Текст книги "Идущий в ночи"

Тем вечером Диллон проверял местные казино и пытался выяснить, кто в Вегасе мог обладать необходимыми связями и достаточным количеством денег, чтобы нанести удар, и кто действительно имел зуб на Эмила Лэндона. Диллон все еще не был уверен, что Лэндону на самом деле что-то угрожало. Во время первой встречи Лэндон сказал, что ему снятся сны, где его убивают. Расстреливают в собственном казино, закалывают в постели. Он считал, что нечто подобное обязательно произойдет, но у него не было доказательств.

Лэндон нанял двух самых известных в Лас-Вегасе телохранителей: Хьюго Блита и Таннера Грина. Теперь в живых остался только Хьюго, но Лэндон жил в пентхаусе на верхнем этаже «Нового Орлеана», где около двух лифтов и входа в его жилище постоянно дежурили охранники, прошедшие такую строгую проверку, словно их набирали для работы в ЦРУ.

Когда Диллон вошел в пентхаус, Лэндон, одетый в халат леопардовой расцветки от известного дизайнера, находился в обществе своей секретарши – блондинки с силиконовым бюстом, огромным, как штат Техас, а также начальника охраны казино и Хьюго Блита.

Лэндон был на взводе.

Он даже не взглянул на вошедшего Диллона и тут же разразился гневной тирадой:

– Я же говорил вам, что мне угрожает опасность, а вы не поверили. Теперь Таннер Грин мертв, это было предупреждение, посланное мне. Убийца хочет сказать, что может уничтожить всех, кто меня окружает, что мне не на кого положиться. Как ему, черт возьми, удалось это сделать у вас на глазах? – Он остановился и с упреком посмотрел на Диллона.

Диллон лишь презрительно покачал головой:

– Его убили не у меня на глазах, Грина закололи еще до того, как он вошел в казино. Территория перед казино просматривается дюжиной камер видеонаблюдения, надеюсь, полиция сможет что-то обнаружить. Я предполагаю, что его ударили ножом в машине, а затем выбросили у входа в казино. Когда Грин вошел в казино, у него уже была агония. Я собираюсь проверить его телефонные звонки и установить все его перемещения за последние несколько дней. Выяснить, кто мог заманить его к себе в машину и под каким предлогом. Разумеется, есть вероятность, что он был убит за какие-то прошлые дела или за то, что кто-то из криминального мира имел на него зуб. Лэндон нахмурился и покачал головой:

– Послушайте, они охотятся за мной.

– Да, вы уже говорили мне это. Но все ли вы сказали мне? – спросил Диллон.

Он хотел, чтобы Лэндон был честен с ним. Но тот с самого начала юлил и что-то недоговаривал. Без сомнения, его деятельность не всегда была законной, возможно, у него имелись свои тайные планы. Не исключено, что они были как-то связаны со строительством казино на землях индейского племени. И пусть, задавая этот вопрос, Диллон и не надеялся получить искренний ответ, он все же рассчитывал на дополнительную информацию.

– О чем вы вообще говорите? – с раздражением в голосе спросил Лэндон. – Кто-то пытается убить меня. Что вам еще нужно знать?

– Я хотел бы выяснить возможные причины, – сказал Диллон. – Я хочу, чтобы вы были честны со мной, вспомнили о тех сделках, которые могли привести к нежелательному результату, о делах, которые неудачно закончились. Я должен знать причины, по которым кто-то, у кого есть возможность покончить с вами, желал бы вашей смерти.

– Я был откровенен с вами. Конечно, у меня есть враги. – Лэндон прищурился. – Есть несколько радикальных личностей из индейских племен, которые не хотят признавать того факта, что мои казино способны обеспечить многих людей работой. У каждого богатого человека есть враги. И вы знаете об этом. Но это… черт возьми! Таннер Грин? Он же был профессионалом.

Блондинка с квадратным бюстом четвертого номера подошла к Диллону с подносом, на котором стояли стаканы с различными спиртными напитками.

– Выпьете что-нибудь, мистер Вульф? Он покачал головой:

– Нет, спасибо.

