Текст книги "Лето мечтаний"

Ева ополоснула лицо, смывая все мысли о возможном поцелуе, и вошла в комнату.

Тор сидел на кровати, обнаженный выше пояса и прикрытый ниже простыней, и читал книгу. На носу у него были очки. Господи, а Ева еще надеялась, что он божественно выглядит в основном благодаря хорошей одежде. Но нет, это было совсем не так. В номере как будто стало на пару градусов жарче. У Евы появилось желание убежать в ванную и оттуда щелкнуть его на мобильник. Лорел с ума бы сошла от такой фотографии.

Подняв голову, он улыбнулся Еве:

– Симпатичная пижама.

Ева заставила себя отвести глаза. Если бы он начал ее рассматривать так, будто хочет проглотить, ей бы было сильно не по себе. Вот и ей не надо создавать щекотливых ситуаций. Хотя куда уж щекотливей.

Посреди кровати Ева увидела продольный ряд подушек, делящий ложе пополам, и даже немного огорчилась. Пока она там мечтала о поцелуях, он воздвиг между ними баррикаду. Ужас, неужели он боится, что среди ночи она вдруг полезет к нему? Неужели она совсем не владеет собой и восхищение так откровенно написано у нее на лице?

Она подошла к своему краю кровати и забралась под простыню.

– Я поставил будильник, – сообщил Тор, захлопывая книгу и выключая лампочку со своей стороны. После чего лег на бок, спиной к Еве.

Возмущенная такой невежливостью, она в сердцах резко нажала на выключатель своей лампочки и легла на спину, глядя в потолок, пока глаза привыкали к темноте. Сквозь шторы просачивался приглушенный свет уличных огней.

Если он так уж хочет, чтобы между ними все оставалось в рамках служебных отношений, зачем демонстрировать ей свой голый торс? Это явно шаг в сторону размывания границ.

А вдруг на нем вообще нет одежды?

– Ты там совсем голый под простыней? – выпалила, не подумав, Ева и немедленно об этом пожалела.

Тор сел и снова включил свет.

– Хочешь проверить?

– Конечно же, нет, – вспыхнула Ева.

– Я не возражаю, – хмыкнул Тор.

– Не сомневаюсь.

– Ну, хочешь, я сам покажу? – Тор насмешничал, не воспринимая это всерьез.

На долю секунды Ева заколебалась, и этого хватило, чтобы Тор, фыркнув, начал приподнимать простыню.

Ева поспешно прикрыла глаза рукой. Она не желала это видеть. Кошмар! Голый Тор Андерсон? Это же вмиг разрушит ту черту, сохранить которую оба они так стараются.

– Все в порядке, я не хочу этого видеть. В смысле тебя. В смысле… мне неинтересно, вот и все. Так что не волнуйся, я не полезу к тебе ночью через стену из подушек, чтобы застигнуть тебя врасплох.

Ева перекатилась на живот и уткнула лицо в свою подушку.

С минуту Тор молчал.

– На мне шорты, – сказала он погодя. – А подушки я уложил, чтобы тебе было спокойнее, а не чтобы защитить себя.

Ох.

Конечно, подушки ради нее. А Тор – настоящий джентльмен.

Он выключил свет со своей стороны, и Ева догадалась, что он лег. Через секунду, перевернувшись, она разглядела, что он смотрит на нее и улыбается в темноте.

– Спокойной ночи, Ева Блу. Хороших снов.

– Спокойной ночи, – сказала Ева, уже зная, что, вопреки всему, спать она будет крепко.

Глава 10

Милая мамочка!

Париж был невероятно прекрасен во всех отношениях: виды, еда. Я видела в Лувре Мону Лизу и картины Ван Гога – знаю, это тебе понравилось бы. И я пела на вершине Эйфелевой башни, как ты хотела много лет назад. Хотя я и понимаю, что недостойна носить твою фамилию. Я уверена, у тебя это получилось бы в сто раз лучше.

Это был очень наполненный день. Мне сделали предложение, а потом я делила постель с красивым незнакомцем. Неплохо для первого дня каникул? Ты можешь мной гордиться!

