Текст книги "Нас не разлучит никто"

3

Сжав губы, Джеки решительно начала укладываться, и, когда чуть позже снова раздался стук в дверь, она рывком распахнула ее, готовая к дальнейшим сражениям. Но это были дядя Джон и Брайен, оба с кислыми лицами.

– Что случилось? – спросила девушка, когда они вошли в комнату и уселись.

– Экспедиция отменяется, – уныло сказал ее дядя. – Столько затрачено времени и сил на подготовку – и все впустую! Санчес заболел, а Крис абсолютно прав – без медицинского обеспечения идти слишком рискованно.

Джеки подозрительно взглянула на него.

– Это он послал вас надавить на меня? – резко спросила она, но дядя посмотрел на нее испуганными глазами.

– Крис? Что ты, детка, он же сказал – никаких женщин! А теперь, когда ты ему показала себя во всей своей красе, он вряд ли передумает.

Быстрый взгляд на Брайена подтвердил, что дядя вовсе не хитрит. Достойный профессор выглядел как ребенок, у которого отняли игрушку: он так ждал этого путешествия, так радовался ему… А теперь придется возвращаться несолоно хлебавши.

– Есть же и другие врачи, – с надеждой проговорила она, но дядя отрицательно покачал головой.

– Слишком поздно. У каждого врача своя практика, свои обязанности. Им надо искать себе замену. А мы ограничены во времени. У меня и Брайена – университет. У Криса – деловые обязательства, а Гарри Лоу вообще сегодня здесь, а завтра там. Нет, поздно.

– Посмотрим, – сказала Джеки сквозь зубы и решительно направилась к двери. – Посидите, пока я вернусь.

– Но, дорогая… – начал было профессор, но девушка величественным взмахом руки заставила его замолчать.

– Не спрашивайте. Ничего не спрашивайте! – воскликнула она. – Я иду на заклание, и не смейте потом говорить, что я мало люблю вас. Мне это дорого будет стоить.

Не дожидаясь возражений, Джеки бросилась к лифту, понимая, что если начнет раздумывать, то, пожалуй, не выйдет из комнаты. Несомненно, Кристофер Рибейро тут же злорадно свернет ей шею, но ради дяди она обязана страдать. И ради бедного Брайена тоже. Он выглядел так, будто вот-вот расплачется.

Джеки отыскала сеньора Рибейро на автостоянке отеля. Портье направил ее туда, и она заметила, что даже служители отеля выглядели подавленными. Похоже, что новости распространялись здесь молниеносно, – особенно если они касались ее дяди и могущественного Рибейро.

Он стоял около двух «лендроверов», по-видимому, собираясь отпустить их, и, когда Джеки подошла, обернулся к ней без всякого энтузиазма. Она сжала кулаки и выпалила, как будто бросилась с обрыва в воду:

– Ладно, я согласна! Я иду с вами!

– Вы хорошо подумали? – поинтересовался он, глядя на нее темными холодными глазами. – Мне не нужно от вас милостей, сеньорита Беллоу.

– Не беспокойтесь, это не милость, – процедила она. – Я передумала только потому, что дядя страшно разочарован. Насколько я знаю, это, быть может, его последний шанс попасть в экспедицию.

– Что за нелепость? – фыркнул Крис. – Профессор Беллоу – здоровый мужчина, и вы как доктор должны это знать.

– Я доктор-недоучка! – съязвила Джеки, метнув на него свирепый взгляд. – Вы хотите взять меня с собой или нет?

– Я лично не хотел бы видеть вас в радиусе ста миль, – проворчал он. – Но экспедиции вы нужны. Поэтому благодарю вас и принимаю вашу помощь.

– Только из-за дяди! – напомнила Джеки, и он согласно кивнул.

– Это ясно, – проскрипел он. – Понятно. Я сообщу профессору. Может быть, вы скажете сеньору Морту?

– Он у меня в комнате, – пробормотала Джеки, и Крис посмотрел на нее с ледяным презрением.

– Ну, естественно… – Он неодобрительно поджал губы, и девушка ответила негодующим взглядом.

– Они оба там, – отрезала она. – Плачутся друг другу в жилетку. А иначе стала бы я унижаться здесь перед таким надменным типом, как вы.