– Мистер Вульф, теперь мне все двадцать четыре часа в сутки приходится быть начеку, – заметил Хьюго Блит. – Я слежу за каждым шагом мистера Лэндона. Мы должны выяснить, кто пытается убить мистера Лэндона, и разобраться с этим человеком.

– Я не наемный убийца, – резко оборвал его Диллон. – В любом случае теперь этим делом занимается полиция.

– Полиция?! – с сарказмом воскликнул Лэндон. Затем он сказал, куда бы он с превеликим удовольствием отправил полицейских.

Диллон встал.

– Завтра утром я собираюсь посмотреть эти записи. После этого вам позвоню.

– Вы должны что-нибудь предпринять, и сделать это как можно скорее, – сказал Лэндон.

– Я надеялся, что вы окажете мне больше содействия.

Лэндон посмотрел на него так, словно снова собирался заорать во всю глотку. Однако, несмотря на все свои недостатки, он не был дураком.

– Я подумаю и сообщу вам все, что смогу, – согласился Лэндон.

Диллон ушел. Пока он спускался на частном лифте Лэндона и шел через главный зал казино, он не смог не признать, что Лэндон подыскал подходящих менеджеров и строителей. «Новый Орлеан» наверняка станет популярным местом. Диллон не был уверен, что выбрал бы Вегас для семейного отдыха, но многие люди проводили свой отпуск именно здесь, и Лэндон сделал все, чтобы они чувствовали себя здесь не менее комфортно, чем завсегдатаи игорных домов. В «Новом Орлеане» было множество магазинов, ресторанов с различной кухней, аттракционов и даже американские горки. Здесь была отдельная развлекательная программа для детей и зал, где можно было устраивать детские дни рождения.

Пока Диллон шел к лифту, чтобы спуститься в гараж, краем глаза он заметил рекламу старой шоу-программы. На плакате были изображены два ковбоя с пистолетами, а между ними – красивая девушка из салуна. Картинка вполне подходила для детского шоу, ничего слишком откровенного, но лицо девушки привлекло его внимание и заставило сердце биться быстрее.

Это была Джесси Спархоук. Она улыбалась, великолепные рыжие волосы были собраны на затылке и закрыты ковбойской шляпой. Ее костюм, почти невинный, подчеркивал, однако, все достоинства ее фигуры. Она была невероятно привлекательной женщиной.

Диллон спустился на парковку, его мысли были все еще заняты Джесси, и он не сразу понял, что здесь не один.

– Прекрасно, просто замечательно, – сказал Ринго, пытаясь подстроиться под уверенную твердую походку Диллона. Складки его куртки шуршали, но это не шло ни в какое сравнение со звоном шпор по мостовой.

Диллон заметил, что многие смотрят в его сторону. Люди не могли видеть Ринго, но понимали, что здесь есть кто-то еще. Звуки разносились на большое расстояние, и все слышали их.

– Что? – с нетерпением спросил Диллон.

Ринго откашлялся.

– Это, наверное, самое красивое создание на свете, к тому же потрясающе играет в кости, а ты позволил ей ускользнуть. Отлично. Может, я и умер, но иногда мне кажется, что единственный покойник здесь ты, мой друг.

– Прости, старина, – сказал Диллон. – Но у меня есть дела поважнее. Таннера Грина убили, Эмил Лэндон сам не свой, а я, между прочим, работаю на него. И хочу напомнить, что это ты втянул меня в эту историю.

Ринго проигнорировал его замечание и вернулся к первоначальной теме.

– Я видел, как ты улыбался ей. Стоит лишь на мгновение отвлечься, чтобы понюхать розы, и ты уже труп, – многозначительно сказал он.

– Как я понимаю, ты перестал нюхать розы и стал нюхать мусорные кучи? – резко сказал Диллон.

– Да нет, конечно! – ответил Ринго. – И хочу тебе напомнить, я умер из-за того, что ввязался в заварушку, помогая одному из твоих предков.

– Прости, Ринго, это было больше ста лет тому назад, и теперь я уже ничего не могу поделать. Но я уверен, что он был благодарен тебе за помощь.

– Возможно. Тогда я им задал жару. Приятно вспомнить.