Я знаю, тебя бы, наверное, сильно удивило то, что я могу лечь в постель с человеком, которого едва знаю. Я предполагала, что эта поездка для меня – выход из зоны комфорта, но ночь в одной постели с Тором – это совсем другой уровень, это просто игра за высшую лигу. Я со страхом ждала утра, когда нам обоим предстояло одеваться и принимать душ, но все обошлось как нельзя лучше. Тор взял одежду с собой в ванную и вышел после душа уже одетым. А потом возился на балконе, готовя нам кофе, предоставив мне возможность спокойно собираться. С ним оказалось так просто, я даже не ожидала. Думаю, вчера вечером я просто немного размечталась, вот и вообразила, что влюбилась в этом городе любви. Ничего между нами не будет, но мне кажется, мы могли бы стать хорошими друзьями.

Мы снова летели бизнес-классом, на этот раз в Бельгию, где осматривали красивейшие, все в позолоте, дома вокруг Гран Пляс. Мы гуляли возле Атомиума – какое же это странное сооружение, издали выглядит фантастически – трубки, шары, и все это возвышается над горизонтом. А с близкого расстояния картина другая, но тоже необычна и очень впечатляет. Не знаю, можно ли попасть внутрь сфер – мы смотрели на них снаружи, но зато поднимались наверх, откуда открывается неописуемый вид.

Бельгия, кажется, славится тремя вещами – пивом, вафлями и шоколадом, и мы, разумеется, всё это попробовали. Я знаю, твоей мечтой было попробовать бельгийский шоколад в самой Бельгии. Одно из самых простых желаний в твоем списке. Тор привел меня в маленькую кондитерскую под названием «Фредерик Блондел». Я очень рада, что побывала там, шоколад был божественный, нежный и ароматный. А какой выбор! И каждая шоколадка – произведение искусства, маленький шедевр. Я накупила в дорогу не меньше тонны, но не думаю, что запаса хватит до самого конца. Тебе бы шоколад понравился, ты всегда была сластеной.

Завтра летим в Амстердам, где у нас две ночи, что меня радует – эти скачки на перекладных немного утомляют.

Хотела бы я, чтобы ты была здесь!

Люблю, Ева

P. S. Исполненные мечты:

1. Спеть на вершине Эйфелевой башни.

2. Отведать бельгийского шоколада в самой Бельгии.

Ева посмотрела на тыльную сторону открытки, исписанную мелким почерком. Хорошо еще, что ей не надо вписывать адрес и это пространство она тоже могла использовать для письма. Но уже сейчас ей было ясно: чтобы рассказать маме обо всем, одной открыткой не обойтись. Впоследствии нужно покупать несколько штук. Исписанную открытку она поместила в прозрачный пластиковый кармашек небольшого фотоальбома. Она взяла его с собой, чтобы держать все открытки в одном месте. Эта поездка, конечно, приключение, и оно заставляет ее нарушить привычный уклад, но менее организованной Ева Блу из-за этого не стала.

Она обернулась на Тора – тот читал, лежа в своей постели. По крайней мере, в этой гостинице их порадовали двумя раздельными кроватями. Ева не стала настаивать на том, чтобы снять Тору отдельный номер, сам он тоже промолчал. Еве было неясно, кому пришлось бы платить за эту услугу, а разбрасываться деньгами не хотелось – мало ли что может потребоваться в полной неожиданностей поездке. А уж раз кровати у них отдельные, то и опасаться нечего.

Весь день они бродили, болтали и смеялись, как будто знали друг друга уже много лет. Но в глубине души у Евы горела какая-то потаенная искорка. Ни с кем другим она никогда не испытывала ничего подобного. Ей самой было непонятно, что это такое – зарождающаяся крепкая дружба или нечто большее. И – как ни убеждала она себя, что лучше бы ничего такого и не было, а скорее всего, и быть не может, – цветок надежды, распустившись, не собирался увядать. Что, если он ее поцелует, а за поцелуем последует нечто большее?

Голова у нее шла кругом от самых разных страхов, волнений и сомнений. Но именно по этой причине она втайне от Тора купила сегодня в аптеке крем для эпиляции. У нее давным-давно не было секса, и линия бикини выглядела не вполне идеально.

