко мне. Ревет что ли?

  Я прошел в комнату и присел рядом. Точно ревет. Да, блять!

 Я обнял ее и притянул к себе на грудь.

– Не реви, Елена Павловна, я справлюсь! – пообещал я, уверенный в своих словах. – А ты, чтобы отдыхала! И ела! Скинешь мне фотку, что на обед будешь есть! Поняла меня?

– Ы-ы, – вместо ответа проголосила Булочка.

   Ну, что она за плакса? Мне было и смешно и жалко ее. Для Лены это была целая трагедия, но в то же время она послушалась меня. Смирилась с тем, что придется отдыхать еще день. Вот и славненько! Без нее справлюсь. Балду погоняю на работе, пока Елену Павловну муж из дома не выпускает. Хороший муж у нее! Заботливый!

  В то же время, я Булочку понимал. Тяжело Лене кого-либо слушаться. Ей раньше никто ничего не запрещал, как и мне. Нам обоим в этом плену было неуютно, некомфортно и непривычно.

– Возьми мою машину, – успокоившись, предложила она.

– На автобусе доберусь! За меня не беспокойся!

  Я чмокнул Лену в губы, потрогал за жопу, задрав ее халатик и поехал на работу.

  Что не день, то приключения! Не так уж и плохо в этой самой Сибири!