Проходящая мимо женщина нервно поежилась и посмотрела на Диллона. Он наклонил голову и недовольно поморщился. Обычно Ринго старался не разговаривать с Диллоном на людях, потому что тот не отвечал ему. Что, черт возьми, случилось сегодня? Ну, конечно, убили человека. Но, кроме того, было еще что-то…

Какое-то чувство тревоги.

Как будто он мог столкнуться с чем-то непоправимым. Даже смертельно опасным.

– Ты ведь пригласишь ее на свидание? – спросил Ринго.

– Я предложил подвезти ее, но она отказалась.

– Неудивительно – на ней умер человек. Ты должен попытаться еще раз.

– Послушай, Ринго, вы с Адамом впутали меня в историю с Эмилом Лэндоном, так что давай сначала разберемся с ней, договорились? – Помимо того что Джесси произвела на него неожиданно сильное впечатление, он почувствовал в ней нечто особенное. Она не была проституткой, которая цепляется за богатых мужчин, или прожигательницей жизни, которая руководствуется принципом: «Все, что случается в Вегасе, остается в Вегасе». Она была другой. Она жила в этом городе. Работала здесь. Она знала Вегас. Ей было известно, какие ловушки поджидают в этом городе, где все нацелено лишь на одно – забрать твои деньги.

Поэтому его особенно удивило, что такая девушка играла в кости на большие деньги.

– Может, ты обратишь на меня внимание? – спросил Ринго.

Он почувствовал, что его щеки покраснели, эта женщина казалась ему необычайно загадочной. Но почему же его так смущали слова Ринго? Возможно, он действительно был очарован ею. Но в его жизни не было места для интимных переживаний, по крайней мере сейчас, когда главным для него была работа.

– Ринго, я ищу убийцу. Тебе не кажется, что сначала я должен выяснить, что здесь происходит, а лишь потом уже пытаться завести с кем-нибудь отношения?

Ринго ничего не ответил. Он проводил Диллона до машины, а затем проник сквозь дверцу пассажирского сиденья, хотя вполне мог ее открыть. Всю дорогу, пока они ехали к дому Диллона, находившемуся на окраине Стрипа, Ринго был молчалив и задумчив.

Клэнси – огромная бельгийская овчарка Диллона – встретила их у дверей, виляя хвостом. Она знала, что Ринго был здесь. Сначала Клэнси ненавидела его. Громко лаяла, когда он находился поблизости, сильно раздражая этим Диллона. Но затем, к радости Диллона, Клэнси привыкла к призрачному присутствию Ринго, и он ей даже понравился. И когда Диллон оставлял Ринго дома, они прекрасно ладили. Ринго выпускал Клэнси погулять во двор, играл с ней.

– И что теперь? – спросил Ринго. – Разве мы не должны кое-куда поехать и кое-что сделать?

– Не знаю, как ты, а я собираюсь пойти спать.

Ринго выругался, а Диллон пошел к себе в комнату. Он чувствовал себя совершенно измотанным. Быстро раздевшись, нырнул под простыню. Уже светало, и Диллону хотелось немного вздремнуть перед поездкой в полицейский участок.

Но ему никак не удавалось уснуть. Когда же сон все-таки сморил его, он услышал бой барабанов из своего детства. Диллон слышал песнопения и видел воинов, танцевавших в кругу. Старейшина паиутов придумал Танец призрака, который впоследствии стали исполнять во многих западных племенах. Во время танца вождя посетило видение о том, что индейцы прогонят белых людей с их земель и вернут племени утраченное могущество.

Но этого так и не случилось.

В детстве он много раз видел, как исполняется Танец призрака, но тогда привидения не посещали его. Впервые это произошло на похоронах его родителей. Тогда он, убитый горем молодой идиот, впервые увидел деву в белом.

Среди индейцев ходили предания, что эта мифическая героиня была хранительницей белого бизона, она знала, что творится в сердцах и умах как живых, так и умерших. Она была мудра и прекрасна, и она знала все тайны человеческой души.

Для Диллона она была всего лишь легендой, красивой историей, которую рассказывали его соплеменники.