Тор продолжал читать, так что Ева поднялась и тихонько скользнула в ванную, заперев за собой дверь. Раздевшись, она поднесла к глазам тюбик, чтобы прочитать инструкцию, и обнаружила, что текст написан на незнакомых языках: голландском и французском или каких-то еще. Не беда, обычно такие средства наносят минут на десять, так она и поступит. Ева намазалась кремом и занялась просмотром фотографий на мобильнике, какие-то сразу отправляя Лорел. Крем немного покалывал – отлично, значит, действовал. Через несколько минут пощипывание усилилось. Точнее, кожа начала гореть. Что же делать, ведь десять минут еще не прошло, надо бы подержать подольше. Но жжение становилось невыносимым.

– Что за дерьмо, – сказала Ева громко, забыв, что надо бы понизить голос. – Господи.

Она поспешно стерла крем туалетной бумагой, но к коже было больно прикоснуться. Она вошла в душевую кабину, пустила холодную воду и постаралась смыть последние остатки крема. Жжение не проходило, а только усиливалось.

Ева выбралась из кабины. Сейчас бы посидеть в ванне с холодной водой, но ванны не было, только душ.

– Черт, черт, черт! – чуть не плача выкрикнула Ева и замахала руками над линией бикини в надежде, что прохладный воздух придет на помощь. Увы, ничего не получилось.

Раковина была встроена в широкую полку. И это была широкая раковина. Можно сесть в нее, подумала Ева, а ногами упираться в полку.

Она быстро наполнила раковину холодной водой, а затем взобралась на полку и довольно удобно разместилась в раковине боком, сместив ноги на сторону.

В дверь ванной постучали.

– Ева, все в порядке?

– В полном порядке, – сказала Ева дрожащим, несчастным голоском, который явно противоречил ее словам.

– Ты уверена? Что-то мне не верится. Можно мне войти?

– Да ты что, нет! – почти крикнула Ева. Вид у нее сейчас был совершенно нелепый. Верный способ отпугнуть мужчину – показаться ему сидящей в раковине, да еще голышом. Эту картину, совершенно не сексуальную, он никогда не сможет выбросить из головы.

Просто катастрофа какая-то. Жжение немного ослабло, но этого было недостаточно.

– Мне нужен лед, – решилась Ева.

– Хорошо – в смысле, пара кубиков или…

– Скорее целое ведро.

За дверью несколько секунд царило молчание.

– Я скоро вернусь.

Ева услышала, как он вышел из номера.

Боже, что он сейчас себе представляет?

Через несколько минут она услышала, как дверь номера открылась и снова захлопнулась.

– Я принес ведерко со льдом. Оставить его… здесь?

Нет, поняла Ева, она ни за что не станет вылезать из раковины сейчас, когда холодная вода как раз начала хоть немного действовать, – потому что если вылезет из воды, то снова начнет лезть на стену.

– Принеси его сюда… только не смотри.

– Ладно, – по голосу Тора было ясно, что он заинтригован.

Дверь приотворилась и вошел Тор, в одной руке он нес ведро, второй прикрывал себе глаза.

– Тебе придется меня направлять, – сказал он.

– Сюда, вперед, – чуть не плача от отчаяния позвала Ева.

Тор медленно, шаркая ногами по полу, двинулся в сторону душа. Он что, нарочно?

Ева раздраженно схватила полотенце и задрапировалась им, как одеялом.

– Ну, хорошо, можешь смотреть.

Тор отнял руку от лица – слишком уж поспешно, по ее мнению. Увидев, где сидит Ева, он озадаченно склонил голову набок.

– Ты… сидишь в раковине?

– Да, долго объяснять, просто дай мне чертов лед.

– Ты в нее упала? Застряла и не можешь выбраться?

– Нет, нет, я специально – пожалуйста, просто дай мне лед и уходи.

Тор кусал губы, отчаянно пытаясь подавить улыбку. Передав ей ведерко, он не ушел сразу, а задержался. Не могла же Ева высыпать лед в раковину, пока не уйдет Тор. Он все увидит, а это определенно не самый выигрышный ее ракурс.

– Уходи, пожалуйста.

Кивнув, Тор пошел к двери.

– Кстати, у тебя за спиной огромное зеркало, так что…

Стремительно обернувшись, Ева поняла, что Тор увидел более чем достаточно – отражение в зеркале было о-очень обнаженным.

К этому времени Тор уже успел сбежать, но она слышала доносящееся из номера хихиканье.

Господи, хуже просто быть не может.