– Прошу прощения, – произнес Крис без всяких признаков раскаяния. – Тогда, может быть, вы скажете им обоим? Я должен отменить уже данные приказы и подготовить все к выходу.

Приказы! Вот чего будет больше чем достаточно все время экспедиции, сердито думала Джеки. Она чуть было снова не передумала. Но воспоминание о расстроенном лице дяди и беглый взгляд на горные вершины остановили эти мысли, и она гордо шагала ко входу в отель.

– Будьте готовы не позднее чем через час! – Услышала она голос Криса и повернула голову, чтобы ответить резкостью, но удержалась. Видно, предстоящие две недели будут самыми худшими в ее жизни. Ничего, в будущем она разберется с дядиными делами.

Вернувшись в номер, Джеки нашла обоих мужчин в том же безутешном состоянии, в котором и оставила.

– Порядок! – бросила она, входя, и направилась к своему багажу. – Экспедиция состоится. Мы выходим через час.

– Что, Санчес объявился? – Профессор кинулся к двери с просветленным лицом.

– Нет, – спокойно сказала Джеки. – Я иду вместо него. Великий вождь согласился посмотреть сквозь пальцы на то, что я женщина.

– Как это тебе удалось? – восхищенно спросил Брайен. – Ты сбила его с ног и сплясала на нем?

– Нет. Но ему нужен врач. Так что и я сгожусь. Он, похоже, считает, что я способна исполнять обязанности врача, если все будут здоровы.

– Ты сделала это для меня, Джеки, – растроганно произнес ее дядя. – Я знаю, после вчерашней стычки с Крисом тебе пришлось проявить мужество, чтобы снова встретиться с ним. Спасибо, дорогая.

– Подозреваю, что сеньор Рибейро тоже сделал это для тебя, – ехидно заметила Джеки. – Конечно, Крис готов отбросить личные симпатии, антипатии и принципы, чтобы экспедиция состоялась, но не думаю, что он поступил так в угоду себе.

Если бы дядя знал об ее утренней схватке с великим вождем, он бы еще выше оценил ее мужество. Но об этом она смиренно промолчала.

– Однако, – закончила Джеки, – его последние слова были «не позднее чем через час!» Так что давайте пошевеливаться. Мне еще надо снова переодеться в маскарадный костюм.

– Ты довольна, Джеки? – спросил Брайен, когда дядя Джон поспешил к себе собираться.

– Время покажет, – пробормотала Джаклин с кислой миной. – Я пойду в Анды, и это будет грандиозно. В то же время мне придется – увы! – каждый день созерцать этого человека. Но главное, дядя Джон счастлив.

– И я тоже, – заверил ее Брайен. – Ты настоящий друг!

Настоящая дура, подумала Джеки, когда он ушел. По всей вероятности, она пожалеет о своем широком жесте еще до конца дня.

Девушка снова облачилась в брюки и рубашку защитного цвета, но на этот раз отправила бейсбольную шапочку в рюкзак. Все ее вещи были уже уложены, и ничто не мешало ей спуститься вниз к остальным.

Все собрались на крыльце, и, к счастью для Джеки, Кристофер Рибейро не замечал ее. Видимо, таковы были его намерения, и это ее вполне устраивало. Она не желала иметь с ним ничего общего, никаких дел. Но сама незаметно изучала его.

Лицо словно отлито из бронзы, с высокими скулами и твердым подбородком. Глаза миндалевидные, и, хотя в их карих глубинах проскальзывало нечто заставляющее вспомнить о его матери-англичанке, они не могли принадлежать европейцу.

Крис взглянул на нее, его прямые черные брови вопросительно приподнялись, и Джеки поспешно отвела взгляд. Ей вовсе не хотелось привлекать его внимание, и она решила помалкивать, пока они не начали грузить вещи в «лендроверы».

– Вы поедете в передней машине, сеньорита, – скомандовал он, не обращая внимания на то, что она отвернулась. – Пока мы не тронулись, может быть, вам что-нибудь еще нужно?

Она взглянула на него с недоумением, но его лицо было бесстрастным. Надо надеяться, он не имел в виду какие-либо уступки ее женственности. Таких уступок она ни за что не приняла бы. Она собиралась быть врачом, а врач – не женщина и не мужчина. Врач – человек в медицинском халате.