Так было до похорон, когда в один из моментов он поднял голову и увидел… ее. Он пытался убедить себя, что ее не существует на самом деле. Что она была плодом его воображения, взбудораженного болью в сердце и гневом на Бога и судьбу, который кипел в его груди.

Она стояла и смотрела на него с противоположной стороны могилы. Позже, когда он однажды попытался ввязаться в глупую драку в баре, она встала между ним и человеком, которого он специально оскорбил. Диллон хотел, чтобы ему разбили лицо. Хотел почувствовать физическую боль, чтобы она заглушила еще более сильную боль, разрывавшую его душу.

Но она остановила его. Диллон почувствовал, как она положила руку ему на плечо, а когда он повернулся к ней, их глаза встретились, и она прошептала: «Нет, это не твой путь. Только время и праведные дела помогут залечить твою раненую душу».

И с тех самых пор…

С тех самых пор он видел мертвых.

Обычно они приходили в его жизнь, когда им было что-то нужно. А затем, получив свое, исчезали. Он научился всему этому благодаря Адаму Харрисону и его агентству «Расследования Харрисона». Адам взял его на работу и помог превратиться из грубого, озлобленного полукровки в человека с призванием. Адам помог ему многое понять о жизни и смерти и о том, как важно ценить в себе человека.

Он был многим обязан Адаму и испытывал к этому человеку искреннюю симпатию.

Поэтому, когда приходили призраки, он им помогал.

После этого призраки уходили.

Кроме Ринго Мерфи. Проблема заключалась в том, что Ринго сам не знал, что держало его на земле.

Он зарабатывал себе на жизнь оружием и умер от пули, ничто в его жизни или обстоятельствах его смерти не могло объяснить, почему он все еще оставался здесь.

Диллон перевернулся на другой бок, ему хотелось поспать хотя бы час.

Он крепко сомкнул глаза.

И тогда, находясь в состоянии между сном и бодрствованием, в полузабытьи он увидел деву и почувствовал ее нежную руку на своем лице.

– Да, – прошептала она. – Это начало. Начало и… конец.

Глава 3

– Я вижу, как они танцуют в небе, – сказал Тимоти Джесси.

Она везла его обратно в дом престарелых и чувствовала себя не в своей тарелке. Джесси не хотела оставлять его одного утром, поэтому попросила Сандру присмотреть за ним, пока ездила в казино, чтобы обналичить фишки. Позже она обменяла наличность на банковские чеки, чтобы оплатить услуги дома престарелых, и заполнила справку о доходах для налоговой инспекции. Раньше она никогда не платила налоги с выигрыша – несколько раз она ради развлечения играла на несколько долларов, но ей до сих пор не доводилось отчитываться об этом перед государством.

Однако Джесси не возражала против того, чтобы немного поделиться с правительством.

Теперь она беспокоилась, как бы не опоздать на дневное выступление, так как даже ее солидного выигрыша было недостаточно, чтобы отказаться от работы. Когда она вернулась домой, Сандра встретила ее у дверей и сказала, что, возможно, ей стоит поговорить с врачом в доме престарелых прежде, чем она оставит там Тимоти.

– Зачем? – спросила она.

– Может, все не так уж и плохо, как я думаю, но… – Сандра замолчала. – Он разговаривает с воображаемыми людьми. А когда я спросила его, с кем он говорит, Тимоти хитро посмотрел на меня и сказал, что на стенах были люди, что они его друзья, они помогают ему и что я не должна беспокоиться по этому поводу. Наверное, так ему радостнее жить…

Теперь он общался со своими друзьями на небе.

Возможно, Джесси так нервничала из-за того ночного происшествия, когда она проснулась, решив, что за ней кто-то следит. Как правило, это ощущение исчезает с наступлением дня, но только не в этот раз… утром, пока заваривала кофе и бросала хлеб в тостер, она снова замерла, почувствовав, что кто-то смотрит на нее. Однако она тут же убедила себя в том, что нельзя ощутить на себе посторонний взгляд. И все же это было возможно. Ведь иногда люди чувствуют, что за ними следят. Возможно, это связано с той частью человеческого мозга, которую ученые до сих пор считают неиспользованной.