Отбросив полотенце, Ева опрокинула содержимое ведра в раковину – это было невыносимо холодно, но в то же время успокаивало кожу. Она просидела так, в раковине, довольно долго, пока ее бедра совсем не онемели, а лед не растаял, и только тогда вылезла и вытерлась. Теперь она хотя бы могла дотрагиваться до этой самой зоны бикини, а страшное жжение превратилось в легкое пощипывание. Надев пижаму и прихватив с собой смоченное ледяной водой полотенце, она вернулась в спальню.

Тор сидел на кровати, углубившись в свою книгу, и не смотрел на нее, но Ева все равно была уверена, что он давится от сдерживаемого смеха. Она забралась на свою кровать. Под одеялом она приспустила пижамные штаны и положила полотенце между ног.

Ну вот, теперь, по крайней мере, перед ней не стоял вопрос о том, займутся ли они сексом. Сегодня шансы были нулевыми.

– Просто чтобы мне ничего не переврать, когда я буду рассказывать эту историю, могу я уточнить: что же ты делала, сидя в раковине? – спросил Тор.

– Нет, не можешь. И мы никогда больше не будем касаться той темы, – с этими словами Ева отвернулась от него и накрылась одеялом.

Помолчав с минуту, Тор выключил свет, и в номере стало темно.

– Ева Блу, если бы мы с тобой когда-нибудь поженились, эту историю я обязательно рассказал бы внукам.

Ева лежала тихо, смотря в окно, щеки у нее горели от стыда. Но она не могла удержаться от улыбки при этой мысли.

Глава 11

– Амстердам такой милый – уютный и необычный, правда? – Ева откусила строопвафель[5]5
  Круглая вафля-сэндвич с карамельной прослойкой.


[Закрыть], оказавшийся на деле чем-то вроде плоского хрусткого пончика с теплым карамельным соусом.

Из-за задержки рейса они прибыли в Амстердам только к обеду и потому, забросив вещи в гостиницу, сразу отправились исследовать город. Сейчас они безмятежно плыли по одному из многочисленных амстердамских каналов, разглядывая изящные разноцветные дома, прекрасные мосты, головокружительно высокие башни и колокольни. Город был небольшой и удивительно симпатичный.

– Вообще-то, Амстердам – одно из моих любимых мест, – сообщил Тор, впившись зубами в свой строопвафель.

– Правда?

– Он так не похож на другие города, – сказал Тор.

– И вся страна такая красочная: яркие дома необычной формы, разноцветные башмаки-кломпы, ветряные мельницы. Да еще эта любовь голландцев к сыру! У меня чувство, что это то ли сон, то ли галлюцинация, – заметила Ева.

– Хм, местные законы и правда довольно лояльны к наркотикам, может, здесь есть какая-то связь.

Ева прыснула.

– Может, ты желаешь попробовать что-нибудь этакое, пока мы здесь? – спросил Тор, когда их лодка нырнула под очередной мост.

– Что попробовать? – не поняла Ева. Тор уговорил ее купить эти вафли, и ей очень понравилось, так что, если он надумал еще что-то в таком роде, она с радостью отведает и этого. Она слышала о страшно вкусных маленьких, с монету, оладушках. Поффертье, так они, кажется, называются. Вот их Ева обязательно хотела найти до отъезда. Они уже заходили в разные сырные лавки и напробовались всевозможных сортов ароматных сыров. Несомненно, голландцы знают толк в еде.

– Наркотики, – просто сказал Тор.

Ева почувствовала, что улыбка сползает с лица.

– Что?

Он пожал плечами:

– Каждый раз, как я привожу туристов в Амстердам, все они рано или поздно забредают в какую-нибудь кофейню покурить марихуаны, а то и попробовать чего-нибудь покрепче.

Ева вытаращила глаза:

– Вот почему ты так любишь Амстердам, из-за наркотиков?

– Да ты что, нет, конечно, это вообще не мое. Кроме того, я вообще предпочитаю ясную голову, когда нахожусь на работе. Было бы неправильно принимать галлюциногены, напробоваться хитрых грибов или чего-то еще, когда отвечаешь за людей. Можно вляпаться в неприятности. Но я с радостью посижу рядом и помогу, если ты решишь получить этот опыт.

– Фу, никогда, – поморщилась Ева. Ей, конечно, хотелось приключений, но это уж слишком. – Так, значит, ты никогда ничего такого не принимал?