– Я бы хотела проверить медицинское снаряжение, – твердо сказала она, глядя ему в глаза. – Терпеть не могу, когда уезжаешь на много миль и там обнаруживаешь, что что-то важное забыто.

– Медикаменты и оборудование укомплектованы по списку доктора Санчеса, – холодно заметил Крис. – Заверяю вас, сеньорита, что он опытный и квалифицированный врач.

– Я в этом не сомневаюсь, – спокойно возразила Джеки. – Однако всякий добросовестный работник проверяет свой инструмент собственноручно. И если окажется, что чего-то нужного нет под рукой, то искать выход из положения придется мне, а винить доктора Санчеса будет уже поздно.

Он согласно кивнул и бросил несколько слов одному из мужчин у машины. Это был не испанский – видимо, какой-то местный диалект, решила Джеки. Его слова прозвучали как приказ, и через несколько секунд она уже склонилась над синим мешком, доверху набитым всем необходимым в полевых условиях. После недолгой, но тщательной проверки Джеки снова завязала его и вскинула на плечо.

Кристофер Рибейро щелкнул пальцами, и тот же мужчина подошел забрать мешок, но Джеки покачала головой.

– Я возьму его, – сказала она. – Раз я за него отвечаю, то и буду держать при себе.

– Вам понадобится время, чтобы привыкнуть к разреженному воздуху и к трудностям путешествия. Нам нужны ваши знания, а не мускульная сила, сеньорита. Позвольте ему взять мешок.

– Сначала я попробую сама, – настаивала Джеки, и Крис прекратил дискуссию нетерпеливым пожатием плеч.

– Как угодно, сеньорита. – Он оглядел остальных. – Кажется, все готовы? Что ж, пора в путь!

– Я думал, это уже никогда не случится! – радостно сказал дядя Джон, и Крис кивнул.

– Все благодаря вашей племяннице. Будем надеяться, что она не пожалеет о своем благородном порыве.

– Ничего благородного в этом нет, – вмешалась Джеки. – Я давно хотела побывать в такой экспедиции. Благородно поступил доктор Санчес, отказавшись ехать.

– Я передам ему вашу благодарность, если мы вернемся целыми и невредимыми, – с иронией ответил Кристофер. Его темные глаза оглядели ее, и она опять рассердилась. Что он нашел в ней такого примечательного? – У вас есть шляпа, сеньорита? – холодно спросил он.

– В рюкзаке. – Она с трудом удержалась от грубости. Этот тип раздражал ее, как еще никто и никогда в жизни.

– Тогда могу ли я предложить вам вынуть ее оттуда и надеть на голову? – ледяным тоном сказал он. – Красная шапочка, которая покрывала ваши волосы прошлым вечером, не годится. Здесь самая высокая в мире концентрация космических лучей, а с ними шутки плохи. Мы идем высоко в горы, и хотя ночью – а порой и днем – будет холодно, солнце там жгучее и опасное. Если нашего доктора поразит солнечный удар, нам останется надеяться на милость судьбы.

– У меня есть мягкая шляпа, – сердито ответила Джеки, она хотела еще кое-что добавить, но сдержалась. Саркастический дьявол! Ее терпение уже на исходе.

– Наденьте ее, сеньорита, – вежливо предложил он. – Мы будем в восторге, даже если она окажется в оборочках или оторочена кружевами.

Джеки рылась в рюкзаке, а все вокруг стояли и смотрели. Ее лицо покраснело, а кровь бурлила от ненависти. Он пытался выставить ее дурочкой перед остальными. Даже мужчины-грузчики пристально рассматривали ее. Она не знала, понимают ли они по-английски, но суть дела им, очевидно, была ясна – она получила указание и выполняет его.

Шляпа была белая, широкополая, и, когда Джеки вытащила ее и кое-как напялила на голову, Крис кивнул с ироничным одобрением.

– Очень хорошо. А теперь застегните воротник, и мы выезжаем.