Но рядом с ней никого не было. Ни ночью, ни утром.

Однако тем утром Тимоти говорил о людях в стенах, а затем он увидел танцоров на небе.

«И кто из нас в действительности сумасшедший?» – спрашивала она себя.

Дом престарелых Хоторна выделялся среди остальных заведений Лас-Вегаса. Джесси остановилась около административного корпуса. Тимоти нахмурился. Обычно, когда они возвращались после визитов домой и прогулок, Джесси сразу подъезжала к корпусу «А».

– Я должна заплатить мистеру Хоскинсу, – сказала она.

– Заплатить ему? – с негодованием спросил Тимоти.

Джесси похлопала его по руке.

– Да, Тимоти, такова жизнь. – Джесси нагнулась, чтобы поцеловать его в щеку. Когда-то он был для нее самым лучшим опекуном на свете, и она очень его любила. – Ты же знаешь, что нам нужно платить за жилье, – сказала она.

– Но только не в день, когда появились призрачные танцоры, – возразил Тимоти.

– Возможно, но это было давно. И потом, призраков не существует, – добавила она.

– Но если бы они существовали, – с улыбкой заметил Тимоти, – им не приходилось бы платить за жилье. Они просто появлялись бы, а потом исчезали.

Ее обрадовало, что Тимоти не утратил чувства юмора.

– Я не уверена, что эти земли принадлежали резервации, – сказала Джесси и улыбнулась ему в ответ. Она хотела попросить Тимоти, чтобы он остался в машине и подождал, пока она заплатит, но затем передумала. Тимоти все еще помнил, как управлять автомобилем. А его воображаемые друзья могли предложить ему проехаться до какого-нибудь магазина.

– Почему бы тебе не пойти со мной? – предложила она.

– Полагаю, этот идиот, мистер Хоскинс, будет там? – с неприязнью спросил он.

Джесси едва не рассмеялась над его возмущением. Тимоти был наполовину лакота, он унаследовал от своих индейских предков их прямые черные волосы, которые стали теперь совсем седыми, но на его глаза эти гены не повлияли. Они были ярко-голубыми. Джесси подумала, что ее дедушка оставался все еще достаточно привлекательным мужчиной, у него была горделивая осанка и правильные черты лица.

– Да, мне нужно с ним встретиться. И пожалуйста, не груби ему, хорошо? По крайней мере, нам приходится видеться с ним не чаще чем раз в месяц…

– Я буду сама вежливость, – пообещал Тимоти.

Однако Джесси не поверила ему. Хоскинс не просто чувствовал себя неловко в обществе пожилых людей, он открыто ненавидел их и даже не скрывал этого. Джесси не понимала, зачем он вообще занялся этой работой. Она думала, что рано или поздно он и сам здесь окажется. А может, и не окажется. Всегда же существовала альтернатива. Как бы там ни было, Джесси надеялась, что он проживет долгую жизнь прежде, чем ему самому понадобится забота, и лишь тогда он поймет, что молодому поколению совершенно наплевать на его потребности.

Они вышли из машины, Джесси взяла Тимоти за руку, и вместе они вошли в здание. Секретарь – молодая и хорошенькая девушка – посмотрела на Джесси с удивлением.

– Мисс Спархоук! Доброе утро. Мы подумали, что, возможно, вы захотите оставить дедушку у себя. Мы… мы не ждали вас.

– Правда? Почему? Мне приятно, когда Тимоти навещает меня. – Она повернулась к нему и улыбнулась: – Но ему было бы неудобно жить со мной, тем более что мне постоянно приходится работать. Я принесла плату за несколько месяцев вперед, – добавила она, сладко улыбаясь девушке.

– О, прошу извинить меня… я сейчас, только позову мистера Хоскинса, – сказала секретарь.

Она не стала звонить в его кабинет, а вскочила со своего места и убежала. Через минуту появился недовольный Хоскинс:

– Мисс Спархоук, мистер Спархоук. Я не ожидал увидеть вас. Я думал, что сегодня у вас будут другие дела.