Они снова были под мостом, уже следующим, и Тор бросил в рот последний кусок своего строопвафеля.

– Я отмечал здесь свой восемнадцатый день рождения с компанией друзей. Мы немного покурили травку и воображали себя самыми крутыми парнями в мире. С тех пор я больше не курил и ничего крепче не пробовал. Не люблю терять контроль. А тебе раньше приходилось что-то пробовать?

Ева вдруг почувствовала себя наивной дурочкой. Подумать только, каким крутым был Тор в юные годы. Черт, да он и сейчас очень крут. Сама она как-то пропустила все эти тусовки, вечеринки, да и юношеские бунты тоже прошли мимо. Она определенно относилась к тем, кого зовут ботаниками. Учиться ей было интересно и по-настоящему важно. Юный Тор и юная Ева никогда не смогли бы стать друзьями.

– Конечно, – соврала Ева, чувствуя, что должна восстановить свою репутацию. Сейчас она, конечно, не станет пробовать наркотики только ради того, чтобы произвести на него впечатление, зато можно хоть немного приукрасить свою растраченную впустую юность. Вся надежда была на то, что Тор не будет интересоваться подробностями – потому что в этот момент, как назло, Ева не могла вспомнить названия ни одного наркотика. Морфин – кажется, да, почти точно, – ей это кололи, когда она сломала ногу в трех местах. Сойдет это за название наркотика, который принимают, чтобы отдохнуть и расслабиться? Она понятия не имела.

Тор громко рассмеялся и положил руку ей на плечи.

– Ева Блу, ты ужасная лгунья. Но тебе не нужно пытаться произвести на меня впечатление. Тому, кто слышал, как ты самозабвенно поешь, стоя на вершине Эйфелевой башни, больше ничего не нужно. Я уже твой фанат.

Ева вздохнула.

– Да, ты меня раскусил. Алкоголь, шоколад, болеутоляющие. Это мои основные наркотики. Но один раз, кажется, я получила морфин, когда была в больнице. Я совсем не тусовщица. И даже сигарету ни разу не выкурила.

– Ты очень правильная, – сказал Тор, но без насмешки, скорее с одобрением. – Напомни, что нам предстоит в Амстердаме?

Ева встрепенулась:

– Полюбоваться тюльпанами.

Тор, улыбаясь, смотрел на нее, так и не сняв руку с ее плеч.

– Знаешь, а мне нравится эта поездка с тобой.

Она тоже улыбнулась, от этих слов у нее стало тепло на сердце.

– Но я, значит, выпадаю из культурной обоймы, если нахожусь здесь и не пробую наркотики?

Он покачал головой и сморщил нос:

– Ева, ты настоящая, ты прекрасна такая, как есть, ни в коем случае не меняйся. Не сомневаюсь, мы и без этого найдем, как здесь развлечься.

У Евы екнуло сердце. Что он имеет в виду?

– Например?

– Ну, сыр, сабо, ветряные мельницы. А еще квартал красных фонарей.

У нее глаза полезли на лоб, даже несмотря на то, что было понятно: Тор просто ее дразнит.

– Что же мы там будем делать – подойдем к одной из дам и спросим, не хочет ли она секса втроем?

Тор расхохотался.

– Ну, я уверен, им предлагают и не такое.

– Боже, я, наверное, распсиховалась бы и оказавшись в постели с тобой одним, зачем еще добавлять лишнего человека.

Рука Тора, как бы невзначай, упала с ее плеча. Наверное, коснувшись этой темы – они в постели вместе, – Ева заступила за некую черту. Однако Тор не отвернулся и, что удивительно, даже не сменил тему.

– Так, а почему ты стала бы психовать, окажись мы с тобой в постели?

Каково бы это было, переспать с Тором? Он производил на Еву впечатление уверенного в себе мачо, который опытен в постельных делах и точно знает, что делает. И, хотя кое-какой опыт с мужчинами у Евы тоже был и она хоть немного, но все же в этом разбиралась, ей казалось, что рядом с Тором она просто новичок. К этому добавлялось то обстоятельство, что этот парень был словно выточен из мрамора. А у Евы грудь, да и все прочее было отнюдь не идеальной формы, и хотя в прошлом ее это не беспокоило, все выглядело совершенно в ином свете при мысли, что они с Тором могут оказаться вместе без одежды. Ужас, от этой мысли она теперь не сможет спать по ночам.