Джеки открыла было рот, чтобы достойно ответить, но он отвернулся, игнорируя ее, и сел за руль в первую машину. Ее дядя занял место рядом с ним. Гневные слова замерли на губах у девушки, и она застыла в растерянности. Когда Крис велел ей занять место в первом «лендровере», она думала, что машины поведут те же водители, что пригнали их к отелю. Поэтому совершенно не ожидала, что он поведет машину сам, и уж меньше всего ей хотелось оказаться рядом с ним.

Крис взглянул на нее и указал на заднее сиденье.

– Мы выезжаем, – сухо напомнил он. – Если вы намерены ехать с нами, то сейчас самое время взойти на борт. Или вы хотите бежать сзади в обнимку с медицинским мешком?

Это заставило ее поспешить влезть в машину. Брайен сидел в другом «лендровере» рядом с Гарри Лоу. Все свободные места были завалены багажом. Почти наверняка великий вождь решил держать ее поблизости от себя не потому, что она женщина и может нуждаться в помощи, а из-за боязни, как бы она чего-нибудь не натворила.

Брайен улыбнулся ей и помахал рукой, Гарри Лоу подмигнул, и машины тронулись. Итак, все получилось. Желание дяди Джона осуществилось. Да и ее тоже. Анды возвышались впереди, заслоняя собой полнеба, а Англия осталась где-то очень далеко. Из тихого университетского городка она перенеслась в дикую, неизведанную страну. Страну снежных гор. Страну кондоров.

Девушка с удовольствием вздохнула, ее раздражение улеглось, а губы тронула улыбка. Это впечатление она будет беречь, как сокровище, всю оставшуюся жизнь, и никакой противный тип не сможет его испортить.

Джеки подняла глаза и обнаружила, что Кристофер Рибейро наблюдает за ней в зеркало заднего вида. Темные проницательные глаза встретились с ее взглядом на несколько секунд, и она сразу посерьезнела, изо всех сил стараясь выглядеть взрослой и умудренной опытом. Он перевел взгляд на дорогу, но его губы насмешливо искривились, не суля ей ничего доброго.

Нет, она не могла даже представить себе, о чем он думает. Крис был совершенно непостижимый человек – непоколебимый, как горы, и непредсказуемый, как ураган. Джеки поспешно отвела глаза, на случай если он снова начнет ее разглядывать, но продолжала размышлять на эту тему. Почему, например, он так настроен против женщин? Она знала, что это относилось не только к ней лично. Дядя сказал ей об этом еще в Англии.

Скоро они свернули с шоссе на боковую дорогу, которая, извиваясь, стала быстро подниматься в гору. На этой дороге было полно рытвин и ухабов, и Джеки, подпрыгивая на сиденье и стараясь не сползти на поклажу, поняла, почему были нужны именно «лендроверы».

Теперь горы, казалось, нависали над ними, взирая сверху на группу ничтожных человеческих существ, продвигающихся вперед с безрассудной смелостью. Дух захватывало от их снежных пиков, выглядящих столь нереально в ярком свете солнца. Местность была почти безлесая, только кустарники и жесткая трава, которые простирались до громоздящихся на горизонте гор.

– Долго будем ехать? – спросил дядя Джон, перекрикивая шум мотора.

– До вечера. Мы встретимся с нашими людьми, когда будем проезжать их деревню, а как скоро – зависит от нас.

– Не слишком быстро, Крис! – смущенно пожаловался дядя. – Чертовски неуютно все время трястись. Я бы предпочел идти пешком!

– Скоро получите такую возможность… Но не торопитесь радоваться. С последней экспедиции прошло немало времени. Даже с вашим опытом придется подождать, прежде чем вы акклиматизируетесь в горах. – Он глянул в зеркало и чуть повысил голос. – А вы, сеньорита? Вас тоже утомляет наш не слишком роскошный транспорт?

– За Джаклин не беспокойтесь, – быстро сказал дядя Джон. – Она, быть может, выглядит слишком хрупкой, но она крепкая, Крис. Уверяю вас.

– Не сомневаюсь, она постаралась вас в этом убедить! – Смуглое лицо внезапно оживилось, и Джеки с удивлением увидела, как сверкнули в улыбке ослепительно белые зубы. И все равно он ее раздражал. Он пытался подчинить ее себе, даже когда они ехали вместе в машине и их немилосердно трясло.