– Как видите, вы ошиблись. А сейчас я должна отвести Тимоти в его комнату, – сказала Джесси и протянула ему банковский чек.

Он уставился на Джесси так, словно она была призраком.

– Сегодня я все оплатила, – сказала Джесси. – Теперь его пребывание оплачено за три месяца вперед. Так что, как говорится, все в полном ажуре.

Джесси не знала, почему у Хоскинса был такой подавленный вид, и ее это мало волновало.

– Хорошего дня, мистер Хоскинс, – сказал Тимоти и повернулся, чтобы уйти.

Джесси выдала свое победоносное «до свидания» и последовала за ним.

Когда они вернулись к своей машине, Джесси заметила припаркованный неподалеку роскошный седан. Из автомобиля вышел молодой мужчина, обогнул машину, открыл дверцу пассажирского места и помог выбраться пожилому мужчине. Теперь она поняла, почему так побледнел мистер Хоскинс. Он собирался сдать комнату Тимоти кому-то еще. Она рассмеялась и посадила дедушку в машину. По дороге к своему корпусу они обменивались веселыми шутками.

Они зарегистрировались у дежурившего внизу молодого санитара – в каждом корпусе на вахте круглосуточно кто-то дежурил, ведь персоналу приходилось иметь дело с неспокойными стариками. Затем Джесси проводила Тимоти в его комнату. Наверху они столкнулись еще с одним санитаром – Джимми Бритином, афроамериканцем с широкой улыбкой.

– Тимоти, Джесси! – Он был приятно удивлен.

– Хоскинс собирался сдать мою комнату еще до того, как я выехал из нее, – сказал Тимоти. – Но он недооценил мою внучку. И призраков, разумеется.

– Ну и ну… – проговорил Джимми, слова Тимоти его совсем не удивили. Он взглянул на Джесси, словно хотел спросить ее: «Что вы сделали? Ограбили банк?»

Тимоти направился в свою комнату, Джесси с сочувствием улыбнулась Джимми.

– Не знаю, как насчет призраков, но кто-то явно мне помогает. Я выиграла в кости небольшое состояние.

– Это же чудесно, – улыбнулся Джимми.

– Я никогда прежде не играла, но… – Джесси покачала головой, как будто все это совершенно сбило ее с толку.

– Вы были в отчаянии. И вам повезло, – объяснил ей Джимми.

– Послушайте, мне пора возвращаться на работу, – сказала она.

– Не волнуйтесь. Я помогу ему устроиться. И ни в чем не нужно себя винить. Вы часто берете его домой на выходные. А здесь есть я. И Лиз Фриз – его любимая медсестра, как раз сегодня дежурит. С ним все будет хорошо. Вы можете ехать.

– Я просто хочу, чтобы вы знали. У него…

– Что? – спросил Джимми.

– У него бывают галлюцинации. И часто. Он видит призраков. На стенах. В небе… и даже разговаривает с ними.

– Я уже не в первый раз сталкиваюсь с подобным. Все будет хорошо. Я обещаю, – сказал он и похлопал Джесси по плечу, словно желая приободрить.

– Спасибо, Джимми.

Она с благодарностью улыбнулась ему, зашла в комнату Тимоти и поцеловала его в щеку.

– А сейчас мне нужно ехать на работу.

Он мрачно кивнул.

– Не волнуйся. Призраки заняты танцами в небесах. Все будет хорошо.

– Разумеется, – сказала Джесси, еще раз поцеловала его и поспешила прочь. Взглянув на часы, она поняла, что ей нужно торопиться, чтобы успеть вовремя надеть костюм, но она знала, что успеет. Все в порядке, говорила она себе. Для нее это было обычным делом.

Она быстро дошла до машины, открыла дверцу, но вдруг замерла и осмотрелась. Джесси почувствовала, что кто-то следит за ней, однако никого не увидела.

Она проверила заднее сиденье.

Никого.

Она еще раз огляделась, тряхнула головой и приказала себе больше не думать о подобных глупостях. День выдался ясным и солнечным. Если кто-то и следил за ней, то разве что Хоскинс. Он, без сомнения, переживал из-за того, что ей удалось заплатить и он не смог сдать комнату Тимоти кому-то еще, возможно за более высокую плату.