– Ну, то ты… – она неопределенно помахала рукой, показав на Тора, а потом на себя, – а то я.

Он склонил голову в явном замешательстве:

– Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. Я ни разу не был разочарован, оказавшись с женщиной в спальне. Во время секса я думаю о многом. Где и как мне лучше ее коснуться, чтобы доставить максимум удовольствия? Не слишком ли у меня грубые руки? Что ей больше нравится? Какой секс она предпочитает – жесткий и напористый или медленный и нежный? Хорошо ли ей со мной? И много еще о чем, но, самое главное, мне никогда не хотелось, чтобы она была другой, чтобы в ней чего-то было побольше или чего-то поменьше.

У Евы внезапно пересохло во рту, и ей пришлось прокашляться, чтобы избавиться от комка в горле.

– Да ладно, так не бывает. На самом деле вы так не думаете.

– Именно так и думаем. Ну, я, по крайней мере, устроен так. Пойми меня правильно, мне очень нравится секс с женщинами. Это одно из моих любимых занятий. Конечно, по этому поводу и у меня хватает переживаний, но они ни в коем случае не о том, что женщина может оказаться не на высоте. Вы, женщины, для меня всегда на высоте. И даже не думай, что может быть иначе.

Ева смотрела на Тора как загипнотизированная. Ее просто трясло от возбуждения, а ведь он даже не прикасался к ней. Он не отрывал от нее взгляда, и Ева поняла, что просто обязана срочно разрядить обстановку (а не то прямо отсюда потащит его в отель и покажет ему, какая она женщина).

– А если одной женщины недостаточно, ты предлагаешь секс втроем, – сказала она.

– Я, конечно, человек азартный и готов к разным экспериментам, но за эту черту вряд ли зашел бы. Мне нравится отдавать все свое внимание той женщине, с которой мы вместе. Я не люблю отвлекаться.

Ужас, разговор заходил все дальше. Уж лучше бы они продолжали болтать о наркотиках.

– Ой, смотри, какая красивая мельница, – Ева замахала рукой, переключая внимание. – Я всегда думала, что было бы здорово провести ночь в такой вот мельнице.

Тор прокашлялся и посмотрел в ту сторону, куда показывала Ева.

– Ты правда этого хотела бы?

– Ну да, было бы очень классно.

Вынув мобильник, Тор защелкал пальцами по экрану:

– Считай, что уже сделано.

Ева перевела дух и тихо с облегчением вздохнула от того, что сумела-таки прервать щекотливый разговор. Тор с ней откровенно флиртовал, а она не знала, что с этим делать.

Тор сидел на скамейке рядом с Евой, которая отвечала на письма по электронной почте. Внимание гида было приковано к его мобильнику – он пытался найти мельницу, где они могли бы переночевать. Шансы были невелики – в последнюю минуту, в самый туристический сезон, когда тюльпанные поля в Амстердаме были в полном цвету, – но Тор надеялся на свои многочисленные контакты, правда, трудность была в том, что он решил не искать дорогие варианты.

Он не отрывался от телефона и по другой причине. Просто сейчас он совершенно не знал, что сказать Еве.

Какого дьявола этот разговор свернул на такую скользкую дорожку, почему он позволил ему зайти так далеко? Разболтался о сексе – непозволительная вольность, это не тема для людей, которые знакомы всего два дня. Недопустимо, учитывая, что он – ее сопровождающий, то есть находится при ней в чисто профессиональном качестве. Но еще хуже было то, что все время, болтая о сексе, он не переставал думать о том, каково было бы заняться сексом с Евой. Да еще он, забыв о всякой деликатности, распустил язык хуже некуда, и теперь ей, бедняжке, неловко даже смотреть в его сторону. Он должен извиниться, но сделать это означало бы снова привлечь к этому внимание. А Ева уже что-то тихо напевала под нос, вроде бы не обиженно. Может, и правда уже и думать забыла об этом? А вот у самого Тора из мыслей все никак не выветривался этот образ: они с Евой в постели вместе.

– Я надумала выпить кофе, ты будешь? – сказала Ева, вставая.

– Да, с удовольствием, – ответил Тор, не поднимая глаз.

Ева пошла вдоль зеленого газона к магазинам перед ними. Тор смотрел, как она идет, покачивая бедрами, как солнечный свет играет на вьющихся каштановых волосах, спадающих по спине.