Спустя некоторое время – может быть, час или два – дядя обернулся, чтобы взглянуть, как она там, и Джеки быстро согнала с лица страдальческое выражение. Девушка была совершенно уверена, что противный тип за рулем специально старается въехать в каждую колдобину.

– Как дела, детка? – ласково спросил дядя. – Уверен, что это самая неприятная часть нашего пути.

– Не полагайтесь на это, профессор, – проворчал Крис, снимая одну руку с руля и показывая на горы. – Мы собираемся туда. Это путь не для слабых духом. И зря вы успокаиваете свою племянницу ласковыми словами.

– Но послушайте. Кристофер… – начал было дядя, и тут Джеки с удивлением услышала, как их хладнокровный вождь раздраженно фыркнул.

– Ради бога, профессор, зовите меня Крис. Меня все так зовут.

– Да, конечно, но и имя Кристофер вам идет. Это хорошо звучит.

– Да. Но слишком официально, – проворчал Крис. – Отец тоже называет меня полным именем, он любит старинный этикет. Удивительно, что он не обращается ко мне «сеньор». Но я предпочитаю, чтобы меня звали Крис.

– Хорошо, – засмеялся дядя Джон. – Что угодно ради спокойной жизни.

– А вы, сеньорита? – Темные глаза снова метнули на нее быстрый взгляд. – Вы готовы чем-нибудь поступиться ради «спокойной жизни»?

– Не очень-то, сеньор Рибейро, – подчеркнуто официально, вызывающе заявила девушка, отвернувшись к окну. – Я люблю жизнь такой, какая она есть. Меня не волнует, будет ли она спокойной или нет.

– Тогда могу обещать, что вы будете вполне удовлетворены, – заверил ее Рибейро. – Как только мы поднимемся в горы, жизнь пойдет очень интересная, и вам придется принимать ее такой, какая она есть.

Это была угроза, хотя голос его, похоже, потеплел от сдавленного смешка, но Джеки полагала, что этот смешок – если он вообще имел место – означал неверие в то, что она справится с трудностями. Девушка сжала губы и промолчала. Надо показать этому наглецу, что она плевать хотела на его высокомерные угрозы. Вот было бы здорово, если бы он первый обратился к ней за медицинской помощью!

Быстрый взгляд исподтишка на его широкие плечи заставил ее усомниться в такой возможности. Нет, эту дубленую шкуру ничем не прошибешь. Да и не только в этом дело. Он был всесильным, всезнающим и, насколько ей известно, всемогущим. Самый худший сорт врага, у которого, кажется, не было ни одной слабости, и ей пришлось признать, что при одном взгляде на него у нее начинается дрожь в коленках.

Общение с ним в отеле и после того напомнило ей, что она, в конце концов, обыкновенная женщина с нормальными женскими слабостями. Ей следовало полагаться не на силу, а на ум. Джеки снова украдкой взглянула на него. Похоже, с умом у него тоже было все в порядке, но ей была невыносима даже мысль, что в лице Криса Рибейро она встретила превосходящего ее противника. Ладно, время покажет. Пока что от него никуда не деться.

Прошло немало времени, пока они въехали в предгорье. Джаклин поняла, что близость гор – это всего лишь оптический обман и что их путь очень далек до финиша.

Поездка не стала приятнее, и она могла бы сказать, глядя на затылок дяди Джона, что тот думает примерно так же.

Крис Рибейро, взглянув в зеркало и заметив выражение ее лица, через несколько секунд свернул на обочину. Дорога теперь превратилась в обычный проселок, и, когда мотор заглох, наступила жутковатая тишина.

– Разомните ноги, сеньорита, – вдруг предложил Крис. – Мне бы не хотелось, чтобы вы чувствовали себя слишком неуютно.

Дядя вылез из машины, другой «лендровер» подкатил сзади.

– Пожалуйста, не надо мне никаких уступок, – твердо сказала Джеки. – Я буду делать то, что надо, как и все остальные.

– Я в этом не сомневаюсь – язвительно ответил Крис. – Тем более что выбора у вас нет. Однако эта остановка сделана не только ради вас. Ваш дядя тоже находит путешествие весьма утомительным. Так что не думайте, что она хоть как-то уронит вашу репутацию сильного и отважного исследователя. Профессор сообщил мне, что вы крепкая. Я ему верю. Тем более что ваше умение держать слово уже проверено.