Но ощущение того, что за ней следят, не оставляло Джесси даже после того, как она выехала на шоссе, и не покидало ее всю дорогу до казино.

Как будто в машине рядом с ней все время сидел кто-то невидимый.

– Видишь? Две камеры ничего не обнаружили, – сказал Чивер Диллону. – Вот это Таннер Грин… правда, его трудно рассмотреть, потому что у входа в то время было еще с дюжину машин. Похоже, он вышел из белого лимузина. Я не вижу номера, а таких машин в городе, наверное, не одна сотня, – растерянно сказал он. – И Грин ничем не отличался от других пьяных, которые шатаются по улицам среди ночи. Вот он идет… – Чивер указал на экран, – а парень впереди толкнул его. Ты видел его взгляд? Он подумал, что на него налетел пьяный. Теперь смотрим, как Грин пробирается через толпу. Все заняты своими делами, никто не обращает на него внимания. Даже швейцар. Он просто открывает дверь и не сводит глаз с той брюнетки с большими сиськами, на все остальное ему наплевать, даже на парня с ножом в спине. Так, теперь его зафиксировала другая камера… – Голос Чивера сорвался, когда он нажал на пульт дистанционного управления, переключаясь на сцену в казино. – По пути к игорному столу его снимали шесть камер одновременно, но везде мы видим только, как он пробирается через толпу, сталкивается с мисс Спархоук, и они оба падают на стол. А затем ты помогаешь ей выбраться.

Чивер был полностью обескуражен; в его голосе явно читалось разочарование по поводу того, что многочисленные камеры наблюдения предоставили так мало необходимых для следствия улик.

– Если не возражаешь, я хотел бы еще раз посмотреть все записи, – сказал Диллон.

– Что ж, располагайся, чувствуй себя как дома. Я смотрел их три часа подряд. Я даже пригласил техника, чтобы он отследил все перемещения Грина, но это не помогло. Его постоянно загораживала чья-нибудь голова или рука.

Чивер бросил пульт Диллону, тот посмотрел на него, затем нажал на кнопку, чтобы перемотать запись на начало.

– Как будто кто-то знал, какие участки недоступны для камер наблюдения, – задумчиво проговорил он.

– Похоже на то, – согласился Чивер. – Как думаешь, что бы это могло значить?

– Я думаю, что наш убийца имеет отношение к казино или знает кого-то из его сотрудников.

– Одному Богу известно, сколько может быть таких людей, – пробормотал Чивер.

Диллон повернулся на стуле и посмотрел на Чивера, который сидел на краю своего стола.

– А что случилось с ножом?

– Он в лаборатории. Предварительная экспертиза ничего не выявила. Это рабочий нож с коротким лезвием, в городе таких продаются тысячи. Эти ножи часто используют для разрезания пластиковых лент на пачках денег. Они есть в каждом казино. И разумеется, на рукоятке никаких отпечатков пальцев. Возможно, убийца был в перчатках. Удар Грину был нанесен со значительной силой, лезвие достало до сердца, что и послужило причиной смерти. Однако лезвие было несколько коротким, поэтому он успел дойти до игорного стола.

– Странно, – пробормотал Диллон, перематывая пленку. – А можно пригласить видеотехника, чтобы он посмотрел запись вместе со мной?

Джерри Чивер смерил его пристальным взглядом, прищурился и сначала хотел послать Диллона к черту. Но затем пожал плечами:

– Конечно. Если тебе удастся найти то, что я проглядел, будет просто замечательно.

Через минуту он вышел из кабинета, Диллон поднялся со своего места и взглянул на бумаги, лежавшие на столе Чивера. Он быстро пролистал их, но Чивер не обманул – ему действительно больше ничего не удалось найти.

Еще через минуту в кабинет вошла молодая женщина из отдела технического обслуживания. Она представилась как Сара Клей. В руках у нее был контроллер, по сравнению с которым пульт казался просто детской игрушкой. Диллон включил первую запись, и они по кадрам отсмотрели ее целиком. Чивер был прав. Оборудование для видеонаблюдения в казино нельзя было назвать устаревшим. Напротив, там использовались новейшие камеры. Однако машина, из которой выбрался Таннер Грин, была припаркована слишком далеко от двух камер, а неоновый свет не позволял рассмотреть детали.