Оглянувшись, Ева сверкнула ослепительной улыбкой, и Тор снова уткнулся в мобильник.

Что, черт возьми, с ним не так?

Никогда раньше он не позволял себе с клиентами ничего подобного, у него даже и желания такого не возникало. Имелась четкая граница, и он никогда ее не переступал. Но что-то такое было в этой Еве Блу, от чего Тора так и несло куда-то, так и заставляло его пересечь границу на полной скорости.

Он тряхнул головой. Нужно оставаться профессионалом, а это так трудно, учитывая, что и следующую ночь им предстоит провести в общей постели. Трейси заявила, что уже слишком поздно менять условия проживания в первых отелях на их маршруте, но обещала постараться заказать для них раздельные номера в следующих городах. Тора это беспокоило и смущало больше, чем саму Еву, та, вселившись днем в отель, только пожала плечами.

Еще хуже было Тору оттого, что утром, проснувшись за несколько минут до будильника, он увидел Еву. Девушка сладко спала, лежа к нему лицом, а утреннее солнце, пробивавшееся сквозь шторы у нее за спиной, осыпало ее щеку золотой пылью. И даже во сне она широко улыбалась. Что бы ей ни снилось, во сне она была счастлива. Тор лежал, глядя на нее, и чувствовал, как стена, окружающая его сердце, начинает потихоньку осыпаться. Эта девочка наполняла его теплом, которого он не чувствовал уже очень давно. Ему это не понравилось.

Тор отбросил эту мысль. Он не намерен рисковать работой и уж абсолютно точно не намерен рисковать собственным сердцем. Тогда, с Кристел, он влюбился без памяти, совсем потерял голову и не желал, чтобы это когда-то повторилось. Но, пробыв с Евой всего два дня, он ловил себя на том, что те самые чувства снова вползают в его сердце, бередят душу. Нет, он не хотел ничего такого.

Подошла Ева, снова села рядом, жуя пирожное.

Одно Тор решил наверняка: он не испортит ей каникулы и своими неуместными чувствами не поставит ее в неловкое положение.

Ева опустила рядом на скамью с Тором бумажный пакетик, и одновременно с этим звякнул его мобильник. Тор открыл сообщение.

– Я взяла тебе брауни, – сказала Ева. – Они здесь такие вкусные, язык проглотишь.

– Спасибо, – он прочитал эсэмэску, вынул из пакета стакан и отхлебнул кофе. – Итак, миссия выполнена.

Откусив еще кусочек брауни, Ева подняла на Тора глаза:

– Ты о чем?

– У одной моей знакомой есть мельница. Раньше она сдавала ее внаем туристам, а несколько лет назад перестала. Но мельница-то никуда не делась, так и стоит в дальнем конце ее сада. Она написала, что мы можем занять ее, если захотим. Это не так близко отсюда, на север. Но завтра мы все равно берем напрокат машину, чтобы смотреть тюльпаны в цветочном парке Кёкенхоф, так что после цветов рванем прямо туда. Там, конечно, все просто и без затей, но туалет и душ имеются, и стоит мельница прямо у воды, а в верхней спальне стеклянное окно в потолке, так что можно лежать и смотреть на звезды.

– Как здорово, – прошептала Ева, лицо у нее так и светилось.

Дополнительное преимущество состояло в том, что на мельнице имелись две отдельные спальни, так что завтра ему не придется мучиться рядом с ней в одной постели.

– Ну, я же хочу, чтобы твои мечты стали явью, – улыбнулся Тор.

Ева поперхнулась последним кусочком своего брауни, а он слегка нахмурился, почувствовав, что его слова прозвучали куда более романтично, чем ему хотелось.

Она торопливо глотнула кофе.

Чтобы как-то отвлечься, Тор вынул свое пирожное, откусил большой кусок и тут же выплюнул его в пакет. Это брауни было ужасно на вкус, пахло травами и… Тор, как ищейка, обнюхал пакет.

Черт.

– Ты себе брала такое же брауни, как у меня? – спросил Тор.

– Да, просто удивительно, правда? Ничего подобного я в жизни не пробовала. У голландцев и правда невероятная еда.

У Тора упало сердце.

Дьявол, проклятье, дерьмо.

Ева только что у него на глазах съела пирожное с марихуаной.