В переводе это означает: он считает меня взбалмошной и капризной девицей, заключила Джеки. Циничное выражение его лица подтвердило этот вывод. Она отошла от него и направилась к Брайену, вылезшему из другого «лендровера».

– Ох, мои бедные косточки, – бормотал юноша, скорчив гримасу. – Интересно, сеньор Рибейро тоже притомился?

– Ничего подобного. Остановка сделана для дяди Джона. Даже не для меня – простой женщины, – сказала Джеки. – Кстати, вождя зовут Крис, хотя я не уверена, что нам позволено обращаться к нему столь неофициально. Но дяде Джону приказано звать его именно так.

– А ты его недолюбливаешь, Джи, правда? – засмеялся Брайен. Джаклин скривилась.

– Это еще мягко сказано, – сухо призналась она. – Я могла бы терпеть его, если бы он оставил меня в покое. Но он, похоже, и не собирается. Этот наглец насмехается и унижает меня при каждом удобном случае.

– В самом деле? – Брайен удивленно посмотрел на нее. – Мне кажется, ты заслуживаешь более чуткого отношения.

– Да, все это очень жестоко, – согласилась девушка. – Не то что твои веселые, безобидные насмешки. Мне иногда кажется, что его любимая шутка – это неожиданно крикнуть над ухом, чтобы ты оступился и упал в пропасть.

– Бог с тобой! Не преувеличивай. Ты видела эту красоту?

– Да, – сказала Джеки, глядя на хаотично громоздившиеся громады скал, заставляющие чувствовать себя немного потерянно. – Величественно! Такое не забывается.

– Буду помнить, пока жив! – согласился Брайен и повернулся к Гарри, который подошел к ним.

И вдруг Джеки ощутила, что кто-то тронул ее за руку. Еще до того, как он заговорил, она поняла, что это Крис Рибейро, хотя и не слышала его приближения. Прошлый вечер запечатлелся у нее в мозгу, и, когда его рука коснулась ее, девушка почувствовала, как по коже пробежала дрожь, словно от незабытого потрясения. Никогда она не испытывала ничего подобного от чьего-то прикосновения.

– Пора в дорогу, сеньорита Беллоу. Если вам не надо попить или что-нибудь еще, то мы поедем.

– Спасибо, все в порядке, – заверила его Джеки. Ей вдруг дико захотелось зажмуриться, чтобы не видеть эти холодные проницательные глаза. Но упрямство взяло верх, и она бестрепетно встретила его мрачный взгляд. – Долго еще мы будем ехать на машинах?

– Около двух часов. – Он направился к «лендроверу», и девушка обнаружила, что довольно мирно идет с ним рядом. – Если бы мы ехали прямо в горы по шоссе, то добрались бы гораздо быстрее. Однако мы ведь направляемся туда, где другие обычно не бывают. Вот почему дорога такая плохая. Тут без тряски не обойтись.

– Я не жалуюсь, – подчеркнула Джаклин. – Этого следовало ожидать. Я даже не думала, что будет хоть какая-то дорога.

– А профессор не ввел вас в курс дела? Он не рассказывал вам об экспедиции? – спросил Крис, глядя на нее сверху вниз с некоторым удивлением.

– Он вовсе не собирался брать меня с собой, – призналась девушка. – До самого отъезда мы спорили. Он настаивал, чтобы я осталась, а я хотела обязательно ехать.

– И вы победили, сеньорита.

– Только потому, что доктор Санчес заболел. Дядя отлично знал, что вы сразу разоблачите мой маскарад, но не сказал, что вы видели мое фото. Он позволил мне рискнуть, заранее зная, что это ни к чему не приведет.

– Вы сердитесь на своего дядю? – мягко спросил Рибейро, и Джеки улыбнулась.

– Я никогда не сержусь на него дольше нескольких минут. Я слишком люблю его. Но все равно он ужасный хитрец!

– Так же, как и вы, сеньорита, – тихо заметил Крис.

– Не очень-то мне это помогло, – напомнила Джеки и с удивлением увидела, как его губы тронула понимающая улыбка.