Белый лимузин. Это было очевидно, но совершенно бесполезно. Как сказал Чивер, в Вегасе было много лимузинов, особенно белых. Каждое казино имело в своем автопарке лимузины, у каждого владельца казино был свой лимузин, так же как и у компаний, занимавшихся прокатом автомобилей. Половина богатых игроков в городе ездили на своих лимузинах.

Марку и модель машины было невозможно рассмотреть, а когда он попросил увеличить изображение, то не заметил ни одного опознавательного знака, ничего, что могло бы указать, откуда взялась эта машина. Ни одной улики, способной оказать помощь в процессе следствия.

Диллон просмотрел все оставшиеся записи. Время от времени он просил техника остановить воспроизведение и увеличить отдельные фрагменты, но все это лишь подтверждало слова Джерри Чивера. Той ночью посетители казино в буквальном смысле работали против них. Даже самый лучший видеотехник на свете не смог бы отличить на записи одного человека от другого. Обычно съемка с разных углов помогала решить эту проблему, но на этот раз им не повезло.

– Мы закончили? – вежливо спросила Сара, поглядывая на часы.

Диллон понимал, что у нее, наверное, еще уйма дел, поэтому улыбнулся.

– Почти. Спасибо вам большое. Но еще одна запись… я хотел бы снова посмотреть ее.

– Конечно, – сказала она, но ее голос прозвучал совсем тихо.

Он прокручивал запись, пока на экране не появился Грин, ковылявший к игорному столу. Затем он сосредоточил внимание на том моменте, когда Грин стал падать и прижал к столу Джесси Спархоук. Даже застигнутая врас плох и напуганная, она выглядела потрясающе. Какая странная у нее фамилия. У Джесси были рыжие волосы и огромные синие глаза, и он снова почувствовал, что очарован ею.

– Мистер Вульф? – вежливо напомнила о себе Сара.

Он встряхнулся.

– Вы не могли бы увеличить лицо Грина?

Она нажала кнопку, и мгновение спустя выпученные глаза Таннера Грина заполнили весь экран.

Проклятье, этот человек умирал у него на глазах.

Его взгляд был полон удивления, как будто он не верил в происходящее. Но чему он не верит, спрашивал себя Диллон. Тому, что умирает? Или тому, как он умирает?

Губы Грина слегка зашевелились. Диллон перемотал пленку и еще раз просмотрел этот момент, пытаясь понять, что он говорит. Возможно, что и ничего. А возможно, просит о помощи. Или же в минуту смерти он обращался к Богу и просто молился.

Диллон попросил Сару вернуть нормальное изображение, чтобы он мог видеть кадр целиком. В казино работала дорогая система вентиляции, однако в воздухе висело густое облако дыма. Казалось, в Лас-Вегасе начинали курить даже те, кто никогда не брал в рот сигареты.

Диллон еще минуту внимательно смотрел на экран.

Затем он опустился на стул.

– Большое вам спасибо, Сара.

Возможно, она была недовольна, что ей пришлось провести с ним столько времени, но все же она улыбнулась Диллону. Вероятно, ее нечасто благодарили за то, что считалось ее непосредственными обязанностями.

– Обращайтесь в любое время, – сказала Сара. – Вот. – Она вытащила из кармана визитную карточку. Там были указаны ее имя и должность, а также номер телефона и адрес электронной почты. – Я слышала о вас. О том, что вы делаете и что вы… видите. Говорят, что все это правда. И я охотно верю. Поэтому, если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь. В любое время.

Он взял у нее карточку и мрачно кивнул.

– Даже так? Что ж, я польщен.

Диллон действительно был ей благодарен.

Она только что согласилась лично помогать ему в расследовании. И он ценил подобное содействие.

Теперь ему нужно было отыскать Джесси Спархоук. Она единственная знала, что сказал перед смертью Таннер Грин.