– Даже без той фотографии, неужели вы воображали, что я смогу принять вас за мужчину?

– Я думала, это мой единственный шанс добиться желаемого. Во всяком случае, – девушка вздохнула, – я знала о путешествиях только то, что дядя Джон мне рассказывал в детстве.

– Тогда будем надеяться, что здесь вы узнаете о Южной Америке несколько больше.

– Я уже кое-что узнала, – пробормотала Джеки, подразумевая его властную и подавляющую личность.

– Вы, наверное, имеете в виду зрелище Анд? – предположил он. Они подошли к «лендроверу», и он вежливо помог ей взобраться на сиденье. – Когда мы остановимся на ночь, вы расскажете мне о своем медицинском опыте, – вкрадчиво закончил он. – Хотелось бы знать, на какого врача мы возлагаем надежды.

– Я же сказала вам, что еще учусь, – быстро ответила девушка, тревожно взглянув на него. – Если вы ждете, что я смогу сделать полостную операцию, то лучше вам бросить меня здесь и надеяться на Господа Бога.

Он посмотрел на нее с ироническим удовлетворением.

– Сомневаюсь, чтобы кому-то потребовалась операция. Думаю, что первой помощи будет вполне достаточно. А если бросить вас здесь, то как вы доберетесь обратно? В машине не очень уютно, но это гораздо быстрее и комфортнее, чем гопать пешком, да еще в одиночку!

С этим обескураживающим заявлением он сел за руль и перестал обращать на нее внимание, а Джеки подивилась, до чего же легко он выбивает ее из колеи, даже когда вроде бы любезен… по-своему! Ее дядя вернулся и, спросив, как она устроилась, с довольным видом уселся на свое место. Короткая остановка освежила его лучше, чем она могла предположить. Джеки же вообще не чувствовала себя отдохнувшей, но понимала, что тут ничего не поделаешь.

Дальше ехали без остановок, и после полудня начался более крутой подъем. Они достигли первой гряды гор, и вскоре Джеки поняла, что поездка близится к концу. Насколько хватало глаз, все дороги вели вверх. Отсюда экспедиция пойдет пешком.

Теперь горы доминировали. Солнце сильно припекало, и она порадовалась, что надела шляпу. Без всяких напоминаний она подняла воротник, а вскоре Крис затормозил и приказал выходить. Она глядела на Анды и чувствовала нервную дрожь. Они подавляли ее своей мощью, заставляли чувствовать себя ничтожно малой песчинкой.

В зеркале заднего вида она увидела, что темные глаза Криса внимательно изучают выражение ее лица. Они были совершенно спокойными, без обычной злой насмешливости, которая в них проглядывала раньше. Он еще некоторое время сидел, продолжая рассматривать ее. Затем вышел и помог ей выбраться из машины.

– Некоторых людей горы подавляют, – тихо сказал он. – Могучие, ошеломляющие, они внушают мысль, что люди – ничтожные существа, недостойные выживания. Кое-кто поддается этой фобии. Не попадитесь в капкан, сеньорита. Они, быть может, величественные и ужасные, могучие и прекрасные, но это всего лишь камни. Вы можете мыслить. Они – нет. Помните об этом.

Несколько секунд темные глаза, казалось, вглядывались в ее душу, и Джеки вдруг вздохнула – судорожно и глубоко. Напряжение, похоже, отпустило, и она сумела слабо улыбнуться.

– Спасибо, – сказала Джеки почти шепотом. Каким-то образом он догадался о ее страхах и развеял их или, по крайней мере, приглушил, отодвинул в подсознание.

– Не стоит, сеньорита, – мягко ответил он. – Старайтесь держать себя в руках, не поддавайтесь неосознанной тревоге. Помните, это результат разреженного воздуха и высоты. Вы не какая-нибудь темная крестьянка, наделяющая их мистической силой. Вы цивилизованный человек, без пяти минут врач.

Его губы иронически искривились, и он ушел, а Джеки смотрела ему вслед почти с таким же благоговейным страхом, с каким взирала на горы. Иногда он сам был похож на порождение этих каменных исполинов. В нем было что-то сверхъестественное, и он читал ее мысли так же отчетливо, как если бы она их произносила вслух.